Текст книги "Души демонов (СИ)"

Автор книги: Joseline

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 50 страниц)

– Спасибо большое. Я пришлю сестру вместо себя, можно?

– Да-да, конечно, – покивала Джоз, слыша шаги за спиной, что отдалялись от библиотеки. – Чёрт.

Вокруг у всех жизнь складывалась замечательно. Клара уже точно была уверена в том, что родит здорового ребёнка, Онни заботливо обхаживал её, мистер Форвард, наконец, отдал долги всем рабочим, и дела на фабриках идут замечательно. Вот и Виктор, что так долго искал себе девушку, нашёл её в лице милой и прекрасной Мелиссы Вебер. Мир вокруг Джо был идеальным, много денег, прекрасное положение, радость вокруг. Но внутри неё всё было черным. Дыра в груди становилась всё больше. Правда, Джозелин, ради ребёнка научилась её не замечать. Лишь по ночам, когда призраки прошлого приходили к ней во сне, Джозелин слышала, как кричит, нет, воет от боли. Сон никогда не был для неё прекрасным. Лучше было бы вообще не спать, но так хотелось.

– Что же мне делать? – спросила себя девушка и захлопнула книгу о мифах Австралии. Богатая библиотека в её доме позволяла изучать даже это.

Вдруг её взгляд устремился на автора книги. Мина Барлоу. Наверное, какая-то старушенция, подумала девушка, представляя поседевшую учёную в очках, которая хвастает своими заслугами.

«Да, похоже, так и есть, – ухмыльнулась Джо, видя, что книга издана ещё до Первой Мировой. – Богатая старушка, которой позволялось ездить, куда душе угодно!»

Девушка встала и кинула книгу на кофейный столик. Та небрежно раскрылась на последней странице, и девушка увидела портрет «старухи». Тогда, видимо, она была ещё достаточно молода. На чёрно-белой картинке была женщина лет тридцати, хотя точный возраст сказать было сложно, ведь страницы книг давно пожелтели, а рисунок стал неточным. Красивая, подумала девушка и пригляделась. Да, женщина была очень красивой для учёной. То есть… нельзя было представить такую умную женщину такой прекрасной. Волосы, кажется, русые, это заметно по серому оттенку волос на рисунке. Глаза сияют, словно от счастья.

– Милая, – пожала плечами Джози и пошагала к камину, чтобы подкинуть дров. Голова у девушки раскалывалась отчего-то, а в животе было немного тяжело.

Конечно, всегда было немного не по себе. Ты единственная в своём роде девушка-демон, которая носит ребёнка. Скорее всего, так и было. Ведь ребёнок появился в ней, ещё в той ней, в маленькой девочке, которую так легко заманили ловушки любви.

– Пора спать, – шепнули за спиной, и девушка обернулась. Клара облокотилась на дверной косяк и, сложив руки на груди, улыбнулась. – Уже довольно поздно, а в твоём положении ложиться спать пораньше всегда полезно. Лучше полноценный сон, чем недосыпание.

– Я знаю. – Джо опустила голову и взглянула на небольшую округлость на животе. – Я делаю всё, что могу.

– Конечно. А я тебе помогаю. – Женщина подошла к ней сзади и положила руки на плечи. – Ты прочитала книги, которые я тебе советовала?

– Не все пока. Просто… я начинаю интересоваться мифами древности. Как появился мир, фантастичные и нереальные истории о богах и демонах. Знаешь, это очень увлекательно. Думаю, тебя не заинтересует, но я-то пока ещё многого не знаю. Кстати, ты не задумывалась о том, чтобы нанять няню? Не думаю, что мы будем справляться. Я собираюсь учиться, как только малыш станет спать и есть нормально, когда не придётся вставать по ночам, чтобы успокоить его. Или её. Я пока не знаю, кого хочу, но всё же?

– Никаких нянь. Я справлюсь сама прекрасно! А ты… марш спать, милочка, и брось свои странные книжки. А если хочешь читать, читай в городской библиотеке, до определённого времени.

– Но как же я смогу её посетить, если… у меня нет документов? Если я не существую?!

– Прости, Джоджо. Я не подумала. Может, стоит записаться под другим именем. Под моим, например? – Женщина устало вздохнула. – Посмотрим, что там случится. Может, я запишусь, отдам билет тебе. Там ведь не нужна фотокарточка.

