сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 68 страниц)
Так много людей здоровается с моей мамой, так много, что мне кажется, я даже немного ревную. Поэтому и стараюсь держаться к ней ближе, пока мы идем. Она улыбается, и наша недавняя ссора остается в прошлом.
Вот молодая пара идет навстречу, одаривает меня быстрым взглядом. Мама поздравляет их, и, не зная что сказать, следую ее примеру. Руки еще сильней сжимают рыбу, боясь, что та выскользнет и упадет на пыльную дорогу.
Взрослые обмениваются любезностями, а парочка нервно тормошит руки друг друга. Девушка накручивает волосы на палец, а мужчина смотрит на нее, словно дурак. Наконец они прощаются и уходят прочь, почти сталкиваясь бедрами – настолько близко они друг к другу.
Мы с мамой вновь направляемся домой. Любопытство заставляет оглянуться на парочку. Интересно, что с ними не так?
- Мам? – осмеливаюсь задать вопрос. – С чем ты их поздравила?
- Ну, - отвечает она. – Они только поженились.
- О, - касаюсь пальцем носа и снова оборачиваюсь. – Но ты с папой тоже женаты, но не ведете себя так.
- Ну, я и твой папа женаты уже некоторое время. А Акико и Джун – молодожены, - снисходительно разъясняет мама.
- Именно поэтому они ведут себя, словно сумасшедшие?
Мама смеется и забавно трясет головой.
- Они не сумасшедшие. Молодожены часто ведут себя так, потому что счастливы.
Зрачки расширяются, в моем голосе звучит ужас.
- Хочешь сказать, что ты и папа… как и они?
- В каком-то смысле, да.
Не могу представишь папу с глупым лицом. Это ему не подходит. Но если мама говорит, то…
- Фу.
Она смеется все сильней, и ее смех, словно музыка для моих ушей. Слезы выступают на ее глазах, и она стирает их тонкими пальцами.
Дуюсь. Это не смешно.
- О, Саске. Когда-нибудь и ты будешь таким.
Прижимаю рыбу к себе.
- Только не я, - яростно мотаю головой, будто так можно избавиться от мысли.
- И ты, - ее большие темные глаза смотрят на меня сверху вниз. Она борется с желанием взъерошить мои волосы снова. – Когда-нибудь, сынок, ты встретишь девочку, которая заставит тебя вести себя так же странно. Ты будешь чувствовать себя слабым и нервным, возбужденным и беспокойным. Будешь спотыкаться и не сможешь сформулировать ни единой умной мысли. Точно также, как Джун и Акико.
Рычу и надуваю губы.
- Но девчонки такие шумные, глупые и… девочки!
- Это ты сейчас так думаешь, но все изменится.
Аромат морской рыбы бьет мне в лицо вместе с теплым утренним ветерком. Я не часто видел девушек в моем классе, но они мне не особо нравились. Но стоит подумать о том, чтобы стать таким тупым, как Джун-сан, как я начинаю почти ненавидеть их.
Не хочу думать.
- Почему? – все-таки мне не удается построить логическую цепочку.
Мама окидывает меня взглядом и наклоняется.
- Потому что так бывает.
- Почему?
- На сегодня слишком много вопросов! – упрекает она. Вглядывается куда-то вдаль и вздыхает. – Потому что мальчики и девочки должны быть вместе. Они вырастают, выходят замуж и заводят собственных детей. Настанет день, и тебе самому придется говорить с ними.
Собственные дети? Мама сегодня какая-то странная. Возможно, когда тебе всего лишь пять лет, ты не должен задумываться о таком? Кривлю лицо.
- И я должен?
Мама останавливается, задумчиво смотрит на меня. Никогда не видел ее глаза такими серьезными.
- Нет, - осторожно говорит она. – Ты не должен. Но скорей всего, так оно и будет. Потому что так бывает. Я не стану тебе говорить, что будет завтра. Но скорее всего, ты будешь встречаться с девушкой и в один день женишься на ней.
