Текст книги "Кто не спрятался, я не виноват…(СИ)"

Автор книги: Изменяя_реальность

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 29 страниц)

– Шанс упущен. Ты храбрец – этого не отнять. Но ты еще ребёнок. Такой же, как и моя дочь…

Джаббар, собравшись с силами плюнул Роберту в лицо, оскалившись. Одним движением капитан швырнул парня на холодный пол, одновременно наступая на рукоять ножа и отирая ладонью лицо. Парень, ударившись копчиком о бетон тихонько застонал, отползая к стене.

– Хм-м… Отчаянно и глупо, верно? Ты еще дитя. Как и она. И тебе страшно сейчас, ведь я намного сильнее и опытнее. И ты даже не представляешь, что я могу с тобой сделать и как заставить страдать, – Роберт сделал шаг к молодому человеку, заставив того напрячься. В дверь забарабанили. – Так же как и те, кто ее сейчас окружают. Мне не нужен нож, чтобы выбить ответ. Но я хочу услышать его добровольно.

Настойчивый грохот в дверь повторился. Роберт понял, что время разговоров уже на исходе.

– Слышишь? Это за тобой… Если ты сейчас не дашь мне нужную информацию ее получат менее честным методом… И не так благородно. Поверь.

– «Арес»! Открой немедленно! – из-за двери раздался разъярённый голос «Локи».

В неё лупили в четыре руки. Кажется, он был не один.

– Три минуты и я закончу… – гаркнул он, опускаясь на корточки к молодому человеку, которого колотила заметная нервная дрожь.

Джаббар гордо выдвинул трясущийся подбородок не смотря на явный страх, упрямо отказываясь говорить. Роберт вздохнул, заглядывая в глаза парню.

– Где моя дочь? – последний раз повторил свой вопрос.

– Там, где тебе её никогда не найти! Ее будут драть во все щели, пока она не взмолится о пощаде! – завопил Джаббар, наблюдая, как наливаются кровью глаза великана. Роберт в гневе стиснул зубы так, что на миг ему самому показалось, что крошится эмаль. – А потом продолжат, пока она не сдохнет в муках! И тогда ее мерзкую грязную тушу выбросят в канаву, как животное. Я лучше сдохну, но тебе ее никогда не найти, мразь!!!

– Мальчик, я знаю, чего ты добиваешься. Но я не убью тебя. Это не в моих интересах, – с трудом гася пламя гнева, бушующее внутри, отозвался Роберт.

Поднявшись, направился к двери, быстро убирая нож в чехол. Распахнув её, бросил короткий взгляд на парнишку.

На пороге стоял рассерженный «Локи» в сопровождении «Гарма». Все трое молча обменялись тяжелыми взглядами. «Гарм» скользнул взглядом по каплям крови на бетонном полу, затем по висящему куску футболки на боку капитана. Молча покачав головой, бросил сквозь зубы:

– Потом поговорим. Дай ключи от двери.

– Пожалуйста… – с холодным спокойствием ответил Таннер, протягивая «Локи» ключи от импровизированной темницы. – Эй, он должен остаться в живых!

– Как получится… – зло фыркнул «Локи» принюхиваясь к спертому воздуху камеры.

В ней витал букет медных ноток пролитой крови, запах немытого тела, пота и страха. Страх ощущался явственнее всего. Роберт сузил глаза, снова взглянув на парня.

– Последний шанс, – напомнил он ему, глядя, как того колотит крупная дрожь.

Ответом послужила тишина. Досадливо пожав плечами Роберт вышел вон. Флинн быстро догнал его на ступенях, схватив за предплечье и резко развернув на месте. В тесном темном коридоре мужчины сверлили друг друга взглядами.

– Ты что творишь? Украл ключи, чтобы пойти к этому малолетнему ублюдку на сделку? Совсем рехнулся? – угрожающе понизив голос, начал «Гарм».

– А разве нет? Флинн, посмотри на меня! Когда я был нормальным?! Или когда им стал?! – Роберт вдруг схватил бывшего заместителя за грудки и впечатал в стену, буквально отрывая его от пола. Флинн угрожающе зашипел, вцепившись в руки капитана. – Ты тянешь резину! Прошло почти полтора месяца как мы сидим в пустыне, без капли информации. А она в это время погибает где-то там… Или тут…

– Или уже погибла и ты вот-вот погубишь и всех нас! – зло бросил Флинн, ударив Таннера коленом в нанесенный Джаббаром порез.

