Текст книги "No Featherbed for Me (СИ)"

Автор книги: lit_chick08

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 27 страниц)

Он на мгновение скривился, но сразу же взял себя в руки, принимая бесстрастное выражение лица.

– Она слишком беспокоится. Элинор сможет править ничуть не хуже, чем любой сын.

– Только не говори этого своему отцу. Думаю, ты уже заметил, как он относится к женщинам, не знающим своего места, – фыркнула Арья, закатывая глаза.

– Ты управляла Штормовыми землями лучше, чем Ренли когда-либо сможет, и отец знает это. Он больше зол на Ренли, чем на тебя.

– И все же…

Джендри молчал, изучая окровавленное лицо чардрева.

– Ты и тот тирошиец…

– Не надо.

– Арья… – он поморщился от резкости ее слов.

– Я не буду обсуждать это с тобой, так что даже не пытайся уговорить меня.

На мгновение Арья подумала, что он будет настаивать, но затем обнаружила, что он лишь молча смотрит на нее, не собираясь возражать.

– Он не всегда будет королем, – наконец сказал он.

– Нет, – согласилась Арья, – но я всегда буду твоей свояченицей.

– Мы оба знаем, что ваш брак с Ренли едва ли можно считать официальным. Он может быть расторгнут, когда я стану королем.

– И что дальше, для меня выберут нового мужа? Если мне повезет, то мне дадут отжить свои дни в Винтерфелле, но вместо этого меня продадут какому-нибудь лорду. Когда Роберт умрет, жизнь здесь вернется на круги своя. Я буду управлять Штормовыми землями, а Ренли вернется на Простор. Еще лучше, если управлять всем будет Пенроз, и я смогу отправиться на Север и наконец увидеть своих братьев.

– Значит, таков твой план?

– Я могла бы провести некоторые время с Джоном, а затем остаться на несколько месяцев в Винтерфелле. Отправиться с кораблем на Запад, чтобы повидать Брана в Кастерли Рок, мама рассказывала, что принц Томмен предложил ему там место. Затем, я отправлюсь в Дорн. Аллирия всегда готова принять меня, и я поддерживаю дружеские отношения с Элией Сэнд из Солнечного копья. Возможно, я бы могла даже присоединиться к Ренли в Хайгардене, все говорят, что Уиллас Тирелл разводит лучших лошадей, и, поскольку твой отец отобрал Винтер, мне нужен новый конь.

– Возвращайся ко двору.

– Я не могу.

– Я знаю, что здесь тебе одиноко…

– Ты действительно не понимаешь? – закутываясь в плащ, отрезала она. – Санса не хочет видеть меня там! Она хочет, чтобы ты уделял ей все свое внимание, и я уже устала от того, что все думают, будто я сплю с каждым встречным мужчиной!

– С каких это пор тебя волнует, что о тебе говорят?

– С того момента как мне приказали выпить Лунный чай при родителях! С того момента, как моя сестра не может и взглянуть на меня, уверенная, что я только и делаю, что строю планы по соблазнению ее мужа! С того момента, как эти чертовы слухи лишили меня всего, что я любила! – Арья схватила подол своего изумрудного платья, будто пытаясь содрать его с тела. – Вот, Джендри! Ты не можешь спасти меня от самой себя!

– Потому что ты не желаешь быть спасенной, – его слова были исполнены желчью, заставившей Арью вздрогнуть. – Ты ведешь себя так, будто ты единственный человек во всем Вестеросе, которого заставили делать то, чего он не желает. Ты не хотела быть леди? Что ж, я тоже никогда не хотел быть принцем. Твоя мать хотела Брандона Старка, твой отец хотел Эшару Дейн, мой отец хотел Лианну Старк, а моя мать хотела быть королем, а не королевой. Единственное различие между тобой и всеми нами это то, что ты продолжаешь вести себя так, будто ты единственная страдаешь от этого!

– Ну так оставь меня в покое! Возвращайся в замок к идеальной Сансе, которая за свою жизнь никому не сказала и слова против, и оставь меня!

– Ты сама обрекла себя на это! – Джендри перешел на крик, его лицо исказилось от ярости. – Я предложил тебе иную жизнь, но ты бросила мне ее в лицо!

