Текст книги "Петля Арахны (СИ)"

Автор книги: Queen_Mormeril

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 39 страниц)

За столом воцарилась тишина, которую прервали негромкие хлопки Гермионы. Она, однако, быстро опомнилась и положила руки на колени.

– Простите, – смущённо сказала она. – Я одно время мечтала работать в Министерстве и… я так счастлива, что вы мистер Бруствер, стали нашим министром. Не сочтите это за очередную лесть. Вы же знаете меня ещё с пятнадцати лет. Я просто благодарна вам за всё… В том числе и за ваше умение подходить ко всему со столь холодным рассудком.

– Спасибо Гермиона, ты меня сегодня захвалила! – сказал он. – А ведь и, правда: как время пробежало! – он оглядел присутствующих. – Помню, какой она была маленькой, но храброй девочкой, когда я только познакомился с ней и мистером Поттером: сражалась с Пожирателями наравне со взрослыми мракоборцами! Подумать только! А теперь, посмотрите-ка, в какую прекрасную леди превратилась. Не говоря уже о пользе, которую принесла всем нам в своём ещё столь юном возрасте. Просто самородок!

– Я так её и называю – мой бриллиант, – сказал Люциус, с нежностью взглянув на Гермиону.

– Ах, ну всё! – она всплеснула руками, отчаянно заливаясь краской. – Это вечер чествования не меня, а нашего Фонда, в конце концов!

– Однако если бы не ты – то и Фонда бы никакого не было, – кивнул Люциус.

– Это признание, Люциус? – удивился Керберос.

– Конечно, – улыбнулся он. – Всё чего нам удалось добиться за последние полтора года – полностью заслуга моей жены. Я лишь… немного помог с финансовой стороны.

Он, Кингсли и мистер Бёрк рассмеялись. Гермиона же обратила на Люциуса свои полные благодарности глаза и он просто подмигнул ей.

***

В перерывах между сменой блюд, для гостей на сцене устраивались различные конкурсы и разыгрывались забавные сценки, в которых присутствующие принимали самое активное участие. Кто-то просто ходил по залу, беседуя со знакомыми, кто-то танцевал, уже немного перебрав шампанского. Люциус продолжал приветствовать своих гостей и общаться с ними на светские темы. Гермиона тоже была где-то здесь, и в одно мгновение, когда к Люциусу подошёл изрядно подвыпивший уже мистер Гамп, желающий поделиться очередным своим сальным анекдотом, он заметил её недалеко от стола, за которым сидел Алонзо. Сама Гермиона в этот момент разговаривала с миссис Фоули, но Луис не преминул подскочить со своего места и вклиниться в их разговор. С немалым удовольствием Люциус заметил, как резко Гермиона при этом отпрянула от него в сторону.

– Так вот, слушай, Люциус, – прогремел тем временем голос мистера Гампа ему прямо в ухо. – Заходят, значит, гоблин, кентавр и вампир в бар!..

Люциус не слушал. Миссис Фоули позвал её муж, и Гермиона с Луисом остались вдвоём. Она вела себя теперь крайне скромно, даже скованно, так словно ей было неудобно разговаривать с ним. Очевидно, в памяти её были ещё свежи воспоминания о вчерашнем дне, однако, Луис очень настойчиво пытался ей что-то рассказать, то и дело приближаясь к ней, поскольку музыка сейчас играла довольно громко. Вопреки всему внутри у Люциуса от этой сцены вновь начала подниматься ревность, абсурдность которой он понимал и сам. Поделать с ней, однако, он ничего не мог.

– …А он и говорит: «да мне, ребята, и ватки будет достаточно»! – грохнул мистер Гамп.

Пара капель его слюны попала Люциусу на щёку, и он нервно дёрнул рукой, стараясь не слишком откровенно стереть их со своего лица.

– Ватки, понимаешь? – снова вскричал Гамп. – Да ну, тебе что, не смешно, Люциус?!

Люциус натянул улыбку и пристально взглянул на этого отвратительного жирного старика. По воздуху к ним подплыла ещё непочатая бутылка шампанского, которая обновила мистеру Гампу его опустевший бокал. Тот сделал неуклюжий глоток, проливая небольшое количество себе на манишку.

– Конечно, очень забавно, – кивнул Люциус, отчаянно пытаясь скрыть неприязнь. – Простите, я слышал, мистер Бёрк очень хотел с вами что-то обсудить.

