Автор книги: kalip
сообщить о нарушении
Текущая страница: 69 (всего у книги 80 страниц)
– Неправда! – сердце бешено колотилось в груди, как будто хотело вырваться наружу и улететь из этого ада.
– Твой муж любит мужчин. Я разговаривал с его любовником. У него их много.
– Нет! – сердце остановилось и, пропустив удар, болезненно заныло. Аяна прижала руки к груди.
– Это еще не все, что ты должна знать о Кавуре. Он был на пиратской Джоконде со своим любовником капитаном, когда их корабль захватил лайнер, на котором летел Иларис, – видя, как побледнела Аяна, Бруно продолжил: – Он соблазнил Илариса, а потом бросил его, улетев на Землю. Твой брат погиб в страшных мучениях, развлекая команду пиратского корабля.
Оседая на пол, Аяна еще пыталась дышать.
– Откуда ты все это знаешь?
– Я летал на планету Торус и там встречался с капитаном Джоконды – Атаго. За правду о Кавуре я заплатил много денег. Он показал мне ее. Кавура и Илариса, как…
– Папа… мне больно… у меня кажется начались роды.
– Очень хорошо. Пора избавиться от этого ребенка. Если он не издохнет при родах, то его отправят на далекую планету, где ему и место. Об этом я уже распорядился. А ты, как только поправишься, выйдешь замуж. Жениха я тебе уже подобрал. Лишь так мы сможем вернуть роду Инфарио его место при дворе императора, – видя то, как дочь корчится от болезненных спазмов на полу, он приподнял ее подбородок. Смотря ей в глаза, Бруно произнес: – Все, что я сказал, уже решено. Когда будешь вспоминать Кавура, вспоминай о том, что он не любил тебя, он врал тебе, врал мне, врал всем, врал императору. Теперь ты знаешь, какой твой муж.
Выйдя из комнаты, Бруно вызвал помощь. Сам же спокойно поехал домой, так как все уже решил, осталось лишь действовать по плану. Изменник Карбоне был в тюрьме, он сам за верность приближен к императору, а инцидент с неудачной женитьбой вскоре удастся замять, выдав дочь повторно замуж.
Боль внутри не перекрывала боль в душе. Аяна хотела кричать, но лишь хрипы слетали с ее губ. Вся ее краткая жизнь с Кавуром проносилась перед ней, но только теперь, узнав правду о муже, все виделось в ином свете. Теперь-то она понимала его сдержанность в отношениях с ней. Она ведь это чувствовала, но оправдывала его занятностью, ответственностью возложенных на него обязательств. А все дело было в том, что он ее не любил. Как же он мог спать с ней, когда до этого спал с ее братом?! От такой мысли ей было невыносимо больно. Как он мог смотреть ей в глаза, целовать ее, когда все то же он делал с Иларисом?! Мысль о страшной смерти брата разрывала сознание. Как он мог бросить Илариса? Почему он не спас его? Зачем оставил на пиратском корабле? Как же это подло!
За все это Аяна возненавидела Кавура. Она ненавидела этого ребенка внутри нее, который причинял ей боль. Ее отец принял правильное решение, она выйдет замуж за другого, чтобы навсегда вычеркнуть из памяти того, кто насмехался над ней и ее братом.
========== Глава 51 ==========
Сфера, внутри которой находился Кавур, была его камерой заключения. Современная тюрьма, пройдя трансформации через века, превратилась в то, в чем сейчас был заключен Кавур. Шары с внутренним диаметром четыре на четыре метра. Внутри них были белые стены, сквозь которые шел свет и более ничего. Свет был ярким, причем он не изменял свою яркость ни днем, ни ночью. В сферах вообще не было времени, только по выдаче пищи можно было ориентироваться о его течении. Из стены начинала вытекать желтая масса. Это и была еда. Причем, поскольку сфера перекатывалась, так как была круглой, то откуда начнет течь эта масса, не было известно. Она просто начинала стекать по поверхности сферы, и ее нужно было есть. Если этим не питаться, то не будет естественных отходов и тогда питание станут давать принудительно. Зная, какие порядки царят в тюрьмах императора, Кавур ел. Лучше самому есть, давясь безвкусной, но питательной биомассой, чем получить трубку в живот и принудительную ее заливку. Приходилось слизывать со стены кашеобразную жижу. Унизительно… Хотя все в этой тюрьме было унизительным. Заключенные в сферах содержались голыми. Все естественные нужды они справляли себе под ноги. В определенное время сверху сферы начинала течь вода, а под ногами пол становился пористым. В эти поры смывались нечистоты, а вода омывала тело заключенного. Ее же и пили, подставляя лицо под струи. Затем вода прекращала течь, и сфера опять становилась стерильно белой с ярким освещением. В ней не было мебели. Спать на полукруглом полу было неудобно, но организм брал свое и даже в этом ярком свете Кавур проваливался в сон.
