Текст книги "Гарри Поттер и Лес Теней."

Автор книги: Constance_ice

сообщить о нарушении

Текущая страница: 68 (всего у книги 78 страниц)

Гарри спустился вниз и начал выбирать себе подходящего коня. Большой Риок так и не вернулся, наверное, ему, крылатому, жизнь на воле понравилось куда больше, чем в стенах бывшей тесноватой хогвартсовской конюшни. Гарри мельком подумал, что, возможно, это повлияет еще на какие-нибудь еще не произошедшие события в мире, может быть, все породы летающих лошадей произойдут от его коня, например, но мысли о возможных изменениях в будущем его занимали сейчас куда меньше, чем мысли о собственном прошлом. Со свистом слетающая с плеч голова Темного Мельника лишила его последних иллюзий, и Гарри знал, что отныне он окончательно перестал чего-либо бояться, и ему казалось, что это не слишком уж и хорошо.

Он выбрал смирную лошадку, скромно стоявшую в углу двора, точно робкая девица, ожидающая, чтобы ее пригласили на вальс, и, надевая на нее упряжь, мельком отметил, что она напоминает ему собственную лошадь Сью – Фиа. Когда седло уже было крепко пристроено на спине лошадки, и Гарри наклонился, чтобы проверить ее подковы, его кто-то тронул за плечо. Гарри недовольно обернулся.

"Собираетесь уезжать, сэр Гарри?"

Принц Дэвид стоял перед ним и, путаясь в большом, не по росту плаще и, кажется, пытался выглядеть более или менее солидно, но у него это слабо получалось. Из вороха клетчатых складок на Гарри взглянуло его умоляющее лицо.

"Вы мне не поможете?"

Гарри смягчился. Общими усилиями они с Дэвидом выпутали из тартанового плена коротковатый (Гарри подумал – детский!) меч и окованный бляшками колчан с уныло грохочущими в нем стрелами.

"Спасибо, благородный сэр", – пыхтя, поблагодарил Гарри Дэвид.

Гарри снова занервничал. Это утро явно было трудным для него.

"Я – не благородный сэр", – процедил он сквозь зубы.

"Так за чем же дело стало?" – с хитрецой поинтересовался принц Дэвид. – "Встаньте на колени".

"Это еще зачем?" – подозрительно осведомился Гарри.

"Положено так. Быстрее", – поторопил его Дэвид, и когда Гарри, мало что понимавший, опустился на одно колено перед принцем, не желая спорить с особой королевской крови, юный Стрэйтклайд извлек из ножен свой меч, взмахнул им над головой Гарри (тот инстинктивно отшатнулся, нащупывая палочку у себя в рукаве) и плашмя опустил его на левое плечо Гарри.

"Прекрасный сэр!" – напыщенно объявил Дэвид. Его дрожащий от восторга голос был полон гордости, но в нем проскальзывало еще что-то, и когда он воровато обернулся, Гарри сообразил, в чем дело – шотландский принц явно не хотел, чтобы его застукали на месте преступления. – "Во имя Божие, во имя святого Колумбы, святого Патрика и святого Эдгара я посвящаю тебя в рыцари!" – его меч поднялся и плашмя опустился на плечо юноши, слишком удивленного, чтобы что-то возразить Стрэйтклайду. – "Будь храбр и честен", – спохватившись, добавил Дэвид, вновь неловко замахнулся, приложил меч к левому плечу Гарри Поттера и с торжеством посмотрел на коленопреклоненного Гарри сверху вниз. – "Теперь вы – благородный рыцарь, сэр Гарри!"

"И что теперь?" – Гарри не понимал, зачем нужны все эти игры. Он отряхнул штаны и поднялся. – "Разве до этого никто не мог точно так же произвести меня в рыцари?"

"Вроде бы, никто этого не может делать, кроме особ королевской крови", – неуверенно ответил Дэвид и добавил. – "Зато после этого вы имеете полное право отстаивать в поединке права оскорбленных и несправедливо обиженных, направлять ваши силы на добрые дела и защиту истины", – объяснил Дэвид и почесал подбородок. – "Ну, еще там претендовать на разные титулы и долю военной добычи, поражение врагов Креста Господня и... Впрочем", – спохватился принц. – "Последнее, наверное, для вас не слишком подходит", – и он с тщательно скрываемым восторгом посмотрел на кончик палочки, выглядывающий из рукава. – "Но, думаю, что этой штукой вы тоже можете вступаться за слабого, молящего вас о помощи. Мне рассказывали", – оживился Дэвид, с жадным любопытством окидывая Гарри восхищенным взглядом. – "Что вы один положили сразу сотню врагов! Это правда?"

