сообщить о нарушении
Текущая страница: 50 (всего у книги 68 страниц)
/Да-да, вот так. Видишь? Не так уж и страшно./
- Что будешь делать, если он не вернется? – губы Сакуры дрожат от сдерживаемых слез.
Сжимаю ее ладонь.
Если это случится, что мне делать? Будут ли причины оставаться или уходить?
/Хватит драматизировать, мой мальчик./
Если бы Наруто не жил здесь, я бы сжег Коноху до тла.
/Достойное решение, но еще рано, мой мальчик, слишком рано./
Все, через что я прошел, все, чем пожертвовал, обратилось бы в ничто.
/Не обязательно, мой питомец. Подумай о своей семье, о мести. О своем будущем./
Моргаю и понимаю, что Сакура гараздо ближе, чем была минуту назад. Чувствую ее дыхание на своем лице. Узелок внутри тянет сильней. Она смотрит с любопытством, словно не понимает, как очутилась здесь. Влажные глаза, полные необроненных слез, цвет некошеной молодой травы.
Сакура по-своему красива. Но не настолько.
Не могу думать иначе.
И все-таки, конец странного узла внутри, все-таки, находится в руках девушки. Это больно, почти неприятно.
Странное и неожиданное рождается тогда, когда Наруто нет рядом.
Мне плохо от этого, но все же, это так.
- Что ты будешь делать, если Наруто…
Кажется, она не в силах закончить фразу. Быстро опускает веки, пока две тонкие влажные линии оказываются на щеках.
Все больше накатывает ощущение того, что он не вернется. Будущее открывалось передо мной, показывая глубину леса страны Огня. Если это снова случится, и Наруто не сможет совладать с Лисом, то Совет избавится от него.
Они не могут.
Они не должны.
Если они посмеют, то мне остается только лечь и умереть. Немного преувеличено, но правда. Наруто единственный, кто действительно…
Желудок крутит, а потом отпускает. Рука сама тянется к Сакуре.
Что-то не так.
Ногти царапают плотную ткань дивана. Пальцы двигаются по руке Сакуры, а потом впиваются, делая ее кожу сначала розовой, а потом белой. Ее ногти впиваются в щеку, но я не чувствую этого
А потом приходит острая и реальная боль.
Рыдания Сакуры похожи на сухую мелкую икоту.
Мы оба попались в ловушку.
Хочу, чтобы они ушли: и боль, и горечь, и волнение. Но Сакура вытягивает их на поверхность, заставляя всплывать, словно утопленников. Почему бы им просто не лежать камнями на самом дне?
/Да-да, оставь их там, вместе с сомнениями, мальчик./
Голос Орочимару отдается шумом в голове, ушах, сбивающим с мыслей.
- Что будем делать? – распахнула веки Сакура, омраченная невысказанными вслух эмоциями, знакомыми и мне.
Чувствую, как тянет к ней.
Устал от боли, от тяжести в груди и кома в горле.
Пора отпустить.
Не хочу больше чувствовать.
И влечение к девушке растет, принимая острые болезненные грани, взявшиеся из ниоткуда. Так незнакомо. Что-то не так.
Сакура так близко, что едва могу сосредоточить на ней взгляд. От нее пахнет мылом и лавандой, слишком приторно и искусственно. От Наруто пахнет сыростью и кислинкой, а еще собой. Но мысли о нем закручивают новую тугую петлю вокруг шеи.
/Осторожней, мой мальчик. Медленней. Легче…/
Внизу живота тянет, так непривычно.
- Что ты будешь делать?
Ее шепот касается губ. Легкая аура распространяется по самым дальним уголкам комнаты.
Сердце сжимается от нежеланного чужеродного чувства. За ушами скребет, а зубы скрипят от напряжения.
Надо остановиться.
Колено Сакуры касается наших сцепленных рук. Она перехватывает запястье, а потом тянется к лицу, осторожно ведя вдоль шрама под глазом. Подушечками пальцев оттягивает нижнее веко, смотря на глазное яблоко так, как никто до этого.
/Вот так, мой милый, сделай шаг навстречу…/
Немного больно, но я молчу.
И все-таки, наши губы встречаются. Неловкие и безвкусные. Но это лучше, чем плакать о Наруто.
Наруто…
Ее губы мягкие, не те, что мне нужны. Но я так долго убивал эту мысль, что заглушаю крик разума. Заполняю голову лишь ей, хотя чувствую запах и вкус Наруто.
Не помню, как мы встали и как дошли до моей спальной. Не помню, что делала Сакура со мной. В некотором смысле я походил на марионетку, что дергают за ниточку.
Все, что я хочу, так это не думать о том, что может случиться с Наруто. Просто нужно что-то, чтобы заполнить пустоту внутри.
