Текст книги "Топить в вине бушующее пламя печали 2.0 (СИ)"

Автор книги: Priest P大

сообщить о нарушении

Текущая страница: 65 (всего у книги 107 страниц)

Но кто мог знать, что три тысячи лет спустя, многочисленное население огромной страны будет создавать вещи, способное взорваться в любой момент?

– Заклинанию «пустой куклы» нужны марионетки. Но на изготовление марионеток уходит слишком много времени, уже слишком поздно. Это заклинание распространяется на вещи одного с вами класса. Например, класса воды и класса металла. Так вы сможете создавать временных марионеток. Их количество зависит только от ваших способностей. Куклы получат возможность двигаться и действовать самостоятельно.

– Это прекрасно, господин Шэн! Хочу заметить, что, наши товарищи из растительного класса могут создавать марионеток из растений, а значит, классу воды и классу металла будет намного легче!

Сотрудники Отдела восстановления только что вернулись из Юйяна. Но, не успели они как следует отдохнуть, как их тут же вызвали в конференц-зал и попросили помочь. Прихватив с собой несколько ревербераторов, Ян Чао отправился к директору Хуану.

– Директор, вы можете подписать это заявление задним числом? Мы отправили оборудование на место так быстро, как только смогли.

В конце концов, у Управления давно существовал продуманный механизм реагирования на чрезвычайные ситуации. Застигнутый врасплох персонал Отдела восстановления быстро превратился в элиту. Вскоре в Цзянчжоу прибыло еще одно подкрепление.

Одна за другой, покрытые письменами марионетки изо льда, железа и листьев двигались в направлении густонаселенных районов и деревень. Самые элитные оперативники могли создавать и поддерживать более дюжины марионеток одновременно. Уровень аномальной энергии в Цзянчжоу увеличился в несколько раз, и «Фэншэнь», наконец, удалось взять ситуацию под контроль.

В это время по воздуху доставили первую партию ревербераторов. Контейнеры с ними падали с неба, приземляясь ровно у границы распространения миазмов. Похоже, Управление решило «бить врага той же монетой». Мелодия, что транслировали ревербераторы, должна была очистить разум и сердце, таким образом разбудив людей, угодивших в ловушку внутреннего демона.

У Отдела восстановления было полно работы. Все сотрудники жутко нервничали. Им приходилось отстаивать справедливость и постоянно блокировать пути сообщений, раз уж их временный директор оказался «откомандирован» к оперативникам, а после и вовсе исчез с места происшествия. Чувствуя, что от него требуют невозможного, Ло Цуйцуй всерьез переживал, что может лишиться последних волос.

Гу Юэси наверняка превысила скорость. GPS-навигатор в машине подсказывал, что они въехали в Цинпин. Видимость вокруг настолько снизилась, что девушке приходилось смотреть на дорогу рентгеновским зрением.

Гу Юэси включила фары. Свет прошил темноту, указывая путь ее коллегам на вертолете:

– Это не очень-то похоже на Цинпин. Здесь слишком тихо. Все вокруг такое… А!

Гу Юэси резко ударила по тормозам. От сильного толчка, ремень безопасности едва не разрезал ее пополам. Зрачки девушки тут же сузились в щелки, делая ее похожей на кошку. Гу Юэси видела, как что-то мелькнуло перед лобовым стеклом. С ее зрением она была на сто процентов уверена, что это был человек, но машина ни во что не врезалась.

Повсюду бурлили черные миазмы. В воздухе мелькали силуэты обнаженных женщин, мальчишек с оружием. Тело како-то мужчины вздулось и лопнуло, и изнутри вылез похожий на динозавра монстр. Монстр вскинул голову к небу и протяжно завыл. Его голос напоминал плач.

– Закрой глаза, – скомандовал Шэн Линъюань.

Гу Юэси показалось, что она ослышалась.

– А? – поспешно переспросила капитан.

Шэн Линъюань протянул руку и молча закрыл Гу Юэси глаза. Девушка вынужденно зажмурилась.

– Но я ведь за рулем...

Пальцы Его Величества коснулись ее лба.

– Лазурное небо спокойно, ни облачка нет на нем.

