Текст книги "Изоляция (ЛП)"

Автор книги: Bex-chan

сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 49 страниц)

– Шах и мат, – сказал Блейз.

Драко вернулся к шахматному поединку, отметив, что Тео, наконец, потерпел поражение, благодаря черной ладье Блейза.

– Полное дерьмо, – Тео нахмурился, пожал плечами. – Сыграем до трех побед?

Гермиона чувствовала собирающиеся в глазах слезы, но не позволяла им пролиться, почти ощущая от этого боль.

Последние семь минут она слушала рассказ Аберфорта о трагических подробностях короткой жизни сестры: как на нее напала группа мальчишек-магглов, когда ей было шесть лет, и как это травмировало ее, сделав магические способности нестабильными. Как отец напал на этих мальчишек, а после оказался в Азкабане, и как мать в отчаянной попытке держать дочь поблизости, прятала ее, изолируя от всего мира. Как Ариана убила мать случайным выбросом магии, а после оказалась под опекой Альбуса.

И, наконец, она услышала, как в результате схватки между Аберфортом, Дамблдором и Гриндельвальдом Ариана погибла; во время рассказа Аберфорта чувствовалась явная и душераздирающая обида на Альбуса.

Гермиона взглянула на Гарри и попыталась представить, о чем он подумал, услышав о темном прошлом человека, которого боготворил и которому доверял, как замечательному дедушке. Она никогда не призналась бы в этом Гарри, но рассказ Аберфорта заставил ее усомниться в собственном мнении о Дамблдоре и задуматься, должна ли она чувствовать за это вину.

– В любом случае, – прошептал Аберфорт, – когда Ариана умерла, Альбус оказался свободен…

– Он не был свободен, – перебил его Гарри. – Не был. Я знаю. В ту ночь, когда умер ваш брат, он выпил зелье, от которого обезумел, и продолжал говорить: «Не причиняй им боль. Лучше возьми меня». Он думал, что был с вами и Гриндельвальдом. Он думал, что наблюдает, как Гриндельвальд причиняет боль вам и Ариане, я знаю, что так и было. Он никогда не был свободен.

Гермиона уставилась на Гарри с широко распахнутыми глазами и раскрытым ртом. Он никогда не делился подробностями ночи смерти Дамблдора, и ни она, ни Рон никогда не давили на него, зная, что ему будет слишком больно возвращаться к этим воспоминаниям.

Аберфорт посмотрел на свои старые и морщинистые руки, перебирая пальцами на коленях и выглядя при этом таким печальным, что Гермионе пришлось отвести взгляд.

– Откуда ты знаешь, что мой брат переживал не о великом благе, а о тебе, Поттер? Откуда знаешь, что ты не просто пешка, жертва его плана, как моя сестра?

– Нет, – сказала Гермиона, качая головой. – Дамблдор любил Гарри.

– Тогда почему он не сказал вам всем спрятаться, чтобы выжить?

– Потому что это важнее нас! – прокричал Гарри, вскакивая на ноги. – Потому что это война, и нужно думать не только о себе! Может, вы и сдались, но я не стану!

– Кто сказал, что я сдался?

– Вы! Вы сказали, что Ордена больше нет, и Сами-Знаете-Кто выиграл...

– Это так!

– Ваш брат рассказал мне, как победить Сами-Знаете-Кого! Я справлюсь! Буду продолжать сражаться, пока он не умрет, во что бы то ни стало!

– Как и мы, – сказала Гермиона.

– Да, – кивнул Рон. – Мы не сдаемся.

Гарри выразил благодарность им обоим и повернулся к Аберфорту, который, казалось, снова погрузился в размышления и выглядел намного старше, чем несколько минут назад.

– Нам нужно попасть в Хогвартс, – повторил Гарри. – Если вы не поможете нам, то мы как-нибудь справимся сами, но если вы знаете способ, я прошу вас... нет, умоляю рассказать, потому что нам пригодится любая помощь.

Аберфорт издал долгий и тяжелый вздох, погладил бороду тонкими пальцами, и Гермиона увидела борьбу противоречий в его ярких голубых глазах. Через несколько минут он медленно поднялся из кресла и подошел к картине с изображением Арианы, и Гермионе показалось, что она увидела катящуюся по щеке слезу.

– Ладно, – сказал он картине, – ты знаешь, что делать.