И с Сакурой это удобно.
Она не думает обо мне так же, как и я не думаю о ней. Грубо, но необходимо для обоих. Мы оба представляем Наруто, а не друг друга.
Вваливаемся в комнату.
Наруто…
Не хочу думать о нем и смотрю, как собственные руки касаются девушки. Под пальцами ее волосы: короткие и жесткие. Они приобретают другой цвет, стоит добавить немного фантазии. Травянистая зелень глаз сменяется синевой чистого неба. Цветочный запах окисляется, и рассудок покидает меня.
И мне не важно. Возможно, это единственный шанс, и я не собираюсь его упускать.
Она податливая, но я предпочитаю этого не замечать.
Сладковатый привкус, похожий на мед и мяту, но, даже целуя ее, чувствую на корне языка его землянистый привкус.
Скольжу рукой вдоль женственного изгиба бедер, лаская большим пальцем выступающую косточку.
Я осознаю, что это Сакура, и осознаю, что использую ее, точно так же, как и она меня.
Наклоняюсь вперед, и девушка охотно падает на кровать. Она мускулиста и хрупка, мягкая и гладкая, какими и должны быть девушки. И все же, в ней много угловатостей.
Я могу представить. У меня получится.
И это единственный выход, последствий которого не понимаю. Если Наруто вернется, когда он вернется, то смогу и с ним. Так будет лучше.
Я никогда не был с ним прежде.
И могу заставить поверить себя, что люблю ее.
А она всегда тешила себя несбыточными мечтами.
Наруто не будет вести себя так, не будет изгибаться, но это не важно.
И все равно, что она кричит слишком громко. Мне слышится чужой голос.
***
Я боролся целую вечность, но могу еще. Обувь почти стоптана.
Наруто приземляется на четвереньки, словно кот, изгибая спину полудугой. Быстрого взгляда достаточно, чтобы понять, что он планирует.
Битва затянулась, но я все еще могу читать его. Достаточно одного быстрого взгляда.
Обнажаю катану и направляю значительную долю чакры к самому кончику острия. Заряд электричества окутывает металл крошечными молниями.
Ложный выпад, прогиб, ловкость рук и сложная уловка, чтобы скрыть истинные намерения. И я, и Наруто были хороши в этом, и инстинктивно продолжали танец техник.
Даже дерясь друг с другом, мы наступаем друг другу на пятки, предвосхищая следующий шаг.
Несмотря на все сюрпризы, мы знали.
Наша нить судьбы натянута и тонка, но все еще целая.
Как я мог…это допустить?
Внезапная мысль.
Наруто бросается, словно дикий зверь на врага, и алая аура начинает принимать форму лиса. Воздух вокруг него кипит и пузырится. Стирается граница между демоном и человеком. Образ едва различим, и привычных черт не узнать.
Но по какой-то причине, он садится рядом.
Вряд ли чувствуется превосходство, хотя я равен силой ему - человеку.
И снова он поступает слишком «по-Нарутовски». Демон скрывается. Он чувствуется где-то далеко, хотя наверняка всего в паре метров. Это не должно волновать, в отличие от сильного врага.
Пульс тяжелый, каждым ударом отдающий эхом в резонанс с сердцем.
Не люблю подобные ситуации.
Мой меч внезапно пролетает над самой головой и входит на треть в землю. Уворачиваюсь от возможного нападения и, дважды обернувшись, посылаю вперед огненный шар, чтобы умело прыгнуть и схватить свой меч. Тяну рукоять на себя, пропуская чакру, а потом поднимаюсь на ноги.
Враг снова нападает, но это смешно. Похоже на муху, угодившую в паутину.
Пусть он думает, что одерживает победу, пусть думает, что я растерян. Скоро узнает, что ошибся.
У меня припасен особый танец: безвкусный, но эффективный. И пусть кажется, что я загнан в угол, в пределах взрывной печати - он не прав. Пара легких движений, и вырываюсь из ловушки, а взрыв происходит где-то в воздухе, и ошметки падают вниз. Похоже на кошачью шерсть. Наруто снова формирует технику, а я – активирую Шаринган, чтобы заставить думать о том, что слежу. Вкладываю чакру в смертельную технику, когда его глаза оказываются напротив. На мгновение в его взгляде проскакивает неуверенность и удивление. Мне удается сменить траекторию и избежать удара. Но этого недостаточно. Он по-прежнему целится в меня. Чувствую то ли гнев, то ли страх. Злость и разочарование от несправедливости того, что пережил и того, что происходит.
Но мне все равно. Сделаю то, что от меня требуется. Одержу победу в бесполезной борьбе, надо лишь новый план. А пока Наруто собирает чакру, и я готов к этому.