Гу Юэси почувствовал прохладу, будто под кожу вошла длинная тонкая проволока. Она терпеливо ждала, что будет дальше, даже не пытаясь отстраниться. Прислушавшись к тихому голосу мужчины, она думала, что он простирается далеко, окутывая все пространство вокруг.

– Игривый ветер приносит дождь, каплями полон он.

Из середины ее лба заструился свет. Прямо перед собой Гу Юэси смутно «видела» какое-то кольцо. Она тут же поняла, что это был руль.

Девушка была удивлена. Она впервые использовала рентгеновское зрение, чтобы смотреть сквозь собственные веки!

– Певчие птицы возвращаются в гнезда, лишь я один одинок.

– Лишь я один одинок…

– Лишь я один…

На нежный голос Его Величества откликнулось множество других голосов. Казалось, будто его слова разбудили блуждавшие в темноте души умерших, и теперь они безучастно вторили ему.

– В бушующем море бродяги-волны полны русалочьих слез. Кто мне ответит, где я и кто я? Неужто потерян дом? Южная башня дрожит и качается, сомнения в сердце моем…

– Сомнения в сердце…

– Сомнения…

Эта старая печальная песня текла в уши Гу Юэси, в мгновение ока перенося ее обратно в детство, в те времена, когда ей некуда было идти.

– Открой глаза, – сказал Шэн Линъюань, но его рука все еще лежала у Гу Юэси на лбу.

Девушка мелко вздрогнула и тут же пришла в себя. Ее «рентгеновское зрение» было предельно ясным. Ее глаза по-прежнему были закрыты, но дорога, дома и другие препятствия были отчетливо видны. Это едва заметно отличалось от того, что она привыкла видеть. Несколько долгих минут Гу Юэси молчала, не в силах описать это чувство. Ей казалось, будто многие из неодушевленных предметов внезапно ожили и обрели черты.

Тени бесновавшихся в небе демонов исчезли. «Кровеносная система земли» Цзянчжоу виделась Гу Юэси так же четко, как желтые и белые полосы, нарисованные на дороге. У девушки возникло чувство, будто она может проникнуть в «кровеносную систему земли» и рассмотреть ее всю от начала и до конца.

– Это…

– Это глаза твоих предков, – Шэн Линъюань убрал руку и жестом велел ей продолжать движение. – В их жилах течет кровь южных обезьян, потому вы появляетесь на свет с рентгеновским зрением. Но ваша связь слишком слаба. Прошло столько времени. Ты не ослепла, я просто запечатал твое зрение, поэтому ты не можешь открыть глаза. Так ты не попадешь под влияние иллюзий. А теперь не беспокойся и продолжай двигаться вперед.

Гу Юэси вздрогнула. Может из-за того, то она не могла смотреть на все это самостоятельно, ей было очень холодно. Печка в машине работала на максимум, но даже она не могла прогнать озноб.

 «Рентгеновское зрение» Гу Юэси было лучше обычных человеческих глаз. Впервые в жизни она так ясно видела мир, но вскоре ее охватило необъяснимое и безграничное одиночество. Эти глаза окончательно разорвали ту тонкую нить, что связывала ее с другими людьми. Лежавшие на руле руки Гу Юэси крепко сжались, ее дыхание стало прерывистым. Во рту вновь появился солоноватый привкус крови, и девушка поняла, что прикусила язык.

Гу Юэси всегда была тихоней, она не слишком-то любила болтать, но сейчас ей не терпелось с кем-нибудь поговорить. Чтобы окончательно не погрязнуть в одиночестве, она обратилась к Шэн Линъюаню:

– Старший, значит, я могу использовать этот метод, чтобы улучшить свои способности? Для этого нужны какие-то тренировки?

– Тренировки чего? «Глаз познания»? – слова девушки явно позабавили Шэн Линъюаня. – Не дай никому тебя услышать. Тысячи лет назад южные обезьяны готовы были отказаться от «глаз познания» в обмен на один единственный шанс получить бумажную бирку1.

1 招子 (zhāozi) – стар. табличка (на спине) с именем преступника и квалификацией его преступления (часто выдавалась осужденным на смерть).

– Но почему?

– Потому что «глаза познания» крайне зловещая вещь, девочка. Нехорошо подсматривать за чужими жизнями. Но сейчас особая ситуация. Я использовал кое-какие секретные методы, чтобы на время пробудить их. – Шэн Линъюань заметил ее нетерпение и спокойно продолжил. – Разве сейчас ты не чувствуешь себя немного странно? Не волнуйся. Это временный эффект. Иначе ты бы попросту сошла с ума.

