Автор книги: kalip
сообщить о нарушении
Текущая страница: 74 (всего у книги 80 страниц)
Видя, как тот встал у стены, Иль еще раз попытался найти в себе силы. Сил не было, ничего не было. Была пустота и холод внутри. Он так устал быть сильным, а там, за этими дверями тот, к кому он столько времени стремился душой. Его любовь к Кавуру за это время прошла все стадии от ненависти, опустошения, и опять к любви, с которой он боролся, но так и не смог ее победить. Почему же он все еще любит его? За все, что сделал Кавур. Хотя он давно простил его за то, что оставил у пиратов, ведь он сохранил ему жизнь. Жизнь, которая оказалась так прекрасна. Он столько пережил после побега с Джоконды. Было все, и радость, и печали, новые друзья, космос и Катарсис. Все это дал ему Кавур, оставив живым. И вот всего лишь несколько шагов и они встретятся. Между ними пропасть, и мостик через нее – любовь.
Разве мы выбираем того, кого любим? Ведь тогда это будет не любовь.
Он просто любит его, а сейчас так хочет, чтобы Кавур раскрыл объятия и согрел. Когда так холодно внутри, объятия дарят тепло. Ему нужно это тепло, чтобы, почувствовав себя слабым, опять быть сильным.
Дверь открылась, бесшумно уйдя вверх. Иларис зашел в каюту, их глаза встретились.
«Обними меня» так и не слетело с его губ при виде глаз Кавура, там был холод. Мечта о теплоте объятий рассыпалась, как и все его мечты.
– Кавур, – стараясь быть сильным, произнес Иль, – я рад, что ты жив.
– Спасибо за прекрасный подарок. Я оценил его, – теперь, зная, что это Иларис, а не капитан Иль, Кавур как вновь рассматривал его, – а ты сильно изменился, даже не внешне. Ты стал другим. Такое мой Иларис не мог сделать со мной.
– О чем ты говоришь? – теряясь под взглядом как космос глаз Кавура, Иль чувствовал себя неуютно.
– О спасении.
– Ты не рад?
– Я просто счастлив, – в его голосе проскочили нотки сарказма.
– Не понимаю тебя, – Иль слышал этот сарказм в голосе Кавура.
– Я благодарен тебе за жизнь. Вот только еще не решил, куда ее деть. Может, подскажешь мне?
Этот тон и непонятные намеки выбивали почву из-под ног Илариса.
– Ты можешь остаться здесь, – как будет дальше жить Кавур, он об этом еще и не думал, поэтому предложил первое, что пришло в голову.
– И что я здесь буду делать? – оказывается, на него были другие планы. Он наивно полагал, что его высадят на убогой планете, а все совсем не так.
– Ты будешь со мной, – Иларис хотел сказать: «Мы будем вместе. Мы просто наконец будем вместе, и мы будем счастливы!».
– Кем при капитане Иле буду я? Как я понял, штат этого корабля уже укомплектован, – горькая правда о своем положении больно ранила. – Ах, я забыл об одной должности при капитане – его личной постельной шлюхе. Я буду греть твою кровать, пока ты будешь руководить кораблем?!
– Зачем ты так, – такого Иль не мог предположить. Как же больно били слова. Наотмашь, хлестко и так жестоко. – Мы просто будем вместе.
– Шлюха при капитане. Благодарю! Но предпочитаю другое будущее, – теперь его участь была прояснена. Находиться на этом корабле Кавур более не хотел.
– Какое… – не понимая Кавура, запутавшись в его намеках, сарказме, жестоких словах, устало произнес Иль. Хотелось уйти отсюда. Держаться было все тяжелее и тяжелей.
– Любая планета-помойка, где я славно завершу свой век, загнувшись от заразы, или в перестрелке, что для меня будет более почетно.
– Я высажу тебя, – вспомнив, куда они летят, Иль сейчас не мог менять маршрут движения, – высажу, но позже. Дэй сильно поврежден. Медицина людей не может ему помочь, я отвезу его Фрозу, а потом высажу тебя.
– Дашь Фрозу за лечение Дэя, благородно, – вот она правда – они любовники. Ради Иля Фроз будет лечить Римуса.
– Замолчи, – бросившись к Кавуру, Иль занес руку для удара.
– Ударь, – смотря на замерившего Илариса, с усмешкой произнес Кавур.
Сжав пальцы в кулак до боли, Иль опустил руку. Все, это был его предел. Он исчерпал в себе все силы этим разговором. Его любовь оказалась мифом. Это была лишь его любовь. Он любил того, кто его давно забыл, выкинув из своего сердца. Его чувства – это его проблема. Кавуру они не нужны. Он давно разлюбил его.
