Текст книги "Души демонов (СИ)"

Автор книги: Joseline

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 50 страниц)

– Мамочка, ты только не плачь. Я всё сделаю, чтобы ты не плакала.

Джоз вытерла слезинку с щеки, пока сынок не видел. Она улеглась на подушки и прижала головку мальчика к своей груди, утыкаясь носом в его волосы, такие же чёрные, как и у Себастьяна. Но как бы они не были похожи, Паркер никогда не станет сыном Себастьяну. Они не увидятся, они не будут знать друг о друге. Только не это. Зачем им знать друг друга. Хотя, собственно, почему бы и нет? Пусть Себастьян знает, пусть винит себя за то, что не смог быть с мальчиком 3 года. Но к сыну она его не подпустила бы. Никогда.

Утром Джозелин разбудил сын, он целовал её щёку и смеялся от звука поцелуя. Затем мальчик перевернулся на спину и смотрел на их руки. Чёрные ногти, и никто не обращает внимания на это. Словно всё нормально. Но сейчас и жизнь меняется. К лучшему, наверное.

Девушка обняла своего сына, и тот от удивления ойкнул.

– Ты проснулась, – улыбнулся он. – Я ждал, мамочка.

– Долго? – Девушка присела на кровати вместе с сыном.

– Нет. Только что проснулся, на самом деле. Погода уже хорошая. И пошёл снежок. Это удивительно, но, наверное, на улице скользко. Сегодня я не хочу гулять.

– Но нужно же выйти на улицу – подышать.

– Мам. Я хочу кушать. – Запрос Паркера был многозначительным. – Очень хочу.

– Милый, ты… не мог бы потерпеть совсем немного. Пару дней. – И в мыслях повторилось «Очень хочу». – Но, милый. Я не знаю, как мы выйдем в праздник. И Сиэль здесь. Это будет неуважительно по отношению к нему.

– Мам. Прости… – Мальчик опустил голову.

Джозелин закатила глаза.

– Что же мне с тобой делать, пойдём. Давай умоемся и позавтракаем, а позже выйдем на прогулку и отправимся в путь. Согласен? – Девушка развернула сына на коленках и поцеловала его носик.

– Да.

– И Сиэля позовём с собой. Думаю, он согласится. Тем более, ему тоже пора бы «поесть». И Рик тоже хочет есть.

– Нет. Я не хочу идти с Энрике, – грустно сказал мальчик. – Он уводит тебя у меня. Он… отбирает тебя. Рик смотрит на тебя так, словно ты его собственность, а на меня не обращает внимания. Я ненавижу его.

– Не говори так, Паркер! – скрипнула зубами Джоз. – Мальчик мой, он наш друг. Он ведь помогает нам. Он дарит тебе игрушки, он…

– Мне не нужны игрушки, мамочка. Ты… – Он взял её лицо в руки. Он любил так делать. Иногда брался за мочки ушей и потирал. Любил так делать, – хозяйка фабрики. Ты, мамочка, приносишь мне игрушки, очень красивые, каждую неделю. Я говорю тебе, что хотят дети.

– Да, ты мой маленький помощник. Я так люблю тебя, но твоё отношение к Рику. Милый мой, маленький, мой сыночек. Попробуй с ним ужиться.

– Я постараюсь, мамочка. Но я уже три года своей жизни не могу принять его. Он ведёт себя, как мой папа. Он ведь хотел им стать, верно?

– Да, милый, – кивнула Джозелин.

– Но я не вижу в нём папу. Мы с ним разные. Я… похож на моего отца?

Джозелин всегда боялась, что разговор пойдёт о нём. Что ей отвечать? Себастьяна она знала месяц, всего месяц. А жизнь его длилась многие сотни лет. Он искусно владел собой, он соблазнил её, он подчинил её своей воле. Почему так было? Он демон…

– Да, похож. Внешне. Но воспитываю тебя я, поэтому характер у тебя – мой. Ты МОЙ маленький сынок, МОЙ любимый мальчик. Ты только мой, и я тебя никому не отдам, да? – Он кивнул. – А теперь бегом в ванную.