Ариана немного шире улыбнулась, а затем повернулась и пошла вдаль, как будто за ней нарисовался туннель. Гермиона растерянно нахмурилась.

– Эм-м, – протянул Рон. – Куда она...

– В замок есть только один путь, – объяснил Аберфорт. – Все секретные проходы заблокированы, школу окружают дементоры, внутри постоянные патрули и Снейп в компании с Кэрроу, следующими каждому его приказу. – Он повернулся к Гарри. – Я понятия не имею, что вы станете делать, когда попадете внутрь, но, как сами сказали, вы готовы умереть.

– Я не понимаю, – пробормотала Гермиона, подходя к картине и внимательно изучая ее. – Что...

Но она умолкла, когда заметила движение: в конце туннеля появилось маленькое цветное пятнышко, и Гермиона догадалась, что это Ариана; она возвращалась, но рядом с ней был кто-то еще. Гермиона прищурилась, пытаясь рассмотреть вторую фигуру.

На высоком человеке с темными волосами была разорванная одежда, он слегка прихрамывал; тем не менее, он шел почти вприпрыжку, как будто был взволнован, и именно это заставило ее понять, что спутником Арианы был Невилл. Портрет распахнулся, как дверь, и Невилл практически вывалился в комнату от нетерпения, с огромной улыбкой на лице, несмотря на порезы и синяки.

– Гарри! – он засиял, притягивая Гарри в удушающие объятия. – Я знал, что ты придешь!

– Невилл? – пробормотал Гарри, как только был освобожден. – Но как?..

Гермиона хотела задать уйму вопросов, но внезапно Невилл оторвал ее от пола, обхватив сильными руками. Поставил на место и поприветствовал Рона не менее крепкими объятиями; Гермиона нахмурилась, глядя на изодранную и окровавленную мантию Невилла. При лучшем освещении комнаты царапины на его лице выглядели намного хуже. Гермиона встревоженно переглянулась с Гарри.

– Невилл, – снова попробовал Гарри. – Что с тобой случилось?

– А? О, все не так уж плохо, – он пожал плечами. – Видели бы вы остальных. Хотя бы Симуса. Пойдем. – Он повернулся, чтобы залезть обратно в туннель, посмотрел через плечо на Аберфорта. – Появится еще несколько, Аб. Они аппарируют в бар.

С помощью Рона Гермиона забралась в туннель за Невиллом, услышав, как Гарри поблагодарил Аберфорта за спасение их жизней, а затем все четверо начали спуск по коридору, освещенному яркими лампами.

– Так это правда? – спросил Невилл. – Вы ворвались в Гринготтс, а затем сбежали на драконе?

– Правда, – сказал Рон.

– Это чертовски гениально! Но что вы там делали? Это как-то связано с победой над Сами-Знаете-Кем?

– Да, но лучше расскажи нам о Хогвартсе, Невилл, – предложил Гарри, избегая вопроса. – Как там?

– Это место уже вряд ли назовешь Хогвартсом. Сейчас он больше похож на дом пыток. Близнецы Кэрроу настоящие садисты. Амикус обучает Защите от темных искусств и заставляет нас использовать друг на друге Круциатус.

– Что? – ахнула Гермиона. – Ты же не серьезно.

– Я не шучу. Вот это мне досталось, – сказал он, указывая на самую большую рану на лице, – за то, что отказался это сделать. Им не нравится неподчинение. Алекто же ведет Магловедение, всем рассказывает, что магглы паразиты, что они все тупые дикари, и за свои возражения на уроке я получил вот это, – он указал на другой порез.

– Кошмар, Невилл, – пробормотал Гарри. – Тебе следовало быть осторожнее.

– Не, все в порядке! Когда одни противостоят им, в других зарождается надежда. А еще мы с Джинни снова собрали Армию Дамблдора.

Гермиона перевела взгляд на Гарри, наблюдая, как черты его лица оживляются при упоминании о Джинни, подумала о Драко и почувствовала благодарность за то, что он оставался в безопасности дома Тонкс вдали от ужаса, в который превратился Хогвартс.