Воздух дрожит от напряжения. Вакуум окутывает, тишина давит на уши, на мгновение все застывает. Оглушительный грохот взрыва приходит через секунду после вспышки. Перед глазами плывет: от ударной волны, от неимоверного давления на грудную клетку.
Из-за шока теряю концентрацию и, частично, зрение. Просто слышу, как ломаются кости и рвутся мышцы.
Меня ударяет об землю так сильно, что не хватает воздуха. На секунду не могу понять, где я, и ничего не вижу. Стоит сконцентрировать взгляд, как надо мной стоит Наруто:; смотрит свысока со всей готовностью обрушиться на меня.
Но нет, это не Наруто.
Кьюби.
Законченная оболочка Лиса, окутавшая его, похожая на вторую кожу. Уши, хвосты, скелет и челюсть, готовая рвать и убивать. Он низко рычит, и вибрация идет вглубь груди. Его глаза алые, совсем не такие, как были у знакомого мальчишки. Демон, сидящий внутри Наруто, овладел телом и наступает ногой, наслаждаясь глухим хрустом. Чувствую, как ломаются кости.
Какой упертый придурок.
Жаркое зловонное животное дыхание опаляет лицо, ударяет в нос. Алый взгляд нельзя прочесть. Холодный расчет, как у хищника, оценивающего добычу.
Слышу свист ветра в кронах деревьев и пение птиц, зовущих друг друга. Где-то стрекочут цикады, с хрипотой дышит Наруто-Кьюби. Природа продолжает жить. Битва не больше чем пойманная в паутину муха. Ничего не чувствую. По крайней мере, ничего человеческого. Все мертвы.
Все остальные мертвы.
И я присоединюсь к ним.
Но мне не позволяют.
Воздух пропитан голодом хищника, желанием сжигать, уничтожать, рвать.
Четко понимаю это.
Смотрю в глаза зверя - не Наруто. Интересно, почему он просто стоит на коленях передо мной. Мог бы легко порвать меня в клочья, но медлит.
Его грудь вздымается вверх и вниз, рычание поднимается с самого желудка, белые клыки, светящиеся во тьме. Когти впиваются в тело все сильней, словно норовят добраться до костей. Рефлекторно откидываю голову назад, обнажая напряженное горло. Верхняя губа Наруто-Кьюби дрожит, пока алый взгляд прикован к шее. Отвожу глаза в сторону и вижу катану в пределах досягаемости. Кьюби изучает выражение лица, рычит, чувствуя малейшее движение. Садясь, сжимает бедра между своих колен, и слышу хруст, а потом резкую боль. Выпускаю рефлекторный стон.
Кьюби скалит зубы. Скорее всего, это подобие усмешки. Язык поглаживает острый клык.
Порыв ветра разносит запах крови и смерти. Наруто-Кьюби выгибает спину, запрокидывает голову и втягивает воздух. По спине вибрирует чужое рычание.
Бессмысленно, но хватаюсь за рукоять меча.
Алый взгляд возвращается ко мне: настолько яркий, что не могу прочесть. Еще секунду Лис смеется, а потом рывком вцепляется клыками в изгиб плеча и шеи.
Кричу, с трудом возвращая контроль над собой. Стискиваю зубы от боли. Укус Кьюби пробирает до спинного мозга, заставляя податься навстречу.
Мы жмемся телами друг к другу. Он все такой же тяжелый. Дыхание частое и ритмичное. Рычит в открытую рану, словно зверь. Каждый нерв гудит от боли.
Цепляюсь за грязь, бесполезно стараясь нащупать катану. Наконец, чувствую знакомый изгиб в ладони и быстро тяну, чтобы обрушить удар на голову Наруто. Но он даже не пошевелился. Бью рукоятью раз за разом, но тот еще сильней вжимает меня в землю. До тех пор, пока он не теряет сознание.
Кьюби прижимается ко мне: потный, жаждущий крови. Жмется всем телом, пока полностью не падаю в грязь. Острый запах врезается в нос, а рыжий теплый мех Лиса касается кожи. Упираюсь руками и скидываю его с себя.
Лежу, думая только о том, чтобы сердце перестало биться так отчаянно, а кровь не сочилась из места укуса, окрашивая землю багровым.
========== Глава 31 ==========
Глава 31.
Я не слаб.
Нет.
Но и не силен.
Знаю, хоть никому и никогда не признаюсь вслух. И знаю, что сейчас лежу рядом с Сакурой: в безопасности и уюте, но совершенно бессмысленно. Если бы я был достаточно силен, то Наруто бы лежал со мной: не безопасно, не удобно и страшно. Хорошо осознаю это.
Но я не силен.
И поэтому здесь, с этой розововолосой девушкой, чьи мечты рухнули и исчезли вместе с человеком, которого она любила. Которого никогда не существовало. Но все-таки, она здесь, со мной.
