Текст книги "No Featherbed for Me (СИ)"

Автор книги: lit_chick08

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 27 страниц)

– Я знаю, что Рэйнис давно не невинна. Рэйго позаботился об этом. Эшара говорила что-то про Алисанну и одного из сыновей Мирцеллы, но я не… – Арья фыркнула, окончательно запутавшись. – Я думала, что с возрастом жизнь становится проще, но все стало лишь сложнее.

Санса рассмеялась.

– Мама однажды сказала мне, что невозможно перестать волноваться за своих детей. Пока тебя не было, она зажгла тысячи свечей в надежде, что ты вернешься в целости и сохранности. Чем дети меньше, тем проще все исправить. Пораненное колено, боль – все это можно излечить объятьями и поцелуями. Но теперь… Как мне помочь Элинор теперь, когда она стала вдовой? Как уговорить Роуз выйти замуж? Как дать Алисе понять, что мы с Джендри не предпочитаем ей ее сестер?

– Но это правда.

– Нет! – возразила Санса, посмотрев на Арью с тем же раздражением, с каким смотрела на нее в детстве. – Я просто хочу сказать, что когда они начинают принимать собственные решения и совершать собственные ошибки, все выходит из под твоего контроля.

– Мне кажется, ничто никогда не было под моим контролем.

– О, Арья, я бы убила за то, чтобы иметь столько власти над своей жизнью, сколько было у тебя. – Отложив шитье в сторону, она спросила: – Что, как тебе кажется, ты не можешь контролировать?

– Ты слышала о… брачных планах Эймона?

– О том, что он намерен жениться на Рэйнис по обычаям Таргариенов? Да. Большинство придворных ожидают объявления об этом со дня на день.

– Я не так их растила. Я не учила их тому, что это правильно, что так и должно быть. Я растила их как Старков. Как они могли принять это решение?

– Возможно, у них это в крови. Они пробудили драконов из камня, Арья. В них явно больше от Таргариенов, чем от Старков.

– Мне дурно лишь от одной мысли об этом… – Арья поднялась на ноги и начала расхаживать по комнате. – Мне кажется, все еще хуже, чем я думаю. Мне кажется, что я закрывала глаза на все, что я была настолько поглощена нашими с Эйгоном проблемами, что даже не осознавала, что происходило у меня прямо под носом.

– Арья, я знаю, что ты не любишь принимать чьих-либо советов, особенно моих, но иногда единственным решением проблемы является осознание того, что решения нет.

– Нет решения? И это твой совет?

Санса усмехнулась и вновь взялась за вышивку.

– Я не сказала, что это хороший совет.

Иногда Арье казалось, что Санса нравилась ей больше до того, как обзавелась чувством юмора.

_____________________

Арья никогда не переставала удивляться тому, что в их с Аллирией Дейн жилах текла одна кровь. Ее восхищение красотой Сансы прошло еще в детстве, ведь трудно пребывать в непрерывном восторге от человека, которого видишь каждый день, и с которым неразрывно связан. С Аллирией все обстояло иначе, и, казалось, этому восхищению не было конца. Хотя Алисанна и была единственной, кому Арья раскрыла всю правду, она часто задавалась вопросом, видит ли еще кто-нибудь в Аллирии черты Старков? Замечают ли то, как она закусывает губу, как и Арья, и выражение ее лица, так похожее на Брана, когда она о чем-то раздумывает? Узнают ли они проблески характера, напоминающие Робба и Рикона? Арья сомневалась в этом. Аллирия была так похожа на Эшару, – темноволосая и с прекрасными лиловыми глазами – что вряд ли эта тайна когда-нибудь раскроется.

Этим утром Аллирия сидела в солярии Арьи, и ее темные кудри спадали ей на плечи. Она выглядела гораздо младше своих лет, и Арье даже казалось, что она выглядит моложе ее самой. Арья никогда не считала себя такой уж дурнушкой, но было невыносимо сравнивать себя с Аллирией, привыкшей к собственному великолепию. Она носила свою красоту с той же грацией, что Санса и Рэйнис, словно это обстоятельство было лишь незначительной деталью, от которой они уже порядком подустали. Пока Аллирия рассказывала об одной из своих дочерей, Арья пыталась решиться задать вопрос, долгое время тяготивший её.

