сообщить о нарушении
Текущая страница: 42 (всего у книги 62 страниц)
Максим уже давно так не высыпался. Женя хоть и спал беспокойно, вскакивал несколько раз, но стоило мягко обнять его, как он сразу засыпал. Даже ночевка на полу не помешала. Потянувшись, Максим аккуратно выбрался из-под одеяла, стараясь не разбудить чалова. Женя мило спал, выглядя до безумия беззащитным и ранимым, отчего хотелось нежно его целовать, стирая все плохие воспоминания. Но Максим не стал этого делать, а просто спустился вниз, где была отдельная ванная комната, и быстро принял душ.
Долго блуждать по дому в одиночестве не получилось, на кухню вышла Анастасия Сергеевна.
- Доброе утро, - вежливо поздоровался Максим. Вот находиться один на один с матерью Жени было до чертиков некомфортно. Одно дело, когда они все вместе сидели за столом, другое – вот как сейчас.
- Доброе утро, - ответила женщина.
- Как спалось? – заводя ни к чему не обязывающий светский разговор, Максим начал убирать со стола.
- Спасибо, хорошо. Если вы не против, я бы приготовила завтрак, - предложила Анастасия Сергеевна.
- Было бы здорово, - скидывая пустые пакеты в мусорное ведро, Максим уже пожалел, что поднялся так рано.
Анастасия Сергеевна казалась строгой и молчаливой, почти, как Женя, отчего было чувство, что он на приеме у директора школы.
- У меня тут мало посуды, я обычно дома только ужинал, - признался Максима. – Но, что найдете, все ваше.
- Я хотела бы яичницу сделать. Женя любил ее в детстве, - чуть улыбнулась женщина, подходя к шкафам с посудой. – А сейчас что он любит?
Максим оказался в тупике уже от такого простого вопроса. Он никогда не интересовался тем, что любит чалов. Женя всегда ел то, что готовила мать, никогда не возражал, не отказывался и не просил что-то особенное.
- Мясо? – предположил Максим нерешительно и по скептически выгнутой брови женщины понял, что подобный ответ не прокатит. – Простите, я не знаю, - честно ответил он под внимательным взглядом женщины. – Мы с Женей долгое время были не в лучших отношениях. Знаю, это не оправдывает меня, но я с восемнадцати лет жил в Америке, приезжал домой только на каникулы. Поэтому о вкусах Жени не знаю.
- Я слышала о ваших родителях, - отворачиваясь к плите, произнесла Анастасия Сергеевна.
Максим подозревал, что в России показательный процесс отца и матери наделал много шума.
Стало стыдно перед этой женщиной, над сыном которой издевались его родные родители. Максим не знал, куда себя деть. Он представил себе, как это должно быть выглядит со стороны. Слишком неправильно и омерзительно. Вчера, когда он увидел встречу матери и сына, он всей душой желал отменить этот чертов проект «Дети Любви».
- Говорят, их посадили, - продолжила Анастасия Сергеевна. – За нарушение договора о владении чаловом.
Ее голос звучал сухо и строго, никаких эмоций, только констатация фактов. В этот момент сходство с Женей было просто феноменальным. Чалов тоже почти никогда не показывал истинных эмоций, собирал информацию, анализировал и только потом отвечал.
- Что вы хотите от меня? – откинув никому ненужную вежливость, прямо спросил Максим. Он ничего не мог сделать: ни вернуть ей сына, ни исправить то, что натворили его родители, ни отмотать время, чтобы спасти Женю.
- Я понимаю, что вы меня ненавидите, - не дождавшись ответа, продолжил Максим. – Но я всего лишь студент Гарварда. У меня нет ни денег, ни связей, чтобы вам помочь. Моя семья развалилась у меня на глазах, родителей посадили, меня вышвырнули из дома, как котенка безмозглого, - раздосадовано произнес он, распаляясь от собственных слов и выплескивая все, что держал в себе с момента личной катастрофы. – Компанию забрали, счета заморозили. Все, что я мог сделать – это забрать Женю и переехать сюда, потому что ему запретили в течение десяти лет возвращаться в Россию. Поэтому можете ненавидеть меня дальше, но я ничем не могу вам помочь, меня связали новым контрактом по рукам и ногам, - совсем тихо закончил Максим и отвернулся к окну, стыдясь своего неожиданного срыва.
- Дети не несут ответственность за поступки своих родителей, - начиная жарить яичницу, ровным тоном произнесла Анастасия Сергеевна. – Я не могу вас ни в чем упрекать, учитывая, что сама отдала сына. Я очень жалела о том, что наделала, и никогда себе этого не прощу …
Она замолчала, но Максим не смел нарушить этой тишины, видя, как чуть подрагивают плечи женщины. Анастасия Сергеевна помолчала с минуту и заговорила снова, повернувшись к нему в пол оборота.