– Было тяжело, – продолжил Невилл. – Каждый, у кого есть родственники, выказывающие открытое сопротивление Сами-Знаете-Кому, хватил лиха. Пожиратели откровенно желают мне смерти за все слова, поэтому приходится скрываться. Джинни тоже. И Ли. И... О! Я уже рассказал, что Луна с Дином появились сегодня утром? Просто как ниоткуда взялись, так неожиданно! Понятия не имею, где они были...

– Они были с нами, – объяснила Гермиона, – в доме Тонкс и Ремуса, восстанавливались после того, что случилось в поместье Малфоев.

– Да, мы слышали об этом. Рад видеть, что все вы в порядке, потому что история звучала...

– Подожди, ты сказал, что должен скрываться, – сказал Гарри. – Но ты же ведешь нас в Хогвартс?

– Ну, сам увидишь, – ответил Невилл с веселой улыбкой. – Мы уже пришли.

Завернув за угол, они подошли к двери в конце туннеля, которую Невилл толкнул с криком:

– Эй, народ! Я же сказал, что они придут! Здесь Гарри, Рон и Гермиона!

Гермионе едва удалось запрыгнуть в незнакомую комнату, как ее охватила толпа из более двадцати человек, все обнимали их с Гарри и Роном, издавая восторженные крики, полные облегчения. Близнецы Патил обняли ее, Майкл Корнер бросил сияющий взгляд, Терри Бут погладил по спине, и все, что она могла сделать в ответ – рассматривать их счастливые, исцарапанные лица, задаваясь вопросом: что им довелось пережить за последние пару месяцев.

– Народ! – попытался перекричать шум Невилл. – Эй! Не задавите их!

В конце концов Гермиона смогла осмотреться, изучая комнату: заметила множество ярких гамаков, развешенных подобно праздничным гирляндам, шкафы, переполненные книгами, столы и стулья, расставленные вокруг, радиоприемник в углу, несколько прислоненных к стене метел и гербы Гриффиндора, Рейвенкло и Хаффлпаффа на деревянных стенах. Не было лишь Слизерина. В помещении совсем не намечалось зеленого или серебряного мерцания. Она никогда не видела подобной комнаты, поэтому ломала голову, действительно ли они находятся в Хогвартсе.

– Где мы вообще? – спросил Гарри.

– В Выручай-комнате! – ответил Невилл. – Я сделал небольшую перестановку. Как-то убегал от Кэрроу, и она впустила меня! Сначала было меньше места, но с момента образования АД она расширилась и стал еще более впечатляющей. Туннель к Абу появился, когда я был голоден. Он давал нам еду, потому что комнате это не по силам.

– А Кэрроу не может войти внутрь? – спросил Рон.

– Нет, – спокойно сказал Невилл. – Я узнал, что нужно быть весьма конкретным в своих желаниях, поэтому попросил комнату убедиться, что ни один из сторонников Кэрроу не сможет войти. Пока в комнате кто-нибудь находится, все в порядке! О, народ, – он снова обратился к студентам, – они правда были в Гринготтсе!

– Быть того не может! – воскликнул Симус. – Что вы там делали?

Все остальные подхватили вопрос, но Гермиона отключилась от общего шума, когда Гарри неожиданно согнулся пополам, взметнув руку ко лбу. Она потянулась к его плечу, пытаясь успокоить, но уже в следующую секунду он был в порядке, выпрямился, хоть и сохранил красноречивое выражение ужаса на лице.

– Нужно поторопиться, – прошептал он так, что только они с Роном могли услышать. – Он уже близко.

Позади них раздался шум, и дверь в проход распахнулась, представляя Фреда, Джорджа, Ли и Чжоу.

– Что вы все здесь делаете? – спросил Рон.

– И тебе доброго вечера, братишка, – усмехнулся Фред. – Вообще-то, пришли сражаться. Нас Невилл позвал.

– Сражаться? – спросил Гарри. – Подожди, мы здесь не для этого.

– Конечно же для этого! – выкрикнул Невилл. – Зачем же еще?

– Мы кое-что ищем.

– Что, а после ты просто уйдешь?

– Ну... нет, но... блин!

– Спокойнее, Гарри, – улыбнулся Джордж. – А то еще из штанишек выскочишь.

– Нет, ты не понимаешь...

За их спинами раздался еще один звук, дверь туннеля снова открылась, и Гарри замолчал. При взгляде на Джинни его лицо просветлело, и Гермиона улыбнулась самой себе, зная, сколько времени прошло с их последней встречи. Но сейчас не было времени для мечтательных взглядов, поэтому Гермиона подтолкнула Гарри и прошептала:

– Гарри, крестраж.