От удара запекшаяся было корка вновь брызнула во все стороны алой жижей. Роберт болезненно сморщился, но «Гарма» не отпустил. Флинну пришлось повторить удар на сей раз кулаком. Зашипев, Таннер отпустил мужчину, отступая к противоположной стене.

– Не смей трепать меня, как котенка! Не моя вина в происходящем! – потирая шею, зарычал Флинн, глядя в темные бешенные глаза бывшего командира. – Ты и правда подвергаешь всех нас опасности.

– Значит сегодня же я уйду.

– Что ты можешь один?! – бросил в спину спешно удаляющемуся капитану Флинн.

– Вот и увидим… – зло буркнул Роберт, понимая, что в чем-то его бывший заместитель прав.

Солнце наконец выкатилось из-за горизонта полностью, освещая своим холодным белым светом расстилающуюся куда не кинь взгляд каменистую пустыню. Роберт, заварив отвратительный растворимый кофе, наблюдал, как внизу на площадке оператор Марк пытается сладить со сломанным микроавтобусом. В дверь комнаты кто-то настойчиво постучал.

– Да?!

– Это «Илай».

– Войдите, – отставляя кружку в сторону, отозвался он.

Сержант мягко закрыл за собой дверь.

– Слушаю Вас, сержант…

– Капитан, «Локи» потерял пацана.

– Он его убил? – помедлил с вопросом Таннер.

– Умер от шока.

Роберт молча скрипнул зубами. Кружка в его руках затряслась, расплескивая содержимое на пустой бетонный пол.

– Что-то успели узнать?

– Мелочи. Где брат и Сара он не знал. Сару он видел последний раз три недели назад в Багдаде на перевалочном пункте.

– Что за перевалочный пункт?

«Илай» лишь отрицательно покачал головой.

– Где «Локи»?

– Убирает тело.

– Вывезет его на машине? – чувствуя, как вскипает кровь, спросил Роберт. «Илай» кивнул.

Шаги гулко отражались от пустых стен бетонного коридора. Собственная фиолетовая тень металась, скачками перемещаясь от одной лампы к другой. Роберт торопливо шагал в подвал, где несколько часов назад пытался договориться с Джаббаром. Пинком открыв дверь в комнату, где временно содержался пленник, он увидел сгорбленную спину «Локи», заматывающего длинное бездыханное тело парня в полиэтилен. Стена с анкерным болтом была забрызгана еще свежими пятнами липкой крови. Воздух в комнате тяжело пах металлом, потом и мочой. Во рту стало солоно от сгустившейся слюны. Роберт повел плечом, отгоняя морок: оскал парня с мелкими заячьими зубами в ошметках запекшейся крови. Слишком хорошо он знал методы работы «Локи». Принять эту специфику ему было тяжело.

– Он сам умер? – простуженно поинтересовался Роберт.

– Болевой шок. Я перестарался, – не своим голосом произнес «Локи».

Роберт еле сдерживался, чтобы не наброситься на подчиненного. Руки затрясло крупной дрожью.

– Встань… – прорычал он.

Роджерс поднялся преувеличенно медленно и так же медленно повернулся лицом к капитану. Темные карие глаза Колина смотрели сквозь Таннера. Роберт, раздувая ноздри, размахнувшись, без раздумий всадил кулак в солнечное сплетение лейтенанта. Захрипев, Колин схватился за грудь, ловя ртом воздух. Его тяжело повело в сторону. Упершись рукой в пол, он упал на колени, пытаясь сделать вдох. Роберт, разъяренный произошедшим, заорал что было сил в легких. В этот миг он не думал о том, что мог ненароком убить подчиненного.

– Колин, блядь! Он же ребёнок! Ребенок, еб твою мать!!!

– Таннер… – хрипя из последних сил, Роджерс растянулся на холодном окровавленном полу, синея от удушья.

Удар в грудь оказался слишком сильным, чтобы быстро прийти в себя. Роберт смотрел на замотанное в полиэтилен тело молодого человека, слушая, как отчаянно хрипит, пытаясь прийти в себя «Локи». Переведя взгляд на лейтенанта, он понял, что поступил глупо. Смерть молодого человека уже не отменить, избив сослуживца.

