Текст книги "Вам повторить? (СИ)"
Автор книги: cup_of_madness
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 34 страниц)
– Пусть будет, – пожала плечами она, еще раз оборачиваясь и надеясь, что эта смесь ее освежит.
Девушка с идеально прямыми красными волосами стояла возле Малфоя, фривольно положив локоть ему на плечо, и разговаривала с парнями. Гермиона закатила глаза и тут же почувствовала, как это полностью выбило устойчивость картинки мира.
– У вас немного жарко, – произнесла девушка, пробуя коктейль.
– Зато атмосферно, – подмигнул бармен. – Но это заведение редко выбирают для первых свиданий.
Гермиона кивнула, но потом к ней медленно начал доходить смысл слов.
– О, нет-нет, – отмахнулась она. – Мы с… этим молодым человеком не пара. И у нас не свидание. Что-то вроде… деловой встречи, – девушка понимала, что ее голос звучит странно размазано, будто в замедленной съемке.
– Ясно, – усмехнулся бармен. – Тогда, может, выпьем как-нибудь вместе?
Она опешила, начав кашлять от холода напитка.
– Дай мне свой номер, – предложил парень, достав из кармана сотовый.
– А я думал, что вам запрещено завязывать отношения, пользуясь рабочим положением, – услышала она голос Драко у себя над головой.
– Плевать, мне ничего не запрещено, – ответила Гермиона, злясь.
Ей совсем не было дела до бармена, но ее просто в очередной раз разозлила эта привычка Малфоя вечно лезть не в свое дело. Он перевел на нее взгляд и нахмурился.
– Черт возьми, Грейнджер, что ты еще пила? Пары рюмок текилы не могло быть достаточно, чтобы ты набралась, – Драко не выглядел очень трезвым, но, видимо, казался таким по сравнению с Гермионой.
– Я не пьяна, – возразила она, но судя по взгляду слизеринца это не было слишком убедительно.
– Сделай ей лимонный фреш, – сказал Драко, не сводя глаз с Гермионы. – Ты вообще ела?
Еда. Она точно готовила еду перед тем, как пойти сюда. Но потом пришел Рон и у нее совсем не осталось времени поесть. Черт.
– Пей, – Малфой поставил перед ней лимонный сок.
– Ты сумасшедший? – выгнула бровь гриффиндорка, попробовав и поняв, что это действительно чистый сок без примесей.
– Ты на утро с ума сойдешь, а такой правильной девочке это вряд ли знакомо, – закатил глаза Драко.
Она залпом выпила всю жидкость, поморщившись от запредельной кислоты, и решила, что теперь у текилы есть конкурент по части отвратительности.
– Пойдем, – он расплатился за напитки и обогнул рукой талию Гермионы.
– Я могу пойти сама, – возразила она, но тут же пожалела об этом после того, как мир будто поклялся сегодня на нее все-таки упасть. – Ты не трезв.
– Я более привычен к такому состоянию, Грейнджер, – ответил он раздраженно.
Они вышли на улицу, и, зайдя в небольшой переулок, Гермиона почувствовала, как Малфой прижал ее к себе немного сильнее, и через секунду девушку будто перемололи в мясорубке.
– Господи, – она хватала ртом воздух, будучи совершенно не готовой к аппарации, и сжала его плечо сильнее в попытке устоять на ногах. – Ты должен был предупредить!
– Я ничего тебе не должен, маленькая неблагодарная грязнокровка, – его слова должны были звучать обидно, но почему-то не звучали. Так, если бы он говорил это просто чтобы посмотреть на ее реакцию. В слабой попытке разозлить.
– Мы в Мэноре, – она оглянулась, и жар вновь затопил ее щеки. Что ж, дело было не в неотрегулированной температурной системе бара. – Я должна быть дома.
– Напишешь, если доберешься сама, – фыркнул Малфой, наблюдая за ее тщетными попытками убедить себя, что все в порядке.