– Клянусь, я бы продала душу Неведомому за то, чтобы она была так же разумна, как Алисанна.

– Насчет Алисанны… В Звездопаде у нее были какие-нибудь… романы?

Аллирия ухмыльнулась.

– Ты имеешь ввиду легкий флирт с Лендоном Мартеллом? Думаю, намерения с его стороны были гораздо серьезнее, чем со стороны Алисанны. Думаю, они лишь держались за руки, не больше. А что, ты подыскиваешь ей мужа?

Арья фыркнула.

– О Боги, нет. Я поинтересовалась лишь потому, что она кажется такой… незаинтересованной во всем этом.

Стараясь сохранить повседневный тон, она спросила:

– Брандон часто приезжал в Звездопад?

Женщина задумалась на несколько секунд.

– Ренли привозил его где-то раз в год, вроде бы. И Эшара брала Алисанну с собой в Шторомовой Предел полдюжины раз. А что?

– Я просто…Ты когда-нибудь…Подозревала…

– Что Алисанна и Брандон любят друг друга, как Таргариены? – сухо предположила Аллирия. – Я никогда не думала об этом. – Черты ее лица смягчились, когда она протянула свою руку через стол, чтобы накрыть ладонь Арьи своей.

– Они хорошие дети, Арья. Их любовь друг к другу чиста.

Арья кивнула, почувствовав некоторое облегчение. Я беспокоюсь по пустякам, думала она. У Алисанны должен быть любовник, и она всего лишь была опечалена тем, что Брандона используют. Это все.

Она искренне надеялась, что ей больше не придется об этом думать.

_____________________

Большую часть времени Арья не думала о драконах. Отреставрированные ямы держали тварей подальше от ее глаз, и, хотя иногда их крики были слышны и в замке, Арья научилась не обращать на них внимания. Нимерия и Леди ненавидели их, клацая челюстями каждый раз, когда один из драконов кричал слишком громко, и Арья понимала, что горожане никогда о них не забывают. Десятки раз, возомнившие себя храбрецами мальчишки пытались посмотреть на драконов, и каждая из таких вылазок заканчивалась обугленной плотью и смертью. Если Вхагар с Мираксесом и находились взаперти, Балерион всерьез волновал Арью. Рэйнис до сих пор отказывалась говорить, где находится огромный черный дракон, и Арья боялась, что однажды это чудовище прилетит и уничтожит их всех.

Из-за того, что часто забывала о драконах, Арья не смогла тут же опознать звук барабанов, пронесшийся через двор. Лишь когда один из рыцарей Королевской Гвардии подбежал к ней и с криками попросил вернуться в замок, Арья вспомнила, что означают барабаны. Драконы на свободе. Она услышала хлопанье крыльев за секунду до того, как ее втянули внутрь, так что ей не удалось разглядеть, какой же из драконов собирается опустошить город.

– Это Вхагар! – ахнула Алисанна, когда люди внутри замка начали собирать лучников. – Я смогу успокоить его!

– Успокоить дракона? Алисанна…

– Ты предпочитаешь позволить Брандону умереть, пытаясь сделать это? – отрезала она в ответ, и Арья не смогла ей возразить, не желая терять еще одного ребенка таким отвратительным образом. Она наблюдала, как Алисанна пробежала мимо Рэйнис, схватила Эймона за руку и начала торопливо объяснять ему что-то. Рэйнис, очевидно, ее идея не понравилась, однако Эймон кивнул, обозначив свое согласие.

– Что вы собираетесь делать? – спросила Арья их обоих, но Эймон проигнорировал ее, приказав доставить ее в твердыню Мэйгора с остальными женщинами и детьми. Арья ненавидела подобное отношение к себе, но услышала, как Санса выкрикивает ее имя и настойчиво тянет за руку.

Это были самые длинные и мучительные несколько часов в жизни Арьи. Когда Брандон и еще один белогвардеец позволили им выйти, Арья увидела Рэйнис, которая напоминала разочарованного ребенка. Брандон объявил, что Вхагара удалось заковать вновь, на этот раз новыми цепями. Насчитывалось около 20 погибших, большинство из которых оказались посетителями пивной, канувшей в драконьем пламени.

