Текст книги "Девочка Дьявола. Без иллюзий. Книга четвертая (СИ)_"

Автор книги: Dave Gahan Admirer Violator

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 31 страниц)

Глава 18

– Ох ты ж, тебя не узнать! Красотуля! – первое, что выпалила Эмили, выйдя из такси вместе с Джулией.

Я улыбнулась, вспоминая подругу в начале нашего знакомства – бойкую, дерзкую, готовую на любую авантюру. После рождения сына и того неприятного жизненного багажа, который лег на плечи Эмили, в ней можно было отметить явные изменения – сейчас в ее движениях появилось больше основательности, ушла юношеская резкость, а в глазах отображалась грустная серьезность, несмотря на всю ту же бойкость в общении. Что ни говори, но каждая из нас повзрослела.

– А ты стала еще женственнее, – улыбнулась я, обнимая подругу.

– Шикарно выглядишь. “Шанель” тебе идет. И маникюр профессиональный. Ну прямо хозяйка отеля!

– Эмили, не преувеличивай, – махнула я рукой, обнимая тем временем Джулию.

– Ага… значит я вообще как бы не изменилась, – театрально заявила Джулия, пока мы шли по просторному вестибюлю отеля.

– Королевы не меняются! – возразила Эмми, а я, кивнув, добавила:

– Твоя красота вне времени и пространства.

– Подхалимки… – прищурив глаз, произнесла Джулия.

– Свита и должна быть такой, – подмигнув, пошутила Эмили, и мы все дружно, как когда-то, в пору нашего совместного проживания, рассмеялись, заходя в частный лифт.

Очутившись по ту сторону затемненной стены VIP-зоны, подруги присвистнули, и если бы не услужливый официант, который нас провожал от лифта, так бы и остались стоять у фонтана.

– Ну, здесь, конечно, шикарно, – Эмили обвела взглядом и инсталляцию в стиле “Окулуса” Калатравы, и черную облицовку, и вышколенный персонал. – Представляю, какой у него пентхаус.

– Ну да… тот же стиль, холодный, – кивнула я, а про себя добавила “дьявольский” и, чтобы отвлечь подруг от этой атрибутики, которой я до сих пор стеснялась, спросила у Эмили, как только официант разлил по бокалам шампанское и скрылся за стеной.

– Так что у тебя там за новости?

– А можно сначала я… – внезапно произнесла Джули, и мы с интересом посмотрели на подругу. – Я быстро и много времени не займу.

– Королеве первой слово! – произнесла Эмили и подняла свой бокал.

– Шутки шутками, а у меня к вам серьезное объявление, – произнесла Джулия, и мы, чувствуя серьезную тональность, кивнули, стерев с лиц улыбки.

– Короче, мы с Энди решили съехаться.

– Так это же грандиозная новость! – выпалила Эмили.

– Когда ты к нему переезжаешь? – спросила я и улыбнулась – вовремя я расплатилась с долгами и освободила комнату.

– Не я к нему, а он ко мне.

– Так еще замечательнее! И вещи таскать не придется! – поддержала Эмили, а я, наблюдая за Джулией, отметила решимость на ее лице.

Мне показалось, что именно она была инициатором этого предложения, и приняла это решение после встречи с Дугласом, вероятно, оценив на его фоне характер Энди, который и правда любил Джули и, поставив свою королеву на пьедестал, был ее верным рыцарем.

– У меня всё, – коротко оповестила Джулия, и, как только мы выпили за эту новость, спросила у Эмили: – У тебя какие новости?

– В общем… – начала она и, секунду собравшись с мыслями, наконец произнесла: – Семья Перри установила все-таки через суд отцовство Райана и теперь подали иск об установлении порядка общения с ребенком.

– То есть, чтобы Райан мог видеть сына? – уточнила я.

– Не только видеть, но и участвовать в его жизни, – недовольно произнесла подруга.

– Зачем это Райану? – удивленно спросила Джулия и иронично добавила: – Неужели воспылал нежными чувствами к ребенку?

– Не думаю. Скорее, его семья решила, что Мэт – это тот единственный способ “спасти рядового Райана”, – зло усмехнулась Эмми. – Не нужен ему сын.

– У тебя есть основания так думать? – осторожно спросила я, опасаясь делать поверхностные выводы, не зная фактов.

– Он появлялся только пару раз с рождения Мэта, и в последний раз, когда мы встретились в суде, я не увидела в его поведении стремления участвовать в жизни сына. Он даже не спросил, как Мэт себя чувствует? Скорее, он на меня смотрел, как на горькое лекарство, которое ему тычут в нос.

