Текст книги "Души демонов (СИ)"

Автор книги: Joseline

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 50 страниц)

Джоз повернула голову и выдохнула.

– А не надо ехать дальше, – проговорила она. – Мы уже на месте.

Сеона посмотрела в лобовое стекло и увидела старый серый и мрачный монастырь, стоящий за каменным забором. Устрашающие гигантские ворота напугали её.

========== Часть 42 ==========

Джозелин, взяв Паркера на руки, пошагала к воротам монастыря. Сеона подхватила Скарлетт, которой Виктор вручил платок. Теперь девочка, уткнувшись в него лицом, прижималась к гостье. Щёчки её снова порозовели.

Монастырь выглядел устрашающе на фоне белого леса, и когда они подошли поближе, стал доноситься запах мочи и грязи. Джоз презирала плохие запахи всегда, ещё с тех дней, когда работала на пристани. Всегда начинало тошнить. Даже сейчас.

– Странный запах, – шепнул Паркер, поднимая глаза на ворота.

Джозелин занесла руку над деревом и громко постучала. Но никто не отозвался…

– Там пусто? – спросила Сеона, пытаясь посмотреть сквозь щели в воротах. – Не может быть!

– Не думаю, что там пусто, – сказала Джозелин, слыша шаги, голоса, молитвы.

Она поморщилась, посмотрев на Паркера.

– Ты хочешь туда? – спросила она шёпотом.

– Нет. – Он прижался к ней. – Там плохо пахнет, и меня отталкивает это место.

– Я знаю, но в этом нет ничего страшного. Тут люди молятся и верят в бога. Таким, как мы, тут явно не место, но… мне нужно туда сходить. Давай ты и Скарлетт останетесь тут с Виктором.

Джозелин услышала шаги.

– А если нас впустят, мы с Сеоной зайдём туда. – Она поставила сына на землю и поправила ему шапку, что слезла на лоб.

– Хорошо, – сказал он прежде, чем открылось маленькое окошко в воротах.

Джоз резко обернулась, а Сеона по снегу подбежала к ней.

– Что вам нужно? – спросила монахиня в чёрном балахоне, осмотрев их.

– Нам нужна Дженнифер Поук, – проговорила Сеона, скривив брови. Она посмотрела на монахиню с жалостью. – Я… я её дочь!

– Дочь, которая не навещала её? – грубо спросила монашка, и Джоз цокнула. Вот тебе и святая невинность.

– Она не знала, – ответила Джозелин, посмотрев в глаза монахине, – что её мать жива.

Брови женщины подлетели вверх.

– Если вы были здесь восемь лет назад, то могли знать, что её привёз сюда мужчина, Тони Поук, её муж. Он увёз её от дочери, а всем сказал, что она мертва.

Монашка нахмурилась.

– Я узнаю, что можно сделать, – сказала она сурово и резко развернулась.

Джозелин мотнула головой. Святая добродетель, а ведут себя…

Упав спиной на дверь ворот, девушка посмотрела на Паркера и вздохнула. Она снова поправила ему шапку, убрав чёлку под неё, потом поцеловала его в лоб и отпустила к Скарлетт. Мальчик побежал по снежной дороге, обходя лёд и грязь, а девочка пила чай из термоса.

Потом они вдвоём забегали по небольшой полянке вокруг машины, а Виктор хохотал над ними. Джозелин улыбнулась, отходя от ворот и подходя к Виктору. Он так громко хохотал, что схватился за живот. Игнорируя голоса детей, Джозелин обратилась к мужчине:

– Если нас проводят к матери Сеоны, детей придётся оставить здесь.

Виктор посерьёзнел и кивнул.

– Да, я понял. Конечно, я побуду тут с ними. – Он привалился к машине и, вытянув ноги, скрестил их. – Всегда игнорировал это занятие.

Джо посмотрела на него и заметила, как он улыбается, глядя на детей.

– Особенно когда они были совсем маленькими. Я просто остерегался малышей, словно боялся. – Он вздохнул. – Но теперь мне кажется, что я обязан сидеть с ними и учиться. Вдруг я скоро стану отцом?

– Вы с Лиссой…

– О, да, иногда. – Виктор густо покраснел. – Но это естественно, мы любим друг друга.

– Конечно.

