Текст книги "Вам повторить? (СИ)"

Автор книги: cup_of_madness

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 34 страниц)

– Неужели это вас ничуть не трогает? – Нарцисса прищурилась, наблюдая за реакциями девушки.

– Миссис Малфой, вы должны знать, что Драко меня совершенно не интересует… как мужчина, – если есть в этом мире святые силы, то они должны бросить все свои умения на то, чтобы прямо в эту секунду Гермиона не покраснела.

Словно по велению злого рока перед глазами у нее возникла картина, когда Малфой схватил свою водолазку и снял ее через голову, нависая над Гермионой. Ее мозг позаботился о том, чтобы она помнила каждую деталь и умела прокручивать это в замедленной съемке. Будто удостоверяясь, что девушка точно вспомнила каждую мелочь. Будто бы даже запредельное количество алкоголя, выпитого на голодный желудок, могло это стереть из памяти.

– Довольно странно слышать об этом, имея удовольствие разговаривать с вашим общим ребенком, – хмыкнула Нарцисса, огибая башню с другой стороны и попутно просматривая листья.

– Понимаю, но мы с вашим сыном сохраняем максимально деловую дистанцию в связи с этой ситуацией, вам не о чем переживать, – и когда ложь успела научиться срываться с ее губ так легко и естественно? Это ведь змеиный навык.

– Но, знаете, Скорпиус уверен, что вы все равно рано или поздно «помиритесь», – спокойно произнесла женщина, и пусть ее тон совсем не давил, но Грейнджер не переставала чувствовать себя как на допросе.

– Скорпиус многое пережил, и к моему большому удивлению он держится настоящим молодцом, но все же, он ребенок, – выдохнула Гермиона. – Мальчик ведет себя довольно взросло, касаемо этой ситуации, но я уверена, что он сам не до конца понимает всей сути происходящего, и я не могу винить его в том, что он просто хочет отстроить тот мир, к которому привык.

– И что же вы будете делать в таком случае? – Нарцисса подняла голову, и голубые глаза встретились с темно-карими в немом противостоянии. – Поймите, Гермиона, я ведь могу вас так называть? Зовите меня Нарциссой, к черту этот официоз, вы все-таки мать моего внука. Поймите, Гермиона, я хочу сказать вам, что ребенок, особенно который появился как снег на голову, это огромное испытание. И что, если полотно времени изменится настолько, что он никогда не сможет вернуться? Вам придется растить его. Вам и Драко.

– Я… знаю, – сказала гриффиндорка, но на самом деле это было ложью. Она совершенно не знала, что с этим делать. – Но сейчас я хочу сделать все, чтобы та реальность, о которой говорит наш сын, исчезла из всех возможных вариантов. Нужно его защитить – это самое главное, а уж потом, я думаю, мы справимся со своей задачей.

Миссис Малфой задержала на ней свой взгляд, будто пытаясь ощутить вес слов Гермионы или найти в них двойное дно, но, судя по тому, как спустя несколько секунд женщина отступила, ее удовлетворило то, что она там разглядела.

– Надеюсь, вы будете благоразумны, Гермиона.

Я пытаюсь, но благодаря вашему сыну получается все из рук вон плохо.

Когда подали панакоту, атмосфера за столом стала менее угнетающей то ли от того, что Нарцисса с Драко, кажется, взяли роль главных поддержателей беседы на себя, и Люциус ограничивался только сверлением взглядом лба Гермионы. Скорпиус как обычно разбавлял обстановку рассказами о будущем и вопросами, нужно было отдать ему должное: мальчик уже понимал уместность слов, не говоря о том, что было бы неприятно слышать. Это очень бросалось в глаза: его безупречные манеры, на которых оставило след его происхождение. Время близилось к десяти, и Гермиона чувствовала, что гора постепенно соскальзывает у нее с плеч, подобно шелковому платку. На таких мероприятиях не было принято засиживаться, поэтому конец близок, и нужно признаться, все прошло не так кошмарно, как она себе рисовала.

– Это так вкусно, но все равно не сравнится с пирогом, который мы готовим с тетей Джинни, – ответил Скорпиус на вопрос дедушки о том, нравится ли ему сладкое.

