сообщить о нарушении
Текущая страница: 29 (всего у книги 68 страниц)
- Прекрасно, - соглашаюсь с ним. – Тогда пойдем, ты отдашь его мне.
- Сейчас?
Подбородок вздергивается от раздражения.
- А когда же еще?
- Ну ладно, - неохотно соглашается он, отпуская лопату, но продолжая стоять прямо, не двигаясь. Проходит время, прежде чем Наруто обходит меня слишком близко, чтобы это показалось случайностью. Но я игнорирую. Я только иду за ним, как он внезапно останавливается и поворачивается ко мне. Его лицо напряжено, и я не могу прочитать его.
Наруто кривит губы, смотрит на меня какое-то время, чтобы потом покачать головой. Тяжело вздохнув, он начинает копаться в сумке с оружием.
- Вот, - он протягивает кусок ткани. Видно, что все делает через силу.
Подхожу и осторожно отодвигаю концы ткани, обнажая старую пластину хитай-ите. Царапина, оставленная Наруто никуда не делась, хотя было видно, что кто-то старался отполировать ее. Теперь она больше похоже на бывалую в боях, чем новую повязку одного из нукенинов.
Я старался не думать о том, что случилось. Вместо этого тянусь, чтобы взять его. В этот момент Наруто дергает рукой так, что пальцы скользят по стали. Тогда же я чувствую и странный приток «чего-то», что пронзает мое тело, когда Наруто делает так. Начинаю злиться, но он лишь сильнее сжимает руку. Его лицо серьезно и решительно. Он усиливает хватку, но мне не слишком больно, хотя кажется, он старается раскрошить кости.
Я тоже не отступаюсь.
Чем сильнее он держит, тем сильнее я тяну несчастную повязку и тем ближе к нему оказываюсь. Мой мир стал пустым. И единственное, что чувствую – цепкие пальцы Наруто на своем запястье. Пульсирующие боль и тепло кажутся такими реальными. Зверь внутри меня грызет оболочку, лишь бы вернуться в то время, когда я знал запах его кожи, вкус дыхания и ощущение коротких колючих волос между пальцами.
Часть меня хочет позволить ему подойти ко мне совсем близко. Так близко, как мы были когда-то. Когда я думал о том, что не получаю ничего взамен и не потеряю его.
Но не могу.
Особенно после того, что он сказал.
Боль рано или поздно настигнет меня. И будет еще хуже.
Я не могу дать ему то, что он хочет.
Хмурясь, дергаю руку обратно.
Все не так, как должно было случиться. Так не может быть. Не должно быть.
Это неправда.
Странная тоска, что тянет в груди, не больше, чем плод моего воображения.
- У меня нет на это времени, - бормочу я, не зная что сказать.
Наруто дуется, и это так по-детски.
Тогда пропускаю ленты хитай-ите через ремень, засовываю руки в карманы и спокойно ухожу с тренировочного поля.
- Это еще не конец!
Я не уверен, что расслышал правильно последние слова Наруто.
Но уверен, это был вызов.
========== Глава 18 ==========
Глава 18.
Знакомая картина. Словно кто-то пролистывает страницы моего прошлого: чуть позже так и не случившейся гибели. На следующий день я присоединился к команде номер семь.
Дети, что болтали без умолку, выглядели еще более маленькими, чем я представлял себе.
По большей части они не обращают на меня внимания. И правильно – я сижу в углу, как можно ближе к стене.
Предпочитаю быть как можно дальше от этих криков и визга маленьких разносчиков оспы. Я выше их, и это можно заметить даже невооруженным глазом.
Ирука так и не соизволил прийти. Прямо как в прошлый раз, и повторение действует на нервы.
Медленно я теряю фокус картинки.
Учебная комната меняет свои очертания, заполняясь полками с пробирками и банками странных субстанций, кусками человеческих тел. Как лаборатория в подземном логове Орочимару. Я был в ней достаточно часто, чтобы запомнить досконально.
Руки дрожат, и я прячу их в сумку, наполненную вещами, пузырьками и бинтами.
Как же бесит.
Почему воспоминания не оставляют меня?
/Когда же ты был в моей лаборатории, мой мальчик?/
«Часто. Но я всегда был частью эксперимента, а не экспериментатором. Я никогда не касался этих банок».
/Ах, хорошие были времена. Очень хорошие, очень…/
Больной ублюдок.
Дети Листа все еще здесь, но находятся среди грязи и каменных стен, больше похожих на тюрьму. Изображения продолжают плясать на сетчатке глаза. Перекидываю сумку через плечо и снова оглядываюсь вокруг, чтобы понять, что упустил. Тянусь рукой через стол и замечаю, что она мертвецки черная, разлагающаяся. Это не моя рука. Неважно, что мне удалось пережить, рука у меня осталась относительно целой.
