Текст книги "Разлучи нас, смерть! (СИ)"

Автор книги: Ginger_Elle

сообщить о нарушении

Текущая страница: 75 (всего у книги 81 страниц)

Итан замолчал, и Джейсон смерил его насмешливым взглядом.

– Да, ты настоящий юрист… Самоуверенный и двуличный.

– Ты тоже далеко не невинный агнец. Так что мы друг другу подходим, – сделал вывод Итан.

***

Доследование по делу Лиланда должно было занять несколько недель. Если повезёт – несколько спокойных и однообразных недель. Джейсон до четырёх часов дня работал, потом гулял с Диланом, потом снова работал. Через день или два ужинал с Итаном и каждый раз оставался на ночь у него.

Хорошо подумав над предложением Коттулински поехать к его родителям на Рождество, Джейсон отказался. Начать с того, что они вряд ли будут рады приезду гостя с шумным десятимесячным ребёнком. Итан понятия не имел, на что он обрекал свою семью. Дилана он видел всего раз пять, когда они вместе гуляли по выходным, и малыш чинно сидел в коляске, поглядывая по сторонам или грызя игрушку, ещё чаще – спал.

Джейсона каждый раз мучило чувство вины за то, что он уезжал от Дилана на всю ночь, оставляя его с Лори, как и за то, что вообще проводит с ним не так много времени. Возможно, Рэйчел отчасти была права, говоря о том, что отец из него не очень хороший. Джейсон видел, как легко няня занимается с мальчиком какой-то ерундой вроде перекатывания мячика или закрывания и открывания дверцы игрушечной машинки. Она сажала его на колени и листала детскую книжку, подолгу показывая на картинках, где яблоко, где кошка, а где собака. Джейсон тоже мог немного позаниматься чем-то подобным, но это занятие казалось ему даже не скучным – откровенно тупым, ужасной тратой времени. Он понимал, что не должен думать так об общении с собственным ребёнком, но ничего не мог с собой поделать. Его никогда не хватало больше, чем на десять минут, а потом буквально скулы сводило с тоски и однообразия. Более осмысленные вещи ему удавались лучше: он с удовольствие гулял с Диланом (вернее, катил коляску), купал его перед сном и кормил.

Дилан сначала ел всё подряд, но потом сообразил, что есть вещи вкусные (молоко и фрукты), а есть невкусные (пюре из кабачков или мяса), и накормить его иногда бывало не так-то просто. Джейсон пробовал детскую кашу, приготовленную без молока, сахара и соли, и был вполне согласен с сыном – он бы эту безвкусную биомассу тоже выплюнул. Тем не менее, он терпеливо уговаривал Дилана её съесть. Пожалуй, не настолько терпеливо, как следовало бы. Обычно его настойчивости тоже хватало ненадолго, и он вытаскивал мальчика из стула, в ответ на осуждающий взгляд Лори говоря:

– Видимо, он просто не проголодался.

– Давайте, я открою фруктовое пюре, должен же он хоть что-то съесть!

– Нет, раз сыт, пусть играет. Или каша, или голодание.

Лори только поджимала губы в ответ на такие, на её взгляд, жёсткие методы воспитания.

Самое обидное, пока они жили на вилле, Джейсон видел, что у Дэниела, в отличие от него самого, получается вот просто так, бессмысленно развлекать чем-нибудь Дилана. Астон делал это тогда, когда думал, что его никто не видит, но Джейсон пару раз замечал, как он корчит малышу рожицы или проделывает какие-то таинственные манипуляции с игрушкой, совершенно непонятные Джейсону, но почему-то безмерно веселящие Дилана.

Утром после ночи, проведённой с Итаном, Джейсон обычно наскоро проглатывал завтрак и уезжал домой.

– Куда ты вечно спешишь? – спросил Итан, которому, видимо, поспешные исчезновения не очень нравились. – Тебе же не надо ехать на работу.

Джейсон посмотрел на него поверх большой чашки с кофе:

– Мне кажется неправильным вот так оставлять Дилана няне. Это её работа, но в ещё большей степени моя обязанность.

