Текст книги "Девочка Дьявола. Без иллюзий. Книга четвертая (СИ)_"

Автор книги: Dave Gahan Admirer Violator

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 31 страниц)

Глава 59

– Хорошо здесь, – отец вдохнул полной грудью морской бриз и посмотрел вдаль, где вечернее море сливалось с горизонтом.

Вот уже две недели папа гостил в Испании, и для меня это было настоящей радостью. Больше всего я опасалась, что ему здесь не понравится, что он начнет меня опять уговаривать бросить Барретта, но, вопреки моим опасениям, я чувствовала, что отец был умиротворен, разговоры на тему Барретта не заводил, и в эти дни мы были, как никогда, близки.

– Я рада, что тебе здесь нравится, – прижалась я к отцу. – Как тебе Андалузия?

– Ну ты мне устроила прямо королевский прием с осмотром достопримечательностей, – и отец улыбнулся, приобнимая меня за плечи.

– Спасибо, что ты приехал.

– Я должен был посмотреть, как ты тут устроилась, – кивнул отец, целуя меня в лоб.

– Я тебя с июня звала в Испанию, а ты все откладывал.

– Ну… – и отец замялся. – А вдруг бы тебе здесь не понравилось, и ты через месяц засобиралась домой.

Я вскинула на него внимательный взгляд и все поняла – он не хотел верить, что я пройду испытание расстоянием и, скорее всего, надеялся, что я одумаюсь и уйду от Барретта.

– Пап… – покачала я головой.

– Молчу-молчу, – улыбнулся он и, бросив на мое лицо внимательный взгляд, произнес: – Испания идет тебе на пользу. Глаза блестят. Поправилась, окрепла, загорела. Пышешь здоровьем.

Я улыбнулась – вероятно, поэтому мой папа и не отговаривал меня уезжать.

– Да, со здоровьем у меня и правда все в полном порядке. В конце июля я проходила плановый осмотр в медцентре Марбельи. Легкие чистые, кровь в норме, что такое кашель, я вообще забыла, и плечо хорошо разработалась, – в подтверждение я подняла руку вверх и отец засиял улыбкой. – Я много плаваю, это полезно не только для руки, но и для разработки легких, – отчиталась я.

– Ну что сказать, Барретт заботится о твоем здоровье, – отметил он.

– Да, заботится, – уверенно кивнула я и, грустно улыбнувшись, добавила: – Контролирует мое здоровье, несмотря на расстояние.

– Когда он планирует приехать?

– Ну, он был здесь в начале августа, – и я улыбнулась, вспоминая четыре счастливых дня моего лета. – Так что, скорее всего, через месяц.

Отец вновь изучающе начал рассматривать мое лицо и наконец, кивнув, произнес:

– Когда ты говоришь о Барретте… – он замолчал, подбирая слова. – У тебя блестят глаза и ты как будто светишься вся…

– Потому что я его люблю, пап, – улыбнулась я, а он, вздохнув, вновь поцеловал меня в лоб.

– Хотелось бы мне для тебя другой любви, – тихо произнес он, поглаживая мое плечо, – но у каждого свой путь….

Я внимательно посмотрела на отца, на его спокойное умиротворенное лицо и прижалась к нему.

– Спасибо, папа, – тихо проговорила я. – За понимание. За то, что принял меня и мой путь.

Отец кивнул, и бросив изучающий взгляд, наконец произнес:

– Твои глаза… так напоминают мамины. Особенно у моря.

– Почему именно у моря?

– Цвет ее глаз менялся, становился более глубоким. Как у тебя сейчас.

Я вздохнула, вспоминая маму, и спросила:

– Ты все еще по ней скучаешь?

– Я всегда по ней скучаю, – грустно улыбнулся он.

– Я тоже, – вновь вздохнула я, а отец сжал мое плечо, и мы продолжили нашу вечернюю прогулку.

– Лили! – внезапно услышала я до боли знакомый голос и резко обернулась. По берегу ко мне навстречу неслась Исабель, а за ней шли няня малышки и Палома.

– Хорошая моя, – грустно улыбнулась я, наблюдая, как Ибби, быстро перебирая ногами, бежала ко мне, раскинув руки для объятий.

– Это та девчушка, с которой ты отмечала свой день рождения? – уточнил отец.