/Потому что я всегда хотел, чтобы мой сосуд был не только сильным, но и красивым./
«Конечно. Как же еще».
/Мне хотелось сохранить твою кожу идеально гладкой, безупречной, благородно бледной. Но ты, увы, не всегда слушал меня./
«Хватит вздыхать у меня в голове. Это мерзко».
Чувство тревоги становится неумолимым. Я понимаю, что времени нет: в любую секунду все может сгореть. Поэтому срываюсь с места и бегу так быстро, как только могу.
Слышу голоса и крики, смешивающиеся с болтовней детей, но слов не разобрать. Да мне и не важно. Ничто не важно. Главное – убежать отсюда. Поэтому пересекаю туннели, которые не раз проходил, желая выбраться на поверхность.
Голоса становятся громче, но шум пожирающего позади пламени не утихает. Не волноваться. Как только я выберусь на поверхность, то буду в безопасности.
И я почти у цели. Световая точка у меня впереди. Еще немного, и я буду там.
Ноги горят, легкие ноют от слишком сильного растяжения. Странно, что они устали так быстро. Но это не повод останавливаться.
Пятно света становится больше и больше. Передвигать ноги все тяжелей и тяжелей. Мне надо бежать: увидеть знакомые деревья и лес. Мне надо уйти…
- Внимание, класс!
Голос учителя заставляет образы пошатнуться, а потом и вовсе рассеяться, как дым. Как и раньше – кругом дети.
Ирука стоит перед нами в одной линии с джоунинами, часть которых мне удается узнать.
Кладу пальцы на веки.
Это было… странно.
Какого черта я видел это?
/Интересно./
«Тревожно».
/Нет, прекрасно, мой мальчик. Очень интересно./
«И с каких пор ты управляешь моими видениями?»
/Нет необходимости управлять ими. Я сам в них./
Открывая глаза, смотрю на Ируку с притворным интересом.
- Внимание! – повторяет Ирука свою команду, и детский гомон наконец утихает.
- Слушайте все. Я объявлю команды, на которые вы будете разделены во время обучения. Каждая команда подобрана с целью сбалансировать слабые и сильные стороны каждого его члена. Ваша жизнь в их руках, а их – в ваших. Помните об этом. Команда хороша только когда работает вместе, - он бросает многозначительный взгляд на каждого в комнате, убеждаясь, что они понимают о чем речь. Может, я параноик, но кажется, на меня он смотрит дольше остальных.
- Отлично. Команда номер один!
Называют имена, и первый джоунин делает шаг вперед, взмахивая рукой, чтобы команда следовала за ним. Трое детей встают и выходят из класса.
- Команда номер два!
Снова имена. Каждый ребенок отзывается на имя. Класс медленно пустеет.
- Теперь, команда номер четыре! Инузука Оука!
Маленькая девчушка с короткими темными косичками с неуместной быстротой выкидывает руку вперед, отзываясь с таким энтузиазмом, что стул позади нее едва ли не падает.
- Канамори Тетсуо!
Мальчик с короткостриженными каштановыми волосами, едва дергает головой, лежа на столе. Разве что ворчание раздается с его стороны.
- Саске!
Так или иначе, очередь бы все равно дошла до меня.
Класс погружается в тихое любопытствующее гудение. Несколько пар глаз смотрят на меня. Не сомневаюсь, что я – загадочная личность. Почти все видят меня впервые.
Ирука прочищает горло и повышает голос, чтобы перекричать гомон.
- Команда номер четыре. Ваш лидер решил не встречаться с вами здесь. Вместо этого просил передать, что ждет в четыре часа на полигоне.
Такое заявление снова вызывает очередной всполох толпы, но Ирука, имеющий многолетний опыт работы с детьми, мужественно продолжает. Вскоре все ученики разошлись по командам вместе со своими наставниками. Сейчас осталось лишь четверо: Ирука, два ребенка и я. Наверняка они до сих пор ждут прибытия таинственного «Саске». Мой бывший учитель кивает, морща лоб, а потом исчезает. Не знаю, что именно, но что-то это значит. Маленькая девочка качается на своем стуле и смотрит угрюмо, но уже через мгновение лицо озаряется яркой улыбкой.
- Привет,- щебечет она. – Ты, должно быть, Саске!
Щенок, сидящий на коленях, тявкает.
Закрываю глаза, тренируя терпимость.
- Как думаешь, может, нам стоит отправиться на полигон сейчас?
Держу веки закрытыми. Терпение.
- А ты? – смена интонации заставляет меня понять, что теперь она обращается к ленивому мальчишке.
В ответ лишь невнятное хрюканье.
- Это что: да или нет?
Справедливый вопрос.