– Ах, точно! Пойду-ка найду этого прохиндея! – Гамп потряс своей зажатой в руке тростью и грузно опираясь о неё поковылял в другую сторону.

Скрипнув зубами, Люциус вновь обратил свой взгляд на Гермиону. Сейчас она будто бы раскрепостилась немного и уже даже посмеивалась над чем-то, что с жаром продолжал рассказывать ей Луис. Кулаки у Люциуса опять непроизвольно сжались.

– У-у, вижу, мексиканцы тоже ценят бриллианты, – раздался сбоку голос Миреллы. – Смотри Люциус, как бы твой драгоценный алмаз не украли у тебя прямо из-под носа!

– Ёрничай сколько тебе влезет, Мирелла, – процедил он сквозь зубы. – Гермиона потому и бриллиант, что не каждому в руки даётся…

– О, да ты поэтом стал, я смотрю! Как мило, – усмехнулась она. – А твои собственные руки точно способны удержать такой «самородок»? Ты их, конечно, хорошенько помыл, надо отдать тебе должное – дифирамбы от Кингсли были нечто! Но старые привычки ведь полностью не изжить, как ни старайся. Да ещё и возраст твой, ты уж прости, никак не убавить, а тягаться с молодёжью – гиблое дело, я тебе скажу…

– Чего ты добиваешься? – он посмотрел на неё в упор.

– Ничего, – она закатила глаза. – Просто дразню тебя. Мне смертельно скучно в Британии. Да и ты меня скинул на таких бездарных и тоскливых людей, с которыми и словом-то перекинуться нельзя. Водят меня целыми днями по ресторанам, да магазинам, да представлениям. Ску-ука! Не то, что в былые времена… А ты сам неужели не скучаешь? Ну, хоть капельку?

– Мне не скучно, знаешь ли. С вашим приездом и дня нет продыху. Твой старик у меня уже в печёнках сидит.

Мирелла рассмеялась.

– Ах, Люциус! – она положила руку ему на плечо. – Не боишься, что я ему невзначай об этом скажу?

– Не скажешь, – он снова смерил её немигающим взглядом.

– И всё-таки… Ты бы не хотел вспомнить как-нибудь былое, а? – она откинула волосы с лица и уже вполне красноречиво провела пальцами по своему декольте. – Тряхнуть стариной, так сказать… Уж я-то знаю, что у тебя есть, чем потрясти!

Рот её раскрылся в неприличном оскале. Люциус тоже улыбнулся, всё ещё не сводя с неё глаз:

– Не хочу пачкаться, уж прости, – проговорил он.

– Мм, а когда-то был очень даже не прочь, – она с сожалением убрала с его плеча ладонь. – Ну что ж, довольствуйся своим скучным бриллиантом, пока он не уехал в Мексику, а я пойду, поищу себе компанию повеселее. Вот хотя бы этого вашего мистера Бёрка… У меня создалось впечатление, что запачкаться он согласится весьма охотно, в отличие от тебя.

Снова задорно рассмеявшись, она развернулась и пошла прочь. Люциус провожал её разъярённым взглядом до тех самых пор, пока туго обтянутые бордовым шёлком бёдра Миреллы не растворились в толпе. Слегка дрожащими от негодования пальцами он прикоснулся к пространству над своей верхней губой, стирая проступившую испарину.

– Люциус, всё в порядке? – Гермиона возникла рядом с ним столь внезапно, что он почти подпрыгнул на месте.

– Гермиона, – улыбнулся он, оглядывая её с некоторым беспокойством. – Конечно, всё чудесно… Хотя, может быть, выйдем на пару минут отсюда, как считаешь?

– Да, – она кивнула. – Тут так душно. Полагаю, никто не будет против, если мы подышим немного воздухом.

И, осторожно оглядевшись по сторонам, они покинули зал, оказавшись в просторном прохладном коридоре.

– Как приятно, – прикрыв глаза, Гермиона вздохнула с облегчением. – Но вечер проходит прекрасно, как считаешь?

– Да, всем очень весело, все рады, – он приоткрыл дверь в один из соседних кабинетов. – Пойдём сюда.

– Но, Люциус! – она мотнула головой, слабо, впрочем, сопротивляясь его руке, настойчиво схватившей её за запястье.