Отступив от Кавура, Иль развернулся, направляясь к двери.
– Как только будет возможность, я выполню твою просьбу, Кавур, – произнеся это, Иль вышел. Дверь за ним закрылась.
Дойдя до стены, он оперся об нее, в горле запершило. Иль прижал руку к губам, пытаясь откашляться, когда же посмотрел на свои пальцы, то увидел, что они в каплях крови. Очередной спазм болезненного кашля скрутил его. Он пытался держаться за стену, все расплывалось перед глазами.
Его обняли, оторвав от пола, подняв на руки. Иль забился в объятиях, стараясь рассмотреть, кто это. Глаза Муна были напротив него. Иларис обвил его шею руками, прижимаясь и греясь в руках того, кто не был человеком. Болезненный кашель не проходил. Во рту ощущался привкус крови. Он уткнулся в плечо Муна, стараясь дышать.
Донеся Иля до каюты, Мун уложил его на их огромную кровать.
– Я позову Медору.
– Нет, не надо, – Иль перехватил его руку, не дав подняться, – она с Римусом. Там ее место. Да и мне она уже не поможет. Просто побудь со мной.
– Хорошо.
Выполняя приказ того, кто им управляет, Мун все же знал, что это не приказ. Просьба… Он не подчиняется просьбам. Но его совершенная программа давно дала сбой с этим человеком. И сейчас, сидя рядом с заснувшим юношей, он думал о том, что в его действиях слишком много нелогичного. Он знал, что его разум запрограммирован на саморазвитие при определенных обстоятельствах. Он всегда считал, что это развитие наступит, когда он будет служить тому, кто будет приказывать ему убивать. Тогда его программа включится, начав самосовершенствование. Но все происходило по-другому, а программа включилась давно, еще тогда, когда этот человек освобождал его из-под завала. Уже тогда он мог убить его, но программа ставила блок. Теперь этих блоков было слишком много. Его разум менялся, он сам менялся, становясь другим.
========== Глава 54 ==========
Оставшись один, Кавур налил себе еще вина. Смотря на рубиновую жидкость в цилиндре, он медлил. Разговор с Иларисом прокручивался как в замедленной записи. Его слова, ответы Иля, их взгляды, дыхание. Не выдерживая более этого, Кавур бросил цилиндр в стену. Вино, выплеснувшись, стекало по светлой поверхности кровавыми потеками. Было мерзко на душе, настолько мерзко, что хотелось выть. Казалось, из глубины души идет этот крик, который должен вырваться наружу. Иларис был тем единственным ценным в его жизни, что у него осталось. Но он сам оттолкнул его, возведя пропасть между ними. Теперь он один. Совсем один в этой мертвой вселенной с мириадами мертвых звезд.
Вот только по-другому поступить он не мог. И дело даже не в том, что у Илариса теперь есть Фроз. Фроз всего лишь соперник, и не более. Он готов побороться с ним за сердце Иля, но не сейчас. Сначала он должен стать прежним, обрести себя, стать равным капитану Илю. А для этого нужно начать все с нуля. Может, это ему удастся, собрав на планете, куда его высадят наемников, и с их помощью захватить корабль. Тогда, по крайней мере, он станет равным Иларису. Сейчас же он изгой. Потерявший все, и как же больно слышать от того, кого любишь, предложение быть с ним в роли его любовника. Быть в его каюте, пока капитан управляет Катарсисом. Это последняя грань падения, которую ему предложил Иларис. Слышать его слова было слишком унизительно. Теперь же пропасть между ними стала нереальных размеров. Ее уже не преодолеть, да и не сможет он быть при капитане Иле никем. Значит, он начнет все заново, и если судьба будет милостива, то он обретет себя нового или погибнет.
Нервно меряя шагами пространство каюты, Кавур наконец подошел к проекции и заказал крепкий алкоголь. Несмотря на статус пленника этого корабля, в выборе еды и напитков его не ограничили. Есть он не хотел. Он хотел напиться, причем так, чтобы забыть все, забыть себя прежнего, забыть свою жизнь, которую уже не вернуть, забыть всех, кто был ему дорог. Теперь он никто и ничто – изгой, беглый заключенный, а его мечта обрести себя - захватив корабль, стать капитаном, - всего лишь мечта.