Тео, я тебя укокошу за приступы твоей неуемной фантазии, мысленно пообещал Гарри и неопределенно пожал плечами.

"А еще я слышал, что вы, колдуны, ну, в общем... Вы все-все можете сделать. А вы, сэр, например, можете..." – глаза Дэвида засверкали от любопытства. – "Ну... того... воду в вино превратить?"

"Это довольно простое заклинание", – кивнул Гарри, позабавленный искорками в глазах юного шотландца. Он подошел к колодцу, опустил ведерко с водой вниз, поднял его и поставил на край, забрызгав себе всю мантию. – "Глядите, ваше... то есть, Дэвид..." – Он взмахнул палочкой. – "Винум рубрум!"

Жидкость в ведерке окрасилась в ярко-алый цвет. Гарри осторожно опустил туда палец и лизнул его. Хм, в этот раз оказалось молодое...

"Получилось?" – восторженно прошептал Дэвид и тоже зачерпнул вина. – "Вот это здорово!"

"Пьешь вино?" – неодобрительно проворчал глуховатый голос из-за спины у Дэвида. Они с Гарри вздрогнули, и юный Стрэйтклайд со страху пролил остатки себе на плащ и штаны. – "Созданное с помощью дьявольского колдовства?!"

"Александр, опять ты", – пробубнил Дэвид, недовольно вытирая красное пятно, расползающееся на клетках тартана. – "И чего ты вечно за мной следишь, точно мамочка..."

"Вылей эту адову смесь на землю, колдун", – принц Александр поднял подбородок Гарри концом своего меча и с брезгливостью рассматривал сейчас его лицо. – "И быстро! Пока я не располосовал тебя на ремешки за оскорбление королевской особы".

"Подумаешь, нашел особу", – продолжал ворчать Дэвид, все еще трудясь над запачканной тканью. – "Как помыкать мной – так младший сын, маленький несмышленый брат... А как стращать кого-то, так – особа королевской крови".

"Не к лицу нам якшаться с колдунами", – с презрением оглядел Гарри Александр. – "И заруби себе на носу, младший, что пока ты остаешься таким идиотом, ты не станешь королем..."

"Будто мне это светит", – буркнул Дэвид. – "Младшему-то".

Александр разъярился. Пока он прочищал мозги помрачневшему Дэвиду, Гарри осторожно, но без страха отвел от своего лица лезвие меча. Не дожидаясь, когда старший принц побагровеет от ярости, Гарри преспокойно достал палочку, пробормотал "Фините Инкантатем" и вылил воду обратно в колодец.

"И мы все пили эту воду!" – с отвращением вскричал патлатый черноволосый шотландец и замахнулся мечом на Гарри, но тот уже стоял с палочкой, направленной на Александра. Я не позволю ему так оскорблять меня только из-за того, что он принц и маггл, а я – волшебник, возмущенно подумал Гарри и взмахнул своим оружием.

"Не ссорьтесь", – примирительный голос короля Эдгара остановил их свару на самом интересном месте. Эдгар в доспехах и при оружии, неловко прицепленном к пузу, спускался во двор, сопровождаемый Ровеной, не отпускавшей его руки, Невиллом, Роном и Гермионой. Гарри заметил, что коридоры уже забурлили, и радостные возгласы собирающихся ребят эхом наполнили стены замка. – "Эти люди дали нам приют, брат мой, и мы не вправе..."

"Я видел, на что они способны", – тихо ответил Александр и раздраженно вложил меч в ножны. – "И ты видел тоже, Эдгар! Эти великаны! Они же способны уничтожить все вокруг! Да сохранит нас Господь от их дьявольских наущений! Наш дядя был прав – в них Зло".

Рука Ровены, сжимавшая плечо короля, задрожала.

"Не забывай, что ты говоришь все это при моей невесте, Александр", – тихо, но яростно прошипел Эдгар.

"Невесте?" – усмехнулся его брат и отбросил грязные волосы со лба. – "Только подумай, что скажут таны, когда ты представишь им твою жену – безродную, бесприданницу и – ведьму!"

Лязгнул меч, и Гарри в изумлении увидел, что это не король одним движением извлек его из ножен, а Невилл Лонгботтом. Рука Невилла ничуть не дрожала, а на лице было написано – "не пощажу".