Рыба мягкая и упругая. Это чувствуется даже сквозь жесткую упаковочную бумагу. Я никогда не думал о таких вещах, и сейчас они кажутся мне странными.
- Если когда-нибудь мне придется жениться, то я женюсь на тебе, мама.
По ее губам вижу, что она старается не засмеяться. Мама опускается на один уровень со мной и, когда начинает говорить, то уже вновь становится спокойной и мягкой.
- Нет, Саске. Думаю, будет лучше, если ты выберешь кого-то своего возраста.
- Но я люблю тебя больше всех!
- Может быть, сейчас, - она гладит рукой мою щеку. – Но как и многое, все меняется. Однажды ты найдешь девушку, созданную специально для тебя.
- Для меня? – спрашиваю в полном замешательстве.
Она кивает.
- Ты узнаешь, потому что будешь чувствовать ее от кончиков пальцев рук до кончиков пальцев ног. Ты почувствуешь это в своем сердце. Твоя душа не сможет дышать, ты не сможешь сосредоточиться на чем-то одном, кроме нее. Тебе будет казаться, что весь окружающий мир просто пыль. Потому что она – это все.
Мои брови сблизились у переносицы. Я не понимаю, о чем она.
- Когда почувствуешь жар в самой крови, ты поймешь. Это и есть твоя девушка. Ты женишься на ней, создашь семью и будешь счастлив. Это мое желание. – Ее большой палец скользит по моей щеке. – Ты понимаешь?
- Да, мама.
Она улыбается, а затем мягко и грустно поправляет.
- Нет, не понимаешь, - сообщает она. – Ну а сейчас давай больше не будем говорить о таких серьезных и далеких вещах. Нам надо приготовить ужин для твоего брата и папы.
Она встает и протягивает руку. Улыбаюсь в ответ. Ее ладонь куда больше, чем моя, и это заставляет меня чувствовать совсем маленьким. Но она теплая, мягкая и ласковая.
- Хорошо, - обещаю ей, и оставшийся путь мы идем в тишине.
Я до сих пор не многое понимаю из того, что мама говорила мне. Многие вещи, я просто не мог себе представить.
Но тогда мне было лишь пять.
А если мама говорила так, значит, это правда.
***
Иду по лужам, возвращаясь обратно в квартиру Какаши. Прохожие провожают меня взглядами со смесью страха и ненависти. Или же нарочито отводят глаза. Такое чувство, словно я звезда шоу уродов и являюсь его главным аттракционом – объектом любопытства и отвращения.
Сую свободную руку в карман, наклоняю вперед бесполезный зонтик и продолжаю идти вперед. И хоть обзор ограничен, я всей своей кожей чувствую всеобщее внимание.
И это не нравится.
/Вот и вся Коноха. Готова судить, но не способна прийти на помощь, когда это необходимо./
Каждый шаг – признание поражения, отдающееся эхом в душе.
Я – шиноби, а он – бакалейщик.
Думаю, я одолел бы их всех.
Они могут думать, что угодно. Как угодно. Я ничем им не обязан.
Неосознанным движением касаюсь живота, чувствуя толстые края бинта под одеждой.
Его грубые и мозолистые руки были ласковыми, когда он касался меня. Он помог мне без просьбы и не требуя ничего взамен. Он не такой, как другие.
Моя кожа горит даже через слои ткани.
Он сказал «до завтра».
/Ку-ку-ку./
Откидываю ненужные мысли и опускаю руку. Возвращаюсь в здесь и сейчас.
- Учиха-сан…
Голос тихий и застенчивый, едва слышный сквозь гул толпы. Но я уверен, что он есть. Останавливаюсь и оборачиваюсь.
Сталкиваюсь с бесцветными большими глазами, темными волосами и несколько нервной улыбкой. В ее руках большой пакет с продуктами, отчего она походит на большого ребенка.
