Текст книги "Дети Любви (СИ)"

Автор книги: Леди Катрина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 62 страниц)

- Хотите восстановить свой авторитет за счет меня же? – Женя посмотрел в глаза следователя. - Да, - не стал тот юлить. - Айвазовских посадят? – уточнил Женя. - Они виноваты, конечно, их посадят! - запальчиво объяснил Илья. То ли этот мужчина хорошо играл, то ли был полным психом. - Сейчас им важно кого-то наказать и посадить, - ответил Волхонский. Вот это уже было ближе к правде. - Хорошо, я согласен, - Женя посчитал, что он, действительно, ничего не теряет, если напишет заявление на Айвазовских. Шанс того, что все правда, и их посадят, был слишком мал, но не воспользоваться им было бы глупо. - Тогда пиши все подробно, - вновь протянул адвокат листы и ручку. Листы. Не один, а целую кипу, будто Женя роман собирался писать. - Когда, где и в каких позах? – усмехнулся Женя. - Чем жалостливее будет твое заявление, тем больше шансов выиграть это дело в суде, - ответил следователь. И Женя начал писать, сам того не осознавая вновь возвращаясь в то далекое прошлое, когда было так паршиво. Он описал все, чисто технично на бумаге, но в красках - в голове. Он даже останавливался несколько раз, потому что не мог совладать с рукой. Под конец второго листа Женя почувствовал, что его трясет внутри, поэтому он опустил руки и медленно выдохнул. - Можно я и про их сына напишу? – стараясь скрыть то, насколько сильно это заявление повлияло на него, улыбнулся Женя. - Он тоже насиловал тебя? – уточнил следователь. - Да, - соврал Женя. - Тогда пиши. - А про Лаврентьева Бориса? – продолжил Женя свою ложь. - Директор ЦентроБанка? – округлил глаза адвокат. - У меня было тяжелое детство, - как ни в чем не бывало, ответил Женя. - Тогда упомяни это в заявление, - вздохнул следователь, словно не желал брать на себя еще и эту фамилию. - Пиши. Они все должны быть наказаны за то, что сделали, - встрял Илья. - Ладно, они не особенно зверствовали, - отказался Женя. – Не буду про них писать. У него все равно больше не поднялась бы рука писать, даже если бы это было правдой. Показывать дрожащие пальцы все равно, что подписаться в собственной слабости. А им это знать ни к чему. Адвокат забрал заявление и сложил его в свой дипломат. - Как только будут известны результаты по этому или другому делу, я обязательно с тобой свяжусь, - произнес «толстяк», поднимаясь. - С меня причитается, Гриш. Спасибо, - поблагодарил следователя Илья. Женя поймал на себе взгляд Волхонского. А вот что этот мужчина здесь делал? Он не имел никакого отношения к судебному процессу, так для чего сегодня сидел здесь? Женя чувствовал какой-то подвох, но не мог найти его, понять, отыскать. Только не сейчас, когда от этого заявления со дна души поднялась вся грязь. Волхонский поднялся следом за всеми, так ничего и не сказав. Илья, проводив всех, вернулся обратно. Налил в стакан воды и поставил перед ним. - Как ты? – участливо спросил мужчина, присаживаясь рядом. У Жени от этого вопроса комок в горле застрял. Он и не помнил, когда кто-то спрашивал у него дела с таким вниманием, с такой добротой во взгляде. Женя часто заморгал и отвернулся. - Ты молодец, - похвалил его Илья, похлопав по плечу. – Ты через многое прошел. Ты хорошо справляешься. Мне, в отличие от тебя, повезло с семьей. Я с ними до сих пор поддерживаю хорошие отношения. И знаешь, если бы не проект «Дети Любви», я бы давно умер. - Они делают из детей собственных игрушек, что тут хорошего? – Женя и сам не понял, как сказал «они», словно уже признал, что Илья на его стороне, что они вместе, из одного круга. Это его немного привело в чувства. - Все не так, - замотал Илья головой. – Тебе не повезло, но такие случаи редкие. Многие дети из неблагополучных семей получили второй шанс, новую жизнь. Ты мыслишь слишком однобоко. Я понимаю, ты обозлен на всех, но ты не видишь другого. Сотни детей были спасены от нищеты за время существования проекта. Семьи, что издеваются над приемным ребенком, одна на тысячу, не стоит равнять всех под одну гребенку. Женя смотрел на него, отказываясь вообще слушать эту чушь. - Тридцать процентов смертности среди