"Только потому что ты мой брат, я прощаю тебя", – прошептал Эдгар, и его обычно румяное лицо перекосилось. Он опустил руку Невилла и сухо добавил. – "За это в сражении с Дональдом ты пойдешь со своим отрядом впереди".

"И что с того?" – скривился Александр. – "Я лишь добуду себе славу, а ты, что ж, ты соберешь все лавры, верно... король?" – Последнее слово было сказано с заметным презрением. Александр отвернулся и пошел прочь, таща Дэвида за собой. Младший из потомков Канмора виновато плелся вслед за братом, изредка бросая на толпу собравшихся колдунов (настоящих колдунов!) полные надежд взгляды.

Ровена кусала губы.

"Не слушай, что говорит Александр", – не поворачиваясь к ней, смущенно произнес Эдгар. – "Он, ну, просто завидует, наверное. Не знает, вот и боится. Я все равно вернусь за тобой! Ты же мне веришь? Веришь, правда?"

"Да", – негромко сказала Ровена. – "Да, конечно", – Она обхватила себя руками, точно ей вдруг стало зябко. – "Я ничуть не обижена на твоего брата. Я понимаю его, в его глазах я – отвратительна, и, возможно, он по-своему прав".

Такая реакция Ровене совсем не была свойственна. Она вдруг вновь стала неуловимо похожа на Валери Эвергрин, не ту Валери, которая всегда так заразительно смеялась, сверкая ухмыляющимися ямочками, хитро подмигивала Гарри, когда видела, как он потихоньку таскает печенье из вазы на кухне прямо перед обедом или рассеянно оглядывала поверх очков кипу распечаток факса, а на Валери – другую. Ту, что, отчаянно шипя сквозь зубы, дабы ненароком не проболтаться, говорила Северусу Снейпу, что он ей отвратителен. Ту, что медленно и горько говорила Глориану Глендэйлу, что не любит его. "Он одумается", – пробормотал король Эдгар. – "Прости меня", – вдруг добавил он, казалось бы, безо всякой связи. Ровена Рэйвенкло задумчиво смотрела на него какое-то время, а потом негромко прошептала, так, что даже Гарри, стоящий прямо возле нее, еле расслышал ее слова: "За то, что ты не вернешься? Прощаю..." Она горделиво выпрямилась, медленно спустилась с лестницы и пошла к замковым воротам, высоко неся голову с короной из золотистых кос, перевитых синими лентами. Попадающиеся ей на пути норманнские солдаты и шотландские копейщики с боязливым уважением расступались перед леди Ровеной Рэйвенкло. "Зачем я сказал это?" – с тоской опустил голову маленький Эдгар Шотландский. Он обращался к Невиллу! Гарри и Рон обменялись недоумевающими взглядами. Гермиона же казалась совсем не удивленной. "Она простит", – Невилл запросто похлопал короля по плечу, и тот не выказал ни отвращения, ни возмущения. – "Когда-нибудь она простит. Потом". "Я еще увижу ее?" – с надеждой спросил Эдгар. Невилл покачал головой. Эта странная сцена удивила, наверное, всех, кроме Гермионы. Отвлекая внимание Гарри от непонятного обмена репликами между Невиллом и Эдгаром Шотландским, она постучала по его плечу. "Я видела из окна, как Дэвид посвятил тебя в рыцари. И что ты чувствуешь теперь, сэр Гарри Поттер?" – она ухмыльнулась. "Ничего", – индифферентно отмахнулся Гарри. – "Ему это было в забаву. Большим мальчиком хотел себя почувствовать. Тоже мне – король!" "Не скажи", – в глазах Гермионы проскользнула хитринка. – "Интересно, если бы ты рассказал, что стоял между тремя знаменитыми шотландскими королями из династии Данкельдов, и получил от самого великого из них посвящение в рыцари, кто бы тебе поверил?" "Три короля сразу?" – поразился Гарри. – "Вот эти? Так они все будут править Шотландией? Даже тот хлипкий мальчишка, Дэвид, тот, что играл со мной в рыцарей?". "Историю читать надо, сколько можно говорить", – вздохнула Гермиона, привычно заведя глаза. – "И не только историю Хогвартса. Так что, сэр Гарри, вы должны гордиться тем, что вас возвел в рыцарское звание такой великий король!" – хмыкнула она. Последние слова Эдгар смог услышать даже в шуме спускающихся по лестнице учеников. К гриффиндорцам подошли их друзья. "Вы знаменитая предсказательница? Да?" – король со все возрастающим интересом впивался взглядом Гермионе в глаза. – "Вы – пророчица? Можете видеть будущее? Прекрасная леди, а вы не можете поведать мне, как..." "Я?!" – возмущенно выпалила Гермиона. – "Я? Предсказательница? Хорошо, что вы король", – жестко отрезала она, нисколько не стесняясь своего несветского поведения. – "Будь вы обыкновенным человеком, я за такие слова тут же превратила бы вас в головастика! И не смей мне делать замечания, Невилл!" – предостерегающе зашипела она, помахивая своей палочкой прямо возле самого носа недовольно зашевелившегося Лонгботтома. – "Не то головастиков тут же станет вдвое больше!" – она растолкала недовольных Парвати и Лаванду и в абсолютно расстроенных чувствах удалилась прочь. Вокруг довольно хихикала малышня, а король так и остался стоять с открытым ртом, не понимая, чем же он так оскорбил леди Гермиону. Гарри и Рон догнали ее только у перестроенных Джимом ночью хижин работников Хогвартса. Гермиона возмущенно развернулась к ним, ее глаза сверкали от ярости. "Нет, вы слышали, что он сказал! Только подумайте, какую репутацию я заработаю здесь перед тем, как вернуться! А потом обо мне скажут, мол, жила-была в замке великая предсказательница! Я-то считала, что это про Парвати напишут..." – Гермиона фыркнула. "Это ты о пророчестве насчет гибели Слизерина?" – Рон поежился, вспоминая страшную картину тьмы и ужаса, витавшую над ними, когда гигантская черная