Джейсон не считал нужным извиняться за это перед Итаном. Он понимал, что тому хотелось бы спокойных, неторопливых завтраков, возможно, в постели, возможно, даже заканчивающихся сексом, но Итану надо было сразу смириться с мыслью о том, что есть Дилан, и он всегда будет занимать огромное место в жизни Джейсона. Он самому себе сейчас напоминал Астона, который, как только они начали встречаться, сразу начал наводить порядки и устанавливать правила – во избежание дальнейших недоразумений, как он говорил. Джейсон не оглашал своих требований в открытую – да и глупо было бы пытаться поступать так, имея дело с юристом по семейным спорам, – но давал понять другими способами.

– Мне всегда было интересно… – начал Итан, но прервался. – Извини за слишком личный вопрос, если тебе неприятно, то не отвечай… Мне кажется, что твоё отношение к Дилану можно, скорее, охарактеризовать как исполнение родительских обязанностей, чем как отеческую привязанность.

Джейсон поставил кружку с кофе на стол и нервно облизал губы.

– Ты говоришь как адвокат.

– Я адвокат и есть, – улыбнулся Итан. – А ты пытаешься увернуться, как обвиняемый, который сейчас признает себя виновным.

– Я люблю Дилана, он очень мне дорог, но… у меня с ним не очень хорошо получается. Я не знаю, что с ним делать, кроме как купать и кормить. Мои отношения с отцом были не очень душевными. Это ещё мягко говоря. Наверное, поэтому мне сложно.

Итан придвинул Джейсону его чашку с кофе, про которую он забыл.

– Тяжёлое детство?

Джейсон наморщил лоб:

– Скорее, тяжёлая юность. Пока я слушался отца, всё было хорошо, но когда стал взрослее, начались проблемы.

– Серьёзные?

– Как сказать, мы с ним не ругались, не кричали друг на друга, вели очень цивилизованные споры, а потом он лишил меня наследства, – усмехнулся Джейсон. Это всё было настолько давно…

– Ты мог опротестовать завещание в суде. Не факт, что отсудил бы всё, но кусочек точно.

– Мне тоже так говорили, но я – только не смейся – считал, что отец имеет полное право лишать меня денег. Это же его деньги. К тому же, я мог бы получать содержание, если бы поступил в университет по выбору отца, он перечислил их в завещании.

– Ты серьёзно? Он так написал? – удивился Итан.

– Да, он указал, что лишает меня наследства по причине того, что я отказываюсь учиться.

– И ты не попытался подать в суд?

– Там была сложная ситуация. Мало того, что я сам не хотел подавать в суд, так мне ещё не было восемнадцати. Так как я был несовершеннолетним, суд с большой вероятностью встал бы на мою сторону в отношении наследства. Но до восемнадцатилетия мне оставалось около двух месяцев, и вряд ли бы дело успели рассмотреть по существу. Все говорили, что надо торопиться, но была ещё одна проблема. От моего имени инициировать судебное разбирательство должен был мой опекун по завещанию, но он возглавлял факультет в одном из университетов, которому отец оставил деньги.

– Это просто прелесть! – заявил Итан. – Чёртова неразбериха с возрастом, да ещё и конфликт интересов.

– Точно. Я, конечно, всё равно мог попытаться судиться и после восемнадцати. У отца была неоперабельная опухоль головного мозга, он узнал об этом за полгода до смерти, и можно было попытаться сыграть на том, что он, когда лишал меня наследства, находился не совсем в здравом уме и твёрдой памяти. Разумеется, университет настаивал бы на том, что он был в своём уме. Короче, мы бы пытались посмертно установить, сошёл мой отец с ума или нет, – Джейсон сам был удивлён, насколько легко он сумел рассказать о завещании Итану. До этого он избегал разговоров об отце и поделился этой историей только с Дэниелом. Впрочем, тот и без его рассказа успел всё выяснить. – То, что происходило тогда, было… было просто отвратительно. И очень тяжело.

– Я могу представить. И что ты сделал?

– Я ушёл из дома. Сбежал на второй день после похорон, когда началась вся эта ерунда.

Итан присвистнул. Джейсон пожал плечами и встал из-за стола.