– Но о детях пока не думаем. Может, через пару лет. – Он вдруг замялся, потом улыбнулся и посмотрел в небо. Оно было чистым, и солнце, хоть и не грело, было высоко в небе и дарило радость. – Ты не представляешь, как я счастлив.

Джоз хмыкнула и отвернулась, чтобы не выдать своей печали.

– Куда уж мне, – шепнула она и посмотрела на Сеону, что топталась у ворот в ожидании монахини. Но та пока не шла, и девушка вновь посмотрела на весёлых детей.

Она представила, как количество малышей в её семье растёт, сначала ребёнок, которого ждёт Клара, как они начинают вместе играть, потом тот, что появится у Виктора и Мелиссы, возможно, через год или два после их свадьбы, которая состоится уже в мае. А потом что?

Мотнув головой, Джозелин подавила в себе странные мыслишки о том, что и тройняшки приведут в дом жён. Это уже выходило за все рамки, видеть столько счастья вокруг. И Паркер останется один в этой толпе счастливых людей, непонятый, странный для них, демон…

Она не хотела думать дальше, и, кажется, сын заметил, как меняется её настроение, поэтому остановился и взглянул на неё, хмурясь. Джо поспешила успокоить его мягкой улыбкой.

– Что-то случилось? – спросил он еле слышно.

– Нет, всё хорошо. – Джозелин вздохнула. – Правда.

Паркер кивнул, но не разделил со Скарлетт её веселья.

Он уселся в машину и лёг на сиденья, закутавшись в свою тёплую курточку. Свернувшись, он прикрыл глаза и сделал вид, что спит, хотя Джоз слышала, как он что-то шепчет себе под нос, но неразборчиво, слишком тихо, чтобы поняла даже она. Он делал это специально, подумала девушка, но не стала подходить к нему. Но часто ли Паркер делает это? Неужели ему так чего-то не хватает.

– Малыш, ты не голоден? – спросила она его вскоре, но Паркер лишь помотал головой, даже не открывая глаз. – Ладно…

Монахиня всё не возвращалась. Слишком долго, и Джозелин уже собралась вновь постучать в ворота, но услышала голоса где-то возле дверей, ведущих в монастырь, и опустила руку. Сеона посмотрела на неё с вопросом, но Джозелин лишь прислушалась. Говорили две женщины, шёпотом, подходя всё ближе к дверям. Те скрипнули, и женщины, монахини, вышли наружу и пошагали к воротам. Юбки их одежд шелестели, тяжёлые шаги отдавались хрустом на снегу. Шёпот прекратился.

Затем небольшое окошко вновь резко открылось, и на них уставилась пожилая дама в очках с огромными линзами.

– Можете вы предоставить мне доказательство того, что вы являетесь дочерью сестры Маргарет? – спросила она сухим суровым голосом, затем посмотрела на Джозелин строгим взглядом.

Девушка в ответ лишь подняла брови. Она не любила веру, церковь, монашек. Особенно таких. Она не была в церкви с того дня, как её похоронили, даже отказалась сделать вид, что крестит Паркера, хотя Клара хотела, чтобы малыша крестили. Пока Сеона рылась в сумке, Лин вспомнила, как боялась даже проходить мимо церкви с Паркером на руках. Он был мал, слаб, он был чудом в её жизни, её последней надеждой на счастье. Он был демоном, как и она, поэтому его жизнь была самым важным для неё. Потом Рик объяснил ей, что места Господа не влияют на демона, будь то церковь или монастырь. Молитвы были слабы, их не слышат.

– Да-да, вот. – Сеона протянула документы, находящиеся в бумажной папке.

Монахиня резко и неаккуратно начала открывать папку, вырывая верёвки, что скрепляли её части, затем достала какие-то бумаги, что сминались под ветром. Сжав губы, женщина начала читать лишь глазами, затем так же резко протянула смятые бумаги и папку обратно Сеоне.

– Ладно, – сказала она, как обычно, сурово. – Открой им. – И она развернулась и направилась обратно в здание.

Она их не ждала, шагала быстро, пока более молодая женщина с ярко-рыжими волосами и такими же яркими частыми веснушками на носу и щеках, открывала им двери ворот.

– Поспешите за ней, – сказала она мягко и посмотрела на Джозелин с улыбкой. – У вас милые дети.

– Я знаю, – кивнула Джо и, обернувшись назад, где следил за детьми Виктор, пошагала за старухой.

