сообщить о нарушении
Текущая страница: 37 (всего у книги 68 страниц)
- Ладно, давай сразу перейдем к делу. Ты никогда не замечал присутствие Орочимару? Например, рядом с собой?
«Спокойствие, Саске, только спокойствие».
Приложив силу, запираю своего паразита на задворках собственного сознания.
- Нет.
Ее взгляд выражает сомнение.
- А я – да, - прямо заявляет Анко. – Последнее время часто чувствую его поблизости. Думаю, мне не стоит объяснять, насколько это не хорошо.
Видимо, мое короткое «ох» ее не удовлетворяет.
- Дальше, - задумчиво продолжает она, начиная ходить по кругу. – В твоем докладе говорилось, что он был мертв. Отчет Узумаки – идентичен. Черт, даже Какаши утверждает, что видел растерзанную плоть Орочимару! – Анко вскидывает руки с раздражением. Сравнение наших с Наруто «отчетов» заставляет прыснуть. Но бессовестный комментарий остается незамеченным. – И что все это значит?
Осторожно пожимаю плечами, не давая конкретного ответа.
Анко прижимает большой палец к губам.
- Но мы оба знаем, что тело Орочимару абсолютно ничего не значит. Он ведь пытался осуществить перенос душ?
Нет смысла лгать. Если она читала доклады, то уже знает ответ.
- Да.
- С кем?
Ни какого смысла во лжи.
- Со мной.
Брови слегка приподнимаются, а потом изгибаются в усмешке. Лишь после Анко кивает головой.
- Итак, - она делает шаг вперед и подходит ближе. – Ему так и не удалось.
Не знаю, отвечать на вопрос или же посвящать в свою тайну. К счастью, женщина просто размышляет вслух.
- Попытается ли он снова?
- Нет, - быстро отвечаю. – Сомневаюсь, что у него хватит сил даже попробовать.
Так и есть, но мой глупый, глупый паразит начинает протестовать на задворках сознания.
Анко вздрагивает и следит за мной.
«Молчать!»
Немного усилий – и он снова спрятан в толстой клетке глубоко внутри. Кадык нервно дрожит от попытки проглотить волнение.
- Ясно… - бормочет она, но звучит неубедительно. Ее губы застывают, словно хотят что-то произнести, но потом передумывают. Задумчивое выражение лица – остается.
- И все же тебе стоит дать знать, если почувствуешь: его, что-то странное или вообще что-нибудь. Я не потерплю лжи и секретов внутри команды. Это понятно? – это походит на инструкцию, но я слышу угрозу.
Уверен, это и есть угроза.
- Да – отвечаю.
- Да что? – Анко кривит губы. Ей приносит удовольствие такой разговор.
- Да, Митараши, - она угрожающе щурится. – Сенсей.
Чувствую себя идиотом.
- Ладно, отлично, - женщина хлопает в ладоши, словно разгоняя скуку. – Свободен!
Киваю, стараясь сохранить столько спокойствия, сколько возможно.
Стоит мне отойти, как Анко начинает кричать так громко, что кажется слышит вся деревня и команды, тренирующиеся поблизости.
- И тебе лучше бы подумать о новой одежде. Ты растешь. Но люди знают, что ты живешь с Какаши, и могут сделать собственные выводы!
Еще немного, и я позволил бы гримасе отвращения появиться на лице, как обычно бывает у Наруто. Еще немного. Но самоконтроль помогает.
О чем она говорит?
У меня совершенно нет желания жить с одноглазым. У меня не было выбора. Совершенно не было.
Сжимаю кулаки, пытаясь проявить выдержку.
По праву комедии под названием «Жизнь Учиха Саске в Конохе» несколько новичков у стены деревни захихикали.
Ну-ну, мы-то знаем, какие темы займут остаток сегодняшнего дня.
***
Никогда не любил покупки.