– Да. Исабель. А сзади Палома и няня.

Подбежав, она обхватила меня обеими руками, и я, присев на корточки, внимательно посмотрела на нее.

– Мы с мамой вчера приехали, я по тебе очень соскучилась, – затараторила она и, обвив меня руками, крепко сжала мою шею.

– Я тоже по тебе соскучилась, – улыбнулась я, гладя малышку по волосам.

– Кто это? – посмотрела она на моего отца.

– Мой папа. Его зовут Фрэнк.

– Ты добрый, – отметила девочка, и я улыбнулась – “устами младенца глаголет истина”.

К этому времени подошла Палома с няней, и как только ритуал знакомства был исполнен, отец вновь посмотрел на Ибби, державшую меня за шею.

– Какой у тебя красивый браслет, Исабель, – улыбнулся отец, и, как только я перевела фразу, она, вскинув голову, с гордостью произнесла: – Это мне брат подарил. Он у меня самый лучший. Но он уехал. Я по нему очень скучаю. Я тоже хотела поехать, но мама меня не пустила! А я хотела быть с Алито! – и она нахмурилась.

Палома говорила мне, что Алехандро внезапно уехал на стажировку в Англию до середины сентября, поэтому для меня эта новость не стала неожиданностью.

– Это же ненадолго, совсем немного ждать осталось, – подбодрила я ребенка и погладила ее по волосам. Кому, как не мне знать о разлуке с тем, кого любишь.

– Мы всегда с ним ездили в кино на мультики. Еще мы ходили в Тиволи кататься на аттракционах и в биопарк смотреть на животных, а теперь Алито нету! – жаловалась она со слезами на глазах, и в ее взгляде мелькали и обида, и негодование, и тоска по брату.

– Я с тобой на выходных поеду в Тиволи, – подошла Палома и взяла малышку за плечо.

– Ты – это не он, – шмыгнула она носом и, внезапно замолчав, бросила на меня серьезный взгляд. – Ты тоже будешь ходить со мной в парк и на мультики! – тоном, не терпящим возражений, произнесла она, и я, вздохнув, обняла малышку.

– И какие животные тебе нравятся? – тихо спросила я.

Ее глаза загорелись, она, найдя благодарного слушателя, затараторила, а я пыталась в этом сплошном потоке испанской речи понять суть и не упустить важного для ребенка.

– Я в биопарке очень люблю лемуров. Там один очень похож на короля Джулиана, как в “Мадагаскаре”! А еще там есть тигры! А еще мы кормим уток в пруду и едим мороженое!

– Такое как у тебя на браслете? – улыбнулась я.

Она внезапно отстегнула свою “Пандору” и начала отвинчивать шарм, пока я, подставив ладонь, наблюдала за ее ловкими движениями.

– Вот, это тебе, – протянула она мне “мороженое”.

– Спасибо, мой ангел, – поцеловала я ребенка и спрятала шарм в ладони, понимая, что не имею права отказываться от такого подарка.

– А где твой браслет? – спросила она и недовольно посмотрела на мое голое запястье.

– Дома, в шкатулке.

– Ты должна носить этот браслет, как я свой. Это ведь тебе Алито купил. Когда поедем в биопарк, обязательно надень. Мы будем вместе в одинаковых браслетах. Алито это понравится.

Наблюдая, как глаза Ибби вновь наполняются радостью, я погладила малышку по волосам, а она продолжала и продолжала мне рассказывать о предстоящих планах.

Попрощавшись с Ибби и Паломой, мы с отцом направились на нашу виллу, и он, на секунду обернувшись, произнес:

– Эта малышка очень к тебе привязалась. На эту вторую девушку она так не реагировала, как на тебя. Она от тебя не отрывалась.

– И я к ней привязалась, пап.

Я вздохнула, а моя память отбросила меня в мой день рождения.

***

Ибби, набравшись впечатлений за этот длинный для нее день, уснула прямо у Алехандро на руках, а мы с Паломой засобирались домой.

Подруга, как и я ранее, отошла в ванную комнату, чтобы привести себя в порядок, я же, выйдя на просторную террасу, обратила внимание на роскошный, подсвеченный мягким светом фонтан в виде фигуры Нептуна, и решила поближе его рассмотреть.

– Терпеть не могу этот фонтан, – услышала я сзади голос Алехандро и обернулась.

