Текст книги "Изоляция (ЛП)"

Автор книги: Bex-chan

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 49 страниц)

– И не похоже, что Поттер и Уизли будут вежливы с нами. – Драко нахмурился. – Черт, да я уверен, что Уизли уже настрочил список оскорблений на случай, если они вылетят у него из головы.

– Мне кажется, было бы здорово, если бы все подружились, – мягко произнесла Луна, серьезно посмотрев на Драко. – Думаю, Гермиона тоже хотела бы, чтобы все поладили.

Тео фыркнул.

– А я бы хотел устроить развратные выходные с близняшками Патил, но этому не сбыться.

Гермиона скривилась, выпив тошнотворное комковатое зелье, которое проскользнуло по горлу и приземлилось в желудке, подобно куску влажного цемента.

– Ужасно, – она закашлялась и вернула пустой фиал Тонкс. – На вкус как заплесневелая каша.

– Значит зелье верное, – Тонкс пожала плечами, посмеиваясь над гримасой Гермионы. – Давай подождем минутку, чтобы оно вступило в силу, и посмотрим, как отреагируют ноги.

– Хорошо, – согласилась она. – Значит, мне нужно пить это каждый день?

– Да, пока твои ноги снова не заработают. Каждая доза должна по чуть-чуть возвращать чувствительность. Через пару недель все вернется в норму.

– Пару недель? Нет способа ускорить?..

– Гермиона, я знаю, ты не хочешь сидеть на месте, но тебе нужен отдых, – медленно произнесла Тонкс. – Если повезет, исцеление займет лишь неделю, но твое тело прошло через ад…

– Я уже чувствую себя лучше.

– Лишь потому, что магические методы исцеления эффективнее маггловских, не значит, что ты в порядке. Нужно потратить какое-то время на восстановление.

Опустив плечи, Гермиона вздохнула и пораженно склонила голову.

– Ладно. Ты не видела мою сумку? Я хотя бы проведу несколько исследований.

– И сумка, и одежда в нижнем ящике, – ответила Тонкс, указывая на комод в углу комнаты. – Вообще-то, я собиралась все выстирать.

– Дай мне сначала взглянуть, уверена, в карманах что-то было.

– Хорошо.

– Итак, – выдохнула Гермиона, восхищенно улыбнувшись. – Поздравляю! Каково быть мамой?

– Чудесно, – ответила Тонкс, не раздумывая. – Конечно, я не спала с момента его рождения, но это неважно. Он само совершенство. Мы назвали его в честь папы – Тедди.

– Где он сейчас? Его можно увидеть?

– Он с Ремусом. Думаю, они вздремнули, но я покажу его после сна. Хочу, чтобы Гарри тоже его увидел. Мы решили, что он должен стать крестным отцом. Сейчас он спит, так что пока я ему ничего не сказала.

– О, уверена, Гарри будет так тронут. Не возникло проблем из-за крови оборотня?

– Нет, он унаследовал мои способности метаморфа. Его волосы изменили цвет примерно через час после рождения. Ремус вздохнул с облегчением.

– Я очень за вас рада, – искренне произнесла Гермиона, сияя от счастья. – Когда Драко рассказал мне, я… было так приятно услышать хорошие новости.

Тонкс задумчиво потерла губы.

– Почему ты не рассказала мне о Драко?

Из-за резкости вопроса Гермиона на мгновение потеряла дар речи.

– Ну… Потому что ты назвала бы меня сумасшедшей, а после воззвала к чувству долга.

– Гермиона…

– Ладно, наверное, я немного сгущаю краски, но ты наверняка подумала бы, что я слегка не в себе.

Тонкс усмехнулась.

– Думаю, все мы немного не в себе, но да, я понимаю, о чем ты.

– Знаешь, я собиралась открыться. Когда мы встретились в Хогсмиде, я почти рассказала тебе, но было так много всего, что требовалось обдумать.

– Например?

– Я не могу рассказать, как Драко появился в Хогвартсе, – задумчиво произнесла Гермиона, – это поставит под угрозу кое-кого.

– Все в порядке, – кивнула Тонкс, – мама сказала, он не говорил ничего конкретного на этот счет, поэтому мы и решили, что здесь замешана третья сторона, желающая остаться неизвестной. Детали не так важны.