Гу Юэси инстинктивно повернулась к нему и едва не распахнула глаза от шока. Одновременно с этим девушка слишком сильно нажала на педаль газа, и машина дернулась вперед.

Наконец она увидела то, что не успела рассмотреть тогда, в лесопарке Дунчуаня. Сердце в груди таинственного духа меча было соткано из черного тумана. Формой оно действительно напоминало сердце, но внутри было пусто. Сиявший в темноте «огонь» не был кровеносными сосудами… Это была ужасная рана.

Будто то, что должно было быть там изначально – безжалостно вырвали.

Он… У него нет сердца!

Совершенно точно нет сердца!

– Ну-ну, барышня, чего ты такая вспыльчивая? – Шэн Линъюань протянул руку и погладил Гу Юэси по затылку. – Следи за дорогой, зачем смотреть на меня? Следуй за «кровеносной системой земли».

Гу Юэси повернулась обратно, и машина поспешно двинулась вперед. Капитан Гу славилась своим спокойствием. Сделав несколько глубоких вздохов, она сглотнула, и… чуть было не пропустила звонок от Чжан Чжао. Вместе с Чжан Чжао они сверили данные о местоположении, но, едва положив рацию, Гу Юэси услышала, как сидевший рядом с ней человек медленно произнес:

– Это всего лишь отсутствие сердца, верно? Это ничего не меняет. Тебе нечего бояться.

Примечание переводчиков: Мы честно пытались. Оригинал стиха принадлежит перу и фантазии Прист.

Лазурное небо спокойно, ни облачка нет на нем.

Игривый ветер приносит дождь, каплями полон он.

Певчие птицы возвращаются в гнезда, лишь я один одинок.

В бушующем море бродяги-волны полны русалочьих слез.

Кто мне ответит, где я и кто я? Неужто потерян дом?

Южная башня дрожит и качается, сомнения в сердце моем…

Глава 88

Семь чувств – это основа любого человека.

Будучи элитой «Фэншэнь», Гу Юэси ежедневно сталкивалась со странными монстрами. Вот только монстры, которых она встречала ранее, и рядом не стояли с тем, кто сейчас занимал соседнее сиденье. И этот факт сильно беспокоил Гу Юэси.

И дело даже не в том, что у Шэн Линъюаня не было сердца.

Из-за недостатка образцов и невозможности исследовать это явление, люди мало знали об особенностях инструментальных духов. Гу Юэси не входила в число экспертов и не могла точно сказать, умели ли инструментальные духи жить без сердца. Умом она понимала, что незачем устраивать переполох, но, каждый раз открывая глаза, она чувствовала, что обострилось не только ее зрение, обострились все ее чувства. Она сомневалась и в духах, и в демонах1.

1 疑神疑鬼 (yíshényíguǐ) – сомневаться и в духах, и в демонах (обр. в знач.: сомневаться решительно во всём, подозревать всех и вся; бояться собственной тени).

Раньше ей казалось странным, что имя, которое носил дух меча, было таким же, как у правителя Великой Ци, императора У. Даже несмотря на его теплое отношение и умение легко находить общий язык с окружающими, Гу Юэси всегда чувствовала некую дистанцию. Порой, всего на мгновение, душу девушки охватывал страх, но она старалась не обращать на это никакого внимания. В конце концов, у каждого свои секреты. Люди всегда опасались могущественных существ, о которых ничего не знали. Это древний инстинкт. И в этом нет ничего особенного. Но сейчас, в наглухо изолированной машине, кроме потерявших сознание оперативников, были только она и «дух меча». У Гу Юэси по коже побежали мурашки. Ее охватило внезапное желание открыть дверь и выпрыгнуть на дорогу... Похоже, что сидевший рядом с ней «товарищ по команде» был куда опаснее, чем бушевавшие за окном миазмы внутреннего демона.

К счастью, в юности она пережила немало потрясений и, по сравнению с остальными, была более хладнокровной. Гу Юэси уверенно следовала за «кровеносной системой земли». Несильно прикусив кончик языка, она молча считала удары сердца, заставляя себя успокоиться.

