Текст книги "Разлучи нас, смерть! (СИ)"

Автор книги: Ginger_Elle

сообщить о нарушении

Текущая страница: 48 (всего у книги 81 страниц)

Джейсон не мог ответить несколько секунд, так он был растерян, затем он прошептал, почти прошипел в трубку, едва скрывая злость:

– Ваш подарок весьма не к месту и не ко времени, сэр.

– Я узнал, что вы разбили свою машину прошлым летом, и новой у вас так и не появилось. Может быть, это поможет вам перемещаться более свободно, и вы всё же меня навестите, – невозмутимо продолжил Рипли.

Мисс Вернье смотрела на Джейсона в немом изумлении: разумеется, она тут же догадалась.

– Вы понимаете, в какое вы положение меня ставите?

Элен наконец опомнилась и поняла, что её присутствие в комнате сейчас неуместно. Она отошла от окна и открыла дверь, на пороге столкнувшись с Астоном. Джейсон, заметив его высокую тёмную фигуру краем глаза, тут же сбросил звонок и быстро положил телефон на место. Астон, кажется, ничего не успел заметить: он замер посреди комнаты, сжимая в кулаке смятый конверт.

Несколько секунд они просто смотрели друг на друга.

– Что. Это. Значит. – Отчеканивая каждое слово, произнёс Астон.

– Понятия не имею, сэр, – ответил Джейсон.

Астон схватил его за локоть и подтащил к окну: на площадке перед виллой всё так же стояла, блестя полировкой, роскошная белоснежная машина.

– Почему, почему, я спрашиваю, Рипли шлёт тебе такие подарки?

– Я не знаю, – Джейсон опустил глаза.

– Когда ты успел? Когда только ты успел спутаться с ним? – Астон грубо схватил его за подбородок, не давая отвернуть голову. – На меня смотри! Когда?

– Я не знаю, почему он делает это! Спросите у него.

– Вот шлюха! Ты спал с ним? Отвечай!

– Нет! – Джейсон оттолкнул от себя Астона. – И когда? За мной следят круглые сутки. Я правда не знаю…

Дэниел схватил его за плечи с такой силой, что Джейсон чуть не вскрикнул от боли.

– Ты не станешь принимать от него этот подарок. Я не позволю своему секретарю позорить меня в моём же доме!

– Я и не собирался… Отпустите меня!

Астон разжал пальцы.

– Ты немедленно напишешь ему вежливый отказ. Я хочу видеть письмо перед отправкой.

Астон пересёк комнату и вышел. Джейсон поднял брошенный им на пол конверт, положил на маленький письменный стол и опустился на стул. В голове начала появляться пульсирующая боль. Рипли просто сумасшедший… На что он рассчитывал? Что ему вообще нужно?

Через полчаса Джейсон сочинил исключительно вежливый ответ, поясняющий, что машину невозможно принять в силу разнообразных причин, а также того, что он постоянно находится в разъездах и просто не будет иметь возможности пользоваться столь замечательным автомобилем. Астона такой ответ вполне удовлетворил.

Джейсон пару дней не показывался за общим столом, чтобы не выводить из себя оскорблённых случившимся Камиллу, Личи и прочих дам, которые, разумеется, были уязвлены до глубины души. Слухи о выходке Рипли расползлись неимоверно быстро. Уже на следующий день Джейсону из Парижа позвонила Джанет Дуглас, чтобы разузнать подробности скандала, а чуть позже – Филипп Аремберг. Он был просто в восторге от новости.

– Господи, я так и вижу их физиономии, когда они поняли, кому Рипли прислал машину! Нет, нет! Даже не так… Я бы полжизни отдал, чтобы самому увидеть их кислые лица в тот момент. Мерзкие бабёнки теперь возненавидят тебя ещё больше. Два миллиардера тебя чуть ли не из рук друг у друга рвут, а им приходится довольствоваться инструкторами по фитнесу.

Джейсон не разделял восторгов Филиппа. Его жизнь и без вмешательства Рипли не была простой.

