Текст книги "Разлучи нас, смерть! (СИ)"

Автор книги: Ginger_Elle

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 81 страниц)

Так что когда Джейсон во вторник вечером подошёл к дверям своей квартиры и увидел возле них Ламберга собственной персоной, он в первую секунду подумал, что это всего лишь продолжение его навязчивых видений.

– Что вы здесь делаете? – возмущённо прошипел Джейсон, понимая, что громкий разговор вызовет любопытство соседей. По крайней мере, у него в квартире через дверь прекрасно было слышно всё происходящее в подъезде.

– Хотел узнать, что ты решил насчёт работы и учёбы, – невозмутимо ответил Ламберг уже совсем не тем официально-вежливым тоном, каким разговаривал раньше. Он стоял, привалившись плечом к простенку, и внимательно разглядывал Джейсона.

– Я вам, кажется, всё уже сказал!

– Вдруг ты передумал. И так как ты не отвечал на звонки, я решил нанести личный визит.

Джейсон в который уже раз пожалел, что дал Ламбергу свой номер телефона – с этого всё и началось. Надо же было сделать такую глупость!

– Я вызову полицию, если вы немедленно не уйдёте. Как вы вообще вошли в подъезд?!

– Что ж, вызывай, – равнодушно заявил Ламберг. – Я просто хотел поговорить. Ничего предосудительного я не делаю.

– Уходите. Сколько раз вам повторять?

– Хочешь от меня избавиться – удели мне пять минут, и я уйду.

– Вы серьёзно думаете, что я пущу вас в свою квартиру? – возмутился Джейсон.

– Джейсон, я не собираюсь на тебя набрасываться. Я что, похож на такого человека?

– Даже очень. Вы меня преследуете.

– Думаю, ты не представляешь себе настоящего значения слова «преследовать». Я знаю про тебя всё: когда ты уходишь на работу, в котором часу возвращаешься, что покупаешь на ужин, где и с кем проводишь выходные.

У Джейсона кровь гулко застучала в висках. Ламберг же продолжал:

– Я обладаю кое-какими возможностями, и если бы мне нужно было всего лишь на тебя «наброситься», тебя бы привезли ко мне домой в ту же минуту. Ты даже не представляешь, насколько это просто организовать.

Джейсон закрыл глаза, когда на него накатила волна страха и воспоминаний.

– Но вместо этого я бегаю за тобой по всему городу, как подросток… Жду тебя под дверью, чёрт возьми…

– Что вам от меня нужно? Я вам всё сказал… – чуть не задыхаясь пробормотал Джейсон.

– Я хочу объяснить кое-что… Просто поговорить в спокойной обстановке.

– Заходите, – сквозь зубы произнёс Джейсон, доставая из кармана ключи.

Когда они вошли в квартиру, Ламберг окинул оценивающим взглядом одну-единственную комнату и чуть нахмурился.

«Если ты привык ходить по паркету и жить во дворцах – это твои проблемы, – зло подумал Джейсон. – Я тебя сюда не приглашал».

Если Ламбергу и не понравились квартира и обстановка, он ничего не сказал. Джейсон снял пиджак, бросил его на диван, сел за маленький стол, отделявший основную часть комнаты от кухонного уголка, и кивнул на второй стул:

– Садитесь и говорите быстрее. Пять минут пошли.

Ламберг послушно сел, положил переплетённые пальцы на пластиковую столешницу перед собой и начал:

– Возможно, тот метод, который я избрал, чтобы тебя добиться, был не самым правильным. И поэтому ты воспринял меня не так, как нужно…

Джейсон с трудом удержался, чтобы не прокомментировать, что вряд ли другой способ подействовал бы лучше.