Сеона побежала за ней, пытаясь впихнуть бумаги обратно в папку, но вываливались все остальные.

– Да оставь ты это, – шикнула Джоз и взяла часть бумаг.

– Прости. – Девушка сунула папку под мышку. – Я просто очень нервничаю. Я не видела маму восемь лет.

– Думаю, всё будет хорошо. – Джозелин поморщилась, когда запах мочи стал сильнее, и перестала дышать. – Не нервничай.

Они поднялись на второй этаж, где старуха подошла к одной из дверей и постучала.

Джозелин посмотрела на Сеону и смахнула с её пальто невидимые пылинки, затем поправила волосы и взяла в руки её лицо.

– Верь мне, всё в порядке. – Джозелин заглянула в глаза подруги. – Ты очень красивая девушка, твоя мама будет рада тебя видеть, вы будете счастливо жить. Вы переедете в свой дом, а потом забудете всё плохое, что произошло с вами.

– Надеюсь, – кивнула Сеона, затем посмотрела на старуху-монахиню, что стучалась в дверь. – Странно. Она не открывает.

Но тут, как по её желанию, дверь открылась, и показалась женщина в таком же чёрном облачении, которая скромно улыбнулась.

– Сестра Маргарет… – произнесла монахиня и поджала губы. – К вам посетители.

– Что? – удивилась она. – Но я никого не ждала…

Монахиня указала в сторону Джоз и Сеоны.

– Эта девушка утверждает, что она ваша дочь.

Дженнифер посмотрела на Джозелин и нахмурилась. Её дочь была русой нежной девчушкой. И как-то она изменилась…

– Ты… не… – начала она, но тут из-за спины Джоз вышла Сеона. – Ох. Сеона…

– Да, – кивнула девушка, а по щекам потекли слёзы. – Мамочка!

Она бросилась к женщине и обняла её, утыкаясь в шею. Послышались рыдания, а Дженнифер поглаживала голову дочери, целуя её волосы, шепча ласковые слова. Старуха смотрела на это с недовольством, тогда как Джозелин просто не могла не улыбнуться. В сердце её вспыхнули чувства радости, она прекрасно понимала сейчас эту пару. Как хотелось бы также обнять свою мамочку.

– О, моя дорогая, – прошептала Дженнифер. – Прошу, проходи, пожалуйста.

Сеона кивнула и, вытирая слёзы, повернулась к Джоз.

– Ты пойдёшь со мной?

– Конечно, сейчас, – улыбнулась девушка, кивнув.

Сеона скрылась за дверью, и Джо посмотрела на старуху и подошедшую к ней молодую монашку, что так мило улыбалась.

– Хорошее место для монастыря, – сказала Джозелин, подойдя на шаг. – Не думали устроить здесь школу или приют… На время войны?

– Какой войны, милочка? – спросила старуха.

– Которая грядёт. Неужели вы тут даже газет не читаете? – Старуха помотала головой. – И радио нет?

– На что вы намекаете? – воскликнула старуха, скрестив руки на груди.

– На то, что у вас нет радио, – выдохнула Джоз. – А насчёт приюта я не пошутила. Место выгодное, а ведь снаружи столько зла…

– Мы молимся тут самозабвенно каждый день. И ни война, ни зло никогда не проникнут за стены этого святого места.

Джоз опустила глаза и хитро улыбнулась, показав пару клыков.

– Правда? – спросила она, подняв алые горящие глаза.

Не удержалась.

Джозелин всегда любила шутить над монашками, особенно над теми, кто просто молился перед ней на улице. Она любила понимать, что ей ничто не причинит вреда, любила чувствовать в себе силу. Правда, этой силой она пользовалась редко, предпочитая чувствовать себя человеком. Количество питающей её силы не знал никто. Даже она сама или Рик. Он учил её, учил многому, и всегда ей всё удавалось, получалось ощущать в себе мощь, бурлящие возможности. Но всегда спокойнее было скрывать её способности, ведь семья… может не понять её.

Джоз повернула голову и увидела, как на неё уставилась Дженнифер, потом услышала, как быстро ретировались монашки.

– Входите, – сказала миссис Поук, приоткрывая дверь.