В тот день, когда она впервые вступила в ряды «Фэншэнь», командир Янь научил ее, что страх рождается из неизвестности.  Единственный способ преодолеть препятствие – это встретиться с ним лицом к лицу.

Вспомнив об этом, Гу Юэси, наконец, выдохнула.

– Мог бы ты рассказать мне об этом... О твоем сердце? – прямо спросила девушка.

– Ох… В этом нет ничего особенного. Обычно я на все реагирую медленнее, вероятно, все потому, что мой прошлый «владелец» долгие годы практиковал бережное совершенствование «клинка». Но теперь мне гораздо лучше. Я даже начал чувствовать вкус еды, – мягко постукивая пальцами по колену, ответил Шэн Линъюань. – Что до всего остального, у меня попросту отсутствуют все семь чувств.

Гу Юэси удивилась и внезапно осознала, откуда взялось это чувство «неправильности инструментального духа».

Он постоянно улыбался людям, но эта улыбка была натянутой и пустой, а его взгляд – холодным и беспристрастным. Даже сейчас, когда все вокруг волновались и нервничали, он попросту подстраивался под ситуацию. Он говорил кратко и по делу. Но если внимательно прислушаться, то становилось ясно, что он всего лишь повторял вежливые слова и интонации, чтобы не отличаться от других, хотя на деле темп его речи совершенно не менялся. Он всегда оставался ровным, как у диктора, зачитывавшего на радио новостную сводку.

Отсутствуют семь чувств... Неудивительно, что он так легко избежал ловушки миазмов внутреннего демона директора Сюаня. А ведь тот был веселым и общительным человеком.

У Гу Юэси вспотели ладони. Ее новые глаза мучили ее, но девушка, сама того не ожидая, начала тосковать по пережитым ощущениям.

И в этот самый момент, сидевший рядом с ней человек, который совершенно отличался от всех вокруг, внезапно заговорил первым:

– Семь чувств – это основа любого человека.

Пользуясь «глазами познания», Гу Юэси искоса взглянула на Шэн Линъюаня. Он выглядел как юноша, только-только окончивший университет, но Гу Юэси казалось, что он был очень и очень стар. Он прожил долгую жизнь и теперь мог реально смотреть на свои достижения и потери.

Но разве такие отчаянные рационалисты как он не презирали человеческие слабости?

– В таком случае, в зависимости от степени важности, какое из семи чувств главнее? – не удержавшись, спросила Гу Юэси.

– Во главе всего стоит забота о себе и своих близких, – без колебаний ответил Шэн Линъюань.

Гу Юэси невольно склонила голову набок, но так ничего и не сказала.

– Хочешь спросить меня, почему я избавился от них? – усмехнувшись, медленно произнес Шэн Линъюань. – У меня было слишком много багажа. Настолько много, что я не смог бы поднять и перышка. Тогда мне пришлось избавиться от всего, от чего только можно. Я не жив и не мертв. Но не стоит уподобляться мне. Я появился в этом мире, так как у меня еще остались незавершенные дела. Однако у меня нет никаких дурных намерений по отношению к вам. Веди машину осторожно. Скоро мы прибудем на место, где раньше располагалось подразделение Цинпин.

Похоже, ему было приятно немного посплетничать. Как только Шэн Линъюань замолчал, встроенные в машину датчики аномальной энергии ожили и разразились звоном.

 Из рации тут же послышался прерывистый голос Чжан Чжао:

– Мы... Ай... Кажется, тут какой-то массив... Твою мать!

Гу Юэси немедленно перешла в состояние боевой готовности и одной рукой нащупала на поясе пистолет с мифриловыми пулями. В этот самый момент в небе за окном промелькнул ртутно-серебристый свет. Его скорость могла сравниться с самолетом!

Гу Юэси ударила по тормозам. «Ртуть» промчалась мимо лобового стекла и остановилась, быстро принимая очертания человеческой фигуры. Этот странный «человек» стоял всего в пяти метрах от нее.

Гу Юэси хотела продолжить движение, но вдруг ей на плечо опустилась рука.

– Назад, – скомандовал Шэн Линъюань.

Девушка послушно включила заднюю передачу и откатилась подальше. «Ртуть» опустилась на землю, превратившись в изящного молодого человека. Но его глаза, почему-то, были завязаны.