– Ты бы видела Алисанну, мама, – с неподдельным восхищением сказал Брандон. – Казалось, она была единым целым с драконом, как ты с Нимерией. Она забралась прямо ему на спину и отвела в яму без особых усилий. Представляешь?

– Нет, – ответила Арья. – Не представляю.

Алисанна, укротившая дракона, стала самым обсуждаемым событием в королевствах. Когда они с Эймоном вернулись в замок, платье Алисанны было испачкано сажей, ее туфли пропали, волосы растрепались, и ее вид напомнил Арье одну из иллюстраций в толстом фолианте мейстера Эймона. Ее старший брат выглядел таким же грязным, и на его лбу виднелся порез, но он буквально сиял от гордости, на ходу воспевая триумф Алисанны. Эймон заявил, что в честь неё необходимо устроить пир, и народ, казалось, жаждал отметить успешное спасение Королевской Гавани. Лишь заметив озадаченное выражения лица Рэйнис, Арья поняла – что-то было не так.

– Я оседлала дракона, и весь мир боялся меня, – сказала Рэйнис, и в ее голосе не звучало ни единой эмоции. – Она оседлала дракона и стала героиней. Почему они так любят ее, но ненавидят меня?

– Тебя не ненавидят, Рэйнис.

– Но это так. Они всегда будут любить ее больше, несмотря ни на что. – Рэйнис подняла на нее свои темные глаза, опухшие от боли и слез, и Арья впервые осознала, что Рэйнис не была и вполовину такой жесткой, какой пыталась казаться. – Как я могу соперничать с ней?

– Вы не должны соперничать. В этом нет нужды.

Но когда Эймон объявил на пиру, что он женится на обеих своих сестрах, как Эйгон Завоеватель, Арья поняла, что Рэйнис была права. Между ее дочерьми существовала конкуренция, и Арья боялась предположить, каковы были ставки.

_____________________

Если коронация Эймона была событием мрачным, то свадьба была абсолютно иной. Прошел год после пожара в Летнем Замке, раны затянулись и подозрения начали утихать. Может, люди и не жаловали Рэйнис, но Эймона и Алисанну народ очень любил. Год процветания пошел всем на пользу, и, как и предсказывал Эймон, Бран на своем посту успешно обеспечивал Королевствам спокойную жизнь.

Эймон настоял на том, чтобы на свадьбу не жалели никаких средств. Платья для Рэйнис и Алисанны пошили из лучшего мирийского кружева и шелка с Летних островов, и даже плащи, которыми Эймон накроет их плечи, были невероятной красоты. Лишь одно пиршество обошлось дороже, чем Арья могла представить, но Эймон настаивал, что королевствам нужна причина для праздника.

– А что может быть лучше, чем отпраздновать любовь?

Арья не сомневалась в том, что ее дети любят друг друга. Видят Боги, она растила их именно так, но не желала принимать тот факт, их любят они так, как любят друг друга муж с женой. Приводя в порядок волосы Алисанны, Арья подозревала, что ее дочь думает также.

Лицо Алисанны казалось бледным, и Арья наблюдала за тем, как она придает себе здоровый вид с помощью румян. Ее платье было цвета черного дерева с замысловатым узором из ярко-красного бисера на груди. Арья знала, что платье Рэйнис было таким же, но алого цвета с черным бисером. Она настояла на том, что сама управится с прической, но Алисанна попросила ее о помощи, и Арье казалось, что это как-то связано с ужасом, написанным на ее лице.

– Ты не обязана делать это, – прошептала Арья, неуклюже пытаясь вплести черные ленты в корону, заплетенную из волос Алисанны.

– Обязана.

– Эймон бы понял, если бы ты выбрала иной путь.

– Я выбираю этот путь не потому, что Эймон попросил меня. – Алисанна вздохнула, расправив шелковую юбку. – Хотя, думаю, он уверен, что я люблю его, как жена мужа. Мне кажется, он действительно хочет этого.

– У него есть Рэйнис.

– Нет. Эймон и Рэйнис… это лишь расчет. Их любовь такая же, как у вас с дядей Браном. Они делают это лишь для того, чтобы Рэйнис стала королевой, и Эймону не пришлось править.

