Текст книги "No Featherbed for Me (СИ)"

Автор книги: lit_chick08

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 27 страниц)

– У тебя красивый голос.

Рэйнис вздрогнула от неожиданности, заставив Дэйну недовольно заворочаться.

– Тебе не следует так подкрадываться. Это недостойно для королевы.

Арья усмехнулась, приблизившись к колыбелям, и взяла улыбающегося Дэйрона на руки.

– Это явно не самая неблагородная вещь, которую я совершила, и уж точно не меняет того, что голос у тебя действительно красивый.

– Знаешь, не только у Эймона есть таланты, – насмешливо сказала Рэйнис, но Арья слышала недовольство ужаленной гордости в ее словах.

– Ты думаешь, я считаю, что лишь Эймон наделен талантами?

– Он твой любимчик, – уверенно произнесла Рэйнис, переложив Дэйну с одной руки на другую, – и всегда им был. Эймон талантлив, Алисанна добра, Брандон энергичен, а от меня одни проблемы.

– Я так не думаю.

– Лжешь.

– Нет, – настаивала Арья. – У вас с Эймоном абсолютно разные таланты. И если его душа лежит к музыке и истории, у тебя гораздо больше способностей к языкам и оружию. И Эймон не мой любимчик, – она коварно улыбнулась. – Разумеется, я предпочитаю Алисанну.

Рэйнис рассмеялась, мгновенно заразив Арью своим мягким и светлым смехом. Она не могла вспомнить, когда они в последний раз вот так просто смеялись вместе. Когда смех стих, Рэйнис посмотрела на нее своими темными глазами и сказала:

– Я помню, как часто ты смеялась до войны и даже на Стене. Сейчас ты больше не смеешься так много.

– Как и ты, – ответила Арья.

Рэйнис молчала, наблюдая за спящей Дэйной, прежде чем продолжить:

– Я думала, будет лучше, когда мы вернемся сюда. С того момента, как нас объявили бастардами, я могла думать лишь о том, чтобы вернуться и вернуть то, что у нас забрали. Я думала, что легитимация… пробуждение драконов… Я думала, это будет иметь значение.

– А теперь ты думаешь, что это не так?

– Я не знаю, – Рэйнис сжала челюсть, явно разочарованная. – Я никогда не стану королевой, ведь у меня трое братьев. Я не могу стать мейстером или септоном, не могу стать рыцарем или облачиться в черное. Я могу стать лишь женой лорда, рожать детей по велению мужа и притворяться, что меня интересует ведение хозяйства. В мире нет места для такой женщины, как я.

Арья почувствовала, как сжались ее внутренности, вспомнив подобный разговор с собственным отцом.

– Ты самый близкий друг Эймона. Он найдет для тебя место в малом совете…

– Я не хочу, чтобы мне находили место. Я хочу свое собственное, что-то, что никакой мужчина не сможет забрать у меня. – На ее лице читалась болезненная уязвимость, когда она выпалила: – Уж ты-то точно понимаешь, что я имею в виду.

– Понимаю, – подтвердила Арья, осторожно освободив свои волосы от цепкой хватки Дэйрона.

– Визерис хочет выдать меня за какого-то Грейджоя из Пайка, – произнесла Рэйнис. – Совет мешкает лишь из-за Балериона. Они боятся того, что может произойти, если я буду далеко или решу освободить его.

– Твой отец никогда не заставит тебя выходить замуж насильно.

Слезы застыли в глазах Рэйнис.

– Но он не позволит свершиться браку, которого я хочу. Ты разве не слышала? – Когда Арья отрицательно покачала головой, Рэйнис выдохнула: – Рэйго женится на Элинор Баратеон и станет лордом Кастерли Рок.

– Что!?

– Нет смысла в браке между мной и Рэйго, – проговорила Рэйнис, и Арья знала, что она лишь повторяет то, что сказали ей о помолвке. – Железному престолу необходимы прочные связи на Западе, а Ланнистеры – самая богатая семья в королевствах. Рэйго станет хранителем Запада, когда Элинор унаследует титул и земли. – Обычно невозмутимая, Рэйнис сломалась, прорыдав: – Отец обещал выдать меня за хорошего, честного человека.