– Ты ничего не знаешь обо мне, мы разговаривали буквально четыре раза, и глупо было бы рассчитывать, что ты кинешься в мои объятия. Я очень богатый человек, Джейсон, очень. Это старые деньги, приумноженные последними поколениями. Я довольно консервативен и редко выхожу за пределы своего круга. Мой круг – это не обязательно люди очень богатые, это и старая аристократия, политики, дипломаты, реже люди искусства. Разумеется, я не стремлюсь общаться с певичками, актёрами или спортсменами, как это сейчас модно. Так вот, люди моего круга умеют различать статус человека. Есть сотня знаков и примет: кто с кем и каким тоном разговаривает и где сидит за обеденным столом, какие часы или галстук он носит. Это как проба на ювелирном изделии. И я никогда не имел проблем с вниманием женщин или мужчин. Они определяют мою стоимость на глаз, и упоминания того, кто я и чем владею, достаточно для того, чтобы они оказались в моей постели. Разумеется, не все насквозь продажны, мне доводилось получать вежливый отказ: я забывал об этом через пару часов и переключался на другую цель. Но я, по какой-то непонятной для меня самого причине, не могу забыть тебя. И не хочу забывать.

Джейсон смотрел на Ламберга во все глаза. На улице темнело, и на лицо мужчины падали глубокие угольные тени, резко очерчивая линии губ и тонкий с чуть заметной горбинкой нос. Джейсон пока плохо понимал, к чему идёт разговор, но решил, что его не получится ни разжалобить грустными историями, ни купить описаниями роскошной жизни.

– В моей жизни, – продолжал Ламберг, – было не так много вещей, которых я хотел с той же силой, с какой хочу добиться тебя. И я их всегда получал. Имей это в виду.

– Я не вещь, – отрывисто произнёс Джейсон. – Я не вещь, которую вы можете заполучить просто потому, что у вас есть деньги.

– Я знаю. Но ни один человек не был мне нужен так сильно. Я сегодня провёл в самолёте семь часов, только чтобы увидеть тебя, и завтра утром я возвращаюсь назад. Четырнадцать часов ради одного разговора.

– Сочувствую. Это всего лишь очередная прихоть, скоро пройдёт, – холодно ответил Джейсон.

– Нам обоим было бы проще, если бы это было так, – Ламберг опустил глаза. – Мне тридцать пять, я думал, что романтические глупости остались позади, но ты разбудил что-то во мне, с чем я не могу справиться…

Джейсон испытывал по отношению к Ламбергу смешанные чувства: ему была неприятна его настойчивость, но в то же время его удивляло то, как этот сильный, гордый человек почти просил о сочувствии.

– Я не могу ничем помочь, – покачал Джейсон головой. – Отношения с мужчиной меня не интересуют.

– Ты пробовал? – спросил Ламберг.

– Что?

– Ты когда-нибудь был с мужчиной?

Джейсон отвёл глаза в сторону, не зная, что сказать, но в Ламберге было что-то – он с самого начала почувствовал это – чему он не мог противиться. Он не мог лгать ему в глаза, их взгляд словно душу из него вынимал и пронизывал насквозь.

– Да, был, – признался Джейсон, – и я меньше всего на свете хочу повторять этот опыт. А теперь, надеюсь, вы уйдёте.

– Да, конечно, – Ламберг словно бы в смущении поднялся из-за стола.

Джейсон решил, что тот не ожидал получить такой ответ на свой вопрос. Он поднялся тоже и подошёл к двери, чтобы открыть её перед Ламбергом.

– Осталась еще одна, последняя вещь, – вдруг сказал тот уже почти на пороге.

– Что ещё? – устало проговорил Джейсон.

Ламберг не ответил. Одним неуловимо быстрым движением он схватил Джейсона за плечи, прижал к стене и начал целовать. Он был выше, тяжелее и сильнее его, и Джейсон, растерянный и напуганный, почти не сопротивлялся. Он вжался в стену и попытался отвернуться, но Дэниел снова поймал его губы своими.

Джейсон почувствовал, как его рот приоткрывается под напором Ламберга, и через несколько мгновений поцелуй уже был похож на настоящий. Дэниел вскоре сам прервал его.

Джейсон не смел поднять на него глаза, ожидая увидеть торжествующую усмешку, но когда всё же посмотрел, лицо Дэниела было напряжённым и неуверенным. Несколько секунд он не сводил с Джейсона тёмного жадного взгляда, а потом, не сказав ни слова, вышел, бесшумно закрыв за собой дверь.

Джейсон всё это время стоял, глядя прямо перед собой и не шевелясь, словно механическая игрушка, у которой кончился завод. И лишь когда шаги Ламберга стихли на лестнице, он сполз по стене вниз и сел на пол, опустив голову на колени. Он только сейчас почувствовал, как всё сжимается и напрягается в паху, и стоило лишь дотронуться рукой, чтобы его словно током ударило от возбуждения.