– Тогда почему он не отречется от…

– Потому что никто не последует за Рэйнис. Она нуждается в нем, а не наоборот.

– Если это так, то почему ты делаешь это? Чтобы остаться в Королевской Гавани? Потому что ты…

– Она не должна быть королевой, мама. Ты знаешь это не хуже меня. Теперь Эймон слушает меня и доверяет мне.

– Тогда ты можешь быть его советником. Ты не обязана быть его женой.

– А если у Рэйнис родится ребенок? Ее дети станут наследниками, они будут новой династией Таргариенов, и что тогда? Я люблю ее. Знаю, ты в этом сомневаешься, но это так. Она моя сестра, и я умру, защищая ее. Но в ней слишком много безумия, паранойи и страха. Как ты думаешь, что с ней будет через 20 лет? Чему, ты думаешь, она научит своих детей?

Арья почувствовала нарастающий в горле комок, осознав, что имеет ввиду Алисанна.

– Ты выходишь за Эймона, чтобы первой родить наследника. Ты хочешь, чтобы твой сын стал королем.

– Я не хочу, чтобы он стал королем, но это лучше, чем видеть Рэйнис у власти. Это для блага королевств.

– Ты не должна жертвовать своим счастьем ради королевств. Это никогда не заканчивается так, как ты думаешь.

– Эймон хороший человек. Возможно, даже слишком хороший для таких игр. Мне мог достаться муж и похуже. Он будет хорошо относиться ко мне и моим детям. Этого вполне достаточно.

– Но он твой брат.

– И мы – это все, что у нас есть, так что ничего не изменится. – Алисанна вновь вздохнула, повернувшись к Арье. – Я не прошу тебя понять. Я не прошу тебя принять все это. Я прошу лишь попытаться признать, что мы – не обычные люди, несмотря на все твои попытки убедить нас в обратном.

– А что насчет Брандона? – выпалила Арья, сама не осознавая, почему старые страхи вновь просочились наружу именно сейчас, но, судя по выражению лица Алисанны, Арья поняла, что дело было отнюдь не в ее богатом воображении.

– Брандон сделал свой выбор задолго до того, как я сделала свой.

– Значит, это правда. Ты и Брандон…

– Когда мне было семь, Рикард сказал мне, что однажды мне придется выйти за Брандона, что так поступали все Таргариены. Он сказал, что Рэйнис выйдет за Эймона, а я за Брандона. Мы планировали это. С самого детства мы думали, что помолвлены. Почему, ты думаешь, я отказывала каждому папиному претенденту? Когда объявили о помолвке Оленны, и отец призвал нас обратно, мы были уверены, что о наших помолвках также будет объявлено. Я говорила ему, что хочу этого, и поэтому он сделал Брандона лордом Штормового Предела. Разве отец не говорил тебе?

– Нет, – прошептала Арья, ее голова кружилась. – Он не говорил мне.

Алисанна вздохнула и вновь повернулась к зеркалу. Гордо выпрямив спину, она заявила:

– Я стану королевой Эймона, а Брандон – его щитом. Каждый из нас сделал свой выбор.

– Ты не понимаешь, насколько все может измениться от одного лишь решения.

Алисанна усмехнулась.

– Вся моя жизнь состояла из последствий ваших с отцом решений. Если я смогла научиться жить с ними, то уж точно смогу и теперь.

– Алисанна…

– Просто помоги мне с прической, мама. – Ее голос дрогнул, и слезы навернулись на ее глаза, когда она добавила: – Пожалуйста.

Сидя в Великой Септе Бэйлора, Арья могла признать, что ее дочери были невероятно красивыми невестами. Улыбка Рэйнис была искренней, когда Эймон обернул ее плечи плащом, и Арья задумалась, заметил ли кто-нибудь, какой натянутой была улыбка Алисанны. Когда Верховный Септон объявил о состоявшемся браке, и Эймон поцеловал обеих своих сестер, Арья взглянула на Брандона, взгляд которого был направлен в пол, а челюсть крепко сжата. Арья очень хорошо помнила это выражение лица.

Оно было точно таким же, что появлялось на лице Джендри каждый раз, когда Эйгон прикасался к ней.

========== Часть 11.4 ==========

– Мне нужно уехать в Штормовой Предел, – заявил Джендри после очередного собрания совета.