Арья тут же встала, положила Дэйрона обратно в колыбель, забрала Дэйну из рук Рэйнис, и заключила ее в объятия. Она никогда еще не видела Рэйнис более несчастной, и разбитое сердце дочери заставило ее плакать вместе с ней. Рэйнис цеплялась за платье Арьи, уткнувшись в колени матери, и Арья убаюкивала ее, словно она была не старше своих младших брата и сестры.

– Почему я никогда не могу получить то, чего хочу? – спрашивала Рэйнис, показавшись сейчас невероятно юной.

Лишь несколькими часами позже Рэйнис наконец удалось успокоиться, и Арья увела дочь в ее покои, нашептывая бесконечные обещания ей на ухо. К тому моменту, когда Рэйнис, уставшая от горя и слез, уснула, Арья, казалось, была ослеплена яростью к Эйгону с его советом, и решила, что больше не намерена играть в вежливую королеву.

Она обнаружила Эйгона в зале собраний малого совета вместе с Джендри, Визерисом, Мейсом Тиреллом, Гарланом Тиреллом, Варисом, Петиром Бейлишем, Хелдоном, Дейенерис и Рэйго, сидящими за столом, и в этот момента Арья ненавидела их всех.

Одним взглядом пригвоздив Эйгона к месту, она спросила:

– Как ты мог поступить так с Рэйнис?

– Арья… – начал Эйгон с намеком на нервозность во взгляде.

– Ты уничтожил ее, и ради чего – золота?

– Это тебя не касается, – подал голос Визерис, и Арья повернулась настолько резко, что принц вместе с лордом Бейлишем подпрыгнули от удивления.

– Если ты еще хоть раз посмеешь указывать мне, что меня касается, а что нет, когда речь идет о моих детях, я исполню обещание, данное тебе в Пентосе, ты меня понял? – Посмотрев на Рэйго, она спросила: – Как ты мог согласиться на это? После всех обещаний, данных ей, после всего, через что вы прошли вместе, как ты мог согласиться на эту помолвку?

Рэйго не ответил и покраснел от стыда, исказившего его черты.

– Никто не собирается ранить Рэйнис, – мягко сказал Джендри. – Этот договор был заключен не для этого.

– О да, это ее успокоит, – саркастично выпалила она, вновь обернувшись к Эйгону. Смягчившись, Арья произнесла: – Ты разбил сердце своей дочери. Надеюсь, все золото Кастерли Рок стоило того.

– Арья! – звал ее Эйгон, но она не собиралась останавливаться, направившись прямо к мейстеру Марвину, отвечавшему за воронов. Арья схватила несколько кусков пергамента, поспешно нацарапала что-то на каждом и запечатала их лютоволком, а не драконом.

– Мне нужно, чтобы вы отправили это мейстеру Сэмвеллу Тарли в Цитадель; это – Мансу Разбойнику в Дар; это – Аллирии Дейн в Звезопад, а это – лорду Ренли в Штормовой предел. Вы не расскажете никому об этих письмах, и, когда придут ответы, их доставят точно ко мне. Могу ли я довериться вам, мейстер Марвин?

Мейстер тут же кивнул.

– Я верен вам и вашим детям, ваша Светлость. Вы можете верить мне.

Арья не была уверена в том, что это правда.

Именно это она и собиралась выяснить.

========== Часть 9.5 ==========

Потребовалось примерно две недели, чтобы ответные письма дошли до Красного замка; две недели заплаканных глаз Рэйнис, ненависти Эймона к Рэйго и растерянности со стороны Алисанны и Брандона. Арья не могла и смотреть на Эйгона, абсолютно шокированная его предательством, и даже Сансе, казалось, было противно то, что ее дочь стала причиной грусти Рэйнис. Если кто и знал о том, как это, когда тебя лишают всего и используют в качестве пешки в игре престолов, так это Санса и Арья Старк.

Она сожгла письма от своих друзей, обратив слова в пепел.

Понадобилась еще пара недель, чтобы подготовиться; золото, чтобы подкупить тех, кого следовало, и угроза драконами, чтобы обеспечить молчание. Лишь когда все приготовления были завершены, Арья собрала четырех своих старших детей в Богороще. Нимерия, бродившая между деревьями, обеспечивала охрану лучше, чем любой гвардеец. После она пойдет к Брану и Эшаре, расскажет о том, что сделала, и о том, что требуется от них, когда придет время.

