Текст книги "Дети Любви (СИ)"

Автор книги: Леди Катрина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 62 страниц)

Отголоски здравого смысла просили прекратить и послать американца к черту, но Женя не хотел больше слушать свою рассудительную голову и пошел на поводу секундного желания – забыться. Он наклонился ниже и, закрыв одну ноздрю, втянул наркотик. - Проба чистая, - Нейт высыпал и себе дорожку, блаженно закрывая глаза и позволяя дурману растечься по телу. – Вставило? Женя почувствовал лишь неприятное онемение, но в целом ощущения были приятные. - Дай еще, - попросил он, протягивая руку. - Погоди немного, а то сейчас развезет совсем, - засмеялся Нейт, но порошок отсыпал. – Под язык попробуй. Запивать наркотик спиртным было плохой идей, но Жене уже настолько плевать на собственную участь, что он ни секунды не раздумывал. Внезапно закравшаяся мысль о передозировке показалась заманчивой и приятной, но немного страшной. Нейт о чем-то говорил, но Женя его не слышал, плывя на своей волне удовольствия и легкости. Радости и беспричинного веселья не было, лишь мысли в голове стали жужжать тише. Но тихий островок безмятежности был нарушен внезапно объявившимся возле них мрачным Максимом. Женя даже его шагов не слышал, и это показалось ему смешным. Туман в голове рассеиваться не желал даже под суровым взглядом Айвазовского. - Наркоту свою забрал и свалил отсюда, - грубо произнес Максим, смотря на Нейта. - Да, - смиренно кивнул парень, понимая, что перед ним не чалов находится. Максим при желании мог придать своему голосу командный тон, наполненный властью и превосходством. - Чтобы я тебя больше рядом с ним не видел, - угрожающе добавил Максим. - Я понял, - неловко поднялся Нейт. - Тогда проваливай, - отделался от него Максим. Парень поспешил убраться подальше. Все они понимали - стоило Максиму попросить своего друга или подругу, и он с этим Нейтом мог сотворить, что угодно. Новый знакомый скрылся за углом дома, возвращаясь на вечеринку, но Женя был даже рад. - Увижу у тебя еще раз наркотики – пожалеешь, - предупредил Максим. Он был привлекателен в своей строгости, приказной тон его, бесспорно, красил. Только вот Женя был под защитой дурмана и контролировать себя уже не мог, да и не хотел. - И что ты мне сделаешь, Хозяин? – растягивая гласные, произнес Женя. Он не вставал со своего места, нарываясь на неприятности. – Тебе нравится, когда я тебя называю Хозяин? – насмешливо продолжил Женя. – Твоему отцу нравилось. Он видимо себя круче чувствовал, когда оттрахав меня слышал это «Хозяин». Воспоминания ударили молотком по голове. Сколько раз старший Айвазовский использовал его тело для собственного удовольствия? Женя, смотря себе под ноги, презрительно кривился в усмешке. А потом вспомнил о присутствии Максима и поднял голову, натыкаясь на его внимательный взгляд. Теперь этот парень займет место отца? Будет использовать его как резиновую куклу? Только раньше он терпел ради дела, а теперь ради чего ему терпеть? Женя поднялся и, несмотря на наркотический угар, быстро и резко прижал Максима к стене дома. Перехват, плечевой блок. Удар бутылкой вина по мраморной кладке и вот уже острая «розочка» в руке. Женя держал парня крепко, и, начни Максим вырываться, у него бы ничего не вышло. Но Айвазовский не пытался сбежать, оттолкнуть или закричать. Женя поднял острые края разбитой бутылки к горлу Максима, зачаровано смотря, как бьется жилка на шее. - Мне достаточно сейчас легко надавить, и ты умрешь, - тихо произнес Женя, стараясь не надавить сильнее. – Забрать меня было твоей большой ошибкой. Ты – глупый, Макс, - впервые обращаясь к нему так фамильярно, Женя не чувствовал превосходства. – Ты ведь знаешь, что я сильнее тебя. И убить тебя могу одним движением, так зачем ты играешь с огнем? - Все, что я мог для тебя сделать – это забрать тебя оттуда, - спокойно ответил Максим, нисколько не боясь смерти. Почему он такой бесстрашный? - Если ты считаешь, что, убив меня, тебе станет легче – вперед, - смотря в глаза, произнес Максим. Жене до жути хотелось надавить сильнее, хотя бы для того чтобы стереть эту самоуверенность с лица напротив. - Это не я продал