Однако у Гу Юэси не было времени думать об этом, пальцы Шэн Линъюаня с силой сдавили ее плечо. Следуя указаниям старшего, девушка немедленно остановилась. Внезапно из-под земли позади них вырвался ряд похожих на клыки железных шипов. Еще бы немного, и задним колесам машины пришел конец.

– Будь осторожна, – глубоким голосом сказал Шэн Линъюань. – Он был первым главой подразделения Цинпин. Он один из южных обезьян, сумевших выжить в Башне.

Но не успел Шэн Линъюань договорить, как Гу Юэси услышала громкий шум. По рации, запинаясь, сообщили:

– Командир Янь… они... Вертолет разбился...

Лоб девушки покрылся холодным потом.

 – Что?!

– Ничего! Не... Твою мать! Мы... Мы прыгнули с парашютом! Господин, что это, черт возьми, такое! – из динамика вновь раздался голос Чжан Чжао. – Капля ртути... Блядь! Она превратилась во владельца гаошаньской гробницы! Той самой, из Южного моря! Ты можешь в это поверить?

Шэн Линъюань слегка нахмурился.

«Вэй Юня вновь «призвали» на службу», – подумал он.

– В пятнадцати километрах к северо-западу от Цинпин на нас напали неизвестные силы... проклятье... там были ребята из первой группы подкрепления.

– Да... Гигантские растения-мутанты. Мы столкнулись с ними на севере Цинпин, на перекрестке скоростной магистрали Цзянъаня...

Шум в рации не прекращался. Вдруг небеса сотряс оглушительный раскат грома, земля содрогнулась и сигнал оборвался.

Тень оказалась живым диктофоном. Одного за другим, она копировала своих «хозяев», за которыми следовала в течение трех тысяч лет.

У Гу Юэси потемнело в глазах. «Глаза познания» сильно мешали ей трезво воспринимать информацию. Девушке казалось, будто ее голову взяли в тиски.

Но в машине все еще находились ее бессознательные сослуживцы. Гу Юэси должна была защищать их. Решившись, девушка резко выкатилась из кабины и, не целясь, сделала два предупреждающих выстрела, пытаясь отвлечь врага.

Одна из мифриловых пуль нацелилась мужчине точно в лоб. Но этот человек, похоже, мог предсказать траекторию ее полета. Он лишь слегка повернул голову, уклонившись от выстрела. Пуля упала на землю, и ее тут же поглотил черный туман, сочившийся из «кровеносной системы земли».

Человек с завязанными глазами засмеялся, и черные клубы миазмов внутреннего демона бросились к Гу Юэси.

Гу Юэси была потомком полукровок. Кто знает, как сильно за тысячи лет смешалась ее кровь. Даже если Шэн Линъюань помог ей обрести «глаза познания», ей не справиться с истинным Королем ночи. Тьма мгновенно ослепила ее. Гу Юэси совершенно ничего не видела. Вдруг до ее ушей донеслись крики, а следом за ними послышался ужасный скрежет, будто стая зверей пережевывала человеческие кости.

Гу Юэси напряглась и выгнула спину, но прежде, чем она успела среагировать, раздался грохот. Галлюцинации разом исчезли, и к ней вновь вернулась способность видеть. В шоке она обнаружила, что летит на острый железный шип. Смертоносная грань уже срезала прядь ее волос.

Гу Юэси моментально очнулась. Ее сердце сжалось в клубок. Обхватив себя руками, она круто развернулась, чудом избежав опасного столкновения. Удар пришелся на основание шипа. Опираясь на локти, девушка с трудом поднялась с земли... Но стоило ей открыть глаза, как она увидела неподалеку дух меча. Он стоял чуть впереди, одной рукой держа «слепого» за шею.

Не удержавшись, Гу Юэси потерла глаза. Человек, который едва не размазал ее по земле, теперь напоминал дохлую дворнягу. Этот странный «дух меча» схватил его голыми руками. Черный туман за его спиной вздыбился и в ярости метнулся вперед, не щадя ничего живого на своем пути.

Настигнув свою жертву, черный туман разъел бледное лицо человека завязанными глазами до костей, обнажая ровные зубы.

Высоко в небе собирались свинцовые тучи.