– Ты знаешь, Джейсон, – сказал Итан, – я тебя не осуждаю. Если бы на меня такое свалилось в семнадцать лет, я бы тоже сделал что-нибудь безумное.

– Я и сделал.

– Извини за нескромный вопрос – наследство вообще стоило того, чтобы за него бороться?

Джейсон остановился возле выхода с кухни и задумался, словно припоминая.

– Около трёхсот тысяч в акциях и на счетах. Самое ценное – дом, минимум два с половиной миллиона.

Итан удивлённо поднял брови.

– Неплохо. Кем был твой отец?

– Да так, преподавателем. Деньги в основном достались ему от родителей.

Джейсон не так уж часто думал об их с Итаном отношениях, он считал их приятным времяпрепровождением, не более того. Но в последние дни он начинал воспринимать его серьёзнее – не просто как подходящего партнёра в постели, с которым можно ещё и поужинать в приличном месте, а как человека, с которым могли сложиться настоящие отношения. Джейсон не загадывал так далеко в будущее, но порой ловил себя на мысли, что он начал оценивать Итана с немного иных позиций: как тот будет относиться к Дилану, или как они смогут продолжать отношения, если один будет жить в Нью-Йорке, а другой – где-то ещё. Джейсон уже не был уверен, что после возвращения в Биддефорд задержится там надолго. У него не было определённых планов относительно переезда даже в пределах Соединённых Штатов, но, тем не менее, он оформил Дилану паспорт – вдруг ему захочется (или по тем или иным причинам придётся) покинуть страну. К тому же, Астон тоже посоветовал ему иметь все документы наготове на случай непредвиденной ситуации.

Астон… Всё равно оставался Астон…

Джейсон мог делать вид, что живёт совершенно независимой от него жизнью, но знал, что это лишь иллюзия, что Астон просто позволяет ему так жить, а на деле может одним щелчком пальцев прекратить всё это. Джейсон пытался понять, почему Дэниел терпит то, что не должно было бы вызывать у него ни малейшего удовольствия, и в голову ему не приходило никаких идей, кроме одной: Астон хотел продемонстрировать, каким он стал понимающим, снисходительным и просто-таки идеальным партнёром. Джейсон обещал себе не поддаваться на эти уловки. Леопард не может изменить свои пятна, а Дэниел – свою природу.

Астон не давал о себе знать уже двенадцать дней. Джейсон получал лишь краткие «Спасибо» в ответ на и-мейлы, в которых сообщал, как продвигается его работа. Впрочем, ничего стоящего он пока раскопать не мог, и было бы странно ждать от Астона чего-то большего, чем письменный аналог вежливого кивка головы.

Джейсон воспользовался предложением Астона и выдавал задания сразу нескольким его сотрудникам. Одному ему с работой было не справиться. Всё начиналось с анализа, как выразился Астон, «статистической аномалии». Когда он сократил число транзакций, которые шли через его систему отмывания денег от торговли оружием, то средняя сумма сделки должна была возрасти, потому что он пока не отказывал самым крупным и проверенным клиентам, без сожаления отбросив «мелочёвку». Но средняя сумма подросла незначительно. В первый месяц Астона это не сильно обеспокоило. Могли сказываться какие-то не связанные с его бизнесом факторы, да и вообще летнее затишье. В сентябре ситуация почти повторилась, после чего Астон ещё жёстче сократил список тех, с кем сотрудничал, и попросил заняться анализом ситуации Джейсона.

Те, кто занимались этой проблемой до него, уже сумели выделить из общей массы клиентов, которые были в большей степени ответственны за происходящее: трое старых, давно известных партнёров, на первый взгляд, друг с другом не связанных. Одна частная военная компания и двое торговцев оружием. Именно они проводили больше сделок, чем обычно, зато суммы были чуть меньше прежних показателей.

– Откажи им, – сказал Джейсон, когда проделал первый этап работы.

– Просто потому, что они кажутся мне подозрительными? А вдруг я этим сделаю только хуже? – задал вопрос Астон. – Я ведь не знаю, в чём там дело.