Помещение, в которое они зашли, оказалось ещё одним большим залом, полностью уставленным бесчисленным количеством рабочих столов, и, плотно закрыв за собой дверь, Люциус приманил Гермиону к себе, сажая её на один из них, наименее заваленный стопками пергамента.

– Ах, ну что ты делаешь? – выдохнула Гермиона, когда губы его уже вобрали её мочку уха. – Нас же ждут гости…

– По-моему, мы заслужили небольшую паузу от всех этих напыщенных индюков, не находишь? Мой бриллиант… – прошептал он, нетерпеливо задирая её юбку.

– Чего от тебя хотела Мирелла? – отстраняясь от него, спросила внезапно Гермиона.

– Ничего особенного, – усмехнулся он. – Просто пыталась вывести меня из себя как обычно.

– Да? Я видела, как она положила руку тебе на плечо, а потом прижималась своими…

Пальцы её выразительно очертили воображаемые изгибы в области груди.

– О! Это что же, ты сегодня решила поменяться ролями? – лицо Люциуса осветила восторженная улыбка, и он прильнул к ней с ещё большим жаром.

– Поверить не могу! – воскликнула вдруг Гермиона, отталкивая его почти с силой. Люциус взглянул на неё с немалым изумлением. Глаза её были полны возмущения. – Ты возбудился!

– Конечно, я всегда возбуждаюсь, когда прикасаюсь к тебе, – усмехнулся он.

– Нет! – снова воскликнула Гермиона, соскакивая со стола. Губы Люциуса нервно дрогнули, и он отошёл от неё. – Ты возбудился, потому что она… О, Мерлин!

Гермиона прижала руки к своему вспыхнувшему лицу.

– Прекрати Гермиона, это глупо, – выдохнул он.

– Глупо? – затрясла она головой. – Глупо было ревновать меня к Алонзо, когда сам…

– Вот как значит, – фыркнул тот. – А тебе, ты считаешь, можно продолжать болтать с этим грязным мексиканцем? О чём он там опять рассказывал тебе сегодня? О своих несчастных родителях и спасаемых ими эльфах?

– Всё Люциус, достаточно! – выдохнула она. – Это уже слишком. Извини, я… мне нужно вернуться к гостям.

И не взглянув на него больше, она удалилась в холл, за чем сейчас же последовал громкий удар ладоней Люциуса о крышку стола. Стопка пергамента медленно соскользнула с неё и рассыпалась по полу.

***

Когда Люциус вернулся в зал, его трясло от негодования. Он страшно злился на Гермиону, Алонзо, Миреллу и даже самого себя, за то что никак не мог найти какого-то сколь-нибудь благоразумного выхода из сложившейся ситуации. Знал он только, что этим вечером он должен был наконец покончить с человеком, чьё появление в его жизни, столь разрушительно влияло на неё весь последний месяц. Дрожащими пальцами он сжал во внутреннем кармане своего фрака маленькую стеклянную бутылочку.

– Люциус, – раздался позади него голос Снейпа.

– Северус, – выдохнул тот, обернувшись к нему. – Слава Мерлину! Ты мне нужен!

Губы Снейпа искривились сперва иронично, но в следующий момент, распознав, очевидно, всю серьёзность этого заявления, он сдвинул брови, и они вместе проследовали в наиболее укромный угол зала, спрятавшись от прочих глаз за драпировкой занавеса у края сцены.

– Что случилось? – спросил наконец Снейп.

– Мы с Гермионой поругались вчера, – лихорадочно зашептал Люциус. – А сегодня… Сегодня я должен прекратить всё это, Северус. Мирелла и Керберос… Я открою всем правду. Прямо здесь, перед Кингсли и остальными. Все увидят их истинное лицо, и они больше не смогут строить свои козни против меня…

– О чём ты говоришь? – в глазах Снейпа промелькнуло беспокойство.

– В конце этого вечера я объявлю всем, что Керберос любезно согласился опробовать наши противокошмарные зелья. Ему будет уже не отвертеться! – оскалившись, он затряс головой. – И тогда… тогда я дам ему это.

Он вытащил из-за пазухи бутылочку с коричневой жидкостью.

– Что это? – выдохнул Снейп, аккуратно забирая её из его пальцев.

– Это… одно из неудавшихся зелий Алонзо.

– Ты что решил отравить старика? – брови Снейпа полезли на лоб.