Когда ей было десять, один из знаменосцев отца научил Арью играть в кайвассу. Она наблюдала за игрой взрослых, пока Гловер не научил ее так хорошо, что вскоре она выиграла целый кошелек у одного из мальчишек Карстарка, прежде чем те покинули Винтерфелл. Даже сейчас Арья помнила правила игры.

«Никогда не пытайся нанести удар, пока все твои фишки не на своем месте» – говорил ей Хосфорт Амбер, попивая крепкое пиво, – «и, несмотря ни на что, всегда защищай своих драконов»

Возможно, Арья и не была сильна в игре престолов, но в кайвассе ей не было равных.

– Что-то не так, – предположила Алисанна, когда они с Брандоном уселись на огромные корни одного из деревьев, и сморщила носик.

– Не совсем, – исправила ее Арья, заметив, как пристально за ней наблюдают Рэйнис и Эймон. – Я хотела провести небольшое семейное собрание.

– А где папа?

– Он не придет.

Алисанна изменилась в лице.

– Он снова отправляет нас куда-то?

– Нет, ваш отец никуда вас не отправляет. – Арья вздохнула и осела на землю, не беспокоясь о своем платье. Рэйнис улыбнулась, сделав то же самое, но Эймон остался стоять, с присущей ему грацией прислонившись к дереву. – Наши жизни сильно изменились за последние два года, к лучшему или к худшему. Все постоянно менялось, и это моя вина, и вина вашего отца. Я надеялась, что здесь мы обретем мир.

– Мы не созданы для мира, – заявила Рэйнис.

– Но вы не были созданы и для войны. – Заправив выбившийся локон за ухо, Арья признала: – Я никогда не хотела для вас такой судьбы. Жизнь принцев и принцесс отнюдь не похожа на песню. Я думала, что смогу уберечь вас от горькой правды, но все вы уже выросли. – Заглянув каждому в глаза, Арья продолжила: – Все вы заслуживаете той жизни, о которой мечтаете, а не той, что выбрали для вас.

– Что происходит, мама? – спросил Эймон.

– Сегодня ночью вы покинете Королевскую гавань.

Они тут же начали протестовать, но Арья подняла руки, призвав их к тишине. Сделав глубокий вдох, она пояснила:

– Вы не сделали ничего плохого, и ваш отец желает оставить вас при дворе. Это лишь мой выбор.

– Мы были нехорошими? – спросил Брандон, и его нижняя губа затряслась.

– Нет, любовь моя, вы замечательные, но… Ты хочешь быть рыцарем, да? Хочешь стать сиром Брандоном Храбрым? – Брандон сразу кивнул. – Что ж, прежде чем стать рыцарем, ты должен побыть пажом, а затем сквайром. Лорд Ренли из Штормового предела заберет тебя к себе.

– Мы едем не в одно место? – спросила Алисанна, и в ее обычно спокойном голосе звучали безумные нотки. Лишь в это мгновение Арья осознала, что ее дети еще никогда за свою жизнь не разлучались.

– Ты отправишься в Звездопад с бабушкой Эшарой, – успокоила ее Арья, заверив, что она не останется совсем одна. – Леди Аллирия с дочерьми с радостью примут тебя, и тебе понравится Дорн.

– А что будет с Вхагаром?

– Он пока что останется здесь, но, когда ты подрастешь, мы решим это.

– И куда отправимся мы?

– Ты поедешь в Цитадель, чтобы заработать собственную цепь. Мейстер Сэм из Ночного дозора сделает тебя своим учеником. После, если захочешь облачиться в черное, твой дядя Джон с радостью примет тебя.

Легкая улыбка Эймона сказала ей больше, чем любые слова.

– А что будет со мной? – поинтересовалась Рэйнис.

Арья подошла к ней и сжала ее руку.

– Я отправляю тебя туда, где женщины равны с мужчинами, и могут идти своей дорогой. Звучит неплохо?

Рэйнис улыбнулась.

– Думаю, я справлюсь.

– Ты отправляешься на Север.

– Обратно в Винтерфелл? – спросила она в замешательстве.

– В Дар. – Рэйнис тут же осознала, о чем она говорит, и Арья лишь подтвердила ее догадки: – Манс никогда не откажется от лишних рук.

– Я не поеду без Балериона.