Джейсон догадывался, что первая лавина отказов уже вызвала определённое волнение в некоторых кругах, и, если отказать теперь и этим крупным клиентам, последствия могут быть не самыми приятными. В этом бизнесе надёжность партнёра была одним из ключевых факторов, а если он внезапно отказывается выполнять свою часть сделки, вынуждая другую сторону экстренно искать нового посредника, это очень плохой и опасный знак. Лично Астон и его легальный бизнес был отгорожен от теневых операций десятками подставных финансовых структур, но всё равно действовать надо было с большой осторожностью.

– Мы доведём до конца сделки, за которые взялись, но за новые заказы от них не возьмёмся, – озвучил своё решение Астон. – А ты, – он поднял глаза на Джейсона, – ты продолжай работать. Даже если я им откажу, не хочется это вот так оставлять…

– Ты не думал… прекратить? – спросил Джейсон, заранее зная ответ: он раньше заговаривал об этом несколько раз, и Астон всегда отказывался. Это были не только деньги, это была власть и опасное знание, которое давало ещё большую власть. А ещё это было дело, начатое отцом, в которое тот вложил огромные суммы и силы. Заморозить эту деятельность сейчас значило для Дэниела предать семью.

– Иногда я думаю об этом, – сказал Астон. – Последнее время слишком много проблем…

Джейсон немного помолчал, но потом всё же произнёс:

– Ты и твоя семья в опасности просто потому, что твоё состояние исчисляется миллиардами. Зачем дополнительный риск?

Астон посмотрел на него странно и задумчиво. Странно, потому что раньше, когда бы они ни заговаривали на эту тему, Дэниел словно бы даже не прислушивался, бросал самоуверенный взгляд в духе «я всё решил» и говорил, что это не обсуждается.

– Выйти из игры не так-то просто, – ответил он. – Помнишь Милтона де Сото?

Джейсон не встречался с де Сото ни разу в жизни, но прекрасно знал, кто это: этот человек был номинальным главой преступной финансовой сети, которая на самом деле управлялась Астоном. Когда де Сото попал в поле зрения Астона, он был в бегах из-за проблем с одним южноамериканским наркокартелем. У него были обширные связи в преступном сообществе, и он легко умел завязывать новые, но с деловыми качествами у него были определённые проблемы. По описанию Дэниела, он был никак не преступником или дельцом, а скорее, этаким обаятельным авантюристом, который легко завоёвывал доверие и уважение людей, даже не склонных доверять кому-либо.

Астон не подпускал его близко к финансовым вопросам, но «официальным лицом» сети был именно де Сото.

– За ним с начала октября начали следить какие-то люди, – продолжил Астон. – Кое-кого поймали и допросили, но они ничего не сказали – простые исполнители, которые не знают своего нанимателя. Я боюсь, что наняли их те, кто догадался, что утечка информации летом была от меня. Они, скорее всего, поняли, что де Сото – просто статист, и следили за ним в надежде, что он приведёт их к настоящему лидеру.

– Ты не боишься, что они его похитят и станут пытать? – спросил Джейсон. – Он ведь знает, что этот бизнес принадлежит тебе.

– Нет, не боюсь. Он уже мёртв.

Джейсон на долю секунды вскинул глаза на Астона, но потом тут же спрятал их, учащённо задышав. Астон успел перехватить этот быстрый настороженный взгляд.

– Только не делай вид, что шокирован, – с кривой пренебрежительной усмешкой заявил Астон. – Ты всё прекрасно знаешь. Знал все эти годы…

– Наверно, я просто отвык, – чуть дрогнувшим голосом произнёс Джейсон, отворачиваясь в сторону. – Отвык, что неудобных людей можно уничтожать вот так запросто.

Джейсон, и правда, не мог сказать, что был до глубины души потрясён этими словами. Он знал, кто такие Астон и Эдер и на что они способны. И знал, что на одной чаше весов лежала жизнь де Сото, а на другой – десятков других людей, которых защищал этим убийством Астон.

Джейсон подумал, что и его жизнь лежала там, в общей куче. И, может быть, даже маленькая, лёгкая жизнь Дилана.

Астон кашлянул и глухим, изменившимся голосом сказал:

– Ты тоже неудобен, Джейсон, но ты живёшь.