Мальчик рассмеялся и, перекинув ногу, слез с кровати и побежал в ванную, где его и догнала Джоз. Она поставила его на табуретку перед раковиной и зеркалом. Джозелин смотрела, как мальчик чистит зубы, как он старается. Паркер был восхитительным сыном, добрым, словно он и не демон. Да, его окружали люди. И они показывали ему, как можно любить, чувствовать. Он рос под влиянием тех, кто мог бы научить его чувствам. Себастьян не чувствовал подобного. Он лишь повиновался Сиэлю. Поэтому всё произошло так плохо. Дворецкий давно был человеком, давно забыл, что такое жизнь. Джозелин пока помнила, каково ей было переживать все волнующие моменты, чувствовать радость и боль, восторг и невероятное счастье. И сейчас она счастлива, потому что её окружают люди, которые её любят, у неё есть сынок. Что может быть лучше.

Позже они спустились на завтрак, и Паркер забавно кушал на своём высоком деревянном стуле, который сделал для него Виктор когда-то давно. Рик сидел во главе стола, с другого края Джозелин, а между ними, как и обычно, сидело всё остальное семейство. Маленькая Скарлетт рядом с Паркером. Они часто даже обменивались едой, что выглядело довольно забавно. Сиэль же присел в кресле и тихо читал газету, попивая чай.

Когда тройняшки и Онни ушли на кухню, Клара отправилась со Скарлетт в ванную, Виктор вновь отправился на прогулку с Лиссой, а Нора напросилась на выходной, Джозелин подошла к Сиэлю и присела рядом с ним.

– Паркер решил отправиться поесть. Составишь нам компанию? Если хочешь, конечно…

– Да. Я… давно не ел. А Рик?..

– Паркер был против сначала. – Джоз обернулась на мальчика, который играл на стуле с игрушкой. – Но смирился. Мы обычно ходим вместе. Но сегодня он даже сказал, что ненавидит Энрике. Не понимаю…

– Весь в отца, – пожал плечами Сиэль. – Такой же собственнический характер. Он не отдаст тебя никому, будет бороться до самого конца. А конец наступит нескоро, ведь если он имеет ту же силу, что и Себастьян, то он проиграет нескоро. Себастьян никогда не проигрывал.

– Не напоминай мне. – Джоз опустила голову. – Такое ощущение, что у нас тоже была игра, и я проиграла этот раунд. Словно я не должна быть слабой в следующий раз, а я ведь и не хочу.

– Ты надеешься отомстить ему?

– Нет. Я не хочу мести. Тут мстить, в общем-то, не за что. Я сама была глупой малышкой. Сама влюбилась, хотя знала, что влюбить в себя демона чрезвычайно сложно. И у меня не вышло. Я сама ощущаю, что мои чувства к окружающему миру притупились. Я бы не хотела только, чтобы то же ощущал и Паркер, когда вырастет. Ему должно быть проще, так?

– Должно быть. Ведь у него есть ты. Ты та девушка, которая может научить его понимать людей и их чувства. Я давно забыл, что такое любовь, ведь та девушка, которую я любил, повзрослела и умерла несколько лет назад.

– Бабушка…

– Да. Она была через чур эмоциональная и делала для меня всё, чтобы я чувствовал себя увереннее. Чтобы я не стал таким слабым, каким меня видели остальные. Я ведь хрупкий мальчишка, который только делал вид, что храбрый. Нет… я был храбрым, но в силу своих внешних недостатков я не мог обеспечить Лиззи безопасность. Знаешь, твоя бабушка из семейства рыцарей Королевы. Вся её семья отлично владела шпагой. Её брат Эдвард, её мать – моя тётя, отец, они все были победителями множества соревнований, и я гордился, что являюсь членом этой семьи. Ты похожа на неё. На Лиззи… – Сиэль поглядел в глаза Джоз. – Своей жизнерадостностью. Что бы ни случилось, ты улыбаешься.

– Лицо у меня твоё, Сиэль, – хихикнула девушка. – Ведь правда.

Джоз быстро метнулась и схватила зеркало с камина. Она вернулась и встала за спиной юноши. Наклонившись, она поставила подбородок на его плечо и посмотрела на них.

– Взгляни.

Их лица… были практически одинаковыми. У Джозелин были более круглые щёчки и пухлые губы. Но глаза, не считая цвета, были полностью идентичны. Те же уголки, те же морщинки. Скулы выражены, изгиб бровей, отросшая чёлка на боку, которая прикрывала глаз. Они были очень похожи.

