Текст книги "Разлучи нас, смерть! (СИ)"

Автор книги: Ginger_Elle

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 81 страниц)

– Хорошо, – только и ответил Астон.

– Ты так это сказал, – изменившимся голосом, из которого пропала вся прежняя теплота, произнёс Джейсон, – как будто только присутствие телохранителей будет удерживать нас от того, чтобы заняться сексом на столе.

– Я не знаю, какие намерения могут быть у этого твоего Робертсона, – заявил Дэниел.

Джейсон поднял голову и посмотрел на него в упор:

– Робертсон познакомился со мной на несколько лет раньше тебя, и если бы у него были, как ты выражаешься, «намерения», он бы не стал ждать четыре года.

– И что, если бы четыре года назад он предложил, ты бы согласился? – с вызовом спросил Дэниел.

– Это невыносимо… – пробормотал Джейсон, отбросил простыню и встал с кровати.

Дэниел поймал его за запястье и удержал. Джейсон поддался и сел в изножье кровати, не поворачиваясь к Астону.

– Я не думаю, что ты станешь мне изменять, правда. Но когда я вспоминаю обо всех этих людях, которые смотрят на тебя, провожают тебя взглядами, когда мы выходим куда-нибудь вместе, у меня внутри всё переворачивается. Ты безумно красивый. Ты самое совершенное создание, какое я встречал в жизни, и каким-то чудом я сумел завладеть тобой. Но мне, наверное, никогда не будет покоя…

– Я далеко не совершенен, – покачал головой Джейсон.

– Для меня – совершенен.

Дэниел притянул Джейсона к себе и поцеловал. Тот без особой страсти ответил на поцелуй и быстро прервал его.

– Раз уж мы заговорили о поездке в Штаты, я бы хотел ещё кое-что обсудить. Я хотел обратиться в детективное агентство или, если ты считаешь, что так будет лучше, попросить Эдера заняться этим. У меня есть родственники, которых я никогда не видел. По крайней мере, трое. Правда, одного не смогли найти, а с двумя другими ситуация была, скажем так, сложная. Возможно, что-то изменилось.

– Ты хочешь, чтобы Эдер проверил?

– Да, если можно.

– Можно. А что за сложная ситуация?

Джейсон рассказал про неуловимого дядю, фанатичную тётку и беспутного кузена.

– Ты знаешь, – сказал в конце Дэниел, – я не думаю, что встреча с кем-либо из них принесёт тебе хоть что-то хорошее. Я могу понять чувства, которые тобой движут, но объективно: ты вряд ли обретёшь в них настоящих родственников или что ты там надеешься найти.

– Я понимаю, – согласился Джейсон. – Я не испытываю иллюзий. В конце концов, никто из них не пытался меня искать. Они не ладили с отцом, но и после его смерти не пробовали со мной связаться. Возможно, они не будут так уж рады видеть меня.

– Поговори с Дэвисом или Рюгером – он завтра будет здесь – они всё организуют. Но я бы предложил тебе другой вариант…

– Какой? – спросил Джейсон, не выдержав долгой паузы Дэниела.

– Он тоже не гарантирует тебе сердечного воссоединения с потерянным родственником, но там хотя бы нет однозначно плохих прогнозов. Я думаю, что любая женщина будет рада встретить…

– Нет, это плохая идея, – оборвал Джейсон.

– Это глупо! Какие-то детские обиды… Твоя мать, если можно верить твоему отцу, – умная, образованная женщина, она не маргиналка или наркоманка, которая бросает своего ребенка и даже не вспоминает о его существовании. Она всего лишь выполняет условия контракта. Ей нужны были деньги. Ты даже не знаешь, зачем и почему. Возможно, если бы ты знал всю историю, ты бы иначе отнёсся к своей матери. Но ты даже не хочешь попытаться.

– Не хочу. Она тоже могла бы найти меня после смерти отца.

– Она могла не узнать о ней или узнать позднее, когда тебя уже было не найти, – предположил Дэниел.

– Об этом все газеты написали и говорили в новостях, – отмахнулся Джейсон.