Было еще то, что сводило постепенно с ума пленников сфер. Сферы перекатывались, если перемещать свой вес по ним. Как шары, они катались в пространстве, которое пленнику внутри не было видно. Сферы натыкались друг на друга, отталкиваясь, катясь в другую сторону, а человек в них бултыхался внутри, пытаясь зафиксировать свое тело. Иногда движение сфер активизировалось. Это означало что, кто-то сходит с ума. Когда нахождение внутри шара становилось невыносимым, заключенный пытался вырваться. Его сфера катилась, ударяясь о другие. Такое происходило регулярно. Самое страшное, что звуки внешнего мира внутрь сферы не поникали, там была всегда идеальная тишина. Безумие сфер – безумие пленника внутри. Потом все стихало. Или заключенный находил в себе силы смирить себя, или он сходил с ума.
Вот такая участь ждала и Кавура. Тюрьма Тао стала верхом совершенства развития человечества. Понимая все это, Кавур пытался сохранить свой разум от безумия. Хотя он знал, что над ним должен быть сначала суд. Его не могут вот так просто навсегда заключить в такую сферу. Он слишком на виду, его нельзя убрать, как обычно поступают с теми, кто подрывает устои общества. Прилюдно линчевать изменника и предателя – это то, что возвысит Тао в глазах людей. Но суда все не было и не было. Думая об этом, Кавур мог лишь одним объяснить, почему до сих пор его не осудили на глазах всего человечества. Нужен обвинитель, тот, кто будучи с ним рядом все это время, раскроет всю правду о нем. Таким обвинителем должен стать Римус Дэй. А суда все не было и не было… Неужели Римус отказывается давать против него показания?
«Глупый мальчишка! Это не спасет меня и погубит тебя!».
Кавур всегда чувствовал в Римусе это юношеское геройство. Только сейчас все было по-взрослому и это геройство уже никому не нужно. Его все равно осудят. Зачем Римус подвергает свою жизнь смертельной опасности?
Ответ приходил только один – ради их дружбы…
Глупое, никому не нужное благородство, от которого у Кавура на глазах проступали слезы. Этот поступок Римуса вызывал у него восхищение и безумное сожаление, что он не в силах образумить Дэя. Понимание, что сейчас творят с Римусом, чтобы заставить его подчиниться, убивало Кавура. Он молил небо о том, чтобы Римус возненавидел его. Тогда Дэй выживет. А сам он готов принять неизбежность.
Времени для размышления у Кавура было предостаточно. Он стоял в центре сферы, прикрыв глаза от яркого света, и вспоминал свою жизнь: он мечтал прожить ее, не стыдясь за бесцельно прожитые годы. Его верность императору была всегда приоритетом во всем. Он сражался ради него, не жалея своей жизни и жизни тех, кто ему подчинялся. Даже свою личную жизнь он положил на алтарь. Он стал таким, каким должен быть, по мнению общества. Став идеальным, он утопил свою душу во тьме. А алтарь, на который он положил свою жизнь, стал жертвенником для жизней тех, кто был ему дорог.
В этой тюрьме была еще одна совершенная пытка. Находясь внутри сферы, Кавур смотрел на возникающие перед ним проекции, где ему показывали то, что он должен знать.
Сначала ему показали торжественное возложение на Олана Тэка обязанностей адмирала флота Земли. Это не задело Кавура. Он был готов к такому, хотя и не знал, кто его заменит. Но все логично. При дворе ходил слух, что он убрал Олан Тэка с этой должности, чтобы ее занять. Теперь справедливость восторжествовала – Олан Тэк опять адмирал флота.
Затем ему стали регулярно показывать новости с Земли. Там рассказывали о его предательстве, измене, подрывах императорского правления, и там же говорили о его предпочтениях в личной жизни. На экранах мелькали лица молодых парней, которые признавались в интимной связи с ним. Все это было бы смешно, если не так грустно.