– Как к Мэту относится семья Перри? – продолжила я, пытаясь понять общую картину.

– Для них Мэт, безусловно, один из Перри. Типа клан. Кровь. Они его не обидят. Но, как сказала моя тетя Зоуи, ими движет не любовь к ребенку, а желание воздействовать через ребенка на Райана.

– Сама-то ты что думаешь? – спросила я. – Любит твоего сына семья Пэрри? Например, мать Райана. Все-таки внук, и на Райана похож.

Эмили нервно усмехнулась и покачала головой.

– Даже если и любят. Что хорошего из этого для моего сына? Не хочу травмировать психику ребенка подобным неуравновешенным отцом.

– Странно, что они выиграли процесс, учитывая его зависимость… – произнесла Джули.

– Райан уже некоторое время не играет и не ходит по казино. Сидит дома. Наши адвокаты ведь за этим следили.

– Понятно, – кивнула Джулия. – Его, скорее всего, посадили под домашний арест на период судебного процесса.

– Вся ирония в том, что если он сорвется, и нам удастся это доказать, то у нас будет повод подать иск о лишении родительских прав, выставив эту зависимость, как пагубное воздействие на ребенка, – горько усмехнулась Эмили. – И я уже не знаю, что лучше. Ведь я не зверь и не хочу желать отцу своего ребенка худшего.

Я внимательно смотрела на Эмили и понимала, перед каким сложным выбором в своей короткой жизни ей пришлось встать.

– В этой войне нет победивших… – покачала я головой.

– Ты права, Малыш. И я очень устала. Я очень переживаю за сына. И я не против бы сойтись опять с Райаном ради Мэта, но понимаю, что не получиться с Перри нормальных отношений. Я ему никогда больше не смогу доверять.

В воздухе повисла ватная тишина, которую прерывал лишь шум фонтана и вновь зашедший официант с очередной сменой блюд.

– Тебе срочно нужно с кем-то познакомиться, – вступила Джули, как только мы остались одни.

– Ну… несмотря на всю эту кутерьму, я встречаюсь…

– И ты все это время молчала?! – укоризненно посмотрела на нее Джули.

– Сейчас говорю, – кивнула Эмили.

– А теперь по порядку? Кто он, как познакомились и когда?

– Его зовут Гленн. Ему тридцать один год. Встречаемся уже несколько месяцев. Он сын друзей нашей семьи.

– А чем он занимается? – спросила Джулия.

– Паралегал, – ответила Эмили и добавила: – Кстати, он помогал оформить некоторые документы для суда.

– То есть он знает о твоем сыне и о всей этой ситуации с судом, – аккуратно уточнила я.

– Конечно. Он с родителями часто бывает у тети Зоуи. Кстати, у него с Мэтом очень хороший контакт, – произнесла она, а я, несмотря на кажущееся благополучие ситуации, никак не могла понять, что не так в этих ответах.

– Главное, чтобы у вас было взаимопонимание, и он тебе нравился, – продолжила я.

– Я после Райана очень боюсь кого-то близко к себе подпускать, если честно. Жду подвоха. Но Гленн милый и поддерживает меня во всем.

– Вот же козел этот Райан. Из-за него ко всем мужчинам доверие потеряла, – проворчала Джули.

– Сложно без доверия, – вздохнула я.

– Да я хочу, чтобы сын не только деда знал, но и отцовское воспитание получил. А то одни женщины вокруг. Боюсь, станет маменькиным сынком. А тут вроде бы к Гленну тянется… один раз даже папой назвал.

Услышав последние слова, я внимательно посмотрела на нее и все поняла.

– Ты из-за сына с ним встречаешься… И из-за всей этой кутерьмы с судом.

Она некоторое время молчала и наконец кивнула. Я видела, что она его не любит и, по сути, жертвует своим женским счастьем ради ребенка.

– Я не скажу, что Гленн мне не нравится. Нет. Нравится. Он умный. Начитанный. Заботливый. Сын от него в восторге.

“Только нет между вами той искры божьей, что зовется любовью…” – подумала я, но вслух произнесла:

– Ты просто теперь боишься кому-то довериться… А Гленн как на ладони. От него ты не ждешь подвоха. Тем более, сейчас ты думаешь не только о себе, но и о сыне. Если вас еще раз предадут, это будет большим ударом для Мэта.

