Текст книги "Война мнимых богов (СИ)"

Автор книги: katzi

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 30 страниц)

– Мне слава богу еще никто войну не объявил, – радушно усмехнулся.

– Никогда не знаешь, когда из чащи выбежит зверь.

– Не пугайте.

– Это не угроза, не бойтесь. Рада была встретиться, – кивнула. – Спасибо за лечение и временный приют. Без вас я бы погибла.

– Это мелочи, – усмехнулся.

– Прощайте. Надеюсь, в следующий раз мы встретимся не на поле боя.

– До свидания, – кивнул ей.

Та повернулась к лидеру:

– (Мы прощались. Вождь согласен на мир.)

– (Хорошо. Поблагодари его.)

– (Уже поблагодарила и попрощалась.)

– (Тогда, – взглянул на своих, – пора обратно.)

Те кивнули. Вся шестерка развернулась и пошла к выходу. Давид недолго проводил их взглядом, после чего вернулся в шатер.

По прибытию к войску, что толпой шло на восток, девушка с трудом нашла своего любимого и достаточно легко соблазнила его на последнюю ночь вдвоем, после чего они должны были расстаться на неопределенный срок. Новое тяжёлое расставание пришлось на утро. После завтрака, они снова ненадолго уединились, вдоволь нацеловались и наобнимались, после чего уже наконец разошлись в разные стороны.

Было тепло, почти десять часов утра.

В племени Ки тем временем было тихо. Дети бегали, играли на пепелище и в своих домах, тоу́кисы приносили мясо, драконы обрабатывали поля и носили тяжести, а женщины за всем этим следили, не забывая выполнять свои обязанности.

Малыш Фрамалаки и Моису тем временем игрался в палатке бабушки, не желая бегать с однолетками играя в войну. В руках его были две деревянные куклы, вырезанные ножом по форме человека. Один из них был в женском наряде. Глаза и рты с носами были нарисованы сажей. Мальчик играл сидя на полу: – Папа, я тебя люблю, – говорила высоким голосом кукла-женщина.

– Я тебя тоже, – ответил ей мужчина и поцеловал.

– Давай пойдем на охоту.

– Нет, – снова поцеловал ее. – Я пойду сам, – взял лук и топор из веток. – Смотри за Первым, – ушел.

Женщина печально подошла к маленькой кукле:

– Смотрю…

Мужчина охотился. Ребенок со всем пристрастием изобразил погоню за чем-то большим и страшным, чью роль исполнял мохнатый носок. Догнал его, героически победил и понес пушистую добычу домой. Пришел. Мальчик спрятал женскую фигуру за спину. Мужчина подошел к ребенку и положил добычу рядом: – Где мама?

Мальчик пожал плечами.

– Она ушла, – ответила кукла.

– Давно?

– Да.

Взрослый сел возле очага и начал разводить огонь, что-то недовольно бормоча под нос. Ребенок огляделся. Увидел ведро с водой. Взял немного жидкости и полил ею вторую куклу, дал ей пёрышко, валяющееся возле очага. Сел обратно. Вообразил, что уже ночь. Мужчина смотрел на огонь, снаружи шел дождь, а маленькая кукла игралась с маленькими ветками. Пришла женщина, радостно показала взрослому пёрышко. Мальчик представил себе, что она вся в царапинах и ветках. Перышко начало цвиринькать. Другая кукла разозлилась: – Где ты была?! – поднялась.

Женщина испуганно отступила.

– Почему ты Первого оставила одного?!

– Он уже взрослый, – негромко ответила. – И я знала, что ты скоро вернешься.

– Ко Фрамалака!

Мальчик опечалился.

– Ты – мама!

– А ты – папа! – начала кричать, защищаясь.

Ребенок втянул сопли, чувствуя, что скоро пойдут слезы.

– Почему ты бросила его?!

– Почему ты выгнал меня?!

Их сын зарыдал, выпустив кукол из рук и прикрыв кулаками глаза. Бабушка прибежала чуть ли не мгновенно. Взволнованно присела рядом:

– Что случилось?

– Мама..! – истошно выкрикнул. – Где мама..?!

– Тихо… – обняла его. – Ты же воин, не плачь…

– Где мама?! – начал тереть глаза, задыхаясь в слезах.

