Текст книги "Кто не спрятался, я не виноват…(СИ)"

Автор книги: Изменяя_реальность

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 29 страниц)

– Как давно Вы в разработке?

– Четыре месяца.

– Ваш предшественник, «Уран»… Он же – Сэмюэль Паттерсон – был и остается одним из моих близких друзей. Но это не умаляет того факта, что команда приняла Вас на его место. Я рассчитываю на Вашу помощь…

«Илай» в ответ лишь подозрительно сощурился, разглядывая широкое уставшее лицо Таннера.

– Что-то не так, сержант?

– Мне позволено говорить откровенно? – уточнил «Илай», поднимаясь из глубины кожаного кресла и застывая в проходе на армейский американский манер – предплечья лежат одно на другом за спиной, ноги на ширине плеч.

Дремавший на диване «Гарм» с интересом приоткрыл зеленый глаз, хитро сощурившись. Что-то тихонько обсуждавшие между собой «Каин», «Крон» и «Локи» в соседнем отсеке замолчали, с любопытством разглядывая мужчин. Повисла напряженная тишина.

– Само собой, сержант, – чувствуя какой-то подвох, отозвался Роберт.

Он снизу вверх смотрел на молодого американца, ловя отдаленное сходство с самим собой. Не внешнее, а скорее в характере и манерах поведения. Этот факт заставил его испытать симпатию к сержанту.

– Сэр! Если на чистоту, то я против Вашего назначения на должность руководителя группы. Вас не было около восьми…

– Восьми с половиной лет… – подсказал Таннер, внимательно разглядывая узкое, гладко выбритое лицо сержанта.

– Тем хуже. Восьми с половиной лет. Это не разумно. Вы подвергаете опасности всю операцию. Но мое мнение не учитывалось в голосовании, так как я всего-лишь в разработке и не я являюсь членом группы, – отчеканил «Илай», чувствуя на себе любопытные взгляды со всех сторон.

– А ты знаешь, парень… Я с тобой согласен полностью. И поэтому не подписал документы о вступлении в должность, – согласился Роберт.

Флинн открыл оба глаза и сел на диване, с выражением крайнего недоумения, разглядывая «Ареса».

– Я слишком долго отсутствовал. И прекрасно понимаю, что сейчас я для вас балласт.

– «Арес»! – вскрикнул «Гарм», не веря своим ушам. – Я жопу рвал на этой сраной конференции ради твоего назначения!

– Ну, значит я должен тебе новую жопу, что я могу сказать… Флинн, ты, конечно, все правильно сделал, что вызвал меня в Лион. И что взял с собой в Иран, но не из чувства долга это надо было делать, – отозвался Роберт, чувствуя, как накаляется атмосфера в салоне самолета.

Драки с вспыльчивым «Гармом» было уже не избежать. Таков уж характер склочного ирландца, за что Роберт и уважал своего заместителя.

– Хотя бы потому что твой сержант прав. Я восемь с лишним лет занимался чем угодно, кроме полевой работы.

– Я знаю, чем ты занимался, Таннер! Отдел спецрасследования в Скотланд-Ярде, борьба с наркопритонами, следствие по особо тяжким преступлениям, проституция и торговля живым товаром. Затем через пять лет ушел в свободное плавание – открыл с напарником детективное агентство, – вспылил Флинн, отодвинув «Илая» в сторону и встав прямо над сидящим в кресле Таннером. – Я знаю о тебе всё. И ты не изменился… Да, разъел рожу, да, поседел, как лунь. Но это по-прежнему ты. Мне нужны твои мозги. А уж мускульной силой я тебя обеспечу. И погоняю по полосе, пока ты не вернёшься в нормальную форму…

При этих словах Роберт недоумевающе вскинул брови, склонив голову на бок. Прямолинейность О’Коннелла всегда его восхищала, но сейчас в этом было что-то ещё. Что-то не так… Возможно, страх? В голосе Флинна звучала сталь, которой он раньше никогда не замечал. Всё-таки правильное решение он принял – уйти из отряда – командир из заместителя получился великолепный.

