Текст книги "Разлучи нас, смерть! (СИ)"

Автор книги: Ginger_Elle

сообщить о нарушении

Текущая страница: 46 (всего у книги 81 страниц)

– Я не думал, что… – Стюарт разжал свою хватку.

– Охрана может позволять мне мелкие нарушения вроде встреч с тобой, но сбежать они мне не позволят.

– Почему Астон делает это?

Джейсон раздражённо посмотрел на Крамера, словно недоумевая, как можно было до сих пор не понять:

– Он хочет, чтобы я вернулся к нему, – сказал он.

– Так значит, это ты решил расстаться с ним? – не сумел скрыть удивления Крамер.

– Что, так сложно в это поверить? В то, что не он вышвырнул меня? – насмешливо поинтересовался Джейсон. – Что я не цепляюсь за его деньги?

Стюарт не обратил на колкость никакого внимания. Он сидел, задумавшись.

***

Через три дня они провели ещё одну ночь вместе. В промежутке Крамер пытался работать, хотя делать это из Лондона было не всегда возможно, посетил несколько музеев и вовсю старался делать вид, что приехал в Великобританию отдохнуть и посмотреть достопримечательности.

Его сотрудники и заместители были немного озадачены тем, что трудоголик Крамер, не бывший в отпуске последние пять лет и даже в выходные приезжавший в офис, вдруг решил попутешествовать. Они бы удивились ещё больше, если бы узнали, что их начальник оставил свой бизнес чуть не на неделю ради двух встреч с любовником.

Стюарт даже и любовником-то не мог его назвать… Просто мимолётная связь. И теперь, когда он узнал, что на самом деле удерживало Джейсона возле Дэниела Астона, его не покидало ощущение, что он ввязывается в какую-то тёмную, мрачную игру, которой не понимает и до конца не поймёт никогда. Это были чужие отношения, чужая история, чужая одержимость… Сам Джейсон был чем-то ворованным, тайком уведённым у другого. Он до сих пор как будто принадлежал своему бывшему любовнику.

Тем не менее, перед тем, как Джейсон ушёл из его номера ранним утром он спросил его, когда они смогут увидеться снова.

– Я приеду в Лондон через две недели и пробуду здесь долго: защита диплома, получение документов. Но потом уже не смогу приезжать сюда так часто.

– Ты ведь бываешь в Штатах.

– Иногда. Но это опасно, я почти всё время с ним. К тому же, это всё так далеко… Ещё целый месяц. Зачем загадывать…

В день отъезда из Лондона Крамер отправился на обед в «Рулз» – этот ресторан, специализирующийся на дичи, тоже можно было считать чуть ли не достопримечательностью. Джейсон не то чтобы рекомендовал его, но сказал, что посещение может быть «интересным».

В вестибюле отеля к нему подошёл высокий худощавый мужчина, прямой и подтянутый, с седыми висками, но совершенно неопределенного возраста: где-то в промежутке между сорока пятью и шестьюдесятью пятью. Стюарту показалось, что он где-то этого человека видел.

– Добрый день, мистер Крамер, – поздоровался незнакомец. – Меня зовут Якоб Эдер. Не могли бы вы уделить мне буквально десять минут?

Услышав фамилию, Крамер понял, кто перед ним был и почему это лицо показалось знакомым. Они с начальником службы безопасности Астона пару раз встречались раньше, но никогда не разговаривали. Стюарт догадывался, что привело сюда Эдера.

– Разумеется, – ответил он, стараясь не выдать лёгкой нервозности. Эдер, даже вежливо прося о разговоре, умудрялся быть угрожающим.

– Спасибо. Думаю, мы можем поговорить прямо здесь, – Эдер указал в сторону стоявших неподалёку кресел.

Они расположились друг напротив друга, и Крамер спросил:

– Чем обязан, мистер Эдер?

Эдер едва заметно улыбнулся.

– Полагаю, вы всё прекрасно понимаете, – у Эдера был лёгкий акцент, не карикатурно-немецкий, а какой-то особенный, жёсткий и в то же время тягучий, плавный.

– Хорошо, повод мне известен, – допустил Крамер, – но что конкретно вы хотите мне сказать… или услышать от меня.

