Автор книги: kalip
сообщить о нарушении
Текущая страница: 64 (всего у книги 80 страниц)
Видя, что до праздничного банкета есть время, Иль пошел к Катарсису. Только у него он находил покой.
***
Победу над пришельцами праздновали с невиданным размахом. Огромный зал был освещен причудливой формой голограммами, которые украшали его. Проекции дополняли оформление пространства. В центре зала были столы, на которых в изобилии стояла еда и напитки. Команда Катарсиса присутствовала на этом празднике практически в полном составе, за исключением тех, кто должен был нести вахту. Парни привели на этот праздник своих девушек, которые украсили его своим присутствием. С адмиралом Карбоне прибыло тридцать офицеров. Сначала все держались сдержанно, но постепенно за столами воцарилась непринужденная атмосфера. Напитки с градусами алкоголя убрали барьеры между всеми за этим столом. Разговоры стали более громкими, а тосты более частыми. Всех объединяло прошедшее сражение и победа над акелами. Парни вспоминали моменты боя, бурно обсуждали их с офицерами армады, и это стало общей темой всех разговоров.
Во главе этого стола на кресле с высокой спинкой сидел Иль, наблюдая за всем происходящим. Мун, как всегда, стоял справа за его креслом, а вот Нейс, побыв немного, сказал, что должен уйти. Все же, в бою Катарсис получил повреждения, и присутствие Нейса было необходимо там, где велись ремонтные работы.
Бросив взгляд на отрешенное лицо Иля, Нейс нехотя удалился. Но он был уверен, что к Илю Кавур не подойдет, так как Мун остался на страже того.
По правой стороне стола сидели офицеры армады с адмиралом и Римусом Дэем. Весь праздничный ужин Римус бросал многозначительные взгляды на Медору, которая сидела слева от капитана Иля. Когда за столом воцарилась непринужденная обстановка, девушка встала, Римус тоже поднялся со своего места, зная, что это его шанс.
Он нагнал Медору в одном из коридоров корабля. Найти ее было не сложно, видя ползущих змеек, Дэй понимал, что их хозяйка где-то поблизости.
Она чувствовала его приближение и тот свет любви, что шел от него. Медора терялась в нем, утопая. Никогда ранее она не испытывала такого. Эмоция любви, предназначенная лишь ей, это оказалось так волшебно, сказочно, невероятно.
– Медора… я хотел поговорить с тобой, – Римус замер подле девушки, смотря в ее удивительные глаза, в которых видел любовь.
– Пойдем в наш сад.
Теперь этот сад стал их. Эти краткие встречи, когда они могли позволить себе побыть вдвоем, они проводили в саду. Когда же Катарсис взял курс на Урус, Медора приходила в сад, чтобы вспоминать о нем. Воспоминания приносили светлую грусть.
Поравнявшись с девушкой, Римус взял ее за руку. Медоре было хорошо от ощущения теплоты его ладони.
Они опустились на скамейку. Сад погрузился в сумерки, над их головой сияло звездное небо. На поверхности небольшого прудика плавали кувшинки. Из невысоких кустов слышалось стрекотание цикады. Ночная фиалка источала изысканный аромат.
Девушка вздохнула, зная, что все вокруг лишь сказка, подаренная Катарсисом, но она была так реальна. Сказкой было и то, что ее полюбили той настоящей любовью, что бывает лишь раз в жизни.
– Медора... – все слова пропали. Римус физически чувствовал, как заканчивается их время, дарованное судьбой. Он слышал его бег в пространстве. Сейчас не нужны были лишние слова, нужна была лишь суть. – Я люблю тебя, – он прикоснулся рукой к щеке девушке. – Я раньше думал, что любил, но оказалось, что нет. Только с тобой я узнал, что такое любовь. В моей жизни было многое всего… и вообще, я клялся в верности императору и мой долг уничтожать твой народ…
Прохладные пальчики прикоснулись к его губам. Слова остались в нем, так и не будучи произнесены.
– Я тоже полюбила тебя, – за истинную любовь Медора простила ему все.
Римус склонился к ее губам, прикасаясь к ним своими, пробуя их и боясь, что она оттолкнет, но Медора потянулась к нему за поцелуем.
Они целовались долго и так страстно, как будто это было в последней раз. Наконец, оторвавшись от губ девушки, Римус взял ее обе ладошки в свои руки.
– Я хочу быть с тобой. Всю жизнь хочу быть с тобой. Ты меня понимаешь? Я больше не буду служить императору, все это оказалось неважно. Важна ты и то, что между нами.
– Я тоже хочу быть с тобой, – чувство тревоги пронзило пространство. Медора не хотела слышать свой внутренний голос, но он говорил: «Не отпускай его».
– Но мне нужно вернуться на Землю. Понимаешь, там что-то не так… я не могу сейчас бросить Кавура. Я должен быть с ним и, если будет нужно, я смогу помочь ему, – он не мог все это объяснить Медоре. Да и сам он еще не разобрался в происходящем, только последние известия с Земли его совсем не радовали. Император слишком холодно воспринял победу над акелами и слишком резко отозвался о действиях адмирала Карбоне. Римус чувствовал, что в их отсутствие мастера дворцовых интриг, видно, хорошо постарались. И, зная все это, он не мог бросить Кавура, он не мог предать его.
– Я буду ждать тебя… – она заглушала этот крик в себе «Не отпускай его! Не отпускай!».
– Что с тобой? – почувствовав что-то странное в ее взгляде, Римус обнял девушку, прижимая к себе.
– Поцелуй меня.
Когда слова не могу сказать все то, что скажут губы, людям нужен поцелуй. Они целовались, боясь прервать то, что сейчас возникло между ними. Казалось, их души слились воедино, или их души нашли друг друга, обретя вторую половинку?
Потом они долго сидели, обнявшись, смотря на звезды и слыша, как исчезает то время, что было им даровано судьбой.
***
Чувствуя на себе постоянно взгляд Кавура, Иль ждал, когда можно будет уйти с этого вечера. Он буквально молился на то, чтобы эта пытка как можно быстрее завершилась. Видя, как незаметно исчезли из-за стола Медора и Римус, он только порадовался на них. Его положение обязывало присутствовать здесь. Наконец он решил, что и его уход уже никто не заметит. Бурное обсуждение боя, войны с акелами, алкоголь и музыка переключили внимание присутствующих от его персоны. Он встал и видя, что Мун движется за ним, пошел к выходу из зала. Там он столкнулся с Кавуром, буквально не дойдя до спасительной двери несколько шагов.
– Капитан, я могу попросить вас уделить мне время наедине? – сидя за столом, Кавур не сводил глаз с Иля, дожидаясь, когда тот решит уходить с этого праздника. Он удачно перехватил его у дверей.
Помедлив, Иль заставил себя кивнуть, показав тем самым, что нужно следовать за ним. Он заставил себя убрать все личное. В конце концов, он капитан Катарсиса, и что странного, что адмирал флота Земли после боя хочет переговорить с ним с глазу на глаз? Хотя его внутренний голос кричал ему «Беги!». Но Иль не мог бежать, он не имеет права показать свою слабость. Зайдя в просторное помещение, Иль видел, что Мун остался за дверями, а он сейчас один на один с Кавуром. С адмиралом Карбоне, поправил себя Иль, смотря на панораму космоса во всю стену от пола до потолка. Приглушенный свет, невысокие столики и пуфики с растениями в кадках создавали приятную для глаз зону отдыха.
– Слушаю вас, адмирал, – повернувшись к Кавуру, Иль заставил себя это произнести практически безразличным голосом.
Всматриваясь в глаза цвета ночи, Кавур искал в этом взгляде то, что даст ему надежду. Это был его шанс, последний шанс, дарованный судьбой. В его сердце вернулась любовь. Завтра Катарсис исчезнет в просторах вселенной, а он с поврежденными в бою кораблями из армады полетит на Землю. Его вызывал император. Хотя чего в этом удивительного. Наконец в войне с акелами произошел перелом. Император может гордиться победой над ними. Но все это неважно по сравнению с тем, что перед ним стоит тот, кого он не хочет потерять.
– Капитан Иль, я прошу выслушать меня...
Слыша это, Иларис чувствовал, что нужно бежать. Нет, он не настолько сильный, чтобы сохранять маску безразличия, но было уже поздно.
– Я полюбил тебя. Знаю, что звучит абсурдно… но я полюбил тебя с первого взгляда, как увидел.
– Вы романтик, адмирал, – сделав шаг назад, Иль попытался увеличить расстояние между ними. Ему становилось трудно дышать. Слова Кавура забирали весь воздух.
– Возможно… Я понимаю, что в это сложно поверить, но такое в моей жизни случается уже второй раз.
– А что с первым разом? Любовь прошла? – казалось, он спрашивал не о себе, а о ком-то незнакомом ему, постороннем. Эта пытка даже нравилась Илю, она заглушала боль, перекрывая новой болью.
– Он погиб… Я не смог спасти его, – врать Кавур не хотел. Найдя того, кто стал так дорог ему, он не хотел скрывать своего прошлого. Как можно строить любовь с тем, от кого ты будешь утаивать свою жизнь?
– Сочувствую, – это было искренне. Иль действительно сочувствовал себе, умершему для Кавура. – Вы вроде женаты и ждете наследника, – нанося своему сердцу удары, Иль купался в его окровавленных ошметках.
– Этот брак был вынужденным. Я никогда не разведусь с женой и всегда буду уважительно относиться к ней, прежде всего как к матери моих детей.
– То есть вы планируете еще детей. Мило, – как же тяжело было не сорваться на истерический смех вперемешку с рыданиями, но Иларис заставил себя играть роль капитана Иля, которая так ему удавалась. – А о ней вы не подумали, о вашей жене?
– Я не могу заставить свое сердце полюбить ее. Мое сердце любит вас.
– Но у нее ведь тоже есть сердце.
– Знаю, что я жесток. Но разве правильно жить, обманывая ее в иллюзии любви и обманывая себя? Ведь жизнь дана лишь раз.
– Вы разобьете ей сердце, даже не задумываясь об этом, – как же просто вот так стоять напротив Кавура и оговорить о своей сестре, как будто речь идет о постороннем человеке, и как же это тяжело. Он сделал еще полшага назад, пытаясь дышать.
– Это мой грех, и я за него понесу расплату. Но я не хочу прожить свою жизнь без любви. Один раз я потерял любовь, думая, что поступаю правильно. Но я ошибся, и вся моя жизнь стала одной сплошной ошибкой. Мой неправильный выбор сделал несчастными всех. Хотя я думал, что несчастным буду только я, – капитан Иль притягивал к себе как магнит, он сделал шаг к нему, сокращая пространство между ними и, пойдя на поводу порыва, сделав еще шаг, взял его руку. Мир внутри него дрогнул, распадаясь на атомы. Так давно забытые ощущения вернулись. Казалось, прошлое заменило настоящее – он держал руку Илариса. Медленно переводя взгляд от такой знакомой ладони к лицу, Кавур увидел, что ошибся. Перед ним стоял капитан Иль.
Прикосновение руки Кавура забрало остатки воздуха из легких. Мир стал распадаться на атомы, и собрать себя уже не было сил.
Кавур сжал сильнее его ладонь и притянул к себе. Иларис понимал, что сейчас их губы встретятся.
– Мун! – прошептал он в губы Кавура.
В ту же секунду Иль видел, как Кавур отлетел к противоположной стене, а перед ним стоял Мун.
– Я считаю этот разговор завершенным.
Сказав это, Иль повернулся и, более не смотря на поднявшегося на ноги Кавура, пошел к двери. Иль смог выйти из этого пространства в коридор, где его немеющие губы прошептали:
– Катарсис.
Перед ним возникла бледно-голубая дорожка, на которую он встал, цепляясь за рукав Муна. Ему уже было все равно, что думает о нем андройд. И так он для него жалкий, бесполезный человечишка. Пока дорожка везла их в каюту, Иль так и стоял, вцепившись в рукав Муна, тот же с глазами презрения даже не помогал ему удержаться на ногах. Но Иль нашел в себе силы зайти в каюту, где он, дойдя до их огромного ложа, упал на него.
Негнущимися пальцами попытался стянуть черный прозрачный шарф с шеи и расстегнуть карабины рубашки, чтобы вздохнуть.
========== Глава 48 ==========
Ощущение счастья было так зыбко. Оно проскальзывало сквозь пальцы. Медора сжимала их, пытаясь удержать ускользающее время, но оно исчезало. Ее время счастья стекало на пол, испаряясь и не оставляя следа. То время, что она провела с Римусом, стало для нее мигом счастья во вселенной одиночества. Ее дар предвидения не оставлял ей иллюзий. Счастье больше не будет. Она видела мрак, в который погружались их жизни. Теперь ее жизнь и жизнь Римуса стали едины. Их души обрели друг друга, соединившись. Им даже не нужна была физическая близость для воссоединения потерянных частиц в пространстве и времени. Контакт глаз, рук, губ стал тем, что связало их. Вздохнув, Медора думала о том, что так хотела принадлежать этому мужчине. Почему это не произошло в последнее их свидание, она знала на это ответ. Всему свое время. Только их будущее она видела в пелене тьмы, и не знала, будет ли у них еще время, чтобы слиться в физической близости. Или судьба дала им подарок в этом кратком миге встречи, а будущего у них нет.
С такими мыслями она зашла в каюту, окунувшись в пронзительную боль, исходящую от Илариса. Его душа была истерзана и источала капли крови. Медора видела внутренним взором то, как душа Иля плакала.
Приблизившись к лежащему на ложе Илю, она опустилась рядом с ним.
– Что произошло? – ее рука прикоснулась к пылающему лбу юноши. – Почему ты опять страдаешь?
– Он сказал, что любит, – не в силах держать это в себе, Иларис произнес то, что убило его. – Он признался в любви капитану Илю.
– Он любит тебя. Почему же тебе так больно от этого?
– Нет! Он любит капитана Иля, а не меня! Он забыл меня, похоронил и нашел новую любовь, – Иларис попытался вздохнуть, – а я ведь до сих пор люблю его.
– Он любит тебя, – весь вечер Медора видела этот поток любви, идущей от Кавура к Илю.
– Я не капитан Иль! Я Иларис… Он похоронил меня, и полюбил другого.
– Ты и есть он, – как она жалела о том, что людям не дано видеть чувства. Ведь тогда они бы сами увидели любовь. – Он любит тебя душой. Ему неважно, как ты выглядишь. Он любит твою душу.
– Нет души! – приподнявшись, Иль посмотрел на Медору. – Все это глупость… о душе… ее нет. Он объяснялся в любви Иларису, а сам забыл его, и признался в любви капитану Илю!
– Ты обманываешь его… скажи ему правду, кто ты.
– Зачем? Он не любит меня!
– Он любит, а ты скрываешь от него правду, это неправильно, – в ее голосе не было осуждения, там была грусть.
– Неправильно обманывать мою сестру! Он разобьет ей сердце! Я не хочу этого, понимаешь – не-хо-чу!
– Тише… – нажав на его плечи, Медора заставила Илариса опять лечь. – Почему люди не ценят любовь? – как будто обращаясь к себе, произнесла она.
– Подари мне сказку… – не в силах более выносить этой боли, Иль стал разматывать темную ткань с запястья.
Медора перехватила его руку. Она сама развязала ткань, подозвав змейку, указала ей на руку Илариса.
Укус был болезненным. Иль поморщился, но потом дыхание девушки приглушило боль. Ее губы прикоснулись к кровоточащей ранке, и Иль стал проваливаться в волшебный мир, где был он и Кавур в окружении вечных звезд.
***
Окрыленный любовью Римус вернулся на Титан. Вся его жизнь казалась пустой и бессмысленной до момента встречи с Медорой. Он нашел ту, кто смогла открыть ему любовь. Теперь все его мысли были только о ней и их будущем. Он уже все распланировал. Лишь нужно вернуться на Землю, помочь Кавуру разобраться в явно выстроенных против него интригах и, когда все утрясется, он сядет на пассажирский лайнер, который довезет его до планеты Торус. Там не проблема найти нелегальное судно и за деньги полететь навстречу Катарсису. Медора предупредит своего капитана об его прилете. Почему-то Римус был уверен, что капитан Иль будет не против его присутствия на их корабле и одобрит его желание жениться на сельфиде. Ради нее он станет изгоем в этом обществе, или все же наоборот, он обретет свободу, став вечным странником на просторах вселенной.
Вот с такими мыслями и мечтательной улыбкой на лице он нашел Кавура в его каюте. Улыбка ушла с его губ при виде друга. Адмирал с отрешенным лицом смотрел на просторы космоса напротив него, сидя в кресле. Его китель валялся на полу, так же как и меч-тиан с шелковым поясом.
– Кавур, – позвал Римус, – ты признался ему в любви?
– Да.
Дэй и сам понимал, что Кавур признался в своих чувствах и, судя по его убитому виду, его отвергли.
– Он отверг тебя?
– Не в этом дело, Римус… Я взял его за руку и так ясно понял, что это рука Илариса. Мне казалось, я схожу с ума от этого сходства, но потом я увидел его надменный взгляд и понял, что ошибся.
Вздохнув, Дэй подошел к бару в стене.
– Может, выпьем? – видя кивок адмирала, уточнил: – Что тебе налить?
– Вина. Вино дает возможность видеть мир нашей мечты, – рассматривая рубиновый напиток в бокале, произнес Кавур.
– Чем закончилась ваша встреча?
– Я потерял контроль, когда ощутил руку Илариса в своей руке и притянул его к себе, а потом появился его андройд и отбросил меня к стене. Капитан Иль ушел.
Еще раз вздохнув, Римус отпил из бокала. Как обычно неловко себя чувствует человек, у которого радость в душе, при виде убитого горем друга. Как же хочется поделиться этой радостью, но понимание, что она еще больше причинит боль другому, запечатывает слова.