Люциус поджал губы при упоминании Уизли. Очевидно, что его внук общался с этой семьей только из-за Гермионы. И это ему не нравилось, впрочем, как и все происходящее на ужине.

– Спросишь у Тинки, когда она будет свободна и, возможно, она покажет тебе, как готовить один из ее фирменных пирогов, которые ты обожаешь, – предложила Грейнджер. – И советую тебе допивать чай, потому что нам скоро нужно идти.

– Так скоро покидаете нас? – мистер Малфой взглянул на часы, будто чего-то ждал.

– Считаю, что не стоит злоупотреблять гостеприимством, – улыбнулась она, повторяя фразу его жены.

– Ну что вы, для нас… – поток очевидно лживой речи прервал звук вспыхнувшего камина в соседней комнате и стук каблуков.

Нахмурившись, Гермиона повернулась через плечо к арке, и ее челюсть серьезно могла в этот момент отвалиться и разлететься костным месивом на идеально отполированном бежевом полу.

– Простите, пожалуйста, за опоздание, надеюсь, я хотя бы успела на десерт? – Астория поправила несуществующую прядку в прическе и, подойдя, поприветствовала объятиями мистера и миссис Малфой. Что ж, у них отношения явно были куда теплее.

Повернувшись к Драко, Гермиона наблюдала на его лице такую же смесь недоумения и неверия, как на ее собственном, разве что в его глазах плескалась неприкрытая ярость. Он не знал об этом.

– Привет, милый, – оставив поцелуй на щеке Драко, она села рядом, наколдовав себе стул по его правую руку.

– Я подумал, у нас ведь семейный ужин, так ведь? Астория совсем скоро станет частью нашей семьи, было бы очень невежливо позволить ей пропустить этот вечер, – улыбнулся Люциус, настроение которого поползло вверх прямо на глазах.

– Да, но я как обычно, пытаюсь все успеть до свадьбы, потому что потом мне будет не до съемок, – хихикнула Гринграсс так, будто сказала что-то забавное, и Гермиона задумалась, правда ли у нее съемки в десять вечера или она специально выжидала все это время, чтобы ее появление было максимально эффектным. Или это был их с Люциусом общий план? – Привет, Скорпиус! Я так рада тебя видеть!

– Здравствуйте, мисс Гринграсс, – мальчик натянуто улыбнулся, все еще не до конца понимая, что происходит.

– Зови меня Асторией, – улыбнулась она, погладив его по руке, и Грейнджер тут же захотелось отрубить ей кисть, чтобы она не касалась его. – Мы с тобой будем часто видеться в дальнейшем, поэтому я рада, что мы познакомимся поближе.

– Да, у тебя будет отличная возможность потренироваться, прежде чем у вас с Драко появятся свои детки, – улыбнулся Люциус, отправляя в рот еще один маленький кусочек панакоты. – Вы же планируете скоро нас осчастливить?

– Ну, конечно, думаю, в первый год мы…

– Мы пока еще не планируем детей, папа.

Реплики Драко и Астории прозвучали одновременно, вводя всех в неловкость, пожалуй, кроме Гермионы. Ее – чрезмерно воодушевленная, его – резкая и грубая, их фразы заставили всех прокашляться, чтобы тишина перестала быть такой давящей.

– Драко, ничто не делает семью крепче, чем появление ребенка. К тому же, ты понимаешь важность наследника для… – начал отец, но вновь был перебит.

– Если ты не заметил, у меня уже есть наследник, – Гермиона могла поклясться, что еще одна неправильная реплика, и Малфой-младший вскипит, как чайник, а его ярость, она была уверена, не была самым безобидным явлением в мире.

– Но нам же нужен общий ребенок, милый, – прозвучал тонкий голос Астории, и она явно не понимала того, что понимала гриффиндорка, трепыхаясь на волоске терпения своего жениха.

– Полагаю, что у вас еще будет время, чтобы обсудить это, – Нарцисса улыбнулась, поднимая бокал и явно пытаясь снять всеобщую нервозность.

– И все же, думаю, вам стоит провести время втроем, возможно, сходите куда-то, чтобы Скорпиус с Асторией лучше… – вклинился Люциус.