- Я очень благодарна вам за то, что вы разрешили нам увидеться с Женей. Я не буду расспрашивать ни его, ни вас о произошедшем, но хочу вас попросить.
- О чем?
- Пожалуйста, не делайте Жене больно, - ее голос прозвучал настолько болезненно, что Максиму стало тошно от самого себя. Он даже в собственных глазах выглядел, как монстр, который держит ее сына взаперти.
- Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь ему, - отвел Максим глаза, бессмысленно теребя пустую упаковку из-под гарнира.
- Спасибо.
Он умолчал о том, что для Жени он не лучшая кандидатура, но у чалова снова не было выбора. Ему придется смириться.
- Пойду, вынесу мусор, - желая быстрее сбежать, Максим взял мусорный мешок и вышел из кухни.
За порогом сразу наткнулся на Женю, что стоял, спрятавшись у стены под лестницей. Слышал весь разговор? Вид у него был озадаченный.
Максим подошел ближе.
- А подслушивать нехорошо, - он с улыбкой щелкнул его по носу и вышел из дома. Только на улице позволил себе нервно выдохнуть и опустить плечи.
***
Весь день он старался не мешаться, оставляя Женю с матерью и сестрой наедине. Оксана только на пару часов отлучилась в дизайнерское агентство, чтобы обеспечить своей семье алиби и причину пребывания в Америке. Максим со Степаном съездил в супермаркет и закупил продуктов по списку, составленному Анастасией Сергеевной.
Максима удивляло то, что родственники Жени относятся к нему с уважением и не проявляют никакого недовольства. Мать чалова взялась готовить вместе с Женей и Оксаной. Максим со Степаном смотрел футбол по телевизору, но постоянно отвлекался, потому что настоящий, искренний смех Жени зачаровывал. Максим вообще впервые видел парня таким счастливым и по-настоящему открытым, радостным, живым. Степан, кажется, это его пристальное внимание и глупую улыбку на лице, стал замечать. Максим приструнил себя, заставляя уделять Жене меньше внимания, но сделать это было сложно.
После вкусного обеда Степан попросил показать ему сад и озеро. Максим не возражал, хотя муж Оксаны ему не особенно нравился. В нем остро выражалось то, что он из другого социального уровня. Максим раньше даже в сторону таких людей не смотрел, но сейчас должен был вести себя дружелюбно, так как это родственник чалова. Вообще ситуация была смешна – будто они с Женей молодожены, к которым приехали нежданные родственники.
- Что смеешься?
- Да ничего, так, - отмахнулся Максим, когда они со Степаном спустились на тропинку к озеру.
- Красивый у тебя особняк, - произнес Степан равнодушно, словно собирался сказать совсем другое, но не решился.
- Говори уже, что хотел.
- Ксюха мне весь мозг вчера съела и просила с тобой поговорить, - признался Степан с тяжелым вздохом. – Много слухов вокруг твоей семьи ходит, - неловко продолжил мужчина.
- Хочешь, чтобы я их подтвердил? – Максим спрятал руки в карманы, спускаясь ниже. – Женя тебе вообще никто, не старайся изобразить волнение за него.
- Он брат моей жены, - резко возразил Степан. – А значит и мне не чужой. Трахаешь его? – почти выплюнул мужчина и презрительно поморщился.
- Если я скажу «да», он чужим тебе станет? – пнув камень под ногами, грубо спросил Максим.
- Нет, - неожиданно заверил его Степан. – Он мне показался хорошим парнем, не из педиков. Хотя не думаю, что у него будет выход, даже если он не хочет, а ты хочешь. Все знают, что чаловов используют в постели.
- Ну, раз все знают, что ты у меня спрашиваешь?
- Тебе, что, трудно ответить?
- Нет, я его не трахаю. Но буду, - сообщил Максим с вызовом.
Степан замолчал, не рассчитывая на прямой ответ. А Максим не собирался оправдываться перед мужчиной, он бы не сказал такое Оксане или Анастасии Сергеевне, но тут вырвалось. В конце концов, он не святой и не ангел.
- Вам это удовольствие, что ли, доставляет? – презрительно спросил Степан. – Пацанов молодых петухами делать?
- Подбирай выражение. Вы в моем доме, и Женя в моей власти, он чалов, а не просто твой родственник, - резко произнес Максим, и сам не понимая, чего так завелся.