Следующая проекция, возникшая через какой-то промежуток времени, показала Кавуру похороны его отца. Смотря на это, он не сдерживал слез. Лантан Карбоне умер от осознания позора своего сына. А он ради отца делал все, только чтобы продлить его жизнь и чтобы его отец гордился им. Понимание, что отец, умирая, узнал о нем всю грязную правду, которую транслировали для всех людей, убивало.
Хорошо, что вскоре пошла вода с потолка сферы, и он смог смыть соленые струйки слез со своих щек. Это были последние в его жизни слезы. Ничто более не вызовет их в нем.
Через какой промежуток времени возникла новая проекция, Кавур уже не осознавал. В этой белой сфере время исчезло для него. Он смотрел на Аяну, которую держал под руку высокий молодой офицер. Они улыбались друг другу, а император поздравлял молодоженов, желая им счастья. Кавуру казалось, он бредит. Его Аяна вышла замуж. Хотя чему он удивляется. Она знает, что он предатель и знает, что он изменял ей с мужчинами.
Но ведь она носила его ребенка… Неужели так много прошло времени? И где их сын… Погиб…
Кавур не дал слезам взять вверх над его выдержкой. Он не может себе позволить плакать, зная, что эта сфера прозрачна для тех, кто снаружи – многочисленные камеры внутри транслируют все для его палачей. Как же тяжело, будучи голым, и стоя в собственных экскрементах, сохранять человеческое достоинство.
Прикрыв глаза, он думал о сыне. Ведь если не сказали, что ребенок погиб, значит, он родился. Скорее всего его отправили на одну из дальних планет. Где его вырастят, и он проведет жизнь на планете-помойке изгоем, выживая и борясь за существование. Страшная участь, на которую был обречен его сын за его грехи.
Так ли тяжелы его грехи, что все, кого он любил, понесли наказание вместе с ним?
Иллюзия самообмана. Он жил в ней. Она стала частью него. Иллюзия проникла в кровь, отравив ее своим ядом. Живя в мире самообмана, он был слеп, а прозрев, увидел, как болезненна для всех была его слепота. Иллюзия самообмана ведет в пропасть.
Упав в нее и оказавшись на самом дне, он смотрел на деяние рук своих. Желание сделать добро всем обернулось болью для всех, и катастрофой для него. Неужели он настолько неправильно жил? Любил отца, стараясь быть примерным сыном, выполнял долг перед императором, соответствовал морали общества, создав семью… Все оказалось самообманом! Все это привело его к полному краху. Его отец умер, зная о его ничтожестве, его жена презирает его, выйдя так скоро за другого, а его сын понесет расплату за его жизнь. Вот итог, к которому он пришел, живя правильно.
А если бы он жил так, как велит сердце? Вот только не знаем мы, как было бы тогда… Можно лишь гадать, а реальность другая.
Лишь одно было ценно в его жизни – Римус, который под пытками не предает его. Такого друга послала ему судьба в конце его жизни. Но как же он хотел, чтобы Дэй предал… Тогда бы Дэй жил и, возможно, нашел бы Медору и был бы счастлив с ней. Или несчастлив? Когда в душе есть грязь предательства, как можно жить с этим. Кавур понимал, что ради Медоры Римус не предает. Не сможет он жить, предав, смотря в ее глаза, в которых видит любовь.
Даже любовь Римуса и Медоры он перечеркнул, живя не по велению своего сердца….
Кавур бродил в пустыне своих мыслей, где не было времени, только выжженное светом пространство.
***
Время на Катарсисе для Иля исчезло. Он перестал его замечать, обретя крылья и летая в голубом свете. Корабль разговаривал с ним, делясь знаниями и рассказывая о себе. Иларис учился новому, меняясь и становясь другим. Полет до планеты, где была спрятана третья часть от корабля, прошел для него в мечтах о будущем, воспоминаниях о Фрозе и запрете думать о прошлом. И это ему удавалось. Казалось, жизнь наконец приобрела другой смысл. Как только мы забываем прошлое, наша жизнь меняется. Иль жил в мнимой иллюзии счастья тем, что у него есть сейчас.
Возвращаясь от Катарсиса, он шел в капитанскую рубку и там, садясь в огромное кресло, занимался управлением процессами жизни корабля и коллектива. Хорошо, что Чен очень помогал ему во многом. Новые парни, набранные им в команду, проходили обучение под руководством Чена. Иларису лишь оставалось смотреть его отчеты об способностях парней и совместно решать, куда их лучше определить в структуре экипажа корабля.
Вечерами в зонах отдыха было шумно и многолюдно. Изредка и Иль приходил туда, правда, без Медоры. Девушка ссылалась на нежелание развлекаться, он понимал ее любовные переживания, и ограничивался присутствием рядом с собой Муна с его осуждающим взглядом. Несколько раз от парней ему поступали явные намеки на отношения, он же прерывал их сразу, возможно, даже достаточно резко и грубо. Но помня свою оплошность с Люком, он более не хотел отношений с теми, кто был в его подчинении. Хотя была еще причина нежелания отношений – Фроз. Он постоянно вспоминал их моменты близости, такой странной и такой завораживающей. Желание увидеть Фроза жило в нем. Иль планировал после пристыковки третьей части корабля полететь к нему. За время полета Фроз прислал расшифровку записей Нейса о том, где найти четвертую часть Катарсиса и пообещал расшифровать все записи ученого. Иль внутренне чувствовал, что обязан ему. Он хотел видеть Фроза, с ним ему было хорошо.
***
Планета, где была спрятана третья часть корабля, была безжизненна. Одна из миллиарда планет во вселенной. На ней не было кислорода, лишь камни, подобие песка, черное небо над головой и мертвое пространство вокруг. Иль не разрешил необъяснимому страху завладеть собой. Он шел от транспортного слоника с парнями к месту, где в грунте была зарыта капсула с частью Катарсиса. Все же присутствие Муна рядом давало уверенность ему. Скафандры в виде огромных мыльных пузырей вокруг каждого не сковывали в движении и обзоре местности, но находиться в них в этом мертвом пространстве было неуютно. Иль хотел как можно быстрее все здесь завершить и вернуться на корабль. Там он был дома.
Он мог не лететь на эту планету, мог посылать парней на непростое задание, а самому отсидеться в капитанском кресле, но такого Иларис не хотел. Это его команда и он должен быть с ней.
Отойдя чуть в сторону, Иль наблюдал, как четко и слаженно работают парни. Все действия по освобождению капсулы из-под слоев грунта были оговорены и проработаны заранее. Сейчас каждый знал, что делать. Парни закладывали взрывчатку. Потом последовали взрывы, но несильные, затем грунт был откинут в сторону и опять заложена взрывчатка. И так постепенно шла работа. Вскоре в земле показался металлический бок капсулы, она была огромна. Требовалось время по ее полному освобождению.
Видя, что время есть, Иль повернулся к Муну. К этому разговору он готовился давно. Возможно, здесь под черным небом мертвой планеты разговор был правильным.
– Мун, я хотел тебе сказать, – андройд лишь чуть повернул голову в его сторону, – я не самый лучший хозяин для тебя. Да и вообще я не хотел им быть. Я хотел освободить тебя и дать свободу. Но все как-то закрутилось… Давай я освобожу тебя сейчас. Я много думал об этом. Я дам тебе небольшой корабль, который есть на Катарсисе, и когда ты будешь в космосе, выну чип из своего уха. Ты станешь свободным, сможешь полететь куда хочешь…
– И убивать всех, кого встречу.
– А просто жить ты не можешь?
– А ты можешь просто жить? – глаза Муна пронзали Илариса насквозь, как будто он сканировал его душу.
– Но я ведь и так просто живу.
– Ты врешь себе.
– Я не понимаю тебя, – разговор пошел в совсем другое русло, Иль потерялся в странных намеках Муна.
– Ты живешь полетом, прошлым, настоящим, будущим. У меня нет ничего этого. Ты лишишь меня жизни.
– Ты будешь свободным и сможешь сам найти, ради чего жить.
Медленно приблизившись, так, что расстояние между ними стало настолько небольшим, что в неживых глаза Муна можно было видеть тонкие проводки, Иль услышал его ответ:
– Я не человек. Меня создали служить тому, кто мной управляет.
– Но я же вижу, как тебе не нравится, что я тобой управляю! – близкое присутствие Муна опять приносило странное волнение.
– Я служу тебе. Для этого я создан.
– Но ты ненавидишь меня, – вырвалось из Иля, хотя он и пожалел о сказанном.
– Да, – холодно подтвердил Мун.
– Почему? – прошептал Иль, видя это в глазах андройда.
– Потому что ты можешь жить мечтой. Мне это не дано.