– За тем лишь исключением, что мой сын – не тренажер, – спокойно произнесла Гермиона, поднимаясь. – Ужин был прекрасный, передайте Тинки мою благодарность за старания, но Скорпи пора спать.

– Я смертельно устал, – кивнул сын, и она была благодарна ему за то, что подыграл, в чем девушка не сомневалась, потому что раньше одиннадцати вечера его редко когда можно было загнать в постель.

По лицу Люциуса можно было видеть, что он недоволен таким раскладом событий, но как хорошо, что Гермиона не жила в мире, где ее благополучие зависело бы от удовольствия Малфоя-старшего.

– Давай, парень, я приду к тебе завтра утром, – произнес Малфой, присев на корточки перед сыном, когда тот встал со стула. – Я люблю тебя.

– Я тебя тоже, пап, – они обнялись.

Наспех попрощавшись, Гермиона еще никогда не чувствовала столь сильного облегчения, когда языки волшебного пламени окутывали ее с головой, унося прочь от этого места, прочь от людей, прогнивших насквозь.

Почувствовав аромат родного дома, она выдохнула, садясь на диван. Это чертово безумие кончилось.

– Не могу поверить, что он женится на ней, – произнес Скорпиус, падая в кресло. – В этом времени все слишком по-другому.

Гермиона улыбнулась, понимая, что из всего того кошмара, произошедшего за сегодня, больше всего его волновал факт женитьбы его отца.

– Ты должен быть рад за папу, ведь важно то, чтобы он был счастлив.

– А разве он будет с ней счастлив? – спросил сын так, будто это был риторический вопрос, и ответ на него был самой очевидной вещью в мире.

Она задумалась об этом, и у нее внезапно защемило сердце. Грейнджер вспоминала, с какой легкостью Малфой утром смотрел на нее, пока девушка уходила, и в его глазах не было ничего, что говорило о муках совести или сожалении о том, что он сделал. Возможно, дело было в том, что никто не мог сделать его счастливым, неважно, насколько старался. Это что-то, что нельзя сыграть, надеть, как маску дружелюбия на званом ужине. Возможно, дело было не в том, что Малфой не любил Асторию, а в том, что он не умел любить никого, кроме себя?

Комментарий к Глава 7

Мне так сложно об этом говорить, будто, знаете, я впервые на встрече анонимных алкоголиков. Что-то в последнее время мне совсем не пишется. Это очень странно, возможно, какие-то магнитные бури или ретроградный Меркурий или во что там нынче верят творческие люди? Но без паники, господа)) У меня еще достаточно материала, чтобы вы продолжали наслаждаться обновлениями (вот именно для этого и нужен график выхода глав), а я, надеюсь, за это время верну свою музу, которая, кажется, просто издевается, и заставлю ее вести себя подобающим образом.

Пожелайте мне удачи в этом нелегком деле и конечно же, надеюсь, вам понравилась глава)

========== Глава 8 ==========

– Ненавижу овсянку, ― недовольно произнес Скорпиус, ковыряя ложкой в тарелке.

– Я могу добавить туда фрукты, ― предложила Гермиона, немного повысив голос, чтобы он услышал ее из коридора, где она пыталась уложить волосы.

– Едва ли это ее спасет, ― вздохнул сын.

Она улыбнулась, заглядывая на кухню. Гермиона стала заказывать завтраки у фирмы, которая специализировалась на здоровом питании для детей, и, кажется, Скорпи не был слишком счастлив от этого.

– Ты сможешь поесть у папы, если хочешь, ― сдалась она, и ребенок тут же расплылся в улыбке.

– Попрошу Тинки приготовить кесадилью! ― воскликнул он, спрыгивая со стула.

Малфой отвел его как-то в новый мексиканский ресторан в Хогсмиде, и теперь все, о чем Скорпиус думал ― это буррито и кесадилья вперемешку с колой. Грейнджер закатила глаза и повернулась, чувствуя объятия сзади.

– Ну что, ты скоро?