– Значит, ты не считаешь меня безумной? Из-за наших с Драко отношений.

– Сначала я в них не верила, но мама объяснила кое-что, рассказав о жизни Драко у нее, а кое-что я видела своими глазами.

– О чем ты?

– Вчера, увидев твои ранения, – уточнила она, – или узнав, что ты в Мэноре, он так резко отреагировал, что развеял все мои сомнения – он любит тебя.

Гермиона склонила голову и смущенно улыбнулась, наслаждаясь ощущением успокаивающего тепла, расцветающего в груди.

– Спасибо, – прошептала она, – за понимание.

– Не пойми меня неверно, я по-прежнему отношусь к нему с подозрением, – осторожно произнесла Тонкс, – но для того, что он сделал, требуются яйца. Он пошел против семьи и Сама-Знаешь-Кого, и для меня этого достаточно, чтобы дать ему шанс. Должно быть чертовски трудно принять решение и отказаться от долга, оставить все, что знаешь, и уповать на милость тех, кто в свое время был тебе врагом.

– Очень надеюсь, что Гарри и Рон увидят все в таком же свете, – призналась она. – Драко упомянул, что здесь Блейз Забини?

– Да, и Теодор Нотт тоже. Они и еще некоторые слизеринцы перешли на нашу сторону и оставались с моей мамой. Мы называем их «Просвещенными», о них известно лишь нескольким членам Ордена: Лавгудам, МакГонагалл, нам с Ремусом. Безопаснее всего держать это в секрете.

– Как Гарри и Рон отреагировали на их присутствие?

– Луна дала им Снотворное зелье, и они до сих пор спят, – объяснила она, – но когда проснутся, им придется научиться вести себя прилично друг с другом, я сказала об этом и Тео с Блейзом. Не собираюсь мириться с глупыми перебранками в собственном доме.

– Это разумно, – согласилась Гермиона, задумчиво хмыкнув. – Знаешь, я нахожу переход слизеринцев совершенно… утешающим.

– Они все еще немного грубы, – усмехнулась Тонкс. – Тео в частности. Но они не плохие люди, просто родились в неправильной среде и были неверно поняты. Сама поймешь, когда увидишь.

Гермиона почувствовала, как внезапно скрутило живот – укол боли и опасений в преддверии встречи с Тео и Блейзом. Не так давно в коридорах Хогвартса они прошли бы мимо, окинув друг друга кислым взглядом и пробормотав под нос какие-нибудь гадости; но теперь все изменилось, ведь так?

– Ладно, – сказала она, откидывая одеяла, – давай проверим, как там мои ноги.

Драко барабанил пальцами по столу и ерзал на стуле; взволнованный и слегка озадаченный, он в очередной раз перевел взгляд на дверь. Нетерпеливо вздохнув, он тряхнул челкой и решил, что подождет еще пять минут, а после пойдет и проверит, что же так задержало Грейнджер с Тонкс; и если придется, он принесет ее сюда.

– Драко, – позвала Луна.

– Что? – огрызнулся он, но, казалось, она не обратила внимания на его тон.

– Хочешь чаю?

– Нет.

– Точно? – спросила она, поднимаясь с места. – Возможно, травы сделают тебя менее…

– …стервозным, – закончил Тео. – У тебя те самые дни, приятель?

Какой бы ответ ни вертелся у Драко на языке, он так и не успел сорваться потому, что открылась дверь и Грейнджер прохромала в кухню; ее походка была неуверенной, она опиралась на плечи Тонкс для поддержания равновесия. Было очевидно, что она прикладывала много усилий: дыхание сбилось, щеки раскраснелись, но она предсказуемо отказывалась считать себя ослабшей. Он встал, когда Гермиона заметила Лавгуд и оторвалась от Тонкс, чтобы поприветствовать ее отчаянно неуклюжим объятием, которое почти сбило Луну с ног.

– Луна, – выдохнула Гермиона. – Господи, как же я рада тебя видеть.

– Здравствуй, Гермиона, – беззаботно ответила она, – я тоже рада встрече.

– Я слышала, ты была в Мэноре, как ты?