– Да, я вижу, – кивнул юноша. – Я заметил сходство между нами ещё в тот день, когда въехал в этот дом. Когда увидел Лиззи на той картине в гостиной. Я сразу подумал, что ты довольно сильно на меня похожа. И пусть мы с Лиззи являлись кузенами, похожа ты на мою мать. Рейчел Фантомхайв улыбалась точно так, как ты. Даже я не смог бы быть настолько милым.

– Ох. Сиэль, не надо. Ведь твои воспоминания о них всё ещё сохранились. И не говори, что тебе не больно.

– Ещё будучи человеком я пытался подавить воспоминания и держаться стойко. Но ты права… Я боялся воспоминаний. И сейчас я помню. Как и ты. Ещё не прошло столько лет, чтобы я забыл. И ты всегда будешь напоминать мне о тех, кого я потерял.

– Семья – это лучшее, что могло бы быть у человека. Но никто не в силах вернуть её, вернуть то благополучие и счастье. Я понимаю тебя. Мои родители ведь тоже умерли. Мне так же одиноко, как и тебе. Но теперь мы есть друг у друга, мы семья. И Паркер с нами.

– Всё-таки странно видеть копию своего дворецкого в своей семье, – рассмеялся Сиэль. – Но… без него жизнь была бы не та.

Джоз хихикнула.

Через минуту она взяла сына на руки и понесла его наверх, где одела его в тёплую одежду. Отправив его с Сиэлем на улицу, она присела перед зеркалом и стала красить губы. О мода, думала она. Сейчас все девушки в Лондоне ходили в шикарных мехах. Линда и Лаванда, те две девушки, подстригли волосы, делали модные причёски, кутили каждый день. Не было и дня, чтобы эти две девушки не были на вечеринке, пили и совокуплялись с кем-то. Никогда бы Джозелин не смогла вести себя так. А если бы она тогда поддалась их провокации?

Сейчас они думают, что Джоз мертва. Они помнят о её смерти. Хотя никто толком не помнит обстоятельств. Всем сказали, что у неё был очередной приступ. Многие друзья знали, что у Джозелин было с сердцем. Оно болело, и началось всё с того дня…

– Зачем ты это делаешь, ты всё равно красивая, – усмехнулся Рик, зашедший с балкона.

– Если бы я не была накрашена, я была бы похожа на семнадцатилетнюю девушку, а не на серьёзную женщину. А ведь я уже довольно взрослая: у меня есть свои фабрики, я многое увидела, у меня есть сын, которого я воспитываю с любовью.

– Да, знаю. Ещё ты демон. И тебе навечно придётся остаться девочкой семнадцати лет.

– Не напоминай.

Джозелин встала и подошла к мужчине.

– Тебе повезло. Ты стал таким в довольно сознательном возрасте, когда понимаешь, что за штука такая жизнь.

– Поэтому я тебе и помогаю, Джоз. – Он улыбнулся и приобнял девушку. – Может, после охоты сходим куда-нибудь вдвоём.

Девушка нахмурилась. Вдвоём, значит, свидание. Рик много раз пытался приглашать девушку куда-то. Часто она соглашалась, но эти свидания заканчивались не очень хорошо. Рик не любил тайн, особенно от неё. Его отношение к девушке было не взаимным.

– Рик, я… не знаю, – помотала головой девушка, отходя от демона.

– Мы не увидимся ещё несколько месяцев, Джоз. Прошу. Поговорим немного, прогуляемся. Я знаю, что ты не чувствуешь ко мне той же симпатии, что и я. Я стараюсь, конечно, но ничего не выходит. Поэтому мы просто погуляем.

– О, ладно, – кивнула девушка. – Просто погуляем…

– Точно. А теперь пойдём на улицу. Твой… брат и Паркер уже наигрались в снежки.

«Сиэль никогда бы не стал играть в снежки», – подумала Джозелин, но когда они вышли на улицу, она очень удивилась, увидев хохочущего юношу и мальчика всех в снегу. Они валялись на земле и пытались встать, но было очень скользко. Надо же.

– Отправляемся, – крикнула Джозелин и подошла к сыну. Она поставила его на ноги и отряхнула от снега. – Оставила на пять минут.

– Прости, мам. Было весело! – Он улыбнулся, прикрыв глазки, и Джоз подняла его на руки. – Сиэль совсем не умеет пуляться снежками.