Рон пришел к ней утром и предполагалось, что сегодняшний день они проведут вместе, а завтрашний выходной она будет доделывать все то, что не успела сделать за рабочую неделю под чутким руководством Мокриджа. С того кошмарного ужина прошло три дня, и Гермиона все еще чувствовала, что ей нужна перезарядка после такого испытания. Так что выходной, пусть и единственный, зато настоящий – лишенный работы и переживаний, будет как никогда кстати. Она не видела Малфоя все это время, несмотря на то, что он обещал сыну прийти на следующее утро. И не то, чтобы Гермиона следила за этим, просто Скорпи расстраивался. Видимо, этот ужин, спланированный Люциусом, повлек за собой какие-то неприятности. Других причин, почему он не виделся с малым, она найти не могла. Как бы там ни было, но Драко никогда не упускал возможности провести с ним время.

– Да, сейчас только проверю рюкзак Скорпиуса, что он туда сложил… ― отправившись в спальню, она размышляла, каким будет сегодняшний день.

Гермиона возлагала на него большие надежды и расчитывала, что их с Роном отношения, наконец, войдут в нужное русло, и перестанет чувствоваться эта натянутость. Стук в дверь прервал ее размышления, и через несколько секунд она уже слышала разозленный голос своего парня и насмешливый Малфоя.

– Почему он сюда приходит, когда ему вздумается? ― Уизли зашел в комнату с молниями в глазах.

– Потому что здесь живет Скорпиус, ― вздохнула она, объясняя очевидную вещь, пока на заднем фоне мальчик предъявлял претензии отцу по поводу несдержанного слова.

Они вышли из комнаты, и Гермиона пообещала себе хранить спокойствие. Обещание, которое она давала себе каждый раз, когда видела Малфоя и которое не суждено было сдержать ни разу.

– Привет, Малфой, ― произнесла Гермиона, и как только он поднял глаза на нее и скользнул взглядом по Рону, ей стало не по себе. ― Будешь чай?

– Делай, ― бросил он, пока Скорпиус тянул его в комнату, чтобы показать книгу, которую они с матерью купили несколько дней назад.

Она закатила глаза и, прервав воинственную реплику Уизли, попыталась потащить его на кухню, якобы для помощи, но он, видимо, решил испытать ее нервы и отправился вслед за Малфоем. Бросив мяту в чашку, Гермиона разжала зубы, чувствуя, что рот наполняется привкусом крови от надкусанной щеки. Все будет в порядке, сейчас он просто уйдет.

Поставив чашку на стол, пожалуй, со слишком звонким стуком, она посмотрела на Малфоя.

– Ты приведешь сына завтра вечером?

– Да, хочу взять его на выходные в Испанию, в такую жару море ― это лучшее, что можно придумать. Ты можешь отправиться с нами, ― услышав последнее предложение, она подняла брови, точно зная, что ослышалась, но потом посмотрела ему в глаза.

Он делал это специально. Едва ли ему хотелось провести с ней выходные, просто Драко знал, какой эффект это возымеет. Нужно сказать, что он не заставил себя долго ждать.

– Малфой, не будь смешным, ― рассмеялся Рон, но смех этот был слишком напряженным, чтобы быть признаком веселья. ― Она еле сдерживается в твоем присутствии, чтобы быть вежливой.

– Ну, что правда, то правда, Уизли, ― усмехнулся Драко, не сводя глаз с лица Грейнджер. ― Она еле сдерживается в моем присутствии.

Ее рот открылся от возмущения. Он действительно это делает.

– Уверена, Скорпиусу понравится Испания, хотя ты мог бы предупредить меня раньше, чтобы я упаковала ему нужные вещи, ― вежливость. Делай вид, что ничего не происходит.

– Не переживай, Грейнджер, я куплю ему все нужное, ― покачал головой Малфой, словно удивляясь ее наивности. ― Кстати, я подумал насчет осени. Тебе не кажется, что наш сын…

– Хватит! ― перебил его Рон, ступая ближе на несколько шагов и указывая слизеринцу пальцем в район груди. ― Хватит делать вид, что вас двоих что-то связывает, Малфой.

– Ну что ж, Уизли, не хочу тебя расстраивать, но тот, кто нас связывает, сейчас собирает вещи в другой комнате, ― хмыкнул он. ― Хочешь я повторю это еще раз? Ну, знаешь, сделаю скидку на твою умственную неполноценность. У нас с ней общий ребенок.

– Ты… ― начал Рон, но Гермиона оттянула его за руку назад.