***

В конце июля должно было состояться то самое празднование столетнего юбилея корпорации Рипли, на которое Джейсон получил приглашение. Он был официально включен в список гостей. Многие об этом знали и уже предвкушали очередной скандал. Астон, который в течение нескольких недель старательно делал всё, чтобы его секретарь не смог встретиться с Рипли, попробовал запретить ему ехать на Гарду.

– Вы думаете, я так рвусь туда попасть? – спросил Джейсон. – Но отказаться теперь было бы невежливо и слишком… демонстративно.

– И, тем не менее, я жду, что вы откажетесь, Коллинз, – жёстко заявил Астон. – Вы не будете выставлять меня на посмешище перед обществом!

Их разговор происходил в лондонском офисе Астона, куда они на время вернулись с Ривьеры. Был конец рабочего дня, Джейсон был и без того уже вымотан бесконечными отчётами и придирками начальника, чтобы выслушивать ещё и замечания касательно своего поведения.

– Вы сами с этим вполне успешно справляетесь, – довольно резко ответил он. – Хорошо, я не буду там присутствовать, пусть все знают, что вы боитесь подпускать меня близко к Рипли. Из этого сделают вывод: вы до сих пор ревнуете. Если вы этого хотите – пожалуйста, как вам будет угодно. Я с огромным удовольствием останусь в Лондоне.

Астон заскрипел зубами с досады, понимая, что Джейсон прав: его вмешательство в ситуацию будут расценено всеми, в том числе его беременной женой, как нелепая ревность. Какое бы правдоподобное объяснение не предложил Джейсон в случае своего отсутствия, всё равно многие подумают, что связано оно с тем нашумевшим подарком. Да и Рипли был не тем человеком, с которым Дэниелу не хотелось бы портить отношения.

В конце концов Джейсону всё же было позволено поехать на грандиозное празднество, устраиваемое Рипли на вилле Боргезе. Он отправился туда прямо из Лондона, тогда как Астон за пару дней до этого вернулся на Кап-Ферра. Они с Камиллой собирались приехать на остров на полдня раньше Джейсона. Наверняка жена хотела как можно сильнее дистанцировать себя от секретаря. Тот не возражал.

Джейсон приехал на остров так поздно, как только это было возможно сделать, не нарушив правил приличия. Он испытывал смешанные чувства к Рипли, да и злить Астона тоже не хотелось. Тот последние дни в Лондоне пребывал не в духе: не ладились какие-то дела в Штатах, к тому же, он никак не мог отделаться от очередной своей пассии, которая чуть ли не преследовала его. Он встречался с этой девушкой в Лондоне на протяжении последнего месяца, сменив на неё мистера Сайкса, которого Джейсону так и не посчастливилось увидеть. Теперь же девица собиралась ехать за ним на Ривьеру. Брент допускал, что в ней – чисто теоретически – могло воспылать большое и светлое чувство, но склонялся к мысли, что больше всего её интересовали деньги. Астону, естественно, пришлась не по душе идея, что любовница, пусть и бывшая, будет находиться в опасной близости от его жены, пребывавшей в положении.

Вилла Боргезе-Кавацца и прилегающие к ней сады произвели на Джейсона сильное впечатление. Его было не удивить пышной обстановкой и изысканными интерьерами, но здесь всё было иначе: чувствовались история места, течение времени и архитектурный гений. Но просто так ходить и рассматривать сад возможности не было. Этот день, как и следующий, был чередой торжественных мероприятий, обедов и ужинов.

Комната, в которой поселили Джейсона, была небольшой и скромно обставленной. Ему эта простота понравилась. В ней были аристократизм и особая роскошь, которую могли позволить себе немногие: роскошь не стараться произвести впечатление, а просто быть. В комнате он задержался ненадолго – только принять душ и переодеться после дороги.