– Почему? – с явным удивлением спросила Арья.

– Брандон присоединился к Королевской гвардии, так что замок вновь перешел ко мне. Необходимо решить некоторые вопросы и распределить должности. Будет непросто, но это моя обязанность до тех пор, пока одна из девочек не выйдет замуж.

– О…

Арья надеялась, что не ее лице не отразилось разочарование. После пожара Джендри стал единственным спасением для нее. Санса большинство своего времени проводила с Элинор, а потом и вовсе уехала с ней обратно на утес Кастерли, так что Арье стало серьезно не хватать дружеского общения. Во время ее отсутствия, они с Джендри, казалось, вновь стали друзьями, как прежде, и в этот раз никто не распускал никаких грязных слухов. Им впервые удалось открыто общаться безо всяких подозрений и ложных обвинений. Иногда они даже обедали вместе с Брандоном, и каждый раз Арья думала о том, какой была бы ее жизнь, если бы она приняла иные решения в юности.

– Я надеялся, что ты поедешь со мной.

Арья чуть было не запуталась в собственных ногах от удивления.

– Что? Ты, должно быть, шутишь.

– Я абсолютно серьезен. Ты управляла Штормовым Пределом, когда была замужем за Ренли. Ты знаешь Штормовые земли не хуже меня.

– Я занималась этим двадцать лет назад. И если мы поедем туда вместе…

– Санса дала нам свое благословение год назад, Арья, – напомнил ей Джендри, подойдя ближе. – Она дала тебе лунный чай и попросила нас быть осторожными, но не сказала, что мы должны обманывать самих себя. Разве мы не достаточно долго ждали?

Они больше не были детьми. Ломота в суставах Арьи и проблески серебра в волосах Джендри были явным свидетельством этому. Их дети выросли, ее муж погиб, а его жена не была против: все то, что останавливало их раньше – исчезло. Арья поняла, что Джендри был прав. Они ждали достаточно.

– Должна быть веская причина, в которую поверит Эймон.

Губы Джендри растянулись в сияющей улыбке.

– Скажи ему, что хочешь встретиться с Коннингтонами и отдать Джону посмертную честь. Он поверит, и, к тому же, это не будет такой уж ложью.

– Сколько времени мы пробудем там?

– Месяц, может чуть дольше.

Месяц. Им с Джендри никогда не удавалось побыть наедине больше нескольких часов. Подобная перспектива заставила сердце Арьи трепетать, словно она снова была девочкой.

– Когда отправляемся?

Как Арья и предполагала, Эймон с легкостью поверил в ее историю, в отличие от Рэйнис, а Алисанна прятала улыбку за платком, но никто не сказал ничего против. Единственным, кто высказал свое мнение на этот счет, был Брандон. Он пришел в ее покои за день до отъезда, прижал Арью к себе и сказал:

– Веселитесь.

Арья едва помнила, как это делается, но поклялась самой себе, что сделает все, чтобы так все и произошло.

_____________________

Это были самые счастливые недели ее жизни.

Штормовой Предел был таким же, каким Арья его запомнила, вплоть до неодобрительных взглядов, которыми ее одаривали местные жители. Но люди очень любили Джендри, а Брандона еще больше, так что Арье удалось спастись от чрезмерного недружелюбия в свою сторону. Старый Кортни Пенроз умер несколько лет назад, и новый кастелян был гораздо добрее. Он с жаром приветствовал Джендри, и Арья улыбнулась от мысли, что Баратеоны все еще были королями, хоть только и в Штормовых землях.

Джендри расположился в покоях Ренли, а Арья вернулась в свою старую опочивальню, в которой не была с тех пор, как сбежала с Эйгоном много лет назад. Сейчас Арье казалось, что это была другая женщина, другая леди Штормового Предела, но ей стоило признать, что она скучала по запаху моря и по волнам, разбивающимся о скалы залива Разбитых кораблей. Штормовой Предел был красивым местом, несмотря на то, что не всегда был добр к ней.

– Ты выглядишь так, словно увидела призрак, – прокомментировал Джендри с порога.

Арья повернулась к нему с улыбкой.

– Я чувствую себя примерно так. Словно я прожила дюжину жизней, но эта… Я всегда жалела о том, что произошло здесь, о том, что сделала. Я была так молода и так безнадежно глупа.