Они все еще стояли слишком близко, несмотря на то, что в прихожей Мэнора можно было разместить небольшой класс учеников. Гермиона ощущала, как ее сердце стучит, кажется, в самых щеках – настолько ей было жарко. Мир все еще покачивался, впрыскивая в тело девушки эйфорию и вседозволенность. Слишком большую легкость, которая была точно противоестественна в подобной компании. Малфой держал ее за локоть, видимо, не давая упасть. Она подняла на него глаза, и на нее обрушился самый страшный факт, который она не хотела понимать, не просила появляться у ворот своего сознания. В него слишком легко влюбиться, если забываешь, кто он на самом деле. Вот поэтому рядом с Малфоем противопоказано пить. Алкоголь убивает настороженность, а это верный путь в ловушку.
Это случилось внезапно. Малфой изучал ее лицо, будто она была одной из заумных квиддичных тактик, выведенных рукой тренера на пергаменте, а потом кто-то из них просто потянулся вперед. Его губы были на вкус как соль, пряный коктейль и… ожог. Потому что ей жгло. Гермиона почувствовала, как ее лопатки ударились о стену, пока он приоткрывал ее рот, надавив на подбородок большим пальцем. Что-то происходило вокруг, в этой комнате мог бы проходить какой-то фестиваль, парад, но весь мир сжался до одной точки, где ее руки скользили по его шее, притягивая ближе, углубляя поцелуй. Малфой подвинул ее немного вправо, и они услышали звонкий звук разбитого стекла. Оторвавшись, Гермиона попыталась всмотреться в пол, чтобы понять, что разбилось.
– Малфой… – прохрипела она.
– Я куплю новую, – ответил Драко, притягивая девушку к себе.
Его руки приподняли слишком короткое платье и сжали ее ягодицу. Это неправильно. Не-пра-виль-но. Мысли кричали, перекрикивая друг друга, но самой громкой была одна: это слишком хорошо.
Малфой подталкивал Гермиону вперед, не переставая целовать так, будто вел сражение с ее губами. Вряд ли это можно хоть как-то подвести под романтику первого поцелуя. Грейнджер услышала звук порванного замка и вмиг ощутила, как платье перестало сдавливать ее живот, потому что оно тут же упало на пол. Малфой толкнул ее на диван, и она получила возможность вдохнуть.
– Я знал, что ты выглядишь лучше без этого кошмарного куска ткани, – ухмыльнулся он, нависая над ней.
Драко еще на секунду задержал взгляд на ее теле, которое уже успело покрыться мурашками от смены температур, и прикусил шею Гермионы, опуская руку ниже. Ключица, полная грудь, ребра, которые прощупывались, когда она вдыхала слишком глубоко, если он делал укус, и бедра: горячие и круглые, слишком нетипичные для модельных девушек.
Разорвав поцелуй, Драко захватил край водолазки и стянул ее через голову, бросив на пол. Обычно он привык, что девушки говорят ему о его теле, стаскивают с него одежду в желании дотронуться, но Грейнджер просто смотрела, обводя взглядом каждую мышцу, и Малфой почти физически чувствовал взгляд девушки.
– Нравится? – нахально улыбнулся Драко, вновь приближая свое лицо к ней.
Облизывая ее язык, он забросил ногу гриффиндорки на свое бедро, чтобы быть ближе. Горячие руки Гермионы спускались вниз по его спине, и это было похоже на чертову лихорадку. Малфой вжимал ее в диван, чувствуя, как она задыхается от нехватки воздуха и все равно продолжает его гладить. И это было лучше любых предварительных ласк.
Ее ладони опустились на его джинсы, и Драко почувствовал, как расстегнулась пуговица. Отодвинувшись, он наблюдал, как она постоянно облизывает обезвоженные губы, смотря ему в глаза. Они были пьяны, но желание было слишком сильным, чтобы остановиться. Зацепив двумя пальцами резинку белья Гермионы, Драко стянул его, смотря, как ее лицо выглядит при свете луны, которая бесстыдно заглядывала в огромное окно гостиной. Освободившись от одежды, он провел по ней членом и толкнулся, чувствуя, как легко скользнул внутрь.
Гермиона тут же застонала, вызвав своими действиями еще один толчок. Проводя ладонями по его плечам, она ощущала, как внутри нее плещется раскаленное масло, затуманивая рассудок покрепче всякого алкоголя. Девушка закусывала губу, чувствуя привкус крови во рту, но пыталась сдерживать себя. Это казалось ей последней ниточкой связи с реальностью. Вдруг Малфой остановился и приподнял ее, прислонив к подлокотнику огромного дивана.