В толпе гостей Джейсон сразу нашёл пару десятков знакомых лиц – все люди с чрезвычайно высоким положением. Это было привычное общество, но он чувствовал себя лишним: кроме него здесь вряд ли бы нашёлся ещё один человек (кроме сопровождающих, естественно), чьё состояние было бы меньше полумиллиарда, или он не занимал бы высокий политический пост. Кроме того, Джейсон был один. Приглашение было, разумеется, прислано на двух персон, но он не представлял, кого можно было бы взять в качестве спутницы, тем более что в таком случае им бы предоставили одну комнату на двоих. Реакцию Астона легко было представить…

Тот не обращал на Джейсона особого внимания, прогуливаясь вместе с Камиллой и её родителями среди гостей и изредка останавливаясь для разговоров. На Камилле было изящное воздушное платье с поясом под грудью, так что живота практически не было заметно. Джейсон уже пытался по его размерам прикинуть, когда ожидать рождения очередного маленького Астона, но его познаний хватило только на то, чтобы понять, что случится это где-то осенью. Разброс был с сентября по ноябрь. Ему было без разницы, в каком конкретно месяце, интересовало лишь то, изменит ли это хоть что-нибудь в его собственном положении в доме.

С Рипли они поговорили только один раз: тот был занят другими гостями. На несколько минут возле Джейсона задержался Алекс Чэн в сопровождении миниатюрной тёмноволосой девушки, судя по акценту, француженки. Обменявшись с Джейсоном парой незначащих фраз – они даже не были толком знакомы, Чэн отправился дальше. Девушка несколько раз обернулась на Джейсона.

Ужин был сервирован в саду. Погода была для этого самая подходящая: дневная жара спала, с воды тянуло свежестью, вечернее солнце не слепило глаза, а наполняло сад золотистым тёплым светом. Джейсон невольно вспомнил день, когда он впервые встретил Дэниела: красноватые лучи солнца, бьющие в лицо, бесконечные ровные газоны Эпплтона, высокий мужчина в идеально сидящем костюме. То, что происходило с ними потом, было похоже на сказку про Золушку, пока не выяснилось, что принц уже женат – на самой настоящей принцессе, да и не принц он вовсе…

От воспоминаний его оторвали чуть более громкие разговоры и лёгкая суета, поднявшаяся среди гостей, когда они начали проходить к столам и занимать места согласно карточкам. Стол, за которым предстояло сидеть Джейсону, находился ближе к краю отведённой под банкет площадки, зато подальше от музыкантов и не так уж далеко от бокового выхода в сад. Для всех присутствующих были заготовлены памятные подарки по случаю юбилея компании и сегодняшнего празднования. Обтянутые белым (для дам) или чёрным (для господ) футляры были аккуратно размещены на столах возле бокалов. На коробках было тиснение в виде трёх перьев, куда без них. Джейсон усмехнулся: Рипли был тщеславен. Он не стал открывать свой футляр, лишь бросил взгляд на то, что было у соседей: золотая брошь в виде пера у женщин, ручка «Montblanc» с гравировкой с тем же мотивом у мужчин.

Джейсон подумал, что Макс Эттинген зря ломал голову над подходящим подарком для Рипли: как принц он должен был иметь право жаловать личное дворянство и герб. От настоящего герба с чёртовыми тремя перьями на щите Рипли был бы в восторге.

Уже ближе к концу банкета, когда возникла короткая пауза при перемене блюд, Джейсон со скуки (компания за его столом оказалась не очень интересной, хотя он и вежливо принимал участие в общем разговоре) взял предназначенный ему футляр с подарком, приоткрыл и тут же захлопнул, надеясь, что никто не заметил того, что там лежало. Большие коробки для ручек были достаточно вместительны для того, чтобы туда поместились часы.

Джейсон толком не успел их рассмотреть: белый металл (скорее всего, платина или белое золото, вряд ли Рипли опустился бы до чего-то менее ценного), классический дизайн, очень крупные римские цифры, чёрный кожаный ремешок. На секунду он подумал, что это могло быть ошибкой, но тут же понял, что нет. Все знали о его коллекции, да и Рипли был не из тех, кто допускает такие ошибки – ценой, возможно, под сотню тысяч долларов. Отказаться от этого подарка не представлялось возможным: он был словно бы и не от Рипли лично, и всё было устроено так, что он был автоматически обязан его принять, как и все прочие гости на сегодняшнем празднике.