Степан замолчал, но не уходил. Максим тоже не торопился сбежать, он сел на большой валун у пруда и кинул камень в озеро.
- Ты не похож на насильника, - высказал свои наблюдения Степан. – Думаешь, сможешь потом спокойно жить, если он будет сопротивляться?
- Он не будет сопротивляться, - заверил его Максим. Наверное, отсутствие близких друзей так подействовало на него, что он уже опустился до разговора по душам с малознакомым мужчиной. – Он никогда не сопротивлялся.
Еще один камень со злостью полетел в озеро. Перед глазами встала спальне в квартире родительского дома, где отец наказывал чалова.
- Если он не захочет, ты его не тронешь, - словно сам себе произнес Степан и успокоенный сел рядом. Мужчина даже улыбнулся. Максим посмотрел на него, как на психа.
- С чего вдруг ты ко мне доверием проникся? Я - его хозяин, забыл?
- Ну, если тебе так хочется, называй себя так, - посмеялся Степан.
- Да пошел ты! – раздраженно бросил Максим, не находя больше слов. Степан засмеялся громче, и так заразительно, что и Максим прыснул.
- Им, наверное, тяжело даже думать о том, что Женя со мной, - спустя пару минут произнес Айвазовский. – Еще и слухи эти. Я почти уверен в том, что они считают, будто я использую Женю, как сексуального раба, держу его в подвале и трахаю до потери пульса.
- Ну, Ксюха примерно так себе и представляла, - хохотнул Степан. – Но Женя для сексуальной игрушки выглядит слишком уверенным. Честно тебе скажу, когда мы летели сюда, то ожидали увидеть безвольного, сломленного человека, учитывая, что говорили, будто твой отец Женька годами из подвала не выпускал. И это только самое невинное из того, что говорят.
Максим невольно застонал, схватившись за голову. Сколько же грязи вылилось на его семью в России?
- Но мы увидели привлекательного, здорового и уверенного в себе парня. А учитывая, как ты его нахваливал вчера за столом, то вообще можно подумать, что он жил очень даже хорошо, - продолжил Степан. - Но Ксюха все равно беспокоится, а сама поговорить с тобой не может. Неудобно как-то о таком говорить.
- Не думайте, что Женя – невинная жертва, - произнес Максим серьезно. - Он использовал моего отца, мать, родителей моего друга, да он дохренища людей заставлял плясать под свою дудку! Вы бы очень удивились, узнай, что чуть было не сделал Женя. Он может за себя постоять, если ему это будет нужно, может дать отпор, он не беззащитный ягненок, он - настоящий хищник. Нет того восьмилетнего пацана, которого знали твоя жена и теща. Так что можешь передать им – за кого и стоит волноваться, так это за меня.
- Даже так?
- Да за последних три недели он меня шесть раз пытался убить! – сообщил Максим, слишком уж разоткровенничавшись. Раньше он мог подобные темы обсудить с друзьями, а сейчас у него банально никого в округе не было. А слова сами рвались наружу. - Я понимаю, что он и не на меня срывается, а на ситуацию эту дерьмовую. Женя свободы хотел, а получил новую клетку и пару десятков новых замков, а еще меня в качестве главного надзирателя. Я сдерживаюсь, пытаюсь войти в его положение, но у меня самого, блять, ситуация хуже не придумаешь. Ему сложно, да, но и мне ни хуя нелегко. Только ему насрать на это, чихал он на меня и на мои проблемы.
- Мне показалось, что он прислушивается к тебе.
- Он так к родителям моим прислушивался. Результат, как говорится, на лицо, - хмыкнул Максим.
- Злишься на него из-за родителей?
- Нет, - устало выдохнул Максим. Высказавшись, он почувствовал себя обессиленным. – Они заслужили. Черт, что-то я разболтался. Извини, что загрузил.
- Зато я могу сказать жене, что ее брат в надежных руках, - улыбнулся Степан. – И с ним все будет в порядке.
- Так легко мне поверил?
- Мы с Ксюхой женаты уже четыре года. Вот поверь мне, я на собственной шкуре знаю, какими манипуляторами могут быть Волковы, - засмеялся Степан. – У них это, наверное, семейное. Когда мы с Оксаной покупали дом, то хотели квартиру в центре, но когда в дело вступила Анастасия Сергеевна, я и сам не понял, как мы купили дом с участком в восемь соток. Она еще и так все обставила, будто это было только мое решение.
Максим засмеялся.
- Так что мне легко поверить в твою историю, - произнес Степан.
- Мальчики, ужин готов! – крикнула из окна Оксана.
- Идем?
- Да.