– Он воспитывался благородным графом. А мы простые люди, как и все. И ты у меня будто простой человек. Верно?

– Конечно, мамочка.

Голос его был очень звонким, но Джозелин любила слушать, как счастливо говорит её сын. Взяв его покрепче, Джоз мотнула головой в сторону леса, и Рик с Сиэлем отправились за ней. Как только начались деревья, они побежали. Бежали так быстро…

Джозелин бегала быстрее всех. Как гепард. Эта кошка была всегда одной из самых любимых у Джоз. Девушка всегда засматривалась ею в зоопарках. Сейчас… она сама гепард. И бежит так, как никто другой. Её никто не догонит, если девушка вдруг забудется. Пару раз они с Риком бегали наперегонки. Но он не смог догнать её.

Паркер всегда ликовал, когда сидел на плечах или в руках матери и видел, как она бежит. Ему нравилась скорость, словно полёт.

Больницы они достигли быстро, и Джоз поставила сына на землю. Вокруг было очень много людей. Но они часто ходили в больницы.

– О, мисс Фантомхайв! – К ней бежал главврач. – Вы наш ангел-хранитель. Спасибо вам за последнее пожертвование.

Целуя её руки, мужчина кланялся.

– Мы снова пришли проведать Уильяма, – сказала девушка, глядя на верхний этаж. – Можно?

– Конечно, мисс. Прошу, проходите.

Они вошли внутрь, но не отправились наверх. Джозелин вела их в отделение для пожилых, которых оставили тут родители, но не пожелали отправить в дом престарелых. Здесь они умирали, ведь лечение им не помогало. Люди жаждали смерти. Им было больно жить, и демоны чувствовали эту боль. Вдруг девушка остановилась, глядя на маленького мальчика, который плакал рядом с мамой в коридоре. Он был очень бледный, а голова местами была без волос. Мальчику было очень больно.

– Паркер, – повернулась Джозелин к сыну. – Поговори с мальчиком, спроси у него что-нибудь.

Паркер послушно пошагал к мальчику и улыбнулся тому. Мама незнакомца с радостью улыбнулась демону и присела перед ним. Да, наверное, редкость, что к её сыну подходят другие дети. Женщина, мать больного мальчика, была явно бедна. Джозелин хотела бы помочь ей, но малыша её уже ничего не излечит. Этот мальчик только терпит, ведь на лице его нельзя заметить всей той боли, что он испытывает. Храбрый мальчик, подумала Джоз, глядя на то, как он постарался улыбнуться Паркеру. Его мать подошла к Джозелин, а Рик и Сиэль пошли дальше по коридору.

– У вас очень милый сын, – сказала женщина и слабо улыбнулась. – Не побоялся подойти к моему сыну, хотя видно, что он больной.

– Что с ним? – Девушка перевела взгляд на больного мальчика. Она пыталась осмотреть лысины на его голове. Волосы выпадали из этих мест быстро, словно целыми кучками.

– Никто не знает. Врачи ничего не могут сказать. Только думаю, что скоро потеряю его. – Женщина хлюпнула носом. – Он с рождения слаб здоровьем. Я его родила с трудом. Но три года назад он заболел сильнее. Кашлял кровью, волосы недавно начали выпадать. Он кое-как стоит.

– Мне очень жаль, – опустила голову Джоз. Но вдруг Паркер закричал и подбежал к маме.

– Мамочка, я ничего не делал, он просто упал! – закричал мальчик.

Джоз перевела взгляд на больного малыша и увидела, что тот лежит на полу. Его мать в панике подбежала к нему и упала перед ним, уже плача и волнуясь. Она трясла его, била по щекам. Но мальчик не показывал признаков того, что он жив.

– Ему было очень больно терпеть всё это, – вдруг произнёс Паркер. – Особенно было страшно видеть, как мать его жалеет, а отец по ночам плачет. У него были братья и сёстры, которые резвились во дворах и оставляли ему еду, чтобы прибавить ему сил. Ты думаешь, я правильно поступил, мама?

– Несомненно. – Джозелин кивнула и посмотрела на врачей и медсестёр, которые побежали к нему.