– Нет, я… я обличу его! Это одно из тех зелий, которое вызывало у пациентов диарею.

– Ты же понимаешь, что единственное, что тебе удастся обличить, таким образом, так это содержимое его желудка, – медленно произнёс Снейп, тоном, каким обычно обращаются к душевнобольным.

– Неужели же ты и правда не знал, что слабительное позволяет прервать действие оборотного зелья? – Люциус смерил его возмущенным взглядом. Поведение Снейпа начало раздражать его.

– Так ты опять про оборотное зелье! – выдохнул тот. – Ну мы же уже обсуждали это с тобой…

– Да, и я не могу больше ждать!

– Люциус, да почему ты до сих пор уверен, что под личиной старика скрывается Ральф?

– Ну, может это и не Ральф вовсе… Может кто-то другой.

– Кто же, например?

– Откуда мне знать, вот я и собираюсь это выяснить!

– Позволь для начала узнать, кто подал тебе эту блестящую, не побоюсь этого слова, мысль? – презрительно выплюнул тот, приподняв бутылочку с зельем.

– Луис, – Люциус замер на месте, уставившись на Снейпа во все глаза.

– Что ж, я мог бы и догадаться, – хмыкнул себе под нос тот. – И ты сразу побежал…

– Нет, не сразу. Он сказал мне об этом уже две недели назад… На самом деле мне пришлось на него слегка надавить: он не хотел, чтобы я поил Кербероса неудавшимся противокошмарным зельем…

– Какое счастье, что я успел это предотвратить! – вздохнул Снейп, запрокинув голову.

– Ах, прекрати! – оскалился Люциус. – Ты ещё ничего не предотвратил. Скажи лучше, что тебя не устраивает в этом плане?

– Как минимум он просто идиотский, – заметил тот. – И меня огорчает, что ты не видишь этого сам!

– Так слабительное и правда снимет с Кербероса действие оборотного зелья?

– Если ты напоишь Кербероса некачественным противокошмарным зельем – плакали все твои усилия по раскручиванию его на деньги!

– Если под личиной старика скрывается кто-то другой, то я и так ничего не получу!

– Ну, а если нет?

– Как ты не понимаешь?! Мне надо знать наверняка! – воскликнул Люциус, и Снейп, беспокойно оглядевшись по сторонам, поплотнее задёрнул за ними занавес.

– Что ж… хорошо, – процедил он сквозь зубы. – Да, действительно… это может сработать.

– Правда? – выдохнул тот. – Ты не шутишь?

– Ну, а что тут такого: зелье просто перестанет всасываться…

– Да-да, Луис сказал также, – он замахал рукой. – Так значит, я могу?..

– Только не используй противокошмарные зелья! – жестко сказал Снейп. – Это потопит весь ваш с Гермионой Фонд, за что она точно не скажет тебе спасибо!

– Я сам решу, что мне делать! – ноздри Люциуса возмущённо раздулись, и он попытался выхватить у Снейпа бутылочку с зельем, но тот был предупредителен и просто бросил её на пол, от чего она мгновенно разлетелась на осколки. Зелье растеклось по полу.

– Что ты сделал, чёрт тебя дери! – Люциус обратил на Снейпа разъярённый взгляд. – Жалкий предатель!

– Я спас твой Фонд! – зло выплюнул Снейп. – Ты ещё скажешь мне спасибо!.. Ты видно вконец ослеп за этот месяц от страха, перед Миреллой и тем, что она может испоганить ваш с Гермионой сладкий мирок подробностями твоего вымазанного дёгтем прошлого, Люциус… И дай угадаю, не потому ли вы с Гермионой поругались вчера?

– Нет, Мирелла здесь не причём, – губы его нервно дрогнули. – Это всё Алонзо. Она снова варит эти свои дурацкие зелья в его лаборатории… Целыми днями там. Вся такая воодушевлённая!

– Ах, понятно, – губы Снейпа расплылись в улыбке.

– Зря ты мне тогда всё это сказал о нём, – выплюнул тот. – Посеял сомнения. Я теперь никак не могу перестать думать… А вчера, она не ответила на мою просьбу срочно прибыть в поместье, и я попросил Бэгза показать мне, чем она таким важным занята…

– Ты шпионил за ней? – Снейп выкатил на него глаза.