Глава 60

Алехандро подошел к фонтану и, засунув руки в карманы, встал рядом, рассматривая скульптуру с подсветкой.

– С точки зрения искусства, он изыскан, – улыбнулась я.

– Ибби называет этот фонтан “Дьявол с вилкой”.

Я улыбнулась.

– Устами младенца…

– Кстати о детях. Как приеду на Косту, буду посвящать тебя в дела центра.

– Как-то громко звучит, – усмехнулась я.

– А может, я готовлю себе преемника, – улыбнулся он и добавил: – Если тебе интересно, я расскажу, как устроена вся эта система.

– Очень интересно, – кивнула я.

– Время детское, может, поедем посидим где-нибудь в баре в Маласанье, послушаем живую музыку.

– Спасибо за приглашение, но я поеду домой.

– Ты не ездишь по клубам, отказываешься от баров. Тебе Ричард запрещает? – внезапно спросил он, и я бросила на него внимательный взгляд.

– Нет, сама не люблю, – коротоко пояснила я, в надежде, что он оставит эту тему и не будет портить праздничный вечер.

Но он продолжил:

– Я просто не понимаю, почему ты отказываешься тусоваться. Сегодня на кухне ты и пела, и танцевала, значит, тебе это нравится. И, получается, он тебе запрещает. Ты как будто постоянно сдерживаешь свои эмоции.

– У тебя сложилось неверное представление и обо мне, и о Ричарде, – произнесла я и, видя недовольный блеск в глазах Алехандро, поняла, что тема Ричарда Барретта должна быть закрыта раз и навсегда. – Если тебе хочется продемонстрировать свои лидерские качества перед Барреттом или что-то ему или мне доказать, пожалуйста, самовыражайся не за мой счет, – жестко произнесла я и, видя в его взгляде вопрос, пояснила: – Ты повел себя некрасиво в доме у Алькасаров.

– То есть ты так восприняла мое поведение, – усмехнулся он.

– А как иначе?

– Может быть, я считаю неправильным то, как он с тобой поступает.

И я поняла – он однозначно намекал на мой статус любовницы.

– Я тебе благодарна за то, что ты пресек любые разговоры на тему «кем я являюсь Барретту», но если я для твоей компании не подхожу, то и не навязываюсь. Я больше не появлюсь…

– Да при чем тут это, – недовольно перебил он меня. – Обещаю, они тебе слова не скажут. Дело в другом.

– В чем? – я внимательно смотрела на него, пытаясь понять его логику.

В воздухе повисла тишина, и наконец он ответил:

– Я видел вас на пляже утром.

– На пляже? – переспросила я.

– В утро Сан-Хуана.

Я вспомнила тот замечательный рассвет, когда я вышла в рубашке Ричарда с полотенцем в руках, и посмотрела на Алехандро.

– Я долго не мог понять, почему ты с ним. Сначала была мысль, что он просто тебя купил. Но это совершенно не вязалось с твоим поведением. Ты не из таких. А потом я увидел вас вместе у моря и все понял…

– Понял что?

Он некоторое время молчал и наконец произнес:

– Он не достоин тебя и твоей любви. Он попользуется тобой и выкинет. Я знаю, о чем говорю. Сталкивался с такими людьми и не раз. Он даже тебя не поздравил с Днем Рождения.

“Где-то я эту песню уже слышала”, – усмехнулась я, вспомнив разговор с Назари на “Нарушителе”, и внезапно всё встало на свои места – очарование праздничного вечера рассеялось, пазлы сами собой начали складываться в ясную картинку, и я посмотрела в черные глаза молодого волка.

– Тебе какая разница, чего я достойна? – тихо спросила я.

– Просто не люблю несправедливости, – уверенно произнес он.

“Да, – покачала я головой, – значит, ты решил пригласить меня в Мадрид, на свою территорию, где ты себя чувствуешь уверенней, и показать, как все должно быть. Организовал для меня поездку и запланировал красивый день рождения, чтобы было с чем сравнивать. Открыть, так сказать, мне глаза. Решил восстановить справедливость своими методами. Поссорить нас с Барреттом. Даже в кадр влез, когда я разговаривала с Латом, вероятно, надеясь, что я принимаю поздравления от Ричарда. Наивный. Если бы я разговаривала с моим мужчиной, то никому бы не позволила влезать в нашу беседу. Только я не верю в твои благородные мотивы. Волк, прикинувшися овцой, который захотел поживиться свежатиной… ты недалеко ушел от Назари”.