Не задерживая внимания на мальчике, Джоз подхватила сына на руки и понесла его по коридору дальше, куда ушли и Сиэль с Энрике. Она поставила его на пол только тогда, когда дверь перед ними открылась, и показалась комната, похожая на большую гостиную. У стены почти в рядок стояли кресла-качалки, занятые стариками. В основном это были старушки, которые вязали и разговаривали, покачиваясь. В углу на кресле читал газету Уильям.

– Уилл! – закричал Паркер и побежал к мужчине. – Дедушка!

Сиэль обернулся и нахмурился. Его вдруг удивило восклицание Паркера. Его никто не называл дедушкой, хотя род его и продолжался. Наверное, захотел бы он всё-таки остаться человеком и видеть, как родится и вырастет его сын, внучка.

Джозелин поглядела на то, как Уильям посадил мальчика на свои колени. Казалось, мужчине стало лучше, но бледность, дрожь в руках всё ещё остались. Ему не было тут одиноко, думала девушка, утешала себя этим. Они по выходным навещали Уильяма. А в это Рождество его не разрешили забрать домой. Маленькая ёлочка была в этой комнатке, скудно украшена, а под ней стояла пара коробок с подарками.

Джозелин вытащила из внутреннего кармана свою маленькую коробочку и положила её под ёлку. Благо, тут не воруют чужие подарки и посылки. А подарок был не так уж дорог, скромен, и никто бы не захотел его брать.

– Вы ангел, – шепнула ей женщина в кресле-качалке, что сидела за ёлкой. Её почти никто не видел.

Голова её была прикрыта платком, очки на носу. Почти довязанный шарф в руках. Но правая сторона лица её была изуродована.

– Что вы, – помотала головой Джозелин и присела на корточки рядом с женщиной, осматривая на её лицо. Ожог, всего скорей. Правый глаз был голубым, зрачок словно побелел. – Я не ангел.

– Вы прекрасна, – настаивала старушка. – Поверьте, вы самая прекрасная девушка, которую я только видела. Вы… великолепны. И вы пришли сюда за мной?

– За вами? – подняла бровь девушка. – Вы готовы к смерти? Готовы уйти?

– Я давно готова, милая моя. С тех пор как вытащили меня из моего дома, где погибли мои дети и муж. Уже пятнадцать лет я тут, в больнице. И никого у меня нет. Одну себя виню в том, что осталась жива, а никого из них спасти не сумела. Вы, мой ангел, простите мне этот мой грех.

– Я прощаю вас, – кивнула Джоз и встала.

Она взяла руку женщины в свою и приблизила лицо к лицу старушки. Поцеловав её в лоб, Джоз отошла, чувствуя насыщение.

Она подошла к Уильяму и поцеловала его в щёчку.

– Как поживаешь? – спросила она его и погладила по голове.

– Прекрасно, маленькая моя. Только сложно подниматься и спускаться каждый день. Но тут лучше, чем лежать в одиночестве, слушая стоны, что по всему этажу разносятся. Тут добрые старушки бродят и смеются, а я слушаю и посмеиваюсь вместе с ними. А как ваша жизнь?

– Хорошо. Вспоминаем о тебе каждую минуту. Особенно я, когда не понимаю совершенно ничего в этих делах! – Джоз развела руками, а Уильям хрипло засмеялся. – Как ты со всем этим справлялся, не пойму!

– Попроси помочь Сиэля и Энрике. Они помогут, я точно знаю.

– О… чём ты? – Джоз вдруг перестала улыбаться.

– Ты знаешь, о чём я, мой милый ангел. Ты делаешь замечательную работу. Все вы, вы четверо. Вы те, кто забирает боль. Мне тоже больно, Джозелин.

– Нет, – замотала она головой. – Нет, Уильям.

– Если ты так говоришь, значит, время ещё не пришло.

– Не пришло, Уильям. Нет, не пришло. – Она почти плакала.

Нельзя было представить, чтобы он ушёл из их жизни.

========== Часть 26 ==========

После слов Уильяма Джозелин долго не могла прийти в себя. Она не могла поверить, что этот добродушный дедушка, который всю жизнь посвятил её семье, который работал, чтобы прокормить свою дочь, что живёт в деревне, чтобы обеспечить ей хорошее будущее, собрался покинуть этот мир. Но девушка не могла поверить, что он этого хочет, не могла представить, что жизнь её будет как-то течь без этого доброго человека. Отпустив Сиэля и Паркера домой, Джоз осталась с Энрике и попыталась сосредоточиться на том, что он говорит. Но ни одно слово ей так и не запомнилось.