фигура Слизерина заслонила собой солнце и чуть не обрушила Хогвартс в ад, и Гарри вспомнил тот день в больнице замка, когда черные косы Парвати мели по холодным камням пола, а ее истекающие пеной губы безостановочно что-то хрипло шептали, пока вокруг метались ее испуганные подруги. Надо же, Парвати смогла предвидеть падение Слизерина, но – предвидеть или увидеть? – "Теперь-то ты веришь в предсказания?" "Не знаю", – неохотно поджала губы Гермиона. – "Все это, конечно, можно было и..." "Прочитать?" – спросил Гарри. – "Где? В "Истории Хогвартса" об этом что-то было? Да и в записках Тео об Ордене Феникса я тоже не помню такого..." "Так надо обязательно написать отчет о том, что и кого мы здесь видели!" – оживилась Гермиона, и ее глаза заблестели от взыгравшего научного азарта. – "Представляете, какие потрясающие открытия в истории магии мы сможем сделать! Они же перевернут научный мир!" "Снейп же предупреждал – ничего, что бы мы могли здесь увидеть, записывать не стоит", – забеспокоился Гарри. – "Вдруг записи потеряются здесь, и тогда..." "Потеряются – у меня?" – сердито перебила его Гермиона. – "Ты что, плохо меня знаешь?" – Рон и Гарри скорчили одинаково противные физиономии. – "Да я же с самого первого дня все потихоньку записываю, как же можно оставить в неведении наших современников о том, что здесь было" – "К тому же я нашла способ протащить эти записи мимо Снейпа", – хитро прищурилась она. – "И профессор Джонс поступил бы точно так же, я уверена". "Он псих, твой профессор Джонс, это во-первых", – перебил ее Рон. – "А во-вторых, он – слизеринец". "Ну и что?" – хором воскликнули Гарри и Гермиона. Они переглянулись и рассмеялись. Рон скривился, но потом тоже не удержался и хмыкнул. "Ладно, делай что хочешь, только смотри, не попадись!" "С какой это стати ты будешь мне что-то разрешать или запрещать?" – нарочито небрежно буркнула Гермиона, старательно не глядя на Рона. Но когда он смущенно пожал плечами и отвернулся, девушка так пристально принялась изучать его реакцию, сверля Рона глазами, что Гарри подумал о том, что если бы он не видел, как тяжело поразило Гермиону предательство Рона несколько месяцев назад, то решил бы, что она вновь вспомнила то, что когда-то чувствовала к нему. Но эта мысль так и осталась недодуманной, потому что из одного из домиков прислуги послышался детский плач. Гермиона тут же взволнованно отреагировала с чисто женским сочувствием и любопытством: "Кто это может плакать?" – она торопливо подбежала к домику, приотворила бревенчатую дверь и заглянула внутрь. "О, я знаю!" – оживился Рон и тоже подбежал к ней. – "Черт, бедные пацаны, надеюсь, они ревут не из-за того, что их в сегодняшней горячке забыли покормить". "Ты с ума сошел, Рон, мистрисс Хельга никогда не забыла бы о двух бедных маленьких сиротках. Наверное, та женщина, что за ними смотрит, просто вышла помочь ей по хозяйству, а они проснулись и испугались оттого, что никого в доме больше нет", – рыкнула Гермиона, но ее голос в ту же минуту стал ласковым и, по мнению Гарри, отвратительно сюсюкающим. – "Мои маленькие, мои сладенькие, не плачьте, не плачьте, все хорошо, сейчас мамочка вас укачает!" – Она вылезла из дома и присела на пороге, обнимая двух малышей, сопливо гудевших ей в платье и оставляя на нем мокрые потоки слез. Гермиона вытерла платком их грязные физиономии, и Гарри тут же узнал внуков старого мастера Мастерса – Арбалета и Джека. Их деда раздавило камнем при штурме Хогвартса, и они остались теперь одни на всем свете. Гарри внезапно ощутил укол совести из-за того, что забыл об этих мальчишках, так теперь похожих на него судьбой. Они с Роном присели на две обструганные колоды, где, бывало, сиживал и сам старый мастер Мастерс, ваяя свои кривоватые занозистые метлы, и сочувственно смотрели, как Гермиона пытается утешить заходящихся в плаче малышей. Рон строил детям рожи, а его пальцы уже складывались в замысловатую козу, которой Джек весьма заинтересовался и пытался выяснить какова она на вкус, но старший из детей, Арбалет, все еще продолжал самозабвенно вопить. Гарри, не зная, чем утихомирить орущего мальчишку, автоматически порылся в карманах, надеясь, что там найдется хоть какая-то игрушка, но тут его пальцы наткнулись на его счастливый золотой снитч. Он вытащил мячик из кармана и протянул его Арбалету. Тот немедленно восхищенно затих и протянул жадные лапы к сверкающей игрушке. Делать нечего, пришлось отдать, зато это заставило настырного ребенка заткнуться. Арбалет основательно занялся снитчем, тщательно пробуя на зуб творение мастеров будущего: сперва он задумчиво пожевал крылышки, потом его маленькие пальцы исследующе прошлись по спайкам золотых швов шарика, и теперь Арбалет увлеченно выковыривал из гнезд крохотные золотые гвоздики, крепящие крылышки к основанию шарика. Снитч протестующе зудел крыльями и вырывался, и Гарри, опасаясь за сохранность шарика, осторожно вынул его из пальцев ребенка. Все окрестности тут же огласились таким неистовым ревом, что Рон выронил только что сотворенный им для Джека кубик и зажал руками уши. Снитчем придется пожертвовать, подумал Гарри, навсегда выпуская подарок Крума из рук и наблюдая за тем, как возмущенные вопли Арбалета постепенно стихают. Мальчишка серьезно насупился и стал внимательно ковыряться в недрах шарика, бьющегося в его руках, точно бабочка. "Пропал твой снитч", – почему-то ухмыльнулся Рон.