– Флинн… Присядь и поговорим. По уму, а не на эмоциях, – в салоне самолета наступила гробовая тишина. – Мужики, будьте людьми, займитесь своими делами…

«Локи», «Крон» и «Каин» после слов Роберта беспрекословно вернулись к игре в карты, звонко шлепая ими о поверхность стола, одновременно прислушиваясь к разговору, стараясь не пропустить ни одного слова. Он это понял по полному отсутствию голосов и напряженному молчанию.

«Гарм», зыркнув на «Илая» и остальных, сел рядом. В салоне будто включили телевизор – гомон, смех, подколки, мат. Как в старые добрые времена. Роберт внимательно посмотрел на своего бывшего заместителя, ныне – командира отряда.

– Ты меня выставляешь идиотом… – зашипел Флинн.

– Иногда полезно, если за восемь лет ума не набрался.

– Я тебе щас въебу, Таннер!

– Если станет легче и быстрее дойдёт, что я говорю тебе – давай, – Роберт услужливо подставил челюсть, косясь на бывшего зама. Тот зло стиснул зубы, заводив косматой бородой из стороны в сторону. – Только потом я сломаю тебе руку, и пересчитаю все кости в запястье. Согласен?

– Иди ты на хуй… Говори, в чем дело?!

– Не ставь меня командиром. Во-первых, «Иуда» узнает об этом сразу же. Наверняка у него есть и глаза и уши в НЦБ. Он вычислил «Урана» аж в Южной Корее, а уж «Урана» достать труднее, чем весь наш отряд вместе взятый, – Роберт понизил голос почти до шепота, наблюдая за изменениями в лице ирландца. – Пока он думает, что я сам по себе, вы сможете выманить его на живца. То есть на меня. Во-вторых, и в самых главных для вас – я действительно слишком долго был не у дел. Хочешь положить всех бойцов из-за моей ошибки? Я – нет. Многое изменилось в вашей работе. И мне нужно осмотреться. Консультации я тебе и так дам, без введения в звание. И в-третьих, и для меня в главных – пока я один, у Сары больше шансов остаться в живых. Твой отряд спугнет его. И он начнет заметать следы. Сам понимаешь, что может случиться.

«Гарм» слушал молча, насупившись и поглядывая исподлобья, словно обиженный ребёнок. В сущности, иногда он таким и был. Роберт улыбнулся, протягивая бывшему лейтенанту руку для пожатия.

– Вот он – я. А теперь если хочешь – бей…

«Гарм» зло фыркнул, и коротко замахнувшись, так, чтобы никто из отряда не видел, ударил Роберта в корпус, под рёбра. Огромный кулак буквально впечатался в левую сторону, заставив ребра болезненно отозваться, а легкие мгновенно схлопнуться в спазме на полувдохе. Роберт принялся ловить ртом воздух, краснея и чувствуя, как все внутри адски полыхает. Рука у Флинна была по прежнему тяжелая. Вернув ему такой же злой, но при этом понимающий взгляд, он, наконец смог сделать короткий вдох, когда сведенные болезненной, обжигающей судорогой, мышцы отпустило. Место удара горело огнем – «Гарм» бил наверняка, в скопление нервных окончаний – знал куда бить, чтобы причинить боль, но при этом не вывести из строя на длительный срок, не сломать рёбра и не повредить селезенку.

– И всё-равно ты – жирный…

– А ты – по-прежнему ирландская сука, – обменявшись любезностями, мужчины продолжили заниматься каждый своими делами.

Роберт, разглядывая на экране ноутбука видеосъемки с разных камер в аэропорту Франкфурта, думал о дочери. Зная её характер, стоило ожидать двух возможных вариантов развития событий: Сара попытается улучшить момент для побега, чем непомерно разозлит «Иуду», или она притворится покорной простушкой, дожидаясь помощи. На второе уповать практически не следовало.

====== Глава 12 ======

По стальному подоконнику барабанил февральский лондонский дождь, пожирая остатки рыхлого снега. В эту зиму снег всё же удивил столичных жителей своим появлением, и даже честно продержался от самого Рождества до Крещения. Саманта внимательно обвела взглядом кабинет Роберта. Запах сигарет еще держался в воздухе, словно ожидая появления своего владельца, но становился всё тоньше и тоньше. На душе было тоскливо. Казалось, что наступившая тишина в офисе задержится тут навсегда, поглотив собой даже воспоминания. Новогоднее затишье в работе затянулось, вынудив Саманту обратиться к суперинтенданту Блэку Хиллари за помощью. Тот с готовностью подбросил несколько плёвых дел, но и им она была бесконечно рада, стараясь отвлечься от гнетущих мыслей.