– Спасибо за Мадрид и великолепный день рождения, – произнесла я, надевая маску доброжелательности. – Всё было на высшем уровне.

Алехандро некоторое время молча изучал мое лицо и, наконец, произнес:

– Ты сейчас стала похожа на мою мать. Такая же приветливая и отстраненная.

“Это говорит только о том, что урок мной усвоен, и теперь я буду во всеоружии. Поездка в Мадрид, тоска по друзьям и дому, мой день рождения, твоя очаровательная сестра – всё это вместе немного расслабило меня. А терять бдительность в мире, в котором я теперь живу, нельзя. От слова “никогда”. Даже в свой день рождения”.

– Я такая, какая есть, Алехандро. Еще раз спасибо за праздник, – доброжелательно улыбнулась я и добавила: – Пожалуйста, больше не пытайся спасти меня от Барретта.

Он промолчал, но, судя по выражению лица, он меня понял.

– А, вот вы где, – к нам уже подходила Палома и Винсенте, готовый отвезти нас домой.

На следующий день всю дорогу до дома – сначала в джете, а затем и в машине, я не выпускала из рук телефон, грея его в ладонях с одной мыслью – позвонить Барретту.

С Ричардом я выходила на связь нечасто, только “по существу”, как обычно предупреждал он меня, начиная разговор. И сейчас, как я считала, была причина, по которой я хотела именно позвонить, а не написать очередное СМС с благодарностью за поездку. Наконец, оставшись одна, в тишине своей комнаты, я нашла заветный номер и активировала телефон.

– У меня мало времени. По существу, – услышала я родной голос с его стандартным приветствием, и улыбнулась.

– Я хотела поблагодарить тебя за поездку в Мадрид, – тихо произнесла я и добавила: – Алехандро с Паломой подарили мне на день рождения браслет. Я понимаю, украшение это достаточно личный подарок. В этой связи вопрос: могу я его оставить?

– Пусть Макартур проверит его на жучки, – произнес Ричард, и я не удивилась такому ответу: Барретт тоже никому и никогда не доверял.

– Хорошо, сейчас отдам, – произнесла я и замолчала, нервно кусая губу.

В трубке слышалась тишина, и я, понимая, что у меня мало времени, продолжила:

– Мне нужен твой совет… – тихо проговорила я, собираясь с мыслями. Барретт молчал, ожидая сути, и я, сделав глубокий вдох, наконец произнесла: – Ты мне разрешил работать в волонтерском центре у Медины-младшего. Но после поездки в Мадрид я поняла, что Алехандро… не совсем искренен в общении со мной. Должна ли я продолжать с ним общаться и принимать его предложение о преподавании?

– Он к тебе прикасался?

– Нет. Ничего такого не было. Честно, – уверенным тоном ответила я, памятуя, что контролировала этот момент от и до на протяжении всей поездки в Мадрид.

Да и думаю, моя охрана была предупреждена на этот счет и не позволила бы ничего лишнего даже в доме Медины.

Секундная пауза, и его ответ:

– Преподавать можешь. Держи его на расстоянии.

– Спасибо за совет, – улыбнулась я и облегченно выдохнула, почувствовав, что я поступила правильно.

Ричард отключился, а я с легким сердцем пошла в гардеробную, где в шкатулке лежал браслет с прочими драгоценностями, которые можно было хранить вне сейфа.

***

– Красивые здесь закаты… – вывел меня из размышлений отец, пока мы поднимались на террасу, где уже вовсю хлопотали Пилар и Аврора с ужином.

– Тут и рассветы не хуже, – улыбнулась я.

– Жалко, скоро уезжать.

– Так оставался бы еще. Тебе ведь на работу только в сентябре. Билеты у тебя первого класса. С открытой датой. Перенесем на сентябрь.

– Да как-то неудобно, – пожал плечами папа, и я понимала, почему он прилетел только на две недели – он опасался, что ему будет здесь некомфортно.

– А ты знаешь, что здесь можно устроить восхитительную охоту на акулу и прочих морских гадов? – пустила я в ход тяжелую артиллерию.