тебя в проект, и не я покупал. Но, уверен, у твоей семьи были причины пойти на этот шаг, - продолжил Максим. От его слов хватка ослабла. – Если сейчас сдашься, то все, что ты пережил, будет напрасно. Не выдержишь - твоя семья погрязнет в долгах и получит тюремный срок. Ты этого хочешь? - Ты еще хуже своего отца, Айза, - обессилено произнес Женя, опустив «розочку». – Он мне хотя бы мозги не ебал. Женя оставил Максима и направился в дом. От дурмана в голове все перед глазами расплывалось, и думать о будущем совсем уже не получалось. Сволочи все-таки эти Айвазовские. Проклятие какое-то. Женя, шатаясь, отыскал в доме тихий уголок и рухнул без сил. Он не мог больше бороться. ========== Глава 23 ========== Первые две недели в новой жизни выдались сумасшедшими. Максим пытался сделать все сразу: разобраться со счетами, которые, как оказалось, приходят целым потоком, с учебой и преподавателями, которые после ареста отца и прекращения допфинансирования, перестали закрывать глаза на прогулы и мелкие недочеты. Одновременно с этим пришлось уволить весь обслуживающий персонал дома, потому что на это банально не хватало средств. Начались проблемы и с друзьями. Не было открытой вражды, но Максим чувствовал, как изменилось к нему отношение. Его не позвали на вечеринку в честь Дня Рождения одного из друзей, перестали звать в свою компанию. Не все, конечно, отвернулись, но то, что его пытаются свергнуть с пьедестала, Максим ощутил на все сто. Но самой большой проблемой стал Женя. Чалов словно с катушек съехал. Максим три раза за прошедшую неделю находил его в обдолбанном состоянии. И это притом, что Женя за пределы дома не выходил! Откуда он доставал наркотики, для Максима оставалось загадкой. А под дозой Женя становился неуправляемым. Он и так уже разнес полдома, ни на угрозы, ни на уговоры не реагировал, замыкаясь в себе глубже и глубже. А ночью у Жени начинались истерики, он почти совсем не спал, не ел. Он шел ко дну, и Максим чувствовал, что еще немного и чалов потащит его за собой. Максим и сам был на грани. Без поддержки родителей и друзей, совершенно один с проблемами, с которыми он не знал, как справляться. А недавно пришло извещение из банка о том, что он должен по кредиту астрономическую сумму, которую никогда и не брал. Всеми финансами занимался человек отца, который сбежал в неизвестном направлении. Банк грозился отобрать дом и выставить его на улицу. Максим несколько раз уже порывался позвонить Никитину или Ненахову, но гордость не позволяла. А проблемы все наваливались и наваливались, доводя до границы нервного срыва. Последней точкой стало то, что Женя пытался сжечь «красную комнату» на втором этаже. И если бы Максим вернулся на несколько минут позже, то пламя бы охватило не только «красную комнату». Женя не просто поддался импульсу, он специально отключил систему пожаротушения. Максим с трудом отыскал этот самый рубильник в своем доме, начиная сходить с ума от волнения. Женя на его суетливые движения внимания не обращал, бездумно сидел под струями воды, которые продолжали тушить остатки тлеющего пожара. В этот момент Максим готов был убить его, но понимал, что одному не справится. - Стив, пришли ко мне парочку ребят из своих бойцов, - позвонил он другу, который профессионально занимался боксом. Максим был на взводе, его трясло от злости и усталости за последнюю неделю. – У меня тут чалов разбушевался, успокоить не могу. Ждать мордоворотов пришлось долго, но этого времени не хватило, чтобы остыть. - Он в спальне, спустите его сюда, - указал Максим наверх, приготовив наручники и ошейник с толстой цепочкой. Все-таки пригодились бессмысленные когда-то покупки. Мордоворотов не было минут пять, отчего Максим начал переживать. Женя, даже в своем нынешнем состоянии был силен. Но справиться с двумя профессиональными боксерами ему не удалось. Максим нервно качал ногой, сидя на диване в гостиной и смотря на Женю, которого вели вниз. Вид у него был безумный, зрачки расширены от очередной дозы, похудевший, растрепанный, нервный. - Что, игрушка не слушается? – дьявольски улыбаясь, Женя не чувствовал никакой вины за собой. - Да, верно, - стараясь не