Снаружи показалась тень и послышались шаги. Мальчик застыл, прислушался, шмыгнул носом, сорвался с места и радостно побежал к выходу. Не глядя обнял приближающиеся худые ноги, тоскливо прижимаясь к ним:

– Мама!

Подросток озадачился, посмотрев на ребенка:

– Что?

Тот поднял глаза. Он обнимал своего пятнадцатилетнего дядю с луком и глухарем в руках, но никак не того, к кому так хотел прижаться.

– Ты не моя мама! – враждебно оттолкнул его и побежал к себе домой.

Приближаясь, услышал какой-то шум изнутри. Радостно ускорился:

– Мама! – вбежал, задыхаясь от эмоций.

К его горькому разочарованию, внутри был только какой-то щенок, что рылся в пустых ведрах для еды. Восклик испугал зверька и заставил его тут же спрятаться, поджав под себя хвост. Мальчик, заметив дома только его, снова расплакался. Слезы его были до того большие, а всхлипы отчаянные, что щенок интуитивно понял, что его тоже все бросили. Трусливо вышел. Медленно подошел и аккуратно ткнул в его колено носом. Ребенок лишь отмахнулся, подошел к кровати, взобрался на нее и закрыл лицо руками, продолжая истошно плакать. Через пару минут, волчонок снова подошел к нему, запрыгнул на камень с матрасом из мха, лег рядом и начал жалобно скулить, направляя свой возглас к выходу. Мальчик взглянул на него. Горестно втянул сопли, подвинулся, обнял лохматую голову и начал выть вместе с ним, надеясь, что хоть это его мама услышит.

Бабушка, к этому новому другу, отнеслась скептически. Хоть это и был щенок тех волков, что помогают охотиться, это всё-таки был зверь, еще один голодный рот, которому нужно отдавать часть мяса. Но мальчику он нравился. Малыш даже как-то повеселел, играясь с ним. Стал не таким плаксивым и меланхоличным. Он даже имя ему дал – Кусачка.

Фрамалака пришла к воротам только следующим вечером, да так поздно, что тоукисы еле впустили ее, сомневаясь, что она местная. Было уже темно. Путь домой она нашла только по памяти. Как зашла – тут же упала на пустую кровать и мгновенно уснула. Спала она словно мертвая, до самого рассвета и еще чуть-чуть. Разбудили только крики соседских детей, что начинали свои игры как по расписанию – сразу после завтрака.

Лениво поднялась и села. Протерла глаза. В свете дня взглянула на грязную руку, вохкую и расцарапанную одежду. Вздохнула. Расположение болот она знала плохо, вот и поплатилась этим вчера. Решила для начала искупаться, переодеться и что-то приготовить, прежде чем заявляться к свекрови и сыну в таком страшном виде. Взяла из своего уголка одежду, оставила в стороне шпагу, поднялась и побрела на речку. Отмывалась девушка усердно, но запах болота покидать ее не очень хотел. Нырнула, зажав нос пальцами. Промыла кучерявые волосы, избавляя их от палок и листьев с грязью. Вылезла и стала одеваться. Надела юбку, тканевую полосу на грудь и кое-что поняла. Она не могла ее застегнуть. Верхняя часть одежды была ей попросту мала, как бы она не пыталась в нее влезть. С одной стороны приятно, даже очень, а с другой – не ходить же ей с голой грудью по племени. Взглянула на корсет. Достала шнурок, обмотала его вокруг петель и пуговиц, надела элемент на груди и на спине все это завязала. Со спокойной душой выдохнула. Промыла от грязи и штаны с корсетом, пошла со всем этим домой.

Повесила мокрую одежду на края палок вверху палатки и зашла. То, что еды не будет, она подозревала, но также были свежи мысли о том, что посуды тоже нет, так как их сын всю ее разбил в ее отсутствие. И да, действительно, ни одной тарелки или кувшина найдено не было. Тяжело выдохнула, стоя на коленях перед ведром, где лежали тарелки с чашками: – Теперь новые надо покупать, – устало отклонилась назад и села, положив колено на землю и уперевшись рукой в висок, локтем в бедро.

Посмотрела на мельтешашую тень у входа. Внутрь забежал волчонок. Только увидев хозяйку, он тут же принял враждебную позу и начал рычать на нее, оскалив зубы.

– Кусачка! – послышалось с улицы. – Ты где?

Фрамалака спокойно улыбнулась, лишь услышав этот детский голос.