– А если она живёт в другой стране? Твой отец – учёный с мировым именем, у него медаль Филдса^[22] и куча премий, и да, многие издания за рубежом писали о его смерти, но отнюдь не все и не на первых полосах. Она могла и не узнать.

– Я просто не хочу… Зачем? Я ей не нужен.

– Ты этого не знаешь. Ты ничего о ней не знаешь. Ты даже не можешь полностью полагаться на то, что сказал тебе отец. Возможно, она тебя искала. В восемьдесят девятом году твой отец вдруг забрал тебя из дошкольного центра, поменял тебе фамилию на отличную от его и переехал в Бостон. Он в том году читал курс в Принстоне, но всё равно уехал в середине весеннего семестра, а потом специально приезжал в Нью-Джерси раз в неделю, чтобы провести занятия. Тебе не кажется, что это немного странно?

– Мой отец вообще был странным, – парировал Джейсон. – Тем более, свою-то фамилию он не поменял, и никому не составило бы большого труда разыскать его.

– Мы не знаем обстоятельств, возможно, на тот момент этого было достаточно. В МИТе он начал семестр только осенью и в штате до сентября не числился, так что по месту работы его было не найти. И знаешь, в то время не было Интернета в каждом телефоне, информация не находилась так просто, как сейчас.

– У меня такое ощущение, – рассерженно заметил Джейсон, – что ты знаешь обо мне больше, чем я сам. Если тебе так любопытно узнать, поручи Эдеру найти мою мать и съезди к ней на чай. Только не надо мне ничего про неё рассказывать.

– Я не думал, что это так тебя расстроит…

– Я думаю, что это вообще не самая лучшая идея – искать родственников через столько лет, – вздохнул Джейсон. – Они не проявляли ко мне никакого интереса. И что, я вдруг появлюсь у них на пороге и скажу «привет»?

– Ну, что-то вроде того…

– И, если подумать, что я им скажу? – продолжил Джейсон. – Я ваш племянник, или, как вариант, сын, мне двадцать два года, я закончил один курс в Лондонской школе экономики, работаю личным ассистентом одного финансиста. Ах да, моё главное достижение – в свободное от работы время меня трахает мой начальник, который, к слову, женат.

Дэниел рассерженно сжал губы и процедил:

– Я бы описал наши отношения немного иными словами.

– Хорошо, я исправлюсь, – упрямо проговорил Джейсон. – Я открыто живу со своим начальником, который, к слову, женат.

– Джейсон, не надо, – с оттенком угрозы в голосе произнёс Астон.

– Что не надо? Это всё правда.

– Зависит от того, – медленно, почти по слогам произнёс Дэниел, сдерживая гнев, – как ты это говоришь. У нас с тобой отношения. Не короткий перепих в офисе в конце рабочего дня. Мы вместе живём, я люблю и уважаю тебя. Смею надеться, ты тоже, и я для тебя нечто большее, чем работодатель и партнёр в постели. Я помогаю тебе, поддерживаю, учу…

– И чему ты меня научил? – бросил Джейсон. Он понимал, что потом пожалеет о своих словах, но в него словно бес вселился, и он не мог остановиться. – Чему ты меня научил? Подбирать запонки к часам и раздвигать ноги?!..

Резкий удар по лицу заставил его замолчать. Он на долю секунды прикрыл глаза, словно соображая, что произошло, но почти тут же ударил Дэниела в ответ. Астон этого не ожидал. Джейсон знал, что тот в обычной ситуации успел бы перехватить его руку, но сейчас он просто этого не ожидал.

Удар Джейсона получился гораздо сильнее – он вложил в него всю силу, обиду и злость. На рассечённой губе Дэниела выступила кровь.

Джейсон перевёл взгляд с губ Астона на его глаза и отчётливо, чеканя каждый слог, произнёс:

– Если ты ещё раз посмеешь ударить меня, я уйду. Мне плевать, что сделаешь ты или что со мной сделают твои враги. Больше я не стану такое терпеть. Я уйду от тебя.