– Ты предложил мне жизнь леди в другом виде, и все!

– Значит, твой наемник предложил тебе что-то получше? – с отвращением выплюнул Джендри. – Ты этого хочешь? Какого-то подлого бастарда, который заберет твое золото и будет трахать тебя в грязи?

Это было самым оскорбительным из того, что Джендри когда-либо ей говорил, и гнев, ранее лишь робко тлеющий в ее сердце, вспыхнул диким пламенем. Слова слетели с ее губ прежде, чем она подумала о последствиях, и прозвучали так жестко, как она того и хотела.

– Лучше уж меня будет трахать благородный наемник, чем бесчестный принц.

Арья никогда раньше не ранила людей физически, и даже после всех тех уроков с Грифом лезвие Иглы всегда оставалось чистым. Однако, как только ее слова дошли до него, казалось, будто Джендри только что пронзили острейшим мечом, и его лицо исказила гримаса боли и обиды, заставившая Арью отвести взгляд. Она тут же пожалела, что ранила его таким образом, чувствуя, как слова раскаяния скребли гортань, но Джендри не дал ей шанса оправдаться. Вместо этого он лишь развернулся и ушел прочь, покинув ее твердым шагом и без тени сомнения.

А листва лишь продолжала тихонько напевать – Драконы, драконы, драконы…

_____________________

Именно Санса сообщила ей о турнире, устраиваемом в честь двадцать пятого дня рождения Джендри, прежде чем они вернутся в Королевскую гавань. Пока ее сестра рассказывала о планах короля Роберта, Арья раздумывала о том, во сколько им обойдется подобное мероприятие. На все про все выходило около ста пятидесяти тысяч золотых драконов, сумма, которая явно ударит по их казне. Она не питала особой любви к Штормовым землям, однако они принадлежали ей, как когда-то Звездопад, и если Арья и не была хорошей женой, то с финансами она управлялась с удивительной легкостью.

Санса, конечно же, ничего не смыслила в этом деле, ведь их хозяйством занимался никто иной как Мизинец, а лорд Тайвин Ланнистер всегда готов был поделиться своими запасами золота с внуком на случай проблем. Арья даже почувствовала некую гордость за то, что разбирается в чем-то, о чем Санса не имеет и малейшего понятия.

– Что за кислое выражение лица? Раньше ты любила турниры.

Арья подняла глаза от своей вышивки, кривой, как и всегда. Санса гордо восседала на мягком вельветовом стуле, облаченная в светло-синее платье, которое сидело на ней идеально. Шестилетняя Элинор сидела у ее ног, прижимая к себе фарфоровую куклу, и ее темно-рыжие волосы были убраны в том же стиле, что и у ее матери. Она была истинной маленькой леди, но Арья находила ее вполне приятным ребенком, хотя, если быть до конца честной, ей больше нравилась Роуз, синие глаза которой лучились светом, хоть она и не шла в сравнение со своей сестрой по красоте.

– Это потому, что я сама хотела стать рыцарем.

– Девочки не могут быть рыцарями, тетя Арья, – Элинор сморщила маленький носик.

– Да, спасибо, Элинор, – Арья прикусила язык, чтобы ненароком не сболтнуть чего лишнего. – Еще теперь я осознаю, во сколько все это обходится. Штормовому пределу будет трудно покрыть эти расходы.

– Это проблема Ренли, не твоя, – учтиво напомнила ей Санса, – и я настаиваю на том, чтобы для тебя сшили новое платье к турниру.

– У меня десятки неношеных платьев. Мне не нужно еще одно.

На мгновение личико Сансы скорчилось от раздражения.

– Это подарок, Арья. Я хочу, чтобы для тебя сшили прекрасное платье, достойное леди Штормового предела. У тебя есть красное платье?

– Нет, – неохотно ответила она, взяв в руки иглу.

– Я люблю носить красное, но этот цвет не подходит под мои волосы. Поскольку волосы Алисы темнеют, думаю, она сможет в будущем носить цвета Ланнистеров.

– Ты действительно сейчас говоришь о цветах? – не удержалась от вопроса Арья, поморщившись при виде осуждающего взгляда, коим ее одарила сидящая на другом конце комнаты Кейтилин.

Лицо Сансы в миг потемнело, и она отложила свою вышивку в сторону.