– Кусачка! – забежал внутрь и застыл, увидев кого-то взрослого.

В руке его была палка, а в глазах – шок. Только привыкнув к тени и наконец различив знакомые черты лица, что с благодатью смотрели на него, он выкинул игрушку в сторону и с детским криком побежал к ней, уже по дороге начав плакать:

– Мама! – бросился на шею. – Мама..! – тоскливо сжал ее.

Та улыбнулась, прижав его к сердцу и поцеловав детский висок.

– Мама… – закрыл глаза, чувствуя как по щекам текут горячие слезы. – Мама…

========== Глава 5 – Вино ==========

Прошла ещё неделя, прежде чем Давид приехал домой. Часть воинов осталась на границе, дабы наблюдать за ситуацией и не пускать дикарей туда, где их быть не должно. Первым делом молодой человек собрал совет и сообщил министрам, что видел, с кем говорил, что слышал и к какому соглашению они с дикарями пришли. Дал приказ распространить данные об этом договоре всем воинам юга страны, для того, чтобы в конце концов не было с этими воинами непонимания и разного рода недорозумений. После этого решил отдохнуть и выпить.

Взял одного слугу с бутылем вина в руках и пошел с ним в сад. Гуляя среди роз, неожиданно для себя наткнулся на железный забор с замком, среди живой изгороди. Толкнул калиту, потряс. Взглянул на слугу:

– Что это? Кто в моем саду решил поставить забор? Кто до такой степени наглый, что запрещает мне ходить по собственному саду?

– Это Ваша супруга, – поклонился тот. – Ее Величество не захотели пускать кого-то к ее пруду с лебедями.

– Она даже мне запрещает посмотреть на них? – возмущенно выровнялся.

– Не знаю. Лучше спросить об этом лично.

– Этим я сейчас и займусь. Где она?

– Должно быть идет сюда. Ее Величество любят в это время находиться за забором.

– У меня к ней точно ряд вопросов, – огляделся и отпил из бокала.

Вдали увидел чей-то силуэт. По темному платью с серебряной вышивкой догадался, что это Марика. Она шла в сопровождении двух придворных дам, одетых более роскошно, чем она сама. Нетерпеливо дождался пока девушка подойдет. Снова отпил вина и, не дожидаясь исполнения этикета, показал на кусок забора: – Марика, что это и как это понимать? Пока меня не было, ты сама тут всё решила? Это мой дом. Почему здесь стоит какой-то забор ещё и с замком к тому же!

На ее лице ни дрогнул и мускул:

– Рада тебя видеть, – холодно произнесла. – Видел письмо?

– Да.

– Сына?

– Да. Похож на меня, – отхлебнул красного.

– Я хочу отдохнуть, – повернулась к дамам и забрала у одной из них мешочек с зерном.

Повернулась к забору, подошла к замку, вставила в него свой ключ, что был в кармане и зашла. Давид пошел следом, но девушка быстро закрыла перед ним калиту и заперла ее на ключ. Король сжал кулаки и зубы, начав краснеть от злости:

– Как это понимать?

– Это мой пруд, – спокойно посмотрела в глаза. – Только мой.

– Я твой король!

– Я не впущу тебя, – развернулась и пошла вглубь.

– Марика! – злобно крикнул в спину. – Чтобы после заката, ты была в моей кровати! Я обещаю – эту ночь ты никогда не забудешь! – развернулся и угрюмо пошел в другую сторону.

Королева остановилась, опустила печальные глаза на корм и взглянула на три пары белых как снег лебедей, что заинтересованно смотрели в ее сторону, ожидая пищу.

Настроение правителя было испорчено так сильно, что Филипп даже не рискнул сообщить ему одну достаточно важную новость, боясь попасть под горячую руку.

Вечером, как Давид и обещал, он ждал свою супругу в спальне. Солнце зашло за горизонт, дверь в покои открылась. Марика была в подавленном состоянии. Вошла внутрь. Слуги закрыли дверь.

– Ты хотел поговорить? – спросила с опущенным лицом.

– Поговорить? – с презрением окинул ее взглядом, сидя в кресле с ногой на ногу и держа бокал вина в руках. – Снимай одежду.

– Давид, я не хочу.

– Я сказал: снимай одежду, – медленно поднялся.

– Но я не хочу, – подняла глаза.