***

Джим триумфально продефилировал мимо рядов оживленно перетаптывающихся школьников, подмигнул Гарри, походя дернул какую-то второклассницу из Хуффльпуффа за косичку (девочка испуганно ойкнула) и гордо вернулся в начало строя. Он вновь пристально осмотрел дело рук своих и остался весьма доволен: камешек к камешку – стены Хогвартса вновь стояли твердо, ни единой дыры в кладке, на крышах вновь были ровными рядами уложены охапки соломы, переплетенные веревками, хижины работников вновь стояли на месте обгоревших деревянных остовов, а в стойлах новенькой деревянной конюшни радостно ржали кони. Впрочем, не все, большинство лошадей вывели на двор, и теперь отправляющиеся в обратный путь дети взнуздывали их для долгого пути. Рядом с Гарри Рон, набросивший дорожный плащ поверх застиранной рубашки, уныло подсаживал Джинни в седло и украдкой поглядывал на Гермиону. Он был бы, конечно, рад, если бы Гермиона согласилась ехать на одной лошади с ним, но она почему-то не согласилась, поэтому теперь Рон, изредка бросая язвительные взгляды на Невилла, которому тоже не улыбнулось ехать с Джинни, проверял подпругу и мрачно прислушивался к разговорам группки мальчишек, стоявших рядом.

"Жаль, ты не сможешь нам написать", – уныло протянул Терри Бут, пожимая широкую мозолистую ладонь Мартина Морвена. – "Здорово было с тобой познакомиться. Со всеми вами... Канута жалко, беднягу. Настоящий мужик был, как и ты".