– Мерлин, неужели ты не видишь, что он специально выводит тебя из себя? ― возмутилась она, обращаясь к своему парню. ― А ты ведешься! Успокойся, Рон!

– Ну так что там насчет Испании, Грейнджер? ― Гермиона слышала, что он улыбался, и надеялась, что пол под ним разверзнется, и Малфой упадет в самый ад.

– Спасибо, я воздержусь, ― ответила она, посчитав до десяти. ― Эти выходные мы проведем с Роном вместе.

Возможно, это был детский сад, но она улыбнулась, поцеловав его на глазах у Малфоя, словно бросая ему: «у тебя ничего не выйдет!»

– Я вижу, чего ты добиваешься, хорек, ― сказал Рон, немного успокоившись. ― Но это не повлияет на нашу семью.

Гриффиндорец сделал акцент на последних словах и Гермиона начала чувствовать себя героиней третьесортной пьесы. Боже, почему Скорпиус так долго собирается?

– О да, у вас идеальные отношения, как в книгах, ― произнес Драко, отпивая чай. ― Например, как в «Госпоже Бовари» ― позавидовал бы каждый.

Холодок прошелся по спине Гермионы, и она медленно повернулась к нему, не веря, что он это сказал. Но все, что она увидела в кварцевых глазах ― это насмешка, пренебрежение и ни капли сожаления. Рон вряд ли читал этот роман, поэтому не знал, что в основу рассказа положена семья, где главная героиня изменяет своему мужу. Чертов говнюк.

– Так, пойдем, я попрощаюсь с сыном и вы… отправитесь, ― она пыталась держать себя в руках и звучать непринужденно, но голос был напряжен до такой степени, что от него могли потрескаться кружки на кухне.

– Тебе не обязательно с ними… ― начал Рон, но девушка перебила его, нежно улыбнувшись.

– Сейчас я вернусь, и мы целый день будем вместе, еще пару минут стоит подождать, ― ответила она, потому что физически чувствовала, как рот Малфоя уже открылся для колкости.

Гриффиндорка буквально силой удержала себя, чтобы не схватить Драко за руку и не вытолкать из гостиной, пока он опять что-то не сказал.

– Поверить не могу, что ты смел такое ляпнуть! ― прошипела она, когда двери закрылись, и они оказались возле спальни, дальше по коридору. ― Чтоб ты знал, этот номер не пройдет, мы с Роном все…

– Ой, Грейнджер, избавь меня от подробностей твоей личной жизни, она меня не интересует, ― фыркнул Малфой. ― Но только, знаешь, единственная проблема в том, что когда тебе захочется еще, тебе придется изворачиваться перед рыжим недоумком сильнее, чтобы он ничего не заподозрил.

Ее щеки вспыхнули, как пламя, даже ярче того вежливого огонька в камине на званом ужине у Малфоев – здесь был настоящий пожар.

– Я бы… никогда не захотела повторить это снова, ― прошептала она так тихо, что сама начала сомневаться, услышал ли Драко вообще.

– Скажи это Уизли, возможно, он поверит, ― Малфой приблизил свое лицо к ее, и Гермиона могла поклясться, что видела, как горят его зрачки, то ли от веселья, то ли от злости, но его эмоции сплелись так плотно между собой, что она не могла различить.

Двери открылись, и они отодвинулись друг от друга так резко, что девушка ударилась затылком о стену.

– Эй, ты готов? ― улыбнулась Гермиона, переключаясь на сына. ― Вы с папой проведете выходные в Испании.

– Это круто! ― засиял мальчик, давая отцу пять.

– Я предлагал маме поехать с нами, но к сожалению, она уже запланировала провести время с Роном, ― вздохнул Драко так наигранно, но за пеленой своей ярости она едва ли придала этому значения. Он прекрасно знал, что это подольет масла в огонь не самых дружеских отношений между Скорпиусом и Роном, и пользовался этим. Как низко.

– Да? Очень жаль, ― заметно погрустнел сын.

– Какой же ты… ― сжала зубы Гермиона, смотря Малфою прямо в глаза.

– Ну, ничего, в следующий раз обязательно, ― слишком весело проговорил он. ― Пойдем, мы аппарируем сегодня. Выходи на улицу.