– Прошу меня извинить. Возможно, ты можешь предложить другую тему для разговора? Признаюсь, я никогда не владела искусством общения с тобой, принимая во внимание различие наших интересов. Пожалуйста, выбирай тему.

Арья была уверена, что ее слова прозвучали бы куда жестче, если бы в комнате не находились Элинор и их мать, но, хоть Санса и была легкомысленна и разочарована, Арья прекрасно знала, что ее сестра не хотела ее обидеть.

– Какие события включает в себя турнир? – спросила она, слабо улыбнувшись, когда Санса начала увлеченно обрисовывать детали, которые ей передала королева.

Это был очень полезный навык – думала Арья – слушать, не слыша ровным счетом ничего.

_____________________

После обеда Арья вышла во двор вместе с Роуз, чтобы посмотреть, как идет подготовка к турниру. Ее средняя племянница, казалось, была единственной, кто испытывал теплые чувства к своей тете. Элинор была маленькой копией Сансы, любящая баллады и кукол, а Алиса все еще была ребенком, который злился на всех и вся. Роуз же была жизнерадостна и энергична, легко находила общий язык с людьми, и даже получила нагоняй от королевы за то, что пыталась драться с Нимерией. Арья видела собственные черты в Роуз, и это заставило ее пересмотреть свое недоброе отношение к детям.

Роуз обвила ее шею своими маленькими ручками, устраиваясь на бедре Арьи, пока та объясняла ей для чего возводилось каждое сооружение, как ведется ближний бой, как проходят соревнования в стрельбе из лука. Арья не имела ни малейшего представления, понимала ли Роуз то, о чем она говорила, но девочка жадно слушала ее, задавая бесконечные вопросы.

– Элинор говорит, что папа победит в турнире.

– Возможно, – подтвердила Арья. – Он уже побеждал в турнирах, и провозгласил твою мать Королевой Любви и Красоты.

– Дядя Бран тоже однажды победил и отдал цветы тете Мире.

Арье пока не довелось встретиться с женой своего брата, и все, что она знала о Мире Рид, так это то, что она была с Перешейка, и Санса находила ее слишком грубой.

– Любой может победить, если хорошо сидит в седле.

– А леди может победить в турнире?

– Обычно леди не участвуют в турнирах. Это не одобряется, – лицо девочки заметно погрустнело. – Но Бриенна Тарт раньше участвовала, и, может, будет участвовать и в этот раз, ведь Зал Сумерек недалеко отсюда. Она одна из лучших рыцарей из тех, что я знаю.

– Я бы хотела стать рыцарем, но мама говорит, что я рождена быть принцессой, – Роуз положила подбородок на плечо Арьи. – А папа сказал, что может подарить мне пони на мой следующий день рождения. Тетя Маргери уже спрашивала, какого цвета он должен быть.

– Тебе понравится ездить верхом.

– А ты можешь покатать меня на своей лошади? – Она подняла голову, и ее синие глаза лучились надеждой. – Папа иногда позволяет мне ездить вместе с ним.

Арья знала, что это выведет Сансу из себя, ведь ее сестра хотела вырастить своих дочерей как истинных принцесс. Но Роуз так жаждала приключений, что Арья невольно вспомнила, как счастлива была, когда дядя Бенджен позволил ей прокатиться с ним на своем коне вокруг Винтерфелла.

Конюх смотрел на нее с недоверием, когда Арья приказала ему запрячь Винтер, но не посмел ослушаться. Роуз сгорала от нетерпения, пока Арья залезала в седло, не так изящно, как раньше, из-за мешающего платья. Девочка захихикала от удовольствия, когда Арья усадила ее перед собой и крепко прижала к себе прежде чем вывести Винтер во двор. Когда заливистый смех Роуз достиг ее ушей, Арья почувствовала внезапные слезы радости, подкатывающие к глазам, ведь она не садилась на лошадь с тех пор, как Роберт прибыл в Штормовые земли, и лишь сейчас Арья поняла, насколько ей этого не хватало.

– Быстрее, тетя Арья! – прокричала Роуз, и Арья подчинилась, слегка увеличив скорость, которая все еще казалась ей удручающе низкой, ведь она знала, на что была способна Винтер. Тем не менее, Роуз казалось, что она буквально летит.