***
Время в полете текло медленно, как будто став вязким и тягучим. Иларис смотрел на данные о перемещении корабля, видя, что расстояние между ним и Фрозом сокращается, но так неспешно, как будто время издевалось над ним. Он так и лежал в каюте, не выходя из нее. Чен регулярно появлялся на связи, давая отчет о происходящем. Иль слушал его, отдавал распоряжения, в душе будучи благодарным ему за то, что Чен может вот так все взвалить на себя. Беспокоясь о Медоре и Римусе, он получал о них информацию, из которой следовало, что Римус пребывал в сладком сне забвения, а Медора была подле него. Правда, она порывалась прийти к Илю, но он врал, что с ним все в порядке, и она верила, оставаясь подле Дэя.
А с ним было давно не все в порядке. Кашель с кровью прошел, осталась слабость и опустошение. Поэтому он и пребывал у себя, практически не вставая с кровати. Одно его радовало, что с ним в каюте был Мун. Он как статуя стоял у стены. Но глядя на него, Иларис чувствовал себя не одиноким, а еще Катарсис, который разговаривал с ним, обещая вечную жизнь.
О Кавуре он тоже получал информацию, она была нерадостна. Все это время Кавур пил. Иль не хотел ограничивать его в алкоголе. Это неправильно, Кавур должен сам решить, что он делает, и тот решал, напиваясь каждый лунный день.
Смотря на уснувшего за столом Кавура, Иль не осуждал его. Кавур потерял все: родителей, семью, положение в обществе, адмиральские погоны. Такое тяжело пережить. Как же Иларис жалел о том, что тот не дал ему возможность быть с ним рядом. Как же он хотел быть рядом с Кавуром, чтоб поддержать его, помочь все это пережить и жить дальше. Но все пошло не так. Кавур воспринял все его душевные порывы как насмехательство над собой. Их любовь давно умерла. У него осталась любовь к Кавуру, но это взаимное чувство, а вот взаимности уже и нет.
Сон приносил восстановление тела и души. Иларис, опустошенный всем произошедшим, проваливался в сон, где был он и Кавур, но это был лишь сон…
***
Сообщение о приближении к кораблям акел пробудило Илариса. Нужно было встать, привести себя в порядок и выйти из каюты. Если бы это нужно было ему, он не нашел бы сил встать, но это надо было сделать ради Медоры и Римуса. Только ради них Иль заставил себя опять быть сильным.
После разговора с Илем Фроз, отдав распоряжение, попытался включиться в обычный ритм жизни. Но происходило что-то странное и непонятное ему. Он постоянно проверял данные о передвижении Катарсиса в пространстве и время его прибытия к его кораблям. Именно изменение времени вносило в его состояние то, что программа поясняла, как ожидание. Он ждал встречи с Илем. Хотя раньше любое событие было лишь событием, которое должно было произойти в плановый отрезок времени. Он никогда не ждал ничего и никого. Это чувство было ему незнакомым. И самое основное в этом было то, что «ожидание» – это чувство. Оно проявилось у него, при отсутствии всех чувств. Фроз опять путался в себе, в том, что с ним происходит, но желание проверять, насколько сокращается расстояние между их кораблями, не проходило.
Он ожидал прилета капитана Иля с человеком, которому мог помочь. Видя данные о повреждениях человека, Фроз отметил, что у того очень искусно забирали боль. Неужели люди тоже питаются болью? Но ведь они несовершенны и не могут питаться эмоциями. Хотя все возможно… Все же расу людей они еще недостаточно изучили.
Показания, возникшие в воздухе, возвестили о стыковке космобота. Внутри у Фроза возникло то, что не смогла объяснить программа. Когда двери открылись и из них вышел капитан Иль, Фроз хотел сделать шаг вперед, но остался стоять. За капитаном выплыли носилки, на которых лежал человек, а далее он увидел сельфиду. Живую сельфиду. Легенды о них появлялись в пространстве информационного поля, но подтверждения о живых сельфидах не поступало.
Девушка тоже увидела его, замерев, а затем догнала носилки, остановившись рядом с ними.
Проследив за взглядом Фроза, Иль увидел, что он смотрит на Медору. Он не хотел брать Медору с собой, но как запретить ей не быть с любимым? Хотя Иль не знал, как акелы отреагируют на сельфиду. Судя по напряженной паузе – не очень хорошо.
– Фроз, – закрывая собой Медору, Иль шагнул вперед, – это Римус Дэй, – он указал на носилки, – ему нужна помощь, а это Медора, – видя, что все молчат, а напряжение нарастает, он пояснил, – они любят друг друга.
Далее произошло непонятное для Иля. Его как будто плотным воздухом оттеснило в сторону и там зафиксировало так, что он не мог пошевелить ни руками, ни ногами. Фроз, все это время не спускавший взгляда с девушки, приблизился к ней. Медора сделала шаг ему навстречу, и все замерли.