– Думаешь меня это волнует? – ступил к ней. – Я – хочу.

– У тебя есть Карл.

– Мне ударить тебя? – нетерпеливо осушил кубок. – Я могу, – убедительно кивнул. – И очень сильно. Ты этого хочешь?

– Нет, – отвела взгляд.

– Чтобы когда я вернулся – ты голая лежала в кровати, – подошел к столу и поставил на него бокал, вышел в коридор.

Марика нехотя обернулась и начала снимать платье.

– Теперь он настоящий… Получил наследника и вот… – пустила слезы. – Вот вся моя жизнь… – с трепетом оголила плечи.

Давид вернулся через десять минут. Девушка уже лежала под одеялом, прижимая ткань к груди. Король взглянул на это, нетерпеливо подошел к креслу, быстро разделся и залез к ней. Забрал одеяло, схватил ее таз и поставил к себе. Та прижалась грудью и лицом к подушке, стоя на коленях. Обычно, это не было больно, но в таком настроении… Перед ним страшно стоять в такой позе. Почувствовала характерные похлопываяния по ягодицам. Пока что, все было как обычно. Марика даже расслабилась. Но тут он ввел фаллос и ввел его не туда.

Вырвался отчаянный вопль. Марика тут же хотела вырваться и достать его:

– Давид!

– Стоять! – стал выше и прижал ее ладонью к матрасу, надавливая всем телом меж лопаток.

Та подавилась, не имея сил и смелости вдохнуть от этой пронзительной боли в заднем проходе.

– Ты не смеешь перечить мне! Я – твой король!

– Давид… – жалобно и сквозь слезы протянула она. – Давид…

– Молчи! Мне плевать на тебя, пока ты ведешь себя не так как тебе положено! – начал активно ее иметь.

От каждого его движения, девушка вскрикивала и давилась слезами, так что по окончанию вообще ничего не чувствовала.

Достав из нее свой член, молодой человек быстро вытер его салфеткой и ненароком заметил кровь. Подумал о том, что переборщил со всем этим. Взглянул на униженную Марику, что купалась в слезах. Понял, что да, переборщил. Накинул халат и позвал ее слуг, сказал отвести королеву в ее покои и уложить спать.

Утром, за завтраком, он заметил еще бо́льшую апатичность супруги. Голова ее была опущена, а кожа болезненно бледна, зеленовата. Руки лежали на коленях, ладонями друг на друге.

– Марика, не хочешь проехаться сегодня по городу?

Она не отреагировала, словно вообще его не слышала.

– Марика? – заинтересованно обратился к ней. – Королева? – поднял бровь.

Посмотрел по сторонам. Жестом подозвал слугу и на ухо сказал спросить у Ее Величества как она себя чувствует. Тот кивнул, подошел, прошептал вопрос девушке. Марика снова не реагировала. Она сидела неподвижно, без признаков дыхания и сердцебиения. Будто статуя или окоченевший труп. Давид даже забеспокоился, а жива ли она в принципе. Сказал позвать лекаря. Пока он шел – спокойно завтракал.

Когда Юлиан пришел, то заметил нечто мокрое и блестящее на щеках жены монарха. Взял девушку за руку, решил отвести в покои, дабы она отдохнула. Королева не поддалась. Руки оставались лежать на коленях, словно каменные. Давид заметил это странное поведение и поднял бровь, допивая вино. Поставил бокал на стол: – Юлий? Что с ней?

– Королева неважно себя чувствует, – повернулся к нему. – Ее Величеству сегодня лучше отдохнуть. Желателен постельный режим.

– Ладно, отведите ее, – махнул от себя. – Вечером я к ней приду, – промокнул салфеткой губы.

Девушка чуть не упала в обморок, только услышав это.

– И кстати, Юлиан, – взглянул на него. – Осмотрите ее, потому что вчера вечером я заметил кровь там, где ее быть не должно.

– Будет сделано, Ваше Величество, – поклонился.

– Отлично, – положил салфетку на стол и поднялся.

Отправился в свои покои, дабы переодеться. Прием просителей, пара разговоров со знатью, совет. Вот здесь-то ему и сообщили нечто интересное и действительно важное. Пропали два корабля с золотом и три с продукцией.

– Моряки рассказывают, что видели монстров, что рушат судна будто они из сена, а не из прочного дерева с металлом, – сообщил Филипп.

