сообщить о нарушении
Текущая страница: 48 (всего у книги 62 страниц)
— Ты ненавидишь меня? — потребовал он ответа заплетающимся языком. И это было бы смешно, если бы тема их разговора не была такой серьезной.
На трезвую голову никто из них не решался задать эти главные вопросы, поднять тему, от которой со дна души поднимается грязь и мерзость прошлой жизни.
— Из-за меня твои родители в тюрьме, — произнес Женя.
— Из-за них твоя жизнь была адом. То, что они с тобой сделали … — Максим не мог подобрать подходящих слов. Он был трезвее чалова, от того и говорить было тяжелее. Стыдно. Мерзко. За тех, кто растил его, но уничтожал чалова. — Я не знаю, как это исправить. Могу ли я это исправить, могу ли помочь тебе, имею ли право вообще находиться рядом с тобой. Эти вопросы постоянно крутятся у меня в голове. И я на них до сих пор не могу найти ответа.
Женя внимательно смотрел на него, по-прежнему сверху вниз, вроде бы в его глазах и было понимание, и вроде бы нет, что подтвердил его внезапный вопрос:
— Почему мне нравится, как ты целуешься?
Максим на пару секунд замолчал, оценивая серьезность вопроса. Но потом улыбнулся. Все-таки Женя пьян намного сильнее, чем это показалось.
— Наверное, потому что я хорошо целуюсь. Пьянчужка.
— А почему ты меня так давно не целовал? — продолжил он допытываться. — В последний раз был тогда, ну, списки когда я делал. И с тех пор ты меня не целовал.
— Жень, может, ты уже спать ляжешь? Ты еще спроси меня, почему муха летает белая?
— Почему? — не поняв шутки, серьезно спросил Женя.
— Потому что она уже надела ночнушку и спать готовится, — засмеялся Максим. — Ложись уже, Жень. Тебе завтра будет стыдно за этот разговор.
— Пусть. Я красивый? — не унимался Женя.
Максим шумно выдохнул, поняв, что просто так чалов не сдастся.
— Да, — успокоил он парня, погладив по щеке. — Ты красивый.
— Мне нравится, когда ты так делаешь, — сообщил Женя, прикрывая глаза и подставляясь под открытую ладонь. — Ты ненавидишь меня?
— Нет.
— Тогда поцелуй меня, — потребовал Женя, перехватывая руку.
Максим не мог отказать в такой просьбе, да и не хотел больше сдерживаться. Он залез на кровать и утянул чалова за собой. Женя сам потянулся к его губам за поцелуем. Максим не мучил ожиданием, сразу начиная влажно целовать, как нравилось чалову, медленно и нежно. Женя млел от таких поцелуев, цеплялся за его кофту крепко, расслабляясь в его руках, позволяя себе небывалую смелость. Максим не давал ему соскользнуть, вылизывая его рот, отдавая всю нежность, что была в нем самом. Они прерывались лишь на несколько секунд, чтобы вдохнуть кислорода, и снова начинали целоваться. Женя был убийственно податлив, и его отзывчивость сводила с ума. Чалов прижимался всем телом, как оголодавший, изнуренный путник. Он совсем себя не контролировал, чем и пользовался Максим, углубляя поцелуй, делая его более страстным, возбуждающим, настойчивым. Он опасался, что это охладит настрой Жени, но тот лишь застонал ему в губы, полностью растворяясь в своих ощущениях.
А Максиму сносило крышу от вида парня, от осознания, что именно он дарит Жене первое в его жизни удовольствие от близости. Он осторожно скользнул по его груди, не отрываясь от губ, чуть царапнул пальцем соски, вызывая сдавленный вздох, и опустился ниже, кладя ладонь на пах парня.
Женя поднял на него ошалелый взгляд, дыша слишком часто и нервно. В его глазах было столько смятения, неверия и страха напополам с диким удовольствием, любопытством.
— Вот мы и выяснили, что ты все-таки не импотент, — севшим голосом произнес Максим, аккуратно расстегивая джинсы парня и снова целуя чалова. Женя отвечал уже рассеянно, он жмурился, сжимал в кулак его кофту и дышал через раз.
— Макс… — беспомощно выдохнул он, пряча лицо у него на груди.
— Все хорошо, — Максима уже и самого потряхивало. Возбудиться так от каких-то поцелуев? Для него это было ново. Но вот стоило подумать, что сейчас должно быть чувствует Женя, впервые испытывая подобные ощущения в таком возрасте, как разум окончательно грозил сорваться в пропасть. Но Максим не торопился, он решительно собирался довести все до конца, чтобы Женя понял, что не всегда постель равнозначна боли.