Джейсон не знал, что ему и думать. Сначала машина, затем часы… Чего этот сумасшедший добивался? Он, как Рипли ему и посоветовал, поговорил с Эдером: тот подтвердил, что у Рипли не было связей с мужчинами. Конечно, Астон тоже про это знал, возможно, поэтому и позволил своему секретарю приехать на остров. Рипли настойчиво приглашал его в гости – зачем? Чтобы, отделавшись от охраны, похитить его и выпытать секреты Астона? Нет, это совершенно не в духе Рипли: тот собственным бизнесом особо не занимался, отдавая всё на милость управляющих, не то что стал бы лезть в дела такого человека, как Астон.

В конце вечера, когда гости, встав из-за столов, беседовали, прогуливались или танцевали на огороженной гирляндами цветов площадке, Джейсон решил дойти до маленького пирса, который заметил ещё днём. На дальнем его конце стояла небольшая приземистая башня. Вряд ли можно было попасть внутрь, но казалось любопытным просто рассмотреть строение вблизи. Он не успел туда дойти – едва он чуть отдалился от основного скопления гостей, его перехватил Рипли.

– Что думаете на этот раз? – поинтересовался он. – Теперь вы не сможете отослать подарок назад по той причине, что много путешествуете и не можете держать при себе. Это гораздо более компактная вещица.

– Вы прекрасно знаете, что я не могу отказаться от подарка, – ответил Джейсон, смотря Рипли прямо в глаза.

– Вы хорошо рассмотрели его?

– Признаться, нет.

– Не хотели привлекать внимания? – догадался Рипли. – Мне было бы приятно, если бы вы надели их прямо сейчас.

– Я не ношу наручных часов со смокингом, простите. Возможно, в следующий раз.

– Да, я знаю, вы соблюдаете все эти глупые условности. Тогда просто посмотрите на них. Часы сделали специально для вас.

Джейсон достал из кармана пиджака объёмный футляр, еле туда уместившийся: он предпочёл взять его с собой, а не оставлять на столе, где его могли, перепутав со своим, забрать другие гости. Он вовсе не боялся утратить столь ценный подарок: он боялся, что кто-то другой узнает о нём.

Теперь, хотя света здесь было меньше, он мог лучше разглядеть часы: крупные римские цифры на деле представляли собой нечто вроде решётки, за которой проглядывали детали механизма. Под цифрой двенадцать была надпись «DeMonaco». Джейсон слышал об этом совершенно новом производителе, изготавливающем эксклюзивные часы маленькими сериями или на заказ. Он взял часы с белой атласной подложки, нащупав на задней крышке что-то похожее на стекло, только не идеально ровное, а как будто чуть шероховатое. Он, бросив взгляд на Рипли, замершего рядом в предвкушении, перевернул часы.

Вся задняя крышка была сплошь покрыта… Чёрт, не могло же всё это быть бриллиантами! Плотно подогнанные друг к другу маленькие чёрные и белые камни создавали прихотливый рисунок, где три пера – два белых и одно чёрное – изгибались и сплетались, к противоположному краю крышки превращаясь в чередование чёрных и белых полос, немного напоминающее фортепианные клавиши. Работа была прекрасная и поистине ювелирная, но если это были бриллианты, а это, насколько Джейсон мог судить, именно они и были, часы должны были стоить безумных денег.

Он поднял на Рипли глаза: этот человек прилагал столько усилий, чтобы завоевать его расположение и внимание. Зачем?

– Почему вы делаете это? – спросил он.

Рипли пожал плечами:

– Мне неприятна мысль, что нечто столь прекрасное принадлежит кому-то одному, к тому же, я знаю, как он с вами обходится: не то, что происходит за закрытыми дверями, разумеется, но общая тенденция ясна.

– Ваши часы мне не помогут. Скорее, наоборот.

– Вам могу помочь я, – Рипли коснулся ладони Джейсона, в которой тот держал часы.

– В обмен на что?

– Для начала я бы хотел, чтобы вы приехали ко мне в Лютри. Как я и говорил, небольшое выступление для меня и моего брата. В первую очередь, для него: он очень любит музыку. Ваша игра доставит ему огромное удовольствие.

– Я подумаю, – ответил Джейсон. – И, раз уж вы так много знаете обо мне, то должны быть в курсе, что я ограничен в своих перемещениях.