Глава 95

Форт-Лодердейл, ноябрь 2012

Эту ночь он опять провёл у Итана. Было утро четверга, но им обоим некуда было торопиться: Итан уже не работал и готовился к переезду в Нью-Йорк, Джейсон же мог позволить себе изредка расслабиться. Он ещё успеет посидеть за своими расчётами. Впереди весь день и вечер.

Правда, ему не следовало бы затягивать с работой – первые три рабочих дня выпали из-за суда. Зато с разбирательствами на довольно долгий срок было покончено, по крайней мере, для него. Лиланд получил минимально возможное наказание: десять лет за непреднамеренное убийство. Похищение ребёнка и стрельба в полицейского были выделены в отдельное делопроизводство, и разбирательство должно было начаться позднее. Адвокаты говорили, что подготовка к процессу займёт много времени и суд состоится не раньше лета – и это если повезёт.

Ситуация осложнялась ещё и тем, что Зак должен был пройти психиатрическую экспертизу. Итан считал, что Брока могут признать разве что страдающим расстройством личности, но оно не освобождало от ответственности и не смягчало наказания. Настоящим сумасшедшим он не был.

Джейсон вернулся домой с последнего дня слушаний и оглашения приговора в подавленном настроении. Завершение процесса не принесло ни успокоения, ни облегчения, ни даже ощущения, что всё наконец закончилось. Он не планировал встречаться в тот день с Итаном, но вечером сам позвонил ему.

В квартире Коттулински уже стояли ящики, куда вскоре должны были переместиться вещи с полок и из шкафов. Грузчиков Итан пригласил на понедельник, но уже начал упаковывать книги и диски.

Джейсон впервые зашёл в кабинет – небольшую комнату со столом, диваном и книжными стеллажами до потолка. Он перешагнул через коробки и приблизился к стоявшему позади письменного стола синтезатору.

– Ты играешь? – обернулся он к Итану.

Тот смущённо улыбнулся и почесал щёку:

– Как сказать… Учусь. Я даже брал уроки одно время, потом забросил.

Джейсон нашёл над рядом непонятного назначения кнопок одну покрупнее с надписью «ONOFF» и нажал.

– Можно? – посмотрел он на Итана. – Я ни разу в жизни не играл на таком. Только на цифровом пианино.

– Конечно.

Джейсон положил правую руку на клавиатуру и наугад ткнул несколько клавиш. Ощущение от нажатия было иным, но звук казался вполне похожим. Джейсон подумал, что бы ему такое сыграть… Что-то простое, чтобы почувствовать чистое звучание каждой ноты. Он начал из середины Adagio sostenuto "Лунной сонаты", ту часть, где мелодия сначала в несколько заходов взбирается вверх, а потом спускается на три с лишним октавы вниз. Он думал, что этот отрывок, сыгранный без аккомпанемента, одной правой рукой, Итан не узнает, но тот тут же спросил:

– Бетховен?

Джейсон, не оборачиваясь, кивнул и продолжил играть, заметив:

– Ты не говорил, что у тебя есть инструмент.

– Я постеснялся. Вдруг бы ты попросил сыграть, а я толком и не умею.

– Я тоже почти разучился. Два года не играл.

Разумеется, Джейсон не стал рассказывать Итану о своём кратком и блистательном исполнении рэгтаймов Джоплина на вилле. Как не рассказывал о том, какие у него сейчас были отношения с Астоном, или о том, что его отец был всемирно известным математиком и он не знает свою мать, или о том, что работал на разведку и что шрам на руке не от операции из-за туннельного синдрома, а от наручников. Он думал, что расскажет когда-нибудь потом. Итан был тем человеком, которому он рано или поздно рассказал бы всё. Но не сейчас.

– Красиво, – Итан подошёл ближе и обнял Джейсона за талию, уткнувшись подбородком ему в левое плечо. – Я хочу, чтобы мы встречались и дальше. Я уже говорил тебе…

Джейсон по-прежнему перебирал клавиши. Итан начал целовать его в шею, потом куснул за мочку уха, от чего у Джейсона дыхание на секунду остановилось и сердце забилось в торопливом предвкушающем ритме. Он расслабился и откинулся назад.

– Хочешь меня? – спросил он.

– Конечно. Всегда.