Сев в кресло Таннера, она провела пальцами по краю стола, словно пытаясь что-то нащупать. Странно было осознавать, что владелец кабинета может больше сюда не вернуться. В пепельнице рядом с выключенным ноутбуком давно не осталось ни одного окурка. В целом кабинет выглядел сиротливо, и это ей перестало нравиться с той минуты, как Таннер сел в самолёт до Лиона. Смутные нехорошие предчувствия терзали её уже несколько недель. Голос начальника в трубку прозвучал такой сталью, какой она раньше никогда не слышала. Разговор вышел короткий, жесткий и деловой. Хоть он никогда не отличался эмоциональной речью или любовью к длительным задушевным разговорам, в этот раз вовсе уложился в чуть больше, чем тридцать секунд. На миг девушке показалось, что в трубку говорит кто-то чужой, жестокий и холодный. Лишь характерные интонации да вечно простуженный хриплый голос напоминали, что это все еще Роберт Таннер.

Саманта вновь прокрутила в голове короткий диалог, не выпуская из рук смартфон. Ей казалось, что Таннер будет в своем кабинете если не всегда, то еще очень и очень долго. А сейчас его место занимала пустота – пошел второй месяц, как он улетел в Лион на встречу, касающуюся пропавшей дочери. Последний геопеленг говорил, что он застрял где-то на границе с Ираном, в труднодоступной гористой местности. Оставалось надеяться, что Роберт и впрямь знал, что делает.

– Саманта, слушай меня внимательно! Отключи планшет от смартфона. Игры кончились. Со мной всё хорошо, не переживай. Надеюсь, что у вас тоже все в порядке?

– Да, Роберт, более или менее…

– Отлично. Тогда продолжай работать и считай это своим испытанием. Я буду звонить по возможности. На почту пиши в крайнем случае – постараюсь помочь, чем смогу. Всё. До связи…

Страстно хотелось выкинуть из мыслей тревогу. Саманта слушала в трубке длинные гудки, бросая на настенные часы короткие частые взгляды. Наконец, щелчок известил о соединении с абонентом.

– Привет! – торопливо выдавила она, прочистив горло.

– Привет, Сэм! – голос Натали прозвучал радостно и с ощутимым выжиданием. Обе девушки замолчали, подбирая слова для дальнейшей беседы. Каждая физически ощущала тревогу друг друга даже сквозь расстояние.

– Получила посылку? – избегая прямого разговора на гложущую тему, начала Саманта.

– Да, спасибо… Я не ожидала, если честно… Очень мило с вашей с Робертом стороны. Он вышел на связь?

– Пока нет. Крайний раз звонил за пару дней до Рождества, – Саманта тяжело вздохнула, вновь проводя пальцами по кромке письменного стола начальника, словно убеждая себя в реальности окружающего мира. – Потребовал отвязать планшет от смартфона, чтобы я его не искала. Сказал, что всё нормально. Работает.

– И где он?

– Крайний сигнал был на границе с Ираком почти шесть недель назад. Нат… Он справится? – вдруг ощутив до этой минуты ничем не выдававший себя страх, спросила Саманта.

– Ты убеждаешь меня или себя? – Натали, увы, не могла дать ей необходимой уверенности.

– Даже не знаю. Наверное, себя… – Саманта пыталась собраться с мыслями, чтобы озвучить тревогу, которая глодала ее сердце уже почти месяц. – Нат, я… У меня нет слов, но мне плохо тут одной.

– Я тоже волнуюсь… Хоть знаю его всего-ничего. И за тебя тревожусь сильно, зная, как вы близки.

– Ладно, давай тогда сменим тему, чтоли… Как прошли праздники? – резко переводя тему для разговора, поинтересовалась Сэм.

– Была на пляже. В целом неплохо, – почти безэмоционально отозвалась Натали. Слышно было, как где-то недалеко от нее кричат какие-то сельскохозяйственные животные, кажется, овцы. – Тут тепло для зимы, я бы сказала – самое настоящее лето. Вода холодновата, но я и не купаться сюда приехала… Как долго еще он там будет?