– В конце концов, я её муж – имею право знать! – оскалился он. – Так вот Бэгз показал мне её. Она была там, в лаборатории… с Луисом…

– И что они делали? – настороженно поинтересовался тот.

– Варили зелье.

– Ах, Мерлин! Какое преступление! – Снейп театрально приложил руку к своему лбу. – Вот неверная!

– Шутки-шутками, а он откровенно флиртовал с ней. Она так вся и млела от его дифирамбов!

– И что же было потом? – устало вздохнул тот. – Ты закатил ей сцену?

– Я не собирался, – с достоинством констатировал Люциус. – Но она сама меня спровоцировала.

– Могу узнать, как?

– Назвала меня Луисом! – выдохнул Люциус.

Губы Снейпа невольно расплылись в улыбке, и его затрясло от едва сдерживаемого гомерического хохота.

– Тебе смешно? – яростно спросил Люциус. – А представь, каково было мне?

– Да, Мерлин! – воскликнул Снейп, безуспешно пытающийся подавить смех. – Жаль, я не видел этого…

– Зато я теперь не могу видеть её рядом с ним.

– Так уволь его, – махнул тот рукой.

– Если бы это было так просто!

– С каких пор у тебя сложности с увольнением людей и крушением их надежд?

– С таких, что Луис за это время стал слишком много знать! Вот, хотя бы об этом, – он с горечью указал на растёкшееся по полу зелье. – Да и потом он единственный, кто, пожалуй, действительно выполняет свою работу именно так, как мне надо. Я просто не могу уволить его сейчас… Что же мне делать?

– Поговори с ним.

– И что, сказать чтобы он не флиртовал с моей женой? Ты издеваешься? Я не собираюсь показывать этому сопляку, что хоть в какой-то мере вижу в нём проблему. Тем более такого… характера. Это просто немыслимо! Он мне не соперник и я не желаю, чтобы он даже на секунду воображал себе подобное.

– Прекрати! Она не изменит тебе ни с каким чёртовым Луисом, – заключил Снейп.

– Я и не сомневаюсь в ней, – прошипел тот. – Меня бесит он… В моей жизни стало слишком много этого паршивого мексиканца.

– Ты сам всё это устроил, – хмыкнул Снейп. – Как типично… Вовлекаешь в свою жизнь человека, от которого потом сам не знаешь, как избавиться. Бедная Гермиона…

– Что это она бедная? – прошипел Люциус.

– Ты наверняка наговорил ей кучу гадостей!

– Ах, не переживай. Она уже сполна отомстила мне сегодня, приревновав к Мирелле! Она… отказала мне, представляешь? – грудь Люциуса раздулась от накатившего на него возмущения. – Вообразила, что Мирелла всколыхнула во мне что-то…

– А она всколыхнула? – поинтересовался Снейп, приподняв бровь.

– Мирелла не вызывает у меня ничего кроме отвращения! – с жаром ответил Люциус.

Верхняя губа его при этом вновь отчего-то покрылась испариной, и он стёр её с негодованием.

– Она и раньше вызывала у тебя отвращение. Всегда, – констатировал Снейп. – Но это не мешало тебе регулярно встречаться с ней на протяжении почти шести лет…

– Тогда я был молод и глуп… Не был счастлив в браке. Мы с Нарциссой не любили друг друга, потому я и изменял ей.

– Ты же сам прекрасно понимаешь, что это лишь отговорки? – Снейп взглянул на него с сожалением. – Стоит признать, Мирелла действительно слишком хорошо знает тебя, друг мой… Твою тягу к грубой вульгарности. Весь её сегодняшний образ и поведение были направлены только на тебя.

– Я люблю Гермиону, – голос его дрогнул. – И мне… не нужен никто кроме неё.

– Что ж, в таком случае, тебе придётся убедить в этом ещё и собственное тело, которое, давай будем откровенными, не привыкло блюсти верность одной единственной женщине на протяжении столь долгого времени, – выплюнул тот.

– Мне ни в чём не нужно себя убеждать, – рассерженно прошептал Люциус. – Мне просто надо избавиться от этой дряни и её мерзкого старика! До её очередного появления в моей жизни, у нас с Гермионой всё было прекрасно! Это она вымазана дёгтем, а не я! – он ткнул себя в грудь, и, горделиво распрямив плечи, добавил: – А потому, с тобой или без тебя, но я прекращу это сегодня же…

Люциус взглянул теперь на Снейпа как бы свысока. На мгновение между ними повисло молчание, и они смотрели друг на друга не мигая, пока губы Снейпа не дрогнули. Нервно облизнув их, он, наконец, произнёс:

– Что ж, я не могу позволить тебе за одно мгновение уничтожить всё, что вы с Гермионой так долго выстраивали. Я сам… напою для тебя Кербероса слабительным.