Мальчик поцеловал маму на прощание и выслушал короткие наставления о том, как вести себя в воде, и чтобы малый ни на шаг не упускал папу из поля зрения.

– Ах, да, Грейнджер, ― Малфой обернулся, когда Скорпиус вышел за дверь, словно хотел еще что-то добавить. Его рука нырнула в карман и достала оттуда небольшой лоскуток бежевой ткани. ― Думал, ты захочешь их вернуть. Хотел отдать тебе сразу по прибытии, но, боюсь, тогда иллюзии Уизела рухнули бы раньше времени.

Она помнила, что не смогла тогда найти свое белье в той комнате, и выскочила из Мэнора только натянув на себя платье, но это было подло даже для Малфоя. Выдернув кружево у него из руки, Гермиона не успела ничего сказать, когда дверь закрылась. Сейчас девушка была абсолютно уверена в двух вещах: он никогда не даст ей об этом забыть, и она его абсолютно точно ненавидит больше всех на свете.

***

Бросив дорожную сумку на пол, Малфой вышел на большую террасу, обошел бассейн и, облокотившись локтями о перила, посмотрел на идеально белый пляж. Он немного не рассчитал время, и они аппарировали в небольшой магический городок возле Коста-Бланки в самый солнцепек. Вынужденный шоппинг всех вещей для пляжа стал настоящим адом, учитывая то, что большинство нужных магазинов были маггловскими и нельзя было использовать охлаждающую магию. А Скорпиус, который набрал водных игрушек в таком количестве, будто они собираются сюда переехать, ничуть не пытался сделать этот процесс легче.

– Папа, мне нужна твоя палочка! ― крикнул сын из лобби.

– Чтобы взорвать шкаф? ― нахмурился Драко и обернулся, увидев, как мальчик тащит за собой надувной матрас.

– Это удар ниже пояса! ― возмутился он. ― И я не хотел тогда ничего взрывать, мамина палочка просто неуправляема! Мне нужно надуть матрас.

Драко оглянулся, чтобы посмотреть на море, но даже увидев спокойную водную гладь, это его не сильно воодушевило.

– Давай ты будешь плавать на этом в бассейне, ― предложил он, взмахом палочки наполняя воздухом кусок поливинилхлорида.

– Ну нет, какой смысл отправляться на море, если плавать в бассейне? Это отстой, ― вынес свой вердикт Скорпи, пытаясь поднять матрас, который многократно увеличился в объемах.

Сдавшись, Драко спустился вниз к лежакам с сыном, и ему все же удалось уговорить мальчика понырять с маской, прежде чем он потеряет к этому интерес, и Малфою придется следить за тем, чтобы ветер не унес Скорпиуса на глубину.

– Жаль, что мама с нами не поехала, ― произнес он, надевая маску и безуспешно пытаясь ее отрегулировать, пока отец не подошел, чтобы помочь. ― Ей бы здесь понравилось. Она говорит, что это самая большая привилегия твоих «несметных богатств» ― частный пляж. Не нужно пытаться отличить меня от сотни других детей, ― улыбнулся мальчик, видимо, вспоминая тот момент, когда услышал от Гермионы эту самую фразу.

Драко нахмурился, ложась обратно на лежак. Интересно, как бы вела себя Грейнджер, если бы все-таки была здесь? Нет, естественно, он не приглашал ее всерьез сегодня утром. Его конечной целью был припадок Уизела, но Драко знал, что она не согласится. Просто ему вдруг стало интересно: что, если бы да. Она бы лежала на лежаке, укрывая голову шляпой? Разбирала бы их вещи, которые они просто бросили на пол, даже не удосужившись вытащить из сумки, хотя Драко знал, что прислуга их и так разложит в ровные стопочки? Или веселилась бы вместе со Скорпиусом, прыгая по очереди на матрас? В любом случае, всякое из этих занятий было в сто крат интереснее времяпровождения с рыжим.