– Ян Дун, ничтожество. Он никак не желал жить спокойно, одиночество всегда казалось ему невыносимым бременем. Занимая столь высокий пост, он посмел опуститься до союза с тенью. Неудивительно, что со временем он становился все более и более жадным, – прищурившись, Шэн Линъюань внимательно посмотрел на мужчину с завязанными глазами. – Но он всегда раздавал детям красные конверты2. Ты, Бедствие, слишком высокого мнения о себе. На деле же, ты просто разбитый котелок с прогнившей крышкой.

2 压岁钱 (yāsuìqián) – деньги в красном конверте (традиционный подарок детям на китайский Новый год).

Человек с завязанными глазами медленно приоткрыл рот, обнажая зубы, и на его лице заиграла странная улыбка. Он понимал, что смерть уже близка.

В следующее же мгновение Шэн Линъюань сильнее сжал руку, наконец, убив негодяя. Но после смерти двойника, силуэт несчастного вспыхнул и исчез, не оставив ни следа.

Где-то вдали приглушенно гремел гром, не спеша являться за Шэн Линъюанем.

Гу Юэси вздохнула с облегчением, но Шэн Линъюань внезапно вскинул голову. Его лицо было темнее, чем грозовые тучи.

Вокруг миазмов расплылся алый туман, «ртуть» просочилась под землю, и тень вновь заговорила множеством голосов:

– Гнев Вашего Величества так силен, что способен обрушить холмы и горы. Чиюань слабеет, жизни живых существ ничего не стоят. Этот раб напуган до смерти.

Гу Юэси была ошеломлена.

Она понимала каждое слово, но не могла уловить их смысл!

– Пре... Старший, – зажав пальцами точку тин-гун3, Гу Юэси внимательно прислушалась. Девушке показалось, будто у нее что-то не так со слухом. – Что этот преступник сейчас сказал?

3 听宫 (tīnggōng) – дворец слуха. Точка расположена впереди козелка, используется при лечении глухоты и шума в ушах, является важной точкой восстановления слуха, поэтому сравнивается с «дворцом слуха».

Но Шэн Линъюань не ответил, и тень разразилась смехом.

– Раб должен умереть, ха-ха-ха-ха!

Обратившись в ртутное облако, тень вихрем закружилась вокруг них.

– Ваше Величество, ну же, уничтожьте меня... Я скиталась по миру три тысячи лет, я прожила достаточно. Мне никогда не обрести дом. Стать последней искрой для Чиюань не так уж и плохо. Ваше Величество... Вам следует поторопиться. Девять Небесных Бедствий дрожат перед демоном небес.

Шэн Линъюань схватился за запястье. Только что он восстановил тридцать или сорок процентов от силы, которой обладал при жизни. Мощь, идущая против законов природы, вернулась к нему, но Небесное Бедствие все еще не обрушилось на его голову. Это было лучшим доказательством того, что печать Чиюань ослабла!

Чем, мать его, занимается этот бесполезный Хранитель огня?!

Угодив в ловушку кошмаров из прошлого, Хранитель огня лишился рассудка.

– Ваше Величество, – слуга из дворца Дулин поспешно опустился на колени у зала с плавильной печью. Несколько лет печь стояла запечатанной, но не так давно Его Величество вновь начал приходить сюда. Дверь охраняли два свирепых стражника, и ни одному живому существу не разрешалось входить.

Дворцовый слуга был обычным человеком, но, каждый раз приближаясь к плавильной печи, он чувствовал себя крайне неуютно. Возвращаясь к себе, он еще несколько дней терзался ночными кошмарами.

– Ваше Величество, – сглотнув, повторил слуга, и его вдох утонул в глубинах даньтянь4. Несчастный внезапно протяжно завыл. – Вдовствующая императрица... Вдовствующая императрица скончалась!

4 丹田 (dāntián) – даньтянь (часть тела, находящаяся на 3 цуня ниже пупка; половая сфера, место сосредоточения жизненных сил).

Но за тяжелыми дверями по-прежнему царила тишина.