– Роберт, сука… Я с тебя шкуру спущу… – просипел Колин, сумев наконец вдохнуть.

Он лежал на залитом кровью бетонном полу, чувствуя, как шумит в голове и болит в груди от удара.

– Он всего-лишь ребёнок…

– Этот ребёнок, как ты говоришь, зарезал своими руками нескольких солдат Иракской регулярной армии. Отрезал им головы, снимая на видео… Хочешь, покажу… – отдышавшись, сообщил Колин. В глазах еще немного двоилось. Садясь и опираясь спиной о стену, продолжил он. – А еще по приказу своего брата он соблазнял молоденьких девочек типо твоей дочери и заманивал их в ловушку. Чтобы Абдал мог вывезти их куда-то сюда… Ну что, всё ещё жалеешь этого ребенка?

Роберт, не веря словам Роджерса, вновь взглянул на торчащую из смотки босую стопу парня. Сломанные пальцы на ноге посерели. Ногти стали чуть желтоватыми, восковыми.

– Извини… – протягивая руку всё ещё сидящему на полу Колину, с трудом произнес Таннер.

Тот с недоумением взглянул на широкую мозолистую ладонь капитана. Ухватившись за неё, поднялся. Смерив капитана взглядом, резко и мощно ударил в челюсть.

– Вот теперь извиню, – сплёвывая на бетонный пол, отозвался «Локи».

Роберт, не ожидавший такого точного и сильного удара, покачнулся. В ушах зашумело. Перед глазами все поплыло и заныли зубы. Удар у «Локи», как и у каждого в группе был хорошо поставлен.

– Помоги убрать тело. Вывезу его в пустыню.

– Бросишь прямо так? – преодолевая разливающуюся по нижней челюсти тупую боль и немоту, спросил Роберт.

Во рту появился знакомый привкус металла. Ощупав языком зубы, понял, что от удара прокусил себе внутреннюю поверхность щеки и она теперь кровила.

– Тебе не похуй? Я его закапывать не собираюсь. Собаке собачья смерть…

– Погоди… Дай подумать… Не будем вывозить тело в пустыню. Есть еще вариант, – вдруг осенило Роберта. – На его тело можно выманить Абдала… Подкинем его на видное место.

– Хочешь отправить послание Абдалу? А он не убьёт твою дочь в отместку?

– Никаких посланий. Просто пища для размышлений. Он наверняка явится, чтобы выяснить, кто это сделал… Тут его и сцапаем.

Роберт, потирая саднящую челюсть и достаточно болезненно ноющие зубы, подошел к телу. В голове не укладывалось, как такой молодой парень мог быть таким зверёнышем в столь нежном еще возрасте.

– Я сегодня вывезу тело… К ближайшему блокпосту подкину…

– Как ты собираешься это провернуть?

– Есть у меня идея… – отмахнулся Роберт, припоминая замеченный им под навесом старенький «Тойота Хайлюкс» четвертого поколения. – Надо вынести тело так, чтобы наши «РБГ-шники» не заметили. Иначе все коту под хвост пойдет.

– Я с «Илаем» вынесу его. Бросим в кузов пикапа.

– Отлично. Его я и возьму.

– Он не на ходу. Система топливоподачи не исправна. «Крон» копался, шланги забиты мусором. Все старое, как говно мамонта.

– Это же сраная нефтебаза, тут должны быть шланги, – фыркнул Роберт, помогая Роджерсу собрать в кучу пропитанное мочой и кровью тряпье.

Тяжелый удушливый запах начавшей сворачиваться крови не выветривался из закрытого помещения, кружа голову и заставляя сердце учащенно колотиться.

– Через денек-другой тут будет так вонять тухлятиной, что в подвал не спустишься…

– Я нашел мешок гашеной извести, засыплю здесь всё, – пояснил Роджерс, всплескивая руками и стряхивая с них густеющую кровь.

Она тяжелыми брызгами разлетелась по стенам, попадая на одежду Таннера. Роберт брезгливо дернул верхней губой, поморщившись. Надо подумать, как запустить пикап и подкинуть тело поближе к Багдаду так, чтобы его самого не схватили. Ехать нужно будет одному.