– Сказки, – скептически выдал король. – Что за монстры? Наверняка шторм и скалы.

– Нет, они говорят про хорошую погоду и спокойное море.

– Так не бывает. Что за монстры? Кто-то из вас знает о каких монстрах речь? – осмотрел совет. – Вот и я не знаю.

– Но факт остается фактом – пропали пять кораблей.

– Они пропали или были разрушены этими “монстрами”?

– Были разрушены. Мы не знаем что это, но оно злое и с лёгкостью ломает любую древесину.

– И что вы предлагаете?

– Переправлять золото и товары лошадьми.

– Это долго, – взмахнул рукой. – Долго и дорого. Корабли дешевле.

– Но они разрушены. На дне моря сейчас всё наше золото хранится.

– Я попрошу Наану сделать нам обереги. С ними кораблям ничего не должно быть страшно.

– Матросы боятся выходить в море.

– А сейчас пусть и не выходят. Будет оберег – вот тогда и выйдут.

– Хорошо, – кивнул.

– Как вам Генри, кстати? – осмотрел всех, в том числе и зятя. – Нормальный казначей?

– Пока не жалуемся, – откликнулся Филипп.

– Хорошо, – откинулся в кресле. – Что ещё обсудим?

После совета, молодой человек получил письмо. Отправился в кабинет и распечатал его. Это было приглашение на бал. Писала его сестра Лиза, звала на ежегодное празднование ее дня рождения и заманивала тем, что будут самые разные развлечения: от танцовщиц похожих на нимф, до дрессированных слонов, что будут исполнять различные трюки. Приписка гласила, что приводить можно только знатных гостей и своих слуг/рабов.

Давид задумался о том, что давно ее не видел и хотел бы взглянуть на то как Лиза живет прямо сейчас. Сказал сообщить эту новость Марике, Генри и Леоне, а также некоторым вельможам, с которыми у него были хорошие отношения. Королева на эту новость никак не отреагировала. Генри не очень понимал как ему стоит отнестись к подобному, а Леона, получив письмо, отказалась ехать, сообщив, что ей и дома вполне неплохо.

Обед прошел без Марики. Чувствуя какую-то вину за то, что он с ней сделал, Давид решил навестить ее прямо сейчас. Отправился в покои, постучал, вошел. Супруга стояла у окна, в темном платье. Повернулась, увидев, что это король – смиренно опустила лицо и сложила руки вместе.

– Ты подумала?

Она молчала.

– Марика? – поднял бровь. – Ты отказываешься разговаривать со мной? – направился к ней.

Проглотила слюну, наблюдая за туфлями.

– Я был злой, – подошел. – Извини, но я должен был наказать тебя, – стал слева, облокотившись на стену.

Она закрыла глаза, глубоко не соглашаясь с ним.

– Ты стала перечить мне. Марика, – положил ладонь на предплечье, – я – король. Ты должна подчиняться мне.

Слегка отвернулась.

– Марика? Нет? – едва удивился. – Интересно почему это.

– Если я стану твоей рабыней, – тихо начала, – ты отдашь мне лебедей?

– Что? – нахмурился. – Они и так твои.

– Нет, – отвернулась. – Ты их забрал. Ты хочешь забрать их у меня.

– Марика, что за бред?

– Бред? – со слезами посмотрела на него. – Что ты делал со мной ночью? Зачем ты это делал? Ты сам подарил их мне. Это мой угол, мой. Я хочу, чтобы хоть что-то в этом мире принадлежало только мне. Мне!

– Ты поставила в моем саду забор. Зачем? – махнул на улицу, отпустив ее.

– Это мой угол. Это мои лебеди и мое озеро.

– Это мой дом!

– А я тут не живу?

– Почему ты не пустила меня?

– Потому что это не твоё озеро. У тебя есть сын, любовник, вся страна, а я? Это просто озеро. Маленький пруд и шесть лебедей. Оставь их в покое.

– Это мой дом, мои люди, моя страна и моя земля. Все, что находится здесь – принадлежит мне.

– Давид… – опустошенно протянула на него.

– Я могу делать все, что захочу и никто не имеет права мне что-то запрещать, – развернулся и вышел.