– Если не перестанешь зажиматься, Грейнджер, не получишь сладенького, – проговорил он, очерчивая ее губы пальцем и размазывая капельки крови по их поверхности.
– Что…? – Гермиона моргала, смотря на него и следя за каждым его движением.
– Мне нравятся стоны, – Драко растер кровь от надкушенной ею губы между большим и указательным пальцем. – И я не собираюсь тебя осуждать. Я собираюсь сделать что-то более приятное.
Малфой медленно взял ее ногу за икру и положил к себе на плечо, сгибая в колене другую, чтобы открыть себе первоклассный вид. Он начал двигаться медленно, постепенно наращивая темп, и видел, как эмоции удовольствия сменяют одну за другой на лице Гермионы. Она везде такая эмоциональная.
– Драко, боже… – Гермиона касалась руками его косых мышц пресса и чувствовала, как ее нервные окончания взрываются с каждым новым его толчком.
Словно разжав кулак, ей сложно было остановиться. Она задыхалась, пытаясь что-то сказать, но стоны прерывали любые ее попытки. Гермиона настырно открывала глаза, чтобы смотреть на него, но все расплывалось, оставляя ей только тактильные ощущения. Но девушке хотелось видеть Драко, потому что он так и делал. Не отрывал взгляда от ее тела, рта, глаз.
– У тебя красивое тело, – Малфой сказал так, чтобы она не закрывалась, но это было действительно то, что он думал.
Ему нравилось ее тело, которое не было слишком худым, как у девушек с обложек журналов, которых Драко постоянно встречал на мероприятиях, и сухим, как у него. Однако все изгибы были четко очерчены, и эта картинка надолго сохранится у него в памяти. Он видел, что она едва ли понимает происходящее, потерявшись в микроимпульсах. Драко просунул руку под ее спину и, прижав Гермиону к себе, перевернулся.
– Сядь сверху, – прохрипел он, смотря, как тяжело она дышит, получив передышку. – Давай, иди сюда.
Гермиона несмело опустилась, держась за его руки, которые Малфой подставил в качестве опоры. Он опустил ладони на ее бедра, покачивая ими и неотрывно наблюдая за ее лицом. Нижняя укушенная губа распухла, щеки стали красными от секса и алкоголя, тушь размазалась под глазами, а шея покрылась потом. Драко не мог оторвать глаз. Обхватив ее за талию, он управлял ею, став быстро опускать на себя, создавая шлепающие звуки, которые, впрочем, терялись среди их стонов.
– Еще, еще чуть-чуть… – Драко почти не различал, что она шептала, но, смотря как трясутся ее ладони, поднял таз выше, делая это еще глубже.
Достаточно было пары секунд. Щелчок, и он чувствует, как острые ноготки впились ему в грудь. Еще щелчок, и это буквально рай. Через мгновение он аккуратно убрал ее ладони от своей груди, понимая, что царапины, возможно, кровоточат – так сильно она впилась в кожу.
– Все… все расплывается, – произнесла Гермиона просто в никуда, задыхаясь.
– Да, знаю, иди сюда, – в его голове шумело точно так же от выпитого спиртного, и Драко убрал ее волосы со своего лица, когда она легла на него сверху.
Он призвал плед, лежащий на соседнем кресле, и укрыл их обоих. Как только мягкая ткань коснулась их тел, веки Драко начали слипаться, а Гермиона, кажется, уснула, как только улеглась ему на грудь. Его тело было так расслаблено, что даже мысль о малейшем движении вызывала в нем усталость. Засыпая, он все еще чувствовал бессознательные поглаживания кончиков пальцев девушки где-то на своем плече.