Девушка сделала шаг в маленькую серую комнатушку, напоминающую коробку с окошком. И мать, и дочь жили в таких ужасных местах. В комнате была одна маленькая скрипящая кровать, над которой висел большой крест и иконы, комод меньше чем в метр высотой и небольшая вешалка для верхней одежды. Больше ничего, ни зеркал, ни люстры. Даже решётки на окошке были скучными и невзрачными.

– Зачем ты связалась с этим существом? – сразу спросила Дженнифер, указывая на Джозелин.

Девушка подняла брови и хмыкнула.

– Это я существо? – спросила она, скрестив руки на груди.

– Вы зло. Я видела, что вы только что сделали. Вам не стоит доверять, вы лживое, лицемерное зло.

Снова хмыкнув, Джозелин подавила в себе гнев. Да как можно говорить о ней такое после того, как она нашла эту женщину, не стыдясь себя, выяснила её местонахождение у ужасного мистера Поука.

– Мама, – вмешалась Сеона, прикоснувшись к плечу матери, – ты не права. – Сеона присела на кровать и потёрла красную щёку. – Джозелин замечательный человек. Она спасла меня, нарядила в эту одежду, пристроила у себя дома. Она нашла тебя.

Дженнифер уставилась на Джозелин, которая просто привалилась к двери, ничего не говоря.

– Вы убиваете.

– Ради блага, разве что. Сеона знает, что ваш муж был в секте, которая жертвовала детьми ради того, чтобы бессмысленно вызвать демона. – Джоз пожала плечами. – Пока у них ничего не вышло, а дети погибли. Кроме одного. Мальчика, которому я помогаю. Он попросил отомстить за его родителей и за остальных детей, что я и делаю.

– Вы едите этих людей?

Сеона ахнула.

– Не всегда. – Джоз помотала головой. – Иногда я оставляю их души тем, кто ведёт учёт – жнецам. Вряд ли вы знаете, кто они такие, судя по тому, что вы служите довольно лживым правилам. В вашем представлении всё вовсе не так, как есть на самом деле, но людям и не надо знать всех секретов. – Джозелин отошла от двери и подошла к окошку. – Если вам так интересна моя сущность, то скажу вам, что я вовсе не зло. Вам это внушили. Все эти… иллюзии. Настоящее зло – люди. Демоны же могут убивать лишь из-за голода, но не больше одного человека в несколько месяцев. Я, мой сын, мой брат и мой друг могут терпеть очень долго, пока голод не станет слишком сильным, заставляя забыть обо всех мыслях. Он может управлять инстинктами. Возможно, лишь тогда начнётся такая зверская охота, что убить можно просто любого. Но мы можем контролировать себя. Мы питаемся только теми, кто этого хочет. Кто умирает или слаб. Кто чувствует боль и хочет от неё избавиться.

Джозелин повернулась к Дженнифер, которая всем видом показывала, что ничего не понимает, и улыбнулась.

– У меня нет души, миссис Поук, но я куда более великодушна, чем люди на земле. – Она прочистила горло и опустила голову. – Мы пришли сюда за вами. Охотясь на вашего мужа, я и не собиралась забирать жизнь Сеоны. И она захотела, чтобы вас мы тоже нашли. Если вы живы. Поэтому мы здесь. И… если вы хотите, мы заберём вас домой.

– К вам домой?

– Пока да. Пока вы не вступите в права наследников. То есть… ваша дочь. Но появившись, вы раскроете личину мистера Поука. Это будет… громкая статья.

– И где мы будем жить? – спросила Дженнифер. – Что с нами будет?

– Дом, в котором жила Сеона, сгорел, но остался ещё тот дом, в котором жила любовница мистера Поука. Насколько я слышала, она сбежала оттуда ещё вчера, как только в газете появилась статья о том, что Тони Поук умер. Она прикарманила все драгоценности и дорогие вещи и убежала, пока её не начали расспрашивать о том, что её связывало с умершим. На данный момент, местонахождение Сеоны известно немногим, в понедельник мы разберёмся со всем.

– То есть сегодня… я могу уже покинуть монастырь?

– Да, мам, – улыбнулась Сеона. – Мы приехали забрать тебя насовсем.

Дженнифер кивнула и присела рядом с Сеоной. Она взяла её за руку и снова взглянула на Джозелин.

– Мы можем вам доверять? – спросила она шёпотом.

– Конечно, – кивнула Джоз.

– Хорошо. Я поеду с вами. – Дженнифер приобняла дочь. – Обязательно поеду.