Слуга с минуту прислушивался. Казалось, из-под земли торчали шипы, и он больше не мог стоять на коленях. Он ждал удобного момента, чтобы продолжить причитать, но один из охранников взмахнул рукой, заставляя слугу замолчать. Повернувшись в сторону плавильной печи, охранник закрыл глаза. Он был новичком, никто не знал, кто он такой, но всем было ясно, что охранник не был человеком. Поговаривали, что он мог видеть на тысячи ли5 и всегда держал ухо по ветру6.

5 千里眼 (qiānlǐyǎn) – «Видящий на тысячу ли» (один из демоноподобных спутников Мацзу, богини-покровительницы мореходов).

6 顺风耳 (shùnfēng’ěr) – Держащий ухо по ветру (один из демоноподобных спутников Мацзу, богини мореходов).

Последние пару лет с Его Величеством творилось что-то неладное. Больше всего на свете ему нравилось окружать себя этими монстрами. Они не были ни людьми, ни демонами. Это казалось чем-то из ряда вон выходящим.

Но после  падения императорского наставника не было никого, кто осмелился бы об этом заговорить. В последнее время настроения Его Величества становились все более и более переменчивыми. Все эти годы он действовал решительно и властно, уничтожая людей как коноплю7. Рискуя «письмами подвергнуть себя опасности», в попытках приумножить славу своих предков, старики-министры, охваченные беспокойством о стране и людях, выстраивались в очереди за пределами дворца Дулин и с разбегу ударялись о его колонны. Однако Его Величество и бровью не вел. Он ставил на бумагах свою подпись и уходил прочь. Но разве ошибки и упущения не вели к напрасной растрате светлых умов? В конце концов, люди перестали биться о колонны.

7 杀人如麻 (shārénrúmá) – косить людей, как коноплю (обр. в знач.: поголовно истреблять людей, производить резню, массовые убийства).

Императорской двор погрузился в молчание, словно цикады зимой8. Не было никого, кто осмелился бы перечить императору У. Министрам не оставалось ничего другого, кроме как смириться с возвышением демонов дворца Дулин.

8 噤若寒蝉 (jìnruòhánchán) – молчать как цикада зимой (обр. в знач.: не сметь и слова вымолвить, язык присох к небу).

Слуга в ужасе затаил дыхание. Мгновение спустя охранник вновь обернулся к нему и произнес

– Его Величество сказал действовать в соответствии с правилами Министерства обрядов9.

9 礼部 (lǐbù) – устар. Министерство церемоний (обрядов) – ведало государственным церемониалом и экзаменам.

Слуга промолчал.

Только это и больше ничего?

Но охранник решительно добавил:

– Его Величество также сказал, что, поскольку вдовствующая императрица покинула этот мир, его сердце охватила тоска и он больше не желает никого видеть. Ближайшие несколько дней он проведет в уединении. Впредь не беспокойте его.

Услышав ответ, слуга больше не осмеливался задавать вопросы. Ему пришлось вытереть слезы, пролитые по почившей императрице. Он быстро спустился по лестнице и завернул за угол, но любопытство взяло верх, и слуга попросту не мог не оглянуться на зал с плавильной печью. Словно во сне он увидел, как из-под закрытых дверей струилась кровь.

Слуга опешил. Он с силой протер глаза, но больше ничего не увидел.

А в это время Шэн Линъюань сидел в глубине зала и что-то жег на голубоватой плитке. Он терпеливо ждал у огня, глядя на то, как исчезают бамбуковые дощечки с надписью: «Искусство ковки золота». После этого он вытащил откуда-то маленькую коробочку и без сожаления бросил ее в огонь. В коробочке лежала вырезанная из дерева кукла и шелковый свиток, который он так и не потрудился раскрыть... Наконец, в огонь отправился и камень Наньмина, вместе с запечатанным внутри него наследием.

Но он никак не желал гореть.

Задумавшись, Шэн Линъюань направил в камень сгусток черного тумана. Огненно-красное сокровище Наньмина, некогда принадлежавшее клану Чжу-Цюэ, мгновенно потускнело. Тьма зловещего проклятия окутала его, и молодой император резко отшвырнул камень в сторону.

Разобравшись с этим, Его Величество, слой за слоем, снял свою парадную одежду и вышел на середину зала.

На полу был начертан огромный кровавый массив. Постояв немного, Шэн Линъюань уселся на колени в лужу крови.