– Очень хорошо, спасибо, но не уверена, что смогу и дальше тебя удерживать.

Драко оттолкнул с пути Тонкс, подхватил Грейнджер за локоть и, обняв за талию, притянул в объятия, пока она не перенесла на него свой вес. Он провел их обратно к столу, крепче обняв, когда она споткнулась, и позволил ей переплести их пальцы, несмотря на то, что прекрасно понимал – все в кухне пристально наблюдают за ними.

– Ты в порядке? – спросил он так тихо, чтобы его больше никто не услышал.

– Нормально, – упрямо ответила она.

Он усадил ее на свободный стул и сел рядом, внимательно изучил полуприкрытыми глазами, пытаясь определить настрой; осторожно взглянул на Блейза и Тео. Он увидел ее беспокойство, но также увидел дерзкий изгиб губ и понял, что она справится с ситуацией, но все равно незаметно под столом сжал ее колено в ободряющем жесте.

Гермиона прервала случайный зрительный контакт с Блейзом, опустила взгляд и, положив руки на стол, нервно сложила ладони вместе. Она ощутила, как в комнате сгустилась напряженная тишина, и когда подняла голову, чтобы узнать причину, заметила взгляды окружающих, сосредоточенные на уродливых буквах, выцарапанных на ее предплечье.

Грязнокровка.

Она поспешила натянуть рукав свитера, чтобы скрыть клеймо, но вырезанное слово повисло между ними тяжелым грузом; даже Луна приняла серьезный вид. Несмотря на поврежденные в ногах нервы, Гермиона сквозь джинсы почувствовала, как Драко сжимает ее бедро, и это принесло странное успокоение.

– Извините, – пробормотала она, ощущая необходимость нарушить невыносимую тишину.

– Тебе не за что извиняться, Гермиона, – строго произнесла Тонкс. —Уж точно не за это.

– Черт побери, Тонкс, – подал голос Тео, – наверное, ты хреново поработала Целебными чарами.

– Целебные чары здесь не помогут, – вмешался Блейз, глядя прямо на Гермиону. – Я узнаю заклятие. Метка исчезнет только со смертью волшебника, применившего его.

– Ох, – выдохнула она, не зная, что ответить. – Ну, эм-м… спасибо, я такого не знала, так что… да, спасибо. Теперь я хотя бы смогу его изучить.

Забини слегка кивнул в ответ, и все снова погрузились в тревожное молчание, пока Тео, откашлявшись, не протянул:

– Ну-у… в последние дни стоит прекрасная погода.

Блейз хмыкнул.

– В последние дни стоит прекрасная погода? – насмешливо повторил он. – Какого черта…

– По крайней мере, я хоть что-то сказал.

– Ты решил, что погода станет подходящей темой?

– Эй, я веду себя лучше, чем во время нашей встречи с Лавгуд у Дромеды, – Тео перешел в защиту.

– Это правда, – согласилась Луна. – Я бы с радостью обсудила с тобой погоду, Тео.

– Вот видишь, Лавгуд со мной согласна. Или вы бы предпочли так: «Привет, Грейнджер. Помнишь меня? Я ненавидел тебя в Хогвартсе, но давай начнем все сначала, ведь ты трахаешься с моим приятелем.»?

Драко презрительно ухмыльнулся.

– Блять, я тебя предупреждал, Нотт...

– Все в порядке, Драко, – перебила Гермиона, – им не нужно ходить вокруг меня на цыпочках. Я предпочитаю, чтобы они были честны.

– Грейнджер...

– Нет, Драко, – настояла она, одаривая его суровым взглядом. – Я в курсе, что в прошлом все было... сложно, но всем будет легче, если мы не станем это игнорировать.

– Значит, ты поощряешь их вести себя, как полнейшие задницы? – он нахмурился. – Да, блестящая идея.

– Я ни на что никого не поощряю, но я бы предпочла, чтобы мы не избегали темы прошлого или притворялись, что заинтересованы в чертовой погоде.

– Я никогда не говорил, что мы должны обсуждать долбаную погоду! – бросил он, не обращая внимания на смущенные взгляды, которыми обменивались присутствующие в кухне.