– Мы все были такими. И остались. – Джендри положил руки ей на плечи с нарочитой осторожностью, словно боялся, что она обратится пылью в его руках. – Но сейчас мы здесь, а прошлое осталось в прошлом.

– Прошлое в прошлом, – повторила Арья, повернувшись для поцелуя.

Эти недели были лучшими в ее жизни. Арья никогда не произнесла бы этого вслух, но, в некотором смысле, Джендри был более причудлив, чем она сама, и распланировал каждый день. Она не могла позволить себе такую роскошь, как воображение. Их время было ограничено, и Арья собиралась насладиться им полностью, не думая об одиночестве, которое последует за этим.

Они проводили дни, катаясь верхом, гуляя по пляжу и делая все, что приходило им в голову. Арья была почти уверена, что не спала первые два дня, и ее безрассудная потребность в прикосновениях Джендри могла сравниться лишь с его отчаянным желанием прикасаться к ней. Это было замечательно: гулять вместе, практически не отходя друг от друга. Если слуги и замечали что-то, то делали вид, что ничего не происходит, и Арья вспоминала о старом Кортни Пенрозе, который докладывал Роберту о каждом ее проступке.

И все же, несмотря на то счастье, что они оба испытывали все это время, Арья знала, что они больше никогда не смогут быть вместе. Это был единичный побег от всего, что сдерживало их. Как только они вернутся в Королевскую гавань, она снова станет Королевой-матерью, а Джендри вернется к Сансе. Даже с ее благословением, Арья не могла спать с Джендри прямо под носом у сестры снова. Они были слишком стары, чтобы совершать те же ошибки.

Иногда Арья разглядывала свое отражение в большом зеркале, когда-то принадлежащим Кассане Эстермонт, и осознавала, что ее юность покинула ее. Она оставалась стройной, но ее груди давно потеряли свою форму после рождения детей. Серебристые полосы покрывали ее живот и бедра, а на ее лице появились морщины, принадлежащие женщине, прожившей нелегкую жизнь. Брандон часто касался глубокой борозды между ее бровей и говорил, что она выглядит так, будто постоянно ожидает конца света, и Арья не знала, как объяснить ему, насколько сильно она беспокоится обо всем. Сейчас Арья изучала саму себя, касаясь морщин у рта, и подумала о лице своей матери, которое также излучало постоянное беспокойство.

– Думаешь, нам суждено стать нашими родителями? – спросила Арья, вырисовывая невидимые узоры на груди Джендри.

– О боги, надеюсь, что нет.

– Думаешь, боги планируют нашу жизнь, и мы ничего не можем с этим поделать?

– Думаю, мы принимаем решения. Не знаю, думают ли боги о нас вообще.

– Иногда я не знаю, что бы предпочла: знать, что я не властна над тем, что произошло, или понимать, что все это произошло по моей вине.

Джендри коснулся губами ее макушки.

– Давай не будем думать об этом сейчас.

Ворон прилетел за неделю до того, как они должны были вернуться в Королевскую гавань. Они с Джендри вернулись с конной прогулки в лесу, и, после тяжелого дня верхом, Арья могла мечтать лишь о горячей ванне. Они едва успели войти в замок, когда мейстер нашел их и отдал Арье письмо. Алый воск с изображением дракона заставил ее внутренности сжаться, и она поняла, что просто боится открывать его.

– Если бы новости были плохими, ты бы получила больше одного ворона, – заметил Джендри, и Арья кивнула, дрожащими руками вскрывая письмо.

– Алисанна беременна, – прочитала она, почувствовав, как ее конечности немеют.

С этой новостью закончилось их время, и настала пора вернуться в пугающую реальность.

========== Часть 11.5 ==========

К тому моменту, как Арья и Джендри вернулись в Королевскую гавань, живот Алисанны уже немного округлился под платьем. И если она лишь с вежливой улыбкой принимала поздравления Джендри, то Эймон улыбался им во весь рот, тут же пустившись в рассказы о своих планах на этого ребенка. Лишь несколько минут спустя Арья обнаружила отсутствие Рэйнис и Брандона.