– Правда? – выдохнул Люциус, почти не веря своим ушам.

– Только мне нужно, чтобы ты привёл его в Малфой-мэнор, – кивнул тот. – Это не должно получить огласку… Предложи ему сегодня заночевать в поместье.

– В моём доме? – задохнулся тот. – Он же потащит с собой и Миреллу! Я не хочу чтобы эта…

– Так будет проще контролировать их обоих. Я пойду с вами, мы выпьем, я подмешаю ему зелье… И если окажется, что Керберос есть никто иной, как он сам, ты просто извинишься перед ним за скисшее вино или за своего глупого домовика, который что-то напутал… А, быть может, у старика просто несварение после плотного ужина, откуда тебе знать, в конце концов? – Снейп развёл руками.

– Ты настоящий друг, Северус, – с жаром произнёс Люциус.

– Как-то быстро я вновь превратился из «жалкого предателя» в «лучшего друга», ты не находишь? – саркастично заметил тот.

– Ты прав, я у тебя в долгу, – сказал он.

– Ну-ну, не стоит благодарности! – Снейп похлопал Люциуса по плечу. – Ради тебя я всегда готов напоить любого мерзкого старикашку слабительным. А теперь, я полагаю, тебе вновь пора подняться на сцену и поблагодарить гостей за присутствие на этом прекрасном вечере.

========== Глава 10. Третий раз ==========

– Как любезно было с твоей стороны, пригласить нас к себе домой, Люциус, – просипел Керберос, когда после успешного и весьма плодотворного завершения благотворительного вечера, все они перенеслись по каминной сети в Малфой-мэнор. – Мне, конечно, очень нравится тот шикарный отель, в котором ты нас разместил, однако, провести ночь в столь старинном поместье, для меня крайне любопытно!

Старик расположился на диване в большом зале, опора его с клеткой, как и всегда, стояла поблизости, птица в ней сейчас спала. Мирелла покорно устроилась подле грека. Гермиона, Северус и Люциус заняли кресла.

– Поверьте Керберос, ночь в Малфой-мэноре едва ли отличается чем-то от ночи в любом другом старом доме, половицы которого поражены бундимунами, а в сундуках на чердаке по ночам беснуются боггарты, – усмехнулся Люциус.

– Никто не против, выпить чего-нибудь на сон грядущий? – поинтересовался вдруг Снейп.

– Да-да, было бы очень кстати! – кивнул грек.

– Могу я дать распоряжение твоему домовику? – Снейп обратился к Люциусу.

– Конечно, – улыбнулся тот. – Он сейчас, должно быть, готовит для всех вас гостевые спальни…

– Ах, в таком случае, я лучше сам что-нибудь поищу на кухне, – кивнул тот, покинув зал.

– И всё же у этого дома удивительная история, не так ли? – продолжил Керберос.

Люциус кивнул.

– Да, основателем этого поместья был Арманд Малфой, прибывший в эти края из Нормандии вместе с Вильгельмом Завоевателем.

– Так значит, ваша семья в Британии живёт уже десять веков? – поразился грек.

– Именно так, – губы Люциуса сложились в гордой улыбке.

– И каково вам было, милочка, когда это старинное поместье стало вашим новым домом? – Керберос посмотрел на Гермиону, которая пребывала всё это время в некоторой задумчивости.

С момента их с Люциусом небольшой размолвки, произошедшей во время благотворительного ужина, они толком не успели поговорить. Люциус, однако, понял, что Гермиона была крайне удивлена и даже возмущена тем, что он столь внезапно предложил Керберосу и Мирелле провести ночь в поместье, не согласовав это с ней.

– Мне потребовалось некоторое время, чтобы привыкнуть к такому большому пространству, – кивнула она; прохладный взгляд её скользнул по лицу Люциуса.

– И вас не смущало наследие этого места? – удивился старик. – Я слышал, в подвалах здесь даже сохранились средневековые пыточные камеры!