Клара отошла от Джоз и нагнулась у камина.

– Иди спать, я потушу огонь.

– Попроси кого-нибудь и сама отправляйся в постель. Кстати, как новая комната? Вам подходит? – Джозелин практически бесшумно пошагала к двери, захватив с собой книгу. – Всё устраивает?

– Да, безусловно. Я же только и мечтала жить в такой. Там есть место для всего, – рассмеялась Клара.

– Прекрасно, замечательно, я рада! – крикнула напоследок Джоз и пошла в комнату. Оглянувшись, она заметила, что поблизости никого нет, и метнулась в комнату так быстро, как только могла.

Раньше она не думала, что сможет так быстро бегать. Прошло меньше десяти секунд, и она достигла комнаты. Плюхнувшись на кровать, девушка вновь открыла книгу и уставилась на лицо писательницы. Каким-то оно было знакомым. Словно во снах её лицо приходило к ней. Но это бред, подумала Джози перед тем, как вновь откинуть книгу и забраться под одеяло, скинув перед этим домашний халат.

Она вновь беспокойно спала. Если это можно было так назвать. Лицо Себастьяна стояло перед ней, а в груди всё горело, и оставалось только кричать. Невозможно жить так, существовать.

От собственного крика девушка проснулась и долго смотрела на Луну, свет от которой бил в окно. Она пыталась убедить себя, что всё хорошо, что скоро у неё будет малыш, маленький ребёнок, которого она будет воспитывать со всей любовью, что может быть в её похолодевшем сердце. Как долго это терпеть? Как долго сможет терпеть эту боль её малыш? Чувствует ли он её?

Становилось так плохо от мыслей, что малыш страдает из-за неё и из-за его отца.

– Никакой он ему не отец! – крикнула зло Джози и перевернулась на живот, откидывая подушку подальше от головы. Иногда было легче засыпать совсем без подушки.

Но ничто не позволяло ей заснуть. Мысли мучили и причиняли ещё больше боли. В одиночестве, когда никто, совсем никто не мог услышать, хотелось кричать ещё сильнее. Это желание возникало постоянно, а выхода не находилось.

Джозелин встала с кровати и прошла к окну, не замечая, как измята её тонкая сорочка. Красивые вещи, даже сорочки, покупала Клара. Самой Джозелин было давно безразлично, в чём спать. Пусть это будет даже мешок. Безразлично стало всё…

На улице было совсем темно. Свет на улице практически не горел – лишь пара фонарей в конце улицы. Машины не ездили, а в соседнем доме оплакивала умершего дедушку молодая девушка. Джозелин никогда не знала своих соседей, но раньше бывало, что она махала им руками в знак приветствия или улыбалась, даже если этого и не хотелось. Улыбка на её губах? Это только наигранная заинтересованность. Радость в сердце? С чего бы? Нет, конечно! Не сейчас. Никогда…

Джози присела на кровать вновь и вытянула вперёд ноги, чтобы взглянуть на чёрные ногти. На руки и ноги девушка смотрела часто, выискивала какой-то признак отвращения. Но все и она, в том числе, привыкли к такому вот необычному явлению. Клара иногда говорила, что так ногти красить пора перестать.

Но от этого никуда не денешься…

А дни летели так быстро, теперь уже так быстро.

– И скоро все они умрут, – шепнула под нос Джоджо и обняла себя, с печалью посмотрев на фото, что стояло на ночном столике. Мама, папа, бабушка… никого не осталось из её родных, а теперь она потеряет и эту семью. Не заметит, как они погибнут. Всё равно она вскоре обязана будет покинуть их всех. Сколько времени они не будут замечать, что она не стареет? Лет через пять всё откроется.

Пять лет? Сиэль говорил, что этот срок – мгновенье в жизни демона. Словно глазами раз моргнуть. А что с ребёнком? Будет он вообще как-то развиваться? Будет нормально расти, или – наоборот – за пару лет достигнет нужного возраста и станет слишком умным, в сравнении с детьми людей. Как всё обернётся, неизвестно. И это вновь пугало. Чудовищно. Чудовищно всё это. Быть таким существом, носить в себе такое же существо, и жить на свете…

– Доброе утро, Джозелин, – постучали за дверью, и девушка подняла голову, жмурясь от света. Всю ночь она просидела в одном положении на кровати и смотрела на фотографию с печальным лицом. Не заметила, как встало солнце, шума в коридоре, за окнами. Так повторялось неоднократно. Лишь бы не думать о том, что произошло с ней, уж слишком больно ранит.