– Я не опасаюсь того, что Астон узнает о нашей встрече, – с лёгким оттенком заносчивости парировал Рипли.

– Хорошо, – произнёс Джейсон, внимательно вглядываясь в скрытые тенями глубоко посаженные глаза мужчины. Он пока не мог разгадать этого человека.

Когда Джейсон вернулся в свою комнату, он снова достал часы из футляра. Они познакомились с Рипли не так уж давно, и сделать часы подобного уровня на заказ за столь малый срок было не так-то просто. Сколько же он выложил за них? Не то чтобы Джейсона сильно интересовал финансовый вопрос: потратить на подарок полмиллиона долларов (а это была минимальная оценка, которую мог дать часам Джейсон) для человека вроде Рипли было тем же самым, что для студента купить букет тюльпанов перед тем, как отправиться на свидание.

Он приложил часы к запястью, но надевать не стал – положил на неразобранную кровать. Джейсон снял смокинг, бабочку и жилет, расстегнул верхние пуговицы рубашки. В комнате было душно, и он подошёл окну, чтобы открыть его. Из сада в комнату потёк тёплый и ароматный воздух: пахло какими-то цветами и водой. Неожиданно послышался стук в дверь. Первым желанием Джейсона было притвориться, что он ничего не слышал: стучать к нему могли два человека – или Астон, или Рипли. Ни того, ни другого он не желал видеть. Опять же, если это Астон (и что ему с женой не сидится?!), и он не услышит ответа, то…

Джейсон отошёл от окна и распахнул дверь. На пороге стоял Алекс Чэн.

– Могу я войти?

– Нет, – ответил Джейсон, возможно, немного резковато, но его этот визит, и вправду, не обрадовал и даже обеспокоил. – Извини, но я уже собирался лечь спать.

Чэн встал так, что дверь нельзя было закрыть, но войти внутрь он тоже не мог, так как Джейсон одной рукой придерживал дверь и перегораживал проход.

– Не делай этого, – произнёс Алекс.

– Чего? – почти автоматически спросил Джейсон.

– Я про Рипли.

Джейсон всматривался в лицо Чэна и не мог понять, что тому нужно, но разговор был явно не из тех, которые следовало вести в коридоре. Он убрал руку, и Алекс тут же проскользнул в его комнату, не спрашивая, разумеется, разрешения. Джейсон захлопнул дверь и развернулся к замершему буквально в двух шагах от него гостю.

– Или говори, что тебе нужно, или уходи, – сказал Джейсон, выждав несколько секунд, в течение которых Чэн просто смотрел на него и молчал.

– Что бы он ни пообещал, не надо с ним спать.

– Что?! – изумлённо воскликнул Джейсон. – Как ты… И какое тебе дело?

– Мне есть дело, – уверенно заявил Чэн. – Он же ничтожество, которое хоть что-то из себя представляет, только пока у него есть деньги.

– Можно подумать, что остальные от него отличаются! – сказал Джейсон, с насмешливым вызовом глядя на наследника гигантского состояния, который в этом отношении был ничуть не лучше Рипли, точно так же получившим свои миллиарды от родителей, не прилагая к их зарабатыванию никаких усилий.

Чэн заметил лежавший на кровати подарок Рипли:

– Так вот что там было… Я не сумел разглядеть во время вашего разговора. Пополнение в коллекцию часов… и в коллекцию мужчин.

– Убирайся, – уже гораздо спокойнее сказал Джейсон. Первоначальное удивление прошло, и его начинала вытеснять злость.

– Сколько тебе нужно, скажи! Сколько нужно, чтобы ты прекратил это? Астон, Рипли, тот человек, с которым ты встречаешься в «Мандарин Ориентал»…

Джейсон на секунду прикрыл глаза и сжал зубы. Что, чёрт возьми, происходило?.. Если Чэн знает про его встречи с Крамером, он вполне может начать шантажировать его, как он сам шантажировал свою охрану.

– Я дам тебе всё, что ты хочешь, – продолжал Алекс. – Ты знаешь, это в моих силах.