Вот, что значит иметь ребенка, думала Арья, прижимая Роуз ближе к себе, и маленькие детские ручки сжимали поводья рядом с ее руками, и она чувствовала сладкий запах волос малышки. Арья никогда не считала себя прирожденной матерью, она никогда не нянчила детей в колыбели и не фантазировала об именах для своих будущих детей. Даже когда она была беременна, Арья не чувствовала ничего особенного, она знала лишь то, что так и должно быть, что это предназначение жены. Однако, слушая смех Роуз во время их поездки, Арья подумала, что материнство не было бы так ужасно, если бы ее ребенок был таким, как Роуз.

– Что, черт подери, ты делаешь? – взревел Роберт, когда он вместе с Недом и Джендри вышел из замка с копьями и луками для охоты.

Арья немедленно остановила Винтер, прижав девочку еще ближе. Ее племянница будто и не замечала ярости своего деда, широко улыбаясь ему.

– Смотри, папа! Я на лошади!

Джендри вышел вперед, протягивая руки к ней.

– Да, так и есть, дорогая.

– Я хочу такого пони! Тетя Арья, ты будешь кататься со мной, когда у меня будет пони?

Арья постаралась не вздрогнуть от слов девочки, исполненных надеждой.

– Увидим, любовь моя, – она приняла руку своего отца, который помог ей слезть с Винтер, не помяв юбку, и она почувствовала себя намного лучше, стоя рядом с Недом Старком.

– Мне казалось, я говорил, что не желаю видеть тебя на этой дорнийской твари!

Стараясь сохранять спокойствие, чтобы не устраивать сцен перед Роуз, Арья объяснила:

– Роуз хотела прокатиться, а я не доверяю ни одной лошади, кроме Винтер. Можете спросить любого – мы не выезжали из двора и оставались в поле зрения.

– Это же совершенно безобидно, Роберт, – произнес Ренли, погладив девочку по щеке. – Ты ведь ездил со мной вот так сотни раз, когда я был ребенком, и я катал Томмена точно так же. Ты зря так волнуешься.

Во взгляде Роберта, устремленного на нее, было что-то темное и потерянное, что заставило Арью вздрогнуть. Он смотрел на нее не так, как раньше, когда его взгляд был полон тоски по Лианне Старк, отражающейся в любом ее слове или действии. Этот взгляд был пропитан отчаяньем и беспомощностью человека, который не способен контролировать происходящее.

Он хочет заточить меня там, где до меня никто не доберется. Сделать меня пленницей в башне под его контролем.

– Я не хочу видеть тебя на этой лошади, – повторил Роберт, его голос смягчился. – Ты продашь ее.

Но ведь Винтер – это единственное, что у меня осталось.

– Да, ваша светлость.

– Она достанется победителю турнира, – объявил король. – Старая или нет, дорнийские лошади всегда нужны.

Пока Арья вела Роуз обратно к ее сестрам, она молила всех Богов, чтобы Джендри выиграл этот турнир.

========== Часть 4.4 ==========

К турниру снег полностью растаял, но Арья знала, что весна еще не наступила. Воздух оставался холодным, и она могла поклясться, что снег еще выпадет в этих краях. Когда она рассказала об этом отцу, он улыбнулся и поцеловал ее в макушку, подтвердив ее догадки о том, что это лишь ложная весна.

Когда горничные облачили ее в алое платье, подарок Сансы, Арья обратила внимание на то, сколько людей съехалось со всего Вестероса. Принц Джоффри и принцесса Маргери прибыли еще за неделю до турнира, вместе с Лорасом и Гарланом Тиреллами, большинством Мартеллов, и даже лордом Бериком с Аллирией. Участвующие мужчины были одеты в свои лучшие доспехи, в стремлении выиграть пятьдесят тысяч золотых драконов и ее дорнийскую лошадь. Даже Ренли надел броню, намереваясь принять участие, и Арья покорно отдала ему свой платок, чтобы тот повязал его на рукоятку копья.

– Лорд Ренли выглядит прекрасно в доспехах, – заметила Санса во время обеда. Ее сестра была одета в ярко-синие платье, украшенное мирийским кружевом, и выглядела вполне довольной.