– Доброе утро, Клара. – Девушка спрыгнула с кровати и пошатнулась, словно не ощущала пола под ногами. Что-что, а координация осталась такой же плохой, как и была. Лишь иногда Джоз ощущала уверенность в ногах, могла бегать. Возможно, это из-за беременности, ведь походка стала странной, смешной, что-то стало не так.

– Я войду?

– Да, конечно, – накидывая на плечи халат, сказала Лин. – Как себя чувствуешь?

– Замечательно, – прикрывая за собой дверь, улыбнулась женщина и зевнула. – Только что мы проснулись. Знаешь, чувствую, как ребёнок внутри шевелится. Быть такого не может, но я чувствую.

– Тебе просто хочется так думать, милая, – пожала плечами девушка и пошагала в ванную, прихватив с собой расчёску. – На самом деле ничего подобного не происходит. Врачи же говорили, что чувствовать шевеление ты начнёшь на пятом месяце. Рановато, не думаешь?

– Да, знаю. – Клара остановилась в дверном проёме. – Кстати, тебе бы тоже не мешало сходить к врачу. Тебе тоже нужно сдавать анализы. Я, конечно, всё понимаю – ты скрываешься. Но… милая, ведь твой ребёнок может пострадать.

– Я знаю. – Но Джозелин подразумевала совсем иное. – Но я постараюсь быть осторожнее. Я не чувствую ничего плохого, проверяю его сердцебиение каждый день, пытаюсь правильно питаться. – Словно это имеет смысл…

– Ты уверена, что тебе этого не нужно? Это же твой малыш, ты должна как-то…

– Я знаю! – воскликнула Джоз и резко дёрнула за свои волосы расчёской. Она вырвала себе клок волос и быстро скрыла расчёску от Клары, чтобы та не заметила. Боли практически не было. – Перестань говорить мне, что полезно, Клара!

– Но, Джози…

– И не надо меня так называть. Меня бесит это имя, Клара. Прекрати… – Девушка вздохнула и услышала тихий всхлип, что сводил с ума. Тяжёлые шаги и шуршание халата послышалось сзади. Медленно и осторожно Клара пошагала подальше из комнаты Джозелин, но та осталась стоять на месте, понимая, что сказала что-то очень обидное.

Клара сейчас слишком ранима и чувствительна, и если бы раньше она просто улыбнулась и успокаивающе обняла, то всё было бы хорошо. Но теперь она не может пережить подобного хамства. Ей всё кажется плохим. Клара уходит от чего-то неприятного, чтобы не волноваться, не обижаться, не перенапрягаться.

Джоз приняла душ и вышла в комнату, вытирая волосы полотенцем. Она просто не хотела думать о плохом и обещала себе извиниться перед Кларой тут же, как увидит её.

– Мисс, – отвлекли её, и девушка подпрыгнула.

Джозелин развернулась к двери и увидела робкую девушку немногим старше неё. Шоколадные волосы, серые глаза. Черты лица были очень знакомы…

– Ты кто? – удивлённо спросила Джозелин. – Так ведь и родить можно!

– Простите, – шепнула девушка, – я не хотела вас напугать.

– Ничего страшного. Так… кто вы?

– Я Нора Вебер, госпожа. Моя сестра говорила, что предупредила вас о моём приходе. – Девушка улыбнулась.

– А, так вот на кого ты так похожа, – кивнула Джозелин и присела на кровать. – Присаживайся рядом. – Она постучала по местечку около себя.

Нора неохотно прошла к кровати и присела на неё.

– Вы что-то хотели, госпожа?

– Ты знаешь, что со мной? Кто я? Лисса рассказала тебе? – Джозелин взглянула на немного дрожащую девушку.

– Да, она сказала мне, что вы скрываетесь, что вы умерли для мира. Рассказала о вас многое, чтобы я смогла вас понять. Это так необычно, мисс. Поэтому я чувствую себя неловко. Лисса говорила, что это со временем проходит, потому что вы добрая и милая девушка, слуги для вас семья, вы любите их.