Джейсон в который раз подумал, что для него в жизни и в отношениях всё оказывалось слишком легко и одновременно несостоятельно. Он не сомневался, что если у него не получится с Итаном, он без проблем найдёт кого-то ещё. У него было всё, что для этого нужно: молодость, красота и (на первый взгляд) довольно лёгкий и уживчивый характер. Он сознавал свою привлекательность, её преимущества и её главный недостаток: он может заполучить почти любого, но лишь благодаря внешности, а не потому, что они действительно подходят друг другу. Астон всегда сомневался в искренности чувств своих любовников потому, что был богат; а он будет сомневаться потому, что красив.

Утром Джейсон уехал домой, задержавшись чуть дольше обычного, и Итан наконец получил долгожданный завтрак в постели и утренний секс. Учитывая чуть ли не сорокаминутную дорогу до Форт-Лодердейла, Джейсон оказался на пороге своей квартиры только в одиннадцать часов. Лори сейчас как раз должна была собираться на прогулку с Диланом, значит, скоро дома будут тишина и покой – самое время поработать.

Он пересёк крошечный тёмный холл и замер в широком проёме, ведущем в гостиную: там на диване сидел Астон. Сердце ухнуло куда-то вниз.

– Что ты здесь делаешь? – в голосе звучал, скорее, страх, чем злость.

– Прилетел ночью и сразу решил поздравить тебя с окончанием слушания.

– Мог бы позвонить. Я бы приехал домой пораньше…

Джейсон обернулся назад, услышав шум за спиной. Лори вынесла в холл Дилана: он был одет для прогулки – в футболку со смешным зубастым монстром и надписью «Маленькое чудовище», штанишки-карго и кедики. Джейсон обязательно здоровался с сыном каждый раз, когда возвращался домой, но сейчас его словно приковало в дверном проёме между Диланом и Астоном.

– Меня впустила мисс Рамирез, – пояснил тем временем Дэниел. – Мы с ней успели познакомиться, пока она жила на вилле.

Его взгляд весьма красноречиво добавлял к этой фразе окончание «и пока ты где-то шлялся», но вслух он ничего не сказал. Джейсон не сомневался, что ещё услышит продолжение – когда Лори уйдёт на прогулку.

Джейсон всё-таки вышел в холл и взял Дилана на руки. Лори рассказала, как мальчик провёл ночь и утро, они обсудили какие-то мелочи, и Джейсон помог ей усадить сына в коляску. Потом он закрыл за Лори дверь и вернулся в гостиную.

Астон тут же поднялся с дивана. Они встали друг напротив друга.

– Опять был у него? – спросил Астон со злой, ядовитой усмешкой.

– Да, был, – подтвердил Джейсон.

– Что ты пытаешься доказать, Джейсон? Свою независимость? Или просто хочешь сделать мне больно?

Джейсон презрительно прищурил глаза.

– Конечно, всё в мире совершается только ради тебя! Я даже переспать ни с кем не могу, не подумав сначала о тебе.

Дэниел как будто не слышал язвительного замечания Джейсона – списал это на очередную попытку поострее уколоть.

– Ты сделал мне больно, – продолжил он. – Очень больно. Доволен?

– Зачем ты пришёл? – Джейсон развернулся и отошёл к противоположной стене, сделав вид, что рассматривает книги на полке – книги остались от предыдущих владельцев квартиры и были на испанском. Джейсон только весьма приблизительно понимал смысл названий.

Он прикусил губу, думая, что Дэниел не видит, и сказал:

– Я благодарен тебе за помощь, но теперь, когда всё закончилось… Чего ты хочешь?

– Ты знаешь, чего я хочу, – Астон сделал шаг в его сторону. – Я хочу, чтобы ты дал мне второй шанс. Вернее, так: я хочу, чтобы ты порвал с этим адвокатом и дал мне второй шанс.

– А если я не порву с ним, то что? – с вызовом спросил Джейсон, разворачиваясь лицом к Астону.

– Мне это очень не понравится. Я дал тебе порезвиться, но моё терпение не безгранично. Более того, оно мне вообще не свойственно.

– И как это понимать? Будешь меня бить, чтобы заставить делать по-твоему?