– По правде говоря, я хотел бы услышать от вас клятвенное обещание, что вы больше никогда ни при каких обстоятельствах даже близко не подойдёте к известной вам особе. К сожалению, я не могу на это всерьёз рассчитывать, так что начну с просьбы: вы вступили в очень опасные отношения, и я очень вас прошу их прекратить. Они опасны и для вас, и для Коллинза.

– Может быть, вам стоит попросить его? Зачем встречаться со мной и… угрожать мне?

– Я не угрожаю, я просто предупреждаю. А что до Коллинза, – Эдер сделал паузу и сплёл перед собой пальцы рук, – я не могу сказать ему ничего, чего бы он сам не знал. И я не уверен, что он способен адекватно оценивать ситуацию.

– Мне он показался весьма здравомыслящим молодым человеком, – возразил Крамер.

– Да, он вполне здравомыслящ, но есть некоторые моменты… Коллинз весьма необычный молодой человек, возможно, это и привлекает к нему людей, подобных вам и Астону. Несколько лет, проведённых с Астоном, не были для него безоблачными, скорее, наоборот, они были довольно тяжёлыми, и эта «необычность» усугубилась. Но дело тут не в нём, дело в Астоне. Я, разумеется, не собираюсь ему ничего рассказывать – я хочу сохранить спокойствие любой ценой – но он может узнать каким-то другим образом. Не удивлюсь, если Коллинз рано или поздно сам ему об этом скажет во время очередной ссоры.

Стюарт потёр рукой лоб. Да, он был прав: тёмная, полубезумная история…

– И что он сделает? Астон, я имею в виду…

– Кто знает, – пожал плечами Эдер. – Ничего хорошего. Но вы всё же занимаете достаточно безопасную позицию. Кто действительно будет расплачиваться за ваше весёлое времяпрепровождение, так это Коллинз.

Крамер тяжело выдохнул и отвернулся в сторону окна.

– Спасибо за предупреждение, мистер Эдер.

– Не за что. Я был бы вам очень обязан, если бы вы всё же прекратили встречаться с ним. Поверьте, он не та красивая игрушка, какой кажется.

– Я это знаю, – сквозь плотно сжатые губы произнёс Крамер.

– Надеюсь, вы примете правильное решение. Знаете, я делал подобные предупреждения Астону, когда это всё только начиналось. Он меня не послушал, и посмотрите, что с ним стало сейчас…

– Что с ним стало? – не понял Стюарт.

– Его семья – одни руины, многие дружеские и семейные связи разрушены. Я не говорю уже о финансовых потерях. Его бизнес во многом строится на личных связях и репутации: люди доверяют ему миллионы, сотни миллионов долларов, и некоторые из этих людей весьма консервативны в своих моральных принципах. Я не удивлюсь, если он из-за своего любовника потерял больше, чем у вас когда-либо было. И всё равно: единственное, о чём он сейчас способен думать, так это то, как вернуть проклятого мальчишку. Он пополз бы на коленях, если бы Коллинз сказал, куда ползти. Так что думайте сами…

Крамер смотрел перед собой невидящим взглядом. Астон, его элегантная жена, его безупречный секретарь… Он почему-то думал о них немного свысока, полагая, что за этими красивыми – даже порой величественными – фасадами скрывается пустота. По какой-то причине он мнил себя умнее и глубже этих аристократов, унаследовавших своё влияние и деньги от родителей, и фаворитов, паразитирующих на их богатстве. Он считал их праздными и поверхностными существами, интересующимися лишь дорогими безделушками и великосветскими приёмами. Но за этими праздничными фасадами была не пустота – там были бесконечные лабиринты тёмных коридоров, и подвалы, и казематы, и камеры пыток…

Глава 67

Кап-Ферра, июнь 2010

Из Лондона Джейсон вернулся в Женеву, но ненадолго. Через пять дней все, включая большую часть прислуги, переселялись на виллу в Кап-Ферра. В эти пять дней ничего особенного не происходило, тем более что Астон уехал на несколько дней в Нью-Йорк. Джейсона он с собой не взял. Как намекнул Эдер, там предполагались какие-то встречи по делам фонда и семейное торжество, где должен был присутствовать Брайан Норман, ответственный за историю с поддельной видеозаписью, произошедшую год назад. Астон, видимо, посчитал присутствие там бывшего любовника неуместным.