====== Глава 14 ======

Двигатель «Тойоты» замолчал. Роберт подался вперед, положив руки на гребень руля и уперевшись в кисти подбородком, внимательно окинул взглядом виднеющийся на склоне блокпост. В вечернем оранжевом солнце флаг регулярной армии Ирака трепетал под порывами ветра. Пыльное, покрытое трещинами лобовое стекло слегка искажало картину, но пейзаж был настолько уныл и однообразен, что присматриваться фактически было не к чему. Вынув из кармана смартфон, Роберт несколько секунд грел его в ладони, пытаясь решить для себя непростую задачу. С момента крайнего разговора как с Самантой, так и с Натали прошло так много времени, что он даже и не знал, что можно было им сказать. Казалось, что прошедшие несколько месяцев буквально проложили между ним и остальным миром самую настоящую пропасть.

Еще раз внимательно окинув взглядом местность вокруг и удостоверившись, что кроме него и блокпоста на значительном удалении никого нет, Роберт всё же попытался подобрать слова для сообщения.

«Привет, Сэм! На сообщение не отвечай, пожалуйста. Я в порядке, хоть и случайном. Сару пока не нашёл, но надеюсь, что скоро все кончится».

Перечитав написанное, быстро стер текст, так и не отправив его убрал смартфон обратно в карман. В голове отчетливо пульсировала неприятная мысль – жизнь не стоит на месте. Сейчас, за тысячи километров от него, в пасмурном Лондоне начинается очередной мирный тихий вечер. В кабинете гаснет свет, останавливая работу до утра. Роберт ясно увидел перед глазами выцветшую физическую карту мира на стене в приёмной и сидящую за ноутбуком Саманту, с тревожно блестящим взглядом… На миг ему показалось, что это было так давно, возможно даже и не с ним самим, в другой жизни или просто приснилось ему… Как и Натали. Ее образ еще держался в памяти, размываемый однообразными армейскими буднями, но становился значительно тоньше, оставляя горький привкус красного вина и тугую грусть в душе.

Роберт отмахнулся от размышлений, прислушиваясь и всматриваясь в горизонт. За его спиной небо уже стемнело, насыщаясь черно-фиолетовыми густыми красками. Блики заходящего солнца играли оранжевыми разводами по каменистой местности, жарко контрастируя с быстро надвигающимися сумерками. На блокпосту загорелись электрические гирлянды лампочек, оживляя пустынный пейзаж теплом человеческого жилья. Роберт вышел из машины и встал возле капота пикапа. Вечерний воздух заметно остыл, заставив его поежиться и плотнее запахнуть камуфляжную куртку. Особо это не помогло, но занять руки чем-то хотелось. Выждав еще немного, пока тело перестанет бить легкий озноб, он опустился в мелкую шелковую пыль перед передним бампером и принялся скручивать мятый автомобильный номер. В сгущающемся сумраке где-то рядом высоко взвыл шакал. Роберт невольно вздрогнул, застигнутый врасплох высоким визгливым звуком.

«Тойота» болталась по каменистой равнине, наугад выбирая дорогу. Приходилось напрягать зрение, чтобы случайно не въехать в огромную яму или выбоину на пути. Остатки асфальта казались бездонно черными по сравнению с пока еще сереющей землей. Тонкий серп новорожденного месяца висел низко к горизонту, словно пытаясь нанизать на рога бусины звезд, не давая ни капли света. Пламенеющий закат исчерпал свои силы, и быстро умирал, даря сумрачные длинные тени, вытягивая их в гротескные картины. Заглушив машину в километре от блокпоста, Роберт глубоко вдохнул прохладный воздух, разгоняя сердце. Адреналин привел в усиленное действие все его чувства, заставляя буквально прислушиваться к каждому шороху, разглядывая каждый всполох. Над головой в воздухе пронеслась серая крылатая тень – вышедшие из оцепенения летучие мыши понемногу возвращались к привычной жизни. Ее тревожный писк словно вторил состоянию Роберта. Лишь бы машина не подвела… Успеют ли автоматчики разрядить по старенькой «Тойоте» хотя бы целый рожок, или ему хватит одного шального патрона, чтобы не вернуться из своего рискованного приключения? Не думать об этом он не мог, взвешивая свой план снова и снова. На бумаге, как говорится, сие творение не имело изъянов, но жизнь всегда вносит свои собственные коррективы.