Астон приподнял одну бровь и улыбнулся:

– Тебе этого не хватало, да?

Джейсон смотрел на него равнодушными слепыми глазами и боялся, что Астон всё же прочитает за этой безучастностью настоящий ответ. Поймёт, что почти угадал. Ему чего-то не хватало… С кем бы он ни был, ему чего-то не хватало. Ощущения, что стоишь на самом краю и сейчас сорвёшься вниз, и падения, которое никогда не закончится… Чувства, что для другого человека не существует никого и ничего, кроме тебя, и для тебя тоже ничего больше не существует. Страсти. Глубины. Опасности. Замершего хищника рядом.

– Мне всего хватает, – сказал он. – И у нас не может быть второго шанса.

– Помнишь, ты сказал мне, что останешься со мной, несмотря ни на что?

Джейсон тяжело вздохнул и кивнул. Когда они были на том маленьком греческом острове, Ренее, он сказал это Дэниелу. Но он даже представить себе не мог, что тот мог сделать такое.

– Это было очень глупо с моей стороны, – ответил он.

– Может, и глупо, – Астон подошёл к нему вплотную, – но это было правдой.

– Остаться и простить – это разные вещи, – произнёс Джейсон, внутренне проклиная себя за то, что эти слова сорвались с его губ: он дал втянуть себя в разговор.

Дэниел чуть поджал губы и посмотрел на Джейсона так, как смотрел только в особые моменты – перед тем, как они собирались заняться любовью, или после. Он смотрел на него, как на что-то бесконечно ценное и уязвимое, и словно никак не мог поверить в счастье обладать им.

Даже находиться в одной комнате с Астоном было мучительно: каждый его жест, взгляд, особенное движение вызывали волну воспоминаний, невыносимо живых и трогательных.

Астон покачал головой:

– Я не думал, что смогу простить кому-либо то, что простил тебе, Джейсон.

– Мне? – удивлённо переспросил Джейсон.

– Я простил тебе предательство и измены и продолжаю прощать до сих пор.

– Я не считаю это изменами.

– Ты просто не можешь понять, как это больно, – сказал Астон. – Ты иначе устроен. Я только потом это понял. Ты не представляешь, насколько мучительно, когда человек, которого ты любишь… – он тяжело выдохнул. – Нет, ты не представляешь… Мне всегда казалось странным, что в тебе не вызывали ревности ни Камилла, ни… другие. Ты просто знал, что они тебе не соперники, что я люблю тебя одного и принадлежу только тебе.

Джейсон неверяще поднял на Астона глаза. Что он такое говорит? Ему не послышалось? «Я принадлежу только тебе»?

– Для тебя остальные просто не существовали, – продолжил Дэниел.

– Не надо ворошить всё это! – попросил Джейсон и опустил голову.

Астон дотронулся до его лба и убрал спадавшую на глаза прядь волос.

– Когда ты оказался в больнице, я думал только о том, чтобы ты остался жив, мне было всё равно, с кем ты спал, куда уехал. Я поклялся, что прощу тебе всё, что никогда ни упрекну и ни единым словом не напомню – только бы ты жил.

Джейсон сделал вдох, чтобы попытаться остановить Астона. Но тот опередил его, прижал пальцы к его губам и продолжил:

– Мне раньше казалось, что лучше убить тебя, чем отдать другому, но теперь всё иначе. Мне всё равно, где ты и с кем… Нет, неправда, мне не всё равно, мне очень больно, когда ты с другим, но главное, что ты просто есть.

– Не надо, я всё равно не поверю тебе, – по слогам выговорил Джейсон, отвернув голову в сторону.

– Я хочу, чтобы ты понял, что сейчас всё может быть иначе. Я не пытаюсь восстановить старое, а хочу…

– Уходи, – оборвал его Джейсон. – Если я тебе так дорог, то прекрати меня мучить! Ты заставляешь меня вспоминать… а я не хочу больше…

– Джейсон, – рука Дэниела коснулась его щеки.

Джейсон оттолкнул её своей и одновременно сделал шаг назад. Он посмотрел на Астона – теперь с безопасного расстояния – и покачал головой.