– Вы, стало быть, прочитали это в какой-нибудь дешёвой статейке из Ежедневного пророка? – фыркнул Люциус. – Но я привык к тому, что обо мне говорят всякие глупости. Конечно же, никаких камер здесь больше нет и в помине!

– Это, однако, не отменяет того факта, что в стенах сего изумительного поместья погибло, должно быть, немало магглов, – продолжил тот.

– Ну я же выходила замуж не за поместье, а за Люциуса, – сказала Гермиона, устало прикрыв глаза. – Откуда мне знать, быть может, в моих собственных жилах течёт, к примеру, кровь охотников на ведьм… История на то и история, чтобы оставаться на страницах учебников. Нас определяет не прошлое наших предков, а наши собственные поступки.

Люциус посмотрел на неё с гордостью.

– А что на счёт тех наших поступков, которые условно считаются неблаговидными, но совершены были нами в прошлом? – Мирелла сощурила глаза.

– Каждый имеет право на ошибку, – сказала Гермиона.

– И какое количество таковых ошибок для вас лично, миссис Малфой, считается допустимым, дабы вы со спокойной душой могли оставить их в прошлом? – губы её изогнулись в саркастичной улыбке.

Гермиона не успела ответить. Фигура Снейпа вновь появилась в дверях. Он держал в руках поднос с бутылкой и пятью рюмками.

– Люциус, я нашёл у тебя изумительный котсуолдский биттер! – воскликнул Снейп. – Подумать только! Я не пил его лет пятнадцать…

– Бьюсь об заклад, что примерно столько у меня на кухне и стояла эта бутылка, – хмыкнул тот. – Однако котсуолдский биттер и, правда, может стать неплохим завершением дня и нашего сытного ужина… Сон после него всегда ангельский!

Снейп поставил поднос на стол и разлил напиток по рюмкам, после чего предложил их присутствующим. Люциус взглянул на него при этом с небольшим беспокойством, но тот лишь коротко кивнул ему.

– И всё же я бы настоял на небольшой экскурсии, – заключил старик, возвращаясь к интересующей его теме. Он сделал маленький глоточек. – Хотя бы по верхним этажам. С башен должно быть открывается чудесный вид на окрестности?

– Это и правда так, – сказала Гермиона, она тоже отпила. – Но сейчас, ночью, это уже не имеет смысла. Полагаю, стоит дождаться утра…

– На рассвете Уилтшир особенно хорош, – кивнул Люциус, прикладываясь губами к краю своей рюмки после некоторого колебания. Снейп подмигнул ему и осушил свою залпом.

– Что ж, значит, дождёмся утра, – вздохнул Керберос. – А биттер, и, правда, весьма неплох! Плесните-ка мне ещё, мистер Снейп!

Он поставил свою пустую рюмку на поднос.

– Сколько угодно, – расплылся тот в улыбке.

– Что ж, очевидно завтра нас с тобой ждёт ещё один увлекательный день, дорогуша, – вздохнул Керберос, похлопав своей дряблой рукой Миреллу по коленке. Та улыбнулась ему, а старик, вновь обратил свои выцветшие глаза на Люциуса. – И в завершении нашей завтрашней экскурсии, мой друг, мы с тобой как раз сможем наконец обсудить то, чего ты так долго ждал: полагаю, самое время начать процедуру перевода моих денег на твои счета…

Люциус, который в этот момент делал очередной глоток биттера, поперхнулся. Горькая настойка обожгла ему ноздри, и он отчаянно закашлял.

– Ну-ну, – рассмеялся Керберос. – Неужто ты уже и веру потерял? А я, может, просто ждал вот такого вот приятного момента…

В следующее мгновение лицо старика сморщилось, и он заёрзал на месте. Люциус и Северус переглянулись, после чего с беспокойством уставились на грека.

– Я просто, – попытался продолжить тот. – Просто думал, что ты очередной бездельник, который желает побыстрее наварить на мне деньжат, а ты я вижу вполне…

Он снова не закончил фразу. Вместо этого на всю комнату разнеслось громкое, говорящее само за себя урчание его живота. Керберос ухватился за него рукой. Лицо его побледнело и вытянулось. Он с беспокойством, а затем и с ужасом взглянул на всех присутствующих, после чего воззрился выпученными глазами на Миреллу.

– Дорогу-уша! – протянул он беспомощно.