Джейсон занимался тем, что изгонял последние шероховатости из дипломного проекта, читал и играл на фортепьяно. Камиллы целыми днями не было дома. Она проводила время где-то в Женеве, в основном, в обществе Личи. Личи (на самом деле Фелисия Лерман) была её личным консультантом по стилю. Обычно людей такой профессии называли шопперами. Она была американкой средних лет родом из Нью-Йорка и яростной поклонницей Марка Джейкобса. «Родственники они, что ли?» – думал Джейсон, выслушивая очередные хвалы дизайнеру за ужином. За свои услуги Личи получала приличное вознаграждение, однако в доме считалась не наёмным работником (вроде Джейсона или мисс Вернье), а чем-то вроде гостьи и подруги хозяйки.

Джейсона она недолюбливала – по своему положению подруги Камиллы, а также потому, что Джейсон пару раз отпускал не самые лестные замечания по поводу её рекомендаций касательно стиля. Они заботливо передавались Личи кем-то из прислуги.

Вечером накануне отъезда на Ривьеру Джейсон наконец понял, с чем было связано такое активное обновление Камиллой своего и без того немалого гардероба, а также несколько более недоброжелательное отношение к нему кое-кого из прислуги. Партия Камиллы праздновала победу и ликовала! Хотя победу над кем? Партии Джейсона не существовало.

Астон с женой вышли к ужину, на который было приглашено несколько гостей, в том числе Андреас Эттинген, вдвоём. На Камилле было розовато-лиловое атласное платье, довольно плотно облегающее фигуру и подчеркивающее увеличившийся живот.

Джейсон несколько секунд не мог отвести от него глаз. Но всего лишь несколько секунд, и, кажется, никто этого не заметил. После коротких разговоров все перешли к столу. В течение вечера Джейсон несколько раз замечал на себе выжидающие взгляды Астона. На что он, интересно, надеялся? Что, увидев его беременную жену, бывший любовник начнёт рвать на себе волосы от ревности и отчаяния? Джейсону было до странности всё равно. В конце концов, это было всего лишь логичным следствием возобновившихся отношений двух супругов. У них было двое детей, почему бы не появиться третьему?

Может быть, они с Камиллой сблизятся благодаря этому настолько, что Астон в конце концов отступится от него. Это было бы идеальным вариантом, устраивавшим всех: семейные ценности восторжествовали, презренный любовник изгнан, рождение нового наследника скрепляет немного ослабшие узы брака. Это было слишком прекрасно, чтобы быть правдой…

***

Вилла «Оливия» была одним из самых красивых мест, которые доводилось видеть Джейсону. Само здание больше напоминало дворец. Там было всё, что только могла пожелать изнеженная роскошью душа: бассейны закрытые и открытые, комната для релаксации, спа, кинотеатр и куча всего другого, о чём Джейсон ещё не знал.

В этот раз Камилла пригласила кучу гостей. Она могла себе это позволить: в доме было двенадцать гостевых спален, а в дальнем конце сада находился отдельный коттедж для гостей. Но вообще Джейсон плохо представлял, как она раньше жила одна, лишь с двумя детьми, в этом огромном здании. Пожалуй, надо было родиться принцессой и проводить каникулы в фамильном замке, чтобы чувствовать себя комфортно в таких условиях.

Сад виллы был довольно большим и замечательно красивым. Быть может, на вкус Джейсона слишком ярким и экзотичным. Ему иногда казалось, что он находится не на юге Франции, а где-то в тропиках. Он больше наслаждался видами: они, куда ни посмотри, оказывались живописными, точно с картин. Если смотреть в сторону побережья, были видны сине-лиловые горы. Он хотел бы сейчас быть там, далеко-далеко, в тишине, без всех этих людей, их голосов и непрестанных перемещений… Хотя наверняка вблизи окажется, что невысокие горы утыканы городками и деревеньками и какими-нибудь банальными огородами, в лучшем случае виноградниками или полями с лавандой.