– О, точно, – пробормотал он немного смущенный. – Но как мне просить их о помощи, не сказав, о чем идет речь?

– Просто скажи, что мы ищем что-нибудь связанное с Рейвенкло. Они на твоей стороне, поэтому не потребуют лишних объяснений.

– Гермиона, я не хочу, чтобы они сражались.

Прикусив нижнюю губу и отведя взгляд, она осмотрела комнату, анализируя нетерпеливые лица присутствующих, которые с волнением и предвкушением сжимали палочки, повернулась к Гарри, похлопав его по плечу.

– Не думаю, что ты сможешь их остановить, Гарри, – прошептала она. – Посмотри на них. Они этого ждали. Ты не можешь надеяться провернуть революцию в одиночку. Нужно спросить их о крестраже. Прямо сейчас.

Со вздохом он обернулся к толпе и обратил свое внимание на небольшую группу Рейвенкловцев, стоящих рядом: Чжоу, Падма, Майкл и Терри.

– Послушайте, мы кое-что ищем. Это поможет нам победить Сами-Знаете-Кого. Мы думаем, что это как-то связано с Рейвенкло, что-то значимое, как Меч для Гриффиндора. Кто-нибудь знает, что это может быть?

В оглушительной тишине, последовавшей за вопросом Гарри, Гермиона практически услышала его панику, когда ребята обменялись неуверенными взглядами.

– Может, диадема.

Гермиона оживилась при звуке теплого и знакомого голоса Луны, взгляд нетерпеливо заметался по комнате, пытаясь найти ее. Армия Дамблдора расступилась, являя сидящую на низко подвешенном гамаке Луну с невинно сложенными на коленях руками и сияющей улыбкой.

– Я рассказывала тебе о ней, Гарри, – продолжила она. – Диадема Рейвенкло...

– Да, но она потеряна, – перебила Чжоу. – Никто не видел ее...

– Помолчи, – прошипела Джинни, и Гермиона почувствовала, как, подобно горячим искрам, между этими двумя разлеталась напряженность. – Пусть Луна закончит.

– Ну, это было единственно значимым для Рейвенкло. Могу показать, как она выглядит. В нашей гостиной есть ее статуя.

Гермиона нахмурилась, когда Гарри снова вздрогнул и прикоснулся к шраму, а затем повернулся к ним с Роном, его голос был тихим и низким.

– Он в пути, – объяснил Гарри. – Я хочу взглянуть на эту статую. Понимаю, что может не сработать, но вдруг я узнаю ее или что-то щелкнет, если увижу диадему. Вы можете остаться здесь и уберечь Кубок?

– Конечно, – сказал Рон. – Ты должен беспокоиться о своей безопасности, дружище.

– Да, Гарри, будь осторожен, – пробормотала Гермиона. – Не снимай мантию. Постоянно будь начеку, помнишь?

– Конечно. Скоро вернусь. Постарайся всех успокоить.

Гермиона кивнула, пытаясь скрыть какие-либо признаки беспокойства, наблюдая, как Невилл проводил Гарри и Луну к ​​выходу, и они исчезли в темных коридорах Хогвартса, и лишь Мерлин знал, сколько Пожирателей там сновало. Она услышала измученный вздох Рона и повторила за ним, потирая глаза и пытаясь стряхнуть внезапно охватившее ее ощущение полного изнеможения. Оставшиеся в комнате начали разговаривать между собой, их голоса казались Гермионе искаженными и размытыми, словно они с Роном были отделены ото всех, запертыми в крошечном пузыре, в который ничто не могло проникнуть.

– Как думаешь, он ее найдет? – спросил Рон.

– Не знаю, – пробормотала она. – Он чувствует их. Может быть, крестраж приведет его к себе.

– Да, но даже если он найдет диадему, мы не сможем ничего поделать. Благодаря этому чертову гоблину…

– Не говори плохо о мертвых, пожалуйста, Рон...

– Ну, это правда!