– Тогда пусть они просто скажут, чего хотят, и я с этим разберусь! – выпалила она. – Годрика ради, Драко, я большая девочка.

– Ладно, прости, что спасал тебя от оскорблений.

– Они вряд ли скажут то, чего я раньше не слышала! И в Хогвартсе ты сам, вероятно, обзывал меня чаще, чем Блейз и Тео вместе взятые!

– Это неуместно...

– Совершенно уместно!

– Чушь собачья...

– И мы не преодолеем этого, обсуждая погоду!

– Да прекрати уже упоминать эту проклятую погоду!

– Мы преодолеем это, будучи откровенными и беспристрастными...

– Обстоятельства совершенно не те! – прокричал он. – Салазар помоги, даже когда нездорова, ты та еще заноза в заднице, которую хлебом не корми – дай поспорить!

– А ты неисправимый болван!

Возможно, их спор еще продолжался, если бы звук стула, оттаскиваемого Луной от стола, не вырвал Гермиону из горячки разногласий; она снова почувствовала на себе множество взглядов. Щеки залил жаркий румянец; она смущенно заправила за ухо выбившуюся из прически прядь и посмотрела на Драко из-под опущенных ресниц – он повел плечами и нервно облизал зубы. Но на его губах играла едва заметная довольная улыбка, и она подавила желание улыбнуться в ответ. Она очень скучала по их безвредным перебранкам, после которых всегда ощущала нечто среднее между возбуждением и раздражением, но определенно была удовлетворена.

– Ладно, – выпалил Тео, нарушив еще одну тишину, – кто-нибудь еще мучается вопросом: чувствует ли он дискомфорт или же завелся? Или только я?

– Да Мерлина ради, Тео! – поругала Тонкс. – Что с тобой не так? Ты имеешь хоть какое-то понятие о приличиях?

– А что я? Грейнджер сама сказала, что ожидает от нас честности!

Драко был готов сорваться с места и врезать Нотту в челюсть, но тихий звук сбоку остановил его. Он посмотрел на Грейнджер и увидел, что та улыбалась, а ее тело слегка содрогалось; она очаровательно сморщила нос и засмеялась. Он озадаченно приподнял бровь и, не удержавшись, ухмыльнулся, ощутимо разрядив обстановку.

– Простите, – сказала Гермиона, успокоившись, – понятия не имею, почему решила, что это смешно.

– Не удивлен, – Тео самодовольно пожал плечами, – я весельчак.

Блейз хмыкнул и покачал головой.

– Твой юмор на любителя.

– Нет, это твое лицо на любителя.

Гермиона захихикала и задумалась, когда в последний раз она вот так смеялась, когда позволяла себе украсть момент для себя и побыть простым подростком, не обремененным весом проблем, балансирующих на плечах. Она почувствовала, как Драко вернул ладонь на ее колено, и потянулась, чтобы вновь переплести их пальцы; на краткий миг поймала его взгляд, чтобы показать, что ей достаточно комфортно в сложившейся ситуации.

Большая часть оставшегося вечера проходила в напряженном молчании, нежели разговорах, но Гермиона и не возражала. Ожидать немедленной дружбы с Блейзом и Тео было бы слишком самонадеянно; но между ними не было никаких злобы или намерений вызвать дискомфорт, а это уже можно было считать хорошим началом для конца дня.

– Драко?

– Хм-м.

– Ты спишь?

– Очевидно, нет.

Она повернулась на кровати, чтобы лечь к нему лицом.

– Ты читал «Теорию искривления времени» Вирджинии Феирхарт?

– Если я отвечу «да», ты захочешь поговорить об этом?

– Да.

Он вздохнул и открыл глаза.

– Нет, но помню, что видел ее в библиотеке. Что там?

– У автора была теория: поскольку время может быть изменено или обмануто при помощи маховика времени, значит существуют возможные бесконечные вселенные за пределами сфер измерения, в которых существуем самые различные мы, безграничные в своей вариативности. У магглов существует аналогичная теория, именуемая «Теорией мультивселенных»...

– Грейнджер, уже за полночь, – перебил он. – В этой небольшой лекции есть смысл?

Гермиона колебалась.