Иларис увидел, как Медора и Фроз смотрят друг другу в глаза. Казалось, они общались, но мысленно, без помощи слов. Волосы девушки стали медленно подниматься, образуя вокруг нее серебристое свечение своими тонкими длинными прядями.
Дернувшись, Иль почувствовал, что зафиксирован намертво, и ничем помочь Медоре не сможет. Беспокойство за нее заставило принять еще попытки вырваться. И вдруг то, что его держало, исчезло. Он выдохнул, видя, как Фроз отступил от Медоры, а ее волосы опускаются плавно вниз.
Носилки с Дэем стали удаляться в слишком яркое пространство света, так что Илю пришлось щуриться, чтобы смотреть на них. Туда же последовала и Медора. Беспокоясь за все происходящее, Иль хотел догнать девушку.
– Ты там не нужен, – прозвучал голос Фроза. – Идем.
Последовав за Фрозом, Иль смотрел, как меняется пространство помещений. Вроде впереди был длинный, заполненный ярким светом коридор, а уже через пару секунд это была большая комната, в которой не было ничего, только яркий свет.
– Ты будешь видеть, – Фроз указал на возникшие в воздухе изображения.
Присмотревшись, Иль увидел Медору, стоящую в стороне, и в центре яркого света плоскость, на которой лежал Дэй. Вокруг него ходили акелы в ослепительно белых накидках. Они приближали к плоскости странной формы предметы с исходящими от них шлангами и совсем тоненькими проводками. По всему этому можно было догадаться, что это медицинское оборудование у акел.
Чувствуя, что глаза не выдерживают столь яркого освещения, он прикрыл их. Его плечи сжали. Он открыл глаза, прямо перед ним был Фроз.
– Ты сможешь видеть.
Лицо Фроза стало приближаться, Иль замер, ощущая его губы на своих губах, он приоткрыл их, впуская язык Фроза. Поцелуй был не как у людей, но все же Иль не хотел его разрывать, сам потянувшись и обнимая акелу за плечи.
– Ты изменил состав слюны? – смотря на все вокруг и не чувствуя рези в глазах, спросил Иль.
Фроз не ответил, переведя взгляд к тому, что происходило в другом помещении с Дэем.
– Мог бы и просто так поцеловать, – еще пытаясь восстановить, дыхание произнес Иль.
– Зачем.
– Я ждал этой встречи, – что еще можно было ответить Фрозу на его ответ, только правду.
– Ожидание. Я ждал этой встречи.
Иларис не очень понял ответ Фроза. Тот ждал его или повторил его ответ. Хотя неважно. Наверное, они все же оба ждали встречи. Он тоже стал смотреть на то, что происходило с Дэем. Не понимая, что там с ним делают, хотя огромное количество изображений в разном ракурсе и формате приближения показывало все происходящее, Иль был рад одному, что Дэй все это не чувствует. Так как происходящее все же пугало. Остановить он уже ничего не мог, оставалось лишь верить Фрозу, что тот поможет. Еще он видел Медору. Сколько же у нее сил, что смотреть на все это. Сила любви помогала ей пережить такое. Это был ее выбор - быть с Дэем, и он не мог помешать ей в этом.
Утомленный не очень приятным созерцанием лечения Римуса, Иларис устало переминался с ноги на ногу. Он уже догадался, что у акел вообще любая мебель отсутствует как вид. Она им не нужна, а вот для человека стоять несколько часов все же непросто.
– Сон, – смотря на Иля и впитывая его эмоции, которые сначала были такими яркими, а теперь тускнели, Фроз произнес то, что нужно людям для восстановления.
– Я не могу оставить их, – он показал на Римуса с Медорой. Понимая, что своим присутствием он вообще ничем им не поможет, Иль все же сдался. Да и созерцание того, как копошатся в теле Римуса, совсем не то, что он хотел видеть. – Хорошо. Куда идти?
В помещение зашли солдаты акелы. Иль последовал за ними. Опять пространство менялось, вскоре он оказался в каюте один. Как и предыдущие разы, когда он был у Фроза, каюта была такая же, или точно такая. Только вид одеяла и подушки на плоскости в центре каюты вызвал у Иля улыбку. Уставший от созерцания искалеченного Римуса, от переживаний за него и Медору, Иль, найдя отсек с душем, зашел в него, скинув всю одежду.
Вода смывала напряжение. Стоять под ее ласкающими струями было приятно. Она уносила то плохое, что было, возрождая своей чистотой, давая надежду.
Уснул он быстро. Как только голова прикоснулась к подушке, а тело ощутило мягкость и тепло одеяла, к нему пришел сон.