чаловов – это один на тысячу? – жестко спросил он, заглядывая в глаза мужчины, ставя его перед очевидными фактами, на которые невозможно закрыть глаза. - А откуда у тебя эти данные? – вполне спокойно поинтересовался Илья, по-прежнему смотря на него, как на маленького, глупого ребенка. Женя почувствовал себя так, будто из-под него выдернули стул. Откуда у него данные? Откуда… Внезапно охватившая паника сбила все мысли в кашу. Он… он не помнил. Не помнил… Черт возьми, просто не мог вспомнить…. Слишком много информации накапливалось годами, слишком много источников этой информации… - Тебе кто-то сказал, и ты поверил? – продолжил Илья. – Ты проверял это? Сколько человек лично ты знаешь, с которыми обращались жестоко? Прокручивая в голове всех своих знакомых, он вдруг понял, что кроме Башкировых лично не знаком с теми, над кем жестоко издевались. Эта мысль ударила обухом топора по голове. - Не переживай, - остановив поток мыслей, произнес Илья. - Хватит на сегодня проблем, пойдем лучше пообедаем и посмотрим какой-нибудь фильм. Они так и сделали. Обедали в столовой вместе, где Илья рассказывал о своей приемной семье и беззаботной, веселой жизни чалова. А потом смотрели фильм, немного странный какой-то, не типичный боевик или комедия, а драматическая история о войне, где главный герой боролся всю свою жизнь за идею, которая на самом деле оказалась пустышкой. Потом была прогулка на свежем воздухе, наполненная снова шутливым Ильей и его заботой. Женя понял, что что-то не так, когда ночью, вернувшись в свою комнату, он вдруг подумал – а может то, за что он сражался, тоже пустышка? Может, Дети Любви – это не такое уж зло? Женя отогнал от себя эти мысли, но то, что они появились в его голове, по-настоящему напугало. ========== Глава 19. ========== - Может, поговорим с тобой откровенно? – предложил Илья во время очередной прогулки. – Тебя что-то тревожит? Снова было солнечно и морозно. Как и неделю назад. Погода словно была в сговоре с врагами, она шептала ему на ухо – все может быть по-другому, стоит только довериться, открыться. Снежная гладь поблескивала и хрустела под ногами. - Никто не имеет права покупать и продавать детей. Это не вещи, - произнес Женя то, что мучило его уже несколько дней, несмотря на все те доводы «во благо», что ему внушали. - Ты прав, - внезапно согласился Илья. Женя удивленно посмотрел на мужчину. – Это аморально, жестоко и неправильно. Но подумай о другой стороне. О детях, которые прозябают в нищете, которые голодают и выходят на панель, чтобы выжить. Это правильно? К примеру, взять твоего знакомого, Марка. Ты знаешь, в каких условиях он жил до того, как попал в Академию? Женя задумался, осознавая то, что о жизни Марка до встречи в Академии, он не знает ничего и даже никогда не пытался узнать о его прошлом. - Марк родом из небольшого городка, отца у него не было, жил с матерью в чудовищных условиях. Полуразвалившийся барак, где со стен падает штукатурка, нет воды, и газ подают с перебоями. В таком месте живут в основном алкоголики и бомжи, но это было единственное жилье Марка. Ты, наверное, не знаешь, откуда взялась фобия физической близости у Марка. Это из-за его матери. Она у него была проституткой и постоянно водила своих клиентов к ним в барак. Сына прятала за шторкой, чтобы не мешал. Представляешь, какого было семилетнему малышу видеть, как его мать занимается сексом с посторонними, незнакомыми мужчинами. Ну и можешь представить себе, что это был за секс. Женя поежился от новой информации. - Ваш куратор, Волхонский, случайно заметил мальчика, когда тот собирал бутылки в мусорных ящиках, чтобы заработать себе на еду, - продолжил Илья, сворачивая на протоптанную тропинку обратно к зданию. - В Академии ему тоже легко не было, - заметил Женя, отказываясь вообще верить в то, к чему идет этот разговор. - А что его ждало в доме матери? – спросил Илья. У Жени не было ответа. Явно ничего хорошего Марка в его прошлой жизни не ждало. – Она со временем заставила бы сына тоже заниматься проституцией. Алкоголь. Наркотики. Беспорядочные связи. СПИД. Он бы не выдержал долго в таком темпе, с его-то внешностью. Женя вынужден был признать, что слова