– Ей сейчас тяжело, – это все, что сказал Эймон, когда Арья упомянула его старшую сестру, но его улыбка тут же померкла, и она поняла: что-то было не так.

Как Арья и предполагала, Рэйнис обнаружилась в конюшне, ухаживая за своей лошадью. Вместо замысловатых платьев, которые она была обязана носить после коронации, ее дочь была одета в кожаные штаны для верховой езды и старую рубашку, а темные волосы ее были заплетены в беспорядочную косу. Заметив Арью, Рэйнис на мгновение остановилась прежде чем отрезать:

– Не смей смотреть на меня с такой жалостью.

– Это не жалость, – мягко возразила Арья. – Это забота.

– О чем тебе заботиться? Дом Таргариенов расцветает. Через пять месяцев появится новый наследник. – Рэйнис расчесывала гриву лошади, с силой вцепившись в гребень. – Да благословят Боги королеву Алисанну. Что бы мы без нее делали?

– Я знаю, что ты не этого хотела…

– Я хотела!? – взорвалась Рэйнис, бросив гребень на пол. – Она забрала у меня все! Все, что у меня было постоянного в этой жизни – это любовь Эймона, и даже его Алисанна забрала одной своей беременностью!

– Это не так. У тебя всегда были…

– Нет, не было! Папа любил нас лишь тогда, когда это было ему удобно, а ты постоянно разбиралась то с отцом, то с Джендри, то с тетей Сансой! Единственным, кто обо мне заботился, был Эймон, и ты прекрасно знаешь это!

Арья съежилась от едкого замечания дочери. Она знала, что, возможно, проводила с Рэйнис меньше времени, чем нужно было, что слишком часто полагалась на ее самостоятельность, но она не могла поверить, что ее дочь чувствовала себя брошенной.

– Рэйнис, мне жаль…

– Я должна была стать королевой! Я нашла способ пробудить драконов, я постоянно работала, чтобы узнать все, что только возможно о них, я обеспечила союз с одичалыми на случай, если нам понадобится их помощь, я учила языки, чтобы стать образованной королевой, но, в конце концов, это не имеет никакого значения! Алисанна не сделала ничего, она лишь строила из себя паиньку и заигрывала со всеми подряд, но теперь она всегда будет стоять выше меня только потому, что первая родила чертового наследника!

– Ты же знаешь, что Алисанна не такая. Это несправедливо…

– О да, пожалуйста, расскажи мне о том, как нужно обращаться с моей сестрой, только что вернувшись с каникул, которые ты провела с мужем своей! – прорычала Рэйнис.

Арья глубоко вздохнула, отчаянно пытаясь не потерять над собой контроль.

– Я знаю, что ты разочарована…

– Нет, мама, я в ярости. Я делала все, что должна делать хорошая королева. Я делала все, чтобы осуществить все то, что мы с Эймоном планировали еще на Драконьем камне. И теперь я поняла, что он нуждался не во мне. Он не собирался править королевствами вместе со мной. Он с самого начала настаивал на том, чтобы Алисанна тоже вышла за него, и теперь я понимаю, почему. – Слеза покатилась по ее щеке, но Рэйнис тут же смахнула ее. – Он любит ее. На самом деле. Он приходит ко мне раз в месяц, но проводит каждую ночь с ней.

Было странно слышать от Рэйнис подобные слова об их браке. С одной стороны, Арье была противна одна лишь мысль о том, что ее дети спят друг с другом, но с другой стороны, Арья прекрасно понимала, как тяжело справиться с тройным браком, как трудно справиться с ревностью, зная, что твой муж спит с другой женщиной. Она хотела сказать об этом Рэйнис, хотела уверить ее что Эймон просто слишком похож на отца и со временем все изменится, но не могла. Было очевидно, что Рэйнис не нуждается в ее словах.

– Рэйнис…

– Все всегда любили ее больше, – заявила Рэйнис, вытирая слезы, которые была не в состоянии больше сдерживать. – Я продала душу Неведомому, чтобы обеспечить выживание нашей семье, и теперь Эймон наказывает меня за это. Мы принимали решения вместе, но лишь мне приходится жить с их последствиями.