Комментарий к Глава 6
Я знаю, что вы вряд ли ожидали всего того, что произошло в этой главе, поэтому мне особенно интересно посчитать все тапки:D
P.S. Больше не буду так много оставлять вас без Скорпи, но такая уж глава, поэтому соскучитесь еще больше))
========== Глава 7 ==========
Нужно обязательно взбить подушки. Или купить новые. Да, лучше новые. Гермиона переместила голову, кажется, на миллиметр, пытаясь найти не такое твердое место для сна, но в висках будто взорвалось по связке гранат. Она простонала, коснувшись лба и пообещала себе съесть вечером огромную плитку шоколада, если сейчас сможет открыть глаза. Какой сегодня день недели? Будильник не звонил, так же как и Скорпиус почему-то не… Скорпиус. Она открыла глаза и если бы ее бросили в снег, эффект был бы куда прозаичней. Рука Малфоя, которая все еще опоясывала талию Гермионы, немного сместилась, открывая вид на ее голое бедро.
– О боже! – девушка вскочила, вспомнив все произошедшее, и ужасная боль в голове мгновенно перестала быть главной проблемой.
Белое платье валялось на полу куском ткани, и, надев его, она попыталась застегнуть одежду, но поняла, что замок разорван. Перекатившись, Малфой поднял голову.
– Грейнджер? – его голос звучал так же удивленно, будто он не совсем понимал, где находится.
– Не подходи ко мне. Держись от меня подальше! – она вытянула руку вперед, словно боялась, что Малфой сейчас действительно нападет на нее.
Господи, что я наделала? События вчерашней ночи возвращались так быстро, что ей хотелось остановить этот процесс, заткнув уши руками и начав кричать.
– Ну что ж, беру свои слова обратно: не такая уж ты и правильная девочка, – усмехнулся Малфой, видимо, вспомнив, что произошло.
– Ты воспользовался мной, пока я была пьяна! – ее голос сорвался на крик, который в большой комнате тут же вернулся обратно.
Застегнув одну босоножку, Гермиона всеми силами пыталась найти вторую туфлю.
– Что-то я не помню, чтобы ты слишком сопротивлялась, – девушка заметила, как Малфой осматривает ее ноги, пока она безрезультатно искала обувь и ей хотелось его треснуть.
– Это была не я. И я не хотела этого. И вообще… – наконец Гермиона заметила сверкающий ремешок под небольшим столиком у входа в комнату. – Этого никогда не было, ничего из произошедшего…
– О, ради всего святого, – закатил глаза Драко и откинулся обратно на подушки. – Не переживай, Грейнджер, по пьяни – не измена.
Его голос звучал так наплевательски, что это полностью выбило почву у нее из-под ног. Рон. Она все разрушила. Все разрушила своими руками. Поразительно, но, поразмыслив, Гермиона подумала, с каким равнодушием сказал об этом Малфой, и вспомнила Асторию. Они же скоро женятся. Неужели для него это настолько в порядке вещей – приводить кого-то из бара и потом давать все те интервью, в которых он говорит о счастливой помолвке? Слова ее сына возникли из ниоткуда, принося почему-то острую боль в районе грудной клетки: «Я родился через год после вашей свадьбы». Они были женаты. В том будущем Малфой точно так же приводил девиц в отель, проводил с ними ночь, а на утро возвращался к ней и вел себя так, будто ничего не произошло? Внезапно ее полоснула такая резкая обида за ту себя, что она едва ли сдерживала слезы злости.
– Какой же ты все-таки ублюдок, Малфой.
Гермиона бросила эту фразу через плечо, выскочив за дверь гостиной и наугад свернув вправо, попала на кухню. Надев, наконец, обувь, она поблагодарила всех возможных небесных жителей за то, что додумалась забрать свою сумочку и, вытащив оттуда волшебную палочку, попыталась аппарировать, но ничего не вышло.
– Черт возьми! – вполголоса ругнулась Гермиона, теряя терпение.
– Мисс? – у нее за спиной послышался тонкий голосок, и девушка подпрыгнула от неожиданности. – Простите, мисс, Тинки не хотела вас напугать.
– Да, я… ничего… – Гермиона пыталась звучать буднично, но едва ли это можно было сделать, стоя посреди кухни Мэнора в порванных вещах.
– Тинки может вас перенести домой, если вы хотите, – предложила домовая, потупив взгляд в пол.