"Да благословит вас Бог", – Мартин откинул капюшон серой мантии и широким жестом перекрестил Терри. – "Ничего", – слабо улыбнулся он. – "Я думаю, Кануту хорошо сейчас с его предками в Валхалле. Он был отважным воином, куда уж мне до него..."

"Странный ты священник, Мартин. Сожгут тебя магглы когда-нибудь за то, что ты так просто говоришь о..."

"Какая разница, сколько богов живет у тебя внутри?" – бледное лицо Мартина осветилось. – "Все они – твоя суть. Каков ты, таковы и твои боги".

"Поехали с нами, поехали с нами, Алистер, ну, пожалуйста, поехали к нам!" – рядом Гордон упрашивал своего тезку отправиться с ними, пока на Алистере висел, обнимаясь, его приятель Люк. – "Папа с мамой будут так рады!.." – отчаянно ныл он.

"Да я и так еду вас провожать, отпустите меня! Да и откуда ты знаешь, малыш, что именно я – твой предок?" – добродушно фыркал Макъюэн, трепля тем временем Люка по белокурой лохматой шевелюре. – "Может, я помру в следующую зиму от лихорадки, или огнезмей меня укусит до того, как я обзаведусь собственным семейством?"

"Ты так считаешь?" – ядовито поинтересовался стоящий рядом Росс. – "Я думаю, что если Элинор и дальше будет бросать на тебя такие взгляды, то без потомков ты не останешься!.." – Послышался возмущенный вопль Алистера, хохот стоящих вокруг парней, звук увесистого тычка, а потом Кэмпбелл взмолился. – "Пусти, медведь рыжий, больно же!.."

"Обещай, что заткнешься, подлая слизеринская рожа!"

"От тупого гриффиндорского задиры слышу!"

"Шуточки у тебя", – проворчал Алистер, обильно краснея. – "Пошел бы лучше Эльвиру утешил, поди, до сих пор плачет в своей комнате".

"Почему именно я должен это делать?" – нарочито небрежно осведомился Росс, поправляя килт.

"По той же причине, по которой тебя всю ночь вчера не было, а наутро я слышал, как Эльвира шептала девчонкам, что у нее на подоконнике букет цветов оказался. Мне просто интересно, ты воспользовался Заклятием Левитации только для ромашек или поднимался сам?" – Алистер ловко увернулся от кулака Росса под всеобщий смех.

"Вот, это для вас, мои дорогие", – мистрисс Хельга торопливо перекладывала узелки с едой из необъятных корзин, висящих подле дядюшки Лоуфа, в тянущиеся к ней детские руки. – Сейчас она ужасно напоминала Гарри миссис Уизли, раздающую бутерброды всему семейству перед поездкой на Хогвартс-экспрессе. – "Высокородные господа!" – несмело позвала она одного из шотландских лучников.

"Чего тебе, ведьма?" – боязливо окрысился тот, сделав рукой жест, отгоняющий нечисть. Гарри часто видел, как подобными жестами норманны и шотландские телохранители принцев сопровождали вынужденный короткий – сквозь зубы – и пренебрежительный разговор с обитателями "замка еретиков".

"Пирогов возьмите на дорожку!" – робко предложила мистрисс Хуффльпуфф. Дядюшка Лоуф нахмурился так, что его кустистые брови сошлись на переносице, и выразительно поправил разделочный нож, висящий на поясе рядом с палочкой.

"Нечего совать нам свою отраву, ведьма!" – грубо рявкнул шотландец, искоса глядя на принца Александра – одобрил ли он такое обращение с колдуньей. Тот едва заметно кивнул.

"А я возьму с удовольствием!" – расталкивая лучников и норманнских конников, вперед решительно протолкался принц Дэвид. Он запустил руку в корзину и с довольным видом извлек пирог с почками. – "Спасибо, мадам!"

"Дэвид!" – прошипел Александр. – "Назад, живо!"

"Иди к чертям!" – решительно отпарировала юная поросль шотландской короны и гордо улыбнулась Невиллу, показывающему Дэвиду большой палец. Затем принц поискал в толпе Гарри и помахал ему.