И он знал: дело даже не в поцелуе… Внутри него что-то словно прорвало преграду и ринулось наружу, когда руки Ламберга сжали его, когда он ощутил всем телом его вес, безжалостно вдавливающий в стену, и почувствовал собственную слабость перед этой грубой силой. Этому его никто не учил, это было в нём самом. Всё то тёмное, жестокое, властное, что обычно отталкивало его в других людях, в Ламберге привлекало, сводило с ума, терзало, будоражило…

Такого не должно было быть… Только не с ним, пожалуйста, не с ним…

Глава 15

…если мужчина обнаруживает в каком-либо существе слабость,

беспомощность и к тому же высокомерие, то в нём происходит

нечто такое, словно его душа стремилась бы излиться через край… Фридрих Ницше

В субботу вечером Джейсон встречался с друзьями в «Миндале». Обычно он или вовсе не пил, или позволял себе один бокал вина или коктейль, но в тот день выпил слегка больше обычного: после последней встречи с Ламбергом он никак не мог вернуться в привычную колею. С одной стороны, обострились старые страхи: ему было неуютно на улице, он боялся безлюдных мест, постоянно оглядывался и присматривался к прохожим, пытаясь угадать, не следят ли за ним и сейчас по поручению Ламберга. С другой стороны, мысль о том, что его люди могут быть поблизости, отчасти успокаивала – он до сих пор опасался повторного похищения. Если они рядом, то, возможно, защитят его. Он понимал, что раз уж не было предпринято никаких попыток сразу, то на его свободу вряд ли кто-то покусится теперь, почти через четыре месяца, но так всё же было спокойнее.

О самом Ламберге он тоже часто вспоминал, и каждый раз внутри всё холодело.

Последние несколько дней он пребывал в тревожном взвинченном состоянии и поэтому вместо одного джина с тоником взял два. Уже перед уходом он решился на третий. Он не чувствовал опьянения, только приятную пустоту в голове, которая избавила его от зудящего беспокойства. Хотя бы на время.

Уходил Джейсон одним из последних из их компании, хотя обычно сбегал пораньше. Он вышел на улицу и пару секунд постоял, вдыхая тёплый ночной воздух, который мог показаться свежим только тому, кто только что вырвался из тесного душного помещения. Он сделал несколько шагов вдоль по улице, раздумывая, не взять ли ему лучше такси, но потом решил, что попробует добраться на общественном транспорте. В Бромли, где он жил, не было линии метро, и ехать надо было до Луишема, а там пересаживаться.

Когда в паре метров от него открылась дверь припаркованного автомобиля, он инстинктивно бросился в сторону, мгновенно оказавшись на ближней к домам стороне тротуара. Сердце чуть не выпрыгивало из грудной клетки.

– Господи, Джейсон, чего ты так испугался? – послышался голос Ламберга, и вскоре тот сам явил свою безупречную персону из глубин блестящего длинного автомобиля.

– Это… было… неожиданно, – Джейсон не мог восстановить дыхания, и слова слетали с его губ по одному. – Что вам опять нужно?

– Могу подвезти до дома, – предложил Ламберг.

– Вы следите за мной? – спросил Джейсон, наконец отходя от стены.

– Не постоянно. Так что? Подвезти?

Джейсон бросил опасливый взгляд на чёрный «Роллс-Ройс» и потом перевёл его на Ламберга:

– Нет, спасибо. Доберусь сам.

– Садись, Джейсон, – не терпящим возражений тоном произнес Ламберг, – ты же знаешь, что тебе нечего меня бояться.

Джейсон сделал шаг к машине – ноги будто сами несли его. Его тянуло к Дэниелу, как магнитом, только сейчас он начал понимать, что все эти дни не просто думал о нём, а хотел его снова увидеть, услышать его голос…

– Только без рук, – вот и всё, что он смог выдавить, в который уже раз подчиняясь странному влиянию Ламберга.

– Разумеется.

Джейсон оглядел роскошный салон, обтянутый кожей и отделённый от водительской части тёмным стеклом. Ламберг опустился на сиденье рядом, и машина мягко тронулась.