– Ты не слышишь меня, да? – спросил он, когда они остановились. Девушка посмотрела на небо и вдруг почувствовала слёзы отчаяния. – О чём же ты думаешь?

Девушка обняла себя и погладила свои плечи. Ей вдруг стало одиноко, будто никого в мире больше не осталось. Человек, которого она любила всем сердцем, словно родного дедушку, больше не хочет жить.

– Не могу поверить, что Уильям готов умереть, – шепнула она глухо и шмыгнула носом. Слеза скатилась по её щеке и упала с подбородка. – Я демон, я знаю, что не должна плакать, сожалеть, чувствовать. Но мне вдруг стало так страшно, ведь когда-нибудь я останусь совсем одна и потеряю каждого, кто был мною любим.

– Ты не потеряешь меня. Ни за что не потеряешь. Ты ведь знаешь, что я испытываю. А люди… – Рик взял её руку и поднёс у губам, – недолговечны. Это мы можем жить вечно и не чувствовать усталости, старости. Ты скоро осознаешь, как странно жить в мире без тех, кого любишь. Я прожил так очень много лет. Это тяжело только в первые годы существования. Я не понял даже, как пережил всё это. Думаю, никто из нас не помнит, как прожил свою жизнь.

– Я помню. Всё до мельчайших подробностей. Все три года моей жизни такой. Я записываю всё в дневник. Каждый день по записи о том важном, что случилось. А если ничего, то это просто пара предложений. Всю жизнь я буду вести эти дневники. Даже когда останусь одна.

– Джоз! – Рик взял её плечи и повернул девушку к себе лицом. – Повторяю. Одна ты не останешься. Паркер и я с тобой. Сиэль навечно останется твоим «братом», и даже если Паркер когда-то уйдёт, ты не забудешь, что у тебя есть сын.

– Ещё нельзя решать ничего! – Джоз почувствовала, как дрожит нижняя губа. – Я ничего не знаю о Паркере и его сущности. Я не могу сомневаться в том, что он демон, как я, как его отец, чтобы его чёрт побрал! Но! – Джоз подняла глаза на Энрике, а слёзы текли так сильно, что влажная пелена искажало видимое. – Если его рост не остановится. Насколько старым он может стать? Когда умрёт? Я вижу, как он развивается. Физически, он обычный ребёнок! То человеческое, что в нём было от меня, сейчас проявляется! Он растёт, стареет. Может, он умрёт через несколько десятков лет?! Мой маленький сынок… – Девушка прижалась к груди Энрике щекой и позволила слезам литься. – Сначала Уильям, потом кто? Онни? Клара? С самого детства я видела лишь потери. Я не выживу, если что-то подобное вновь начнёт происходить.

– Смерть Уильяма неизбежна. Он стар. Довольно он уже прожил, и его срок пришёл. Это только нам суждено жить вечно. Мы просто нереальные существа и тоже поплатились за столь щедрый дар. Мы же взамен убиваем других. Ты видела много смертей, Джозелин, и не жалела ни об одной из них. А ведь этих людей тоже кто-то терял. Вспомни сегодняшнего мальчика в больнице. Его мать морально подготовила себя несколько лет назад. И мы облегчаем муки. Возможно, она будет плакать и до самой смерти вспоминать этого ребёнка. Возможно, самого волнующего её ребёнка, но она сейчас понимает, что смерть только облегчила всё. Ей стало гораздо легче осознавать, что он больше не мучается. Представь, как ему было тяжело. Сейчас тяжело ей. Но это пройдёт со временем. И мы забудем. Забудем навсегда.

– Нет, – замотала головой девушка. – Нет!

– Да, Джози, да. Каждый вдруг станет незначительным для нас. Каждый покинет этот мир, и ты будешь понимать, что так устроена эта природа. Каждый человек должен умереть.

Девушка отстранилась от него и поглядела красными от слёз глазами в его глаза.

– А я когда-нибудь умру? – спросила она. А в голосе словно была надежда.