Почти весь оставшийся день «Илай» рвался в помощники, навязчиво крутясь возле машины, пока Роберт проверял и перепроверял работу двигателя. Найти топливные шланги на заброшенной нефтеперерабатывающей станции оказалось труднее, чем ему представлялось, но с ремонтом Роберт не тянул. Почистив старенький карбюратор, он залил его найденным на складе керосином, чтобы хоть немного оживить. Пришлось повозиться и с фильтрами – песок проник во все системы пикапа, задушив его, забравшись в каждую ячейку тканно-бумажного колечка. Впрочем, Роберт не ожидал от машины многого – лишь бы дотянула по трассе до первого блокпоста на Багдад, а там уже хоть трава не расти, как говорится. Выкинув ставший бесполезным бумажный вкладыш, закрутил гайки на крышке воздухозаборника. Ничего… Как-нибудь… Следующим испытанию на прочность подвергся топливный фильтр и тоже полетел в мусор. С этим было сложнее: если в карбюратор попадет резиновая труха из системы топливопровода, машина встанет колом посреди дороги, захлебнувшись кислородной смесью. И хорошо, если он к тому моменту успеет сделать задуманное, а не окажется под прицелом автоматов. Покопавшись в имеющихся запасах, понял, что другого выхода нет, и внутрь дешевого пластикового корпуса придется напихать бинтов, вновь подобрал фильтр из мусора. «Илай» как завороженный следил за его действиями, задавая кучу вопросов, пытаясь помочь советами и одновременно нащупывая себе путь для того, чтобы поехать с Робертом. Но он грубо осадил парня. Слишком молод, ещё вся жизнь впереди, и зря рисковать было неразумно. Сил его, Роберта, должно хватить с лихвой…

С импровизированной вышки блокпоста, обнесенной мешками с песком, и на скорую руку собранного из бетонных плит, его должны заметить метров за сто, может пятьдесят с учетом наступившей темноты. Двигаться он будет с выключенным светом, практически на ощупь, пока не достигнет одной ему известной отметки на трассе. Затем разгонит старенький автомобиль до вполне реальных семидесяти километров в час, включит свет, привлекая внимание и одновременно сбивая с толку дежурных. Значит на то, чтобы в прямом смысле сбросить тело Роберту потребуется от трех до восьми секунд, если всё пойдет по плану и пикап удержится на трассе, не перевернувшись. Эти секунды под пулями растянутся в вечность, но выбора он сам себе не оставил. Слишком много «если», недовольно подумалось ему. Неспеша еще раз обошёл машину и убедившись, что задний борт пикапа откинут, а на нем лежит спеленутое в пластиковый саван тело, решительно вскинул голову. Прохладный вечерний воздух прокрался под тонкую рваную футболку, чуть холодя нанесённую покойником утром рану. Адреналин вскипал, заставляя его слегка подрагивать от нетерпения. Сердце в груди гулко и тяжело забилось. Натянув на нижнюю часть лица пеструю куфию, Роберт завел двигатель пикапа. Пора…

В темноте ночи с кашляющим ревом к блокпосту быстро приближалась машина. Этот звук нарушил тонкий распев вечернего намаза, переполошив расслабившихся было милиционеров. В последний момент включив режущий свет фар неопределенного вида пикап, не дожидаясь, пока по нему откроют стрельбу прозевавшие налёт автоматчики, развернулся на месте. Машина опасно накренилась на левую сторону, при развороте оторвав оба правых колеса от растрескавшегося асфальта. В воздухе явственно запахло бензином и жженым сцеплением. Визг задубевшей на солнце резины утонул в раздавшихся криках на блокпосту. Кто-то уже бежал к укрепам, матерясь на ходу и грохоча подошвой ботинок по стальным листам настилов. С лёжки, чуть ниже основной бойницы, запоздало и сухо застрочит машинган{?}[Машинган*– в переводе с английского пулемёт, автомат, крупнокалиберное станковое оружие. ], кладя свинцовых посыльных смерти аккурат под колеса автомобиля. Часовые, расслабленные полугодовым затишьем по фронтовым линиям, проспали. С открытого заднего борта пикапа слетел длинный белесый сверток, поднимая клубы пыли и катясь прямо на выбиваемые свинцом каменные осколки. На мгновение это отвлекло пулеметчика, видимо, решавшего, продолжить палить по автомобилю или переключиться на брошенное нечто. Воспользовавшись этим замешательством пикап так же внезапно, как и появился, развернулся и запылил в сторону Багдада. Машина прорвала собой заграждение из колючей проволоки и с грохотом волоча деревянные козлы, повисшие на капоте, стала удаляться в направлении города. По ржавому кузову застучали вдогонку пули, вскрывая и выворачивая ржавый металл. Надсадный захлебывающийся вой двигателя автомобиля, прорвавшего оцепление, еще несколько минут слышался над каменистой равниной, затихая вместе с закатом.