– Это правда.

– А правда, что вы беременны? – Нора улыбнулась, взглянув на живот Джозелин. – Вы выглядите такой юной. Вам ведь семнадцать, верно?

– Да. Но мой возраст больше не имеет никакого значения. Воспринимай меня, как обычного человека. Неважно же, что я несовершеннолетняя. Разве может быть что-то плохого в беременности?

– Нет, ничего. А не замечать вашего возраста даже удобно, ведь родители не любят таких случаев. – Джозелин усмехнулась. – Простите… Я не хотела, мисс.

– Ничего страшного, Нора. Я всё понимаю. Мне самой это не очень приятно, всё-таки я одна. То есть… все мои близкие со мной, но воспитывать малыша я буду одна.

– А как же отец? – с заботой спросила Нора и вдруг вздрогнула от увиденной боли на лице Джоз.

– У него нет отца. И… я не хочу говорить об этом с каждым. Если тебе так интересно, можешь спросить обо всём у Клары. Я не против этого. Кстати… тебе пора заняться своими делами.

– Я ещё не ознакомилась с домом, – с печалью в голосе проговорила горничная. – Но, раз вам не хочется говорить, я пойду. Доброго утра, мисс. Вас просят спуститься на завтрак.

– Да, я сейчас приду. Только оденусь… – Джозелин всхлипнула вдруг.

– Госпожа-а-а… Вас это так ранило? Простите меня, пожалуйста. Я… не думала…

– Всё в порядке. Спускайся. Передай, что я сейчас спущусь к завтраку. И ни о чём не переживай, я не разозлилась и не волнуюсь. Мне нельзя, – улыбнулась Джозелин и пожала плечами. – Иди.

– Спасибо, мисс. – Нора поклонилась и с улыбкой шмыгнула за дверь. – Вы так добры, – шепнула она, шагая по коридору к лестницам и улыбаясь.

– Я так добра, – повторила Джозелин, вновь подходя к окну. – И это мешает жить…

– Ты о том, что не можешь поесть? – Звонкий голосок за спиной. – А твоя горничная испугалась меня.

– Тебя боятся все здесь, потому что ты странный, – пожала плечами Джозелин и повернулась к Греллю. – Почему ты снова не стучишься?

– Хотел напугать тебя. Но ты уже так привыкла, что звук моего прекрасного голоса тебе не мешает. Джоджо, с тобой неинтересно.

– Да, а ещё меня сейчас не нужно пугать, волновать. Если ты забыл, я ношу ребёнка. А ты меня волнуешь сейчас… – Джозелин скрестила руки на груди и фыркнула. – Но ты всё равно единственный, кто поднимает мне настроение, Грелль. Зачем ты пришёл?

– Проведать, конечно же. Правда, мне приказал это Уильям, но всё же я с удовольствием согласился. Как поживает наш младшенький? – Грелль с чудовищной улыбкой подошёл к девушке и оценил её внешний вид. – Растёт, да?

– Куда ему ещё деться? – улыбнулась девушка. – Можешь отвернуться, я переоденусь.

– Чего я там не видел? – хмыкнул жнец и отвернулся, цыкнув. – Так что насчёт еды? Ты ведь хочешь есть, да?

– Очень. До боли в животе. Но…

– Я разрешаю тебе поесть.

– Что? – Джозелин обернулась и увидела спину Грелля.

– Разрешаю. Я не такое чудовище, как ты думаешь, и не такой чопорный, как Уилли. Сегодня я разрешаю тебе убить одного человека. Охотника, который всё равно должен погибнуть. Не доедет до леса, попадёт в аварию и упадёт в реку. Развёлся с женой, не платит налоги. Ты таких ненавидишь. Ужасный отец, ужасный сын. Его никто не жалеет, так что… его я разрешаю убить.

– Грелль, мне страшно. Я боюсь за жизнь моего ребёнка. Я не могу просто взять и измениться, когда внутри меня что-то родное. Как возможно жертвовать его жизнью?! – Девушка натянула на себя рубашку. – Ты не понимаешь, что говоришь, безумец!

– Прекрати! Не кричи! Я предлагаю тебе поесть. Ты должна бежать сейчас. Твоё дитя не пострадает, я тебе обещаю.