Эмили посмотрела на меня и грустно усмехнулась.

– Малыш, а ты совсем выросла.

– Мы все повзрослели, – пожала я плечами, не смея ничего советовать подруге в такой сложной ситуации, но у меня был пример перед глазами – Эльза, которая так и не смогла ужиться с мужем-другом и предпочла женатого Генри.

– И все же. Думаешь я поступаю неправильно? – она внимательно смотрела на меня, желая получить ответ, будто я могла развеять все ее сомнения.

– Главное, наверное, в этой ситуации не обманывать себя и точно знать, чего ждать от таких отношений.

– Права. Главное быть честной самой с собой, – задумчиво кивнула она и, внезапно улыбнувшись, произнесла: – Ладно. Хорош обо мне. Пришла твоя пора откровенничать.

– О чем тут откровенничать. Я от вас ничего не скрываю.

– Ты отцу сказала вообще про все это? – и она обвела глазами обстановку, подразумевая Барретта.

– На прошлых выходных ездила к папе, – кивнула я.

– Я бы не говорила… – недовольно произнесла Джули.

– Он бы все равно узнал. Барретт закрыл наш кредит.

– И как отец отреагировал? – спросила серьезно Эмили.

– Спорил конечно, но отступил.

Я грустно улыбнулась, вспоминая нашу последнюю встречу, и мои слова, после которых он перестал меня уговаривать.

“Папа, если бы у тебя был хоть единый шанс вернуть маму, ты бы им воспользовался?”

Отец стоял в зале, подбирал очередной аргумент “против”, но, услышав мой довод, внимательно посмотрел на меня и кивнул. Я была благодарна отцу, что он меня отпустил, перестал давить – он просто меня понял и принял мой выбор.

– И ты его не ревнуешь? – осторожно спросила Эмили. – К той… другой женщине?

– Ревную. Но истерик не закатываю.

– Ты просто еще до конца не осознаешь, что Барретт твой сейчас где-то там, с Мартой.

– Почему же. Я знаю, что он уехал в Германию с Мартой.

– Неужели сам Барретт решил тебя добить?

– Ему нет необходимости этого говорить. Я Лата спросила. Он ответил.

– Какая она вообще? – спросила Эмили.

– Сейчас покажу, – кивнула я и, чтобы развеять подозрения Джулии о своей выдержке, достала сотовый и нашла их совместный снимок на официальном мероприятии, где Марта, все с тем же спокойным выражением лица, смотрела в объектив за плечом Барретта.

Эмили некоторое время изучала фото и, наконец, выдала свою оценку:

– Хороша. Берет своей внешностью и острым умом. Но вы с ней на равных в этой борьбе. В тебе тоже есть и ум, и красота, но, главное, в тебе есть свет.

– Спасибо, – улыбнулась я.

– Одного не понимаю, как ты с ней собралась бороться? – опять вышла на первый план Джулия, не веря в мои возможности.

– Ха. Да сам факт существования Лили в жизни Барретта, пусть и в качестве любовницы, уже нарушил баланс этой Марты. Я уверена, что она очень нервничает, – произнесла Эмми.

– У меня на этот счет жесткая позиция. Я не вторгаюсь на территорию Марты и первая не нападаю. Мое оружие – терпение.

– Все правильно, – кивнула Эмили. – Как сказал кто-то очень древний: “Если долго и терпеливо сидеть на берегу реки, то можно увидеть, как по ней проплывет труп твоего врага”. Марту измором брать надо. Рано или поздно та сорвется и начнет делать ошибки.

– Сил хватит отражать удары? – серьезным тоном спросила Джулия, и я была ей благодарна за это беспокойство обо мне.

Я вспомнила свою ипостась Воина Любви, свою решимость не отступать в борьбе за своего мужчину и уверенно кивнула:

– Хватит.

Джулия на это ничего не ответила, в очередной раз то ли не веря в мои силы, то ли не соглашаясь с моей позицией, а Эмили продолжила:

– Чем эта Марта занимается?

– Она ювелир. У нее бутик, кстати, в отеле, на основном этаже.

– Ха! Так надо зайти! Полюбопытствовать!

– Эмили, ты неисправима, – улыбнулась я ее шутке.

– А ты что, сама не можешь к нему позвонить? Все через Лата будешь узнавать? – я понимала, что Джулия продолжала гнуть свою линию, то ли пытаясь мне открыть глаза, то ли уличить меня в неискренности, но я ее не винила, видя, насколько она болеет душой за меня.