Она молчала некоторое время, прежде чем, как бы между прочим, заметить:

– Стражники говорят, что Балерион борется с оковами яростнее, чем Мераксес и Вхагар. Цепи… Они могут стать такими хрупкими. Я даже слышала, что Балерион достаточно большой и мощный, так что может выдержать наездника… если, конечно, кто-то мог бы оседлать дракона.

– Разумеется, – ответила Рэйнис, незаметно кивнув головой.

– А что насчет тебя и малышей? – прошептала Алисанна. – Где будете вы?

– Мы останемся здесь. – Крепко прижав к груди Алисанну и Брандона, Арья поцеловала их в макушки, сдерживая слезы. – Мы будем приезжать к вам, а вы к нам. Мы будем писать вам письма и думать о ваших приключениях.

– Но почему нельзя рассказать папе, куда мы отправляемся? – шепнул Брандон.

– Потому что иногда мы должны принимать решения сами, как было в Винтерфелле.

– Запомни, Брандон, – вставила Рэйнис, – мы защищаем нашу стаю.

– Разве папа – не наша стая?

– Нет, – спокойно ответил Эймон, удивив Арью своим взрослым тоном. – Стая – это те, кто всегда готов прийти к тебе на помощь, те, кто защищают тебя. Отец король, и он верен всем, а мы верны лишь друг другу.

– Лишь друг другу? – повторил Брандон.

Эймон обхватил плечи младшего брата, и Арью напугало то, какими взрослыми они оба казались в это мгновение.

– Лишь друг другу.

Арья быстро разъяснила все остальное: они не могли взять с собой много вещей, прощаться с кем-либо и должны были вести себя так, будто ничего не происходит. Лишь Алисанна выглядела неуверенно, и Арья осталась с ней в Богороще, когда остальные ушли собирать вещи.

– Ты не хочешь ехать?

Серые глаза Алисанны, полные слез, казались еще больше, когда она проговорила:

– Я не хочу ехать без тебя.

Наклонившись к ней, Арья прошептала:

– Если я открою тебе один секрет, ты сохранишь его? – Алисанна кивнула, всхлипывая. – Аллирия Дейн не просто мой друг, она моя сестра. Дедушка Нед и ее отец тоже.

– Правда?

– Чистейшая, – заверила она, смахнув слезы со щек Алисанны. – Так что, если будет скучать по мне слишком сильно, просто обними Аллирию так крепко, как только можешь, и это будет то же самое, что обнимать меня.

– Но что делать тебе, если ты заскучаешь по мне?

– Я пойду к Вхагару, чтобы проверить, как он себя чувствует в твое отсутствие.

– Ты боишься Вхагара.

Коснувшись ее лица, Арья заявила:

– Ради тебя, моя девочка, я преодолею любые страхи.

Алисанна обняла Арью, прежде чем мягко прошептать ей на ухо:

– Случится что-то очень плохое.

– Я знаю, – ответила она, прижимая дочь ближе к себе.

_____________________

Эймон уехал первым, спрятав серебристые волосы под капюшоном. Он попрощался с Алисанной и Брандоном в их комнатах, но Рэйнис проводила его до конюшни, где их ждал Марвин. Арья наблюдала за тем, как Рэйнис и Эймон обнимались, не стыдясь своих слез, и, когда они отстранились ровно настолько, чтобы поцеловать друг друга, Арья подумала о болезни Эймона на Стене, и о том, как, несмотря на заразу, Рэйнис поцеловала его тогда, чтобы ее брат не забывал о том, что она любит его.

Их голоса были настолько тихими, что Арья не могла расслышать, о чем эти двое говорили, но они оба плакали, сжимая друг друга настолько отчаянно, что Арья невольно вспомнила собственное болезненное расставание с Джоном много лет назад.

Наконец, Эймон решительно отступил к своей лошади, слабо улыбаясь своей матери и сестре.

– Я буду часто писать и приеду, когда смогу.

Рэйнис и Арья наблюдали за тем, как Эймон исчезает в темноте, и Арья заволновалась, что он, возможно, не взял с собой арфу – единственный предмет, который доставлял ему удовольствие.

Алисанна уехала следующей, и ее нижняя губа тряслась, когда она прижалась к Рэйнис и Брандону, а Эшаре даже пришлось мягко отдирать ее ладошки от плаща Арьи. Лишь после того, как Брандон отдал ей свой деревянный меч, а Рэйнис прикрепила к ее волосам одну из своих драгоценных заколок, Алисанна наконец поднялась на корабль, направляющийся в Дорн.