– Правда? – с настороженностью в голосе спросила девушка. Конечно, она не верила его словам. – Откуда тебе знать?

– Просто поверь. Сказал Гробовщик. Ему-то ты веришь? – Грелль снова цыкнул и закатил глаза.

– Ему верю. Откуда он знает? Он… видел таких, как я? – Девушка подбежала к жнецу и посмотрела ему в лицо. – Видел?

– А я почём знаю, дорогуша? Он просто сказал, что нет ничего страшного в том, что ты поешь! Иди и у него спроси. САМА! А лучше позаботься о своём потомстве и просто поешь. Время уходит. Его смерть ждать не будет…

– Во сколько? – воодушевлённо спросила Джо.

– В три часа шесть минут. Тебе надо успеть чуть раньше, чтобы туда вдруг не нагрянул другой жнец.

– Ладно. Сгинь! – Девушка махнула рукой и отвернулась от Грелля, облизывая губы.

Убрав волосы в косу и поправив одежду, Джозелин спустилась на завтрак, где немного поговорила с Норой, которая больше не казалась ей глупой и надоедливой особой. Нора, как оказалось, подрабатывает сиделкой в больнице, но чаще смотрит за дедушкой и бабушкой дома. Работать горничной ей никогда не мечталось, но… здесь ей понравилось с первых минут. Дом ведь шикарный, а атмосфера просто неземная.

– Ты только поаккуратнее, прошу, – помогая Джозелин с пальто, попросила Клара. – Гуляй в местах многолюдных, но не снимай капюшона. Если тебя узнают, будет плохо.

– Меня никто не узнает, милая моя, – проговорила девушка, пожимая плечами. – Я сильно изменилась за это время. Так что… не волнуйся. И… мне пора.

– Не задерживайся на дорогах. Дым вреден для ребёнка.

– Город вреден для ребёнка. – Джозелин пошагала на улицу и обернулась, чтобы помахать. – Увидимся. – Подмигнула.

– Конечно.

Джо вышла на дороги огромного города. Лондон кишел людьми. Странно, откуда их столько в выходной день. Ах да. Воскресенье. Все возвращаются домой с отдыха, чтобы завра явиться на работу. Все люди живут, жизнь их движется. А куда катится её жизнь? Кто она? Снова печальные мысли её взволновали. Вся её теперешняя жизнь казалась ей мраком, пустотой, полной отчаяния. Хотя нет… Было и есть одно, о чём она не жалела. О том, что носит под сердцем ребёнка. Чувствовать его было совершенно необычно. Он родная кровь и плоть, часть её, её прошлой и настоящей жизни, часть её души. И неважно, как он появился. Наверное, каждая будущая мать, оставшаяся одна, так думает. Главное – любить его, защищать. Так и говорил Сиэль, хотя сам он никогда не был отцом по-настоящему. Да, ему этого хотелось…

Джозелин оказалась у развилки – одна дорога вела в лес, другая за город. Два часа пятьдесят девять минут на её часах. Скоро всё должно свершиться, и она поест…

Поест…

Живот вдруг заурчал, и звук был очень громким, словно она голодала годами. Да, всё в ней чувствовало предстоящее насыщение.

– Мисс, я могу вам помочь? – Проезжавший на машине мимо мужчина нагло осмотрел её и ухмыльнулся, заметив, как она испуганно устремилась на него.

– Да, – кивнула Джоз, думая лишь о том, как узнать его имя. Как там его зовут? Что там говорил Грелль? А где-то далеко впереди журчала река, в которую он должен был упасть.

– Ну, залезай, подвезу, куда нужно.

Девушка, осмотрев как следует лицо этого мужчины, улыбнулась ему и запрыгнула на переднее сидение, чувствуя себя дешёвой шлюхой. Конечно, её подобрали на дороге. Так он и думает, этот человек. Думает, что она переспит с ним, что он красив и соблазнителен. Но соблазнительна только его жизнь.

– Ты тут не заблудилась ли часом? – спросил мужчина, нахально кладя свою руку ей на коленку. Джозелин с невинным удивлением взметнула глаза и встретила будто бы убивающую страстью улыбку, взгляд, говорящий «Ты моя жертва». Но жертвой тут была не Джозелин.