И никогда прежде не задумывался о том, что выбрать, до сего дня. Но каждый костюм, перекинутый через прилавок, был еще хуже предыдущего.
- Ох, Саске-кун! Как насчет этого?
Или может, дело в нынешней компании.
- Чего тебе? – кричу раздраженно. На самом деле этот магазин мы обходили уже пятый раз.
Какаши делает обиженный вид.
- О, нет! Я всего-то хотел посмотреть, как ты будешь выглядеть в этом. Думаю, этот цвет идеальный, - он театрально утирает слезу. – За что Господь наградил меня столь несносным ребенком?
Интересно, где Какаши научился столь театральной игре? Но из-за отсутствия собственных денег у меня нет другого выбора, кроме того, как взять то, что он предлагает. Слишком тотальный контроль, слишком вжившаяся в роль мамка.
Окидываю взглядом магазин и замечаю с десяток недовольных женских взглядов. Стискиваю зубы и принимаю костюм, протянутый бывшим учителем.
- Отлично! - сопровождаю все криком.
Какаши же стукает одну ладонь о другую и улыбается.
- Хорошо-хорошо. Этого хватит, а теперь пойдем померяем!
Не знаю, на сколько меня хватит еще. Вместо того, чтобы бежать отсюда, забираю груду одежды и скрываюсь в примерочной. Гора вещей, которые надо одеть, впечатляет.
Со вздохом приступаю к первой же.
/Хм… нет./
«О! Может, ты тоже будешь консультировать меня в сфере моды?»
/А почему бы и нет?/
Внутренний голос звучит обиженно, отчего возникает непреодолимое желание закатить глаза. И как бы это ни было прискорбно, но я согласен с мнением Орочимару – не мое.
- Саске-кун! Ты оделся? – тянет Какаши. – Выйди, я хочу посмотреть!
- Нет!
- Но я хочу увидеть.
- Нет!
- Почему?
- Мне не нравится.
- Ох… но позволю не довериться твоему мнению. Давай, выходи, сейчас же!
- Нет!
- Саске-кун, - подозрительно тянет он. – Но если ты не выйдешь, то мне придется хоть как-то забить это время. Как, скажем, насчет того, чтобы обсудить твою интимную жизнь с этими людьми?
Ох, он же не станет…
- Ну лаа-адно, - звучит слишком подозрительно. – Простите, вы не видели только что зашедшего сюда мальчика? Знаете, в этом возрасте они только начинают расцветать! Предполагаю, он даже уже мог попробовать сорвать какой-нибудь невинный цветок, но с другой стороны…
- Хватит!
Яростно одергиваю шторку и краснею.
- Ну, неплохо, - задумчиво комментирует Какаши, сидя в полном одиночестве. Вот ублюдок!
Делая все возможное, чтобы держать себя в руках, стискиваю зубы.
- Это толстовка.
- Почему бы и нет?
- Киба, - произношу с отвращение, - Киба носил толстовку, когда ему было двенадцать.
- Значит, никто больше не может носить их?
- Не я, это точно.
Какаши критически подпирает подбородок рукой.
- Что ж, не так уж и важно. Идет-идет. Никаких толстовок. Теперь давай следующее.
- Обязательно каждый раз выходить? – выдавливаю из себя.
В ответ Какаши счастливо улыбается.
Закрываю за собой занавес и переодеваюсь так быстро, как только могу.
/Весьма неплохо./
«Ты серьезно?»
/Абсолютно. А что не так? Мы должны выглядеть так привлекательно, насколько это возможно./
«Никаких «мы».
/Тогда ты. Без разницы. Выглядишь привлекательно. Ты всегда был таким красивым ребенком, а теперь в этой одежде…ммм…/
«Это жутко, черт бы тебя побрал!»
- Саске-ее…
- Что? – пресекая догадки, дергаю занавеску и бросаю едкий взгляд на опекуна.
- О-оо, - это все, что он произносит, и теперь я уверен, что не хочу такой костюм.