Грейнджер несколько секунд раздумывала над неловкостью этой ситуации, но все же, решив, что стоять здесь уже достаточно неудобно, согласилась. Взяв за руку эльфийку, она через секунду оказалась у себя дома в коридоре и могла поклясться, что головная боль набрала новые обороты.
– Тинки могла бы приготовить что-то для молодого Хозяина.
На обработку предложений Гермионе требовалось несколько секунд, и из-за этого она чувствовала себя троллем на экзамене по Истории магии. Боже, какой кошмар.
– Нет, Тинки, спасибо, ты и так очень помогла, – натянуто улыбнулась она.
Словно ощутив немой посыл, домовая поклонилась и тут же растворилась в воздухе. Щелчок аппарации будто активировал спусковой механизм в организме Гермионы. Забежав в ванную, она склонилась над унитазом и ее тут же вырвало. Во рту почувствовался горький привкус вчерашнего алкоголя.
– Просто отлично, – прошептала Гермиона, полоща рот прохладной водой.
Из зеркала на нее смотрела девушка с серой кожей, растекшимся по всему лицу макияжем и волосами, которые были в полнейшем кошмаре. Умывшись, Гермиона залезла в душ и простояла там минимум полчаса. Она хотела полностью смыть с себя запах Малфоя, прежде чем выйти и все же встретиться лицом к лицу с реальностью. Часы показывали ее скорую кончину, потому что мистер Мокридж уже точно наточил один из его острейших ножей, которые он коллекционировал, вывешивая на стенку своего кабинета, неважно насколько глупо это выглядело. Она знала, что ей нужно поесть, но сейчас мысли даже о куске хлеба вызывали рвотные позывы.
Зайдя на кухню, Гермиона быстро порылась в аптечке и выпила несколько маггловских таблеток, которые должны были успокоить желудок и унять головную боль. Конечно, какие-то зелья были бы более эффективны, но вряд ли есть смысл искать антипохмельные снадобья у человека, который до этого момента пил исключительно шампанское и исключительно пару бокалов. Чертов Малфой!
Гермиона села на стул, зарывшись пальцами в волосы. Можно было сколько угодно ненавидеть Малфоя, но в произошедшем была ее вина. Это ей нужно было не слушать слизеринца и уйти, ей нужно было не вестись на его игру и не пить, ей нужно было отправиться домой. Но он подобно змею искусителю бросал наживки Гермионе, которые она глотала одну за другой, словно полоумная овечка! А теперь все рухнуло. Что ей сказать Рону? У них в последнее время отношения хуже некуда, но так или иначе он все равно не заслуживает подобного отношения.
Она вздохнула, понимая, что в таком состоянии вряд ли найдет решение. Гермиона встала и, открыв шкаф, начала собираться на работу, на которую неумолимо опоздала. Внезапно ей стало смешно от того, что она когда-нибудь могла бы стать министром, особенно учитывая, что министры обычно не ходят по… Министр! Воспоминания о разговоре, услышанном вчера, чуть не сбили ее с ног. Собравшись так быстро, как только можно, Гермиона заколола волосы и аппарировала в Министерство, ставя под удар свой вестибулярный аппарат, который и так держался сегодня на одном честном слове.
– Потом! – бросила она Мэри, которая уже возмущенно открыла рот, и попыталась уйти, но ее остановил крик.
– Грейнджер! – что ж, вне всяких сомнений шеф давно заметил отсутствие своей помощницы. – Грейнджер, чтоб тебя! Иди сюда!
Вздохнув и вобрав в себя все имеющееся мужество, она зашла в кабинет.
– Сколько времени на часах? – разъяренно спросил он, тыкая немного правее, мимо циферблата.
– Мистер Мокридж…
– Сколько времени, Грейнджер?!
– Почти два. Но я могу все объяснить, – тут же добавила она. – Мне сегодня нездоровилось, кажется, я чем-то отравилась. Не могла вас предупредить, потому что лежала в кровати практически в бессознательном состоянии, вы же знаете, что обычно со мной такого не происходит.
Что правда, то правда. Шеф подошел к Гермионе, осматривая ее так, будто был колдомедиком со стажем.
– Выглядишь ты, конечно, сегодня… – протянул он, но вовремя прервал крайне нетактичное замечание. – Ладно, но это недопустимо все равно!