Дэниел с низким рыком бросился на него, опрокинув и подмяв под себя. Джейсон и тогда не отвёл прямого взгляда, он неотрывно, с отчаянным вызовом смотрел на Астона, низко нависшего над ним, как тяжёлый каменный свод. Тот, задыхаясь от бешенства, только и мог что прореветь:

– Ты… Ты…

Кровь на губе Дэниела собралась в тяжёлую каплю, которая упала, скатившись вниз по щеке Джейсона. Несколько секунд они не двигались, не сводя друг с друга глаз. Вторая капля упала ниже и ближе к середине лица; Джейсон почувствовал, как она коснулась кожи под нижней губой. Он высунул кончик языка и слизнул её.

Дэниел почти что рухнул на него и с глухим рыком впился губами в его рот. Его жестокий поцелуй больше походил на укус, и Джейсон застонал в ответ. Его тело выгнулось и подалось к Дэниелу против воли, и буквально за считанные мгновения всё внизу живота онемело, и наступила резкая эрекция. Он знал, что Дэниел чувствует её, как он сам чувствовал прикосновение к коже горячего твёрдого органа своего любовника. Дэниел чуть сместился назад, и Джейсон понял это движение: он раздвинул бёдра и изогнул спину, открываясь, отдаваясь, принимая в себя большой напряжённый член. Он был хорошо растянут и увлажнён после предыдущего раза, и Дэниел вошёл в него одним быстрым движением.

Джейсон обхватил ногами его бёдра, чтобы тот проник в него ещё глубже. Каждый из резких сильных ударов выбивал из него сдавленный стон, больше похожий на всхлип; тяжелое тело Дэниела вдавливало его в простыни и грозило раздавить. Он задыхался, только не знал от чего – от недостатка воздуха или от возбуждения.

После того, как они одновременно бурно кончили, Джейсон ещё какое-то время не разводил сплетённых ног, удерживая любовника в себе. Дэниел немного приподнялся на локтях, давая Джейсону возможность вздохнуть полной грудью, и прошептал ему на ухо:

– Я одержим тобой.

Глава 37

Бостон, январь 2008

Джейсон вышел из машины, почти незаметно кивнув телохранителю, открывшему для него дверь. Автомобиль остановился под аркой у входа в «Four Seasons», но Джейсону показалось, что он успел замерзнуть, пройдя лишь несколько метров до дверей отеля.

Пожалуй, приезжать в Бостон в январе было не самой лучшей идеей. Последние два дня дул сильный, пронизывающий до костей ветер. Передвигаться куда-либо иначе как на машине не было абсолютно никакого желания. Сегодня с утра посыпался липкий мокрый снег, который, падая, почти мгновенно превращался в воду.

Дэниел должен был прилететь утром, но из-за плохой погоды пришлось садиться в Портленде. Джейсон мог себе представить, сколько дополнительных проблем эти изменения доставили охране и секретарям. Наверняка мисс Вернье истратила кучу времени и нервов, срочно заказывая машины для Астона и толпы сопровождающих. Джейсон не был уверен, что в семь утра в Портленде можно было найти бронированный лимузин, который бы через сорок минут уже ждал в аэропорту. Впрочем, таланты Элен в этом отношении были впечатляющи.

Сам он, зная, что Дэниел прибудет как минимум на три часа позднее запланированного, съездил с утра в музей Изабеллы Стюарт Гарднер, в котором не бывал с детства.

Он поднялся в свой номер, попросив телохранителей держать его в курсе того, когда приедет Астон: они постоянно поддерживали связь с охраной Дэниела. На этот раз в Штаты прибывала вся королевская рать: Эдер, Брент, Дюруа и толпа охраны. Через два дня должна была приехать Анна ван Бредероде. С Джейсоном и его охраной это было четырнадцать человек.

Если бы не ожидающийся приезд Дэниела, Джейсон не стал бы жить в таком огромном номере. Одному там было неуютно. Телохранители остановились в удобном номере по соседству, а ему достался огромный президентский люкс с кабинетом, несколькими ванными и столовой. Зато в гостиной стоял рояль. Возможно, поэтому кто-то из секретарей, желая сделать ему приятное, забронировал именно этот номер. Он, и правда, просиживал за инструментом по несколько часов в день – свободного времени у него было необычно много.

Он сел за книгу, но через пятнадцать минут его оторвал от чтения звонок от охраны: мистер Астон приедет через полчаса и сразу же отправится на ланч. Ланч с какими-то бостонскими финансовыми воротилами, по счастью, должен был пройти в ресторане отеля, так что ехать никуда не надо было.