— Пожалуйста… Макс… — надрывный шепот куда-то в ключицу, мокрые поцелуи на шее и жаркое дыхание.
Максим аккуратно взял в руку возбужденный член парня, несильно сдавил, вырывая протяжный стон и посылая дрожь во всем теле. Женя задышал рвано, будто уже задыхался.
— Не бойся, — шепнул Максим, начиная активно доводить чалова до первого оргазма. Женя был как в бреду, цеплялся за него, будто тонул. Он кончил со вскриком и задрожал всем телом, выгибаясь навстречу.
Его щеки стали мокрые от слез, но Максим понимал, что это просто от накативших эмоций.
— Все хорошо, — поглаживая парня по волосам, Максим не спешил оставлять его, он тихо шептал ему всякий бред, успокаивая и продолжая ласкать. Женя не отпускал его и не поднимал глаз, его грудь часто вздымалась в такт дыхания. Максим поцеловал его в макушку, поглаживая по обнаженным плечам и рукам, стараясь показать, что все в порядке.
Постепенно Женя начал успокаиваться. Максим уложил его нормально на кровати, обтер простыней и застегнул брюки. На сегодня чалову хватит эмоций.
Женя, словно оглушенный, смотрел в пустоту. Но Максим надеялся, что это у него пройдет к утру. Он ничего не спрашивал и не говорил больше, только обнял, накрывая их обоих одеялом.
========== Глава 29. ==========
Они появились неожиданно, словно налетевшая грозовая туча в солнечный, теплый день. Не было и шанса переиграть ситуацию, как-то спастись, сбежать, укрыться, спасти… Максим мог лишь безвольно смотреть, как в его доме уже топчется группа мужчин в чистеньких, парадных костюмах с вышивкой розы на кармане элитных пиджаков.
— Прости… прости, Макс… я не знал, они позвонили, потребовали впустить… и я открыл ворота…
Джей выглядел так комично глупо, растерянный, смешной в своих шортах и растянутой майке, которую ему вчера отдал сам Максим. Он пытался что-то объяснить, взволнованно размахивая руками, не зная, что точно происходит, но явно почувствовав тот ледяной холод, что в одно мгновение накрыл весь холл при появлении Службы Безопасности.
Рядом с Джеем стояла взволнованная Ники с Шоном и Джун с Джессикой, которые сонно переглядывались, явно не понимая, что происходит и как на это реагировать. Максим и сам не знал. Всего пять минут назад он считал, что их жизнь теперь круто изменится в лучшую сторону, что они смогут начать все сначала и оставить темное прошлое позади. Но сейчас у него в руках письмо от Исправительного Комитета и полный вакуум в голове.
— Простите, что помешали вашим выходным, мистер Айвазовский, — на чистом английском произнес мужчина из Службы Безопасности. — Меня зовут Джек Блэк, я из Главного управления по надзору за иностранными чаловами. Мы можем говорить при присутствующих?
Вежливость, как насмешка, от которой сводит скулы. Единственное желание — послать всех к черту! Закрыть дверь и никогда никому больше не позволять приближаться к Жене! Но беспомощность оседает пеплом на пальцах и жжется пугающим белым конвертом в руках.
— Джей, вы…
Фразы теряются где-то в самом начале, в голове пусто, туман, и кажется, что все это просто какой-то сон. Люди. Прошлое, которое так бесцеремонно врывается в их новую жизнь, в их замок, который защищал от всего мира.
Друзья все понимают. Быстро собираются, уходят, бросая взволнованные взгляды, просят позвонить и сказать, если будет нужна помощь.
Но окончательно стук сердца обрывается, когда в холле, как на арене, появляется Женя. Он еще немного сонный, расслабленный и мягкий, но преображается в пару секунд. Кажется, что он понимает все и сразу, лишь взглянув на незваных гостей. И то, как меняется его лицо, такое сонное и уязвимое, каким было с утра, пугает до жути. Вместо расслабленной довольной и почти счастливой полуулыбки появляется мертвая пустота, а в глазах словно рушатся все песчаные замки, весь тот мир, что они создавали вдвоем.
— Доброе утро, — вежливо произносит мужчина в сторону Жени.
Ответа нет.
Женя спустился по лестнице и встал за Максимом, уже не тот парень, что открылся, что так жадно целовал ночью, а тот, прежний, с маской на лице и пугающим холодом в глазах. Максиму захотелось сейчас просто завопить и кричать во все горло «не надо!», потому что Женя не должен снова исчезать и рассыпаться, как песок сквозь пальцы. Не должен быть прежним. Он не смотрит больше в глаза, а куда-то сквозь, словно все знает, словно ждал этого момента.