Девушка показала самую свою милую улыбку, на которую была способна в данной ситуации. От её жертвы немного несло алкоголем и табаком, жёлтые кривые зубы далеко не привлекали, но Джоз просто не могла обращать внимание на это, концентрируясь на совершенно другом запахе – душа. Вот чего она хотела. Его смерти.

– Заблудилась, – пискнула девушка, изображая невинную овечку, но руку его с колени не убирала. Не могла вызвать его гнев или злость. Он не должен был прогнать её. Иначе ей придётся охотиться на него. А, как Сиэль сказал ей в одном письме, жертвы, которые в последние моменты своей жизни боятся, не такие вкусные, как те, которые отдают себя добровольно.

И тогда, и сейчас Джозелин начинала вспоминать о бедной Марии, подруге Себастьяна, что прожила ту неописуемо прекрасную жизнь и отдала её, пока ещё никого не обременяла своей старостью. И снова, да снова, Джозелин начинала мечтать о той жизни, что могла бы у неё быть. Если бы не Себастьян, она влюбилась бы, возможно, ведь на свете немало обворожительных мужчин, просто они ей никогда не попадались. Может, у неё были бы дети, красивые, любимые. Не один ребёнок, а двое, трое. Сколько захотелось бы детей. Но сейчас остаётся надеяться лишь на то, что этот малыш будет здоровым и нормальным, он будет прекрасным малышом, и вырастет не кровожадным демоном, а сильным и справедливым. Возможно, это будет дочь. Она станет красавицей и покажет себя миру, не станет скрываться и разузнает все тайны жизни таких, как она.

Узнать бы только, возможно ли так выжить?

Когда родится этот ребёнок? Станет ли он членом общества? Как кормить таких, как он? Как с ними вести себя? Всё это полагалось бы узнать до его рождения. Но пока не выходит даже из Лондона выехать. Нужно найти женщин, чтобы они помогли и подсказали. Может, это всё является ошибкой? Случаем? Может, такого не может быть, а то, что внутри неё – невиданное чудовище, которое надо истребить? Может, внутри неё мутант? Зло?

Но вспомнив о том, что малыш заботился о ней, Джозелин отметала подобные мысли. Слишком они были неправдоподобные. Он любит её, оберегает от смерти. Он сделал из своей матери демона, чтобы она могла защищать его, чтобы они были вместе всегда, чтобы она жила ради кого-то.

Всё это кроха в её животе. И эта кроха сейчас хочет есть, как никто другой. Она жаждет то, что окружает их повсюду, он не стал бы себя контролировать…

– Сейчас не смотри на дорогу, мост проезжаем. – Грубый голос мужчины вывел из ступора. Рука его убралась с коленки Джоджо, он вцепился в руль и прищурился, готовясь взъехать на хлипкий деревянный мостик.

– Проезжаем… – повторила девушка и вдруг почувствовала невероятную вспышку жажды. Ей захотелось лишь его душу…

Когда Джозелин шагала домой, ну, как шагала – неслась на всех парах, на перегонки с ветром, незамеченная никем, она понимала, что жажда практически прошла, и сейчас чувствовала себя просто невероятно…

========== Часть 21 ==========

17 октября 1935 года

В этот осенний день все суетились, и Джозелин не могла даже присесть. Она собиралась уехать к Сиэлю на пару дней, чтобы уладить дела с документами. Себастьяна не будет, заверил Сиэль, и Джоз доверяла его словам, не боялась ничего. Встретиться с ним она была не готова. Сообщать ему о своей беременности она не собиралась, он был недостоин знать, что у неё будет ребёнок от него. Она давно убедила себя, что не будет говорить ему о том, что он станет отцом. Она вообще не считала его таковым, и надеялась, что отец и малыш не встретятся никогда.

«Поскорей бы», – думала Джозелин, потирая руки и глядя, как Нора готовит её вещи в небольшую сумку. Она едет ненадолго, но меры предосторожности нужны.

Они отправятся завтра утром, когда всё приготовится.