– Да, Ренли всегда выглядит прекрасно.

– Ты уже говорила с мейстером Рисом по поводу отвара от бесплодия?

Моя родоспособность не имеет никакого значения, если мы не можем даже элементарно раздеться друг перед другом.

– Мы начнем пытаться, когда все разъедутся.

Понизив голос, будто рассказывая страшный секрет, Санса прошептала:

– Я знаю, что между вами было не все гладко до нашего приезда, но я рада, что сейчас у вас все хорошо. Знаю, мы с тобой не очень ладим…

– Санса…

– Нет, пожалуйста, дослушай меня, – глубоко вздохнув, продолжила она. – Я знаю, что мы не очень ладим, но я никогда не желала для тебя ничего дурного. Я правда думала, что этот брак сделает тебя счастливее. И я не хочу, чтобы ты меня ненавидела.

– Это не так, – ее слова звучали искренне. – Возможно, ты так думала, но это лишь вопрос времени.

Санса молчала, рассеянно помешивая еду ложкой, прежде чем еле-слышно проговорить:

– Он никогда не простит мне этого.

– О чем ты говоришь?

– Джендри, – пояснила Санса. – В ночь, когда твоя помолвка с Ренли была объявлена, мы серьезно поссорились, хуже, чем когда-либо. Он спал в другой комнате несколько недель после твоей свадьбы. Я была уверена, что он никогда мне этого не простит. А однажды ночью он пришел ко мне, мрачнее тучи, и знаешь, что он мне сказал?

– Нет.

– Она была моим единственным другом, – Санса подняла на нее взгляд, и Арье на мгновение показалось, что ее сестра выглядит гораздо старше своих двадцати двух. – Как принц, окруженный десятками людей, может не иметь друзей?

– Точно так же, как леди может сидеть в гостиной с женщинами, которым нет до нее никакого дела, но они обязаны улыбаться тебе в лицо, потому что ты жена их лорда.

Санса рассеянно кивнула сестре.

– Иногда мне кажется, что я никогда не смогу понять Джендри, как и тебя. Вы оба такие упрямые. Но я точно знаю, что он все еще любит тебя.

Санса произнесла это так спокойно, что ее тон порядочно удивил Арью. Она привыкла к гневу и презрению со стороны своей сестры, и подобное спокойствие казалось ей странным.

– Я уверена, ты ошибаешься.

– Стоит признать, ты всегда будешь иметь доступ к той его части, которую мне не позволено даже видеть. Я могу даже признать то, что ему необходима ты, чтобы заполнить ту пустоту, что не могут заполнить даже его братья. Но люди говорят…

– Я не меньше тебя желаю, чтобы это прекратилось, – отпивая из своей чашки, заметила Арья. – Я ненавидела тебя за то, что ты сослала меня сюда, это правда. Но я клянусь тебе, что Джендри никогда не нарушал клятвы, данной тебе, не со мной. Это лишь слухи.

– А тот наемник? Это тоже слухи?

Арья почувствовала, что предательски краснеет, и закусила губу, раздумывая над ответом.

– Я не заслужила Лунного чая.

– Но у вас был роман?

Арья покачала головой, не зная, как объяснить ей всю ситуацию.

– Он лишь заставил меня кое-что почувствовать, это все.

Глаза Сансы расширились, когда она наклонилась к ней, и ее голос звучал еле-слышно.

– Ты любишь его?

– Нет, не так… Это было не так, как король это выставил. Но… Мне нравилось то, что я чувствовала рядом с ним.

– И что же ты чувствовала?

– Я чувствовала себя сильной, – это все, что Арья успела сказать, прежде чем Маргери подсела к ним, с улыбкой рассказывая о событиях на соревновании по стрельбе.

Через некоторое время, когда Арья сидела на трибунах рядом с Сансой, она осознала, что впервые почувствовала между ними сестринскую связь.

_____________________

Неизвестные рыцари прибыли на второй день турнира, как и всегда, и некоторые из них были даже облачены в весьма впечатляющую броню. Тем не менее, рядом с cиром Лорасом, Джендри, Тристаном Мартеллом и другими рыцарями, пережившими первый день поединков, никто из них не казался устрашающим. Арья сидела на трибуне вместе с Аллирией Дейн и Арианной Мартелл, в то время как Санса расположилась в королевской ложе рядом с королевой, уверенная в исходе сегодняшнего поединка.