— Вы откроете письмо? — обрывает все мысли Блэк. Люди с кейсами за его спиной до чертиков пугают.
Максим варварски вскрыл конверт, понимая, что там наказание. То наказание, о котором он напрочь забыл. В этом конверте то, что снова оттолкнет от него Женю, что разрушит хрупкий островок спокойствия.
Буквы прожигают насквозь, ядовитыми каплями расползаясь по бумаге. Все технично. Просто. Пара фраз. Какие-то обрывки. А сердце уже грохочет во всю мощь, разгоняясь до предельной скорости, оно не понимает смысла целиком, лишь обрывки — « наказание», «половой акт с выбранным нами человеком», «вынужденное подчинение». Нет даже чертовых пару секунд, чтобы это все осмыслить, переварить и отреагировать правильно.
— Мы должны подготовить комнату и видеокамеры. Какую комнату вы предоставите для процедуры? — спросил Блэк.
Максим пытался вспомнить, открыта ли дверь с заднего двора. Им надо было бежать. Немедленно. Срочно.
— Никакую, — стараясь подавить первую панику, Максим перевел твердый взгляд на мужчин. — Вы сейчас собираете свою гоп-компанию и валите из моего дома.
На лице Блэка появляется насмешка, словно он ожидал подобный ход развития событий.
— Мистер Айвазовский, вы собираетесь препятствовать нашей работе?
— Да. Собираюсь. Проваливайте отсюда, — повторил он. — Я не позволю вам приблизиться к Жене.
До чертиков страшно.
Привычная жизнь с треском расползалась по швам, но Максим отказывался это признавать.
— Пошли вон, — зло процедил он, сжимая кулаки.
— Это уже смешно, — раздраженно произнес мужчина.
— А видно, что я смеюсь? — стоял на своем Максим, поглядывая на громил за спиной Блэка.
— Вы не имеете права препятствовать Службе Безопасности, — напомнил мужчина, сузив глаза до щелочек.
— А вы не имеете права врываться на территорию частной собственности. Хотите, чтобы я сейчас вызвал полицию? — продолжил Максим. — Вы не приблизитесь к Жене.
В зале стало тихо, слишком тихо. Максим готов был к любым последствиям, лишь бы отстоять своего чалова и отгородить его от боли.
— Жаль, — вздохнул Блэк. — Нам говорили, что вы благоразумный молодой человек. Но раз вы не хотите по-хорошему, то нам придется пойти другим путем.
Максим не стал выяснять, что там еще задумала Служба Безопасности, он бездумно набросился на Блэка.
— Женя, беги!!! — впечатав со всего размаху кулак в лицо мужчины, прокричал Максим в сторону чалова. От неожиданности Блэк пошатнулся, остальные слишком шокированные внезапной атакой со стороны, не сразу сообразили прийти на помощь. Максим воспользовался заминкой и снова напал на ворвавшихся в его жизнь мужчин. В крови бурлила жажда действий, помноженная на страх за чалова и ужаса перед ситуацией, которая обрушилась им на голову. Он хотел добавить еще, но неожиданный вскрик Жени отвлек его. Максим не успел среагировать, пропуская удар, и уже через мгновение его скрутили, как беспомощного юнца. Резкая боль в плече на секунду вырвала его из реальности, но следующий удар в живот вернул на место. Он пытался сопротивляться, но силы были слишком не равны.
Удар в солнечное сплетение и перед глазами все стало расплываться. Максим жадно хватал ртом воздух, скорчившись в руках охраны.
— Не препятствуйте моей службе, мистер Айвазовский, — зло прошипел Блэк, схватив его за волосы и оттянув голову назад. Он выглядел разъяренным от этой потасовки, а ядовитая улыбка мужчины была уже лишена всякой фальшивой вежливости. — Вы сейчас никто, ваши родители в тюрьме, а вы — лишь жалкая крыса, которая прячется в красивой норке, — прошипел он.
— Завидуешь? — ухмыльнулся Максим через силу. Ему показалось, что сейчас он лишится клока волос, но все, о чем он мог думать — это Женя. Он бросил осторожный взгляд в сторону чалова. Женя стоял на коленях, держась за ошейник, из-под которого стекали капельки крови. Он рвано дышал и жмурился, как от сильной боли. Беспокойство застилало мозг, вырывая последние остатки самообладания с корнем.
Откуда кровь?