Лин улыбнулась.

– Замечательно.

Около трёх часов понадобилось на то, чтобы уладить все сложности. Всё это время Джозелин гуляла с детьми по лесу. Скарлетт бегала вокруг неё и Паркера, который спокойно держался за мамину руку. Потом они устроили небольшой зимний пикничок. Присев на старое бревно, они укутались в одеяла из машины и достали лишь малую долю всей еды, что приготовила им Клара. Виктор рассказывал забавные истории, которые случались с ним в детстве, когда он ещё не присоединился к Элизабет Фройлих, а Джозелин молчала, вспоминая собственное детство, те счастливые минуты, которые она ещё могла помнить. Некоторые моменты всплыли в памяти так ясно, словно произошли совсем недавно. Как папа принёс красивую игрушку, на которую потратил часть премии. Как познакомилась с Гареттом Вульфом, который считал её красивой глупышкой.

Как он там, интересно?

Она встретила его недавно на улице, но Гаретт не заметил её, глядя в землю. Он почти не изменился. Лишь немного осеребрились виски. Был он один и без кольца на руке. Наверное, до сих пор одинок.

Джозелин хотела поговорить с ним, как раньше, как Джоджо Фройлих. Только он не поймёт её мотивов.

Послышался скрип двери, и Джоз и Паркер резко повернули голову в сторону монастыря. Вскоре ворота открылись, и Дженнифер и Сеона показались им. Джоз встала и, взяв сына за руки, пошагала к ним.

Дженнифер восхищённо осматривалась, потом глубоко вздохнула и улыбнулась.

– Здесь даже пахнет иначе, – проговорила она воодушевлённо. – Что же теперь будет?

– Мы поедем по магазинам. – Джозелин осмотрела женщину в сером протёртом пальто. Теперь на ней не было того чёрного балахона, и Джоз поняла, как Сеона похожа на мать. Те же оливковые глаза, светлые волосы. Только у Дженнифер был лохматый ёжик, неаккуратные рваные волосы. – Потом вернёмся домой. Я познакомлю вас с моей семьёй. – Девушка опустила голову и улыбнулась сыну.

– Я Паркер, – улыбнулся мальчик, протягивая руку.

Дженнифер улыбнулась и пожала его руку, обхватив его ладошку пальцами.

– Приятно познакомиться, малыш. – Дженнифер поглядела на Джозелин. Та смотрела на сына с такой невероятной нежностью, что нельзя было представить больше любви и тепла. – У него ваши глаза.

– Да, я знаю. – Джозелин подхватила сына на руки. – А там Виктор и Скарлетт. – Она повернулась к машине. Скарлетт стояла у машины и поджимала колени, а Виктор убирал одеяла и оставшуюся еду внутрь. – Скарлетт – дочь моей подруги и няни детей, Клары. А Виктор водитель. Вы сдружитесь. Они очень приветливые.

Дженнифер взглянула на машину. Даже будучи женой Энтони, она редко ездила на машине. Муж запирал её дома. А сам ездил по любовницам, но ему всегда было мало утех с чужими женщинами. Он всегда приезжал и брал её, шепча, что хочет наследника от законной жены, а не от шлюхи. Дженн всегда с ужасом слушала эти слова. У неё был один выкидыш за другим. И все дети были мальчиками. Но её муж не останавливался. По ночам он шептал какие-то странные слова, и вскоре Дженн прочитала в его дневнике такие страшные вещи, которые и представить было невозможно.

Он описывал там красноглазых демонов, таких, как Джозелин. Говорил, что для жертв нужны дети, чтобы демон насладился их чистой душой и выслушал.

Джозелин не лгала об участии Поука в секте. О жертвоприношениях. Он убивал тех, кого наплодил. Своих детей, бастардов от уличных шлюх.

Они ничего не значили для него. Сеона ничего не значила для него! И тогда Дженнифер захотела бежать с единственным выжившим ребёнком. Со своей дочкой. Она собрала их вещи, подобрала момент, но её поймали. И закрыли в этом монастыре. А Сеону отобрали на долгие восемь лет.

Дженнифер оглянулась на монастырь. Наконец, она покидает его. Наконец, она вместе с дочерью.

Дженн сомневалась, что девочка выжила. Но молилась.

– Умоляю, поедем уже отсюда, – сказала женщина, идя к машине. – Больше не могу здесь находиться.