– У меня нет ответа, – честно призналась Саманта, гася свет и прикрывая за собой дверь пустующего кабинета. – Мне кажется, что я его не увижу. Хотя, казалось бы, мне-то что? Он мне никто, по большому счету… Но я привыкла к тому, что Роберт всегда рядом. Всегда подставит плечо или даст отрезвляющего пенделя.

– Кажется, я тебя понимаю… В моей квартире, когда Уильямс приехал выяснить со мной отношения сразу после того, что случилось с Баки, если бы не Роберт, я бы… Даже и не знаю, билась бы в истерике… Может, кинулась бы на Джеймса с кулаками, – Натали вдруг отчетливо увидела перед собой высокого широкоплечего мужчину, ссутулившегося над кучкой битой посуды, помогая ей убирать погром, учиненный фанатами. – Даже еще раньше… Если бы не он тогда возле ветклиники, куда я отвезла Баки в последний путь, не знаю, что было бы со мной. Я ведь и правда в тот миг осталась совершенно одна во всем мире, словно осиротела разом…

– А он, как всегда надежно подставил плечо.

– Да. Удивительно все-таки. Редкий человек, я бы сказала.

– Боюсь, что за свою редкость он рано или поздно поплатится, – тяжело вздохнула Саманта, взвешивая на ладони ключи от офиса. За окном стелился промозглый, похожий на заблудившуюся осень, февральский вечер. – В нашем мире такие как он вырождаются. Из-за таких, как мы…

– Не поняла, ты о чем?

– Да так… Рассуждение вслух. Просто подумала, что нет во мне такой твердости и настойчивости, как в нём. Я бы уже сто раз сдалась, – честно призналась Саманта, не понимая, откуда брались все это время силы в ее начальнике. – Или пила бы, надеясь на кого-то типа него, чтобы пришел и помог, сделал бы за меня всю работу. Натали, я ужасная подруга и отвратительная помощница.

– Сэм… Это не так. Ты – женщина, и в принципе ты не способна на многие вещи, что доступны ему. Это сейчас не ханжество и не сексизм… Простая физиология и особенность психологии полов. Женщина не воин. Не расходный материал, как бы грубо это сейчас не прозвучало по отношению к Роберту. Но мужчины веками были предназначены природой для защиты территории и семьи. Они являлись теми, за кем хочется быть. Что он сейчас и делает – дает опору своей семье, защищает её, как может. И я надеюсь, что у него все получится.

Саманта слушала Натали, сидя на краю своего рабочего стола и блуждая глазами по выгоревшей физической карте мира, висящей на стене в приемной. Иран… Ирак… Сирия… Горячее кольцо Ближнего Востока. Где-то там сейчас и Таннер, вернулся в мир, от которого старательно бежал все эти годы.

– Я всё это понимаю… Но что будет, если он не вернется? Ведь это не поездка в Дисней-Лэнд… – устало произнесла она, чувствуя себя безутешной.

– Сэм, я не знаю, что будет, если… Но я очень хочу его увидеть живым и невредимым, – голос Натали звучал тепло, мягкими интонациями убаюкивая тревоги Саманты. Хотелось верить в ее слова.

– Я тоже. Нат? Ты думаешь о том, что было, если бы ты осталась?

– Было бы то же самое, что и сейчас. Он бы уехал. Сэм, давай не будем начинать. Я понимаю, к чему ты клонишь…

– Нет, я абсолютно ни к чему не клоню, просто мне интересно, правда. Думаешь ли ты о нем?

– Ты невероятно бестактна и любопытна. Он воспитал превосходную смену, – рассерженно фыркнула Натали, – Но ты права. Я думаю о нем. Кое-что вспоминаю…

– Ваш вечер на диване, перед телевизором, – понимающе хмыкнула Саманта.

– Наш вечер в «Lume», на крыльце. Жалею, что не сделала того, что сделала раньше, – честно вздохнула Натали, вспоминая жар от тела мужчины, горячие властные губы с терпким вкусом красного вина и сигарет, и крепкие, надежные руки, удерживающие от неосмотрительного падения со ступеньки. – Но и радуюсь одновременно, что тот вечер был у нас. У меня. Ладно, давай не будем нагнетать? Может, он отзвонится через пару-тройку дней и скажет, что летит в Лондон с Сарой?