- Боже мой, какой милый, - говорит случайно проходящая мимо женщина, которой раньше никогда не встречал. Теперь она выглядывает из-за плеча Какаши, чтобы осмотреть меня.
Опекун же критически осматривает сочетаемость верха и низа в то время, пока я кривлю лицо.
- Вы только гляньте, как он красив! – мечтательно воркует женщина, и мне трудно, очень трудно, концентрировать взгляд на единственной проблеме здесь: Какаши. Было бы куда лучше, если бы всякий Коноханский сброд не шастал здесь.
- Я был прав, - наконец говорит Какаши, - это идеальный цвет.
- Это красный, - напоминаю ему.
- Именно!
Женщина тоже решает вставить свои пять копеек.
- При столь бледной коже и темных волосах, мне кажется, красный действительно прекрасен.
Неужели ей нечем заняться? Почему бы людям вообще не перестать коситься в мою сторону?
- А вы, видимо, подрабатываете поддакивальщиком? – не выдерживаю.
Женщина делает шаг назад и хватается за сердце, словно раненная.
- Что ж, Саске…
- Не хочу красное!
И скрываюсь в примерочной.
/И почему же, мой мальчик, ты так не любишь красный?/
Паразит лишь поддразнивает, но я не поддамся на эту удочку.
«Просто не люблю».
/Мм, ладно. Но тебе надо выполнить свою миссию, возложенную старейшинами. Ты ведь согласился с условиями, не так ли?/
Не отвечаю.
/Конечно, согласился. И сделаешь все необходимое, чтобы выполнить их хорошо. Красная одежда – такая мелочь перед остальным/
«Мне не нужны твои уговоры!»
Без предупреждения и просьб одеваю следующий наряд и, ожидая увидеть очередной кошмар, поворачиваюсь к зеркалу, где и замираю. Признаться, удивлен.
Брюки насыщенного глубокого черного цвета, но не отдающие глянцем. Достаточно низкая посадка, но они уверенно сидят на бедрах, несколько мешковатые, но не настолько, чтобы мешаться. Широкие плотные резинки на лодыжках. Пусть не совсем привлекательно, но функционально, и достаточно карманов для того, чтобы разместить оружие. Обычная черная футболка без карманов и каких-либо украшений. Простой облегающий крой, рукава, кончающиеся чуть выше локтя. Темно синий цвет: что-то среднее между фиолетовым и индиго, слабо меняющийся на цвету. Плотный прилегающий к телу хлопок.
Интересно, что подумает Наруто, когда увидит меня в этом?
Киваю отражению.
/Неплохо./
«Рад, что ты одобрил», - с сарказмом говорю ему.
- Беру, - кричу, не отодвигая занавеску. Цепляюсь за подол футболки, чтобы снять, но не успеваю.
- Давай сначала взглянем, а потом возьмем.
Ворчу.
- Оно мне нравится. Нет причин смотреть.
- Я не буду платить за то, чего не видел.
Медленно вдыхаю и опускаю подол футболки, а потом выхожу раздраженный.
Затем Какаши осматривает с ног до головы и чуть присвистывает.
- О боже, - судя по всему, та самая женщина вновь решила посмотреть в нашу сторону.
- Теперь можно? – вжимаю ногти в ладони так сильно, словно стараюсь пустить кровь.
- Да-да, берем, - Какаши машет в мою сторону, словно именно я здесь держу его, а он желает как можно скорее убраться.
Быстро переодеваюсь обратно.
Какаши всю дорогу указывает на то, что необходимо купить, и продавец на кассе смотрит на меня пренебрежительно. Особенно после того, как я прошу вышить символ Учиха на спине всех футболок. Несмотря на все это, чувствую себя хорошо. По крайней мере, теперь я не буду ходить в каких-то подозрительных чужих вещах, которые только и делают, что добавляют Конохе новой пищи для слухов.