сорваться, Максим подошел к парню, которого держали за руки в коленопреклонной позе. – Ты заебал меня своими истериками. - Так откажись от меня, - без страха ответил Женя. Состояние чалова было критическим, Максим видел, что Женя сломался, и вряд ли можно было что-то уже исправить. Только сделать этот последний шаг и избавиться от чалова по-прежнему не мог. - Пристегните его к шесту, - кинул Максим в сторону вмонтированного в пол шеста, вокруг которого раньше зажигали на вечеринках стриптизерши. Сейчас то время казалось чем-то невероятно далеким и нереальным. – За ошейник цепляйте. И наручники нацепите, а то он у нас парень изобретательный, еще сбежит. Женя не сопротивлялся, поняв, что слабее двух чернокожих верзил. Максим мстительно выбрал тяжелый ошейник с массивной цепочкой и настоящие металлические наручники. Женя только ухмылялся, словно оковы не могли его сдержать. - Совсем я распустил своего чалова, - сев обратно на диван, произнес Максим. – Давно уже надо было взяться за твое воспитание. Спасибо, парни. Можете идти. Привет Стиву передавайте. Мордовороты ушли, оставляя их наедине. - Не льсти себе, Айза. Из тебя хреновый дрессировщик, - хохотнул Женя, сев на пол и вытянув ноги. Его руки были сцеплены браслетами, цепь тихо звякала от каждого его движения, но лицо оставалось равнодушным. Максиму даже любопытно стало – Женя на самом деле уже настолько безразлична собственная участь или он так хорошо играет. - Ты вряд ли придумаешь что-то, чего я еще не пробовал, - продолжил насмехаться Женя. - Спальня-то тебе чем не угодила? - спросил Максим, почти миролюбиво. От усталости он даже не мог долго злиться. Вся жизнь летела куда-то в яму, со свистом в ушах. А он, вместо того чтобы решать насущные проблемы, разбирается с чаловым. – Ты же вроде бы и так все игрушки уничтожил, а их там было почти на сто тысяч долларов, между прочим. Сначала ты сжег собачью конуру на даче, помнишь? Теперь вот спальня. Странный у тебя какой-то способ. - Заткнись лучше, - перестал Женя улыбаться. Максима порадовало то, что чалов отреагировал. - Не думаю, что это возможно. Ты пытаешься уничтожить мой дом! Я, наверное, слишком много дал тебе свободы, что ты забыл, кем являешься. Напомнить? – Максим закинул ногу на ногу и повернулся к парню. Женя не смотрел на него, но всем своим видом давал понять, что его не волнует разговор. Мокрая одежда от системы пожаротушения липла к телу, обтягивая его, словно вторая кожа. И то, как по его шее стекали капли воды, огибая красивый черный ошейник, было весьма эротично. А Женя, словно осознавая свою привлекательность, сидел, как настоящий демон искуситель на цепи, нисколько не теряя гордости, как вызов всему свету. Соблазнительный, иллюзорно доступный, вызывающий, несмотря ни на что. Хотелось схватить его за волосы, оттягивая голову назад, чтобы заглянуть в глаза, и прикусить губы, что кривились в наглой, непослушной усмешке. - Я Ребенок Любви, - заметив его заминку и всколыхнувшееся так внезапно желание, произнес Женя, согнув одну ногу в колене и чуть качнув ей. Порочный, многообещающий взгляд, заволоченный туманной думкой наркотика. - Хочешь меня? Голос на тон ниже, чуть с хрипотцой, но вопрос Максиму мозги на место поставил. Наверное, в его жизни уже стало слишком много проблем и мало секса, раз он начал считать съехавшего с катушек чалова – сексуальным. В ответ Максим лишь качнул головой, замечая, как лицо Жени становится жестче. - Что? Изголодался по члену в заднице? – безжалостно произнес Максим, напоминая о прошлом. Ему и самому было неприятно от этих слов, но Женя должен был как-то прийти в себя, очнуться. Лучше бы он составлял новые планы переворота, чем сам себя уничтожал. Волхонский предупреждал, что над Женей хорошо поработали, надломав его личность, но Максим не думал, что будет настолько сложно. - Да. Твой отец меня вниманием не обделял, - колко и довольно ответил Женя, следя за реакцией, словно желая ударить больнее. – Да и мать твоя не забывала, - добил он с блуждающей улыбкой на лице. Максима пугало полное равнодушие в голосе Жени, его стремление ужалить словами было таким явственным, что общий смысл фраз терялся. - Не