– Ты всегда такая оптимистка?

– Я верю, что так или иначе, каким-либо способом всё будет хорошо, – соврала Натали, внутренне поддаваясь тревоге Саманты.

– Угу… Всё-таки ты ненормальная, под стать ему. Ладно, поеду к Мэрин. Она сегодня собиралась в театр. Угадай, кто играет в премьере?

– Джеймс? – догадалась девушка.

– Да. Какая-то странная постановка… Кажется, «Вдали от посторонних глаз». Драма. Написала его невеста, – с усмешкой отозвалась помощница детектива.

– Всё-таки невеста?

– Ну, пока это официальная версия.

– Понятно. Сэм… – Натали проглотила слова, пытаясь что-то сказать, но не решаясь.

– Я обязательно буду держать тебя в курсе событий, – произнесла Саманта, догадываясь о значении молчания в трубку. – Как только он выйдет на связь то сразу тебе сообщу.

– Спасибо. Если вдруг… Передай ему…

– Что?

– Ничего… Не надо. Когда вернется, тогда я сама ему все скажу.

– Уверена?

– Нет. Ладно, до связи? – обрывая очередной разговор, так и не принесший известий о Роберте Таннере, попыталась окончить общение Натали.

– Погоди. У меня вопрос. Ты совсем-совсем не планируешь вернуться в Лондон? Вообще?

– Пока что мне нечего там делать… До связи, Саманта!

На электронную почту поступило новое уведомление. Саманта нетерпеливо открыла приложение. Адресат не указан, что могло быть только если почта закрыта специально созданными программами защиты канала связи, или доставляется через поддельные домены.

«Сэм, в письме приложены файлы. Проверь тщательно. Результаты отправь на мою почту. Р.Т.»

Сообщение однозначно принадлежало Роберту. Саманта торопливо вернулась за свой ноутбук, гадая, что же он мог прислать.

Над каменистой равниной гулял пыльный ветер. Роберт вскинул бинокль, изучая проходящую чуть ниже, в паре километров от нефтеперерабатывающего комплекса, дорогу. По ней он уже почти месяц вместе с группой делал короткие вылазки на территорию соседнего с Ираном Ирака. По каменистой, разбитой ветрами дороге, в клубах серой пыли, медленно ехал микроавтобус. Роберт еще раз внимательно осмотрел транспорт сквозь линзы полевого бинокля. Удаление около четырех километров.

– Опять репортеры? – лениво поинтересовался «Локи», демонстративно медленно поднимаясь со своего импровизированного кресла. Роберт молча передал оптику.

– Похоже… Зачастили что-то…

– Да… Остановим?

– «Гарм», – связавшись по рации с командиром, поинтересовался Роберт. – В паре километров по дороге микроавтобус с репортерами. Опять та же машина. Останавливаем?

– Нахуя? Мы уже их досматривали. К черту. Только время теряем. Через три часа собираемся. В Багдаде связные сообщили о нашем Абдале. Его видели недавно.

Роберт нахмурился. Поиск зашел в тупик, как только они сошли на землю Ирана чуть больше месяца назад. Этот факт не мог не раздражать его. Казалось, что все его действия превратились в бессмысленный набор стандартных процедур – проснуться, умыться, размяться на турнике и, без предисловий, прыгнуть в машину до ближайшего городка, прочесать город в поиске неизвестно чего, и вернуться на пустующую укреплённую базу, чтобы назавтра начать все с начала. Весь запад иранской границы он прочесал от и до, не теряя надежды. Но след Абдала оборвался прямо у него под носом, на границе с Ираком. Вновь предстоял усиленный поиск.

– «Арес», пусть тебя подменит «Илай», ты мне сейчас нужен внизу, – отдал приказ «Гарм», и сбросил вызов.

Роберт, поправив на плече уже привычно впивающийся ремешок М16А4{?}[М16А4* – вариант штурмовой американской винтовки M16A3 калибра 5,56 мм, разработанная и принятая на вооружение в 1960-х годах. Состоит на вооружении по настоящее время. Модифицирована. ], сделал было шаг к лестнице, но в последний момент передумал. Глянув на «Локи», беспечно поигрывающего десантным ножом в руке, он вдруг отчетливо ощутил неправильность ситуации. Слишком уж расслаблен бывалый боец.