Сую руку в карман и сдерживаю эмоции, которые на секунду вырвались наружу. Она смелая, раз смогла окликнуть меня, видя нынешнее состояние. Интересно, что служило тому причиной?
Я ведь даже не знаю ее.
- Хьюга-сан, - мой голос звучит категорично.
Ее улыбка колеблется, она прижимает пакет сильней, словно защищаясь. Плечи поднимаются и опускаются в такт дыханию. Потом она откидывает волосы назад и смотрит уже уверенней. Еще секунда, и она протягивает пакет мне в лицо.
Поднимаю бровь и смотрю на нее, как на сумасшедшую.
Она едва откашливается.
- Вы х-хотели это, не так ли?
Бровь опускается на место, а лицо вновь скрывается под маской.
- Мне ни к чему твоя жалость.
- Это не жалость, - настойчиво говорит она, собравшись с духом. – Я хочу, чтобы вы заплатили за это.
Осматриваю ее сверху вниз, пытаясь понять намерения.
- Зачем, - подозрения прокрадываются и в голос, - ты делаешь это?
Она нервно прикусывает губу.
- Н-на то есть причины, - говорит, - Я собираюсь получить что-то взамен. Это не акт благотворительности.
Неужели?
- А что это?
Ее тонкие белые пальцы продавливают коричневую бумажную сумку.
- Я еще не решила.
Интересно. И не похоже на ложь.
Сейчас я склонен доверять ей, надеясь, что это решение верное. Медленно протягиваю руки и принимаю сумку. Она же отдергивает их так, словно держала бомбу.
Ее улыбка по-прежнему дрожит. Она делает шаг назад и сцепляет пальцы за спиной. Словно осознав свое положение, она протягивает руку ладонью вверх в ожидании.
Ухмыляюсь и ищу деньги в заднем кармане.
Она забирает их молча, пряча как можно скорее в карман. Ее глаза не переставали следить за мной.
- Не собираешься пересчитывать? – спрашиваю с усмешкой.
- Нет, - отвечает она.
- Хм… - признаюсь, мне неизвестно, что с этим делать. Она – настоящая незнакомка, но мы оба осведомлены об имени и репутации друг друга.
- Не хочу, чтобы это повторялось, - советую ей. – Мне не нужна помощь.
- Я бы не стала так думать.
Глаз дергается весьма нервно, но под пристальным заинтересованным взглядом девушки ухожу.
- Я рада, что ты здесь, - кричит она мне в спину. Ее голос уже громче, хотя и теряется в толпе.
Оборачиваюсь через плечо.
- Ты не знаешь меня.
- З-знаю. Поэтому и рада.
Не знаю, что ответить, поэтому оборачиваюсь всем телом, чтобы видеть ее.
Девушка с беспокойством крутит пальцы, но, поймав мой взгляд, быстро прячет руки за спиной. Бледно-розовый румянец загорается на ее щеках. Ее голос становится слабей.
- Он пытался со мной, - нерешительно говорит она. – И с Сакурой. – на ее лице появляется печальная улыбка. – Со мной – это было катастрофой с самого начала. С Сакурой… - губы несколько нервно сжимаются. – Ну, тоже не увенчалось успехом. П-поэтому я рада, что ты здесь.
Не знаю, зачем сообщать мне подобное. Но «он» и «пытался» - словно нож, вспарывающий грудную клетку.
- Я хочу понять.
Эту фразу бросает она, прежде чем застенчивая улыбка и румянец разрастаются на лице.
- Понять что? – уточняю.
Но она молчит. Просто отворачивает голову и бежит стремглав, прячась в серой толпе равнодушных лиц. Оставшийся путь до дома я сам не свой.
***
Голова наполняется яростью и смятением, и эти две эмоции беспощадно борются друг с другом на поле сознания. Не имею ни малейшего представления, что Хьюга Хината хочет «понять» или чего она ждет от меня.
Мой мозг разрывается от мысли о том, что же «пытался» Наруто. И сам этот факт раздражал меня еще больше.