– Думаю, будет интересно, – произнесла Арианна с улыбкой. – Ты уже видела Рыцаря-Дракона?

– Рыцаря-Дракона?

Дорнийская принцесса указала на другую сторону двора, где собирались неизвестные рыцари. Арья сразу же поняла, о ком говорит Арианна. Он был выше большинства рыцарей, но не настолько массивен, как Бриенна или Клиганы. И хотя из-за брони судить было трудно, Арье он показался достаточно худым, но однозначно сильным. В отличие от остальных неизвестных рыцарей, он был облачен в красивую черную броню, переливающуюся на солнце, а в его шлем в виде драконьей головы были вставлены рубины вместо глаз. Меч с драконьим ликом покоился на бедре, а освещенный солнечными лучами щит казался оранжевым, напомнившим Арье полуденное солнце в Дорне.

– Говорят, что это призрак Рэйгара Таргариена, вернувшийся, чтобы вновь участвовать в турнире, – прошептала Аллирия, хихикнув.

– Он скорее сын какого-нибудь богатого лорда, надеющийся стать рыцарем. С такой броней, он скорее всего из Хайтауэров, – ответила Арья.

– Если же он призрак Рэйгара, то, надеюсь, он очернит имя Грегора Клигана, – бросила Арианна, отпивая вино из своей чаши. – Я бы отдала любые деньги, чтобы увидеть, как Гора падает с лошади.

После первого раунда, из неизвестных рыцарей лишь Рыцарь-Дракон и мужчина с мамонтом на щите остались на поле боя, но второго победил Тристан Мартелл во втором раунде. Когда Рыцарь-Дракон вышел против сира Лораса, Арья услышала крики мужчин, поставивших деньги на Рыцаря Цветов. Пока оба рыцаря направлялись по разные стороны поля, она смотрела лишь на загадочного рыцаря, казавшегося ей подозрительно знакомым.

Толпа взвыла от негодования, когда Рыцарь-Дракон с легкостью скинул сэра Лораса с коня с первой попытки. Рыцарь Цветов был очень известен в Семи Королевствах, и никому еще не удавалось победить его так просто.

– Он победит, – неожиданно для себя объявила Арья.

– Ты уверена? – спросила Арианна, приподняв одну бровь. – Думаешь, он сможет победить остальных, даже принца?

– Да.

Арианна показала на мужчину, собирающего ставки, который вручил Рыцарю-Дракону кошелек, полный золота. Повернувшись обратно к Арье, она усмехнулась.

– Надеюсь, ты права, иначе мой отец будет мной недоволен.

– Зачем ты поставила все свои деньги? – воскликнула Арья, не веря своим глазам.

– Думаю, ты неплохо разбираешься в турнирах, – понизив голос, Арианна наклонилась к Арье. – И, возможно, мне бы хотелось увидеть, как дракон втаптывает оленя в грязь.

Прочная вражда между домами Баратеон и Таргариен всегда удивляла ее. В Винтерфелле, с септой Мордейн и мейстером Лювином, она сто раз слышала эти истории, и на этих уроках ей рассказывали лишь о том, что правление Таргариенов было ужасным, и что Рэйгар заслужил то, что с ним случилось на Трезубце, и почему роль Роберта Баратеона и Неда Старка в событиях тех лет очень важна. Лишь в Дорне Арья впервые услышала другую версию событий, версию, которая не обсуждалась более ни в одном из королевств.

Когда она впервые прибыла в Звездопад, Аллирия рассказала ей о своих погибших братьях и сестрах. Она была еще ребенком, когда Артур и Эшара умерли, но все же рассказывала ей о своем благородном брате и красавице сестре, будто бы помнила все с удивительной точностью. Однажды она даже позволила Арье подержать в руках Рассвет, прежде чем возложить его обратно на почетное место, в ожидании достойного человека из рода Дейн, чтобы присвоить его.

– Артур однажды сказал мне, что двумя величайшими почестями в его жизни было то, что он носил Рассвет, и то, что он использовал его, прислуживая своему доброму другу.

– Но Рэйгар Таргариен не был благородным.