Она хотела предложить сесть и провести мозговой штурм по некоторым идеям, но дверь туннеля снова распахнулась, и Гермиона впала в ступор при виде новоприбывших: Ремус, Грюм, Кингсли, Молли, Артур, Флер, Билл, Перси, Оливер Вуд, Анджелина Джонсон, Кэти Белл, Алисия Спиннет – они ввалились в комнату под радостные возгласы Армии Дамблдора, которая сердечно приветствовала их.

– Черт возьми, – пробормотал Рон, – кто вызвал подкрепление?

– Я! – сказал Невилл. – Думаю, нам понадобится любая возможная помощь.

Гермиона смотрела, как Рон направился к своей семье, и она улыбнулась при виде, как Молли громко отчитывает Джинни за участие во всем происходящем, когда та даже совершеннолетия не достигла. Гермиона оглянулась и поняла, что кое-кого не хватает, поэтому направилась к Ремусу, на мгновение притормозив, когда услышала обсуждение стратегии между Кингсли, Грюмом и ним.

– ...если он это сделает, тогда мы отправимся к самым высоким башням, – сказал Ремус. – Оттуда у нас будет лучший обзор и наиболее выгодное положение.

– Я не ты, чтобы говорить приободряющие речи, Люпин, – проворчал Грюм, – Поэтому предлагаю поговорить с Макгонагалл и другими профессорами.

– Сначала дождемся возвращения Гарри. Нам нужно знать о его планах.

Грюм закатил глаз.

– Ага, давайте сядем здесь и будем просто ковыряться...

– Именно так, – настойчиво произнес Ремус. – Терпение не добродетель, а залог победы.

– Да-да, – Грюм отмел его слова и отошел в сторону. – Я расскажу детям о том, что здесь происходит. Возможно, в этом будет побольше смысла.

– Ремус, – позвала Гермиона, заявив о своем присутствии. – Почему Тонкс не здесь?

– Привет, Гермиона, – улыбнулся он, дождался ухода Кингсли и продолжил: – Она в убежище с ребенком. Я попросил ее отправиться домой.

– Не похоже, чтобы она пропустила что-то подобное.

– Потребовалось много аргументов. Кто-то должен присматривать за Тедди, и я бы предпочел, чтобы она оставалась в безопасности. Черт, я бы предпочел, чтобы мы все оставались в безопасности, но, похоже, настал час сражения.

Гермиона рассеянно кивнула, глядя на готовых к бою людей, лица которых выражали разное: волнение, трепет, беспокойство, надежду – любые из всех возможных эмоций спектра. Было действительно странно думать, что эта группа добровольцев, большинство из которых еще подростки, станет сражаться с Волдемортом и его приспешниками. Странно и грустно.

– Ремус, ты честно веришь, что мы к этому готовы?

Он призадумался, нахмурив лоб.

– Я верю, что при необходимости люди способны преодолеть что угодно. Вы не наивная компания детей, вы все совершеннолетние. Вы видели зарождение этой войны собственными глазами. Почему бы вам не увидеть ее конец?

Натянутая улыбка, которая вряд ли выглядела искренней, заменила Гермионе ответ, потому что она не знала, что сказать; она извинилась и несколько минут поблуждала в толпе, немного поболтала с Падмой и Парвати, пока не поймала взгляд Рона. Он махнул ей, отрываясь от опекающего присутствия Молли, и отвел в более тихое место подальше от толпы.

– Я тут подумал. Может быть, давай попытаемся выяснить, как уничтожить этот крестраж, – сказал он. – Планируемая битва будет бессмысленной, если мы не найдем решения.

– Знаю, – вздохнула она, проводя руками по волосам. – Мне нужно в туалет. Вернусь через минуту, тогда и попробуем что-нибудь придумать.

Драко помассировал переносицу, почувствовав тупую головную боль.

Тео был всего в нескольких шагах от второго за вечер поражения, когда его король оказался в ловушке в углу доски и попал в засаду королевы, слона и ладьи Блейза. Драко понимал, что должен быть благодарен, ведь эта партия оказалась короче фактически на час, но от созерцания черных и белых квадратов ему стало дурно. Он пристально наблюдал за Блейзом, переставляющим ладью вперед, измученно вздохнул и откинулся на спинку стула.

– Шах и мат.

– Хвала Мерлину, – сказал Драко.

– Блин, – пробормотал Тео, почесывая затылок. – Сыграем до пяти побед?

