Текст книги "Иль (СИ)"

Автор книги: kalip

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 80 страниц)

Лунная неделя пролетела незаметно. Только посмотрев на дату лунных суток, Иларис понял, что он здесь уже неделю. Живя на Эбосе, он ощущал, что дни тянутся в бесконечной череде и кажется, что в этом вакууме времени можно утонуть, настолько там однообразно-длинными по своей сути были дни. Здесь же неделя его жизни прошла на одном дыхании. Кавур проводил с ним очень много времени. Они регулярно гуляли по кораблю, и Иларис понимал, насколько тот огромен. За все это время они и половины его не обошли – это было невероятно. Иногда Кавур оставлял его одного в каюте, но Иларис не скучал – теперь он мог наслаждаться телевидением, тем, чего был лишен все это время. Он с жадностью просматривал телешоу и вообще смотрел все, удивляясь, сколько всего он пропустил в своей жизни. Поэтому время и летело так незаметно, или Иларис сам изменился и стал другим, поэтому и время вокруг него поменялось. Возможно, причина была и в этом. Теперь его время было одним со временем Кавура. Он стал для него интересным собеседником и тем, с кем Иларис хотел быть постоянно. Иногда это желание быть с Кавуром пугало Илариса непонятными ощущениями в себе – замирание сердца, неконтролируемый им румянец щек и внутреннее смятение, хотя вроде ничего и не происходило. Все для него было так странно, а еще странным было и то, что теперь все его мысли были заняты этим человеком. Даже будучи один, Иларис вел мысленный диалог с Кавуром, настолько он привык общаться с ним обо всем за это время, что теперь всеми своими мыслями и сомнениями он делился с ним. Кавур вдруг вошел в его жизнь и стал его частью, его продолжением, его вторым Я. Все это пугало и в то же время радовало Илариса, вот только ночи ему давались все тяжелей и тяжелей. Лежа в одной постели и чувствуя присутствие Кавура рядом, Иларис боролся с бушевавшими в нем чувствами и ощущениями. Он не знал, что это, такого с ним никогда не было. И что с этим делать, он не понимал. Иногда ему даже приходилось, тихо выскользнув из кровати, идти и вставать под струи холодной воды. Иларис не понимал себя, не понимал своего тела. Все это смешалось в нем в водовороте ощущений, мыслей, непонятных ему желаний, и он чувствовал, что не справляется с происходящим. После очередного душа и половины ночи, проведенной в метаниях по постели, Иларис вздрогнул и ощутил на себе обнимающие его руки Кавура. Он испугался и сначала забился, пытаясь вырваться. От такого Кавур проснулся, но не разжал объятий. – Тихо, не бойся, – услышал Иларис еще сонный голос Кавура, – ты просто ночью во сне стонал. Тебе наверное снился страшный сон, вот я и обнял тебя. Иларис перестал вырываться и затих, понимая, что ему безумно хорошо лежать вот так и ощущать, что его обнимают такие сильные и в то же время нежные руки. Утром, окончательно проснувшись, Кавур притянул к себе мальчишку и, чмокнув его в лысую макушку, разжал объятия. Он встал с кровати и пошел в душ. На нем были лишь свободного покроя шорты, и Иларис в очередной раз залюбовался его фигурой. Кавур был высокого роста, с рельефом мышц на руках и кубиками пресса на талии. Достаточно широкие плечи, но неширокие бедра – он был очень гармонично сложен, и по мышцам на его руках Иларис понимал, что Кавур силен, и по сравнению с ним он был тем идеалом в мужской фигуре, которым Иларису не суждено было быть. Пока Кавур был в душе, Иларис рассматривал свою несуразную и недоразвитую фигуру в зеркале на стене, которое было создано с помощью голограммы. Расстроившись своим дурацким внешним видом, Иларис забрался под одеяло и задумался о том, что ему никогда не быть физически таким же прекрасным. Он знал почему – он урод, рожденный с уродством и еще в младенчестве должен был быть утилизирован. Но его отец сделал все, чтобы сохранить жизнь своего сына. Если бы его отец был из обычных людей, Илариса уничтожили бы еще в младенчестве, а поскольку отец является первым в эшелоне власти при императоре Тао, он смог сохранить жизнь сына. Странная метаморфоза жизни. Иларис выжил только благодаря тому, что его отец занимает определенную ступень иерархической лестницы. Здесь не было ни логики, ни смысла – все упиралось в силу власти. Так же, как и убивать несовершенных младенцев – это тоже была лишь сила власти императора, который хотел видеть вокруг себя совершенных людей. Как глупо все устроено. Человеку дают жизнь, если он не болен и его тело совершенно. Хотя это отбор животного, а ведь в человеке важно другое – его ум и внутренний мир. Только император решил иначе, и несовершенные телом пускались в переработку. Иларис избежал этого в младенчестве, чудом избежал этого на пиратском корабле, интересно, сколько еще он сможет обманывать судьбу. Хотя разве он обманул судьбу? В первый раз его отец обманул императора, а второй раз Кавур спас его. Только Иларис не знал, что ждет его в будущем. Ведь за все годы в школе Эбоса он так и не развился до канонов, принятых императором. И, возвращаясь на Землю, Иларис понимал, что может не пройти отбор, тогда отец уже не сможет его спасти. Но в тот момент, летя на Землю, Иларис знал, что ничего другого у него в жизни нет. А сейчас все изменилось. Хотя он так за все это время и не спросил у Кавура о своем будущем, а Кавур сам об этом не говорил. Стоя под теплыми струями воды, Кавур гнал от себя мысли о неправильности происходящего. Неправильность была не в том, что он стал чувствовать к Иларису, а в том, что у них не было будущего. Он это знал, но ведь все мы надеемся на чудо, судьбу, удачу, случай, и Кавур надеялся, зная, что сам же себя обманывает в этой надежде. Вторая лунная неделя принесла в его душу смятение. Он не узнавал себя и то, что происходило с ним. Прожив достаточно и сделав себя таким, каков он есть сейчас, Кавур знал, что все в его жизни зависит только от него. Он не был романтиком и мечтателем. И несмотря на то, что родился в семье аристократа и носил древнюю фамилию Карбоне, он всего достиг сам. Еще будучи школьником, он отказался от благ, даваемых ему отцом, решив, что сможет всего добиться собственным усердием и умом. Отец принял решение сына и, смотря на его старания, проникся к нему уважением. В школьные годы Кавур познакомился с Атаго, который тоже был из знатного рода, хотя и не настолько богатого. Атаго тоже всего добивался сам, и это их сплотило, а дальше они уже шли по жизни вместе, подставляя друг другу плечо, став настоящими друзьями. Их дружба была проверена годами. Институтские годы, вольные мысли студенчества, а потом желание нести службу в рядах имперских войск. Вот так они и попали на войну, которая шла на дальних планетах, где власть императора Тао еще не была крепка. Кавур и Атаго никогда не были ярыми фанатиками, но, как разумные люди, они понимали, что для сохранения мира для всех нужно поддерживать власть императора. Иначе начнутся войны и люди перебьют друг друга, не сдерживаемые ничем. За эти годы, проведенные в сражениях и военных компаниях, в жизни Кавура было все, кроме одного – любви. Еще в студенческие годы Кавур с Атаго пришли к выводу, что любовь – это не для них. Это слабость, дающая козырь в руки врага, это то, что убивает и одного, и второго. В любви нет смысла, ее можно заменить на приятные связи и разнообразие партнеров. Жить в удовольствие и быть неуязвимым – разве это не прекрасно? И вот ему тридцать и происходит то, чего он не хотел, отвергал и старался не допустить в свою жизнь. Он начинает чувствовать в себе то, что даже для себя сам боится озвучить, и причем к кому? К мальчишке. Связь с представителем своего пола сурово каралась при дворе императора и осуждалась аристократическим обществом. Конечно, все это была двойная мораль, так как такие связи были и при дворце, но все делали вид, что этого нет. Сам Кавур не видел в такой связи будущего. Возможно, позже он и хотел бы найти себе женщину для продолжения рода, хотя все это он отодвигал на будущее, сейчас ему это было не нужно. Теперь, увязая все глубже и глубже в происходящем, он не знал, как это остановить или уже не мог это остановить. Хотя честнее было бы сказать – не хотел. Ему нравился Иларис, его голос, то, как он картавил, совсем немного, но это было так мило. Ему нравилась даже эта бритая макушка, к которой он все-таки несколько раз позволил себе притронуться, когда мальчишка спал. Ему нравилось спать с ним, хотя его тело и говорило о желании, но он усмирял себя. И так проходили лунные сутки, а Кавур, зная, что приближается неизбежность, смотрел в наивные, еще детские глаза Илариса, в которых читал любовь, и