— У меня есть достаточно полномочий сделать чаловом тебя, — продолжил Блэк, оттянув голову ниже. — А потом купить тебя.
— Так понравился тебе? — облизнув треснувшую губу, перевел Максим взгляд на мужчину. Блэк смотрел на него удивленно, словно не понимая, как в таком положении можно еще и язвить. Еще один удар и перед глазами снова плывет.
— Я могу тебя хоть до вечера избивать, мне за это ничего не будет, — сообщил мужчина.
— Вас на службу берут только психов и извращенцев? — хохотнул Максим, сплевывая кровь из разбитой губы. Он думал о том, что пока все эти «гости» заняты им, у Жени будет время придумать план, как выбраться из дома. Сам же Максим не мог ничего придумать, и разливающаяся по телу боль от сильных ударов мешала ему связно думать. Поэтому, вся надежда была на Женю.
— Мне вот интересно, как вас, таких уебков, берут на работу? — не унимался Максим, чувствуя, как руки ему скручивают сильнее. Еще немного и кости сломают.
Блэк усмехнулся недобро и снова взял в руки тот странный пульт, с которого все и началось. Он с легким удовольствием нажал на кнопку пульта, цепко смотря на реакцию Максима. Женя снова заорал, сворачиваясь на полу и стараясь сдернуть с себя ошейник. В груди что-то обрывается при виде ЕГО страданий, и сердце начинает биться слишком часто.
— Он стал тебе дорог, да? — прошипел Блэк.
— Прекратите, — вся бравада улетучивает в миг.
— Что, уже не такой смелый?
Очередной вскрик Жени и Максим уже готов сделать что угодно.
— Ты, тварь, прекрати!!! Оставь его в покое!!!
Он забился в железной хватке охраны, но получил только в ответ серию новых ударов, от которых, казалось, все внутренности сейчас смешаются в одну кашу.
— А где волшебное слово? — насмешливо спросил мужчина.
Максим готов был на все, что угодно. Плевать на гордость и боль по всему телу.
— Пожалуйста, — рвано выдохнул он, смотря на Женю, тело которого все еще вздрагивало на полу.
Почему это происходит с ним? За что? Почему они не оставят их в покое?
Максим рвано выдохнул, не зная, как поступить, вырваться, помочь. Голова шла кругом, а ощущение своей беспомощности выбивало воздух из легких. Блэк оставил пульт в покое.
— Вот зачем нужно было устраивать такой драматизм? — недовольно рукой причесал волосы мужчина. — Я лишь выполняю свою работу. Да и выбранный Центром паренек для наказания твоему чалову понравится, зачем так переживать?
У Максима сердце в пятки ушло, когда дверь тихо приоткрылась, и в дом ввели Егора и Марка.
И стало ясно, кто тот самый «выбранный человек».
Марк — бледнее призрака, совсем похудевший, почти неживой. А рядом Егор. В дорогом, деловом костюме, совсем не тот безрассудный мальчишка, которым его знал Максим. На нем лица нет, синяк под глазом, разбитые губы и на белоснежной рубашке виднеются кровавые разводы.
— Прости. Я не мог предупредить, — произнес Егор убито, придерживаясь рукой за бок.
В голове полный хаос.
Только не это.
Максим боялся повернуться назад и наткнуться на взгляд Жени. Вместо этого он смотрел на Марка, в эти стеклянные глаза, которые не выражали ничего. Марк поднял голову и посмотрел прямо на Женю, и от этого стало жутко.
Надо забрать пульт и помочь Жене сбежать. Надо…
Наверное, его лицо слишком ярко отражало эмоции, потому что Блэк неожиданно близко подошел к нему и зло прошептал:
— Еще раз дернешься, я тебя в больницу отправлю, понял? Мне истерики и твоего дружка Ненахова хватило, больше терпеть не буду. У меня приказ. Я его выполню любой ценой, ясно выражаюсь?
— Макс … не вмешивайся, — хриплый голос Жени разрывал на части.
Максим готов был завыть от всей этой ситуации, но не мог даже шевельнуться из-за хватки охраны. Знал ли Женя, что ему уготовили? Понял все? Готов все выполнить? Снова сломать себя, уничтожить то, что добился за последнее время?
— Устанавливайте камеры, — приказал Блэк своим помощникам. — Выберете какую-нибудь спальню на втором этаже.
Несколько мужчин с чемоданами прошли к лестнице.
— Мистер Айвазовский, не усложняйте жизнь своему чалову, — вернувшись к прежнему фальшиво вежливому тону, произнес Блэк. — Ведь у меня есть достаточно полномочий, чтобы добавить ему наказаний лично от себя.