– «Локи», ебать тебя неловко! Убери нож. Запиши в блокнот данные по машине. Такое впечатление, что ты на курорте, ей-богу…

Невысокий сухой, но двигающийся, словно гадюка, мужчина, косо бросил взгляд на бывшего командира. Видно было, что бездействие плохо сказывается не только на Роберте, но и на всей команде. Не ясно было, чего ждал «Гарм», словно нарочно затащив их в глушь иранского плато. «Локи» медленно убрал лезвие в ножны на груди, и размашистым почерком вписал номер микроавтобуса, проехавшего по дороге в блокнот.

– «Арес», чего мы ждем?

– Я не знаю… Но разберусь… – честно отозвался Роберт, кивнув лейтенанту, и с грохотом подошвы тяжелых армейских ботинок о стальную лестницу спустился вниз.

Бездействие убивало. Оно плохо сказывалось на настроении в группе, подчас вызывая ненужные конфликты на пустом месте. «Гарм» упрямо продолжал держать людей в неведении.

– Флинн, что происходит? Мы сидим тут уже пять недель, словно ждём кого-то… Может уже посвятишь всех нас в свой план? – по прежнему хмурясь, поинтересовался Роберт, входя в небольшое прохладное помещение, некогда бывшее кабинетом начальника нефтевышки.

Краска на стенах облупилась, осыпаясь и обнажая желтоватый, плохого качества, бетон. Окна выбиты, позволяя ветру гулять взад и вперед по подоконникам и столам. Песок и пыль повсюду в углах, на потолке местами куски паутины. Все говорило о заброшенности завода.

– Успокойся! – осадил его «Гарм», стоя над пластиковой картой, испещренной крестиками, пунктирами и маленькими флажками.

Она занимала весь огромный стол посреди кабинета. Роберт, поставив оружие на предохранитель, передвинул винтовку за спину, так, чтобы она не мешалась, и склонился над желто-серой физической картой Ближнего Востока. На ней были крестиками отмечены места их вылазок за прошедший месяц. Всего сорок три населенных пункта на границе Ирана и Ирака. Много или мало это было зависело лишь от точки зрения ищущего. Для Роберта – недостаточно.

– Видишь это? – «Гарм» шлепнул бумажными распечатками фотографий со спутника на стол, прямо поверх карты.

Роберт быстро скользнул по ним взглядом. Сосредоточенно и скрупулезно изучая боевую выкладку «НАТО», он откровенно изумился. Пальцы пробежали по свеженапечатанной бумаге, листая сводки.

– На что я смотрю? Это какая-то крепость… Судя по координатам, в центре Багдада?

– Да, – складывая руки на груди, с улыбкой отозвался Флинн.

– Хочешь сказать, что его видели там?

– Одного из его братьев. Хочешь наведаться в гости? – улыбка стала хищной, такой, что не знай он «Гарма» не один год, решил бы, что тот свихнулся.

– Сколько времени на дорогу? – водя пальцем с въевшейся в кожу пылью и грязью по пересечениям трасс на карте, уточнил Роберт.

– Если по трассе то часов пять.

– Пропуск есть?

– Как всегда. Если по прямой, через равнину, то часа через три будете на месте, – взгляд Флинна недобро сверкнул из-под кустистых золотых бровей.

Солнце Ирана, хоть и не отличалось летним гостеприимством, сожгло его кожу и выбелило медные волосы. На лице «Гарма» расползлись веснушки и трещины от пыльных зимних вьюг Востока. Вид у мужчины был дикий.

– Какой вариант нам подходит?

– Это я оставлю на твой выбор. Берешь двоих и едете туда. Я останусь. Надо кое с кем пообщаться.