Делаю глубокий вдох, поднимаюсь на ноги и иду к двери.
- Эй-эй! Значит, ты знаешь, где это? – ее голос тоненький и высокий, словно у птицы.
- Хн.
Открываю дверь, и девчонка взволнованно поторапливается. Собачонка семенит между ее ног. Каким-то чудесным образом ленивый мальчишка отлепляет себя от стола и еле волочит ноги по полу.
- Так-так. Эй! – ее энергия разлетается кучей пузырьков. Она поднимает щенка и кладет к себе на голову. – Я никогда не видела тебя раньше. Как ты оказался в классе, если не проходил тест на генина?
Она неимоверно шумная и тем не менее, живая. Странное сочетание. Кажется, это черта всех Инузука.
- Я – генин, - раздраженно бросаю в ответ.
- Правда? – прикладывает палец к губам в знак любопытства. – Тогда где твой хитай-ите?
Девчонка тыкает пальцем в свою повязку, словно я понятия не имею о чем речь.
В ответ показываю на хитай-ите, пропущенный через ремень брюк. Она осматривает меня, словно готова увидеть еще один.
- О! А почему ты носишь его там? Разве он не должен быть на голове?
Не отвечаю. Я еще не готов к тому, чтобы нацепить его к себе на голову.
Мое молчание ее не смущает.
- Разве на нем должна быть царапина? Она выглядит не очень красиво… Словно символ листа перечеркнут, - большие карие глаза смотря на меня. – Почему они не дадут тебе другой?
Смотрю прямо перед собой, пока ребенок прыгает вокруг да около.
- Оука, верно? – спрашиваю. Она счастливо кивает в ответ. – Оука-чан, - очень трудно называть такого ребенка иначе. – Сколько тебе лет?
- Десять! – взволнованно отвечает она. Собака тявкает. – Мой день рождения был две недели назад.
Хах, значит, меня распределили в особенную команду.
/Лучший из худших./
Самый старый с самыми маленькими.
/Быть генином в десять? Неплохо. Несколько не в моем вкусе, да еще и с собакой, но у ребенка явный потенциал…/
«Оставь ее в покое».
/Неужели привязался, Саске-кун?/
«Нет.
Но ты ничего не сможешь сделать».
/Или быть может, ревнуешь меня?/
«Кто ревнует?»
/Ты, мой мальчик. Но не волнуйся. Ты навсегда останешься самым любимым./
Закатываю глаза.
Бросаю быстрый взгляд на третьего члена команды.
Ленивый мальчишка только хмурит брови и широко зевает.
Смешно! Неужели они считают, что я буду нянчиться с детьми?
Наконец мы достигаем тренировочного поля. Только здесь – ни души. Но ни Оука, ни Тетсуо не беспокоятся об этом. Мальчишка падает лицом в траву, а девчонка не перестает жужжать на ухо.
- Так вот! Сколько тебе лет, Саске-сан? – вопрошает маленькая Оука.
Не отвечаю.
- Ладно, - соглашается она. – Думаю, около пятнадцати.
- Да?
- Ага! – девчушка улыбается. – Ты выглядишь старше меня, но моложе, чем старшая сестра, а ей – семнадцать. – Она сцепляет руки за спиной и раскачивается на пятках. – Не хотела бы, чтобы мне было семнадцать. В таком случае, я была бы слишком взрослой для того, чтобы делать все, что захочу.
- Ниндзя не имеет на это права.
- Хм, - Оука склоняет голову.- Но мы сами решили быть ниндзя, не так ли?
- Мы сами? – иногда в голову приходит вопрос. А что было бы, если бы не тогдашние обстоятельства…
- Нет.
И я, и Оука оборачиваемся к мальчишке, подавшему голос из травы. Он едва поднял голову, уперев подбородок в скрещенные руки. Во взгляде – недовольство. Он смотрит прямо на меня, а потом снова прячет лицо в траве.
Кажется, все вернулось на свои места, но щенок на голове девчонки начал рычать.
- Что-то не так, Кохана? – спрашивает она.
И вдруг девчонка ойкает и цепляется за ногу. Тихое смертоносное движение где-то рядом. Быстро хватаю Тетсуо, а Оука так и приклеилась ко мне, и ухожу с намеченного противником пути. Мы трое как один уклоняемся от целого града кунаев и сюрикенов, оставшихся в земле там, где стояли еще секунду назад.
Опускаю Тетсуо на землю, и тот уверенно встает на ноги. Оука осторожно отцепляется от ноги. Маленькая Кохана рычит, но это звучит скорее забавно, чем грозно.
Шаринган позволяет следить за происходящим, и я ищу новый источник опасности.
- Черт! – наш прославленный лидер-джоунин появляется посреди утыканного металлом пятачка. – Промахнулась.