Роберт до боли стиснул руки на руле, чувствуя, как по лицу и спине ручьём бежит пот. Лишь когда блокпост остался далеко позади, он ударил по тормозам. Сейчас за машиной начнется погоня. Всё, что ему остается – бросить пикап посреди дороги, так как скрыться на нем у него не получится. Схватив с пассажирского сиденья куртку, выскочил из кабины, и торопливым галопом бросился в сторону обочины. Нужно быть максимально осторожным. Обочины дорог в Ираке не менее смертоносны, чем блокпосты – кое-где до сих пор оставались неразряженные мины и фугасы. Перебравшись через обваловку, он бросил взгляд на атакованный им блокпост. Тот гудел, словно потревоженный осиный улей.

В ярком электрическом свете ему было видно, как мечутся фигурки, как выезжает тяжелый бронированный «Форд» вслед за его уже осиротевшим пикапом. Надо спешить. Прислушавшись к себе, Роберт спешно потрусил вглубь равнины, понимая, что ему нужно как можно быстрее найти укрытие от любопытных глаз. Спрятаться на ровной, как стол, ладони степи было не легко, но на его стороне было выигранное время и густая ночь. Удалившись на значительное расстояние, Роберт оглянулся. От места, где он бросил ставшую бесполезной машину, до того, где остановился, чтобы немного перевести дух, было порядка шести километров. Сердце в груди бешено скакало, пытаясь справиться и с адреналином и с нагрузкой. Сделав пару-тройку глубоких вдохов с короткими рваными выдохами, он успокоил его бег до вполне приемлемых значений. Теперь между Робертом и отрядом милиции было достаточное расстояние, чтобы его уже не пытались искать в темноте. Где-то рядом истерично тявкнул шакал, и тут же, подхватывая его крик, тоскливо завопили еще несколько. Стая. Роберт лишь хмыкнул. Хорошо… Лучше уж стая шакалов, чем пуля в голову. Кажется, шалость удалась. На утро в лавках и местных ресторанчиках будут обсуждать дерзкий прорыв оцепления и подброшенный труп.

– Ну, привет, капитан Таннер!

– Хасан? Ас-саляму алейкум… Не ожидал тебя увидеть… – искренне удивился Роберт, разглядывая мощную широкоплечую фигуру. Вошедший в кабинку кафе шиит был известен всему Ираку. И когда-то известен лично самому Таннеру. Мужчина сверлил Роберта тяжелым взглядом, стоя в дверях. Его черные бездонные глаза внимательно осматривали, буквально ощупывали американца.

– Ва-алейкум ассалям… Я тебя тоже не ожидал увидеть… Думал, что ты сдох давно.

– Ну, как видишь, пока нет, – отозвался Таннер на хорошем разговорном курманджи{?}[Курманджи* —Курманджи́ или северноку́рдский (курд. kurmancî) – крупнейший по числу носителей из курдских языков, входящий в иранскую подветвь арийских языков. Взаимопонимание с носителями других курдских языков (сорани, башури, зазаки, горани) затрудняют значительные различия в морфологии при сходном корневом составе и фонетике. Однако, по традиционным классификациям считается одним из диалектов одного курдского языка, входящим в крупный диалектный континуум на территориях Курдистана.], что заметно удивило Хасана.

– Зачем вернулся в Ирак?

– Может, для начала присядешь, Ангел Смерти*?