И чего он ко мне привязался, недоуменно подумал Гарри, выкраивая на лице любезную ухмылку и, в свою очередь, ища глазами Сью. Он подошел к друзьям, всунул в руки Рону пироги и принялся оглядываться. Сьюзен обнаружилась очень скоро: она стояла рядом с Хельгой Хуффльпуфф и что-то ей говорила, робко улыбаясь и оглядываясь, точно боясь, что ее услышат. Лицо старушки выразило сперва крайнюю степень удивления, а потом она радостно улыбнулась, притянула Сью к себе и поцеловала в лоб, откинув покрывало, закрывающее косы, уложенные на ее золотистой головке. Сью обняла старушку, что-то прошептала ей и поцеловала ее руку. Гарри наблюдал за этой картиной, не слыша ни звука, поэтому был немного удивлен тем, как Сью привязалась к старенькой Хельге Хуффльпуфф. Впрочем, девушку можно было понять, наверное, из всех Основателей именно Хельга была обладательницей самой доброй, незамутненной души и чистого сердца, к тому же она основала факультет, на котором училась Сьюки.

Рядом в обнимку с собственным портретом стоял сэр Кэдоген и громко прочувствованно рыдал, прощаясь с великим творцом сего эпохального полотна. Дин Томас, тоже немного растроганный, но и смущенный этим громким прощанием, нервно вырывал у своей музы испачканный в краске рукав, который восторженный вояка так и норовил благоговейно облобызать. Симус Финниган стоял в сторонке с Лавандой, созерцая, как его другу – великому художнику – воздают почести, и на физиономии Симуса большими буквами было написано "ГЫ!" Джинни обнималась с Эльвирой и Ронвен. Тео с недовольным видом карабкался на лошадь, зажимая под мышкой свиток со своим творением. Было видно, что ему куда больше хочется остаться в замке и писать в свое удовольствие, но из всех учеников в Хогвартсе осталось лишь шестеро юношей, он, Алистер, Дуайр, Росс, Рене да Мартин, причем, рана последнего все еще давала о себе знать, поэтому почетная обязанность проводить гостей выпала Тео и Алистеру. В уголке толстяк Рене де Вьепонт обнимался с приезжими слизеринцами, похлопывал по плечу Блаунта и пожимал руку Крэббу, не спускавшему подозрительного взгляда с Драко Малфоя, сидевшего рядом на лошади. Его руки были скованы Связывающим Заклятием. Малфой то и дело встряхивал белобрысой шевелюрой, чтобы прикрыть от всеобщего обозрения распухший глаз – мстительный Гойл потихоньку успел съездить ему по морде, когда профессора Снейпа не было рядом – и искоса бросал умоляющие взгляды на испуганную Панси Паркинсон. Когда слизеринцы расступились, Гарри заметил, как из-за ограды садика выскользнула Клара – пару минут назад она прокралась туда с букетиком цветов, тщательно спрятанным в рукаве мантии, чтобы никто не заподозрил ее в излишней сентиментальности. Клара тоже ходила прощаться – с бывшими членами ее квиддичной команды. Возле самого подъемного моста на молоденьких лошадках кокетливо гарцевали сестры Патил, строя глазки Дэйвису и Тойли и презрительно поворачиваясь спиной к грязноватым норманнским рыцарям. Тед подсаживал на лошадей самых маленьких хуффльпуффцев, стараясь не промахнуться, когда очередной взмах ресниц Падмы приковывал его внимание и действовал как Петрификус Тоталус.

"Отправляемся! Мистер Монтегю, вы поедете впереди вместе с мистером Макъюэном. Криви, вы еще долго собираетесь сидеть на своем насесте, как цыплята? Слезайте, или мы уедем без вас!" – каркающий голос Снейпа отрезвил всех присутствующих. Через головы соседей Гарри увидел, как Снейп взвалил на плечо довольно увесистый мешок. Годрик вскарабкался на коня, еще морщась от недолеченных боевых ранений, – он решил задержаться на пару дней, чтобы проводить гостей. Хельга и Ровена отошли назад, чтобы не попасть под ноги кавалькаде, а шотландцы и норманны стали протискиваться поближе к своим лошадям.

Внезапно вопли братьев Криви, расположившихся среди работников на крепостной стене, привлекли внимание всех людей, толкавшихся в тесноте двора. Сквозь толпу протолкались Роберт и Ровена.

"В чем дело?" – требовательно спросила леди Рэйвенкло у машущего ей руками Денниса. – "Кто за стенами?"

"Добби! Это Добби! " – вытаращив глаза, объявил Деннис.

"Какой еще Добби?" – грозно сдвинула брови Ровена.

"Он – друг Гарри! Гарри знает его, правда же?"