– «Гарм», что с репортёрами? – вдруг вспомнил Роберт. Машина с огромной надписью на ржавом борту «Репортёры без границ»{?}[«Репортёры без границ (РБГ)» (фр. Reporters sans frontières; RSF) – влиятельная международная неправительственная организация. Миссия организации, заявленная на её сайте: «Защита свободы прессы, журналистов и сетян во всём мире». Девиз организации: «Без свободной прессы ни об одной борьбе никогда не узнают». Организация по всему миру борется против цензуры и за освобождение журналистов, находящихся в заключении из-за своей профессиональной деятельность] , без конца мотающаяся через границу совсем близко к их базе его нервировала. – Не слишком ли часто они тут шастают?

– Что-то не нравится? Установи муляж фугаса возле дороги – перестанут, – зло бросил Флинн. Роберт вновь уставился на командира. Что-то в его поведении не давало ему покоя.

– Флинн, что происходит? Ты взвинчен… – взгляд Роберта стал жестким, ловящим каждое изменение в микромимике лица командира.

– Ну, что поделать. Раздражает бездействие и отсутствие информации.

– Тогда почему, получив наводку, не хочешь поехать с нами?

– На связь должен выйти мой человек. Я поеду к нему, – вновь возвращаясь к карте и неопределенно ткнув в неё пальцем, отозвался О’Коннелл.

– Он что-то нашёл? – встрепенулся Роберт, не отводя пронзительного испытывающего взгляда от командира.

Тот пожал плечами, ответив точно таким же тяжелым взглядом. В воздухе комнаты ощущалась напряженность и физическая измотанность.

– Ты будешь первым, кому я сообщу. Собирайся…

– Привезу сопляка сюда. Послушаем, что он расскажет, – кивнул Роберт, вновь скользнув глазами по выкладке со спутника и фотографиям мужчины в традиционной для курдов одежде.

Они были сделаны на каком-то празднике, судя по окружению и расшитой золотой нитью аракчину{?}[Аракчин* – головной убор, своей формой напоминающий тюбетейку. Состоит из двух частей – собственно шапочка и тюрбан из х/б ткани.]. Чоха{?}[Чоха*– куртка из белой шерсти, подкладка из белой х/б ткани, обшлага рукавов обшиты шелком. Традиционная одежда. ] на нём тоже выглядела не в пример дорого. Вероятно, фото сделано во время празднования Навруза – праздника по случаю прихода весны.

– Валяй, ты знаешь, что нужно делать, – кивнул согласно «Гарм».

Роберт, собрав снимки в стопку, быстро сунул их в кожаную папку-планшет и вышел с ней из помещения. Внутри зацарапалось забытое ощущение – предвкушение опасной работы. И всё же пять недель на бывшей нефтеперерабатывающей станции пошли ему на пользу. Роберт восстановил навыки работы в команде, вспомнил кое-что забытое из огневой подготовки… Даже здорово потерял в весе, ежедневно используя стальные лестницы и танки базы в качестве снарядов для спортивной тренировки. Военно-полевые игры три на три они так же проводили среди разрушенных стен брошенного нефтеперерабатывающего комплекса. Обещанная Флинном физическая нагрузка шла на пользу. Он быстро возвращался в форму, ловя недовольный взгляд сержанта. Парнишка ему не доверял, и, возможно, вполне заслуженно.

«Каин» и «Крон» уже информированные «Гармом» быстро снаряжались для поездки. «Крон» возился с боевой укладкой в ничем не примечательный «Лэнд Ровер Дефендер 110»{?}[https://kakoeauto.ru/images/land-rover-defender-110-out.jpg], каких после войны на территории Ближнего Востока было в избытке. Внешне изъеденный ржавчиной внедорожник внутри представлял из себя укрепленную штурмовую машину, обшитую толстыми стальными листами брони. Роберт лично несколько недель назад загнал машину на яму и провел почти сутки, прикручивая пластины к брюху автомонстра, изолируя систему топливоснабжения от возможных повреждений. Никто не был застрахован от подрыва брошенного фугаса или забытой осколочной мины, а так у них был небольшой, но шанс остаться невредимыми. Наблюдая, как «Крон» и «Каин» укладывают под сиденья автомобиля сменные рожки винтовок, он быстро перефотографировал все спутниковые распечатки на смартфон. В Багдаде, где связь ловит намного лучше, он намеревался отправить электронной почтой заранее заготовленное письмо Саманте. Надо проверить, с чьих спутников сделаны снимки. И что еще на них можно разглядеть.