Через полчаса, когда Дэниел прибыл, Джейсон был уже готов к выходу. Астон зашёл в номер с несколькими сопровождающими, которым он выкрикивал какие-то указания из спальной, пока менял рубашку и галстук. Джейсон тихонько сидел в гостиной, ожидая, когда прилив схлынет. Наконец, когда из гостей остались только Брент и Рюгер, Дэниел показался на пороге спальной и обратился к Джейсону:

– Не поможешь завязать галстук?

Джейсон поднялся с дивана и, не глядя в сторону секретаря и телохранителя, произнёс:

– Джентльмены, оставьте нас.

Когда Брент с Рюгером скрылись за дверью, Джейсон подошёл к Дэниелу:

– Как завязать?

– Виндзор подойдёт…

– Хм… – Джейсон оценил на ощупь ткань галстука. – Узел получится слишком крупным. Лучше простой.

– Как хочешь. Зачем ты их выставил? – спросил Дэниел, приподнимая подбородок, чтобы Джейсону было удобнее. – Они вообще-то в курсе…

– Это слишком личное, – тихо пояснил Джейсон, поправляя узел.

– Ты встретился с Робертсоном?

– Да, встретился. Можно подумать, что тебе ещё не доложили.

Дэниел подошёл к зеркалу:

– И как всё прошло?

– Нормально. Мы просто поговорили. Он не может ничего рассказать о своей работе, а я о своей. Разговаривали в основном о книгах и о политике.

Встреча с Робертсоном получилась несколько напряженной: уже через полчаса после того, как они сели за стол, разговор достиг работы Джейсона и его жизни в Лондоне.

– Ты доволен текущей ситуацией? Тебя всё устраивает? – спросил Робертсон.

– Не думаю, что хоть кого-то абсолютно всё в жизни устраивает. В общем и целом – я доволен.

– Я никогда не думал, что подобное может произойти с тобой, – покачал головой Робертсон. – Начать с того, что ты способен на большее, чем выполнять секретарскую работу…

– Я не отвечаю на звонки и не приношу кофе, это не совсем секретарская работа. К тому же, я учусь, и у меня не так уж много времени, чтобы заниматься действительно крупными проектами.

– Дело не только в этом. Твоё положение при нём…

– Да, я знаю. Мне нечем гордиться. Это вовсе не то, о чём я мечтал, но так получилось, – проговорил Джейсон.

– Тебе не надо оправдываться. Мы все живём так, как живём. Но, знаешь, я смотрю на тебя и думаю, что ты каким-то невероятным образом именно сейчас на своём месте. Нет, я не имел в виду твои отношения с этим Астоном. Их я не могу одобрить. Я имел в виду саму атмосферу вокруг тебя: дорогая одежда, охрана, лимузины, роскошные рестораны. Ты как будто родился для этого. Раньше ты всегда не вписывался, был не на месте. А теперь…

– С такими вещами легко сжиться, – улыбнулся Джейсон.

– Не скажи, – возразил Робертсон. – Некоторым людям не идёт их собственное богатство, и среди дорогих вещей они выглядят, скорее, смешно и нелепо.

– Да, в отличие от них мне удаётся весьма эффектно тратить деньги своего любовника.

– Ты изменился. Ты и раньше не подпускал к себе других людей, но сейчас… Раньше ты как будто прятался в маленькой тёмной комнатке и только и мог что подпирать изнутри дверь, чтобы тебя, не дай бог, не тронули. Сейчас ты сидишь в сияющем ледяном дворце и заявляешь, что любой, кто посмеет подойти слишком близко, сильно об этом пожалеет.

– Не так уж я и изменился. Просто раньше у меня не хватало средств и опыта на строительство дворца.

– Да, я вижу, каков твой опыт: цинизм и горечь.

– Простите, что разочаровал вас, – сказал Джейсон и добавил: – Себя я тоже разочаровал.

***

После окончания обеда Джейсон и Дэниел, наконец, оказались наедине в своём номере. Джейсон прямо у дверей снял пиджак и кинул на стул:

– Неужели всё? Сегодня и завтра никаких встреч, звонков и документов, я правильно понял?