– Иди на хер, – выплюнул Блейз, и в тот момент, когда слова слетели с языка, в комнату вошла Андромеда; Блейз превратился в застенчивого ребенка, которого поймали на месте преступления. – Извини, Дромеда.

– Все в порядке, – она улыбнулась. – Я не такая уж ханжа, Блейз.

– Так нечестно, – сказал Тео. – Ты всегда наезжаешь на меня, когда я матерюсь.

– Это потому, что у тебя ругательство через слово, Тео.

– Ты слышала что-нибудь еще о Грейнджер? – спросил Драко, стараясь не показаться слишком нетерпеливым. – Кто-нибудь знает, где она?

– Нет, прости, – ответила она, присоединившись к ним за столом. – Я пыталась связаться с Тонкс, но мне не удалось. Еще пыталась добраться до нескольких других людей, но никто не ответил. Возможно, все спят. Уже поздно.

Драко был совершенно не убежден объяснением Андромеды, но решил не спорить. Если она ничего не знала, он мало что мог с этим поделать, плюс она выглядела настолько измученной и истощенной, рассеянно кусая ноготь, очевидно, опасаясь дурных вестей. У него тоже было такое чувство, будто что-то зловещее загрязняло воздух, и внутри все скручивалось тугим узлом, когда над головами загрохотал шторм.

– Почему вы не идете спать? – спросила Андромеда.

– Не устали, – просто ответил Тео. – Майлз, Трейси и Миллисента легли?

– Нет, они в соседней комнате играют в криббедж. – Она остановилась и наклонила голову, посмотрев в окно, когда ослепительный взрыв озарил небо. – Возможно, этой ночью никто не сможет уснуть.

Минерва Макгонагалл, ощущая нехарактерную нервозность, пробормотала пароль горгулье и рванула по лестнице в кабинет директора с бешено колотящимся в груди сердцем. Так много предстояло сделать, так мало оставалось времени. Осматривая помещение, она обнаружила Снейпа, стоящего к ней спиной, его мрачный силуэт виднелся у самого большого, самого величественного окна; казалось, он не заметил ее появления. Бело-голубое свечение Защитных чар, которые Флитвик наложил несколько минут назад, заливало комнату, и Минерва шагнула в тень Снейпа, чтобы уберечь глаза от ослепительного света.

– Северус...

– Поттер здесь, – пробормотал он, все еще стоя лицом к окну.

– Как вы узнали?

– Моя метка горела. Сами-Знаете-Кто отправляется в путь. Полагаю, именно поэтому вы защитили Хогвартс?

– Да, – она кивнула. – И, по словам мистера Поттера, он уже близко.

Он медленно склонил голову, через плечо глядя на Макгонагалл с растерянным видом.

– Вы видели Поттера?

– Да, столкнулась с ним и мисс Лавгуд в Башне Рейвенкло. Алекто призвала Того-Кого-Нельзя-Называть.

– Где сейчас близнецы Кэрроу?

– Оба обездвижены и связаны. Они не проблема.

Губы Снейпа дернулись.

– А Поттер?

– Он сказал, что ищет что-то по указанию Дамблдора, – объяснила она, прочищая першащее горло. – Северус, я приказала всем деканам факультетов собрать детей и остальных профессоров в Большом зале. Младших студентов эвакуируют, но тем, кто достиг совершеннолетия, предоставят возможность остаться и сражаться.

– Эти Защитные чары не задержат их надолго, Минерва.

– Я знаю об этом. Я также использовала Пиертотум Локомотор, чтобы выиграть еще немного времени, но знаю, что в конце концов они преодолеют наши барьеры. Мы встречаемся в Большом зале через пятнадцать минут, чтобы обсудить стратегию и безопасно эвакуировать детей.

Выгнув бровь, Снейп повернулся к ней лицом.

– Вы пришли сюда, чтобы попросить меня задержать его?

– Нет, Северус, – сказала Макгонагалл, качая головой. – Я пришла сюда, чтобы попытаться убедить вас отказаться от роли шпиона и доблестно сражаться на нашей стороне.

– Что? – огрызнулся он. – Это нелепо, Минерва...

– Я могу ручаться за вашу невиновность и намереваюсь сделать это в Большом зале.