– Ты... Как думаешь, возможно ли, что где-то есть вселенная без войны, но в ней мы все равно вместе... без окружающего нас хаоса?

Он недоуменно нахмурился, посмотрел на Гермиону и пододвинулся ближе, коснувшись ее лба своим.

– Но это были бы не мы, – сказал он. – Они были бы лишь зеркальными отражениями...

– А кто сказал, что мы не зеркальные отражения? – возразила она. – Вдруг мы ненастоящие?

Драко пробежался пальцами по ее руке, спустился на талию, задержался на бедре, неспешно рисуя круги.

– Это ощущается вполне настоящим, разве нет?

Она не ответила, только подняла голову, чтобы подарить ему быстрый поцелуй прежде, чем спрятаться в его крепких объятиях.

– Интересно, существует ли вселенная, в которой вы с Роном и Гарри дружите.

– Точно нет, – прошептал он. – Уверен, все возможные версии меня считали бы Поттера с Уизли задротами.

Недовольно хмыкнув, она проворчала что-то бессвязное, лежа у него на груди, и он решил не заострять на этом внимание. Он слышал усталость в ее дыхании, тяжелые вздохи в течение минут ударялись о его ключицы.

Он вздрогнул и проснулся; холодный пот стекал вдоль бровей по лбу, посылая нервирующий озноб вдоль позвоночника. Сердце беспорядочно билось в груди, и в странный момент паранойи он проверил, находилась ли Грейнджер рядом. Конечно же да. Она спала, повернувшись к нему спиной, капризные кудри были разбросаны по подушке; она тихо засопела, когда Драко передвинулся в постели.

Он не был уверен, но вроде бы ему приснилась мать; он сел, чувствуя раздражение, и откинул влажные волосы с лица. Он пытался вспомнить хоть какие-нибудь детали сна, по непонятной причине чувствуя, что они могут быть важны, но это было бесполезной тратой сил. Сны всегда ускользали, когда реальность вновь вступала в свои права.

Драко задыхался от невыносимой сухости в горле, пытаясь ладонью заглушить кашель, чтобы не разбудить Грейнджер, но она даже не шелохнулась. Решив, что стакан сока сможет помочь, он с заботливым беспокойством покинул кровать, выпутываясь из простыней и ее объятий.

Схватив свою палочку, он наколдовал слабый Люмос, чтобы осветить путь и поиграть с тенями, и направился вниз. Он предполагал, что было около трех или четырех утра; дом был безмолвен, и только глухие звуки его шагов раздавались в ушах.

Он открыл дверь кухни и свечение его палочки поймало очертания фигуры и вспышку рыжих волос; Драко отшатнулся от неожиданности, но заставил себя быстро собраться, когда понял, кто сидел за столом. Он добавил больше волшебства в Люмос, чтобы лучше видеть второго волшебника в помещении. В его глазах Драко не заметил ничего, кроме презрения, которое встретил с усмешкой и дерзко вздернутым подбородком.

– Здо́рово, это ты, – холодно произнес Драко. – Знаешь, Уизли, люди с подобными твоему лицами не должны прятаться во тьме. Это чертовски опасно для здоровья окружающих.

Рон стиснул зубы, медленно поднялся со своего места, и Драко с удивлением изогнул бровь. Видимо, ночь только что приняла интересный оборот.

====== Глава 35. Вода ======

Саундтрек:

Mute Math – You are Mine

Angus and Julia Stone – You’re the One

Florence and the Machine – What the Water gave Me

Драко взмахнул палочкой, чтобы зажечь свечи и стопку дров в камине, ожидая, пока кухня осветится янтарем пламени. Он засунул палочку в карман, оставив ее конец немного торчать на случай, если появится причина использовать одно-другое заклинание, после чего вернул внимание к Уизли. Его давний соперник дерьмово выглядел, и это приносило радость.

Рон казался почти поверженным: смертельно бледный с кроваво-красными капиллярами, испещряющими белки глаз, изможденный больше обычного, даже по его бесстыдным стандартам Уизли. Только взгляд казался живым, хотя и был направлен куда-то мимо Драко, его ноздри раздувались, костяшки белели от напряжения. Было и еще кое-что, нечто из ряда вон выходящее. Драко не мог определиться, касалось это позы или выражения лица, но Уизли выглядел слегка неуравновешенным и неконтролируемым.