– Мистер Мокридж, мне нужно к министру.
– А мне нужны билеты на рождественский концерт Селестины Уорлок, но, собаки, стоят, как дурные! – искренне возмутился мужчина. – У меня сегодня чертов бедлам из-за твоего отсутствия, ради Мерлина, Грейнджер, иди выполняй свою работу уже наконец!
Гермиона решила, что спорить бесполезно, и, выйдя, схватила первую папку в стопке, которые были брошены ей на стол и вышла, делая вид, что по делу. Но в действительности дело было одно – найти Кингсли.
***
Он повернулся на спину, протерев глаза. Это дерьмовое утро. Малфой поднялся, чувствуя, как у него пересохло во рту. Он надел джинсы, не заботясь о поисках белья, и вышел из комнаты. Взглянув на часы, Драко понял, что пропустил тренировку и заранее закатил глаза, смирившись с нотациями тренера. Парень открыл холодильник и буквально за несколько глотков осушил бутылку воды.
– Доброе утро, мистер Малфой, – услышал он за спиной голос дворецкого, выбрасывая пластик в мусор.
– Едва ли, – пробормотал Драко.
– Заходила мисс Гринграсс, – осторожно начал Фрэнк. – Я сказал ей, что вы на тренировке, и она не задержалась.
– Молодец, – кивнул слизеринец, шагая в ванную и слыша топот ног дворецкого за собой.
– Ваш тренер прислал письмо, в котором обещает отстранить вас от игры, если вы пропустите хотя бы еще одну тренировку.
Драко прыснул, но никак не прокомментировал это заявление. Он ненавидел пропускать тренировки, потому что потом его совесть и еще тренер Кингл, конечно же, выбивали из него все силы, чтобы возместить потери. Однако всем было очевидно, что угрозы про отстранение Малфоя – абсолютный блеф. Об этом не стоило переживать.
– Держите, думаю, вам это пригодится, – Драко повернулся и взял из рук дворецкого небольшую бутылку пива, которая была как священный грааль для его квадратной головы.
– Спасибо, Фрэнк, ты настоящий друг, – ответил парень с долей сарказма, но все же был действительно ему благодарен.
Он уже открыл дверь гостевой ванны, не имея сил подниматься к себе в апартаменты, когда вспомнил, что после первого пробуждения отключился еще минут на тридцать.
– Фрэнк? – повернулся Драко, позвав удаляющегося мужчину. – Когда она ушла?
– Через минуту после того, как выскочила из гостиной, – ответил он, и Малфой кивнул, захлопнув дверь вдвое сильнее, чем оно того требовало, и почувствовал внезапный приступ злости.
***
Удары кулаков обрушивались на плотную ткань, обтянутую резиной, подстегивая его ярость. Груша для битья была любимой игрушкой на подобных тренировках, и плевать, что она совсем не предназначалась для разминки. Только переодевшись, Малфой сразу пошел к ней, наслаждаясь звуком, с которым его костяшки вминались в резину, разносясь по пустому залу. Сегодня он пропустил тренировку, которая должна была быть в зале, и это был, по мнению тренера, огромный огрех в плане дисциплины. Однако сам Драко был практически благодарен за это Грейнджер, потому что тренировать мышцы парень предпочитал в одиночестве.
Грейнджер. Его переполнял ворох негативных эмоций, которые крутились, вились вокруг него и ходили по кругу, как дерущиеся коты. Он чувствовал огромное облегчение, отдавая хотя бы часть этого всего безмолвной груше, готовой принять любые удары. В нем бушевал океан ярости, и Драко пытался разобрать это разъедающее кислотой чувство буквально по промилле. Всматриваясь в саму суть, он понимал, что яд в сторону Грейнджер – это просто последствие. На самом деле Драко злился на себя. То, что он допустил произошедшее подтверждало всю историю. И не то, чтобы парень сомневался до этого момента в правдивости, просто словно только сейчас осознал это. Они переспали, значит, теоретически у них и правда мог появиться ребенок, они и вправду могли бы быть связаны какими-то отношениями. Где-то там, в другом мире.