Спустился, спросил у знающих людей у кого есть ключ от пруда и потребовал его у первого попавшегося. Это был лебединый разводчик и врач. Не смея противиться самому королю, он вручил ключ. Правитель тут же отправился в сад. Подошел к забору, вставил ключ и повернул его, вошел. Перед глазами стал до того милый и уютный пруд, что Давид даже засомневался, что это Марика управляла его планировкой и постройкой.

Водоем был среднего размера. Бо́льшую его часть прикрывала тень замка, через окна которого спокойно можно было лицезреть животных. Место роз заняли водные лилии, растущие в углах и просто солнечных местах пруда. Многие из них цвели. Белые и розовые лотосы практически заполонили круглые листья на воде. Также, плавала ряска, другие водные растения. В воде резвились лягушки и цветные карпы, чей небольшой водоем был тут раньше. Справа от входа, стояла каменная скамья, вдали, на другом берегу, крупный деревянный домик среди травы, где лебеди могли прятаться от дождя.

Давид задумчиво прошел к скамье. Сел на нее и взглянул на белых элегантных птиц, смотрящих на него с середины озера. Эта стая не казалась дружелюбной. Нагнулся к ним и начал призывать к ладони, в которой как будто была еда. Птицам это явно не понравилось, так как один за другим они стали на дыбы, расправили крылья и с ярым шипением побежали на него. Король, заметив все это, быстро подскочил и помчался к выходу. Тут же закрыл калиту и повернул в ней ключ. Не успел он его вытащить, как злые птицы подбежали к нему и стали щипать за штаны, просовывая свои головы меж прутьев. Давид мгновенно отскочил на безопасное расстояние. Издали, эти благородные шипящие головы были похожи на шестиголового змея, желающего убить каждого, кто пройдет через эту железную дверь. Отошёл еще немного. Пару секунд посмотрел на эту ярость во плоти и отправился в замок.

Отдал ключ его владельцу, поднялся к королевским покоям и заглянул к супруге. Она стояла на подоконнике.

– Марика! – подбежал, схватил ее и потащил на себя.

С грохотом упали на пол.

– Ты с ума сошла?!

Девушка молча посмотрела на него. Лицо ее было в слезах, а глаза настолько красными, что такая краснота в принципе не казалась возможной.

– Что ты там делала?! – поднялся.

Та отвернулась, сев.

– Отвечай сейчас же!

– Стояла я там, – негромко выдала.

– Зачем?!

– Умереть хотела.

– Ты с ума сошла?!

– Да, – подобрала колени и отвернулась полностью. – Ты тоже сошел. Но я тебя не упрекаю.

– С чего это я с ума сошел?! – развел руками.

– Ты вернулся другим человеком. Перед походом ты был совсем другим.

– Каким?!

– Добрым. Ты меня не любил, но заботился. А сейчас? Ты ненавидишь меня не понятно за что.

– Ненавижу?! Ещё и не понятно за что?!

– Да, – кивнула. – За что? Я родила тебе наследника. Почему ты так жесток ко мне? Я же… – втянула сопли. – Я же выполнила это. Ты должен радоваться.

– Должен, но я не радуюсь!

– Почему?

– Потому что ты выводишь меня!

– Не правда…

– Правда!

Та захныкала.

– Грр..! – возрастая громкостью протянул. – Бесишь! – подошел, схватил и поднял, развернул. – Знаешь, что я хочу сделать? Знаешь?! – встряхнул ее.

Та жалобно помотала головой.

– Поиметь тебя как последнюю шлюху! – бросил на кровать.

– Давид..! – испуганно начала отползать.

– Прекрати реветь! – подошел и схватил за ноги. – Сейчас же!

Марика набрала дыхания и надула щеки, пытаясь успокоиться. Тот смотрел точно в глаза. Пять секунд, полминуты, минута.

– Успокоилась?!

Помотала головой, выпустила воздух и закрыла глаза, начав жалобно выть.

– Ты сука какая-то?! Что ты как псина воешь?!

Девушка посмотрела на него так, будто он только что разбил то последнее, что оставалось в ее сердце теплого.

Стражники за дверью переглядывались уже не первый раз.

– Это ж королева, – шептал правый.

– А он король, – тихо ответил левый.

– Он не человек что ли?

– Видимо нет.

– Если она захочет – она же его легко отравит и убьет.

– Да я бы сам уже его убил. Что-что, а это уже перебор.

– Это уж точно, – посмотрел вперед.

Из-за двери послышались крики и ахи, отнюдь не от удовольствия.