– Занимаетесь благотворительностью, мистер Чэн? – холодно спросил Джейсон. – Возвращаете заблудших овечек на путь истинный?

– Это вовсе не благотворительность. Это деловое предложение, – Чэн сделал шаг в его сторону. – Если тебе всё равно, с кем спать, почему бы не со мной? Но только со мной одним.

– Ты что, решил, что я сплю с тем, кто больше заплатит? – с яростью в голосе поинтересовался Джейсон. – Прости, но я не устраиваю аукционов.

Алекс подошёл к нему вплотную и попытался схватить, но Джейсон вовремя отошёл в сторону.

– Мне позвать охрану, или ты сам уйдёшь? – он зло сверкнул глазами на Чэна.

– Не успеешь, – усмехнулся Алекс. – Если я захочу, я возьму тебя прямо здесь, и ты ничего не сможешь сделать.

Джейсона эта угроза нисколько не испугала:

– Ты излишне самонадеян.

– Я излишне… романтичен. Я хочу, чтобы ты сам пришёл ко мне. Я несколько лет наблюдаю за тобой, Джейсон, – большие глаза Алекса влажно блеснули. – Назови свою цену.

– Свобода от Астона, – сорвалось с губ Джейсона почти против его воли.

Он никогда не думал просить кого-то о помощи, но такие мысли порой приходили ему в голову, пока он встречался с Крамером. Он вовсе не надеялся на его поддержку: Стюарт не был ни достаточно безумен, чтобы выступить против Астона, ни достаточно влиятелен, чтобы выстоять против него. Возможно, он был сильно им увлечён, но в его чувствах было больше неуправляемого желания, страсти, чем подлинной эмоциональной привязанности. Потом появился Рипли, который прямо предложил ему своё покровительство, правда, с совершенно непонятными мотивами. Видимо, всё это каким-то хитрым образом перемешалось в его голове, наложилось одно на другое, поэтому он и дал Алексу Чэну такой ответ.

– Свобода? – переспросил Алекс. – Так это он держит тебя при себе? Почему? Просто потому, что ты связан с его тёмными делами или…

– Или. Если бы дело было только в том, что меня опасно отпускать, он бы приказал убить меня, – Джейсон не знал, почему рассказывает всё это малознакомому человеку. – Он считает, что я принадлежу ему, что я его собственность. И он ждёт, что я к нему вернусь.

– А ты к нему вернёшься?

– Нет, – Джейсон открыто посмотрел на Алекса, встретив выжидающий взгляд его больших тёмных глаз.

Чэн на несколько секунд задумался, словно взвешивая перспективы вступления в конфликт с Астоном, а потом сказал:

– Тебе лучше других должно быть известно, что это очень высокая цена.

Джейсон подошёл к двери и распахнул её, давая понять, что их разговор на этом закончен и гостю пора уходить. Он посмотрел на Чэна с насмешливым вызовом:

– А тебе должно быть известно, что я – дорогое удовольствие.

Глава 70

I am not your rolling wheels – I am the highway

I am not your carpet ride – I am the sky

I am not your blowing wind – I am the lightning

I am not your autumn moon – I am the night Audioslave

Август 2010

Коттедж для гостей сейчас пустовал, и Джейсон устроился на его террасе с книгой. Там была приятная, даже немного прохладная тень. Рядом на газоне работал разбрызгиватель, освежая прогретый солнцем воздух. Сегодня у Джейсона был выходной: Астон не работал и после обеда вместе с Камиллой куда-то уехал. На вилле всё равно было полно гостей, и в поисках уединения Джейсон зашёл в дальнюю часть сада.

Краем глаза он заметил, что по дорожке кто-то приближается. Алекс Чэн. Вот теперь отделаться от него не удастся. С их разговора на вилле Боргезе прошло уже несколько недель. Джейсон почти безвылазно провёл их на Кап-Ферра, лишь один раз съездив в Женеву: Астон, видимо, разыгрывал из себя заботливого мужа, поддерживающего жену в этот нелёгкий для неё период, и оставался возле Камиллы. Алекс за это время дважды приезжал на виллу «Оливия», так как был приглашён на всё лето.