В сад он ушёл из-за царящей в доме суеты и чтобы не путаться под ногами у прислуги, раскладывающей вещи. Астон закрылся в кабинете с мисс Вернье. О нём все как будто забыли. Чудесно…

Вскоре в саду его нашла София, воспользовавшаяся занятостью взрослых, чтобы ускользнуть из-под надзора гувернантки. Она сразу же похвасталась тем, что специально для её занятий на виллу недавно привезли фортепьяно.

– Очень красивое, белое. Стоит в детской. Я потом покажу тебе, где это. Ты тут, наверное, ничего не знаешь.

Джейсон вежливо отказался от экскурсии в детскую.

Камилла поддерживала интерес дочери к музыке, но ей, разумеется, не нравилось, что интерес – который до этого ни она сама, ни преподаватели не могли Софии внушить – был связан с Коллинзом. Девочка хотела научиться играть, как он. Камилла не могла запретить ему пользоваться инструментом в домах в Париже или в Колоньи, раз уж муж разрешил, но на вилле распорядилась поставить фортепьяно в детскую. Джейсон понимал, что делалось это не ради удобства или каких-то иных причин: Камилла знала, что уж в детскую-то секретарь никогда не войдёт.

София продолжала щебетать.

– Я буду много-много играть, даже летом, на каникулах. Ты ведь много занимался?

– Нет, не особо. У меня никогда не было достаточно времени.

– Это хорошо, – сказала София, задумчиво склонив светлую головку набок. – Значит, не обязательно много заниматься. А то мне все говорят, что надо очень долго тренироваться, чтобы хорошо играть.

– Тебе всё правильно говорят. Я не очень хорошо играю.

– Нет, ты хорошо играешь, мне нравится, и мадам Пассар так сказала.

– О, ну если мадам Пассар сказала… – рассмеялся Джейсон, никак не ожидавший, что вечно занятая, деловитая домоправительница берётся судить его музыкальные таланты.

– Она сказала, что хорошо играют – это когда хочется плакать, если играют грустное, и улыбаться, когда весёлое. Только ты играешь всегда грустное. Мадам Пассар говорит, что у неё слёзы наворачиваются, когда она слышит. И мама плакала тоже.

Джейсон слегка свёл брови и вопросительно посмотрел на Софию, в это время старательно вышагивавшую по мраморному ободку высоко поднятой над землей клумбы с какими-то ярко-фиолетовыми и розовыми цветами.

– Ну, недавно, – пояснила София. – Ты думал, мамы нет дома, и играл, а они с Личи рано вернулись. Мама сидела в белой гостиной, а оттуда же через дверь слышно, и плакала.

Джейсон вздохнул: он сильно сомневался, что Камилла плакала, поражённая красотой и эмоциональностью исполнения. Как бы высоко она ни поднимала свою гордую голову, она так же несчастна, как и он сам, как и Дэниел. Они все заперты в этой клетке, в этом красивом роскошном аду…

Джейсон сумел отправить Софию в дом как раз вовремя. Буквально через пять минут его нашла прислуга, чтобы сообщить, что его требует к себе Астон.

На вилле перед кабинетом хозяина тоже было устроено что-то среднее между маленькой библиотекой и приёмной, где мог разместиться секретарь. Элен Вернье сидела за письменным столом и что-то торопливо набирала в ноутбуке. Увидев Джейсона, она кивнула в сторону двери в кабинет:

– Готовьтесь. Он сильно не в духе.

Джейсон вздохнул:

– Что опять случилось? Или на него жара так действует?

– На него жена так действует, – пояснила мисс Вернье. – Она только что у него была. Примчалась чуть ли не в слезах. Не знаю, что там у них было, меня попросили выйти, но разговор был о вас.

– Она там? – обеспокоенно спросил Джейсон.

– Нет, ушла. Идите, не заставляйте его ждать.

Джейсон открыл дверь в кабинет. Он не представлял, что он успел за сегодня такого сделать, чтоб вызвать слёзы Камиллы. Встретился в саду с её дочерью? Она плачет, когда он играет на фортепьяно, плачет, когда он разговаривает с Софией… Кажется, с беременными женщинами такое бывает.