Женщина усмехается, чувствуя себя хозяйкой ситуации. Ее плащ развевается, а руки уперты в бедра.
Мне стоило ожидать этого.
/Как символично./
Позволяю шарингану исчезнуть.
- Прекрасно. Объясняю правила. Я – ваш капитан. Вы будете делать то, что я вам приказываю. Меня не волнует, понимаете вы или нет, или, быть может, не согласны. Ваша обязанность – выполнять приказы. И никаких вопросов. Выполняйте их, и тогда я помогу вам выжить.
Выдерживаю ее ледяной взгляд. Слишком театрально, не так ли?
Но она еще не закончила.
- Сейчас мы команда номер Четыре. И я ожидаю многого от этой команды. Мы должны быть первыми во всем. Если наша задача – выследить и победить преступника S-класса, это значит, поймать его в рекордно короткие сроки. Если наша задача – снять кошку с дерева, значит, мы выполним ее в лучшем виде, вернув животное хозяину. Все ясно?
В ответ – молчание.
- Прекрасно. Давайте начнем? – женщина наклоняется и начинает вытаскивать воткнутые в землю кунаи.
- Хм, простите? – тоненький голосок Оуки повисает в воздухе. Худенькая ручка тянется вперед.
Наш новый лидер поднимает голову и смотрит на девчушку с толикой презрения и внимания.
Но девчонку не запугать так просто.
- Кто вы?
На губах женщины появляется роковая улыбка. Она вытягивается в полный рост.
- Я – человек, под началом которого вы проведете ближайшие месяцы. Я – Митораши Анко, - она замолкает, позволяя нам свыкнуться с осознанием сего факта. Но эффекта нет. Видимо, я единственный кто знает ее. Тогда она прочищает горло. – Надеюсь, вы уже познакомились. Еще вопросы?
Взгляд отвечает за нас. Если вопросы и есть, то они должны оставаться при нас.
Убирая последний кунай в сумку, Анко окидывает всех взглядом.
- Эй, ты. Малышка! – палец осуждающе указывает на Оуку. – Как твое имя?
- Инузука Оука, Митараши-сенсей! – с вечной улыбкой отвечает девчонка. Собака тявкает в ответ.
Не поддается.
- Нападай на меня.
Оука растерянно моргает.
- Что?
- Хочу проверить твои способности, - Анко улыбается так, что видны зубы. – Нападай на меня.
Девчонка робко делает шаг вперед, оглядывается в мою сторону, ища поддержки. Но мне нечем помочь: каждый ниндзя должен постоять за себя. Как только Оука оказывается перед Анко, женщина атакует. Весь арсенал обрушивается на ребенка и ее собаку. Странно, но Оука уклоняется от них, словно заранее угадывает, куда упадет очередной кунай. Почти так же, как имея шаринган. Но мои глаза совершенней и имеют другой принцип действия. И все-таки девчонка просто удивительна. Теперь ясно, как она стала генином в столь юном возрасте.
Конечно, постоянный визг немного портил впечатление.
И вечное тявканье псины. Плохо выдрессированное животное.
И тем не менее пес делает свою работу ничем не хуже хозяйки. Заскучав, Анко ударяет ногой в живот девчонки: та не успевает увернуться. Она летит, пока не врезается в ствол дерева и не падает рядом с ним. Собачонка вцепляется в руку Анко, но достаточно быстро следует за своей хозяйкой.
Лидер смотрит на оставшихся.
- Следующий! – кричит она. – Ты! Мальчик! Не спать!
Тетсуо сутулится и бросает на женщину заранее полный поражения взгляд.
- Канамори Тетсуо. Давайте побыстрей закончим?
Анко фыркает, но с готовностью принимает приглашение. Я вижу, что она не применяет к детям никаких техник: ниндзюцу или гендзюцу. Она показывает свое превосходство, но не прилагает сил, чтобы размазать их в две секунды. Тетсуо неплох для своего возраста, но ничего выдающегося. Смотрю, как он выкручивается из рук Анко, и когда кажется - он пойман, то меняет свое тело на грубо обтесанный пенек, пока сам прячется в гуще дерева. Женщина тут же мчится вверх, срезая листья, которые теперь медленно падают вниз, словно конфетти.
За все время Тетсуо так и не использовал оружия. У него нет даже набедренной сумки для кунаев.
Необычно для ниндзя.
В этот момент замечаю, что он складывает печати в последовательности, неизвестной до этого. Листья начинают медленно крутиться вихрем. Включаю шаринган.
Тетсуо тут же бросается вперед, хватая листочки и кидая их в сторону Анко. Только они больше не листья. Острые как лезвия, твердые как металл.
/Уникальное дзюцу. Очень удобное./
«Это не цирк».