– Я не думал об этом, – пожал плечами демон. – Возможно… когда-нибудь. Вечность не сможет выдержать никто. Это слишком долго. В итоге само сознание станет настолько старым, что сможет подвести, и ты просто уснёшь и не захочешь просыпаться. Но это всё-таки будет просто сон! Не знаю, что будет в будущем. Я не планирую так далеко. Я знаю лишь то, что будет через пару недель. Мне пока хватает.

– Хочешь сказать, – заплакано произнесла Джозелин и начала вытирать слёзы, – что мне пока не о чем беспокоиться?

– Да. Живи так, как будто всё в порядке. Не стоит каждый день волноваться о том, что может произойти совсем нескоро. Паркер не погибнет так скоро, как ты думаешь. Пока ты чувствуешь себя по-человечески, годы будут течь для тебя медленно. Я-то знаю. И вскоре мы разгадаем эту страшную загадку твоего малыша, что он такое и почему родился. Есть ли ещё подобные ему. Я как раз нашёл кое-что. – Рик просунул руку под пальто и пытался что-то нащупать во внутреннем кармане. – Вот.

Он протянул ей сложенный листок, пожелтевший от времени. Джозелин увидела на нём запись, сделанную чернилами под напечатанным именем. Разобрать его было почти невозможно. Только инициалы «М. С.» и продолжение. Кажется, что надпись эта была напечатана несколько веков назад, а роспись гораздо новее.

Джозелин поспешила раскрыть листок и посмотрела на портрет молодой девушки со светлыми волосами, убранными наверх и элегантно уложенными. Девушка была красива и, по всей видимости, благородного происхождения. Об этом говорили разного рода драгоценности: серьги, колье, диадема…

– Знаешь, кто это? – спросил Энрике и шмыгнул носом для вида. Проходящие мимо люди просто умирали от холода, а демоны стояли спокойно и ничего не замечали.

– Нет, – помотала головой Джозелин. – Хотя… постой-ка. – Она присмотрелась, и в памяти завертелось что-то. Словно лицо это она уже видела. Она вспомнила это лицо. Сначала в книжке об исследованиях островов и древних цивилизаций. Тогда она подумала, что женщина эта, должно быть, довольно много знает и путешествует. Потом она видела её в Париже, когда та расписывалась на своих новых книгах в одном из магазинов. Джозелин тогда удивила та искренне нежная улыбка каждому, как ослепительно белые зубы показывались каждый раз, когда алые как кровь губы растягивались в улыбке. – Я видела её, но…

– Вот именно.

Рик взял листок и вновь посмотрел на фото.

– Я вырвал этот лист, находясь в гостях у своего давнего знакомого. Библиотека его собрана из множества очень редких книг. И эта книга тоже довольно редка, и найти её можно совсем не часто.

– Как…

– Женщина – автор этой книги. – Начал Энрике и вновь посмотрел на портрет девушки. – И написана она очень грамотно и… просто великолепно! Я бы даже сказал изумительно. Но не так важно её содержание, как сам автор. Женщины в то время, два века назад, не писали книг, и даже, могу сказать, это не приветствовалось. Лучше было иметь глупую жену, чем ту, которая тебя затмит. Но муж этой барышни был невероятно умён и ездил со своей женой по разным странам. Неудивительно, что где-то она могла наткнуться на демона. И я знаю, кто она. Я знаю даже, где она. Она англичанка, но предпочитает жить в Америке, потому что наступают тяжёлые периоды. И вот на Рождество она приехала сюда. И я нашёл её адрес.

– Ты хочешь сказать, что эта девушка… демон? И она может нам помочь?

– Скорее всего, – кивнул Энрике. – Вы, женщины, существа хитрые и ничего не делаете без особого умысла. Вы умело скрываетесь, и вас не так легко почувствовать. Поэтому я отправлюсь к ней и выведаю, знает ли она чего-нибудь о таких, как Паркер. Ведь он может быть первым. Я… передам тебе всё в письме. Она ведь исследовательница. Она может многое узнать и за свои два века могла найти других женщин!

– Это прекрасно! – Плохое настроение Джозелин уже ушло. И сейчас она даже не думала, что всё это может плохо закончится, если вдруг ей скажут что-то плохое про Паркера. – И ты отправляешься туда?

– Да! Уже завтра. Точнее, сегодня ночью, и я не могу дождаться Сиэля. – Рик пожал плечами. – А так бы поехал бы с ним.

– Лучше не надо, – помотала головой Джоз.