Ильи имеют смысл. Никто не знает, каким бы было будущее Марка, но развитие событий по сценарию Ильи было самым вероятным. - Ты прав, что в Академии ему было не просто. Он уличный мальчишка, и такой же гордый, как и ты, - улыбнулся Илья. – Но ему выпал шанс начать жизнь сначала в новой семье. - Семье? К нему не относились, как к сыну, - возразил Женя. – Скорее, как к умной мебели. - Кто-нибудь из Ненаховых бил его? Насиловал? Принуждал к чему-либо? – задал Илья прямые вопросы. – Его заставляли голодать? Нет. Геннадий заставил его пойти учиться в престижный вуз, предложил работу у себя в компании и запрещал сыну пользоваться правом на тело чалова. И на обучение плотским утехам Геннадий его отдал только для того, чтобы помочь Марку справиться с его фобией. Можешь потом заглянуть в этот контракт, Геннадий там так и написал в пожеланиях, чтобы Марка ни к чему не принуждали, но помогли ему преодолеть его отвращение и страхи. Еще тебе кое-что открою, что тебя удивит. Геннадий изменил свое завещание и после его смерти имущество в равных долях делится на его жену, сына и Марка. Звучало слишком складно. Если все правда, то получается Марк прав в своих обвинениях. Женя отобрал у него этот шанс на нормальную жизнь, все испортил и хотел убить хороших людей. Как такое вообще возможно? Женя мог допустить мысль, что старшие Ненаховы относились к Марку, почти как к сыну, но Егор… уж с этим парнем Женя был знаком хорошо. И то, как тот вечно приставал к Марку, выставляя его на обозрение всем, хвастаясь своим чаловом – это правильно? Но вместе с этим пришли и другие воспоминания. То, как Егор со школы бросается защищать Марка, не давая никому приблизиться к чалову, как убежал с важного матча во время игры от того, что кто-то сказал, будто Марка подловили в туалете и хотят избить. А недавняя прогулка на катке на даче Максима, где Егор с такой нежностью и заботой смотрел на Марка, что щемило в груди, как дарил ему цветы и целовал, гордился Марком…. Может быть, даже для Егора Марк никогда не был игрушкой, а всегда был чем-то важным и ценным, самым нужным? Любимым? Женя тряхнул головой. Опасные мысли. Опасные. Если все это правда, то … нет, это слишком. Он не хотел рушить ни чьи жизни, просто стремился к свободе для всех. - Ваня… - нерешительно начал Женя. – Он… - Ему сделали операцию. Он идет на поправку, - улыбнулся Илья. – Скоро его выписывают из больницы. Все еще злишься на него? Женя промолчал. Да, он все еще злился, но уже не так яростно как две недели назад. - Не стоит, - продолжил Илья. – Он пытался помочь тебе, хотя и пострадал за это. Теперь он может пойти по делу, как соучастник, хотя и рассказал властям о твоих планах. Пойдем в дом, я тебе кое-что покажу. Женя чувствовал себя оглушенным, как в вакууме, подвешенным в невесомости новой Вселенной. Он сопротивлялся из последних сил, отказываясь признавать, что ошибался, что жил неправильно, что подставил не только себя, но и других. Илья провел его в дом, в гостиную. Уютное помещение с большим диваном и мягкими подушками, широкой плазмой на стене. - Присаживайся, - предложил Илья. – У меня есть один фильм для тебя. Ты начинай смотреть, а я пока чай нам сделаю. Мужчина включил телевизор и, запустив какую-то старую запись, ушел за перекусом. Женя сначала не понимал, для чего ему смотреть любительскую запись с какого-то выпускного, но потом услышал за кадром голос Сергея. - Деда, прекрати ты нервничать. Я все снимаю, - недовольно бросил Сергей. – Он еще даже на сцену не вышел. - Ты снимай-снимай. Смотри, не опоздай. В зале актового зала сидели счастливые родители, суетились дети, старшеклассники с ленточками «Выпускник». Через мгновение на экране появился и Ваня. Высокий, счастливый выпускник с широкой, солнечной улыбкой. Женя сам невольно улыбнулся в ответ. Ваня стоял в окружении своих друзей и махнул в камеру. - Какой он красивый, взрослый уже совсем, - растрогано произнес за кадром старческий голос. – Как думаешь, ему понравится мой подарок. - Думаю, он будет рад повидаться с родным отцом. Хотя это и не законно. - Надо отменить это правило. Родители должны видеть своих детей. Началась церемония вручения аттестатов. Ваня