Джозелин подняла бровь и ухмыльнулась.

Она пожала плечами и пошагала к машине. Дженнифер села на переднее пассажирское сиденье, а Сеона, дети и Джозелин уселись как в первый раз. Паркер снова прижался к матери, уткнулся ей в бок и прикрыл глаза. Джозелин, подумав, что до Лондона ещё много времени, тоже прикрыла глаза и задремала. Только Дженнифер и Виктор не стали спать. Дженн любовалась свободой, которой не видела столько времени.

– А давно вы работаете у Джозелин? – спросила Дженнифер, посмотрев на Виктора. Тот улыбнулся ей, выруливая из леса.

– Нельзя сказать, что я у неё работаю, – сказал он, пожав плечами. – Да, она платит мне, даёт мне кров и жизненное счастье. Но… мы все семья. Большая и дружная. Клара, до того, как родилась Скарлетт и Паркер, была горничной. Но после стала няней. Она замужем за поваром. А на одной из новых горничных скоро женюсь я. Джозелин словно… ищет людей, которым требуется помощь и собирает их вокруг себя. А потом дарит счастье, какое и не снилось. Она помогает Сеоне… и вам!

– Она действительно хороший человек?

– О, самый лучший. Хоть и настрадалась за свою короткую жизнь. – Виктор поджал губы. – На самом деле, она сама малышка. Всего двадцать один год. В семь лет умер её отец, а начался кризис, поэтому она и её мать кое-как смогли выжить. А потом и её мама умерла от лихорадки, а денег на лекарства не было. Наша прошлая хозяйка, бабушка Джоз, Элизабет, не смогла помогать из-за своего мужа-тирана. Но позже всё же забрала малышку к себе. Джоз была похожа на мальчика, короткие волосы, слабая, худая. Наконец, всё для неё стало налаживаться, но тут появился этот… – Руки Виктора настолько сжались на руле, что побелели костяшки, – мужчина.

– Какой мужчина?

– Отец Паркера. Он был добр. – Виктор зашептал. – Он дворецкий, он учил Джозелин, а она была наивной девочкой. Она влюбилась в него. Первая любовь всегда очень сильная. Наверное, самая сильная. Но… он оставил её, а потом не появился. Мы не знаем, что произошло между ними, но Джоз молчит об этом. Она не говорит о нём ни с кем. Но мы понимаем, что этого мужчину следует ненавидеть, ведь он просто воспользовался ей, а потом не узнал о мальчике.

– Какой ужас, – проговорила Дженн. – Наверное, мне стоит ей доверять.

– Больше, чем кому-либо, – кивнул Виктор.

Дженнифер улыбнулась и отвернулась к окошку. Вскоре стал показываться Лондон, на заднем сидении все сопели, но женщина так и не сомкнула глаз.

Она боялась. Боялась довериться демону, что жрал детей. Но Джозелин… была другой, верно? Она не причиняла зла людям, не причинила зла Сеоне. У неё есть малыш. Вон какой добрый мальчик. Паркер.

Её саму предавали, но она добра. Наверное, даже демон может быть более человечным, чем все эти люди, что окружали её и её мужа. Всё решено.

– Виктор, где мы? – услышала женщина голос Джоз, сонный, но спокойный.

– Скоро будем на месте, малышка. Мы уже в Лондоне. Я правильно понимаю, что нам нужно заехать в какой-нибудь приличный бутик, чтобы миссис Поук и Сеона прикупили одежды?

– Точно так.

– Отлично.

Он снова вырулил на широкую улицу, заполненную машинами и людьми.

– Ого, – проговорила Дженн, прилипая к стеклу окна. – Сколько магазинов, ярких красок, сколько людей!

– Да, поверьте мне, это не самое лучшее, что вы увидите в новой жизни. Это лишь часть того будущего, что вам уготовано.

Если только не та война, о которой упоминала Джозелин, подумала Дженн. Но им, возможно, будет, где скрыться, с такой поддержкой со стороны этих людей. Возможно, даже в опасные времена они выживут и будут счастливы, если Джоз даст им помощь.

Дженнифер взглянула на Сеону, которая тоже проснулась от уличного шума. Девушка посмотрела с любовью на мать и улыбнулась. Разве можно подумать, что они будут страдать, если Джозелин заставила Сеону забыть о невзгодах, о восьми годах мучений всего за пару дней. Наверное, нет. Наверное, всё будет с ними хорошо. Лучше, чем хорошо.