– Почему же. Я звонила Ричарду несколько раз, когда дело касалось важных вопросов обустройства пентхауса. Что же касается моей осведомленности – он никого и никогда не посвящает в свои дела. Лат просто полетел с ним, отсюда и знаю.

– Что там за обустройство? – спросила Эмми.

– У меня есть свое личное пространство в пентхаусе, которое я обставила по своему вкусу.

– Фотки есть? – включилась Эмили, которая всегда любила посмотреть на новые веяния моды.

– Нет, ты же знаешь, я не люблю фотографировать. Есть эскизы дизайнера…

– А хорошо ты разделила свою комнату на спальню и кабинет, – рассматривая картинку, произнесла Эмили. – И стиль классный.

– Да. Мы решили выбрать неоклассику. Как сказал дизайнер – элегантная сдержанность и изящество.

– Тебе подходит, – одобрила Эмили и, внимательно посмотрев на меня, добавила: – Все таки ты стала совсем взрослая.

– Мы все изменились, – философски отметила я.

– Прекрасный тост! Предлагаю за это выпить! – подняла свой бокал Эмми, и с этого момента наша встреча понеслась в радостном направлении. Мы вспоминали нашу прежнюю жизнь, много смеялись, делились какими-то, на первый взгляд незначащими воспоминаниями, но каждый из нас понимал, что за те два с половиной года, которые мы провели с момента наших последних посиделок, мы куда-то продвинулись, и каждый выбрал свой путь.

Уже в одиннадцатом часу, навеселе после шампанского и теплой встречи, я провожала подруг домой и мы, вспомнив очередную шутку, громко рассмеялись, выходя из лифта в фойе отеля.

– Я так понимаю, это ее бутик, – прошептала Эмили и, не дожидаясь моего ответа, рванула по направлению к магазину.

– Стой, ты куда, – схватила я ее за руку, но если выпившая Эмили чего-то хотела, то ее сложно было остановить. К тому же, я не могла устраивать сцен посреди вестибюля отеля, на глазах у гостей и персонала ресепшна.

Я вздохнула, и мы с Джулией, которая тоже была не в восторге от этой затеи, проследовали за подругой.

Бросив внимательный взгляд на двери бутика, я облегченно выдохнула – к тому моменту, когда мы закончили ужинать, магазинчик уже был закрыт.

– Ну что, миленько, – наконец постановила Эмили, Джулия презрительно посмотрела на украшения и промолчала, а я, рассматривая маленькие ювелирные шедевры, улыбнулась и произнесла:

– Марта хороший ювелир и дизайнер. У нее есть талант.

– Ну и флаг ей в руки, – повела плечом Эмми, и я, наконец, оттянула ее к выходу, где нас уже ждал Зет.

Помахав девочкам рукой, я направилась в отель, с улыбкой вспоминая нашу с подругами встречу, но, внезапно, почувствовав чей-то взгляд на себе, машинально подняла глаза и застыла от неожиданности – в нескольких ярдах от меня стояла Марта и спокойно смотрела на меня.

Глава 19

– Мисс Вернер, вам еще нужна моя помощь? – услужливая менеджер Вирджиния стояла у стола в небольшом, но уютном кабинете и ждала дальнейших распоряжений.

Марта бросила взгляд на часы, показывающие без четверти девять.

– Нет. Закрывай бутик. Я еще не закончила с отчетами по продажам за последние три недели, – распорядилась она, но документы были лишь предлогом. Она уже давно все просмотрела наметанным опытным глазом и осталась довольна результатами. Сейчас ей нужно было подготовиться к другой акции.

Верная Вирджиния коротко кивнула и пошла на выход. Марта бросила оценивающий взгляд на внешний облик своей сотрудницы и осталась довольна. Вирджи была находкой для хозяйки бутика – преданная помощница стала ее ушами и глазами, она часто рассказывала о том, что происходит в отеле, за что всегда вознаграждалась щедрыми бонусами и дорогими подарками. Сегодня она позвонила Марте и проинформировала, что Лилит-Ева Харт ровно в семь вечера направилась в компании каких-то девушек, судя по разговорам, подруг, к частному лифту.

“Вероятно, в ресторан. Барретт не любит на своей территории посторонних. Встреча с подругами. Приятные воспоминания. Соответствующий расслабленный настрой”, – отметила Марта и решила, что это лучший момент для разговора.