– На акулу говоришь, – усмехнулся он, и, судя по блеску в глазах, я зацепила отца этим предложением.

– Ой да! Это еще то зрелище! – присоединилась к разговору Аврора.

– Вы знаете, чем приманить старика, – усмехнулся он.

– Вот и замечательно, я только согласую этот момент с Ричардом, – обняла я его и, вытащив смарт, пошла наверх, на ходу открывая заветный номер.

– Барретт, – услышала я любимый голос и, как всегда, начала “по существу”.

– Здравствуй, любимый. Я звоню поблагодарить тебя за поездку отца. – Ричард, как обычно, промолчал, а я продолжила: – Он прилетел только на две недели, но я бы хотела, чтобы он остался погостить здесь до седьмого сентября, окончания его отпуска.

– Хорошо, – дал Ричард короткий ответ, и я улыбнулась, не сомневаясь, что мне разрешат.

– Спасибо, – произнесла я и уже хотела спросить, когда его ждать в Испанию, когда в трубке послышался его спокойный голос:

– Двадцатого второго сентября ты вылетаешь в Монако на неделю. Перераспредели свой график учебы.

– Хорошо, – как стойкий оловянный солдатик кивнула я и тут же спросила: – А что у нас в Монако?

– Яхт-шоу. Я прилечу туда.

– Я так по тебе соскучилась, – улыбнулась и засверкала, как рождественская елка, в предвкушении долгожданной встречи.

Глава 61

Мы подлетали к аэропорту Кот-Д’Азур в Ницце, я любовалась архитектурой французской Ривьеры, подсвеченной вечереющим небом, и предвкушала встречу с любимым человеком.

– Ричард уже прилетел, не знаете? – отвернувшись от иллюминатора, посмотрела я на Макартура.

– Мистер Барретт прилетит следом за нами, – он посмотрел на часы. – Через полчаса.

– Надеюсь, мы дождемся его?

– Да.

Я улыбнулась, вновь предвкушая, как буду ехать до Монако, прижавшись к его плечу.

– Интересно, сколько ехать на машине, – мыслила я вслух.

– Мы полетим на вертолете. Для экономии времени. Десять минут полета.

– Мне нравятся эти стальные стрекозы, – улыбнулась я, вспоминая Сингапур, и вновь перевела взгляд на иллюминатор.

Мы сидели в просторной, богато обставленной лаунж зоне для пассажиров частных джетов аэропорта Ниццы, и я, попивая ароматный капучино, то и дело посматривала за стеклянную витрину, встречая взглядом каждый большой самолет в надежде увидеть на его борту знакомый логотип.

Посмотрев на часы, я в очередной раз поторопила время, когда вдалеке увидела знакомый частный боинг, который медленно но верно останавливался, плавно выписывая полукруг. Трап еще не подали, но я уже предвкушала встречу.

Из самолета вышел Барретт, затем мужчина лет сорока, который что-то говорил Барретту, следом за ними на трапе появился невысокий подтянутый господин лет пятидесяти, в котором я узнала Отто Госса. Его под руку держала женщина лет тридцати пяти в элегантном брючном костюме. “Вероятно, жена”, – подумалось мне, и я перевела взгляд на двух телохранителей, одним из которых был Джино, и Лата, завершавшего эту процессию.

Рассматривая своего мужчину – его спокойный уверенный шаг, холодные серые глаза, взгляд, отдающий сталью, этот поворот головы, когда он слушал собеседника, я тихо улыбалась и мысленно целовала его лицо, впитывала глазами каждую черточку моего Киборга, пока он не скрылся в здании аэропорта.

Я посмотрела на дверь в ожидании, что в комнату отдыха вот-вот зайдет Ричард, но вместо этого на пороге появилась приветливая служащая аэропорта в красивой форме и сообщила, что вертолет подготовлен и ждет нас.

По дороге на вертолетную площадку каждая минута мне казалась вечностью, и как только мы оказались в двадцати ярдах от Ричарда, больше всего на свете мне хотелось ускорить шаг, но я понимала, что мне не следует проявлять эмоции при посторонних, и старалась не торопиться, очень надеясь, что у меня это получается.

Как только мы очутились у вертолета, я, поздоровавшись со всеми, встала рядом с Ричардом и незаметно прижалась к нему плечом, впитывая его запах, неповторимый, родной, самый любимый, несравнимый ни с чем, смешанный с терпкими нотками его дорогого парфюма.