========== Часть 43 ==========

Джоз проснулась довольно поздно, когда весь дом уже ожил. Паркер лежал рядом с ней, такой симпатичный, маленький, с пухленькими щёчками. Он посапывал, свернувшись клубочком на соседней подушке. Ноги его запутались в длинных штанах пижамки, но Паркер во сне не обращал никакого внимания на неудобства. Джозелин села в кровати и спустила ноги. Сегодня снова надо идти к Клаусу, а так не хотелось покидать дом. Девушка встала и подошла к окошку. Утро было солнечным, но ветреным. Джоз видела, как колышутся кроны лысых деревьев. Мило. Джоз улыбнулась и отодвинула занавеску, позволяя свету проникнуть в комнату. Паркер тут же зажмурился и отвернулся.

– Вставай, малыш, – ласково проговорила Джоз, заползая на кровать и приобнимая сына. – Все уже проснулись, и только мы не показались до завтрака.

– Ещё немного, – пробурчал мальчик, и Джозелин, прикрыв глаза, усмехнулась и легла на своё место, притянув мальчика к себе.

Она лежала почти неподвижно, пока сынок не пошевелился, пока не открыл глаза.

– Ты спишь? – спросил он, поднимая голову и потирая глаз. Но Джозелин просто смотрела в потолок, улыбаясь. – Ох, а я надеялся…

– Почему? – спросила она, заправляя непослушные волосы сына ему за ухо.

– Я совсем не выспался, – буркнул он и зевнул. – Наверное, приходит время покушать.

Он с грустью посмотрел на маму, потом погладил живот.

– Милый, ты же знаешь, что пока нам не обязательно охотиться. – Джозелин облизала губы.

– Но те души, которые принадлежали тем людям, такие… неприятные.

Он говорил о душах сектантов, их прогнившие злобой душонки хранились у неё, пока не пришёл их черёд. И да, запах был отвратителен. На вкус ещё хуже, но перебивали голод надолго.

– Я знаю, милый, – кивнула Джоз, – знаю. Но нам пока не стоит высовываться.

– Почему?

– Из-за того, сколько душ я похитила, жнецы недолюбливают меня. Один-то точно. – Нос девушки задёргался. – У него, видишь ли, из-за меня проблемы, хотя я могу забрать душу любого, кого убила.

Ей показалось странным, что она говорит о таком с сыном. Но такова их сущность.

– А большинство оставляю ему.

– Это Грелль?

– Ох, нет. Уильям Ти Спирс. Занудный жнец, который к демонам обычно относится плохо, но мне почему-то всё прощает. Наверное, я как-то выделяюсь.

Мальчик усмехнулся и снова прижался к маме.

– Ты просто красивая девушка, вот чем ты выделяешься, – шепнул Паркер. – Я попробую те, что ты собрала. Будет плохо, если мы вдруг попадёмся.

Джо кивнула.

– Ты всё понимаешь, родной. – Она поцеловала его в макушку. – А теперь вставай.

Мальчик нехотя слез с матери и, перекатившись на кровати, спрыгнул с нее. Он пошагал в ванную, поправляя пижаму и волосы. Джозелин посмотрела на него с улыбкой. Какой же у неё умный мальчик.

Сама она встала и быстро приготовила себе одежду, причесала волосы и сходила за вещами Паркера буквально в соседнюю комнату.

– О, вы уже проснулись? – спросила Клара, шагая в сторону ванной с новыми полотенцами. Она надела тёмно-синее платье с юбкой до колен и белый фартук. Теперь снова походила на горничную. – Я как раз собиралась вас будить.

– Наши гостьи уже проснулись? – спросила Джоз, потирая глаз и делая вид, что зевает. Нельзя выглядеть слишком свежей после вчерашнего тяжёлого дня и довольно короткой ночи. Они допоздна разговаривали с Сеоной и Дженнифер, обсуждая дальнейшую жизнь. Позже, когда Джозелин совсем устала, она взяла из детской Паркера и принесла его к себе, чтобы лучше спалось.