Как только в бутике погас свет и послышался щелчок электронного замка, Марта включила монитор с картинками видеокамер у входа в бутик и из холла отеля. Откинувшись на спинку удобного кресла, она замерла в ожидании, рассчитывая, что Лилит пойдет провожать подруг.

Марта вернулась из поездки позавчера. Ричард из Германии отправил ее домой, сам же вылетел в Вашингтон. Обычно, когда поездки заканчивались одиночным возвращением в Сиэтл или когда Барретт улетал по делам сам, Марту это раздражало. Правда, в таких случаях она быстро находила выход, уезжая в Лос-Анджелес. Вот уже полгода, как она открыла там свой бутик и любила нагрянуть неожиданно с личным аудитом, пугая своих менеджеров внезапными проверками и приучая их таким образом к дисциплине. Но в сложившейся ситуации она решила не заезжать в Калифорнию. Сейчас срочная командировка Ричарда в Вашингтон была ей на руку. Она без возражений села в частный джет и улетела в Сиэтл.

Марта планировала все вернуть на круги своя, вернуть фундамент своей пошатнувшейся жизни за то время отсутствия Ричарда дома. Она торопилась. У нее было слишком мало времени. Ей необходимо было поговорить с Лилит до того, как Ричард вернется из командировки и пустит в постель другую женщину. Хотела того Марта или нет, но теперь имя Лилит всплывало в ее сознании каждый раз, когда она представляла, что Ричард, приехав в Сиэтл, останется ночевать на работе или в городе, что он делал часто.

Барретт не клялся ей в верности, не обещал моногамных отношений и она это приняла, понимая, что только он ставит условия. Она допускала одноразовые связи, те размытые пятна гипотетических любовниц, которых он мог иметь для разрядки, как, например, сестры Романофф. Но она была совершенно не готова, когда на горизонте появилась реальная любовница.

Можно было бы посчитать и Лилит очередной проходной, но Барретт поселил ее в пентхаусе, а этот шаг уже был серьезной угрозой и ударом по тем стенам из филигранных узоров, которые она в течение полутора лет терпеливо отшлифовывала и рисовала, пытаясь создать драгоценность.

Когда фонд Барретта взял на себя оплату реабилитации Харт, Марта насторожилась, но все же была склонна думать, что Ричард не впустит Лилит в свою жизнь. Слишком неприспособлена к миру Барретта была эта девушка. Слишком много мягкости, романтизма и девичьих грез присутствовало в ее глазах. Но предположения Марты оказались иллюзиями, которые разбились о суровую реальность по имени “Барретт”. День, когда она узнала, что Лилит переехала в отель в качестве любовницы, Марта не забудет никогда.

Недобрым вестником стала Вирджиния, которая увидела Лата в сопровождении дизайнера Патрика Филлипса, проходившим по вестибюлю отеля. И Марте все стало ясно – она всегда была реалисткой, и ей не нужно было больше никаких подтверждений, чтобы сложить два плюс два. В свое время, когда Марта переселилась в пентхаус, все тот же Патрик был приглашен для обустройства ее личного пространства. Ее подозрения подтвердились, когда тем же вечером в холле отеля появилась и сама Лилит-Ева Харт, провожавшая Патрика.

Scheiße. Марта сидела у себя в кабинете в резиденции, слушала по телефону свою помощницу и понимала, в какой унизительной ситуации оказалась. Она чувствовала себя так, будто через нее переступили. Первым желанием было поехать к Барретту в офис и, устроив скандал, гордо хлопнуть дверью, бросив прежде Ричарду в лицо, что на гарем она не подписывалась. Но Марта понимала, что подобная акция была самым легким решением проблемы – она потешит свое самолюбие, но со свистом вылетит из резиденции и проиграет молоденькой девчонке, которая отважилась на роль второй любовницы. Слишком много она вложила в эти отношения, чтобы так просто уступать Барретта другой женщине. Она всегда была борцом и не планировала сдаваться так просто.

Всю жизнь она привыкла придерживаться строгого плана в достижении своих целей. И ей это удавалось. Будь то приезд в Таиланд, покорение Азиатского бомонда, поднятие бизнеса Сенга на другой уровень или возвращение в жизнь Барретта. Ее планы были рискованными, но без риска она бы ничего в этой жизни не добилась. “Требуй невозможного – получишь максимум”, – было ее девизом прежде всего по отношению к себе, и это всегда срабатывало.

– Хлопнуть дверью я всегда успею, – спокойно произнесла она и, найдя спрятанные в ящике стола тонкие дамские сигареты, щелкнула золотой зажигалкой “Dupont”. Она курила очень редко, но сегодня был именно тот день, когда сигарета была необходима, чтобы упорядочить мысли и составить план действий.