– Мы с Аллирией позаботимся о ней, – пообещала Эшара, и Арья кивнула, крепко обняв свою почти что вторую мать на прощание.

– Я не сомневаюсь в этом.

Когда корабль скрылся из виду, пришло время Брандону вместе с Браном подняться на борт черного корабля, который доставит их к Штормовому пределу. В отличие от своей старшей сестры, Брандон не плакал, но Арья с легкостью могла прочитать беспокойство на его лице. Когда Брандон заверил Арью и Рэйнис, что он будет вести себя храбро и слушаться лорда Ренли, Рэйнис опустилась перед ним на колени и протянула ему серебряную брошь с изображением лютоволка, подаренную ей Роббом.

– Помнишь наши слова? – прошептала она.

– Зима близко.

– Дома Старков и Баратеонов всегда были близкими друзьями. – Арья невольно сжалась от слов Рэйнис, задевших за живое. – Ты должен гордиться ими обоими.

Брандон, казалось, просиял от слов сестры, и чуть было не взорвался от волнения, когда Арья вынула маленький меч из под своего плаща, спрятанный в течение почти десяти лет, но сохраненный для сегодняшнего дня.

– Когда мне было девять, твой дядя Джон отправился на Стену и дал мне этот меч, прежде чем уехать. Миккен сделал его для меня, и я должна была держать его существование в секрете, ведь леди не пристало держать оружие. Это Игла. – Осторожно передав рукоять Брандону, она сказала: – Это не двуручный меч, он создан для скорости, а не для силы.

– Я быстрый и сильный, – напомнил ей Брандон, с восхищением разглядывая Иглу.

– Но это ничего не значит, если не будешь себя контролировать. – Разместив Иглу у него на поясе, она приказала: – Относись серьезно к урокам на Штормовом пределе, и ты станешь величайшим рыцарем во всех Семи Королевствах.

Когда Брандон дал ей это обещание, прежде чем взойти вместе с Браном на корабль, Арья тихо спросила Рэйнис:

– Как давно ты знаешь?

– Олень совокупляется с волком, – пожала плечами она. – Я тогда не поняла, о чем шла речь, но… Я многое слышала и сделала соответствующие выводы. – Арья оказалась застигнута врасплох, когда Рэйнис наклонилась вперед, крепко обняв ее. – Спасибо тебе.

– За что?

– За то, что дала мне право выбора. – Рэйнис отстранилась, и Арья впервые увидела себя в смоляных кудрях и карих глазах дочери. – Знаешь, ты была права.

– Насчет чего?

– Когда мейстер Эймон умер, я сказала тебе, что все будет хорошо, когда мы снова увидим отца, и ты ответила: “Твой отец владеет магией не больше меня, Рэйнис. Никто не в силах исправить то, чего пожелали Боги”. – На лице Арьи читалось непонимание, и Рэйнис пояснила свои слова: – Боги создали нас женщинами, и никто не может исправить этого. Принцесса или нет, дракон или нет, в конце концов я стану лишь бесполезной дочерью.

– Эйгон не считает тебя бесполезной. Еще до твоего рождения он говорил, что ты станешь воином и превзойдешь саму королеву Нимерию.

– Так и будет, – заявила Рэйнис, – но не здесь, не ради Железного трона. – Ее рука дрогнула, коснувшись подвески в форме дракона, которую она никогда не снимала с тех пор, как отец отдал его ей много лет назад. – Он любит королевства больше, чем нас.

– Нет, – возразила Арья, но Рэйнис перебила ее:

– Он никогда не найдет баланс. Он…– ее голос сорвался, но она быстро взяла себя в руки. – Возможно, с Дэйроном и Дейной все будет иначе. Они будут знать лишь это и будут готовы. Я думала, что именно этого и хочу

– А сейчас?

– Сир Джорах однажды сказал мне, что желать чего-то – опасно. Думаю, он прав.

– Почему же?

– Когда наши желания доводили до чего-нибудь хорошего? – Подняв голову, чтобы посмотреть на Красный Замок, Рэйнис продолжила: – Желания созданы для мужчин, для слабых и алчных лордов и принцесс. Они могут иметь желания. У одичалых хотя бы есть на это право.

– Право?