– Черт, я не могу уже, – повернулся к двери правый, решаясь открыть.

– Стой, – схватил руку. – Он казнит тебя.

– А ты хочешь слушать это дальше? – возмущенно посмотрел на него. – Ты слышал вчерашние крики?

– Да все их слышали.

– А королеву ты видел? Ты видел в каком состоянии ее повели в кровать? – дернулся к двери.

– Это их дело. Пусть она отравит его и убьет, но лучше не лезь. Ты ничего не изменишь. Он казнит тебя одним словом и продолжит все это.

– А мне стоять и слушать всё это?

Марика буквально заорала. Давид тут же придавил ее лицо к подушке. Стражники с ужасом переглянулись. Две секунды они стояли молча.

– Ты как хочешь, а я ждать не собираюсь, – уверенно выдал правый и зашел.

– Я с тобой.

Дверь распахнулась. Охрана увидела монархов в той же позе, что была у них вчера. Правый без промедлений подбежал к ним, не глядя убрал королевскую руку с черного затылка, толкнул его на бок и схватил королеву на руки. Марика плакала. Она буквально рыдала, облокотившись на холодные доспехи. Давид посмотрел на стражу с ненавистью. Левый подбежал к нему сзади и аккуратно дал железной перчаткой по затылку. Монарх отключился мгновенно. Рыцари переглянулись.

– К лекарю, – кивнул правый.

– Да, – кивком повторил левый. – Иди, я тут буду.

– Хорошо, – поспешил к выходу, а там и к Юлиану.

Оставшийся взглянул на короля:

– Ты реально свихнулся за эти две недели, – вышел в коридор, закрыл дверь и стал так, будто ничего не происходило, и он тут просто выполняет свою работу.

Прибежав к врачу, рыцарь отдал ему королеву и рассказал, что слышал. Его попросили выйти, что тот собственно и сделал. Марика рассказала всё не очень охотно, но очень слезливо. Лекарь осмотрел ее, прописал свечи и мазь, которые он сам ей потом принесет. Сказал пока что не подпускать к себе короля и в принципе не заниматься сексом. Что конкретно он имел ввиду, сказав эти вещи отдельно, девушка не поняла, но и состояние у нее было такое, что не до понимания ей было.

Прошло минут десять, прежде чем Давид открыл глаза. Первым делом он схватился за затылок, вторым – осмотрелся. Голова расскалывалась как после пьянки. Встал, подтянул штаны, застегнул пуговицы на ширинке и вышел. Держась за голову снова огляделся и небыстро пошагал направо. Стражник внимательно проследил за ним. Тот пошел не в сторону лекаря и это немного успокоило. Король же попросил у слуг розовой воды и зашел к себе, где лег на мягкую перину. Сегодня он больше не гулял, только на ужин вышел. Королева же не сомкнула глаз за всю ночь, боясь, что вот-вот придет Давид и продолжит свое мерзкое дело. Ей было до такой степени страшно, что она заставила того рыцаря, что ее спас, сидеть с ней прямо на кровати. Доспехи и кольчугу он конечно снял, но меч оставался рядом. В полумраке они провели всю ночь. Сначала порознь, после, в обнимку. Так девушке было хоть немного комфортней и не так страшно.

Утром, ещё до рассвета и наплыва кучи слуг, дверь в комнату приоткрылась и внутрь зашла некая сонная мужская фигура в длинной рубахе. Потирая глаз и широко зевая, Давид прошел внутрь. Различив мужчину рядом с супругой, кивнул ему, приветствуя, и подошел к кровати. Сел у изножья. Девушка тут же прижалась всем телом к рыцарю, подобрав к себе ноги.

– Я так понимаю, – начал король, указав на того, – любовник?

Те переглянулись не совсем понимая его.

– Ладно, – махнул рукой. – Лиж бы детей не делали. Аа… – снова зевнул, прикрывая глаза и рот. – Марика, – посмотрел на нее, – так поедем к Лизе на бал? Я просто не помню согласилась ты или нет.

– Д-Давид, что с тобой? – трусливо протянула.

– А с тобой что? – удивился. – Напугал кто?

– Ты напугал. Ты… Я как будто… Ты был очень груб со мной… – жалобно прижалась к стражу.

– Оу, прости. Я не помню. Надеюсь ты в порядке.

Та недоверчиво осмотрела его.