– Я более полезен для вас двойным агентом. Я могу передать вам информацию и, возможно, помешать ему и Пожирателям. Раскрыть мою истинную преданность было бы глупо…

– Северус, мы находимся в нескольких шагах от битвы. Наша сторона считает вас врагом. Вдруг вы будете убиты или ранены кем-то из наших? Я бы никогда не смогла смириться с тем, что позволила этому случиться, как не смогла бы нести ответственность за виновника, узнавшего правду.

– Минерва, я более чем способен себя защитить.

– Северус, пожалуйста, – произнесла она напряженным, полным отчаяния голосом. – Вы – мой друг, и я не хочу видеть вас пострадавшим из-за маски, которую по вашему мнению вы должны носить. Сражайтесь за Орден.

– Я сражаюсь за Орден, – вздохнул он. – Это то, что я должен сделать. Никогда не думал, что придется взывать к вашей логике, Минерва. Я гораздо ценнее как шпион, и вам это известно.

– Я прошу вас пересмотреть это решение.

– Я отказываюсь, – ответил он. – Вы попусту тратите время, хотя и не можете себе этого позволить. Соберите своих учеников, составьте план и отправляйтесь в Большой зал.

– Но, Северус...

– Ступайте, Минерва, – настоял он. – Ступайте. Сейчас же. Подготовьтесь к битве, пока есть время. Не теряйте больше на меня силы. Приберегите их для боя.

Макгонагалл сокрушенно склонила голову, с сожалением нахмурившись, и морщины на ее лице стали намного глубже; она развернулась, чтобы уйти. Интуиция подсказывала ей возразить, поупорствовать и убедить его передумать, но у нее не было лишних минут, только школа несовершеннолетних волшебников и ведьм. Она заколебалась на пороге, обернулась и встретила бесстрастный взгляд Снейпа.

– Вы самый отважный человек среди известных мне, Северус. Я надеюсь, что все узнают вас так же, как и я. Благодарю вас за все, что вы сделали.

Снейп не ответил, ожидая, пока она покинет его поле зрения, а после устало, но облегченно выдохнул. Снова повернувшись к окну, он наблюдал, как армия воинов и статуй марширует во внутреннем дворе; их шаги сотрясали землю, подобно ударам боевого барабана, а за дверью кабинета слышались встревоженные голоса передвигающихся по коридорам студентов.

– Минерва права, Северус, – сказал портрет Дамблдора. – Ты крайне отважный человек.

– Отважный или безумный, хотя теперь я убежден, что это одно и то же.

– Ты не должен забывать о своей задаче, Северус. Гарри обязан узнать, что он – последний крестраж, и что Волдеморт должен убить его, иначе он так и останется неприкосновенен.

– Да, вы ясно дали понять, что Поттер должен пожертвовать собой, – насмешливо усмехнулся он. – Гарантирую, я сообщу Поттеру, что ему придется покончить жизнь самоубийством. Еще раз хочу выказать вам вечную благодарность за то, что оставили меня с этой обязанностью.

Дамблдор на картине нахмурился.

– Ты все еще не простил меня?

– Я прощу вас, если план сработает и если мы победим.

Гермиона плеснула немного воды в лицо, глядя на свое отражение в зеркале, и решила, что выглядела намного моложе, чем чувствовала себя. Ее конечности болели, веки были тяжелыми, а сердце щемило в груди, будто было готово разорваться от переполнявших его опасений. Она не могла решить, страшилась ли неизбежного или стремилась достичь финала того ада, в котором они жили с четвертого курса, с тех пор, как Волдеморт вернулся.

Взглянув на руки, она заметила, что они немного дрожат, но списала это на адреналин и продолжительное пребывание в холоде. Она обнаружила маленькую царапину на безымянном пальце, вероятно, полученную еще в Гринготтсе: капля крови упала в раковину, испачкала фарфор алым цветом, и она на мгновение зациклилась на увиденном.

Кровь – это начало и конец всего: рождение, смерть, в ее случае даже любовь, поэтому она подумала о другой испачканной кровью ванной, в другое время.

«Ну, вот. Теперь твоя кровь тоже грязная!»

Она не знала почему, но определила этот инцидент как поворотный момент для них с Драко – катализатор их отношений. Теперь она скучала по нему больше, чем когда-либо, жаждала его голоса для успокоения нервов, но была рада, что его здесь нет. Она была рада, что он где-то в безопасности. Слишком много любимых ею людей уже были здесь, и рациональная часть ее понимала, что будут потери.