Она вдруг подумала, что будет, если Сиэль и Рик прибудут в Кардифф. Возможно, Энрике поживёт у юноши пару дней и познакомится там с Себастьяном. Он не глупый, чтобы всё понять. Себастьян, он демон с прекрасным лицом и вполне мог соблазнить невинную, ничего не знающую о жизни девушку. Такую, какой была Джозелин. Да и Паркер похож на Себастьяна так сильно, что не заметить этого явного сходства было бы сложно. Всё просто. И плохо. А если Энрике вдруг наткнётся на Себастьяна в городе?

Джозелин внутренне молилась, чтобы этого не произошло.

– Почему?

– Там отец Паркера, – напомнила девушка. – А я не могу о нём думать. Он… просто отвратителен.

– Забудь о нём. Думай обо мне. Ведь я… не поступлю, как он. Я люблю тебя, Джозелин. И я буду вечно ждать, пока ты ответишь на мои чувства.

Девушка кивнула и улыбнулась. Она знала, что чувствует Рик. Конечно, знала и боялась этого. Боялась, ведь демон может полюбить лишь раз в жизни. Так говорил Себастьян. И она боялась, что её чувства так и не проснутся, как не проснулись и у самого Себастьяна. Но в отличие от него, обманывать она никого не будет. Рик будет ждать, и вместо того, чтобы просто успокоить его и претвориться, девушка не будет бесчестно поступать.

Но вдруг Энрике опустил голову, и девушка почувствовала теплоту его губ на своих губах. Она выпучила глаза, но руки её не дёрнулись, чтобы оттолкнуть мужчину. Джоз чувствовала спокойствие и даже немного удовольствия от этого поцелуя. Она знала, что ничем хорошим это не закончится, но всё же не хотела прерывать поцелуй. Первый поцелуй за три с половиной года. Прошлые были не такими…

Рик почувствовал её согласие и продолжил с более страстным напором. Он приобнял девушку за талию и прижал её к себе, забывая о всех присутствующих. Хотя на них были устремлены несколько детских глазок. И даже взоры их мам, что от холода плясали на улице. Одна бабушка даже удивилась, сказав, что во времена её молодости подобное не позволялось. И вдруг Джоз поняла, что вот оно. Она его обманула. Она позволила ему что-то большее, хотя не испытывала чувства. Ей было хорошо с ним, даже очень. Но это не было любовью. Девушка знала, что такое любовь, она чувствовала её. Но это была не она. Неожиданно какой-то звон начал раздаваться в её голове, и Джозелин отстранилась, поглядев Рику в глаза.

Она видела в них надежду, но не могла сфокусировать взгляда, словно погружаясь в другие ощущения. Звон становился всё громче и надоедливее.

– Ты это слышишь? – спросила она, покрутив пальцем в воздухе у уха.

Энрике удивлённо нахмурился и покачал головой.

– Нет? – спросила девушка, задыхаясь. – Как это можно не слышать.

Словно опьянённая, она повернулась к Рику спиной и осмотрелась. Плавно она пошла по улочке и слышала, как звон в её голове стал просто оглушительно невыносим. Если бы она только могла пошевелиться.

– Джозелин? Что с тобой? – спросил Энрике, но голос его вдруг слился со странным звуком, и о словах девушка тут же забыла.

Она пошла в ту сторону, куда вёл её звук, и вскоре скрылась в одном из проёмов. Энрике знал, что если пойдёт за ней, то она побежит. А потом её будет не догнать. Он просто остался здесь. Сел на лавку и посмотрел в ту сторону, где скрылась девушка.

Ведь звон вёл её куда-то в неизвестность. Не замечая проплывающих мимо домов, Джозелин неслась так быстро, как только могла. Звон оглушал, манил к себе. Девушка не слышала больше ничего, кроме этого зова.

Вдруг её потянула куда-то в сторону, и она спрыгнула на землю у большого богатого дома, который пугал своей серостью. Люди обходили его, кажется. Вокруг никого не было. Следы вокруг дома уже закрыло снегом, но тут было много людей. Джозелин осмотрелась и увидела пятна крови на крыльце. Подойдя к двери, она почувствовала странный запах, что заставил её резко остановиться. Запах… смерти, ужаса, страха. Она слышала в своей голове лишь крик, крик помощи, душераздирающий, хоть души у Джоз и не было.