Астон стоял спиной ко входу возле большого французского окна, откуда лился яркий, но уже смягчённый приближением вечера свет. Кабинет, как и весь дом, был оформлен не в столь классическом, порой даже тяжеловесном стиле, который обычно предпочитал Астон. Цвета были более светлыми, прозрачными, мебель более лёгкой. Дух Прованса чувствовался и в общей атмосфере, и в мелочах…

– Что вы себе позволяете, Коллинз? – обернувшись, рявкнул Астон. – Ваше отношение оскорбительно!

– Я не совсем понимаю, где и когда…

Джейсон не договорил фразы, вздрогнув от стремительного движения Астона в его сторону. Тот пересёк комнату и остановился напротив него.

– Чемоданы моей жены! – раздражённо пояснил Астон. – Это настолько мелочно…

Джейсон ничего не понимал, но ситуация была настолько нелепой, просто абсурдной, практически комичной, что он не смог сдержать еле заметный смешок:

– Не припоминаю, чтобы каким бы то ни было образом наносил оскорбления багажу вашей жены. С ним что-то произошло?

Он понимал, что не стоит этого делать, но не мог остановиться: фраза получилась издевательской.

Астон побледнел, губы сжались от ярости в тонкую нитку.

– Сегодня, когда разбирали багаж, – проскрежетал он сквозь зубы, – вы отозвались о её вещах в непозволительных выражениях.

Джейсону потребовалась пара секунд, чтобы сообразить. Почти сразу после того, как ему показали комнату, он решил осмотреть окрестности и вышел в сад через заднюю дверь. Перед ней в небольшом холле прислуга как раз разбирала чемоданы, определяя, что и в какую комнату отнести. Вещей было довольно много, часть оказалась не промаркирована при упаковке, и возникла путаница. Примерно половина была уже рассортирована: Джейсон заметил отдельно стоящие шоколадно-коричневые кожаные чемоданы Астона, которые все уже знали, – он пользовался этим набором несколько лет и на нём были монограммы; тёмно-синий чемодан мисс Вернье с аккуратной биркой; детский чемоданчик с какими-то зверюшками, явно принадлежавший Софии.

Здешняя прислуга консультировалась с охраной, которая помогала чемоданы переносить, но телохранители оказались не особо хорошими помощниками. Гертлинг спросил проходящего мимо Джейсона:

– Это не ваши вещи?

Он указал на три сияюще новых чемодана «Луи Виттон» из одной серии, все в надписях «LV». Джейсон бросил на них короткий взгляд и сказал:

– Нет, я не испытываю склонности обклеивать себя с ног до головы нелепыми логотипами. Мои чемоданы – вон те два.

Значит, вещи принадлежали Камилле, и ей, разумеется, тут же донесли об ужасающем неуважении, проявленном к её персоне.

– Я всего лишь сказал, что чемоданы не в моём вкусе, – попробовал оправдаться он. – Не думал, что моё мнение так много значит.

– Вы проявили неуважение, причём в присутствии охраны, прислуги и гостей.

– Разве там был кто-то из гостей?

– Там была мисс Лерман. И это не имеет значения. Вы ни при ком не имеете права так отзываться о моей жене!

– Я понятия не имел, чьи это чемоданы! – не удержался уже и Джейсон, разозлившись на эти смехотворные претензии по поводу трёх кусков кожи. – Вы хорошо платите, кто угодно мог позволить себе такие…

Пощёчина оборвала его слова.

– Как ты смеешь, тварь?! – взревел Астон. – Кто угодно… Всем, что у тебя есть, ты обязан мне! Ты недостоин прислуживать моей жене, не то что судить её! Давно ли ты начал разбираться в таких вещах?! Давно ли ты вообще узнал о них?

Джейсон прижал ладонь к горевшей щеке и молча слушал тираду Астона, не сводя с него ненавидящего и презрительного взгляда.

– Кем ты себя возомнил?! Я выбью из тебя это высокомерие!

– Я принесу вашей жене извинения, если вы считаете это необходимым, – произнёс Джейсон, убирая руку от лица, на котором ярко розовел след от удара.