Ужин прошел в теплой, семейной атмосфере. Наблюдать за преображениями чалова было приятно, он совсем освоился и в общении с родственниками уже не был скован, как вчера. Женя напоминал распускающийся цветок, в глазах заблестел живой огонек, а с губ не сходила легкая улыбка, которая чудесным образом преображала вечно хмурого и безликого чалова. Максим, как и обещал, ни словом, ни жестом не ограничивал свободу Жени, так, что любой бы, смотря на них, принял бы за друзей.
Женя к концу вечера уже вел себя так, словно это он хозяин дома. И обнаглел уже до того, что начал приказывать Максиму. За столом он приказал Максиму наложить еще салата, когда на столе опустела общая чашка. Не попросил, а почти приказал, бросил небрежно, словно это и не он чалов. Максима это, конечно, задело, но он терпеливо поднялся из-за стола и принес еще салата под бдительным взглядом Анастасии Сергеевны.
У него не было цели понравиться матери чалова, но Максим замечал за собой несвойственную ему покладистость и вежливость, будто у него в гостях не родственники чалова, а сама Королева Великобритании со своей свитой.
После ужина Женя даже попытки убрать со стола не сделал, сразу ушел с матерью в сад. Максим и это стерпел, сам убрался, проводил гостей в бассейн под домом. Развлекал всех, как министерских послов. Оксане и Степану бассейн пришелся по вкусу, они долго там плескались, и Максим решил оставить их одних, ссылаясь на усталость.
Его уже начинали напрягать гости, но он молча направился в свое новое место жительства. Максим устроился снова на полу, он ждал, что Женя придет, но того не было. И от этого было немного неприятно. Мог бы и сообщить, что останется с матерью!
Раздраженный Максим уснул только часа через два. И, как и вчера, его разбудил скрип двери. Женя замер у порога.
- Иди уже, - откидывая край одеяла в сторону, сонно бросил Максим.
Женя аккуратно подошел ближе и опустился на матрас. Но не стал отворачиваться, а наоборот, повернулся лицом и сразу скользнул ладонью под спальные штаны.
- Ого, - почувствовав крепкое прикосновение к члену, Максим открыл глаза. – Ты совсем уже обнаглел.
- Так накажи меня, - прозвучал ровный, тихий ответ. Сон как рукой сняло. У Максима слишком давно не было секса, чтобы отказываться от такого заманчивого предложения. Он притянул парня к себе за шею и сразу начал целовать, добиваясь нужной реакции. Казалось, что Женя просто не привык к поцелуям, он снова начал отвечать топорно, нисколько не проявляя инициативы.
- Сейчас отшлепаю, если будешь так целоваться, - оторвавшись от него, предупредил Максим лукаво. И снова захватил чужие губы, подминая под себя послушное тело.
Женя старался, но отчего-то сегодня у него выходило просто отвратительно. Максим не стал заострять на этом внимание, тем более Женя ненавязчиво пытался избавить его от штанов и нижнего белья. Вот пальцы у него были шикарные, он так ловко начал поглаживать член, что о поцелуях можно было забыть. Максим оторвался от его губ, стянул свитер. Женя не оставлял его тела, гладил, сжимал и ласкал, подстраиваясь, выгибался навстречу, как-то слишком пошло потеревшись бедром о стояк.
Максим попытался продлить прелюдию, аккуратно отвел руки Жени от себя, снова начиная его целовать. Но чалов умудрился вывернуться и стянуть с себя остатки одежды.
Максим был возбужден не на шутку податливостью тела в руках и желал уже просто «валить и трахать», тем более Женя так маняще разводил колени. Только вот весь туман схлынул, когда Максим обнаружил, что его партнер не возбужден. Абсолютно. Он хотел помочь Жене рукой, но чалов на ласку не отреагировал, наоборот убрал его руки, подавшись вперед, призывая взять свое тело.
- Не надо, и так нормально, - выдохнул он, разводя ноги шире.
Максима словно холодной водой окатили. Он так и замер, нависнув над парнем.
- У тебя не стоит даже, - указал Максим на очевидный факт.
- Мне и не надо, у тебя-то готов, - словно и не понимая того бреда, что несет, Женя тоже остановился и недоуменно посмотрел в ответ. – Ты хочешь по-другому? - спросил он совершенно буднично и невинно, словно это нормально, что он даже не возбужден. – В другой позе?
Максим дар речи терял. Возбуждение постепенно спадало.
- Все нормально? – забеспокоился Женя, прекратив претворяться.
- Ни хуя не нормально! – рыкнул Максим. Он сполз в сторону и стал натягивать белье. – Ты зачем вообще полез ко мне, если не хочешь секса?