Аллирия посмотрела ей прямо в глаза, с тревогой изучая ее лицо, прежде чем произнести:

– Вот чему вас учат на Севере?

Когда они посещали Солнечное Копье, Элия Сэнд отзывалась о Роберте не иначе, как об «узурпаторе». Она рассказывала о своей тете, в честь которой она была названа, о том, что ее отец до сих пор не мог смириться с ее смертью. Элия рассуждала об убийстве Рэйнис и Эйгона, и говорила, что мечтает отомстить Ланнистерам. Иногда ее сестра или мать пытались успокоить ее, но ее ненависть была сильнее ее самой. В свой последний вечер в Солнечном Копье, слегка пьяная от вина, Арья спросила ее:

– Раз ты так ненавидишь Роберта, почему бы не поднять восстание?

– Чтобы Мартеллы стали узурпаторами? С золотом Ланнистеров, Роберт будет сидеть на троне до тех пор, пока Таргариен не заберет его обратно.

– Ты думаешь, что дети Эйриса пересекут Узкое море с армией?

– Лишь в том случае, если в этом мире существует справедливость.

Пока Рыцарь-Дракон готовился к схватке против Тристана Мартелла, Арья раздумывала о том, много ли людей в Вестеросе, согласных с Элией Сэнд, и как много последователей Таргариенов еще существует в Семи Королевствах.

_____________________

Когда на поле остались лишь Джендри и загадочный Рыцарь-Дракон, Арья поняла, что же казалось ей столь знакомым. Это была мелочь, то, как он поправлял свое копье, но Арья узнала этот жест. Тому же учил ее Дак, когда она практиковалась с мечом, чтобы расслабить запястье. Рыцарь-Дракон был слишком высоким и худым для Дака, а единственным человеком, кто кроме него использовал этот прием, был Гриф.

Волнение затрепетало где-то в районе живота, стоило ей лишь подумать о том, что Гриф находится так близко.

Арья вздрогнула, стоило их копьям соприкоснуться. Она знала, что Гриф был силен, но и Джендри располагал огромной силой. При дворе много говорили о том, как Джендри управлялся с молотом во время Восстания Железнорожденных, о том, как он убил одного из людей Эурона Грейджоя ударом такой силы, что пробил дыру у него в груди. Но также Арья знала, что Гриф был быстрее, способный поднять свой щит в нужное время, чтобы усидеть на лошади, разбивая копье Джендри.

– О Боги, да он сильный, – заметила Аллирия, когда оба вернулись на разные стороны, и Джендри вручили новое копье.

– Ты уверена, что я не проиграю свое золото? – поинтересовалась Арианна, но Арья оставила ее без ответа, не отводя взгляда от поля боя.

Когда их копья вновь встретились, Арья была уверена, что Джендри упадет. Копье Грифа ударило по щиту с изображением оленя под идеальным углом, и Арья заметила, как Джендри отчаянно пытался схватиться за поводья, прежде чем упасть наземь. Трибуны взорвались возгласами и криками, когда Рыцарь-Дракон развернул своего коня к принцу, вместо того, чтобы забрать цветы для Королевы Любви и Красоты. Когда Гриф спрыгнул с лошади, до ушей Арьи донеслись недоуменные возгласы, но она знала, что он собирался сделать. Он всегда поступал с ней именно так.

Гриф протянул руку, помогая Джендри встать на ноги. Толпа взревела, поддерживая его, и, когда Джендри снял свой шлем, Арья видела, что он смотрит на рыцаря с уважением. Она не слышала, о чем они говорили, но через мгновение Гриф тоже избавился от своего шлема. Его синие волосы прилипли к лицу, но его фиолетовые глаза и красивые черты оставались такими же, какими Арья их запомнила.

Она никогда раньше не слышала, чтобы на турнире воцарялась подобная тишина. Арья посмотрела на родителей, сидящих недалеко от королевской ложи, и могла видеть лицо своего отца, бледное, словно молоко, пока он смотрел на Грифа и Джендри так, будто увидел призрака.

Отвлекшись на отца, Арья еле-расслышала, как Аллирия выдохнула: «Это невозможно», прежде чем почувствовала, как что-то опустилось ей на колени. Повернув голову, она оказалась лицом к лицу с Грифом, возложившим на ее колени венок из синих, как его волосы, роз.