Почувствовав его руку на своей пояснице, я улыбнулась и посмотрела на гостей.

– Лили Харт, если я не ошибаюсь, – улыбнулся мистер Госс. – Рад вас видеть. Позвольте представить вам мою жену Елену.

При знакомстве и коротком разговоре я отметила небольшой акцент фрау Госс, причем не немецкий, как у ее мужа, а к нам уже подходил таможенник с паспортами и мужчина, которого я ранее видела выходившим из самолета вместе с Ричардом. Как оказалось, это был пресс-секретарь Барретта Роджер Хилл.

– Встретимся завтра, – пожал немец руку Ричарду и направился со своей женой и телохранителем к одному из вертолетов.

Мы летели над побережьем, я улыбалась Лату, который сдержанно сиял мне в ответ, но иногда бросала взгляд на Ричарда с мистером Хиллом, немного сердясь на последнего. Разумом я поняла, что это прежде всего деловая поездка Барретта, но душа не хотела ничего понимать и требовала другого. Мне так хотелось прижаться к своему мужчине, который был в нескольких дюймах от меня, поцеловать его скулу, почувствовать его металлическую энергетику – то, о чем я так мечтала с момента поездки, а я была вынуждена наблюдать за серьезным лицом пресс-секретаря.

– Как у вас дела, мисс Харт? – услышала я в наушниках голос Лата и повернулась к нему.

– Все в полном порядке, – улыбнулась я и, рассматривая улыбающееся лицо тайца, вспомнила наш последний разговор в мой день рождения. Тогда он как-то быстро попрощался, поклонившись в уважительном вае, но сейчас я не чувствовала ни отчужденности, ни официальности – Лат улыбался и был самим собой.

– Суай, – произнес он.

– Суай мак-мак, – согласилась я и, переведя взгляд в иллюминатор, обратила внимание, что мы уже кружим над портом, где стройными рядами выстроились яхты, красуясь каждая друг перед другом.

– Смотрите, – произнес Лат и указал подбородком дальше, в море.

Я перевела взгляд и затаила дыхание – на темно-синем покрывале Соляриса с хищным видом покачивалась красавица-яхта и, словно Косатка, поблескивала черным плавником-мачтой.

– Еще один “Нарушитель”, – улыбнулась я и посмотрела на Ричарда.

Он внимательно изучал яхту наметанным глазом профессионала, словно хотел еще раз оценить свое детище со стороны, с высоты птичьего полета.

– Воистину шедевр, – только и смогла сказать я.

Пока мы кружили над красавицей, желая приземлиться на ее гладкой блестящей поверхности, я обратила внимание, что одним из главных отличий этой молодой Хищницы являлось зеркальное остекление, которое практически полностью покрывало надстройку, что придавало ей еще более агрессивный вид.

– У этой Косатки более хищный вид, – отметила я.

– Да, это новый дизайн, – ответил мистер Хилл, и в его взгляде блеснула гордость, будто он собственноручно создавал этот шедевр судостроения.

Как только Косатка приняла нас на свою широкую спину, я надеялась, что Ричард захочет отдохнуть после перелета, и его оставят в покое хоть на час, но на палубе нас уже встречала целая делегация мужчин, одного из которых я знала. Это был личный помощник Ричарда в Испании, который выполнял все мои поручения по организации отдыха отца в Андалузии.

– Кто все эти люди? Ну помимо личного помощника кун-Ричарда и Хилла, – размещаясь на удобном диване, спросила я Лата.

– Один из устроителей яхт-шоу, а также руководитель отдела по связям с общественностью и мистер Эванс. Они прилетели раньше в Монако.

– Кто такой мистер Эванс? – спросила я, наблюдая как Барретт скрылся вместе со всеми в помещении палубой выше.

– Один из топ-менеджеров Barrett Shipbuilding. Кун-Ричард хочет его поставить в Испании управляющим.

– То есть можно сказать, что я скоро смогу поехать домой? – внимательно посмотрела я на Лата.

– Не знаю, – покачал головой Лат, и я его понимала. Нужно было еще проверить, как справится этот мистер Эванс с поставленными Барреттом задачами.

– Ладно, подождем, – улыбнулась я, а Лат тем временем уже отдал распоряжение парню из обслуживающего персонала, чтобы нам принесли попить перед ужином.