– Да, если не случится что-нибудь из ряда вон.

Джейсон изучил расписание Дэниела, присланное мисс Вернье, и знал, что после полутора дней отдыха предстояли два относительно загруженных дня в Бостоне, потом перелёт в Нью-Йорк для переговоров по покупке терминала в Комптоне, а затем, если бы обстоятельства того потребовали, в Северную Каролину. Но даже за полдня всё могло измениться – теперь он это знал по собственному опыту.

– Хорошо, – ответил Джейсон. – Даже если что-то случится, мы всегда можем сказать, что самолёты не летают и, вообще, нас тут всех завалило снегом.

Он открыл дверь в спальню.

– Прежде чем мы окажемся в постели, хочу поблагодарить тебя за подарок.

Коробку с подарком Джейсон нашёл утром 25 декабря на каминной полке: видимо, Дэниел поручил кому-то из охраны оставить её там. Внутри были часы, невероятный по красоте шедевр от «Bovet», знаменитой марки, которая только недавно возродилась после нескольких лет забвения. Скромный элегантный декор, ремешок, который снимался и мог быть заменён на цепочку, если одежда предполагала ношение их в кармане, и особенные волнистые стрелки… Часы были мужскими по дизайну, но небольшого размера, как раз такие, какие должны были хорошо смотреться на узком запястье Джейсона. Он смирился с мыслью, что никогда не сможет носить что-то вроде сложных массивных механизмов «Greubel Forsey» – не то чтобы ему очень нравился их своеобразный дизайн…

Дэвис на следующий день проговорился, что часы были сделаны на заказ, и босс пару раз летал в Женеву не столько по своим делам, сколько для того, чтобы обговорить внешний вид подарка и проследить за его изготовлением. Но даже всеведущий Брент не мог сказать точно, сколько часы стоили: он утверждал, что более полумиллиона долларов.

Дэниел обхватил Джейсона за пояс и прижал к себе:

– Небольшое прибавление к твоей коллекции часов. Почему ты их так любишь?

– Не знаю, это началось с твоего первого подарка. Я просто смотрю на них и думаю, что это воплощённое время: то, что уходит, и то, что ещё придёт. И ещё о том, что люди могут делать такие удивительные вещи.

– Часы тебе подошли? – Дэниел коснулся губами губ Джейсона.

– Я не надевал их. Хочу, чтобы ты это сделал, – Джейсон чуть отвёл голову назад и поднял на Дэниела светлые глаза, искренние и необычно тёплые.

Потом он повернулся в сторону, и Дэниел, проследив за его взглядом, увидел на столике полированную шкатулку с часами. Он разомкнул объятия, подошёл к столу и достал часы. Джейсон тем временем снял с левой руки скромные «Ланге унд зонэ», которые носил чаще всего.

Дэниел на секунду остановился, напряжённо и с какой-то грустью глядя на Джейсона, потом сделал шаг вперёд и взял протянутую ему руку. Он медленно приложил часы, застегнул пряжку и прижался губами к тыльной стороне запястья Джейсона.

– Я не могу дать тебе ничего больше, – прошептал он. – Прости.

Правая рука Джейсона ласково легла ему на голову.

– Мне ничего не нужно, – тихо сказал Джейсон. – Я принадлежу тебе.

– Пока смерть не разлучит нас.

Глава 38

Май – июнь 2008

Дэниел поднялся на второй этаж и зашёл в их с Джейсоном спальню. Всё было в идеальном порядке. Он приоткрыл дверь в ванную – то же самое: никаких следов. Зубная щётка, шампунь, бритва, ещё какие-то мелочи, которые жили тут годами и к которым он привык, исчезли. Выдвижные ящики, в которых лежали вещи Джейсона, и здесь, и в спальной, были пусты.

Дэниел прошёл в маленький кабинет. Оттуда пропало всё, что могло напомнить о его любовнике: учебники, книги, тетради, маленький нетбук, который он держал здесь.

Он не думал, что ему будет так тяжело видеть эту пустоту. Дэниелу на секунду стало страшно – он представил, что Джейсон на самом деле исчёз навсегда. Только на его половине в гардеробной обнаружилось немного вещей.