тонул в них, не находя в себе сил вернутся в реальность. ========== Глава 4 ========== Иларис уже привык просыпаться в объятиях Кавура. Вот и сегодня, проснувшись и ощутив его руки и дыхание, Иларис лежал и чувствовал, что глупая улыбка счастья не сходит с его губ. – Ты уже проснулся? – дыхание Кавура коснулось его щеки, – тогда вставай. Сегодня я хочу показать тебе космос. После завтрака они, пройдя по многочисленным коридорам корабля и спустившись на нескольких лифтах, оказались в одном из шлюзов. – Дай мне свою руку, – когда Иларис протянул руку, Кавур защелкнул на ней широкий металлический браслет. Точно такой же он надел и себе. – Это скафандр? – Иларис с интересом рассматривал модификацию браслета. Такое он изучал в теории, а теперь видел в живую. – Да. Смотри, – Кавур провел пальцем по браслету и активизировал его. – Дай мне свою руку. И опять в груди защемило от того, как доверчиво мальчишка вложил свою ладошку в его. Кавур сжал его руку и подумал о том, что хотел бы так всю жизнь держать его руку в своей. Он шагнул вперед в раскрывшиеся перед ними двери шлюза, а Иларис последовал за ним. Двери закрылись, потом открылись другие и Иларис понял, что перед ними космос. Он замер, забыв как дышать, но почувствовал, что Кавур сжал его руку чуть сильнее, давая ему поддержку, а затем он обнял его. И все страхи и сомнения Илариса исчезли. Он пошел за ним, смотря вперед в темень бесконечного пространства. Преодолев первый страх, Иларис огляделся по сторонам и увидел, что вокруг него и Кавура образовались две прозрачные сферы. Как будто они были в двух мыльных пузырях, которые при приближении друг к другу сливались в один, а при удалении разъединялись. Иларис вспомнил, как в школе он изучал все модели скафандров, начиная с глубокой древности. Тогда люди были одеты в толстые слои защитной материи, а на головах у них были шлемы. Теперь же все упростилось – лишь браслет управления на руке и прозрачная сфера вокруг, а внутри нее есть кислород. Хотя, стоя на поверхности летящего в пространстве космоса корабля, Иларис предпочел бы толстый защитный скафандр и шлем с подачей кислорода. Но он отогнал от себя свой страх и пошел за Кавуром. Они шли по обшивке корабля и, смотря вокруг себя, Иларис понимал насколько корабль огромен. – Посмотри – это космос, – Иларис перевел взгляд вверх, – туда, куда смотрел Кавур, - и почувствовал, что дыхание прерывается от увиденного. Он ощущал себя букашкой на поверхности корабля, песчинкой в окружающем его пространстве. Все это было настолько завораживающе и настолько нереально, что какое-то время они молча смотрели на окружающее их пространство. – Говорят, что можно сойти с ума, смотря в глубину вселенной, – Иларис вспомнил слова, которые прочел в учебнике. – Можно, если ты одинок и, смотря в бездну космоса, ты растворяешься в ней. Но когда есть тот, ради кого ты готов жить, космос не заберет твой разум. Смотря в космическое бесконечное пространство с мерцанием звезд, Иларис перевел взгляд и увидел перед собой глаза Кавура. – У тебя глаза как космос. Они такие же темные, и в них я вижу мерцание звезд... Глаза Кавура приблизились к нему, и Иларис ощущал, что летит в бездну космоса, но он не боялся, он хотел этого. Его губы почувствовали прикосновение других губ, и он неосознанно подался навстречу им. Губы Кавура были сухими и горячими, осязать их было приятно, и Иларис приоткрыл рот, вздыхая. Руки Кавура обняли его, и юноша положил свои руки ему на плечи, обнимая и прижимаясь к нему. Кавур сорвал с его губ первый поцелуй. Он знал, что Иларис никогда не целовался, что эти прекрасные губы еще никто не накрывал своими. Это пьянило, ощущение чистоты и непорочности. Несмотря на все произошедшее, Иларис был непорочен. Кавур хотел подарить ему поцелуй, его первый поцелуй, который он запомнит на всю свою жизнь, и он целовал Илариса страстно, горячо, задыхаясь от огня внутри себя и ощущая ответный огонь. Иларис растворялся в этом поцелуе и, если бы не руки Кавура, держащие его, он бы упал, но Кавур обнимал так нежно и, в то же время, эти объятия дарили ощущение защищенности от всего мира. – На нас смотрят звезды, - прошептал Иларис, – я часто смотрел на звезды, когда был на Эбосе. Мне всегда нравилось ночное небо. – Мне тоже. Я любил лежать и смотреть на звезды. – Кавур провел