Джейсон отодвинулся чуть дальше – непроизвольное движение, о котором он сразу же пожалел: оно не только обнаруживало его страх, но и было оскорбительным для Ламберга.

«Какого чёрта я думаю о том, что для него может быть оскорбительно?! Негодяй преследует меня уж вторую неделю, а я ещё и хочу быть с ним вежливым!» – подумал он и отвернулся к окну. Ехали они, и вправду, в нужную сторону.

Они сидели молча и не смотрели друг на друга. Джейсон не знал, был ли Ламберг так спокоен внутри, как это казалось, но сам он был как на иголках. Он уже даже хотел, чтобы Ламберг сказал что-нибудь, потому что ожидание и напряжение было невыносимым. Но тот сидел безмолвно и неподвижно. Примерно на полпути к дому он, наконец, произнёс своим обычным ровным, словно бы даже равнодушным тоном:

– А ведь мой случай не так уж безнадёжен?

Джейсон повернулся к нему и вопросительно приподнял бровь. Ламберг точно только этого движения и ждал: он наклонился к Джейсону, обхватил одной рукой и начал целовать. Это было почти как тогда, в квартире, – сильные жадные губы завладели его ртом. Но если в тот раз он не сопротивлялся от неожиданности, то теперь просто потому, что ему нравилось. Может быть, всё это происходило с ним под влиянием алкоголя, но ему нравилось, нравилось, нравилось… У него внутри всё замирало и наливалось теплом, и когда язык Дэниела скользнул глубже, он едва смог сдержать стон. Его переполнял какой-то сумасшедший восторг. В одном этом поцелуе страсти было больше, чем он знал за всё время отношений с Эмили.

Он хотел, чтобы это не кончалось…

Джейсон перестал цепляться пальцами за сиденье и обхватил Дэниела за шею и плечи. Его рука поднялась по шее выше, к затылку.

«Откуда во мне это? Что я делаю?» – раз за разом проносилось в его голове, пока они, как безумные, целовались в углу заднего сиденья. Вес Ламберга вдавливал Джейсона в спинку, но он наслаждался тяжестью мужского тела на себе. Рука Дэниела легла на его бедро, и он сквозь джинсы почувствовал жар этого прикосновения, словно голой кожей.

Ламберг остановился. Он ничего не сказал, лишь посмотрел на Джейсона долгим неверящим взглядом, в глубине которого сквозили страсть и почти детский восторг. Широко распахнутые глаза Джейсона – потемневшие, блестящие – отчаянно смотрели на него и говорили «да».

Потом Дэниел словно очнулся. С нескрываемой уже жаждой он впился в приоткрытые губы Джейсона, и через три секунды оставил их, переключившись на скулы, подбородок, потом шею. Джейсон задыхался от прикосновений Ламберга, отдавался им полностью, и лишь когда ладонь легла ему между ног, отстранился.

– Нет… Не надо…

Ламберг прижался щекой к его щеке и прошептал на ухо:

– Позволь мне…

Джейсон был не в силах сопротивляться этому горячему шёпоту, он привлёк Дэниела к себе и начал целовать в губы, пока рука мужчины гладила и осторожно сжимала его член. Наступившая эрекция была одновременно приятной и болезненной – из-за узких джинсов. Ламберг расстегнул пряжку ремня и пуговицу и, предвидя возражения, заглушил возможный протест поцелуями. Джейсон застонал, когда пальцы Дэниела коснулись его члена через тонкую ткань белья. Он весь горел и дрожал от желания и позволил бы и большее, если бы машина не остановилась. Он повернулся к окну и узнал витрину ломбарда, находившегося на первом этаже его дома.

Джейсон опомнился и отвёл в сторону руки Ламберга.

– Мы приехали…

Ламберг, как околдованный, смотрел на его губы, обычно бледные, а теперь красные, припухшие от поцелуев. Этот светловолосый мальчик, такой отзывчивый и беззащитный, сводил его с ума.

– Джейсон, пожалуйста, не уходи, – предательски охрипшим голосом проговорил он. – Не сейчас… Мы можем… Позволь мне подняться с тобой…

Джейсон покачал головой.