– Они забирают: земли, богатства, мужей. Когда они хотят чего-то, то пытаются сделать это своим, и, в случае успеха, оно действительно принадлежит им. Я не боюсь огня и могу ездить на драконе, а мой отец король, и что с того? Человек, которого я люблю, должен жениться на моей кузине, трон, который должен быть моим, перейдет к одному из моих братьев, а я всегда буду той, о ком будут шептаться люди: слишком наглая, слишком смелая, слишком чужая. Это не та жизнь, которую мне обещали, но это и не те королевства, что были обещаны мне. – Повернувшись к Арье, она сказала: – В моих жилах может течь драконья кровь, но Север навсегда внутри меня.

Хриплым от волнения голосом, Арья выдавила:

– Ты должна ехать в одиночку.

Рэйнис понимающе кивнула, усмехнувшись.

– Когда мы встретимся в следующий раз, я буду королевой одичалых.

– И ты замечательно справишься с этой ролью.

Арье удалось добраться до башни Мэйгора, прежде чем сломаться, рыдая так сильно, что ей пришлось осесть на пол, пытаясь восстановить дыхание. К восходу солнца отовсюду начали раздаваться крики “дракон”, и Арья не была уверена в том, что сможет встать и признаться в том, что совершила.

И все же, она была Старком из Винтерфелла, так что ей оставалось лишь идти вперед.

_____________________

Эйгон вошел в ее покои через несколько часов после того, как Рэйнис ускользнула на спине Балериона, спровоцировав панику в округе. Арья просто сидела на подоконнике и смотрела на Черноводную, не обернувшись на него даже тогда, когда он с болью в голосе спросил:

– Где наши дети?

– Дэйрон и Дейна в детской.

– Наши другие дети.

Она наконец обернулась, и ее лицо не выражало ни единой эмоции.

– Я отослала их.

Искреннее потрясение читалось на красивом лице Эйгона.

– Зачем? Зачем тебе…

– Потому что я не хочу, чтобы они стали такими же, как мы. Я хочу, чтобы они были счастливы и смогли прожить свою жизнь вдалеке от этого змеиного гнезда. – Поднявшись и заставив себя не дрожать под взглядом сиреневых глазах, пылающих от ярости, она объяснила: – Я согласилась отправиться на Драконий камень лишь потому, что думала, что так будет лучше для детей, ведь они так скучали по тебе. А потом вылупились драконы, и я согласилась выйти за тебя, чтобы защитить их. Когда родились близнецы, я была уверена, что отныне все будет хорошо, но это не так.

– Это из-за того, что Рэйго женится на Элинор? – фыркнул он. – Он все равно слишком взрослый для Рэйнис.

– Дело не только в этой помолвке, хотя она, разумеется, сыграла свою роль. – Арья всплеснула руками. – Она любит его, Эйгон. Они планировали свою свадьбу боги знают сколько. Я даже уверена, что она отдала ему свою девственность, а ты решил женить его на ее кузине. Принцесса или нет, какой мужчина захочет такую девушку? И, что еще важнее, почему наша дочь должна выйти за того, кого не любит? Почему она не может выбрать своего мужа так же, как мы выбрали друг друга?

– Нам нужен прочный союз с утесом Кастерли…

– Ты продал счастье своей дочери ради королевств, – отрезала она, – и открыл мне глаза на то, что происходит с нашими детьми. – Не дав Эйгону вставить и слова, Арья продолжила: – Рэйнис была рождена для того, чтобы вести людей за собой в бою или в мирное время, но ты решил засунуть ее в платье и позволить ей гнить. Эймон не хочет быть королем, он хочет стать мейстером. У Алисанны такое доброе сердце, нахождение здесь обременяло ее, а Брандон… Что ж, ты знаешь, что говорят о Брандоне, и что ни один высокородный лорд не возьмет его себе в сквайры, если он не истинный принц. – Взяв Эйгона за руки, она умоляла: – Разве ты не видишь? Мы были неправы. Они были неправы. Может, в них и течет кровь королей и королев, но они хотят не этого. Мы можем вырастить Дэйрона и Дейну, как лорда и леди, но…

– Как ты могла сделать это, не посоветовавшись со мной? Скрыть то, что увезла наших детей из Королевской гавани… Как я могу простить тебя после этого?