Они с Джейсоном изредка встречались и разговаривали, но всегда в присутствии других – гостей или охраны: Астон не терял бдительности. Джейсон по тем взглядам, которые бросал на него Алекс, видел, что тот хотел бы с ним поговорить, но всеми силами избегал этого. Он не хотел возвращаться к тому разговору. И он не считал, что случайно брошенная фраза к чему-либо его обязывает: он вовсе не подписывал с Чэном договора кровью.

И вот теперь ему придётся с ним поговорить. Наедине.

Джейсон присматривался к Алексу эти пару недель. По правде говоря, он был ему симпатичен. А ещё Джейсону странно было видеть, что человек старше его чуть больше чем на год мог вести жизнь, настолько непохожую на его собственную. Он сам, конечно, был особым случаем: его образ жизни целиком и полностью определялся Астоном, но другие люди их возраста обычно находились только на этапе становления карьеры, занимая, за редкими исключениями, средние или даже стартовые позиции. Если же речь шла о наследниках крупных состояний, особенно в Европе, те вообще в таком возрасте обычно ничем серьёзным не занимались: делали вид, что работают и приносят пользу семейному бизнесу, гораздо больше времени уделяя развлечениям. Алекс Чэн на самом деле работал, руководил, принимал решения.

Возможно, это было связано с тем, что он был частью другой культуры: гораздо более регламентированной и гораздо большее значение придающей долгу. Чэн вряд ли баловал своего наследника. Скорее всего, он готовил преемника с раннего детства, внушая мальчику мысль о том, что ему предстоит работать по шестнадцать часов в сутки, не оставляя времени на отдых и приятное времяпрепровождение. Алекс этим напоминал Астона: тот тоже не мог не работать, ему тяжело было расслабиться, и, оказавшись вдруг на отдыхе, он просто не знал, куда себя деть. Может быть, ещё и поэтому Астон был так привязан к бывшему любовнику: Джейсон мог заставить его забыть обо всём – и не на час в постели, а на весь вечер, на сутки, двое… Дэниел часто говорил, что только рядом с ним он чувствует настоящий покой.

Алекс поднялся на террасу. Он был весь в белом: довольно красиво, когда у тебя тёмные волосы и смуглая золотистая кожа.

– Проводишь здесь сиесту? – спросил Алекс, широко улыбнувшись. Глаза его не улыбались и смотрели напряженно, даже немного неуверенно.

Джейсон уже в который раз замечал, что Чэн, общаясь с ним, с одной стороны, довольно напорист, с другой же – словно сомневается в правильности своих действий. В этом было что-то незрелое, совсем юное. Увидь это Джейсон в любом другом человеке, такое поведение вызвало бы у него усмешку; в Алексе же это воспринималось как знак особого отношения, может быть, даже доверия. Он как будто приподнимал уголок маски… или же не мог носить её рядом с Джейсоном.

В ответ на вопрос он еле заметно пожал плечами:

– Наслаждаюсь уединением.

Достаточно этого, чтобы Алекс понял, что он не очень-то хочет с ним разговаривать?

– И всё же я его нарушу.

Чэн намёк понял, но отступать не собирался.

– Я возвращаюсь в Гонконг в начале сентября, – сказал он, опускаясь в кресло по соседству с тем, в котором сидел Джейсон. Они не смотрели друг на друга. – Я хотел бы получить окончательный ответ на свой вопрос до отъезда.

Джейсон чуть повернул голову в его сторону:

– Надеешься, что я поменяю решение?

– Честно говоря, да. Эта цена, которую придётся платить не только мне, но и всей моей семье.

– А на что ты рассчитывал? Что я буду встречаться с тобой в «Мандарин Ориентал» раз в неделю в обмен на дорогие подарки? Или что я принимаю чеки? Я не мальчик по вызову.

«Да, точно, – усмехнулся он про себя. – Ты шлюха уровнем повыше. Спишь только с избранными».

– Я знаю, что ты жил с Астоном не ради денег. Я как-то видел вас вместе, давно, несколько лет назад.

– Я тогда был маленьким и глупым, – ответил Джейсон. Он немного помолчал и спросил: – Зачем я тебе? Ты же меня почти не знаешь.