Ламберг взял его ладонь и прижался к ней губами, провёл ими до кончика указательного пальца и чуть прикусил его. Джейсон не сводил с него горячечного взгляда. Ламберг снова привлёк его к себе:

– Мы можем продолжить… Ни одного шага дальше того, что ты разрешишь, обещаю. Позволь мне сделать это для тебя. Пожалуйста…

Джейсон понимал, что хочет, чтобы Ламберг пошёл с ним, чтобы его рука снова касалась его там, чтобы его губы снова ласкали ему шею и рот, но в то же время боялся. Он не понимал, почему он должен отказываться от того, чего хочет сейчас больше жизни, но происходящее казалось неправильным, страшным, преступным… Он знал, что всё, о чём Ламберг просит, он может взять силой, и в этом было что-то честное, чистое и трогательное.

Он открыл дверь, вышел наружу, обернулся и протянул Ламбергу руку, не в силах произнести ни слова. Тот нагнул голову и выбрался из машины, тоже ни слова не говоря. Он неотрывно смотрел на Джейсона, пока они прошли те десять шагов, что отделяли их от входа в подъезд.

Джейсон не помнил, как они открыли дверь и поднялись на третий этаж, как попали в квартиру. Всё было словно в тумане, и он хотел лишь одного – снова оказаться в объятиях Ламберга. Он не понимал, что с ним происходит, что за безумие владеет им, но он подчинялся ему с наслаждением… Джейсон помнил, что они оба смеялись, и он чувствовал себя странно счастливым… Ламберг скинул мешавший ему пиджак, и они оба оказались на кровати.

Когда с него начали стягивать джинсы и бельё, Джейсон даже не смутился. Прикосновения пальцев Дэниела наполняли его желанием. Но когда Ламберг перестал целовать его в губы и хотел склониться над его членом, Джейсон запротестовал:

– Нет, не надо!

– Почему? – удивился Дэниел. – Я хочу этого, хочу доставить тебе удовольствие.

– Нет, это слишком для меня. Я не могу… – прошептал Джейсон, не глядя на Ламберга.

Дэниел снова начал целовать его, на этот раз очень нежно, едва касаясь губами губ, в то время как его ладонь властно и уверенно ласкала член Джейсона. Меньше чем через минуту он был уже на грани оргазма. Через пелену желания он слышал, как участилось дыхание Ламберга, чувствовал, как иногда напрягалось всё его тело…

Сам он не сдерживался, приподнимая бёдра и всё с большим жаром прижимая Дэниела к себе, и через несколько секунд уже сдавленно стонал, кончая…

Потом он повернулся к Ламбергу и уткнулся лицом в его широкую грудь. Ему было и спокойно, и стыдно, и сладко… Дэниел гладил его по волосам.

– Мальчик мой… Джейсон…

Джейсон не отвечал, лишь сильнее прижимался горячим телом к горячему телу.

– Я хочу, чтобы ты был со мной. Ты мне нужен. Только ты один.

– Ты меня не знаешь, – тихо произнёс Джейсон.

– Пока да, но узнаю. И мы можем быть вместе.

– Сколько? – спросил Джейсон, отстраняясь от Ламберга и перекатываясь на спину. – Сколько дней я буду тебе интересен после того, как ты меня трахнешь?

В глазах Ламберга полыхнуло раздражение, но он не дал ему вырваться. Он уже не в первый раз замечал эти резкие переходы от трепетной, почти детской открытости к расчётливой холодности, когда сам Джейсон будто бы исчезал, оставляя всё во власти бездушного разума.

– Я говорю серьёзно, Джейсон, и мне жаль, что ты меня не понимаешь или не хочешь понимать.

– Я всего лишь реалистично смотрю на вещи. Такой незначительный парень, как я, вряд ли будет долго интересен миллионеру вроде тебя.

– Ты ошибаешься. Во многом.

Джейсон сел на кровати, вытянул свободный край простыни, стёр сперму с живота и повернулся к Ламбергу:

– Я что-то чувствую к тебе, Дэниел. Меня это больше пугает, чем радует. Но это не значит, что у нас будут отношения. Я не хочу отношений с мужчиной.

– Тогда почему ты пустил меня сюда? – с вызовом в голосе спросил Ламберг.

– Мне было приятно, – пожал плечами Джейсон.

– Надеюсь, что когда у нас будут отношения, в подобных ситуациях ты будешь больше думать головой, чем членом.