– «Арес», мы готовы… – отрапортовал не по уставному «Каин». Роберт, пряча смартфон в карман разгрузки, кивнул.

– Пропуск у нас есть или мы окольными тропами? – поинтересовался всегда улыбающийся «Крон». Видно было, что мужчины с удовольствием пакуют вещи, готовясь к работе.

– Пропуск не снимать. В Багдаде он нам понадобится. Поедем напрямик, иначе рискуем застрять на границе на лишние пару часов, а их у нас нет, – отозвался Таннер, устраиваясь за рулем громоздкой машины. Двигатель тихонько пофыркивал, ожидая команды на старт. – В планшетке фото со спутника «НАТО». Не знаю, кто нас информирует, но им от силы часа полтора. Успеем к ужину вернуться, если застанем хозяев дома.

Глаза слезились от однообразного серо-рыжего пейзажа каменистой равнины. Руки ныли, то и дело ловя болтающийся и бьющий в ладони руль, когда машина налетала колесом на неизбежные глыбы. В дороге они провели уже почти три часа, а вокруг все тот же однообразный и унылый пейзаж. «Каин» откровенно дремал, свернувшись калачиком на заднем сидении. «Крон» что-то читал в огромном справочнике. Удивительно, что отчаянная болтанка в машине никак не влияла ни на одного, ни на другого. Казалось, что вот такая походная жизнь была им привычна, хотя с другой стороны иной жизни эти люди не знали. Роберт устало проморгался, сгоняя пыльную пелену перед глазами, и принялся искать знакомые ориентиры. Кое-где попадались неприметные на первый взгляд растения. Корявое, высохшее еще до вхождения в свою полную силу деревце тамариска служило в его памяти отметкой, означавшей приближение к главной федеральной трассе Ирака. За месяц он успел составить личную карту ориентиров и вешек в радиусе почти в сотню километров. Скоро появится пригородный блок-пост.

Ведя машину по знакомой земле, Таннер понял, что за восемь лет ничего не изменилось ни в образе жизни группы ни в нем самом. Сколько бы он не уверял себя, что война оставила его вместе с последними днями контракта – это было не так. Трясясь в пропахшей порохом, сталью и топливом машине, он с каждым мигом всё отчетливее ощущал себя в нужном месте. Никакая полиция с рейдами по ночным клубам не могла дать ему одновременное ощущение свободы и страха. Пожалуй, именно такое сочетание всё ещё будоражило его кровь как ничто другое. Человек, рождённый в мясорубке войны никуда не делся, загнанный им самим в глубину сознания. Сейчас, глядя, как пара офицеров иракской государственной милиции подходят к машине, держа на перевес АК-74, судя по состоянию еще советского производства, он внутренне напрягся. «Каин» и «Крон» сидели прямо, словно проглотив палки. На коленях каждого лежали заряженные и готовые к бою винтовки. Роберт коротким, незаметным жестом приказал поставить оружие на предохранители. Не хватает еще завязать перестрелку с органами власти на въезде в город. Мужчины рассудительно повиновались. Оружие моментально исчезло под сиденьями автомобиля.

Один из офицеров внимательно изучил взглядом лобовое стекло «Дефендера». В правом нижнем углу был прикреплен международный сигнал для опознавания «своими» – белый лист с надписью «вездеход» на нескольких языках: английский, арабская вязь и курдский. Чуть ниже надписи располагались понятные только военным небольшие пиктограммы, означавшие связь с государственными органами управления. Перекинувшись несколькими словами между собой офицеры милиции подали жест Роберту, требуя выйти из машины. «Каин» напрягся.

– Сидеть, – спокойно отрезал Таннер, поднимая руки так, чтобы офицер видел его пустые ладони через лобовое стекло. Преувеличенно медленно он покинул салон автомобиля, останавливаясь у его высокого капота. Один из офицеров обошел машину, подсвечивая брюхо и подкрылки фонариком.

– Ваши документы, – на ломаном английском произнёс тот, что жестом потребовал Роберта покинуть машину.

– Мы возвращаемся в лагерь. Были в пустыне почти неделю, – медленно на курдском, ответил Таннер, осторожно вынимая из-за пазухи кипу документов. Официальная бумага от международной организации наблюдателей. Милиционер некоторое время изучал документ, сверяя подписи.