Звук открытой двери отвлек его от растерзания спортивного инвентаря. Блейз поднял брови, увидев Драко. Малфой договорился с тренером о занятиях Забини в зале для квиддичной команды, чтобы они могли видеться регулярно хотя бы раз в неделю.
– Ты уже здесь, – сказал друг, здороваясь с ним за руку и похлопывая по плечу. – Выглядишь отвратительно.
– Разве излишняя прямота не вредит международным отношениям? – спросил Драко с сарказмом, вытирая полотенцем пот со лба.
– Видел сегодня Грейнджер, она ничего не успела мне сказать, кроме того, что тревога была ложной, – произнес Забини, предварительно очертив пальцами круг в воздухе и подняв брови, как бы спрашивая, одни ли они здесь.
– Да, видимо, ты все же врешь себе и плачешь по ночам в подушку, мечтая стать аврором и очистить этот мир от злодеев. Скажи, разве не ты подлил Поттеру любовное зелье на четвертом курсе? – расплылся в улыбке Драко, понимая, что его настроение улучшается.
– Шутка такая же плоская, как те модели, которых ты трахаешь, – закатил глаза Забини.
– Не грусти, Блейзи, ты тоже когда-нибудь дорастешь до обложек «Спеллы», – подмигнул он, но потом все же нахмурился, вспоминая детали подслушанного разговора. – Эти два кретина сговорились, потому что Маркус хочет подсидеть министра, размазав дерьмо по его имени.
– Это неожиданно, – удивился Блейз, подходя к стеллажу с гантелями.
– Кажется, он хочет обвинить Кингсли в убийстве магглов. Да, тех самых, о которых говорила Грейнджер, – кивнул Драко, разматывая тренировочные бинты.
– Разве… это нормально? – неуверенно протянул мулат, давая понять, что имеет ввиду.
– Не знаю, Блейз, очевидно, что нет, но сейчас у меня есть время думать только о причинах, почему моего сына отбросило на десять лет назад. И если что-либо этого не касается, то мне на это плевать.
– Резонно, – согласился Забини. – Но я в жизни не поверю, что Грейнджер дала этому просто пройти мимо.
– Могу дать голову на отсечение, что побежала к Кингсли как только открыла глаза, – фыркнул Драко.
– Она выглядела сегодня так, будто вчера умерла, а сегодня явилась в Министерство. Ты что, накачал ее? – ухмыльнулся друг. – Решил проверить, насколько Грейнджер становится более выносимой под градусом?
– Ну конечно, – Малфой закатил глаза, отставляя гантели и убирая со лба мокрые волосы.
– Подожди… что?! Ты серьезно? – Блейз воскликнул так громко, что, кажется, его «ты серьезно» можно было услышать на поле.
– Что?
– Неужели не будет никаких шуток по этому поводу? И подколов? Боже, Малфой, вы что с ней реально…?
– Забини, те любовные романы в вашей главной гостиной, скажи честно, они ведь принадлежат не твоей матери? – деланно заинтересованно спросил блондин, поворачиваясь к другу спиной и присматривая новый тренажер.
– Неплохо, но слишком запоздало, – прищурился он. – Ты переспал с ней?
– Иди на хер, Блейз, – ощетинился слизеринец. – Она меня не привлекает в этом плане.
Увеличив расстояние между ними, Драко лег под штангу, отрегулировав тяжесть. Он особенно отчетливо почувствовал, как пот стекает по его телу, щипая две дорожки глубоких царапин у него на груди, оставленных Грейнджер.