Джейсон рассмеялся, легко и грустно.

– Мне показалось, ты был не против моего подхода.

Ламберг сверкнул тёмными глазами.

– Это только начало.

– Я повторю: меня не интересуют отношения с мужчинами.

Джейсон встал с кровати, чтобы надеть спущенные до колен джинсы. Ламберг внимательно следил за всеми его движениями. В них не было ни стеснительности, ни чрезмерной распущенности или бесстыдства. Джейсон вёл себя так естественно и просто, будто в комнате никого не было, кроме него. Он уходил в себя, отгораживался от Дэниела стеной.

– Это бессмысленный спор, давай не будем его продолжать, – произнёс Ламберг, тоже поднимаясь с постели.

– Буду только рад. Переубеждать меня, и правда, бессмысленно.

– А ты так просто не уступаешь, – заметил Дэниел. – Но мне уступишь.

Джейсон ничего не ответил, лишь чуть повёл головой, словно отмахиваясь.

Ламберг, больше не говоря ни слова, ушёл, оставив Джейсона одного. Тот без сил опустился на смятую кровать. Финал вечера оказался неожиданным: отправляясь на встречу с друзьями, он не мог представить, что закончит его в постели с Ламбергом. Хотя, если подумать, ничего особенного не произошло. Даже сексом это можно было назвать с большой натяжкой. Бедняге Ламбергу вообще ничего не досталось…

Нет, у него не может быть отношений с мужчинами. Но ощущение рядом с собой большого сильного тела возбуждало. Он запутался, совсем-совсем запутался…

Глава 16

Ламберг позвонил в понедельник, но разговора у них не получилось. Им не о чем было говорить. Для Джейсона это всё ещё был чужой и непонятный человек, ведущий какую-то свою сложную и далёкую жизнь. Дэниел звонил сказать, что то, что произошло в субботу, не было лишь на одну ночь, и что они должны встретиться снова. Джейсон с неожиданной для себя лёгкостью согласился. Он считал, что сейчас было уже глупо пускаться в детские игры и скрываться от Ламберга, тем более, его к нему тянуло. Он не мог этого до конца себе объяснить, но с ним было хорошо.

Второй раз Ламберг позвонил днём в четверг, даже несколько раз, но Джейсон узнал об этом только после окончания рабочего дня – при входе в офис телефоны у сотрудников изымались, а рабочего номера Дэниел не знал. Джейсон попробовал перезвонить, но абонент был недоступен. Он положил телефон в карман, подумав: «Я совсем ума лишился! Сам ему звоню. Сам звоню мужчине, который не скрывает своих намерений на мой счёт. Так стыдно. Чуть ли не напрашиваюсь… Но я хочу его увидеть. Я правда хочу увидеть его снова».

Он вышел из здания и зашагал в сторону автобусной остановки, но не дошёл и до ближайшего перекрёстка, как его окликнули:

– Мистер Коллинз!

Джейсон обернулся: его догонял высокий, чуть ли не на полторы головы его выше, молодой мужчина. Джейсон нахмурил брови и вопросительно посмотрел на него.

– Подождите секунду! Меня прислал мистер Ламберг. Он собирался встретиться с вами сегодня вечером и просил отвезти вас.

– Куда? – спросил Джейсон.

– К месту встречи. Я имею в виду в его квартиру. Машина ждёт.

– Большое спасибо, но я никуда с вами не поеду.

– Но мистер Ламберг оставил чёткие распоряжения…

– Меня не волнует, кто и какие вам оставил распоряжения. Мне он ничего не сообщал, – отрезал Джейсон, развернулся и продолжил свой путь.

Мужчина не грубо, а, скорее, аккуратно придержал его за руку:

– Он не смог до вас дозвониться, а сейчас не на связи.

Джейсон смерил его холодным взглядом:

– Отпустите меня и дайте пройти.

Рука немедленно разжалась.

– Мистер Ламберг будет очень недоволен.

Джейсон закатил глаза:

– Можно подумать, мне есть до этого дело.

Он передумал сразу садиться в автобус и решил дойти пешком до Гайд-парка, отдышаться, а там подумать, что делать дальше.