– В богороще сегодня ночью, – прошептал он, и его слова тут же растаяли в шепоте шокированной толпы, прежде чем исчезнуть из поля зрения.

Пока Арианна не дотронулась до ее руки платком, Арья и не заметила, что сжала венок так сильно, что шипы оцарапали ее ладони, окрасив их в алый цвет крови.

– Ты знаешь его? – спросила Аллирия, когда они поднялись, и Арья решила укрыться в замке до того, как король решит вновь накричать на нее.

– Он Гриф из Тироша.

Дорнийки переглянулись, будто обменявшись мыслями, прежде чем Арианна заявила:

– Что ж, у тебя хороший вкус.

_____________________

– Роберт сказал, что этой ночью я обязан с тобой переспать, – объявил Ренли, входя в ее спальню. – Он сказал, что я должен оставаться здесь до тех пор, пока ты не забеременеешь.

– Он явно не понимает значение слова «бесплодна», не так ли? – протянула она, откладывая книгу на тумбочку. Ее тело дрожало в нетерпении скорее сбежать в богорощу, чтобы узнать, чего от нее хотел Гриф, но Арья знала, что придется подождать. Короля разгневал тот факт, что Рыцарь-Дракон объявил ее Королевой Любви и Красоты, бушуя по поводу оскорбленной чести дома Баратеон, и Арианна сказала ей во время празднества, что после того, как он забрал золото и Винтер, ему было приказано немедленно покинуть Штормовые земли.

– Единственное, что волнует моего брата, это вино и его член, – Ренли стянул ботинки, прежде чем забраться к ней в постель. Они делали так достаточно часто, когда проводили время вместе, и Арье иногда даже нравилось, что Ренли проводил вечер в ее постели, будучи приятным собеседником.

– Это не слишком уважительно с твоей стороны.

Ренли улыбнулся, растянувшись на матрасе так, что локти, на которые он опирался, оказались рядом с ее ногами.

Протянув руку, он дотронулся до ткани ее ночной рубашки.

– Она мне нравится. В ней ты выглядишь так мило и невинно.

Арья вяло пнула его ногой в плечо.

– Меня вряд ли можно описать подобными словами. Так же, как о тебе вряд ли отзовутся, как о «скромном» или «застенчивом».

Он пожал плечами, улыбаясь, и его пальцы очерчивали ее колено, когда он рискнул спросить:

– Тот рыцарь…

– А что с ним?

– Ты любишь его?

– Нет, – мгновенно ответила она, – я уже говорила тебе, что у меня не было с ним романа.

– О да, а я и Лорас – лишь добрые друзья, – Ренли покачал головой, ласково улыбаясь. – Иногда мне кажется, что ты самый сложный человек, которого я знаю. Будто ты хранишь тысячи тайн и не желаешь раскрыть ни одну из них.

– Значит, я такая же, как и любой человек в Семи Королевствах, – Арья подвинулась, облокачиваясь на изголовье кровати. – Ты знал мою тетю?

Ее вопрос явно удивил Ренли, но он не стал его комментировать. Вместо этого он на секунду задумался, прежде чем дать ответ.

– Я встретился с ней лишь раз, и был тогда очень мал, чуть старше Элинор. В тот момент меня интересовало лишь мое пребывание там, и меня мало волновала невеста Роберта, так что я даже не обратил на нее особого внимания.

– Пребывание где?

– В Харренхолле, конечно же. Это был мой первый турнир, так что я был очень взволнован. Роберт представил меня и Станниса Старкам, демонстрируя Лианну, будто лучшего боевого коня.

– Какой она была?

– Красивой, думаю. Она была доброй, и я даже помню, что она отдала мне свое сахарное тесто, хотя мне запретили есть больше. Как я уже говорил, я был ребенком, – Арья было открыла рот, но он продолжил. – Но я помню тот момент, когда Рэйгар отдал ей цветы. В то время я не понимал, почему все были так расстроены, но я помню выражение лица Роберта.

– Как оно выглядело?

– Так, будто из его легких высосали весь воздух, – их взгляды встретились. – Он выглядел так же, как Джендри сегодня, когда твой наемник отдал тебе те цветы.