Он почувствовал уже знакомый привкус злости при мысли о Уизли. Это было так нелепо, что почти заставляло смеяться, то, как она пыталась наладить с ним отношения, делая вид, что все между ними прекрасно. Но Драко почему-то было нихера не смешно. Просто противно, потому что ему пришлось сегодня столкнуться с этим болваном. И Драко было интересно, когда это все рухнет, а ведь оно рухнет – у него не было в этом сомнений, и, кажется, только это сдерживало в нем странные позывы агрессии. Такие девочки, как Грейнджер, не падают в постель к кому-то, имея отношения, которые их устраивают. Сейчас, зная ее немного лучше, он точно мог сказать, что она просто пытается реабилитировать лошадь, которая давным-давно сдохла и начала разлагаться. Но это гриффиндорское упорство.

– И часто мы ездим отдыхать втроем? ― спросил Драко.

– Практически постоянно. Я как-то ездил на отдых с бабушкой Моникой и дедушкой Венделлом в Австралию. Это, конечно, было немного странно, потому что они все делали без помощи магии, но в целом, я быстро привык, ― пожал плечами Скорпиус. ― Пойдем, бросишь меня в воду!

Мысли в голове его сына менялись так быстро, как и эмоции на лице у Грейнджер, и, кажется, он знал откуда у него это. Малфой не был слишком большим любителем купаться и, видимо, Скорпиус знал об этом, потому что через секунду прищурился и предупредительно улыбнулся.

– Если не пойдешь, я оболью тебя прямо на лежаке.

– Это что, угроза, да? ― Драко резко побежал вслед за верещащим от неожиданности ребенком, который бежал прямо в море, и он был уверен, что это вполне могло компенсировать практически все на свете.

Спустя восемь часов: один пробитый о камень матрас, три литра апельсинового сока, пара несильных солнечных ожогов и, наверное, галлон выпитой во время игр соленой воды. Они сидели на террасе, поужинав, и наблюдали, как Тинки, которую позвал Драко, намазывает на плечи Скорпиусу охлаждающую и заживляющую мазь.

– Молодой хозяин, вам не следовало так много находиться на солнце в первый раз, ― произнесла эльфийка, и Драко четко услышал в ее голосе укор, который явно предназначался не ребенку.

– Я, между прочим, тоже сгорел! ― возмутился он, удивляясь, как быстро Тинки изменила свою лояльность.

– Хозяин, вам ведь двадцать два, а не восемь, ― вздохнула она, заканчивая залечивать плечи мальчика, которые, по ее словам, точно начали бы печь через пару часов, если бы не волшебная мазь.

Когда Тинки растворилась в воздухе, вновь оставив их наедине, Скорпиус жевал булку, которую больше мучил, чем ел и, отвернув голову от бассейна, спросил:

– А почему с нами не поехала Астория?

Малфой поднял брови и, нахмурившись, посмотрел на сына.

– А ты бы хотел?

– Зависит от того, обидишься ли ты на ответ.

Драко усмехнулся, узнавая в нем свое чувство юмора. Он давно заметил: это было что-то вроде негласного состязания между ним и Грейнджер. Но, конечно же, Драко его уже выиграл только за счет внешнего вида мальчика, но это все равно было чем-то особенным – видеть в сыне себя так четко. Родители с годами перестают замечать такие мелочи и искренне удивляются, когда окружающие указывают им на сходство, а он познакомился со своим ребенком только недавно, и глаз еще не успел замылиться. И этот факт его восхищал и наводил грусть одновременно. Что, если им никогда не стать Скорпиусу теми родителями, которые у него всегда были? Что если не получится, несмотря на все старания?

– Я просто думаю, что вдвоем нам лучше, ― размыто ответил Драко.

– Но ты ведь женишься на ней скоро.

– Да, но это не означает, что ты должен проводить с ней больше времени, чем сам этого хочешь. Я не собираюсь тебя заставлять, ― уверил сына Малфой, но, кажется, мальчика интересовало совсем не это.

– Но ты ведь ее не любишь, ― это был не вопрос, причем обвинительные нотки слышались так явно, что Драко стало не по себе.

– Откуда ты знаешь? ― улыбнулся Драко, пытаясь перевести все в шутку. Мерлин, что может знать о любви восьмилетний мальчик?!

– Просто ты не смотришь на нее так, как смотрел на маму там, в будущем. А ее ты любил, это точно, ― Скорпиус пожал плечами, объясняя, кажется, очевидные вещи, и фальшивая улыбка с лица его отца стерлась очень быстро.