– Что такое Керберос? – воскликнула Мирелла, глядя на него с неподдельным испугом.

– Дорогуша, беда! – взвыл старик.

– Что случилось, господин Калогеропулос? – подпрыгнула Гермиона.

Люциус и Северус тоже встали со своих мест дабы не вызвать подозрений. Они смотрели на грека с тревожным ожиданием, очевидно рассчитывая заметить какие-то изменения в его облике, ничего подобного, однако, не происходило. Птица в клетке встрепенулась и застучала крыльями по прутьям.

– Беда! – старик перешёл на фальцет. – Беда-а!

– О, Мерлин, – выдохнула Мирелла. – Сейчас-сейчас, Керберос, подожди!

Она вскочила с места, потянув старика за руки вверх с дивана, но поднять его ей не удалось. Керберос тем временем застонал, из живота его снова раздалось протяжное урчание, и, обратив свой безумный взгляд на Люциуса, а затем на Северуса, Мирелла воскликнула:

– Ах, да помогите же мне!

Опомнившись они бросились к Керберосу взяв того под локти. Старик издал сдавленный стон. Гермиона подкатила опору с беспокойно верещащей птицей ближе и, Керберос почти упал на неё. Ноги и руки его дрожали, а по морщинистым щекам засочились слёзы.

– В туалет! – воскликнула Мирелла. – Ведите его в туалет, ну же!

– Ложитесь на свою опору, Керберос. Подогните ноги! – сказал Снейп.

Керберос беспомощно рухнул прямо на клетку. Птица в испуге забилась о прутья, издавая отчаянные крики, а Люциус с Северусом повезли старика через зал в сторону коридора. Ноги его безвольно волочились по полу, а сам он продолжал стонать. Мирелла и Гермиона бросилась вслед за ним.

– Антидот! – прошипел сквозь зубы Люциус, обратив свой безумный взгляд на Снейпа. – У тебя же есть антидот?!

– Не сейчас, – мотнул тот головой. – Сейчас уже нельзя! После…

Они выкатили опору с повисшим на ней Керберосом в коридор, а затем и в туалет.

– Мистер Бэгз! – вскричал Люциус.

Домовик возник перед ними в то же мгновение.

– Ай, что случилось, что случилось? – запричитал эльф, схватившись своими узловатыми пальцами за уши.

– Помоги ему!

Домовик тот час же засуетился вокруг, снимая Кербероса с опоры, которую Люциус не преминул выкатить в коридор, дабы гарантировать, что бутылочка с «желудочной микстурой» Кербероса будет вне поля его досягаемости. Несмотря ни на что, в глубине души у него ещё оставалась надежда, что старик в любой момент может обратиться Ральфом. Он так был уверен в этом все эти дни. Он так рассчитывал на это…

Мирелла хотела было остаться с греком, но тот беспомощно замахал рукой, говоря:

– Нет-нет, дорогуша, выйди-выйди!

В следующее мгновение дверь за ним захлопнулась. Птица в клетке продолжала верещать.

– Ах, да замолчи уже! – Люциус схватил со стоящего у противоположной стены столика накрахмаленную салфетку и бросил её на клеть. Деревянная расчёска Гермионы, которая лежала поверх неё, со звоном упала на мраморный пол. Птица присмирела. Из-за двери тем временем раздались весьма ужасающие стоны Кербероса, сопровождаемые рядом других, малоприятных звуков.

– Мне надо дать ему лекарство! – воскликнула Мирелла. – Она бросилась к опоре, хватая пальцами бутылочку с микстурой.

– Нет, – жёстко сказал Люциус.

– Что? – выдохнула Мирелла, взглянув на него с недоумением.

Северус сделал шаг, отгораживая их друг от друга.

– Мирелла, сейчас нельзя, – сказал он примирительно.

– Откуда вам-то знать? – выдохнула она.

– Ну, это же очевидно! – тот высокомерно усмехнулся. – Ему сейчас очень плохо, он просто не сможет выпить твоё зелье! Это будет бесполезно, надо дождаться, пока обострение пройдёт.

Она уставилась на него с открытым ртом, не в силах будто бы возразить, и он аккуратно забрал бутылочку из её пальцев.

– Пойдём в зал, Мирелла, – успокаивающе сказал Люциус, прикасаясь к её плечу. – Теперь мы можем только ждать. А потом, Северус обязательно даст ему лекарство, не так ли?