Откуда Ламбергу было знать? Он просто посылал за ним машину, но Джейсон не мог в неё сесть. Он был на девяносто девять процентов уверен, что это действительно люди Ламберга, но оставшийся процент неопределённости… В этом проценте было столько страхов, что Джейсон даже мысли не допускал, что сядет в машину с незнакомцем.

Он покружил немного по улицам и, успокоившись, решил ехать домой. Он был на полпути, когда завибрировал телефон. Джейсон догадался, кто звонит, до того как посмотрел на экран. Ламберга было не очень отчётливо слышно из-за фонового шума, но то самое недовольство, которым грозил шофёр, в его голосе звучало более чем явно:

– Джейсон, почему ты отказался поехать с Дэвисом? Что за капризы?

Этот властный, почти хозяйский тон мгновенно вывел Джейсона, который и так пребывал не в лучшем расположении духа, из себя:

– Я не помню, что давал обязательства повиноваться каждому твоему слову!

– Мы, кажется, договорились обо всём в понедельник, – начал Ламберг, ничуть не сбавляя тона.

– Я согласился встретиться с тобой. Это не значит, что я побегу, куда велено, по свистку.

И тут Джейсон сделал то, чего он, кажется, не делал никогда в жизни – бросил трубку. Ламберг обладал потрясающей способностью вызывать в нём столько эмоций, сколько другим никогда не удавалось. И он не боялся их демонстрировать, он раскрывался рядом с ним, и на Ламберга выплёскивалось всё – и хорошее, и плохое.

Он дождался своей остановки и вышел из автобуса. Настроение было испорчено.

Дома он сунул оставшийся со вчерашнего дня ужин в микроволновку, а сам отправился в душ. Он едва успел выйти оттуда, как зазвонил домофон. У Джейсона сердцё ёкнуло в груди – неужели Ламберг? Или опять в соседнюю квартиру?

Он снял трубку.

– Джейсон, впусти меня, – послышался голос Ламберга.

– Ты, кажется, умеешь сюда попадать и без моего разрешения, – не удержался Джейсон от замечания, хотя тут же пожалел, что оно вырвалось. Ламберг ни в чём не был виноват. Кроме того, что он был мужчиной, которого Джейсон хотел вопреки всем доводам разума…

– Что с тобой сегодня?

Джейсон молча нажал на кнопку и услышал, что дверь в подъезд открылась. Он оглядел самого себя: на нём были серые домашние штаны и синяя вылинявшая футболка. Не самый презентабельный наряд. Сойдёт, гостей он не звал…

Он оставил входную дверь открытой, и Ламберг два раза из вежливости стукнул в неё, прежде чем войти. Джейсон выжидающе посмотрел на него. Когда Дэниел заговорил, голос его был спокойным и ровным, но нотки раздражения иногда проскальзывали:

– Что с тобой происходит, Джейсон? Неужели так сложно сделать то, что я прошу? Я всего два часа назад прилетел в Лондон, и сейчас мы уже могли бы спокойно ужинать у меня дома. Вместо этого я должен тащиться за тобой в этот чёртов Бромли!

– Почему я должен ехать с человеком, которого вижу впервые в жизни?

– Иногда с тобой бывает так трудно, – усталым голосом ответил Ламберг.

– Мне тоже трудно, – тихо отозвался Джейсон. – Ты слишком давишь на меня, и я в ответ…

Ламберг не дал ему договорить. Он двумя шагами пересёк комнату, обнял Джейсона и прижал к себе. Тот приник щекой к его плечу, словно только этого и ждал.

– Поедем ко мне, – предложил Ламберг.

– Сейчас уже поздно. Завтра на работу.

– Квартира в Челси, оттуда ты доберешься на работу гораздо быстрее.

Джейсон резко поднял голову.

– Я не собираюсь оставаться у тебя на всю ночь!

– В комнате для гостей.

– Даже в комнате для гостей! – Джейсон стряхнул с себя руки Ламберга и отошёл к окну.