– Я сделала это не для того, чтобы ранить тебя. Я сделала это ради наших детей, чтобы подарить им счастливую жизнь. – Коснувшись его щеки, она сказала: – Ты и сам знаешь, что все не так, как мы того хотели. Требуются жертвы, и я больше не позволю, чтобы этими жертвами были наши дети.

– Я никогда…

– Помолвка Рэйго это лишь начало – ты пожертвовал Рэйнис ради утеса Кастерли. Что дальше? Каждый день мы все дальше от тех людей, которыми хотели быть, и я не допущу, чтобы наши дети страдали из-за этого. Они знали другую, лучшую жизнь, и я лишь хочу вернуть им ее.

– Они бы не согласились на это. Легитимация, престолонаследие: Рэйнис и Эймон боролись за это

– И осознали, что цена слишком велика! – Арья осела на пол, прошептав: – Цена всегда слишком велика.

Эйгон молчал, смотря на нее, прежде чем произнести:

– До того, как я получу оповещения о прибытии наших детей туда, куда ты их отправила, ты останешься в своих покоях. Посещать близнецов можешь только под наблюдением.

Когда он повернулся, чтобы уйти, Арья позвала его по имени, остановив его на мгновение. Она видела гнев и отвращение на его лице, и чувство предательства, казалось, сочилось из каждой его поры.

– Мне больше нечего сказать тебе, Арья.

Эйгон никогда не придет в ее покои снова.

Конец девятой части.

========== Часть 10.1 Распавшаяся стая ==========

Так многое может измениться за шесть лет. Могли бушевать войны, свергаться династии, а люди могли обратиться в пепел. Полдюжины лет – не много, по сравнению с целой жизнью, но этого времени было достаточно, чтобы полностью изменить чье-то существование. Этого было вполне достаточно, чтобы прошлое настигло человека, заставляя его столкнуться с неприятной правдой, которую он так отчаянно пытался скрыть все это время.

Лишь об этом Арья могла думать, когда впервые увидела Брандона после шести лет разлуки.

Ему было уже четырнадцать, и в свои годы он был намного выше и шире в плечах, чем Ренли. Его каштановые волосы потемнели за время пребывания на Штормовом пределе, так что пряди, кудрявым беспорядком спадающие на серые глаза Старков, казались почти черными. На его щеках была заметна первая щетина, не скрывавшая пока еще его массивной челюсти и четких скул, и Арья невольно задержала дыхание, наблюдая за тем, какими взглядами их с Ренли провожают юные придворные дамы.

Теперь он совсем взрослый, с грустью признала Арья. Больше нет того маленького мальчика, которого я отослала к Ренли.

Она сжала его в объятиях слишком сильно, словно он сейчас обратиться в дым, а ее руки не могли даже сомкнуться вокруг него. Арья ахнула, когда Брандон с легкостью оторвал ее от земли со смехом, напомнившим ей Роберта Баратеона.

– Я останусь здесь по крайней мере месяц, мама. Мы еще успеем наобниматься.

Арья отстранилась, обхватив его лицо руками, и нахмурилась.

– То, что ты больше меня, не значит, что я не могу снова тебя отшлепать.

– Ты никогда этого не делала.

– Возможно, стоит начать. – Она поднялась на цыпочки, поцеловав его в щеку. – Я так скучала по тебе.

Храбрый и дерзкий мужчина перед ней, казалось, был готов растаять. Его красивые черты лица смягчились, и Арья вновь увидела своего мальчика, который мечтал о рыцарстве, прятался от своих братьев и сестер и ужасно любил, когда его ласкали.

– Я тоже скучал по тебе.

– А по мне никто не скучал? – шутливо вставил Ренли.

Арья с удивлением обнаружила седину в бороде Ренли, но его объятия оставались такими же крепкими, как и прежде. Они изредка обменивались письмами с тех пор, как он взял к себе Брандона, и Ренли часто делился с ней забавными историями и успехами ее сына. Тем не менее, он никогда не приезжал с ним ко двору. Арью были готовы принять в Штормовом пределе в любое время, но каждый раз, когда она заговаривала о том, чтобы привезти Брандона, Ренли говорил, что время для этого неподходящее. Сейчас она понимала, почему, ведь теперь стало слишком очевидно, что в ее сыне нет и капли драконьей крови, и что он принадлежит к дому Баратеонов. Тем не менее, Ренли не мог ослушаться приказа короля, пригласившего их на праздник в честь помолвки Оленны, и Арья знала, что следующие несколько недель будут непростыми.