/Есть простой ответ, мой мальчик./
«Не желаю слушать лепет безумца».
/Не любишь ты правду./
«Заткнись».
/Ты все время ревнуешь. К Итачи, Итачи. К Наруто, Нар…»
«Достаточно».
/Ку-ку-ку./
Все, что происходит с Наруто, выходит за рамки дружбы или братства. Но то, чтобы чувствовать к нему тоже, что и к девушкам - нет. Он просто мой. Мой друг, мой соперник, мой разум.
/«Мой», «мой», «мой». Ты такой ревнивый. Такой собственник./
А разве нет?
Тонкая бумага пропиталась вязким желтком, вытекшим из разбитого яйца. Прямо как ревность, которая теперь сочится наружу.
Я знаю, что я – эгоист. И меня это не беспокоит.
Наруто – мой. Он все, что у меня было в последнее время. Все ненавидели его, включая меня. Но я ненавидел его так сильно, что он стал моим лучшим другом. Я тот, кто тренировался с ним, дрался с ним, ел с ним задолго до того, как остальные признали его и посмели назвать его «другом».
Я был первым.
Это должно что-то значить.
Так что да, я ревную.
Это плохо?
Рассеянно подхожу к мусорному ведру и выкидываю скорлупу. Только смотря на себя со стороны, понимаю, что шел, словно в трансе, бесцельно идя вперед.
Выхожу на улицу и медленно иду по ней, смотря на полуразрушенные здания и помня их еще новыми, полными голосами людей и жителей. Сколько времени прошло, как они замолчали? Я вижу их везде – призраки домов и семей, которые преследовали меня эти годы.
В центре натыкаюсь на простую каменную плиту, над которой я часто лил слезы еще недавно. Рука тянется к холодному камню, пальцы проводят вдоль выгравированных имен, ничего не значащих ни для кого, кроме меня. Тетя, дядя, двоюродный брат, мать, отец. Все Учиха, все мертвы, все лжецы.
- Они знали, - голос Итачи. – Они знали и никому не сказали о том, что можно остаться невинными. Скажи мне, братик, разве это и есть – шиноби?
Но у меня так и не появилось ответа.
/И ты ничем не отличаешься./
Я другой. Я никогда не скрывал своих намерений. И тем не менее, их имена указаны здесь, невинных, хотя они этого не заслуживают.
Но это тоже несправедливо. Самое страшное, что они совершили, так это то, что они держали это в тайне.
И даже несмотря на это, они – моя семья. И мне неважно, по какой причине, они не заслуживали смерти.
Пальцы скользят по имени Учиха Микото, и сердце сжимается. Как я могу хоть когда-нибудь ненавидеть ее?
Как мог Итачи?
Какие бессмысленные вопросы.
Я никогда не должен был приходить сюда. В Коноху. В это проклятое место. Надо было бросить Наруто у дверей больницы и убежать, раствориться во тьме, прежде чем остальные смогли бы понять, что я был здесь.
Так было бы лучше.
Но я не смог.
Отворачиваюсь и стараюсь уйти, оставляя свое прошлое позади. Такого больше никогда не повторится.
***
Саске, милый, ты не можешь подойти сюда?
Соскакиваю с кровати и мчусь на кухню, чтобы найти там маму, склонившуюся над большой бельевой корзиной.
- Ма-ам, - стону, думая, что она звала меня по какому-то действительно важному поводу, а не просто чтобы помочь по дому.
- Не канючь, милый. Это недостойное поведение, - она отчитывает меня, поджимая правильные губы. – Можешь взять вторую корзину?
Как образцовый помощник, я забираю меньшую корзину из ванной. Она наполнена бельем, но у меня достаточно сил, чтобы донести. Аромат свежепостиранной одежды опьяняет.
- Что это? – с интересом смотрю на одежду. – Это красивое платье. Но сегодня нет ничьего дня рождения, или есть?