***

Джейсон ходил кругами по своей спальне – она же была и кабинетом. Дилана этим вечером укладывала спать Лори. Обычно он занимался этим сам, но сегодня попросил няню. Он просидел несколько часов над файлами, которые прислали его помощники и Астон, и ему совершенно не нравилось то, что он там видел. Джейсон даже забросил свою собственную работу на эти два дня: дело Астона казалось ему важнее, к тому же, он чувствовал себя обязанным ему за помощь в поисках Дилана, за которую так и не рассчитался. А быть обязанным Астону за эту услугу по гроб жизни он не хотел.

Он рассматривал нарисованную в специальной программе схему. Кажется, он понимал, к чему идёт дело, вернее, подозревал: ему требовалась дополнительная информация, чтобы убедиться, что его умозаключения верны.

Такие данные – касающиеся не сети Астона и даже не его подозрительных партнёров, а третьих лиц – ему отказались предоставлять, заявив, что не обладают ими, но Джейсон знал, что при желании Астон может заполучить информацию хоть о личных счетах президента США. Он не хотел разговаривать с Дэниелом после их вчерашней встречи, поэтому позвонил Эдеру и попросил помощи у него. Тот сразу насторожился:

– Зачем вам это?

– Я делаю это по просьбе Астона. У меня есть список из нескольких десятков счетов, куда попадают отмытые деньги. Теперь мне нужно знать хотя бы приблизительно, что происходит с ними дальше.

– У вас есть предположения?

– У меня есть предположение, что они отмываются ещё раз.

Эдер пару секунд молчал.

– И что это значит? Что эти клиенты – параноики и прогоняют деньги по двум независимым схемам? Или это какие-то игры конкурентов?

– Я пока не уверен, – уклончиво ответил Джейсон. – Но это очень дорогостоящая паранойя: они каждый раз платят восемнадцать процентов за услуги. Мне не нужны детали, сколько, где и как. Я знаю, что есть люди, которые очень быстро и с большой вероятностью смогут сказать, уходят деньги на реальные нужды или же запускаются на отмывку второй раз.

– Хорошо. Я скажу, чтобы вашу просьбу выполнили. Что-то ещё?

– Я просил примерно такую же информацию по счетам, с которых Астону деньги приходят.

– Вы представляете, сколько нарушений банковской и финансовой тайны должно произойти, чтобы выполнить вашу просьбу?

– Приблизительно, – в голосе Джейсона не было ни капли сочувствия.

– Когда вам нужны данные?

– Чем раньше, тем лучше. Даже если они будут предварительными и неполными, мне всё равно могут сгодиться. И, если это возможно, я хотел бы получить доступ к информации о счетах Астона в банке на Каймановых островах, в «Богген Премьер».

– Почему именно этот банк? – с какой-то особой заинтересованностью спросил Эдер.

– Там счета, где аккумулируются комиссионные от отмывания денег. Я прошу о чём-то необычном?

– Этот банк фактически принадлежит Астону, он скупил доли несколько лет назад, – ответил Эдер, но за этими словами явно пряталось что-то ещё.

– Значит, предоставить мне доступ к информации будет ещё проще, – сказал Джейсон.

– К сожалению, на данный момент это невозможно. Особые обстоятельства. И ещё одна вещь, – вдруг добавил Эдер. – Мне, вы понимаете, именно мне нужно быть готовым?

У Джейсона мгновенно пересохло в горле, и единственное слово, которое он сумел выдавить из себя после нескольких секунд молчания, вышло сухим и хриплым:

– Нужно.

Эдер знал, что вся эта история с деньгами вертится вокруг трёх клиентов. И он спрашивал, может ли так случиться, что эти трое окажутся настолько опасными для Астона, что их придётся устранить. Разумеется, это решение будет принимать не Джейсон, но одно его «нужно» запускало в ход отлаженную машину ведомства Эдера. Джейсон был уверен, что его люди и без того приглядывают за тремя подозрительными клиентами, но теперь к ним подтянется подкрепление, которое, в случае необходимости, не ограничится одним лишь наблюдением. Скорее всего, предусмотрительный Эдер уже всё продумал на этот счёт, подготовил планы и сценарии, но слова Джейсона приведут людей в настоящую боевую готовность.