Тихо бок-о-бок мы возвращаемся домой. Как и всегда Какаши украдкой косится в мою сторону. Кажется, он догадался о моем беспокойстве.
Прошло несколько дней, пора бы. Наруто, Анко, Орочимару, старейшины. Сколько можно оставаться незамеченным?
- Расскажи мне, - начинает он.
Проклинаю момент. И все же, мысль грызла меня, словно собака, вцепившаяся в мозговую кость. Видимо, оно достигло своего апогея, раз заговорил Какаши. Делаю все возможное, чтобы собраться с мыслями
- Когда я тренировался с Орочимару… - но не закончив, останавливаюсь.
- Давай, - подбодряет.
Делаю глубокий вдох.
- Когда я тренировался с Орочимару, то он не всегда использовал известные методики и спарринги. Были тренировки иного характера. Он проявлял ко мне своего рода доброту, которой не было много лет, - сглатываю ком в горле. – А потом он причинял боль.
/Ах, какие воспоминания! Алая кровь, такая же алая как цвет той прекрасной красной футболки!/
«Ты, больной ублюдок, заткнись».
- «Другая методика» - говорил Орочимару. И она была хуже всех. Потому что он был добрым.
/Допустим./
«Разве ты не можешь заткнуться на одну единственную минуту?»
Какаши молчит. Я не уверен, что он вообще слушает меня. Конечно, остается надеяться, что это не так.
- Я не могу остановиться, - продолжаю. – Мой разум принимает изменения, но тело – нет. Понимаю, что это не тоже самое, но… Когда после всего не наступает боль, то я не чувствую себя… - нутро кричит из-за одного несчастного слова, - …правильно.
Закрываю рот на замок потрясенный тем, что произнес вслух. На самом деле это ничего не объясняет. Унижение и разочарование – единственное, что чувствую.
- Саске, - неуверенно начинает Какаши, - Орочимару когда-нибудь тебя…
Обрываю, не желая слышать вполне ясный вопрос.
- Почему все думают об этом?
/Ох, если бы я знал…/
«Хватит уже об этом!»
Солнце садится, а тьма сгущается вокруг нас, словно плохое предзнаменование.
- Ладно, оставим. Теперь все в порядке?
Смотрю вперед, пока время тянется непривычно долго. Несмотря на десятки жителей, идущих мимо, слышу лишь шорох гальки под ногами.
- Дело во мне, - шепчу.
Какаши протяжно выдыхает.
- Ох…
И вдруг неожиданно для себя продолжаю.
- Думаю, она мне нужна. Боль, - не могу смотреть на Какаши – Все слишком сложно. Она не нравится мне, но я не уверен, что когда-нибудь…смогу без нее.
Лицо почти пылает от жара.
- Значит, - начинает Какаши, но останавливается. – Когда тебя допрашивал Ибики или во время тренировок со мной, ты… это и есть твоя проблема?
Выдыхаю. Ожидал подобного вопроса и все же отвергаю теорию.
- Не такая уж и проблема, - поясняю ему. – По крайней мере, я не воспринимаю ее так. И все же она тянет за собой другие воспоминания. Именно поэтому мне сложно с Сакурой. Она будет оберегать меня, а я не хочу. Я вообще не уверен в том, чего хочу и чего не хочу. Совсем как… - останавливаю самого себя. – Было бы лучше, если бы рядом вообще никого не было.
/Наверное, ты думал об этом много-много времени, да, мой мальчик?/
«Это твоя вина. Я был бы нормальным, если бы не ты. Не бойся, не выдам.
И я ненавижу тебя».
/Не обольщайся, Саске-кун. Ты никогда не был нормальным./
- Ясно, - задумчиво произносит Какаши, и мы останавливаемся у дома. – Если это и правда так, то у меня есть выпуск Ича-Ича, посвященный насилию и принуждению…
- Это не шутка! – вскрикиваю, алея от раздражения. – Неужто не ясно? Это ненормально! Ни для меня, ни для других. И конечно, не для нас.