Где-то в доме слышались приглушённые разговоры детей и строгий голос Камиллы. Это было так чуждо этому месту. Непривычно и неправильно. Здесь, в доме на Уилтон-кресент, он всегда на протяжении последних полутора лет был с Джейсоном. Он просто требовал его постоянного присутствия здесь и никогда не задумывался, хочет ли тот, может ли. Только сейчас ему впервые пришло в голову, что у Джейсона тоже могли быть какие-то планы или желания, но он всегда без возражений оставался с ним здесь, проводил возле него вечера и ночи. И вот теперь он уехал.

Дэниел предлагал Камилле остановиться в другом месте, и всё же она, подстегиваемая каким-то болезненным любопытством, пожелала жить здесь. Но жена, по крайней мере, разместилась в другой спальне, в так называемой парадной, яркой и роскошной, обставленной ещё при деде Дэниела мебелью, уже тогда считавшейся антикварной.

Камилла, судя по тому, что голоса доносились сверху, устраивала детей в их комнатах. Детские, как и спальню Дэниела, полностью переделали во время ремонта позапрошлой осенью. Как легко его семья вытеснила из этого дома Джейсона… От него не осталось никакого следа. Его словно бы и не было никогда.

Джейсон закончил семестр раньше срока – уже в первых числах мая. Несколько недель он проработал в офисе, а потом, за два дня до приезда Дэниела с семьей, уехал из Лондона. Дэниел убеждал его остаться в своей квартире, но тот всё равно сбежал. Кадоган-сквер, на его вкус, была слишком близко от Белгравии.

Достаточно далеко была только итальянская Ривьера – Джейсон уехал туда на весь период пребывания Камиллы в Лондоне.

Дэниел с трудом представлял, как он будет появляться в тех же местах, где его привыкли видеть с Джейсоном, с женой. Хорошо, что у них не было запланировано светских мероприятий кроме дня рождения кузины Камиллы, ужина для деловых партнёров дома и семейного визита к Дугласам, родственникам Дэниела.

Разумеется, все прекрасно знали, что Астоны живут отдельно, сохраняя лишь видимость брака. За несколько лет жизни в Лондоне к Джейсону привыкли и воспринимали его как постоянного спутника Дэниела. Удивительным образом многие ему даже симпатизировали, и он был даже «в моде». Близкое знакомство с ним казалось многим светским персонажам желанным, примечательным, пусть и слегка скандальным, но оттого ещё более вожделенным.

Джейсон изредка приглашал к себе домой небольшую компанию знакомых. Состав варьировался, но обычно там бывали Филипп Аремберг, младшая сестра Энтони Дугласа Джанет и иногда Эмили. Аремберг, обычно приезжавший со своей девушкой, тоже начинающим юристом, уверял, что у него есть несколько знакомых и даже родственников, которые просто-таки умоляют его взять их с собой.

Дэниела иногда раздражало навязчивое любопытство общества по отношению к Джейсону, но он понимал, что это, пожалуй, лучшее, на что тот мог рассчитывать. Его не считали "своим" или равным, иногда вежливо, но безжалостно давая это понять, но равнодушие, неприятие или молчаливое презрение были бы хуже. А Джейсон сумел завоевать своего рода уважение публики. Каким-то образом распространялись и слухи о весьма личных вещах: например, об увлечении Джейсона часами и о его большой коллекции, о том, что он заказывает обувь у Клеверли, сорочки у Шарве. В некоторые моменты Астону даже льстило внимание к его компаньону, пусть и был в этом внимании пикантный запашок скандала. Он иногда думал о том, что Джейсон должен был родиться в другой семье – в семье, подобной его собственной, которая дала бы ему деньги, статус и имя.

Дэниел чувствовал себя причастным к успеху Джейсона – и не только потому, что он давал ему все те немалые деньги, которые окружали его сияющей аурой роскоши. Нельзя было сказать, что Джейсон был деревенщиной, когда они встретились, но он был подобен алмазу, который грубо огранили неумелые руки. Дэниел был тем опытным мастером, который превратил до этого лишь приятный на вид камень в сияющий бриллиант, тщательно шлифуя его манеры, вкусы и поведение.