Тем временем Косатка заурчала, как и подобает Хищнице, и я почувствовала, как тихо застучало ее сердце.

– Мы сейчас в порт, – пояснил Лат и, садясь в кресло напротив, спросил: – Устали?

– Нет, совсем не устала, – улыбнулась я и хотела сказать, что ужасно соскучилась по Ричарду, но постеснялась.

Лат внимательно посмотрел на меня, но промолчал, а к нам уже подходил молодой парень с напитками на подносе.

– Скорее вы устали, – нарушила я тишину, отпив ароматного мангового шейка. – Шутка ли, перелет из Штатов. Смена климата, разница во времени. В Сиэтле наверное уже дожди вовсю льют.

– Да, здесь гораздо теплее, – усмехнулся он и добавил: – Но мы прилетели не из Сиэтла, а из Германии. Мы там были четыре дня.

– Теперь понятно, почему с вами прилетели мистер Госс с супругой. Я думала, они в Штатах были… – задумалась я, а моя мысль заработала и непроизвольно выдала вопрос: “Был ли Ричард с Мартой? Ведь это ее родина. Скорее всего, да”.

– Мы там, кстати, перед отъездом охотились на кабана, – усмехнулся Лат и, достав свой смарт, начал над ним колдовать.

Он протянул мне фотографии, и я, рассматривая участников этой охоты, не нашла среди них Марты.

Я бросила внимательный взгляд на тайца и поняла, что именно это он и хотел мне показать – немки в этой поездке не было.

– Тебе понравилась охота? – тихо спросила я и, возвращая телефон, поблагодарила Лата взглядом.

– Ну, охота была удачной, но на акулу мне больше нравится ходить, – заулыбался таец, и я, активировав свой смарт, показала ему фото Ричарда на основной заставке.

– Хорошая фотография, – кивнул Лат.

– Лучшая, – улыбнулась я и погладила пальцем изображение.

– Вы скучаете по кун-Ричарду, – внезапно услышала я голос тайца. Он то ли спрашивал, то ли констатировал.

– Очень, – призналась я и, посмотрев на него, все же решила спросить: – Лат, можно я тебе задам один вопрос?

– Да, конечно, кун-Лили.

– Почему ты так скоро завершил разговор на мой день рождения?

Он некоторое время молчал, будто подбирая слова, и, наконец, произнес:

– Вы выглядели такой счастливой рядом с ребенком…

И я все поняла. Лат знал, как Ричард относится к вопросу детей.

– Я выгляжу не менее счастливой и рядом с Ричардом, – улыбнулась я.

Лат изучающе посмотрел на мое лицо и уже другим тоном произнес:

– Скоро принесут ужин. Кстати, эту ночь мы проведем на "Нарушителе", а завтра переезжаем в отель.

– Разве мы не на Косатке будем жить эти дни?

– Нет, пока яхта будет на выставке, кун-Ричард распорядился забронировать люкс в отеле.

– Да, понимаю, ее будут осматривать посторонние.

– Точно так, – поклонился Лат.

– Жаль, что эту красавицу будет продавать.

– Кун-Ричард не планирует ее продавать, – возразил таец. – Я слышал, что он оставит эту яхту себе.

– Поняла, – улыбнулась я. – Это будет европейский “Нарушитель”.

Лат улыбнулся, а я, наблюдая, как наша черная красавица Хищница входит в порт, отметила:

– Наша все-таки лучше всех.

– Несомненно, – уверенно кивнул Лат.

Ричард освободился поздно. И эту ночь я провела без сна. Выцеловывая и лаская своего мужчину, вдыхая его запах, я чувствовала его горячие ладони, больно сжимавшие мои ягодицы, его ощутимые засосы на своей груди, его жесткие удары внутри себя и была рада дарить ему всю себя, без остатка. Нашептывая ему на ухо ласковые слова, я слышала его звериный рык, когда он кончает, и мое сердце пело в унисон этому рыку. Самая замечательная мелодия для меня. Засыпая уже под утро в мокрых простынях, совершенно обессиленная, со спутанными волосами, которые Ричард так любил наматывать на кулак, пропитанная Его мужским запахом, я улыбалась и была совершенно счастлива, предвкушая целую неделю со своим Дьяволом.