– Гляди-ка, не забыл… – хищное лицо Хасана осветила белоснежная улыбка, раздвигая словно занавес черную как смоль бороду.

– Ага… Забудешь тебя, как же…– ощупывая скол на верхнем левом клыке, когда-то полученный в рукопашной схватке с шиитом, усмехнулся Роберт. Хасан, он же «Иракский Рэмбо»{?}[Айюб Фалех Хасан аль-Рубайи – известный под своим позывным в радиоэфире как Абу Азраил (Ангел Смерти*) – командир бригады аль-Имам Али иракской шиитской милиции Сил народной мобилизации, которая борется с ИГиЛ в Ираке. Является популярной персоной ополчения среди шиитских иракцев с большим количеством подписчиков в социальных медиа.] взмахом руки подозвал к себе молодого паренька в небогатом платье, и быстро заказал себе чай. Через несколько минут пузатый расписной чайник внесли вместе с высоким, синего стекла, кальяном.

– Что ты тут забыл, Палач? Я думал, война для тебя окончена…– затягиваясь через мундштук кальяна, сощурив глаза, спросил Хасан. Роберт невольно скривился при упоминании своего прозвища в рядах ополченцев. Когда-то за неутолимую жажду крови и жестокость его прозвали Палачом на Иракской земле. Сам же Хасан и прозвал, схлестнувшись с Таннером в рукопашном бою. Оба выстояли, но это была уже совершенно иная история, которую никто из мужчин не хотел бы вспоминать вновь.

– Дело есть… Дочь мою похитили из Лондона. Увез ее мальчишка по имени Абу Саид Абдал ан-Насир Лидиниллах. Помнишь такого?

– Помню его брата… – вальяжно развалившись на небольшом диванчике и потягивая ароматный дымок кальяна, произнес Хасан, пьяно прищуривая вдруг засветившиеся огнем глаза. От Роберта не ускользнула эта деталь. В маленькой тесной кабинке дым стелился слоями, лениво переплетаясь сам с собой…

– Какого из? Оказывается, их у него много, – щурясь, поинтересовался Таннер.

– Как и у нас у всех. Так ты хочешь вернуть дочь?

– Да.

– Или отомстить?

– Хасан… Если ты чем-то можешь помочь – помоги, а допрос оставь на потом, – поторопил неспешные рассуждения шиита он. Невысокий, крупный, моложавый Айюб Фалех Хасан{?}[Айюб Фалех Хасан аль-Рубайи – известный под своим позывным в радиоэфире как Абу Азраил (Ангел Смерти*) – командир бригады аль-Имам Али иракской шиитской милиции Сил народной мобилизации, которая борется с ИГИЛ в Ираке. Является популярной персоной ополчения среди шиитских иракцев с большим количеством подписчиков в социальных медиа.] выглядел значительно моложе своих лет. Казалось, что этот мускулистый бородач создан своими пустынными богами для того, чтобы воевать. Роберт торопливо облизнул пересохшие губы. Найти Хасана было непросто. Он менял машины, дома и привычки с неимоверной скоростью, что впрочем было понятно. На него, как на непримиримого борца с ИГиЛ{?}[«Исла́мское госуда́рство», русская транскрипция ад-Да́уляту ль-Ислами́йя), сокращённо ИГ, ранее «Исла́мское госуда́рство Ира́ка и Лева́нта» сокращённо ИГИ́Л или ДА́ИШ – международная исламистская суннитская экстремистская террористическая организация. Действовала в 2013—2019 гг. преимущественно на территории Сирии (частично контролируя её северо-восточные территории) и Ирака (частично контролируя территорию «суннитского треугольника») фактически как непризнанное квазигосударство (провозглашённое как всемирный халифат 29 июня 2014 года) с шариатской формой правления и штаб-квартирой (фактически столицей) в сирийском городе Эр-Ракке. Помимо Сирии и Ирака, ИГ или связанные с ним группировки также контролируют небольшие территории в Афганистане, Египте, Йемене, Ливии, Нигерии, Сомали, ДР Конго и ведут террористическую деятельность также на Северном Кавказе, в Алжире, Индонезии, Ливане, Пакистане, Саудовской Аравии, Тунисе, Филиппинах и некоторых других странах. Основные силы и главные члены группировки уничтожены в Сирии и Ираке, сохранились только остатки. Последний оплот ИГИЛ на востоке Сирии рухнул в начале 2019 года.], на одного из самых известнейших полевых командиров бригады аль-Имам Али иракской шиитской милиции Сил народной мобилизации велась самая настоящая охота.