Он до сих пор не до конца привык к мысли, что Джейсон перестал быть тем полуподростком, с которым он познакомился два года назад. Его характер и отношение к жизни сильно поменялись – он повзрослел. Вернее, Дэниел заставил его повзрослеть. Быть может, он хотел бы, чтобы этого никогда не происходило, чтобы рядом с ним оставался всё тот же немного наивный, ранимый и беззащитный мальчик, но он сам провёл его через ложь, предательство и унижение, и глупо было бы ожидать, что Джейсон останется таким же. С другой стороны, боль закалила его, научила по-другому смотреть на жизнь и не бояться её. Джейсон стал более уверенным, открытым другим людям и общительным и уже не так редко, как раньше, смеялся.

Он изменился и внешне, особенно за последние полгода, резко превратившись из юноши в молодого мужчину. Он стал шире в плечах и мускулистее и с прошлого лета подрос на полтора дюйма. Черты лица не сильно поменялись, но, утратив девичью мягкость, стали чётче, определённее, мужественнее.

Эдер, по-видимому, надеялся, что интерес Астона к Джейсону угаснет после того, как тот потеряет хрупкую юношескую красоту, и даже пару раз упоминал в разговорах, что Коллинз заметно повзрослел. Дэниел только смеялся про себя, наблюдая за этими неуклюжими попытками повлиять на его мнение о любовнике. В Джейсоне его привлекала не одна только внешность, и, кроме того, ему не казалось, что тот стал хуже. Он стал другим, но Дэниел любил и хотел его по-прежнему.

И вот теперь он уехал из Лондона.

Дэниела удерживали в городе дела, а выходные он обещал провести с детьми, которых в рабочие дни почти и не видел. Джейсон же отправился в Портофино, по непонятным Дэниелу причинам вдруг решив заняться парусным спортом. Астон даже не мог сказать поначалу, нравится ему эта идея или нет, но потом решил, что у Джейсона для человека его возраста не так уж много развлечений, и пусть он забавляется яхтами и бултыхается в море, если ему так хочется.

***

Джейсон вошёл в спальню и упал на кровать. После нескольких часов борьбы с парусом сил уже не было ни на что – даже на душ. Он представлял, что это будет легче. Хотя сейчас, после двух недель ежедневных тренировок, он уже чувствовал себя не так плохо, как в самые первые дни, и даже начал получать настоящее удовольствие от процесса.

Сегодня он планировал уже ничего не делать, просто отдохнуть в номере, пораньше поужинать и лечь спать. Утром надо было рано встать, чтобы ехать в Цюрих. Джейсон, хотя Эдер и предлагал прислать за ним «гольфстрим», решил поехать на машине. Во-первых, ему почти не удавалось посидеть за рулем подаренного Дэниелом «Бентли» (про езду на нём по узким улочкам старинных итальянских городков вообще можно было забыть), во-вторых, было просто интересно проехать через Альпы.

Две недели в Италии пролетели невероятно быстро. За исключением одного-единственного дня погода была подходящей для плавания на яхте, по крайней мере, для такого новичка, как он. Хороший сильный ветер был ему не нужен. Он осваивал швертбот 420 класса, как раз подходящий для начинающих.

В дополнение к обучению Джейсон планировал немного поездить по окрестностям, посмотреть на достопримечательности, но в итоге так почти никуда и не выбрался и посмотрел только Геную и Чинкве-Терре.

Охрана невыносимо скучала, часами слоняясь по берегу или пирсу, пока Джейсон занимался с инструктором. Они с ним неплохо поладили, и Джейсон даже подумывал, что можно было бы поужинать с Альфредо в каком-нибудь прибрежном ресторанчике – всё равно у него не было другой компании кроме Дэвиса и его подчинённых, – но решил, что не стоит раздражать Дэниела. Тот и без того был зол на него за то, что он уехал из Лондона, а если он прочитает в отчётах охраны про обед или ужин с тридцатилетним инструктором, то вполне может примчаться из Великобритании, чтобы лично вытрясти из него душу. К тому же Дэвис словно бы невзначай заметил, что Астон заинтересовался скромной персоной Альфредо. Джейсон намёк понял.