Все это время Сюань Цзи находился за пределами зала, тщетно сражаясь с невидимой преградой. Ему ужасно хотелось пробиться внутрь и броситься к юноше. Он ненавидел знания, полученные Шэн Линъюанем из книг, но еще больше он ненавидел массивы. Он не мог разрушить созданный Его Величеством барьер.

Сюань Цзи в смятении рухнул на колени. Больше всего на свете он жалел, что не может собственными руками разорвать эту границу. Он никогда так не презирал свое невежество, как сейчас.

– Живо уходи оттуда! Ты, сукин сын. Ты ведь не можешь умереть, правда? Что ты творишь?! Шэн Сяо! Ты…

Внезапно, проклятия закончились. С полными слез глазами Сюань Цзи наблюдал за тем, что происходило в зале, а затем душераздирающе закричал:

– Линъюань!!!

Бесчисленное множество клинков вонзались в тело юноши. На его коже постоянно появлялись раны и порезы, тут же снова исчезая без следа. Внезапно, пространство зала озарилось кроваво-красным сиянием.

Шэн Линъюань вытащил из груди сердце.

Он смотрел на собственное, еще бьющееся сердце так, словно это была лишь горстка подстриженных ногтей или отрезанная прядь волос. Клубившийся вокруг черный туман собрался в шар, закрывая зияющую в груди Его Величества дыру. Шэн Линъюань взмахнул рукой, и забрызгавшая пол кровь пришла в движение, собираясь в огромную алую сеть. Юноша обернул ее вокруг своего сердца, скрутил, затянул, и, наконец, уменьшил до цуня. На ладонь Его Величества упала кроваво-красная жемчужина, и он, не задумываясь, поместил ее в маленькую фарфоровую вазу.

Сидевший внутри массива Шэн Линъюань внезапно разделился на двух совершенно одинаковых людей. Юноши тут же обменялись растерянными взглядами. Выражение лица одного из них было равнодушным и спокойным, как у искусно вырезанной каменной статуи, но другой, напротив, казался невероятно уставшим. В глубине его глаз сквозила бесконечная печаль.

Тот из них, кто был более человечным, посмотрел на Сюань Цзи, да так пристально, будто действительно мог его «видеть». Но сразу после этого его силуэт превратился в легкое, как перышко, облачко голубого дыма. Дым просочился в фарфоровую вазу и исчез.

В зале с плавильной печью остался только «живой мертвец».

Подняв руку, «живой мертвец» прижал ладонь к груди. Смертельная рана тут же затянулась, не оставив на коже ни следа. Подняв свою одежду, юноша небрежно свернул ее и вдруг замер, словно о чем-то задумался. На его застывшем лице мелькнула странная улыбка.

Повернувшись к стоявшему неподалеку бронзовому зеркалу, он принялся тренироваться, терпеливо осматривая себя со всех сторон, пока его улыбка не стала такой же теплой, как и всегда… Будто она была нарисованная.

Вдруг, из-за дверей зала послышался чей-то голос. Голос сказал:

– Ваше Величество, человек, что был заключен в небесной темнице, скоро умрет.

Глава 89

Дань Ли очнулся в море крови. Неся в себе жадность и гнев, он пришел в этот мир, чтобы потушить огонь. У Дань Ли был идеальный план, но смерть все равно настигла его.

– О, – Шэн Линъюань вытянул руку и слегка встряхнул ею. Кровь, покрывавшая все его тело, тут же испарилась. Молодой император напоминал фарфоровую куклу, его кожа была такой чистой и белой, ослепительно белой. – Какое совпадение, мы как раз собирались его навестить.

В голове Сюань Цзи было совершенно пусто, пока он не обнаружил, что не может приблизиться к Шэн Линъюаню на расстояние меньше трех чи. Несколько раз подряд наткнувшись на неприступную стену, Сюань Цзи не на шутку разволновался. Собравшись с силами, он вновь бросился к Шэн Линъюаню, но невидимый барьер отшвырнул его в сторону. Отступив на несколько шагов назад, юноша покачнулся и рухнул на землю у корней османтусового дерева, росшего во дворе зала с плавильной печью. Падая, он зацепил одну из веток, и та беспрепятственно прошла сквозь тело Сюань Цзи. Изумленно вскинув голову, юноша увидел, что едва распустившиеся цветы завяли, стоило только Шэн Линъюаню пройти мимо.