Услышав, как его друг хмыкнул, Драко принялся за упражнение. Это ведь было правдой. В какой-то степени. Потому что этот эпизод можно смело вычеркнуть из полотна его жизни. Он был пьян и ему хотелось развлечений, а гриффиндорка слишком неуместно оказалась под рукой. На ее месте могла оказаться любая в тот вечер. Но его невероятно бесило это воспоминание, когда он возвращался мыслями к тому моменту, где она смотрела на него таким взглядом, будто он – самая большая ошибка в ее жизни. Малфой слишком яростно оттолкнул от себя штангу и почувствовал боль в мышце правой руки. Быть с таким, как Уизли, и кривиться от отвращения, одеваясь утром в его гостиной? Большинство девушек убили бы за возможность развлечь его и провести ночь в Мэноре. Что эта сука о себе возомнила? Чем больше он об этом думал, тем больше ярость разносилась по его венам, будто эта ситуация стала его персональной ахиллесовой пятой, личным спуском совершенно нового уровня ненависти к грязнокровке. Плевать. Он забудет об этом, как только последние капли алкоголя испарятся из его тела. Это вновь перестанет быть чем-то, что достойно роится в его мыслях, как переставали быть важными все, от кого он уходил, одевшись и оставив свои воспоминания о встрече вместе с витающим, едва слышным ароматом собственных духов в воздухе. Завтра она свалит прочь из его головы.
***
– Как паста? – улыбнулась Гермиона, подтягивая ноги под себя и держа тарелку на весу.
– Неплохо. Это из того ресторана? – кивнул Рон.
– Да, меню у них, конечно, скудноватое, но то, что есть – просто божественно, – закатила она глаза от удовольствия.
Прошло чуть больше недели с того момента, когда Гермиона почти морально себя уничтожила, чуть ли не съев заживо. Решение изо всех сил постараться наладить отношения с Роном далось ей непросто, но груз чувства вины давил на нее каменной глыбой, заставляя сцепить зубы и приложить максимум усилий. Ее парень не достоин такого отношения. Гермиона не имеет права себя так вести, это вообще не она. Малфой перекраивал ее, словно платье, распоров швы и выдернув все нитки, пытаясь сделать из нее кого-то совершенно другого. И делал он это только себе на потеху. Как слишком искусный кукловод, который держал кукольный театр просто забавляясь.
Она возвращалась раньше с работы, забирая отчеты домой, чтобы успеть провести время с Роном. Разрывалась между сыном и парнем, надеясь, что каждому из них хватало ее внимания. Хотя ей совершенно не хватало времени на сон, потому что работа не могла себя сделать сама, уже не говоря о том, что Мокридж чуть ли не бился в истерике, видя, что Гермиона вновь ускользнула со своего рабочего места раньше положенного. Несколько раз она даже пыталась свести Рона и Скорпиуса, задействовать их вместе в чем-то, чтобы они больше узнали друг друга. Однако за те две попытки лед едва ли тронулся из отметки «подчеркнутая вежливость», и ей даже казалось, что Скорпи прилагает больше усилий, чем Уизли, поэтому бросила это занятие.
Сегодня Гермиона решила сделать романтический ужин, воспользовавшись вечером, когда сын был у своего отца. Слава всем богам, его забирала и приводила Тинки, избавляя ее от встреч с Малфоем. Эльфийка нередко оставалась и готовила свежую еду, пока Гермиона была на работе. И гриффиндорка не могла не быть ей безмерно благодарной. Несмотря на то, что девушка совершенно не одобряла рабского труда эльфов, если бы она еще прилагала какие-то усилия на кухне, то время, которое Гермиона сейчас тратила на то, чтобы сомкнуть веки хотя бы на пару часов, мгновенно бы испарилось. Конечно, Тинки пеклась не за нее, а за сына Малфоя, но гриффиндорку так или иначе переполняла благодарность.
Каждый раз, когда ее мысли забредали на опасную территорию, Гермиона готова была бить себя по щекам, чтобы только не вспоминать. И она удачно бежала от любых упоминаний, даже на дальних уголках сознания, о касаниях, полу-улыбках, колких шуточках и мокрых дорожках на ее коже. Девушка бежала от них и огибала их стороной, как огибала дом Батильды Бэгшот из-за неприятных воспоминаний, когда приезжала навестить лучшего друга и Джинни. Но выдержать этот марафон без единой отдышки было сложно, особенно, если каждое утро ее будила его уменьшенная копия, которая шутила, улыбалась, вела себя и выглядела в точности, как он. Как Малфой, только добрее. И лучше. В миллион раз лучше отца.
– Знаешь, я мог бы подарить тебе новый сертификат на кулинарные курсы, – оживленно произнес Рон, накручивая на вилку спагетти. – Или лучше, я могу попросить маму, и она научит тебя! Поверь, это пара пустяков.