– О, я тосковала по тебе каждый день, любовь моя, – ответила Арья. – Скажи мне, ты ведь тоже скучал по мне?

– Я едва мог спать эти шесть лет, – подыграл ей Ренли. Улыбнувшись, он похлопал Брандона по плечу и заявил: – Я неплохо поработал над его воспитанием, не находишь? Истинный лорд Штормовых земель.

Брандон просиял от подобных слов.

– Он уже поделился с тобой новостями?

Арья перевела взгляд на Ренли, который нервно поежился.

– Новостями?

– Я стану его наследником и буду править Штормовыми землями. – Арья изменилась в лице, и Брандон тут же объяснил: – Я все равно не стану королем, ведь трон принадлежит Эймону, и, если не ему, то Дэйрону. Мне нравится в Штормовых землях, и я стану хорошим лордом.

Она покачала головой.

– Нет, твой отец…

– Какой из? – прервал ее Брандон, но тут же осекся и отвел глаза. Арья замерла на мгновение, не зная, что ответить, когда Брандон мягко спросил: – Алисанна уже здесь?

– Она приедет к вечеру.

Тишина повисла между ними, и никто не знал, как же уйти от неловкой темы происхождения Брандона. Через несколько минут Арья предложила сыну пойти и привести себя в порядок перед вечерним пиром. Он кивнул и осторожно поцеловал ее в щеку, прежде чем скрыться за дверью. Лишь когда его удаляющиеся шаги стихли, Арья выдохнула.

– О Боги…

– Я знаю, – ответил Ренли.

Никто и никогда не поверит, что ее сын дракон, когда в нем настолько очевидна оленья кровь.

_____________________

Когда Эйгон объявил о помолвке между между юной Оленной и старшим сыном Эдмура Талли, Арья знала, что большинство мамаш будет в ярости от подобного, ведь Рэйнис и Алисанна обе были старше Оленны, и, по традиции, должны были первыми выйти замуж.

Однако Рэйнис не прислала ни единого письма с того дня, как покинула Королевскую гавань на спине Балериона, а Алисанна вежливо отклоняла всех претендентов, уверяя отца, что еще не готова к браку. Хотя Арья с Эйгоном с трудом могли согласиться в чем-то друг с другом, одно обещание, касающееся их дочерей, он все же сдержал. Он никогда не заставит их выходить замуж, никогда не поступит с ними так, как поступили когда-то с Арьей.

Их с Эйгоном отношения так и не восстановились после того случая, но, если честно, Арья никогда и не пыталась что-то исправить. Она знала, что он все еще думает, что виной всему брак Рэйго и Элинор, но дело было не только в этом. Женить Рэйго на наследнице утеса Кастерли было мудрым решением, ведь лишь таким путем можно было прекратить вражду между домами Таргариен и Ланнистер. Арья также знала, что, даже если Рэйнис и вышла бы за Рэйго, она все равно не осталась бы довольна своим положением жены и матери. Подобная мысль может показаться ужасной, но Арья понимала, что это не принесет ей истинного удовлетворения. Она любила своих детей, безумно и яростно, но внутри нее все еще тлели давние обиды: к Эйгону, который так сильно хотел детей когда-то, к самой себе, за то, что позволила себе стать той, кого так презирала в юности, к своим детям, которые привязали ее к одному месту, без права выбора.

Нет, Арья никогда не пыталась восстановить свой брак, потому что знала: в ней недостаточно смелости, чтобы править. Они с Эйгоном лгали самим себе слишком долго. Он не мог сделать из нее королеву, а она не могла сделать из него человека, которому безразлична корона.

Последние шесть лет были действительно тяжелыми. Отделившись от Эйгона и оставшись лишь с близнецами, Арье было ужасно одиноко и неимоверно скучно. Она никогда не думала, что когда-нибудь скажет это, но Санса стала для нее подарком Богом. Она была настолько искусна в политике и так тонко понимала, чего хотят люди и как дать им это, что Арье оставалось лишь восхищаться. Она всегда считала Сансу бесполезной красавицей, у которой лишь ветер в голове. Лишь недавно Арья осознала, что Санса чувствует все то же, что и она сама, просто выражает свое отвращение не настолько открыто и явно.