Потому что она тоже не сильная.
Проснувшись, понимаю, что лежу на самом краю кровати. Сакура, свернувшись калачиком, прижалась к стене. Словно мы желали отдалиться друг от друга настолько далеко, насколько это возможно.
Со стоном сажусь, скрываю наготу краем смятого одеяла. Отвратительно и мерзко. Мне слишком плохо, чтобы читать нотации.
Чувствую себя опустошённым, как и тогда, когда имя предателя прицепилось ко мне. Странная сила давит сверху, словно на самом деле я пьян.
Если бы можно было стереть последние двадцать четыре часа… но нет.
Выходя из комнаты – не оглядываюсь, не вернусь обратно.
Прохожу мимо зеркала, не заглядывая в него. Мне знакомо отражение.
Болезненный, бледный, изуродованный, как можно хотеть меня?
Сломанная вещь.
Конечно, Сакура думала об этом, вздрагивая каждый раз, когда касалась одного из сотни шрамов.
И все же…
Пальцы Наруто касались их без страха, ему не было дела до внешних изъянов. А те, что были внутри, оставались проблемой.
Встаю под горячие струи воды, надеясь, что они сожгут кожу вместе с воспоминаниями.
Опускаюсь на колени, прижимаюсь лбом к гладкой холодной плитке. Кипяток льет по шее и вниз по позвоночнику. Скребу пальцами по коже, надеясь избавиться от аромата Сакуры и своего предательства - как змеи скидывают кожу.
Как же дерьмово.
Нужно экономить воду.
Выключаю ее.
В висках пульсирует, словно от зарождающейся головной боли. Кажется, черепная коробка вот-вот лопнет от переизбытка мыслей.
Мурашки покрывают кожу.
Одеваюсь и выхожу из ванной.
Мебель стоит не там, где должна. Ни единой моей фотографии, или книги, или любой другой мелочи. Ничего моего. Стены не того цвета, и даже окна слишком высокие.
Это место никогда не сможет стать домом.
Но если Наруто вернется, то оно станет местом, где я живу. Совет хочет, чтобы у меня была семья? Они хотят еще раз взять под контроль род Учиха? Прекрасно. История показала, что кровь Учиха нельзя приручить. Они никогда не получат того, что хотят.
Они знают, как я ненавижу все это, особенно Змей.
По их мнению, фиктивная семья и отсроченная месть куда лучше, чем мой выбор.
Ожидаю, что Орочимару ворвется в сознание и начнет восклицать, но внутри – тишина. И боль: постоянная, пульсирующая боль.
Если Наруто вернется, то я выберу свой путь.
Мне придется попытаться. Это мой выбор. Надо лишь обмануть собственную природу, но в этом я эксперт.
В конце концов, у меня вышло с Сакурой, пока в голове мелькали картины светловолосого парня с голубыми глазами и золотистым цветом кожи… и его голос… он называл меня по имени…
Что ж, вернемся к реальности.
Он ушел.
А я – сошел с ума.
Дерьмо.
Со стоном прячу лицо в ладони. Солнце слабо светит в окна, согревая кончики пальцев.
/Да-да, совсем скоро./
Морщу лоб; паразита почти не слышно – настолько глухо звучит его голос.
«Что?»
Но Орочимару не отвечает.
Бросаю затею, стараясь избавиться от головной боли. Упираюсь ладонями в обеденный стол. Мне надо одеться: возвращаюсь в комнату, чтобы взять вещи.
Сакура так и лежит, словно животное, свернувшееся на краю кровати.
/Может быть уже. Хм…/
Застегивая штаны на выходе из комнаты, отвлекаюсь на голос паразита. Он явно разговаривает сам с собой, и вряд ли подозревает, что его слышат.
/Хм-хм. Скорее всего, да. В конце концов, оно того стоило./
«Чего?»
/О даа-а…/
Звучит жутко и странно.
/Скоро я снова обрету свободу. Великолепная награда за терпение./
Его голос усыпляет, а головная боль вызывает головокружение.
Неуклюже натыкаюсь на дверь, уходя от Сакуры. Девушка шевелится от шума. Колени подгибаются, но успеваю схватиться за косяк. Головная боль растет с каждой минутой.
/Терпение, глупый мальчишка. Тебе не понять добродетели./
Паразит ведет себя странно.
- Саске? – сонно зовет Сакура с кровати.
Не могу выдавить и слова, хотя и говорить нечего. Взяв себя в руки, выхожу из комнаты и закрываю за собой дверь.
/Чарующий вкус невинности и доверия./
/Как простодушно./
Рука соскальзывает с дверной ручки и упирается в палас на полу.
Краем уха слышу движение в коридоре. Какаши вернулся.
/Как же легко. Словно свежая податливая глина./