Джозелин чувствовала себя слабой, обессиленной. Не было той демонической силы, что присутствовала вначале. Она просто не могла быстро передвигаться, чувствовала, как ребёнок высасывает из неё силы. В последнее время Джоджо не была похожа на прекрасную счастливую мать. У неё были синяки под глазами, кожа на шее, руках и ногах стала настолько прозрачной, что возможно было заметить вены. Это было довольно страшно, поэтому Джози даже спала в чёрной рубашке, закрывающей её тело почти до колен. Ножки её тоже стали слишком тощими, поэтому иногда люди дивились, как она просто в состоянии ходить с таким выпирающим животом и большой грудью. Да, кстати, её формы довольно изменились. Бёдра заметно округлились, грудь наполнилась молоком, хотя Лин и не понимала – зачем ей молоко?

Её ребёнок ведь не станет пить какое-то молоко. Ему будет этого недостаточно, ведь так? Он ведь… демон. Должно быть, воспитать его одной будет слишком сложно, поэтому Джозелин поставила себе цель – найти хотя бы одну демонессу, что поможет ей в её «проблемке». Конечно, появлению малыша Джо была рада, но… снова эта проблема – как воспитывать такого, как он?

Каждый день она задумывалась об этом. Даже мысли о Себастьяне, что мучили её каждый день ранее, отошли на второй план. Её теперь больше волновало, как будет расти его ребёнок.

«Нет! Нет! Нет! – схватилась за голову девушка. – Это не его ребёнок. Он мой, он только мой! Малыш не имеет отца!»

И девушку радовало то, что она думает о дворецком меньше. Он больше не мучил её воспоминания. Не было больше вспышек безумства, Джоз не чувствовала той острой боли, что просто убивала её. Демону больно. Сейчас девушка чувствовала себя человеком, слабой, ранимой. Она боялась неизвестности.

– Госпожа, всё готово, – пискнула Нора Вебер и покорно склонила голову.

Иногда Джозелин приходила в ярость из-за подобного поведения. Она не любила, когда ей поклоняются. Это заставляло её вспоминать о том, что Себастьян был с ней столь нежен по приказу. А она так влюбилась, что отголоски предательства мучают до сих пор. Джоз верила, что её шрам – это символ разбитого сердца. Оно просто не выдержало, когда Себастьян ушёл, и рассыпалось. Вместо него теперь дыра. И шрам не пройдёт, пока не пройдёт боль потери, пока воспоминания не перестанут мучить. То есть никогда, наверное?

– Спасибо, – кивнула Джоз и встала с кровати, положив руки на живот. Пройдя к сумке, она заглянула внутрь и убедилась, что всё сложено аккуратно и удобно. – Ты свободна, можешь идти спать. На сегодня я тебя больше не потревожу.

– Может быть, помочь вам с переодеванием, миледи? – всё ещё неуверенно спросила горничная. Прошёл месяц, а Нора всё никак не может привыкнуть к той семейной атмосфере, что присутствовала в доме. Она иногда держалась в стороне ото всех, даже когда Лисса, её сестра, говорила с остальными. Лисса часто называла Джозелин по имени, но иногда, по привычке, называла её госпожой.

– Да, конечно, – мягко произнесла Джозелин и попыталась снять шерстяной джемпер с широким воротом, чтобы Джоз совсем не вспотела в доме. Было довольно тепло из-за современной отопительной системы и разожжённых каминов.

Нора потянула вверх кофту и взглянула на тело своей хозяйки. Совсем прозрачная кожа, подумала горничная, а потом перевела взгляд на руки и плечи. Ключицы торчали, вены чуть ли не выпирали. Это выглядело неестественно для беременной женщины. Это было страшно. Нора пыталась скрыть испуганный взгляд, но Джоз заметила его и отвернулась, показывая такую же тощую спину с торчащими лопатками и позвоночником.

– Что с вами? – пропищала Нора и облизала губы. Её рука невольно потянулась к тому, что она видела, но Джозелин, резко повернувшись, остановила её.

– Не обращай внимания, – шепнула она как-то пугающе. В голове Норы голос госпожи звучал с какими-то властными нотками, что вызывали мурашки. Нора громко ахнула и попыталась вырвать руку, но Джо держала её слишком сильно. – Не говори никому, что видела это. Просто забудь.

Тут же Нора кивнула, и мысли об этом ужасе с телом Джоджо куда-то улетучились. Словно в бессознательном состоянии Нора продолжила помогать Джозелин с одеждой, а потом ушла, забывая о том, что видела. У неё не возникало желания рассказать кому-то, она просто… перестала об этом думать, словно с Джозелин всё в порядке, словно так и должно было быть.