– Сомневаюсь, что она захочет слушать извинения от того, кто на свои – несомненно, гораздо более изысканные – чемоданы заработал известным образом!

Джейсона словно ещё раз ударили – так болезнен, отвратителен, несправедлив был этот упрёк. Но такие вещи иногда даже были на пользу: злость помогала восстановить самообладание.

– Особенно, если за работу платил её муж, – добавил Джейсон тем ледяным надменным тоном, который Астон не выносил. – Если в моих извинениях никто не нуждается, могу я идти?

Астон чуть усмехнулся и произнёс, подходя к Джейсону чуть ближе:

– Что-то ты очень дерзок сегодня… Что это? Ревность? Или зависть?

Джейсон сделал шаг назад:

– Чему я должен был позавидовать?

– Ты знаешь, чему, – Астон подкрадывался ближе, не спуская с Джейсона своего тёмного хищного взгляда. – Мы ждём ребёнка…

– Хоть двух! – зло отозвался Джейсон. – Вот уж чему я не завидую… Я не перестаю радоваться тому, что родился мужчиной. Будь я женщиной, боюсь, оказался бы настолько глуп, что стал бы рожать ваших ублюдков.

– Я бы не возражал, – произнёс Астон, подойдя вплотную к Джейсону и крепко сжав его подбородок, чтобы не дать отвернуться в сторону или опустить лицо. – Возможно, это поубавило бы тебе гонору. Наличие детей делает более сговорчивым и осмотрительным.

Джейсон схватился рукой за запястье Астона, но не смог оторвать от себя его руку, пока тот не разжал её сам, тут же схватив свою жертву за плечи.

– Конечно, – прошипел Джейсон, пытаясь вырваться, – даже дети для вас – всего лишь средство шантажа.

Астон легко, словно он был тряпичной куклой, прижал Джейсона к себе. Это уже походило на настоящие объятия… Его голова склонилась к уху бывшего любовника, и он низким полушёпотом сказал:

– Да, Джейсон… Я бы пошёл на что угодно, чтобы вернуть тебя, – его губы скользнули вдоль шеи вниз, к самому краю воротника рубашки. – Самого лучшего, самого желанного из тех, кто у меня был.

Джейсон трепыхался в его звериных объятиях, как бессильное насекомое. Когда губы Астона коснулись его кожи, он забился ещё яростнее и заскрипел зубами от злости.

– Это вы оскорбляете свою жену, – проговорил он, задыхаясь. – Здесь, чуть не через стену от неё, делаете такое…

Астон резко отпустил его. Джейсон отскочил в сторону, опасаясь повторного нападения. Дэниел тяжело дышал, его лицо было мрачным, нахмуренным, а в глазах читался стыд.

Джейсон больше не стал спрашивать разрешения уйти. Он просто пошёл к двери.

– Ваше присутствие за ужином не требуется, Коллинз, – послышалось ему вдогонку.

– Спасибо. Я очень рад, – ответил Джейсон, не оборачиваясь.

Он был бы рад, если бы это распоряжение распространилось на всю оставшуюся неделю пребывания на вилле. А потом он уедет в Лондон… Подальше от этого кошмара.

Вечером к нему в комнату постучалась мисс Вернье.

– Я знаю, что у вас свободный вечер. Я сейчас уезжаю в отель, хотите, поужинаем вместе где-нибудь в городе?

Джейсон пару секунд подумал: возможно, съездить куда-нибудь было гораздо лучше, чем проторчать весь вечер в своей комнате. У него оставались кое-какие мелкие недоделки по диплому, но он ещё вполне успевал.

– Обещаю, я не буду выпытывать у вас ничего про Астона, – добавила Элен, решившая, что это было причиной сомнений Джейсона.

– Хорошо, дайте мне пять минут, чтобы переодеться.

– Я пока вызову такси.

– Не надо, я возьму машину. Прокатимся по Лазурному берегу.

– Ах, я и забыла, вы ведь можете брать любую.

– Кроме тех, которые отведены для миссис Астон, – уточнил Джейсон. – Только учтите, со мной будет охрана.

Джейсон давно не сидел за рулём, и первые десять минут были очень непривычными, к тому же, дорога была совершенно незнакомой и извилистой. Он взял в гараже белый «Мерседес»-кабриолет, сзади следовала привычная машина охраны.