В эту секунду Арья осознала, о чем говорила Рэйнис. Образ Дэйрона и Дейны, лежащих в своих кроватках с Летнем замке встал перед ее глазами, а к горлу подкатил ком. Она не могла даже смотреть на Рэйнис, не хотела больше видеть Эймона. Арья не хотела верить в то, что ее дети виновны во всем этом ужасе, и, когда она сделала шаг назад, то увидела панику на лице Рэйнис.

– Мы не знали! – Рэйнис подалась вперед и схватила Арью за руку, пытаясь удержать. – Огонь не навредил нам. Мы думали, что так же будет и с близнецами и с отцом, даже с Оленной и Элией. Мы думали, что он их не тронет. Эймон был уверен, что они не будут пытаться сделать это в замке. Мы лишь хотели доказать, что дочери Джессы – не настоящие драконы…

– Хватит…

– Не такие как мы, не такие…

– Хватит! – закричала Арья, заставив Рэйнис замолчать. Вырвав свои руки из цепкой хватки дочери, она бросилась прочь. Голова кружилась так сильно, что Арье казалось, будто она сейчас лишится чувств. Как они могли сделать это? Как они могут жить с этим? Это было цареубийство. Лишь гнуснейшие из людей способны на такое.

Она послала ворона в ту же секунду, как вернулась в замок, запечатав его лютоволком и подождав, пока птица не скрылась в небесах, прежде чем вернуться в свои покои. Около часа Арья плакала в одиночестве от разочарования и скорби, плакала обо всех невинных, погибших из-за махинаций ее детей, и осознала, что абсолютно не знает, что ей делать дальше. Знали ли Алисанна и Брандон о том, что на самом деле произошло? Участвовали ли они во всем этом?

За ужином Арья с трудом могла смотреть на своих старших детей, изо всех сил стараясь не отвлекаться от беседы. Ближе к концу трапезы она объявила о своих планах.

– Я собираюсь навестить Сансу в Кастерли Рок.

– Ты никогда ездила в Западные земли, – заметила Алисанна.

– Я чувствую себя неспокойно.

Арья заметила, как Рэйнис с Эймоном обменялись взглядами, но, прежде чем она успела обратить на это внимание, Алисанна сказала:

– Может, мне поехать с тобой? Я никогда не видела Запад, и я скучаю по кузинам.

– Нет, – тут же возразил Эймон, – ни в коем случае. В западных землях Таргариенам не рады…

– Тогда Брандон может поехать со мной в качестве личного защитника, – разумно предложила она. Ее улыбка излучала чистейшую невинность, когда она наклонилась к Эймону и коснулась его руки. – Это моя последняя возможность до рождения нашего сына. Ты же знаешь, Брандон не позволит никому мне навредить, и ты можешь отправить со мной еще людей, если тебя это успокоит. Пожалуйста, Эймон.

Увидев, насколько мастерски Алисанна управляет Эймоном, Арья задумалась о том, кого из ее дочерей стоило опасаться больше. Учитывая их различия, вместе они были бы просто непобедимы. Эта мысль казалась ей вдохновляющей, но в то же время пугающей.

– Ты не против, если на обратном пути мы остановимся в Хайгардене, чтобы навестить Элию? – поинтересовалась Алисанна двумя неделями позже, забираясь в повозку, которая отвезет из на утес Кастерли. – Я связала для нее новый шарф, чтобы обвязывать вокруг головы.

– Я бы тоже хотел повидать ее, – вставил Брандон, помогая Арье забраться в повозку.

Арья не могла поверить, что ее младшие дети участвовали в том, что произошло тогда в Летнем замке. Это бы разбило ее сердце окончательно.

_____________________

Они провели в Кастерли Рок около недели, когда Арья впервые увидела Серсею Ланнистер за двадцать лет. Бывшая королева оставалась красивой, но ее золотые когда-то волосы, собранные рубиновыми заколками, полностью поседели. Ее платье было в исправном состоянии, хотя материал несколько поблек, а обувь выглядела потертой. Женщина перед ней разительно отличалась от той, что когда-то наслаждалась тем, как Арья смиренно благодарила Роберта за его доброту тогда в Штормовом пределе. Годы не пощадили Серсею, но вся жалость, что Арья была в состоянии к ней испытывать, тут же улетучилась, стоило ей бросить взгляд изумрудных глаз на Брандона и прошипеть: