Автор книги: kalip
сообщить о нарушении
Текущая страница: 43 (всего у книги 80 страниц)
Доведя девушку до ложа, Грей помог ей лечь и сам упал рядом с ней. Сил идти куда-либо у него уже не было. Так они и лежали все втроем. Иль, выплакавший свою боль, Медора, пропустившая его боль через себя и Грей, осознавший глубину этой боли. Был здесь еще и Мун, который смотрел на тех, кто может чувствовать, завидуя им. Любые чувства – это то, что делает человека человеком. Только людям даны чувства, и неважно, какие они. Чувствовать боль не физическую, а душевную - это то, что не дано познать, не будучи человеком.
Мун анализировал это, зная, что сегодня впервые познал, что такое боль в душе…
***
Свадьба для Кавура проходила с ощущением, как будто он все происходящее наблюдает со стороны. И ему даже нравилось, как прекрасно он держится. Его ответы на поздравления были безупречны, улыбка натуральна, поведение так естественно. Он играл роль счастливого жениха, и она ему удавалась на славу. То, что в душе было мерзко, так разве это имело значение? Зато все были счастливы.
Вечером перед днем свадьбы он долго разговаривал с отцом. Лантан был настолько плох, что даже в специальном кресле все равно не мог уже быть на этом событии. Понимая это, Кавур сидел рядом с кроватью медленно разлагающегося отца, видя, что при умирающем теле его ум жив и так же ясен, как и прежде. Это было больно осознавать.
– Я так счастлив, сынок, что ты вернулся… – говорить было тяжело. Мимика лица плохо слушалась но, передохнув, Лантан продолжил: – Я видел все, что было там, у планеты Урус. То, что транслировали в новостях. Ты молодец. Я горжусь тобой.
– Спасибо, отец, – слова, сказанные отцом шли из его сердца, Кавур понимал это. – После отступления акел нам пришлось вернуться. Титан получил очень сильные повреждения. Починка его возможна только на орбите Земли, где есть для этого летающие базы ремонта космокороблей.
– Титан хороший корабль. Он сохранил тебе жизнь.
Кавур не хотел этой жизни, но корабль действительно сохранил жизнь и теперь он должен жить, проходя свой путь.
– Завтра твоя свадьба… – передохнув, Лантан продолжил, – Я вижу, ты еще помнишь о нем…
– Он умер. – Кавур не хотел врать отцу. Да и зачем? Обманывать того, кто видит твои душевные муки, ведь его отец искренен в переживании за него.
– Ты не хочешь верить в это… – смотря на своего сына, произнес Лантан.
– Что толку, хочу я верить в это или нет. Его смерть подтвердил тот, кому я верю. – Произнеся эти слова, Кавур почувствовал смутное сомнение в том, что он сказал. Он не разрешил себе цепляться за надежду самообмана. – Но дело даже не в этом. Я так надеялся, что этот человек выживет, а по сути, обрек его на страшную смерть. Я должен был сам убить его.
– Год назад, когда мы говорили об этом, я сказал тебе: если этот человек жив, значит, ты искренен в своем желании, а если нет... ты лгал и себе и ему.
– Я не мог лгать себе в этом, – севшим голосом произнес Кавур. Он вспомнил слова отца, сказанные ему год назад: «Наши желания, они материальны. И чем сильнее мы этого желаем, тем реальней, что это исполнится. Ты хочешь, чтобы он жил – это твое желание, и оно услышано пространством».
– Сынок… я знаю, о чем ты сейчас думаешь… но мне так мало осталось жить… Я хочу увидеть внука. Род Карбоне должен продолжиться. Ты не можешь завершить его на себе. Пусть твой сын станет продолжателем нашего рода.
– Хорошо, отец. Я продолжу наш род.
Кавур взял руку отца, прижав ее к своему воспаленному лбу. Сомнения в честности Атаго закрались в него. Хотя, возможно, это лишь желание не верить в реальность. Но как же тогда с его желанием, которое исходит из самого сердца, о том, чтобы Иларис был жив?
Бремя долга, лежащее на его плечах, он, казалось, чувствовал физически. Не властен он над своей судьбой. Не имеет он права пойти по зову сердца искать того, кого любит. Он должен пройти свой путь, даже если он и навязан ему. Кем? Жизнью, обществом, в котором он живет, долгом. Слишком много того, что лишало его свободы, давая взамен иллюзию счастья.
Вспоминая этот разговор с отцом, Кавур продолжал принимать поздравления, держа за руку юную Аяну, которая была искренне счастлива и любила его.
***
Как только пришла информация о починке Титана и его готовности к полету, Кавур сообщил семье, что улетает. Нужно было оказаться у планеты Урус раньше, чем туда вернутся акелы. Все это понимали, только в глазах Аяны он видел непролитые слезы. Сегодня она получила результаты своего состояния. Она была беременна. Первая брачная ночь принесла им ребенка. Это был мальчик. Кавур знал, что теперь все счастливы. Наверное, и он счастлив. Все же понимание, что у тебя будет сын, окрыляло. Его частичка продолжится в этом ребенке. Продолжение жизни, продолжение рода Карбоне, продолжение его. Да, он был счастлив, что у него будет сын. И в их первую ночь Кавур знал, что искренен с Аяной. Он любил ее, так стараясь убрать из памяти странное сходство с Иларисом. Он не понимал, почему они так похожи… Аяна и Иларис. Почему в них столько общего, даже в интимной близости. Наверное, просто он так и не изжил из себя эти воспоминания и во всем видит его.
Прощаясь с семьей жены, Кавур опять видел боль в глазах Ширы, жены Бруно. Он за эти дни несколько раз пытался спрашивать об их сыне и каждый раз не понимал, почему Шира отводит глаза, а Бруно, наоборот, начинает рассказывать, какие успехи у их мальчика в учебе. Если с сыном все в порядке, тогда почему Шира так странно себя ведет. Она ведь рада за дочку и он видел ее радость, когда Аяна сообщила, что беременна.
Попрощавшись со всеми, Кавур уезжал в душе с тяжелым чувством. Все же, жить во лжи непросто. Но это тоже его долг и он выдержит всю его тяжесть.
Ступив на борт Титана, Кавур нашел глазами Дэя. Все это время они не виделись. Хотя Римус был на его свадьбе, а потом, видно, посвятил время отчетам императору. Сейчас Дэй прибыл на Титан раньше него и уже приступил ко своим обязанностям.
Кавур тоже включился в работу. Им предстоял долгий перелет к орбите Уруса. За это время нужно многое успеть, в том числе и продумать тактику ведения боя с акелами. То, что те прилетят, адмирал даже не сомневался.
Пожав руку Дэю, Кавур повернулся к перилам капитанского мостика, с которого обозревал пространство перед собой. Военные уже заняли места за пультами управления. Титан набирал скорость, так же, как и корабли армады, летящие за ними.
– Нам предстоит много работы, – понимая, что сейчас они на виду, сухо произнес Кавур, – нужно разработать план расстановки сил около планеты в ожидании акел.
– Видя, что Римус слушает его, адмирал продолжил: – Жду вас вечером у себя в каюте.
– Слушаюсь, адмирал.
Римус уже знал, что проработка их плана начнется с постели Кавура. Он был рад этому, так как скучал по нему.
***
Форт жил своей обычной жизнью. Грей наблюдал за Илем, беспокоясь о нем, и в то же время, он видел, что тот нашел в себе силы пережить произошедшее и жить дальше. Иль продолжал обучение парней, и когда нужно ездил с Греем на выезды. Грей специально стал брать его чаще с собой, считая, что возможность пострелять отвлечет Илариса от воспоминаний.
Попытки найти того, кто включил эту запись не привели ни к чему. Грей даже поручил расследование Нейсу, но в целом понимал, что такое мог сделать любой из парней, кто был недоволен обучением и вообще, Иль давно стал выше всех по статусу. Обычно такое не очень любят. Плюнув на поиски виновника произошедшего, Грей просто продолжил жить.
Очередная вечеринка, которую он устраивал для всех, была больше сделана для Иля. Все же алкоголь, музыка, веселье, это лучше, чем сидеть в каюте и вспоминать. Поэтому Грей и не давал Иларису грустить. Он и на эту вечеринку буквально вытащил его чуть ли не за руку. Медора и Мун были рядом, поддерживая Иля своим присутствием.
– Еще по одной? – обнимая Иля за плечи, Грей приблизил к нему свой цилиндр.
– Давай, – вымучив улыбку, произнес Иль.
Он выпил. Стало чуть легче. Все это время он не давал себе вспоминать и был благодарен Грею за то, что тот буквально все взвалил на него. Постоянные выезды за пределы форта. Теперь Иль стрелял и уже не думал, в кого. Люди ли там или мутанты. Он просто стрелял. Он научился стрелять, зная, что это нужно. Все мысли и сожаления ушли. Иль перерождался, становясь другим. Подготовка ребят тоже шла очень активно. Даже полеты с ними на Катарсис стали ему не страшны. Нейса сейчас он воспринимал просто как Нейса, скользя по нему взглядом и продолжая делать то, зачем он на корабле.
Лишь только Катарсис, когда они оставались наедине, возвращал ему крупицы его прежнего. Того, кем он был раньше. Наивным юношей, верящим в любовь. Катарсис давал ему крылья и Иль летал в этом голубом свечении, ощущая себя счастливым.
Оставляя крылья, Иль становился тем, кем теперь был. У него не было уже эмоций, жалости, сомнений. Его стали бояться. Себя нового он увидел как со стороны, когда в очередной перестрелке рубил мечом-тианом нападавших на него военных из охраны склада. Они были людьми, но Иля это не волновало. Части их конечностей валялись повсюду.
Еще раз Иль увидел себя другого, когда приставил нож к горлу парня, не хотевшего проходить инструктаж поведения на корабле.
И таких случаев становилось все больше и больше.
Вот и сейчас, сидя на высоком стуле, Иль смотрел на дергающихся под музыку парней, чувствуя, что он другой. Он сам по себе, возможно, он выше их по статусу и поэтому никогда не будет себя вести как, например, Чен, валяющий дурака, или даже как Грей, танцующий полуголым на барной стойке.
Почувствовав на себе взгляд, Грей спрыгнул и подошел к Илю.
– Что грустишь? Потанцуем? – но видя холод в глазах Иля, Грей замолчал. – Может, покурим?
Тот кивнул. Грей закурил, передавая сигарету Илю. Иль затянулся, несильно, чтобы не закашляться. Попытался прислушаться к себе. Нравится ли ему это или нет. Было никак.
– Может, мальчика? – с задорными искорками в глазах спросил Грей. – Люк, подойди-ка сюда.
К ним подошел парень лет двадцати пяти. Высокий, с горой мышц и явным отсутствием мыслей на лице. Хотя все же в его взгляде Иль уловил непосредственность и, возможно, детскую доброту, а еще он видел, как этот Люк смотрит на него.
– Рекомендую, – Грей подлил в цилиндр Иля еще алкоголь, – он хорош… очень хорош. – Грей приблизился к искусственному ушку Иля и зашептал: – Такое творит языком. Вылижет всего. И нежный очень. Тебе понравится.
Рассматривая Люка, Иль чувствовал, что хочет этой нежности. Нужна она ему. Живой он и не готов хоронить себя. В нем просыпалось желание физической близости. Желание чувствовать прикосновения к себе, желание, чтобы пустота в нем была заполнена.
– Пойдем, – вставая, произнес Иль.
Видя, как удаляется Иларис, а за ним Люк, Грей улыбнулся. Он успел перехватить за руку Медору, которая, увидев, что Иль уходит, двинулась за ним.
– Не ходи. Побудь здесь, – переведя взгляд на Муна, Грей приказал, – а ты иди.
Мун молча пошел за удалившимися в дверях Илем с Люком.
========== Глава 36 ==========
Идя по коридорам форта, Иль знал, что не сомневается в правильности своего поступка. Он видел, что Люк следует за ним, все же держа дистанцию. Сейчас он вспомнил этого парня на своих занятиях. Люк не отличался рвением в учебе и желанием занять какую-нибудь из должностей на Катарсисе. Парень был одним из тех, кто прослушивал инструктаж и с чувством выполненного долга уходил заниматься более интересными вещами.
Зайдя в комнату, Иль повернулся, смотря на Люка. Тот бросил быстрый взгляд на змей, но, видно, их присутствие его не беспокоило, затем закрыл за собой дверь. Помедлив, Люк подошел и Иларису и замер.
В его глазах Иль прочел ожидание разрешения. Даже в такой неоднозначной ситуации Иль видел, что его побаиваются и уважают. Он пробежался по фигуре Люка взглядом, отмечая для себя, что ему в целом симпатичен этот парень.
– Грей сказал, что ты способный, – произнес Иль, понимая, что эти слова не смутили Люка, – хотя на моих занятиях я не увидел этого.
– Можно, я исправлюсь? – сделав шаг и сократив между ними расстояние, произнес Люк.
– Для этого мы здесь, – неопределенно ответил Иль, отводя взгляд.
Люк правильно это понял, он еще больше сократил расстояние между ними. Иль поднял глаза, видя, что Люк на целую голову выше него, а Люк, увидев открывшийся доступ к шейке парня, припал к ней губами. Его язык был мягок и горяч. Он пробудил в теле Илариса волны мурашек. Поцелуи Люка вперемешку с вылизыванием стали перемещаться ниже. Когда тот успел расстегнуть на Иле рубашку, парень и не заметил. Видно, Люк действительно был способным.
– Красивый кулон, – замерев, Люк рассматривал «Каплю космоса» на груди Иля.
– Продолжай, не останавливайся, – произнес Иль, зная, что эта капля помогает ему помня прошлое, становиться другим.
Жар губ Люка уже опалял соски, спускаясь все ниже и ниже. Части одежды с Иля падали на пол. При этом Люк успевал раздеваться и сам. Кровь бежала быстрее, принося телу жар и негу томления. Иль точно знал, что он хочет этого. Он не скажет «нет» и не остановит Люка.
Когда тот, полностью раздев Иля, повел его к ложе на полу, Иль подчинился. Он лег, смотря, как Люк пристраивается сбоку от него. Его рот вобрал член, начав сладкую прелюдию любовной игры. Иль закрыл глаза, откинув голову на подушку. Он отдался полностью тем ощущениям, что дарил ему Люк.
Действительно, парень был талантлив. Такого минета у Иля еще не было. Вскоре он ощутил, что на пределе, это почувствовал и Люк, пережав его член у основания. Затем он стал переворачивать Иля на живот.
Иль подчинился его рукам. Сейчас он позволил Люку быть главным, управлять им. Хотя знал, что это он позволит лишь в моменты секса.
Жаркое дыхание обожгло ягодицы. Он чувствовал, как сильные руки Люка разминают его две половинки. Поцелуи сухих губ и влажного языка с ягодиц переместились в ложбинку между ними, и затем он почувствовал язык Люка на своем анусе.
Иль застонал, хватаясь за плотную ткань на ложе. От такой ласки он плыл, сходил с ума и задыхался от желания разрядки.
– Трахни меня, – выдавил Иль, не в силах выносить эту сладкую пытку.
Люк долго растягивал его и очень медленно входил. Он был аккуратен и нежен. Иль чувствовал это в каждом его движении. Как будто он относится к нему как к фарфоровой кукле, которую можно разбить или повредить. Илю даже стало смешно. Такой здоровый Люк - и вдруг в нем столько спрятанной нежности, не соответствующей его внешнему виду.
Иль смеялся, когда его накрыл сумасшедший оргазм. Его смех был похож больше на истерику, перешедшую в опустошение. Он долго приходил в себя. Затем перевел взгляд на лежащего рядом с ним Люка.
– Уходи. – Произнес Иль.
– Я думал, мы повторим...
– Уходи.
– Может, что-то не так?
Иль видел желание Люка остаться и даже понимал его добрые намерения поговорить и все выяснить. Вот только он не хотел говорить.
Накинув на свои бедра темную ткань покрывала, Иль позвал:
– Мун! – дверь открылась. – Люк уже уходит.
То, что Мун шел за ним, Иль знал, а сейчас он видел, как Люк быстро одевается и выходит из комнаты в сопровождении Муна.
Когда дверь закрылась, Иль надел на себя более свободную одежду, в которой ходил в их комнате и опять упал в кровать, завернувшись в плотную темную ткань. На душе было мерзко. Он не хотел думать почему, он запретил себе это анализировать. Его тело получило разрядку, а сам он, опустошенный, погружался в сон.
***
Впитывая боль корчащегося человека, который был притянут к плоскому столу, висящему в пространстве помещения, Фроз насыщался энергией. Поражение при полете за людьми на планету Урус сильно исчерпало его запасы. Теперь, чтобы восполнить их, он приказывал не останавливаться и не щадить тех, кто был его кормом. Ему нужна была эта боль, чтобы компенсировать расход энергии, понимая, что люди - сильный противник. Хотя найти за столько межгалактических веков тех, с кем интересно сражаться, это тоже неплохо.
Адмирал Кавур, он выиграл эту битву. Но она - лишь начало их долгого противостояния. Фроз уже знал, как дальше будет вести бой с людьми. Он не станет уничтожать армаду кораблей, вставших на его пути к цели. Все же это непростительные расходы, а вот воевать с ними он будет.
По данным разведки, Фрозу доложили, что люди оставили около планеты Урус несколько кораблей, а основной флот вернулся на Землю. Это и не удивительно: две стороны понесли потери и изрядно потрепали друг друга.