/Нет никакого «нас», разве ты забыл?/
Какаши выглядит разочарованным, но ясно, что он наблюдает. Ошеломленный собственным приступом откровения, сую руки в карманы и отворачиваюсь, чтобы взглянуть на случайных зрителей.
Полная тишина.
- Кто сказал, что это нормально?
Скриплю зубами, отказываясь смотреть на него.
- Послушай, Саске, - уже мягче начинает он. – Тот факт, что ты вообще думаешь об этом, уже кое-что говорит. Понимаешь, что ты сказал? «Нас». Ты и Наруто. Косвенное признание заботы о нем. Возможно, это может быть даже возобновлением ваших отношений на всю жизнь. Это прекрасно. И куда больший шаг, чем я думал.
/Действительно. Большой шаг в могилу./
Опускаю голову и смотрю на кучу листьев у дорожного тротуара, словно они в любую секунду могут ожить и закрутиться в танце.
- У тебя не выйдет, - возражаю.
Какаши вздыхает.
- Что не выйдет, Саске?
- Ничего не выйдет.
- Может, расскажешь?
- С самого начала это был бессмысленный разговор, - пытаюсь увести неприятный разговор в сторону. – Мне ни к чему связи.
- Почему нет? – Какаши терпеливо исполняет роль озабоченного родителя.
- Потому что они идиотские, - даю почти детский ответ, но это сейчас не волнует.
Какаши тяжко вздыхает и присаживается на соседскую скамью.
- Позволь мне объяснить кое-что, - говорит он. - Связи – не глупость. Они делают нас сильнее, заставляют становится лучшими ниндзя, чтобы защищать дорогое. Я не могу изменить прошлое и не могу обещать, что ты не будешь испытывать боль в будущем, - и признается. – Скорее всего, тебе будет больно. Но это часть связи. Жизнь никогда не будет вечно счастливой и идеальной. Чередование плохих и хороших времен делают ее только лучше.
/Тск! Сентиментальный бред. Не слушай такую чушь!/
Молча огрызаюсь.
- К тому же неважно, хочешь ты заводить связи или нет, они уже есть. И твое «желание» ничего не поменяет. Последние годы показали, что несмотря на все прилагаемые усилия, связь невозможно разорвать так легко.
/Все можно разрушить, другой вопрос, как много сил придется приложить./
Поднимаю голову и смотрю на Какаши. Он стоит рядом, ковыряя мыском сандалии грязь и траву. Выглядит он весьма беспокойно.
- На самом деле я не думаю, что ты не желаешь связей.
- Не говори мне, что я хочу, а что нет, - ворчу. – Тебе кажется, что ты меня знаешь, но на самом деле не знаешь куда больше. Каждый считает обязанным читать меня словно открытую книгу, но все ошибаются, потому что никто из вас понятия не имеет, кем я могу быть!
/«Никто из вас»?/
Какаши качает головой и говорит тихо, почти не слышно.
- Но я должен тебе сказать, Саске. Быть может, только так ты узнаешь. Ты не понимаешь. Думаешь, что это волшебное таинство избранных, по крайней мере, тебе хочется верить. Ты хочешь, чтобы отношения не мешали тебе. Особенно с Наруто. Видно, как ты смотришь на него. Я видел, как ты тогда переступил порог больницы с Наруто на руках. И как защищал его у Ибики.
/Это было безумием. Как хорошо, что все обошлось./
Одариваю Какаши особенно красноречивым взглядом.
- Можешь не отрицать. Не знаю, что произошло, чтобы ты изменился так быстро, вернувшись от холода Орочимару. Но тебе не удастся от меня скрыть. Ты заботишься о Наруто и быть может, даже…
- Замолчи, - спокойно обрываю Какаши. Тот щурит глаз и смотрит вверх и в сторону, словно старается что-то припомнить.