- Да, но я бы хотела сегодня выглядеть особенно, - мама улыбается и смотрит на меня. – Твоему брату присваивается ранг джоунина.
Из-за удивления едва ли не роняю корзину на пол. Смотрю на маму большими глазами. В самый последний момент я успел поймать корзину и поставить у ее ног.
- Правда? – взволнованно спрашиваю. Мое ликование быстро остывает, перерастая в беспокойство, а потом и вовсе в депрессию.
- Да, - мама смеется, хотя это звучит не совсем натурально. – Самый молодой в этом году. – Потом она одёргивает себя. – Что-то случилось?
- Отец, наверное, гордится им, - уныло отвечаю ей.
Пальцы успокаивающе гладят по волосам.
- Тобой он гордится тоже.
- Нет, не так, - ударяю несуществующий камень ногой и отхожу на другую сторону комнаты, потому что не могу стоять на месте.
- Никогда не говори так, - она становится на колени, и тут же ее нежность и тепло наполняет всю комнату. Подхожу к комоду и открываю нижний ящик. – Сколько раз я рассказывала тебе, что он часто говорит о тебе, когда мы одни? – она тянется рукой к моему плечу. – Он высокого мнения о тебе.
- Он никогда не говорит со мной. У него никогда нет времени на меня, - резко отвечаю ей, стараясь скрыть клокочущую боль внутри. Она была в самом сердце, где-то между любвью к Итачи и отцу.
- Не люблю, когда ты говоришь так, - и хоть мама говорит с упреком, голос звучит с сожалением.
Поворачиваюсь к ней, и ее ладонь ложится на колено.
На мгновение мамин взгляд отдает печалью, но потом губы озаряет улыбкой.
Жаль, но не могу улыбнуться в ответ.
- Надеюсь, ты не расскажешь об этом Итачи? – смотрю на нее с прищуром.
- Нет, - говорит она с непонятной мне грустью. – Не расскажу.
Не зная, как поступить – дую щеки.
Я хочу, чтобы мама была счастливой. Улыбка ей идет куда больше.
- Не волнуйся, мама, - добавляю с решимостью. – Я заставлю тебя гордиться мной. Я тоже стану джоунином и таким же, как братец Итачи!
Широко улыбаюсь, стараясь поднять ей настроение.
Губы дрожат, а потом она обнимает мои хрупкие плечи, и я понимаю – «удалось». Я знаю, как все исправить.
Я буду гением, как мой брат.
Я стану одним из лучших Учиха.
Тогда Итачи будет тренироваться со мной, и отец признает меня.
И мама будет счастлива.
Короткие подёргивания маминых плеч давали понять, что она плачет. Кладу ручки на ее спину, словно такие легкие прикосновения могут успокоить.
- Ты будешь гордиться мной, - стараюсь заверить ее, не понимая причины слез. – Я буду таким же, как Итачи.
Ее тело содрогается в руках, начиная биться сильней с каждой минутой. Кажется, прошло много времени, прежде чем мама успокоилась и вновь заговорила.
- Нет, Саске, - ее голос был влажным от недавних слез. – Оставайся собой. Делай то, что делает тебя счастливым, а не то, что ждут другие.
Она гладит мои волосы, а потом целует в макушку.
- Просто оставайся моим милым мальчиком.
***
К моменту возвращения в квартиру Какаши, я чувствую усталость и утомление от того, что раз за разом возвращался в прошлое. Кажется, сейчас я хочу лечь и никогда не просыпаться.
- Эй, теме! Где ты был? Ты опоздал! Я ждал тебя целую вечность!
Наруто хмурится и смотрит на меня сверху вниз, с козырька здания. Кажется, он считает, что это моя вина.
Так вот, что он имел в виду под «завтра».
И как бы я не ненавидел это, но мне стало легче.
Вместо того, чтобы открыться, я просто подхожу к двери.
- Как я мог опоздать, когда даже не знал, что ты придешь?