– Я знаю, что нравлюсь тебе. Что плохого в том, что…

– Я не могу так, Дэниел, – перебил его Джейсон. – Просто не могу! Не с мужчиной…

– Какая разница, с кем, если ты этого хочешь? Джейсон, пожалуйста… Я специально освободил в своём расписании несколько дней, чтобы остаться в Лондоне до субботы. Давай не будем терять время, которого у нас так мало, на бессмысленные споры, – Ламберг подошёл к Джейсону и коснулся его руки. – Я хочу провести этот вечер с тобой, и завтрашний, и послезавтрашнее утро. Ты знаешь, что я ни к чему не стану тебя принуждать, тебе не надо бояться меня. Ты важен для меня, и последнее, чего я хочу – обидеть тебя или испугать. Я прошу тебя…

Джейсон знал, что делает Ламберг: мужчина каким-то лишь ему ведомым способом чувствовал все его слабые места и пользовался этим. Он одновременно и успокаивал его опасения, и взывал к его жалости, и осторожно надавливал и вынуждал. Джейсон не был идиотом, он видел эту игру, но не мог ей сопротивляться, как и всему прочему, что исходило от Дэниела.

«Даже если он лжёт… Даже если он выбросит меня через неделю… Сейчас я хочу этого. Я хочу в это верить, в его красивые, сладкие, лживые слова».

– Мне надо переодеться, – сказал он.

Ламберг отошёл в сторону, давая ему дорогу. Джейсон достал костюм и свежую рубашку из стенного шкафа и скрылся в ванной. Там он быстро переоделся, сполоснул лицо, причесался и вышел.

Ламберг стоял в дальнем конце комнаты возле кровати и смотрел на неё застывшим взглядом, словно бы восстанавливая в голове всё то, что произошло здесь несколько дней назад. Джейсону стало слегка не по себе.

– Мы идём? – спросил он.

– Да, конечно, – как ни в чём ни бывало ответил Ламберг.

В машине Ламберг взял с сиденья тонкую папку коричневой кожи и принялся изучать какие-то документы.

– Я думал, у тебя выходной до субботы.

– Разумеется, нет, – не отрывая взгляда от бумаг, произнёс Ламберг. – Завтра утром у меня две встречи, и надо успеть подготовиться. Я планировал сделать это в более спокойной обстановке.

Джейсон вспыхнул, услышав последнее замечание.

– Я не хотел… Я не разыгрываю из себя принцессу, за которой должны бегать, уговаривать и умолять. Пойми, что это тяжело для меня. Я хочу быть с тобой и одновременно не хочу, потому что для меня это противоестественно и аморально.

Ламберг наконец повернулся к Джейсону:

– Я тебя, кажется, ни в чём подобном не обвинял, – сдержанно ответил он и вернулся к документам.

Несколько минут прошло в тишине, нарушаемой только шелестом перекладываемых листов. Потом Джейсон сказал:

– Отвези меня домой. Мы вряд ли сможем сегодня мирно общаться.

– Нет, мы поедем ко мне и там поговорим. А сейчас дай мне дочитать хотя бы один отчёт.

Джейсон отвернулся к окну. Он смотрел, но ничего не видел. Ему было не только обидно, но и почти физически плохо. Дома и улицы мелькали за стеклом, жизнь пульсировала в огромном городе, а он был словно вырван из этой жизни, оказался в параллельном потоке, который тёк по унылой и безрадостной пустыне. Его опять, как тогда с Эмили, затягивало в отношения, которых он сам не хотел, но на этот раз с такой силой, которой он не сможет долго сопротивляться.

Они въехали на подземную парковку, и не успел Джейсон взяться за ручку, дверь открылась снаружи. Он вышел, кивнув шофёру. Перед Ламбергом дверь распахнул, видимо, родственник Дэвиса – такой же огромный и угрожающе выглядящий телохранитель.

Он последовал за ними к лифту. Ламберг молчал, лишь постукивал пальцами по кожаной папке. На восьмом этаже они вышли, пересекли отделанный мрамором вестибюль и оказались перед дверью квартиры. Телохранитель, до этого шедший сзади, обогнал их, достал необычно выглядящий ключ – гибрид ключа и пластиковой карты – и открыл дверь. Внутрь он заходить не стал, и Ламберг отпустил его одним кивком головы.

Круглый холл, в котором не было ничего, кроме подставки для зонтов, двух столиков и трёх кресел, был больше, чем вся квартира Джейсона. Он вырос далеко не в бедной семье, но это был совершенно иной уровень достатка, не просто богатство, а роскошь.

Из соседней комнаты бесшумно появился немолодой уже мужчина.