Люди сегодня умрут.

Люди, которых она знала.

Она была слишком погружена в свои мысли, чтобы услышать звуки открывшейся двери или шагов по плиточному полу позади, но вспышка движения в зеркале испугала ее. Повернувшись вокруг со странной смесью шока, действуя инстинктивно, спустя секунду схватила палочку Беллатрисы и на удивление твердой рукой нацелила ее на незваного гостя.

– Эй, Гермиона, успокойся! – пробормотал Рон. – Это я!

– Черт возьми, Рональд, ты до смерти меня напугал!

– Чего такая дерганая?

– В случае, если ты забыл, Сам-Знаешь-Кто уже близко, – сказала она, вернув палочку в карман. – Ты не должен так подкрадываться к людям!

– Прости, я стучал, но ты не ответила.

– Что ты вообще здесь делаешь? Это туалет для девочек, Рон.

– Вот именно! Поэтому я здесь! – произнес он оживленно. – Когда ты сказала, что пойдешь в туалет, что-то щелкнуло у меня в голове. Туалет для девочек! Чертова раковина!

– Что ты несешь?

– Тайная комната! – воскликнул он. – Скелет василиска должен быть там, и если мы заполучим его клыки...

– ...тогда при их помощи уничтожим крестражи, – закончила она с улыбкой. – Рон, ты гений!

– Знаю! Мы можем взять метлу и быть там через несколько минут.

– А я могу использовать Заклинание Разнаваждения, чтобы скрыть нас, – сказала она, уже направляясь к двери. – Давай, идем.

К счастью, этот туалет располагался у выхода из Выручай-комнаты, поэтому они выскользнули оттуда незамеченными, спустились по закрытой со всех сторон лестнице, достигнув стены. Рон толкнул дверь, когда Гермиона закончила произносить Заклинание Разнаваждения, но как только они вышли в коридор, практически оказались сбиты с ног небольшой группой первокурсников-гриффиндорцев во главе с довольно взволнованной мадам Хуч. Позади них шли пятикурсники с Рейвенкло, а после – слизеринцы третьего года обучения; Гермиона быстро применила к ним с Роном новое заклинание, переживая, что их разделит движущаяся толпа студентов Хогвартса.

– Полагаю, Гарри увидел одного из профессоров и рассказал, что Сама-Знаешь-Кто уже близко, – пробормотал Рон, дергая ее за рукав. – Давай, нам нужно попасть на второй этаж.

– Как думаешь, Гарри в порядке?

– Конечно, ты же знаешь, у него талант оставаться в живых. Не зря же его прозвали Мальчик-Который-Выжил, помнишь?

Позволяя Рону тащить ее по знакомым коридорам Хогвартса, она слушала эхо разверзшегося вокруг замка ада: громоподобные шаги и испуганные крики, и все, казалось, просто сливалось в оглушительный рев, который заставлял само здание дрожать.

Когда они пронеслись мимо окна, Гермиону на мгновение ослепила завеса пульсирующего света, окружающего школу, и она узнала в ней Защитные Чары, образующие яркий блестящий щит над Хогвартсом.

Она знала – это начало.

– Шах и мат, – сказала Андромеда.

– Зашибись, – пробормотал Тео, – сегодня точно не моя ночь.

Драко собирался сделать еще один комментарий о слабых навыках Тео, но странный шум отвлек его внимание, и все в комнате резко вскинули головы, когда дверь кухни распахнулась. Тонкс ворвалась в комнату, прижимая к груди Тедди, который надрывно плакал. На лице Тонкс явно читалась паника, волосы окрасились в зловещий оттенок красного; Андромеда обеспокоенно вскочила на ноги и подошла к дочери.

– Нимфадора, что такое?

– Мама, мне нужно, чтобы ты присмотрела за Тедди.

– Зачем?

– Ремус отправился в Хогвартс с Орденом, – быстро объяснила она. – Гарри там, и Сама-Знаешь-Кто уже в пути. Мы будем сражаться. Время настало.

– Грейнджер там? – спросил Драко, не обращая внимания, как жалко звучит.

– А Луна? – добавил Блейз.

– Насколько я знаю, там все, – ответила она, передавая Тедди на руки матери. – Ремус сказал остаться дома с ребенком, но мне нужно идти. Мне нужно быть с ним, мама.