Гарри удивленно кивнул и, работая локтями, полез меж стремян сгрудившихся возле ворот шотландских лошадей, покрытых клетчатыми чепраками с изображением ворона, к новым, окованным железными шипами воротам.

"Открыть!" – приказала Ровена.

Со скрипом поднялся мост, и в кругу испуганно расступающихся магглов возникла крохотная сгорбленная фигурка Добби в лохмотьях и с тряпичным узелком в сухоньких ручках.

"Брауни!" – просипел в ужасе один из норманнов, отшатываясь прочь. – "Еще один демон! С нами крестная сила!" – всадники осаживали лошадей, в страхе, что они встанут на дыбы при виде этого ужасного чудовища.

"Добби, что ты здесь делаешь?" – Гарри изумленно уставился на печально сгорбленного домового эльфа, робко топтавшегося в окружении весьма негативно настроенных воинов в полном боевом облачении и тихонько трясшегося от страха. – "Что случилось, Добби?" – еще раз повторил Гарри, нагибаясь к своему маленькому приятелю и привлекая к себе хрупкие зеленоватые плечики, с которых свисали грязные тряпки. – "Почему ты ушел с Инисаваля?"

"Тебя прогнали из-за того, что ты – друг Гарри?" – требовательно спросил Рон. – "Признавайся, так оно и было, да? Эти Эльфы..."

"О, не говорите плохо о них, сэр!" – взмолился Добби и шмыгнул длинным носом. Он вытер его плаксиво сморщившийся кончик длинным узловатым пальчиком и всхлипнул. – "Они никогда не причиняли Добби зла, Добби от них всегда только добро и видел, а мастер Глориан даже... Но Добби больше не может жить с ними, потому что на самом деле, сэр, они относились к Добби совсем не так, как Добби думал ".

"Почему, Добби?" – Гарри осторожно освободил физиономию эльфа от плотно прижатых к ней хрупких ручек и внимательно заглянул в наливающиеся слезами зеленые глаза. – "Что они сделали тебе?"

"Не мне, Гарри Поттер, сэр. Они сделали... хотели сделать... В общем, Добби больше никогда не вернется на Инисаваль. Добби очень уважает короля Куно, сэр, а мастера Глориана так просто обожает. Мастер Глор никогда ничем не обижал Добби, но сейчас мастер Глор ничем не может помочь Добби, поэтому Добби ушел и... вот", – домовый эльф осторожно размотал старые тряпки свертка, и все ахнули.

На руках у Добби спал крошечный младенец. Первый маленький домовый эльф сладко посапывал, причмокивая тонкими губешками. Крошечные ручки были сжаты в маленькие кулачки, а уши, покрытые трогательным младенческим пушком, изредка шевелились во сне. Собравшиеся вокруг люди ахнули и попятились.

"Но зачем ты унес малыша с Инисаваля, Добби?" – недоуменно спросила Гермиона. – "Эльфы разве плохо заботились о нем?"

"Ох, мисс ", – огромные глаза Добби вновь стали наливаться слезами, и он снова стал подозрительно часто шмыгать носом. – "Добби думал, что если его благородные предки с таким уважением относились к его скромной особе, то они будут так же любить и своего маленького потомка", – он кивнул на сладко спящего новорожденного эльфенка. – "Добби заботился о несчастном сиротке со дня его рождения, сэр", – обратился он к Гарри. – "Он думал, что после того, как умерли его отец и мать, Эльфы будут так же добры к малышу, как были добры к Добби, но Добби ошибался", – его голос стал еще тише. – "Когда, Гарри Поттер, сэр, вы покинули остров, а Эльфы узнали, что с мастером Аларом случилось несчастье, они собрались и стали думать, как поступить с ребенком, сэр. Эльфы долго думали, сэр, что с ним сделать. Мастер Глориан говорил, что его нужно оставить с ними и воспитать, как одного из них, потому что он появился на свет таким по их вине. Он даже хотел усыновить его, но другие Эльфы не дали ему этого сделать. Они говорили, что это навлечет на них беду, что этот малыш", – Добби жалобно всхлипнул, – "Что он урод-полукровка. Что он больше человек, чем Эльф, и те способности, которыми обладают Эльфы, будут ему недоступны. Они даже кричали на мастера Глориана, я даже не знал раньше, что Эльфы умеют кричать. Правитель Куно смог остановить их спор, но он сказал, он сказал, что..." – Добби вновь всхлипнул. – "Что малыша следует убрать с Инисаваля, потому что он будет напоминать Эльфам об их неудаче".