Мисс Вернье, разумеется, не удержалась и по дороге заговорила об Астоне.

– Я дождаться не могла, когда же пройдут эти полтора часа после вашего ухода до ужина. Радуйтесь, что вас там не будет. Всем попало! В том числе и Камилле досталось – на этот раз она совершенно точно ушла в слезах.

– Что случилось? – озадаченно спросил Джейсон.

– Да ерунда какая-то, просто он был не в настроении… Ну, знаете, как это у него… Попался на глаза список гостей, что-то там ему не понравилось, и понеслось.

– Что за гости? На сегодняшний ужин?

– Нет, сегодня все свои – Андреас и Личи. Я про гостей вообще, пока Камилла тут живёт. Они, конечно, не будут жить на вилле всё время. В этом году она много кого пригласила, вы же знаете. Решила похвастаться вновь обретённым мужем. Так вот, я Астону несколько раз этот список на стол выкладывала, он отмахивался, говорил, что Камилла лучше знает, что это не его заботы и прочее в этом роде. Теперь оказалось, что всё не так, а приглашения уже не отменишь, если люди дали согласие. Тем более, там такие люди… Гэри Ф. Рипли, например, парочка Рокфеллеров…

– Что он имеет против Рипли? Это же один из его важнейших партнёров.

– Я не знаю, на кого он там конкретно взъелся. Они с Камиллой вдвоём разговаривали.

– Элен, вам не кажется, что это какой-то сумасшедший дом? Осталось добавить сюда парочку эксцентричных миллиардеров вроде Рипли, и будет совсем не отличить.

– Кажется, – согласилась мисс Вернье. – И ещё мне кажется, что с вами он всё же был счастлив.

Следующие два дня на виллу понемногу прибывали гости. Рипли, на которого всерьёз не рассчитывали, всё же приехал. Он, владелец гигантской американской корпорации, редко приезжал к кому-то в гости вот так надолго, на несколько дней. Видимо, он посчитал Астона достаточно значительным человеком, чтобы остановиться в его доме почти на целую неделю.

Узнав об это, мисс Вернье едко заметила:

– Ну, теперь ждите нашествия подружек со всего света. Рипли всего тридцать семь, он никогда не был женат и, что самое приятное, один из богатейших людей в мире. Личи чуть из юбки не выпрыгивает от восторга.

– Мисс Вернье, вы что, тоже хотите вступить в конкурентную борьбу? – усмехнулся Джейсон.

Элен закатила глаза:

– Хватит с меня и одного безумного миллиардера!

К середине дня Джейсон знал уже чуть не всю историю Гэри Френсиса Рипли. Тот остался без родителей, которые погибли при падении маленького частного самолёта, когда ему было шестнадцать. Его воспитывал старший брат и сонаследник колоссального состояния, старше его на девять лет. Когда Гэри было двадцать восемь, брат повредил позвоночник при падении на горнолыжном спуске в Аспене, оставшись тяжёлым инвалидом. Братья были очень привязаны друг к другу, и последние годы Гэри почти всё свободное время проводил с прикованным к креслу братом, занимаясь его лечением и поддерживая в нём интерес к жизни. Он инвестировал огромные средства в медицинские исследования, чем раньше никогда не занимался, надеясь приблизить выздоровление, хотя, по уверениям врачам, повреждения были фатальными. Рипли вёл очень замкнутую жизнь, общаясь с весьма необычным кругом лиц, устраивая концерты целых оркестров исключительно для себя и брата, коллекционируя винтажные автомобили, путешествуя на «Аэробусе», который изнутри, по слухам, выглядел как космический корабль из будущего, и самостоятельно управляя самолётом в качестве первого пилота.