– Могу… Но не вижу смысла.

– Смысл в том, чтобы я убрался с твоей земли. И не мозолил тебе глаза, – зло фыркнул Роберт, теряя терпение. Чего у Хасана было не отнять, и что очень раздражало, так это привычка тянуть с решением, часто меняя мнение. Даже договориться с ним о встрече заранее было практически невозможно: Хасан находил повод отменить встречу за час до назначенного времени, а после за пятнадцать минут взять и снова передумать, объявив о своем прибытии.

– Да-а, – протянул Хасан. – Это ты умеешь. Я подумаю, чем могу помочь. Ты один на моей земле?

– Один, Хасан. Теперь один, – утвердительно кивнул Роберт.

– Тогда что мешает мне прихлопнуть тебя?

– Старая дружба?

При этих словах Хасан неоднозначно усмехнулся. Ехидная улыбка прилипла к его мясистым губам, утопая в темных волосах бороды. Роберт впервые почувствовал себя неуверенно. Сейчас он действительно был совсем один на просторах Ирака, и полагаться ему было не на кого. Кроме как на самого себя. Вот и Хасан как-то прознал о том, что «зеленоглазый американец» уже месяц живет в Багдаде, разъезжая с группой «Репортёров Без Границ».

– Дружба, значит? А нож в ляжку это тоже по дружбе было, Палач?

– Кто старое помянет, Хасан… Есть такая поговорка.

– Ты поедешь со мной. Сейчас, – фыркнул шиит, поднимаясь с диванчика и случайно задевая коленом крохотную табуретку, на которой стоял кальян. Стеклянная колба покачнулась и нелепо завалилась на пол. Угли рассыпались, тут же прожигая яркий ковер. Из лопнувшего сосуда полилась жидкость, мгновенно погасив чуть было не начавшееся возгорание. Роберт грустно глянул на все это.

– Хорошо… Я так понимаю, что куда именно мы едем, ты не скажешь?

– К суке твоей рыжей едем. К этой чертовой Маес, – зло бросил Хасан, бросив на табурет пачку динар.

– А от неё что нужно? – удивился Роберт, поднимаясь и выходя следом.

– Расскажу по дороге. Ты оценишь эту шутку…

Роберт на миг задумался. Значит, Хасан знает о том, что он присоединился к репортёрам. И наверняка знает, когда и кто подбросил тело Джаббара Юсуф-али Лидиниллаха к блокпосту месяц назад. Зачем тогда весь этот спектакль, не понятно.

Радовало, что Абу Азраил не упомянул и даже вскользь не обмолвился про вновь бывшую группу Таннера. Месяц назад он, придя в ярость от поступка своего бывшего заместителя, а потом и командира, вышел из группы, оставив для связи один-единственный канал – группу мисс Маес. Через неё они изредка перебрасывались исключительно деловыми сообщениями, установив четкую границу дозволенного. Чего нельзя было сказать про саму Ингрид. Она будто вцепилась в него руками и ногами, словно в последний шанс, требуя его присутствия на каждой сделке с местными властями, либо в качестве консультанта по безопасности. Роберт откровенно устал от ее неугомонного внимания к своей персоне. Вот и сейчас Хасан зачем-то задумал тащить его туда, откуда Роберт уехал буквально три часа назад.

– Так что случилось с твоей дочерью?

– Ее похитили. Я уже говорил.

– Да, помню. Но как?

– Установить картину точно не удалось. Лишь некоторые обрывки. Она со своим молодым человеком поехала в гости к его родителям. По дороге заглянули в пригород Лондона, откуда ее и увезли. Парень погиб.

– Понятно. Если бы это был Абдал, ты бы ее уже нашёл.

– С чего ты взял? – наблюдая с заднего сиденья тяжелого «Лэнд Крузер Прадо», как на чек-поинте солдаты и офицеры вытягиваются в струнку, не зная даже о том, кто сидит внутри, он невольно восхитился. Вот что значит всенародная слава и любовь. Только дается она Хасану через неимоверные усилия.