– Иногда во взрослом мире, любовь… ― замялся он, ― это не самое важное.

Малый хмыкнул и посмотрел на него.

– Это на сто процентов противоречит тому, что говорите вы мне с мамой в будущем, ты знаешь?

Драко нечего было на это ответить. Что бы он сказал сыну? Это было практически невозможно – разобраться в происходящем. Они могли пожениться из-за чего-то другого, возможно, что-то произошло до того, как родился Скорпиус. А ребенок мог появиться случайно. Так же случайно, как они переспали тогда – просто потеряв контроль над собой на пару минут, и этих минут хватило, чтобы потом не суметь остановиться. Но если бы ребенок был нежеланным, разве он бы разрешил его оставить? В этой истории было столько белых пятен. Но какие-то из них, все же, можно было бы попытаться проявить.

– Слушай, ты говоришь, в твоем времени мы жили в Мэноре, ― решил Драко перевести тему и отвлечь сына. ― И как, он нравился маме?

Скорпиус любил рассказывать о будущем, пока его не заставляли говорить о смертях.

– Ну, она ведь жила там, правильно? Если бы он ей не нравился, вряд ли бы мама переехала, ― сын ухмыльнулся. ― Ты же знаешь маму.

Драко кивнул, соглашаясь, но сам понимал, что проблема именно в том. В том, что он ее не знает.

– Мама рисует, я помню, ― начал Драко, отпивая из стакана морс, который был полезен и входил в его диету, но вкус оставлял желать лучшего. ― Расскажи, какая у нее комната? Наверное, она вся завешана картинами.

– Три гостиные, в зимнем саду, парочка на кухне… но нет, ваша комната нет, ― задумался малый, вспоминая. ― Она решила не трогать ее интерьер, потому что тебе слишком нравились цвета, а картины сделали бы это все аляпистым.

Малфой сглотнул, вновь откидываясь на мягкий стул и смотря, как под ночь море начинает волноваться сильнее. Скорпи рассказывал об их комнате. Значит, она не спала в спальне миссис Малфой. Эту комнату Драко считал чуть ли не единственным спасением, потому что тогда брак не казался такой клеткой, которая сковывает по рукам и ногам. Замок был достаточно большим, чтобы сохранять личное пространство и то, что можно избежать постоянного столкновения по вечерам с той, кого тебе выбрали в жены, делало все более терпимым. Господи, он всерьез начинал думать, что в будущем Грейнджер будет подмешивать ему в яичницу любовное зелье. Если бы она была способна поджарить яичницу.

– Я думаю, что тебе стоит отправиться спать. Я еще побегаю по набережной, все-таки у меня скоро игра, а ты отдыхай, ― встал Драко.

– Ты недолго? ― нахмурился мальчик. ― Я еще не хочу спать.

– Нет, ты сможешь меня увидеть, если посмотришь с балкона, ― ответил Малфой. ― Но ты не будешь смотреть, а отправишься в кровать, потому что завтра мы поедем на снорклинг. Думаю, тебе понравится.

Увидев, как на лице сына расплылась улыбка радостного ожидания, Драко приободрился. Малфою не хотелось заканчивать такой прекрасный день грустными разговорами. Уложив ребенка спать в одной из спален виллы, которая была выбрана слишком спонтанно, чтобы быть идеальной, Драко поцеловал его на ночь. Переобувшись в беговую обувь, он отправился на берег, чтобы сильный морской ветер очистил его мысли от тревог, которые в последнее время атаковали его все чаще.

***

Рон откинулся на подушки, тяжело дыша.

– Это полностью покрывает то, что ты вчера уснула прямо после ужина, ― произнес он, выравнивая дыхание.

Гермиона улыбнулась и, притянув одеяло к горлу, подала ему бутылку воды.

– Что с тобой? Ты не выглядишь слишком довольной, а это, честно говоря, бьет по моей самооценке, ― хохотнул он, делая несколько глотков.

Что с тобой? За эти два неполных дня, что они провели вместе, Рон задавал Гермионе этот вопрос раз двадцать, и ни единого раза у нее не нашлось ответа. Что с ней? И сейчас дело было не в том, что Рон был плох, а в том, что она совершенно не могла расслабиться. Была не здесь.