– Так поедем? Она писала, что будет весело.

– Я не уверена…

– Почему? Твои лебеди дождутся тебя, да и у Антуана сиделок полно. Поехали.

– Я боюсь оставаться с тобой наедине.

– Тогда возьми своего любовника, – кивнул на рыцаря. – Он вроде сильный, за стража сойдёт.

– Ты очень странный.

– Ладно, – поднялся. – Ты подумай ещё, если сомневаешься. Выезжаем через две недели, если что, – побрел к двери.

Вышел и направился к себе.

– Фух… Вот это помешательство у меня было… – взялся за голову. – Действительно, с ума сошел… Может рабыню купить? – задумался.

Зайдя к себе, в общество трех слуг, что должны были подготовить его ко дню, молодой человек взглянул на Густава:

– Какое вино я пил последние два дня?

Тот назвал год урожая и сорт винограда.

– Не давай мне больше его. Я из-за него свихнулся. Фух, – устало подошел к слугам и сел для бритья. – Сегодня я лучше вообще ничего пить не буду, – закрыл глаза.

– Как пожелаете, Ваше Величество, – поклонился ему, держа в руке бутыль с кубком.

– Мм… Вообще не пить – не вариант… – подбородок обмазали пеной. – Давай то, которое мне подарил виконт Поднебесный. Оно хорошее, от него я не дурею…

– Будет сделано, Ваше Величество. Сейчас принесу, – поклонился и вышел.

Давиду тем временем уже сбривали короткие волоски с щек:

– Мм… Блаженство… – тихо протянул, едва шевеля губами.

За завтраком, Марика всё ещё настороженно глядела на супруга. Тот постепенно начинал вести себя как раньше: был также весел, шутил, пил вино, ел и непринужденно болтал с придворными. Всё действительно стало как раньше. Вот только прошлые два дня ей совсем не снились. Девушка ушла голодной. Отправилась к озеру и стала кормить красивых птиц, что с явным аппетитом набрасывались на ее руки с распаренным зерном внутри. Давид же хотел узнать насчет Генри и других приятелей, едут ли они с ним к сестре или нет.

Зять на завтраке не присутствовал, так что король отправился прямо к его покоям, надеясь, что застанет своего временного казначея именно там. С легкой улыбкой постучал и открыл. Посмотрел внутрь, ожидая застать знакомого в какой угодно деятельности, кроме той, которой он был сейчас занят. Широко открыл глаза, явно такого не ожидая.

Генри был с Льеной, до пояса под одеялом, голый, румяный, освещенный утренним солнцем и двигающий бедрами, вызывая блаженные вздохи из нимфы под собой. Боковым зрением заметив кого-то, он остановился и посмотрел королю прямо в глаза. Взгляд его стал до того твердым и властным, что Давид немного опешил и отклонился, проглотил слюну.

– Скажешь об этом Леоне, – командно начал, – расскажу придворным с кем видел тебя однажды ночью.

Льена положила на его щеку ладонь, ласково погладив пальцем кожу:

– Генри… – еле слышно протянула.

Медленно вошел в нее до упора. Та простонала, закатывая глаза и сгибая ноги в коленях. Давид опустил расстерянный взгляд на землю, быстро вышел и закрыл. Музыкант вернулся к нежному созданию. Король отпустил ручку, расстерянно покрутил головой, чувствуя собственное сердцебиение и поспешил хоть к кому-то. Узнал где Марика. Не слушая просьб Филлипа идти в тронный зал, помчался к ней. Подошел к калите и заглянул через прутья внутрь: – Марика, – взволнованно позвал. – Марика, ты здесь?

Девушка застыла, покосилась в его сторону и тихо, встревоженно протянула:

– Давид?

– Марика, подойди, пожалуйста, – протянул сквозь прутья руку.

– Что случилось? – поднялась и неуверенно приблизилась. – Что-то важное?

– Я тебя не трону, – тянулся пальцем к ее плечу, прижимаясь лицом к прутьям. – Дай мне руку.

Та взяла его и подошла на два шага.

– М-Марика… – дрожа всем телом сжал ладонь, прикрывая глаза.

– Давид? – подошла еще ближе. – Что случилось? Почему ты дрожишь?

– Скоро все об этом узнают… – медленно сполз на дорожку. – Скоро все узнают кто я… – сел, сжимая ее руку в обеих.