– Да, как раз только вышли из ванн. Вот, разношу новые полотенца. Они как раз спустились в столовую и обсуждают что-то с Виктором и близнецами. – Женщина весело улыбнулась. – А я просто не в состоянии вставать поздно, хоть ты вчера и велела. – Клара скорчила кислую мину. – Ох, разбудила я сегодня Онни, потом пришлось всё ему долго рассказывать, терпеть его радость и заботу, когда он пытался уложить меня обратно спать.

Джозелин понимала её, но не в том, что касалось заботы, её как раз не дарил любящий муж. А это ценилось бы превыше всего. Джозелин натянуто улыбнулась.

– Что это на тебе? – спросила девушка, кивнув на наряд, похожий на платье горничной.

– О, просто удобная одежда. Раз не спалось нам с Онни, мы решили приготовить завтрак, тем более, что у нас прибавилось жителей. Я начистила приборы до того, как встали Мелисса и Нора. А в фартуке было очень удобно, а то мыло даёт разводы на платье.

– Понятно, – улыбнулась Джоз.

– Кстати. – Клара зажала полотенца под мышкой и достала из кармана два конвертика. – Это пришло утром.

– Замечательно… – проговорила девушка, видя на одном из них совершенно незнакомое имя. – Спасибо!

– Не за что, малыш. Спускайтесь на завтрак, всё почти готово. – И Клара пошагала дальше.

Джозелин вернулась в комнату и посмотрела на Паркера, который вытирал лицо полотенцем. Он улыбнулся ей и взглянул на свои вещи. Маленький костюмчик, удобный и для дома, и для прогулки.

– Тебе помочь? – спросила Джоз, но мальчик помотал головой. – Хорошо, тогда я пойду в ванную.

– Ладно, – улыбнулся мальчик и принялся снимать рубашку.

Джозелин положила конверты на комод и зашла в ванную, прихватив халат. Она пробыла в душе не более десяти минут, вымыла тело, которое пахло монастырём, потом закуталась в халат и встала перед зеркалом. Она ещё раз причесала волосы, которые свежо заблестели. Затем, согревшись в халате после душа, она надела тёмно-серое платье с чёрным кожаным поясом.

Когда она вышла, Паркер хмуро посмотрел на неё.

– Сегодня идёшь к Клаусу? – спросил он.

– Ненадолго. А потом не буду уходить ещё примерно месяц. У него жизнь заладилась, и мы решили сделать перерыв. Сегодня я ухожу, чтобы убедиться, что могу ни о чём не волноваться. Пробуду там до обеда. Ты и не заметишь моего отсутствия.

– Как же… – прошептал мальчик.

Джозелин присела рядом с ним.

– Ты с каждым разом всё упрямее. В кого это у тебя только? – спросила она, уже зная ответ. И понимая, что подумал Паркер. Наверное, снова вспомнил про отца, которого не знает. Ведь так загорелись его зелёные глазки, так заблестели…

– Нам пора, – ответил мальчик вместо предполагаемых вопросов об отце, – там уже накрывают на стол.

Девушка кивнула и погладила мальчика по голове. Взяв письма, она вместе с Паркером вышла из комнаты. Мальчик держал её за руку, чтобы не оступиться на лестницах. И они появились как раз в нужное время. Дженнифер и Сеона удобно усаживались на своих местах, Клара пыталась усмирить Скарлетт, которая никогда не любила сидеть на высоком детском стуле за общим столом, поэтому чаще они с Паркером завтракают раньше, на кухне за низким столом, сидя на низких стульчиках. Джо присела во главе стола и пожелала всем приятного аппетита. Она многозначительно посмотрела на Паркера. Сегодня после завтрака, если голоден, он должен будет «перекусить» душой. Сама же Джозелин откинулась на спинку стула и распечатала один из конвертов. Это было письмо от директора сельской школы.

– Надо же, – проговорила девушка, взяв чашку с кофе. – Как повернулась судьба.

– Что такое? – спросила Клара, и все подняли на неё глаза.

– Директор школы просит одолжить для приюта наш дом… – сказала девушка, хмурясь.

– Этот? – удивился Онни.

– Нет. Тот, другой. То поместье… – Джоз вздохнула и посмотрела на Дженн. – Говорит, что если начнётся война, детям не скрыться в их хилой маленькой школе, а мой особняк, как многие старые поместья, будет отличным приютом для мальчиков и девочек всех возрастов и классов.

Клара улыбнулась.

– Ну, так, может, ты отдашь им его?