Джейсон был гораздо больше знаком с финансовыми обстоятельствами Рипли, но очень приблизительно. Делами, связанными с ним, занималась мисс Вернье. Бизнес семьи Рипли вырос из табачной компании, и они до сих пор занимались производством табака и сигарет, а также алкоголя, напитков, различного рода пищевых продуктов, бытовой химии и чёрт знает чего ещё. Колоссальные доходы постоянно инвестировались в новые сферы, бизнес разрастался…

Джейсон увидел знаменитого Гэри Рипли только вечером, на приёме, организованном в честь прибытия гостей. Этот день считался у него выходным, но нельзя было сказать, что он хоть сколько-то отдохнул: он занимался дипломным проектом, доделывал отчёт для Астона, который не успел сделать вчера, и поэтому практически не выходил из своей комнаты. Что толку ехать на Ривьеру, если сидишь то возле кабинета начальника, то в своей спальне? Он только с самого утра, ещё до завтрака и того, как гости встали, успел поплавать в бассейне. Вот и весь отдых.

Заурядная внешность Рипли отнюдь не соответствовала его репутации эксцентричного богача. Лицо было довольно приятным, но лишённым как общей выразительности, так и запоминающихся черт. Карие глаза смотрели на всё проницательно и утомлённо, а тонкогубый рот лениво и равнодушно выговаривал короткие фразы. Несмотря на свой нестарый ещё возраст, он казался человеком уже за пятьдесят. Тем не менее, для многих дам он оказался очень привлекательным. Они так и кружили вокруг него, и Камилла поочередно знакомила его то с одной, то с другой из своих подруг. Среди них были и счастливицы, которые гостили здесь, на вилле, и менее удачливые особы, остановившиеся в гостиницах или в других особняках в этом районе. Их шансы, конечно, были ниже.

Джейсона хозяева дома никому из гостей не представляли (Камилла не делала этого никогда, а у Астона он был в немилости). Впрочем, он по этому поводу не переживал: во-первых, большинство присутствующих уже были ему так или иначе знакомы, во-вторых, он чувствовал себя не в настроении и был бы рад отсидеться где-нибудь в тишине в укромном уголке.

Он вышел на освещённую изящными фонариками террасу и позволил себе чуть-чуть расслабиться, облокотившись на кованые бронзовые перила. Маленькая группа из трёх гостей о чём-то тихо беседовала неподалёку. На Джейсона они не обратили никакого внимания.

Солнце ещё не село, и сад в полумраке приобрёл совершенно нереальный сказочный вид. Сквозь живую изгородь из каких-то пышно цветущих кустарников пробивалось голубоватое сияние от подсветки бассейна, и можно было представить, что там находится волшебное заколдованное озеро. К вечеру многие растения запахли сильнее, и тёплый воздух был пропитан дурманящей смесью ароматов.

Мир вокруг был так прекрасен, но этот мир принадлежал другим…

Он услышал медленные шаги позади и обернулся. К нему приближался черноволосый молодой человек одного с ним примерно возраста. Джейсон не припоминал, чтобы видел его среди гостей сегодня – хотя он особо на них и не смотрел. Что его больше всего заинтересовало, так это то, что он сходу не смог определить расовую принадлежность незнакомца. У него была смуглая кожа тёплого золотисто-карамельного оттенка, выступающие высокие скулы и большие миндалевидные глаза. Он мог бы происходить из Юго-Восточной Азии, если бы не иной овал лица и эти огромные глаза. Возможно, что-то латиноамериканское, испанское… Или же в нём было намешано столько кровей, что этот человек и сам бы уже не мог разобраться.

Джейсон, поняв, что молодой человек шёл именно к нему, а не просто вышел подышать свежим воздухом, счёл нужным вежливо улыбнуться и представиться:

– Джейсон Коллинз.

Он протянул руку. Незнакомец пожал её своей, узкой, горячей и сухой. Но само пожатие было хотя и долгим, но как будто неуверенным.

– Алекс Чэн, – прозвучало в ответ. – Мы уже встречались.

– Да, прошлым летом, – в ту же секунду всё понял Джейсон. – По дороге в Цюрих. Это вряд ли можно назвать встречей.

Алекс улыбнулся:

– Охрана приняла тогда всё слишком близко к сердцу.

Они несколько минут поговорили о незначащих вещах, прежде чем вернуться в дом, когда гостей пригласили к столу.

– Я бы хотел ещё раз поговорить, – сказал вдруг Чэн-младший, когда они подходили к дверям в дом. – В более спокойной обстановке.