– Сложно объяснить. Знаешь, как девочки-подростки влюбляются в актёров или музыкантов? Люди моего отца следили за Астоном и за тобой, не очень настойчиво, конечно, но я постоянно видел твои фотографии, знал, где ты бываешь, с кем общаешься, чем интересуешься. Ты как будто много лет жил за стеклом в соседней комнате – я знал о тебе всё, но не мог коснуться. Когда ты обогнал меня на автобане, я сразу понял, что это ты. Я знал твою машину – модель, номер, всё. Я подумал, что это какой-то знак, что мы так неожиданно встретились.

– Это просто смешно, – сказал Джейсон, захлопывая книгу.

– Разумеется, было ещё кое-что, нет смысла всё рассказывать сейчас. Так что, свобода от Астона – твой окончательный ответ?

Джейсон поднялся на ноги.

– С чего ты взял, что существует какая-то цена, и что я стану спать с тобой в обмен на что бы то ни было? – он произнёс это таким тоном, словно ситуация его забавляла, но внутри всё было совсем не так. Неужели Алекс думал, что к нему любой может просто подойти и поинтересоваться стоимостью услуг?

Чэн усмехнулся:

– Подозреваю, что я не ошибся. Сейчас я понимаю, почему именно эти двое – Рипли и Крамер. Оба достаточно богаты и влиятельны, чтобы вырвать тебя из когтей Астона. Тебе всё равно, к кому уйти, лишь бы подальше от него, так?

Джейсон, который уже хотел спуститься с террасы, остановился.

– Нет, не всё равно. Наверное, мне пока ещё недостаточно плохо, – ответил он, глядя на газон и на переливающиеся на свету брызги от поливальной установки. Он как-то сказал Астону, что будет спать с кем угодно, лишь бы отделаться от него, но это не было правдой… по крайней мере, не на все сто процентов.

Алекс заговорил у него за спиной:

– Когда мне исполнилось семь лет, мне подарили электронные часы, очень сложные, с кучей функций, как у взрослых. Ты, наверное, думаешь, почему какие-то жалкие часы, а не пони или маленькую машину? Меня воспитывали строго, отец боялся меня избаловать. Так вот, я мечтал о таких, это был самый лучший подарок, какой только можно было себе представить. Я их не снимал: спал в них, гулял, даже принимал душ. Они были не водостойкими, но, видимо, относительно герметичными и не ломались. Мне говорили, что так с часами нельзя обходиться, но они мне так нравились, что я не мог расстаться с ними. Конечно, если бы мне запретили отец или мачеха, я бы послушался, но они молчали, а гувернантку я игнорировал. Сначала на часах появились царапины: я учился кататься на скейте и пару раз неудачно упал. Я очень расстроился, но не переставал носить их, пачкать, лезть в любую грязь… Потом мы поехали на пляж, и купания в море часы уже не выдержали. Я был просто убит. Настоящее горе. Меня никто не стал утешать, но никто и не стал говорить: «Вот! Мы тебя предупреждали!» Лиза, моя мачеха, сказала только, что вещи, которые тебе дороги, надо беречь. Даже если они дороги настолько, что с ними невозможно расстаться, надо поступиться своими желаниями, – иначе их можно потерять навсегда. Я запомнил это на всю жизнь. Жаль, что Астону никто не преподал такой урок.

– Очень трогательная история, спасибо, – сухо сказал Джейсон. – Но я не желаю быть вещью, как бы бережно к ней ни относились.

Он развернулся и сошёл вниз по ступенькам.

– Если вдруг передумаешь, дай мне знать, – произнёс Алекс за его спиной. – Я могу тебе помочь.

Джейсон, не обернувшись, зашагал в сторону виллы. Ему надо было подумать. Он не собирался прямо сейчас хвататься за эту возможность, но не был уверен, что не прибегнет к ней в будущем. Жизнь рядом с Астоном, пусть и стала в последнее время чуть более спокойной, всё равно была сплошным мучением и терзаниями друг друга. Это не могло продолжаться бесконечно: и так уже прошёл почти год. Самый ужасный год в его жизни; Джейсон вообще не понимал, как пережил его.