переживай, - не показав, насколько сильно все еще задевает упоминание родителей, ровным, почти скучающим, тоном ответил Максим. – Теперь я их заменю и не обделю тебя вниманием. - Жду – не дождусь, - язвительно бросил Женя. Максим раньше не был знаком с этой стороной характера чалова. При нем Женя всегда был послушным, примерным и всегда угождающим, тихим и молчаливым. Но видеть его настоящее лицо было даже приятно. Вместе с маской исчезла вечная фальшь и наигранность, которую Максим всегда чувствовал рядом с ним. Поэтому-то ему в детстве нравилось доводить Женю, чтобы хоть на короткий миг увидеть его настоящие чувства, неподдельные эмоции, которые он не мог спрятать. Максим отвернулся от него, переводя взгляд в окно. Там в саду было серо и убого, так похоже на то, что творилось в последнее время в новой жизни. Осознание того, что он теперь совсем один и что помощи ждать не откуда, уверенности не прибавляли. - Я у тебя так и не спросил. Ты, действительно, собирался убить всех в своем списке? Женя молчал, но то, как сцепил пальцы до хруста, говорило за него. - Я не понимаю зачем? Если бы не эта подготовка массового убийства, у тебя бы получилось освободить всех чаловов. Проще было бы вынести вопрос о закрытии проекта в Думу, чем убивать столько людей, разве нет? – стал размышлять Максим. Ему уже надоело думать о своем текущем положении и хотелось отвлечься на что-то другое, не связанное с его бедственным положением. – Ты бы мог надавить на чиновников в Думе, учитывая, какие у тебя, как оказалось, были связи и ресурсы. - Такие же семьи, как твоя, не дали бы закрыть проект, - внезапно произнес Женя. – К чему мне жалкие пешки-чиновники, когда я мог уничтожить кукловодов? И если бы… Женя внезапно снова замолчал, нервно сглотнув, опустил глаза в пол. - Если бы тебя не сдал твой подельник, - закончил Максим без иронии. Он уже думал об этом раньше, думал об этом предательстве со стороны Вани, и ему искренне становилось жаль Женю. – А знаешь, я даже в какой-то степени восхищаюсь тобой. Серьезно. Это круто иметь чалова, который почти устроил переворот. Это как держать дома дикую кошку, уверен, мне многие бы позавидовали, узнай, кто ты такой на самом деле. - Держать дома диких животных – неразумно. Они бывают опасны, - не поднимая головы, произнес Женя. - Ничего, я займусь твоим приручением, киса. Максим тихо хохотнул себе под нос, до того нелепо это звучало. Даже Женя едва заметно улыбнулся. Было странно сидеть в гостиной и разговаривать, когда где-то на втором этаже все затопило после небольшого пожара – словно раковая опухоль, которую уже невозможно удалить. Максим и так вымотался за целый день, пробегав по банкам и пытаясь разобраться в непонятных бумагах, перенервничал из-за устроенного чаловом пожара и его последствий, поэтому сейчас у него не осталось никаких сил. Он понимал, что надо разобраться с Женей, и чем быстрее, тем лучше, но пока не видел выхода из ситуации. Идеальным решением было бы сдать его обратно, избавиться, ведь и без него сейчас проблем хватало. Но Максим решил оставить это на крайний случай, если уж совсем не справится. Собравшись с силами, он отправился на второй этаж, чтобы переодеться и избавиться, наконец, от липнущей к телу одежды. Максим не мог перестать думать о Жене и о том, что теперь с ним делать. Для начала надо было как-то встряхнуть его, заставить очнуться, но как это сделать, когда Женя и не собирался его слушаться. Была только одна возможность заставить его подчиниться. Максим уже подумывал об этом, но не решался действовать, до сегодняшнего дня, когда Женя в своем безумии перешел уже все границы. Набравшись решимости, Максим быстро направился вниз, пока не передумал. Женя сидел в той же позе, безжизненно опустив голову. - Просыпайся, - пихнул Максим ногой парня, отстегивая цепочку от шеста. Женя поднял голову, по-прежнему смотря с неподдельным безразличием и легкой насмешкой. - Решил показать, кто в доме хозяин? – хохотнул Женя. - Верно, - Максим отвязал цепочку и резко дернул парня на себя, вынуждая того упасть на сцепленные браслетом руки. – Поднимайся, давай! - Да, хозяин, - издевательски произнес Женя.