явно был школьной звездой, он сидел в окружении друзей, будто такой же, как и они, а не чалов. Он веселился и с гордостью принял аттестат, поблагодарив школу, своих друзей и своего деда, так и называя его по родному, с теплотой, уважением и любовью «деда». Церемония тянулась своим чередом, но Сергей подозвал Ваню к себе. Изображение сначала нечеткое, смазанное, но потом в кадре появился сам старший Никитин, он обнимал Ваню и поздравлял с выпуском, словно они по-настоящему родные друг другу люди. А потом пришла очередь подарка. В пустой класс вошел мужчина с букетом цветом. Он неуверенно замялся на пороге. Надломленное «папа» со стороны Вани и крепкие объятия. Ваня бросился к отцу, сразу начиная реветь и счастливо обнимать настоящего родителя. На это невозможно было спокойно смотреть, эта сцена задевала за живое, царапала и уничтожала всю выдержку. В гостиную зашел Илья с подносом, на котором стояли две чашки чая и тарелочка с печеньями. Женя быстро отвернулся, вытирая жалкие, колючие слезы. - Растрогало, да? – Илья поставил поднос на столик. – Дмитрий Ростиславович после этого разрешил Ване видеться с отцом, тайно, но все же. Они все вместе решили, что Ваня пока поживет с Никитиным, получит образование, но при этом будет видеться с семьей. - Зачем вы мне это показываете? – стараясь успокоиться, спросил Женя. - Чтобы ты понял, что хотел разрушить крепкую семью, - жестко ответил Илья. – У Вани все сложилось в жизни. Его отец, благодаря деньгам из проекта «Дети Любви», тоже изменил свою жизнь, выбрался из нищеты, встал на ноги и открыл свое дело. Ваня гордится им и радуется каждой их встрече, но при этом любит своего деда, ту семью, в которую попал. А ты хотел все это разрушить. Женя отчасти понимал, что ему это специально говорят, что не просто так они ведут странные беседы, но разве сказанное не правда? - Ты хотел как лучше, но вышло вот так некрасиво, - произнес Илья с сочувствием. – Ты просто не понимал принципов работы проекта, не понимал, что этот проект помогает детям, а не уничтожает их. Ты ведь когда-то и сам был благодарен этому проекту, верно? Деньги, что получила твоя семья, спасли жизнь твоей сестре. Женя до боли стиснул кулаки, потому что был согласен. Если бы не те деньги с его продажи, Оксана бы умерла. - Я тебе сейчас кое-что покажу, - Илья поднялся и отошел к шкафу у стены, порылся среди папок и вытащил одну из них. Женя прикусил губу, чтобы не заплакать, когда в руках мужчины появилась пачка фотографий, а на первой из них была мать и Оксана. - Узнаешь? – спросил Илья, протягивая ему фото родных. На глаза наворачивались слезы. Мать постарела, но выглядела счастливой и довольной. Она со знакомой теплотой смотрела на него с фотографии, отчего сердце с болью сжималось в ответ. А Оксана похорошела, перекрасила волосы в рыжий цвет, стала краситься и хорошо одеваться. - Ты, наверное, ничего не знаешь о своей семье. Я тебе расскажу немного. Твоя сестра три года назад вышла замуж, вот тут она с мужем, - Илья протянул следующую фотографию. В груди заныло, когда Женя увидел сестру в свадебном платье, такую красивую и счастливую. Муж у нее выглядел надежным и сильным. – Вот еще несколько фотографий с их свадьбы. Отмечали скромно, но весело. Оксана поступила на дизайнера, помнишь, она всегда мечтала об этом? Женя рассматривал фотографии свадьбы, невесту с подружками, с мужем, с родителями. Вот они втроем – Оксана с мужем и мама. Женя погладил фотографию, сдерживая непрошеные слезы. Он не сердился на них за то, что они продолжили жить без него, веселились, словно в их жизни никогда не было Жени. Просто было немного обидно. - А это твоя племяшка, - Илья протянул фотографию толстопузого малыша. Женя улыбнулся сквозь слезы. - Как ее зовут? – прочистив горло, спросил он. - Даша, - улыбнулся Илья. – Хорошенькая, да? - Да. Илья показывал различные фотографии с Дашей, где малышка на руках у мамы, у бабушки, где она начала ходить, кушать, играть. Фотографии с отпуска, нового дома, новой машины. - Они забыли обо мне? – вопрос сорвался сам собой. Женя почувствовал себя жалким и беспомощным ребенком. Илья тяжело вздохнул, положив ладонь ему на плечо.