Сделав глубокую затяжку, она медленно выпустила ментоловый дым и посмотрела на часы.

“В Тае сейчас утро… ” – подумала Марта и все же решила набрать номер, который у нее всегда стоял на быстром дозвоне.

Мэй – ее верная подруга еще со времен молодости, была единственная, кто понимал Марту и всегда был на ее стороне, даже когда начался бракоразводный процесс с Сенгом.

Мэй всегда находила для нее верные слова и давала дельные советы. Только с ней Марта была искренней до конца и могла не фильтровать разговор, вываливая поток мыслей, идей и планов.

– Я не для того так долго работала над этим отношениями и уехала из Азии, чтобы сейчас отступить. Я полтора года жизни положила, чтобы создать то, что имею, – жестким тоном говорила Марта, стряхивая пепел в хрустальную пепельницу.

– Свежая кровь. Он питается ее молодостью, как крепкое дерево дождевой водой, – философски отметила подруга.

– Для того чтобы спустить напряжение в молодое тело, можно и не приглашать его жить в пентхаус. Для этого есть сестрички Романофф, которые готовы на любой изврат.

– С ней сложнее. Она его истинно любит, не меньше тебя. Там все на ее чувствах замешано, а не на ее похоти. Это совсем другой поток энергии. А он, как истинный зверь, питается ее эмоциями.

– Ему моих эмоций не хватает? Моей любви? – слова Мэй были неприятны, но подруга была единственной, к критике которой Марта прислушивалась. Она понимала, как бы Мэй ни была жестока в своих словах, она говорила только правду и пыталась помочь.

– Вы разные. И питаете его по-разному.

– Я не отступлюсь, – спокойно произнесла Марта, делая очередную затяжку.

Она знала это состояние, когда все мышцы и разум группируются в едином порыве для достижения цели. Выпустив струю ментолового дыма, она поняла, что делать – действия уже выстроились в ровный план. Решение лежало на поверхности.

– Она тоже, – задкмчиво проговорила подруга. – Но если эта девушка умна, а она умна, то она не будет с тобой воевать. Будет ждать твоего нападения. А если ты ее уничтожишь, то возведешь ее в ранг святых. Тебе невыгодно такое поведение. Барретт за это тебя не похвалит. Ты у него из пасти сочный ломоть мяса вырвешь. Тебе нужен другой исход…

– Читаешь мои мысли, – спокойно произнесла Марта. – Мне нужно сделать так, чтобы она сама от него отказалась.

– Твоя правда. Она уже раз это сделала. Значит и второй раз отвернуться от него будет для нее не проблема, – подтвердила подруга.

– Согласна. Ее молодость имеет две стороны. И я должна сыграть на этом. Пусть ее юношеский романтический флер обернется против нее.

– И здесь ты права. Ты циник по жизни и одного поля ягода с Барреттом. В этом твое преимущество.

– В любом случае, сначала мне нужно поговорить с Барреттом.

– Твоя правда, – спокойно произнесла Мэй и добавила: – Только будь осторожна.

– Буду, – кивнула Марта, прекрасно зная, что с Барреттом игры не пройдут.

– Держи меня в курсе.

– Спасибо, дорогая, ты всегда умела меня поддержать.

– Ты же знаешь. Что бы ни случилось, я с тобой.

– Как Сенг? – наконец спросила она, решив, что тема с Лилит закрыта.

– Как только в его постели оказалась молодая красивая жена, да еще и из такой семьи… успокоился окончательно. Тут еще и новые перспективы бизнеса задобрили его семью. Самолюбие Сенга угомонилось. Твой Барретт стратег, что тут сказать. Я рада, что он вновь открыл тебе дорогу в Азию.

– Да. Он хорош, – улыбнулась Марта. Ее всегда переполняло чувство гордости за своего мужчину. Теперь можно было вновь навещать друзей в Бангкоке и на Пхукете, а, главное, ездить туда вместе с Ричардом, не страшась преследования Сенга. Но она его не винила и была рада, что Барретту удалось в течении года сгладить этот неприятный инцидент.

Попрощавшись с подругой, она встала из своего удобного кресла и остановилась у стеклянной стены. Прикурив еще одну тонкую сигарету “Vogue” с ментолом, она сделала глубокую затяжку и задумалась, выстраивая в голове стратегию поведения при разговоре со своим мужчиной.