***

После приезда в Цюрих Джейсон едва успел оставить вещи в квартире Дэниела и переодеться перед тем, как отправиться на деловой обед вместе с Астоном и несколькими его коллегами-банкирами. После двух недель на побережье он не сразу включился в ритм и суть беседы. Он словно прибыл из другого мира: ему казалось странным видеть всех этих людей в строгих костюмах и галстуках во время июньской жары, хотя и он сам сидел за столом в таком же костюме.

До обеда Дэниел успел обменяться с Джейсоном лишь кратким приветствием, а после окончания встречи ему надо было ехать в офис. Наедине они остались лишь в машине на те несколько минут, которые требовались, чтобы доехать от ресторана до банка. Дэниел бросился целовать Джейсона через секунду после того, как шофёр закрыл дверь.

– Господи, Джейсон… Я так скучал по тебе.

– Я тоже… особенно по ночам.

– Возвращайся в Лондон.

– Я так понял, что твоя жена остаётся там еще на неделю.

– Да, – качнул головой Астон, – она решила, что ей в этом году надо посетить скачки в Аскоте. После них она уедет в Париж. Но это будет только в двадцатых числах. Возвращайся…

– Нет, не проси, – ответил Джейсон, возобновляя поцелуй. – Сегодня и завтра мы будем вместе, а там останется всего несколько дней.

– Джейсон, это глупо. Что за нелепая фобия? Все прекрасно знают о наших с тобой отношениях, а ты, как малое дитя, отказываешься не то что в одном городе, даже в одной стране с Камиллой находиться.

– Неправда, – улыбаясь, возразил Джейсон, – прошлым летом я приезжал в Париж, когда она была на Кап-Ферра.

– Да, это большое достижение – на двух противоположных концах одной немаленькой страны. Как бы мы могли продолжать наши отношения, не будь у меня своего самолёта?

– Стал бы я с тобой встречаться, если бы у тебя не было самолёта… – фыркнул Джейсон.

– Всегда подозревал, что у тебя самые что ни на есть корыстные цели, – пробормотал Астон, целуя Джейсона яростно, сильно, больно, чуть не до крови прикусив ему губу.

Когда Дэниел после рабочего дня в банке приехал домой, Джейсон не вышел его встречать, как это бывало обычно. Астон прошёл в спальню: Джейсон лежал на кровати на животе спиной к дверям, погруженный в чтение журнала. В ушах были наушники, поэтому он и не слышал, как Дэниел вошёл. Тонкая голубая рубашка обрисовывала стройную спину и плечи, подчёркивая тёмный загар. Астон тихо приблизился к Джейсону сзади и обнял, коснувшись губами затылка. Тот резко перекатился на спину:

– У меня чуть сердечный приступ не случился! – воскликнул Джейсон, снимая наушники и нажимая кнопку на маленьком плеере.

– Нина Симоне? – угадал Дэниел, услышав короткий отрывок песни. – Чем это ты так зачитался?

– Каталог аукциона, – Джейсон показал обложку.

– Часы?.. Будешь теперь пополнять свою коллекцию на аукционах?

– Я не коллекционирую их, – поправил Джейсон. – Коллекционеры обычно придерживаются какой-то тематики: собирают часы определенной марки или сделанные в какой-то один период. К тому же, они эти часы обычно не носят – просто созерцают. У меня более практический подход.

– Тем не менее, ты просматриваешь аукционные каталоги.

– Это первый, – признался Джейсон. – Меня заинтересовал один конкретный лот. Скорее, абстрактно… Случайно наткнулся в интернете на обзор выставленного на торги. Аукционный дом находится в Женеве, попросил их прислать каталог в твой офис там. Воспользовался служебным положением.

– И что за лот?

– Наручные часы, восемнадцатикаратное золото. "Патек Филип". Сделаны в единственном экземпляре в 1925 году на заказ для одного чикагского промышленника. Если тебе интересно, он производил мыло – не так уж романтично. Он разорился и своих часов так и не увидел: когда они пришли из Швейцарии, то достались то ли банку, то ли каким-то ещё кредиторам. Часы очень элегантные и сдержанные. В моём вкусе, – Джейсон открыл нужную страницу в каталоге.