А сама Джозелин была уверена в своих действиях. Не в первый раз она замечала, что её слушаются. За этот месяц произошло многое. Уильям Форвард, её эконом и смотритель, слёг из-за сердечных приступов. Часто Джозелин заставляла его забывать о боли. Случайно на улице Джозелин увидела Гаретта Вульфа и дала ему понять, что они незнакомы, хотя он так долго спрашивал её о том, почему она сыграла свою смерть, и почему у неё такой живот. Позже он чувствовал себя крайне неловко, думая, что говорил нечто несуразное незнакомой женщине, лица которой он даже не запомнил.

Если бы запомнил, были бы проблемы в будущем.

Девушка легла в кровать и снова прослушала стук сердца своего малыша. Недавно она стала мечтать о сыне. Просто именно сына ждала и думала, что он будет похож на её отца – такого красивого, доброго, постоянно улыбающегося. Он, в свою очередь, был сильно похож на Сиэля. Те же волосы, такое же лицо. Лишь глаза от Лиззи, как и глаза Джозелин. Она мечтала, чтобы такие глаза были и у её малыша, ведь они столь прекрасны. Хоть Джо и жалела, что тот небесно-голубой цвет Сиэля так и потерялся навеки.

– Доброй ночи, малыш, – шепнула Джо и накрылась одеялом. Прикрыв глаза, она почувствовала слабость в теле и окунулась в сон, который так ей требовался.

Каждый день Джо чувствовала себя всё хуже. Ей было тяжело быть одной. Интересно, остался бы Себастьян, всё это случилось бы? Она бы стала демоном? И осталась бы жива? Появился бы вообще этот ребёнок в ней? Было бы ей так тяжело?

– Джо! Джо, проснись! – кричали ей в лицо, и Джо открыла глаза. Тело её дрожало, и боль волнами проходила от груди до кончиков пальцев рук и ног. А малыш без устали толкался.

– Что? – выкрикнула девушка и села, чуть не столкнувшись с Кларой. – Что случилось? – спросила она более спокойно. Тело ломило от боли. Грудь словно проела дыра.

– Ты кричала на весь дом, и я подумала, что что-то случилось с ребёнком. Ты не в первый раз так кричишь во сне, и я не могу спокойно лежать и слушать это. Остальные делают вид, что не замечают. Что с тобой, родная моя девочка! Скажи мне…

– Это… всё… он. – Джоз упала на подушки и погладила живот. – Он мне снится почти каждую ночь, и мне так больно, Клара. – Слёзы не заставили себя ждать, и капельки быстро скатывались по её вискам. – И я не могу сдержаться во сне и кричу, а малышу это совсем не нравится, поэтому он толкается. Он такой сильный и энергичный там внутри.

– Расскажи мне о Себастьяне, Джозелин. Пожалуйста. Ты так и не сказала мне, что произошло между вами, и почему он ушёл. Девочка моя, если ты расскажешь, тебе станет легче. – Клара провела по волосам девушки и улыбнулась ласково и одновременно грустно, а в глазах была какая-то мука. – Прошу.

Джозелин не хотела ничего говорить. Клара никогда не поймёт причин его ухода, а говорить, что он демон – безумство. Тогда придётся рассказать, что она такая же, что Сиэль на самом деле совсем не обычный прохожий, к которому она проявила столь великое дружелюбие. Сама судьба свела их. Она просто не могла.

– Прости, – пискнула Клара.

– Он ушёл, потому что ему приказали. Он отличный дворецкий, а всё остальное уходит для него на второй план. – Джоз подняла глаза, заплаканные, полные страдания. – И я тоже. Он не хотел этого, но соблазн был настолько велик. Я сама ощутила его. Поэтому он и не может быть здесь сейчас, он не должен ничего знать, ведь он не несёт ни за что ответственности. Лишь я одна должна нести такое бремя, данное мне судьбой. И пускай сердце моё разбито, всё уже свершилось. Ничто не будет таким, как раньше. А про него, про того, о ком ты хочешь слышать, я не могу думать, потому что я любила его всей душой. Моей чистой и невинной душой, которую он нарочно осквернил.