рукой по щеке Илариса и, приподняв его подбородок, опять припал к губам. Атаго прикоснулся к кнопке, и экран проекции исчез, он повернулся в кресле и перевел взгляд на иллюзию окна во всю стену. Там он видел космос, это был его мир. Он любил космос и хотел разделить эту любовь с тем, кто был ему дорог. Но Кавур не принял ни его любовь, ни его мир – этот корабль – "Джоконду". Атаго тяжело это пережил, но все-таки, любя Кавура всей душой, принял его решение вернуться на Землю и возложить на себя то, что суждено ему по праву рождения – власть и богатство. Атаго понял желание Кавура вернуться, ведь его отцу уже не так долго осталось жить, и, как единственный наследник, Кавур должен стать во главе рода Карбоне. Кавура ждало прекрасное будущее, а Атаго мог лишь предложить ему свой корабль, свою любовь и бескрайнюю вселенную. Все это Кавур отверг, и что в результате? Он выбрал мальчишку и звездное небо над их головами. Но почему? Почему он, а не я? Атаго не мог этого понять. Он знал Кавура с детства. Они всегда были вместе, только вот, когда Атаго осознал свои чувства к Кавуру, тот отклонил их и поставил жесткое условие их дальнейшего нахождения вместе – или они друзья, или их пути расходятся. Атаго согласился, пусть друзья, но он был рядом с тем, кто ему дорог, кого он будет любить всегда, пусть и безответно. Он даже смирился с мыслью, что когда-нибудь Кавур женится для продолжения своего рода. Даже это Атаго готов принять, но только не мальчишку вместо себя. Ему было бесконечно больно видеть страсть этих объятий. Конечно, он мог врать себе, что это лишь желание переспать и не более, да только смысл в этом вранье? То, что Кавур менялся на глазах после спасения мальчишки, Атаго видел. Кавур словно обрел крылья, его глаза светились, а на губах играла загадочная улыбка. Все это время Атаго наблюдал по камерам, которые были буквально везде на его корабле, романтические прогулки Кавура с этим заморышем. И вот финал – страстные объятия на его корабле под звездным небом. А ведь он сам о таком мечтал. Он сам хотел стоять под звездами и обнимать Кавура, впиваясь в его губы или позволяя ему целовать себя. Теперь у него не осталось даже мечты, лишь ее осколки. *** Когда им не хватало воздуха, они отстранялись от губ друг друга, но потом опять продолжали, чувствуя, что не могут насытиться. Кавур чувствовал, как слабеет в его руках Иларис, как цепляется за него пальцами, чтобы не упасть, и как затуманены его глаза поволокой страсти. – Пойдем, – Кавур с трудом оторвался от его губ и, обняв за талию, повел к входу в шлюз. Иларис шел и не чувствовал своих ног. Он и не знал, что поцелуи могут быть так упоительны. Он понял, что вообще ничего не знал, а жил ли он до этого? Или это была череда однообразных дней, и вдруг он ожил, увидел мир вокруг себя и краски жизни. Кавур дал ему новую жизнь - то, что происходило все это время между ними. Эта неуловимая химия, которая витала в воздухе, недосказанные слова, взгляды, прикосновения, жар поцелуя и космос над головой. Как они дошли до каюты, Иларис не особо помнил. Он был погружен в свои переживания и размышления, которые прерывались горячими губами Кавура. Зайдя в каюту, Кавур не дал ему времени на сомнения. Его руки были везде, они так нежно гладили кожу, проникнув под одежду, и Иларис чувствовал в себе отклик. Он впервые это ощущал – желание. Да, он желал сейчас этих прикосновений, он желал Кавура. Эта мысль пугала и заставляла краснеть и смущаться. Одежды на них становилось все меньше и меньше, пока они перемещались от дверей каюты до кровати. Кавур поднял его на руки и положил на кровать, накрыв своим телом. – Помнишь, я сказал, что не будет ничего без твоего согласия? – дыхание Кавура сбивалось. Он смотрел в широко распахнутые глаза Илариса, вспоминая море и песок. – Да, – Иларис не знал, что нужно говорить. Сейчас он вообще ничего не знал. Он только ощущал в себе желание быть с Кавуром. Он так хотел ощутить его... – Ты хочешь, чтобы я продолжил, – Кавур специально тянул. Он давал Иларису время разобраться в себе. Он действительно не хотел, чтобы потом Иларис жалел об этой близости. – Я хочу тебя. Эти древние как мир слова были произнесены, и древнее как мир действие стало разворачиваться в пространстве. Действие любви. Разве можно судить любовь? Разве за нее судят?