– Убирайся, – внезапно выплюнул он. – Убирайся, оставь нас в покое.

Драко не мог удержаться от глумления.

– Зачем мне это делать? Это дом моей двоюродной сестры, которая пригласила меня...

– Ты даже не считал ее сестрой, пока это не стало чертовски удобным!

– Это к делу не относится, – возразил он, решив, что настало время рассказать о неизбежном и понаблюдать за неловкостью Уизли. – Кроме того, Грейнджер нуждается в моем присутствии.

Драко заметил мгновенные перемены в позе Рона, когда упомянул Гермиону: лицо окаменело, дыхание стало беспорядочным и что-то темное промелькнуло в глазах. Было весьма занятно наблюдать, как он мучается от его слов и преисполняется нервозностью. Касалось дело Грейнджер или нет, видеть Уизли, терпящего поражение, всегда доставляло умиротворяющее чувство удовлетворения, разливающееся глубоко внутри.

– Ну же, Уизли, – раздраженно сказал Драко, – давай послушаем твои дерьмовые оскорбления, или же ты предпочитаешь поплакать? Я с удовольствием понаблюдаю...

– Ты не заслуживаешь ее!!! – яростно прокричал он, ударив кулаком по столу. – Не заслуживаешь!!! Ты нихрена ее не заслуживаешь!!!

Драко не дрогнул, несмотря на истину в его словах.

– Как и ты.

– Я заслужил ее больше тебя! – крикнул Рон. – Если она тебе действительно небезразлична, тогда позволь ей быть с кем-то другим! С кем-то, кому не наплевать на нее!

– Ох, Уизли, умоляю, – он закатил глаза, – если думаешь, что я превращусь в слезливого хаффлпаффца и откажусь от нее из-за какого-то жалкого нравоучительного дерьма, тогда ты даже Лонгоботтома обогнал в гонке за приз по тупости.

– Ты знаешь, она не должна быть с тобой! – обвинил его Рон. – Ты, наверное... даже не знаю, наверное, ты одурачил ее...

– Твою ж мать, Уизли, если бы у тебя был мозг, ты был бы опасен. Грейнджер взрослый человек и может принимать самостоятельные решения, – сказал он и сделал паузу, чтобы усмехнуться. – И она решила, что хочет меня. Не тебя.

Рон судорожно вздохнул сквозь сжатые зубы.

– Я был ее первым! – выкрикнул он. – И между нами больше, чем ты думаешь! Мы...

– Знаю. Она мне рассказала, – спокойно ответил Драко, игнорируя ревность и наслаждаясь шоком на лице Уизли. – И тот факт, что это был ты, делает любые перспективы сомнительными. Ты едва способен использовать волшебную палочку, так что я сомневаюсь, что ты хотя бы отыщешь собственный член.

Лицо Рона залилось яростным румянцем; он опрокинул стол, удалив между ними любые преграды, подошел к Драко настолько близко, что тот почувствовал его возмущенное дыхание на лице. Драко выпрямился и задрал подбородок, чтобы стать выше, пока опускал руку и пальцами охватывал палочку. На всякий случай.

– Ты болен, – прорычал Рон. – Все, что ты делал...

– Сделай к херам шаг назад, Вислый, – перебил Драко низким угрожающим тоном. – Немедленно.

– Это какая-то извращенная схема, чтобы навредить нам...

– Ага, именно, – Драко саркастически рассмеялся. – Быть козлом по отношению к Грейнджер в течение шести лет – вот так секретная уловка, чтобы затащить ее в постель и разозлить вас с Поттером. Поздравляю, Уизли, ты только что взял долбаное первенство по кретинизму.

– Прекрати!!! – рявкнул Рон Драко в лицо. – Прекрати сейчас же!!!

– Я больше не стану повторять, Уизли, шаг назад!

– Она ошибается на твой счет!!! Ты ничуть не изменился!!!

– Даже не смей, – предупредил Драко холодным шипением. – Не притворяйся, словно хоть что-нибудь обо мне знаешь.

– Ты используешь ее!!! – взревел Рон. – Для тебя это просто чертова шутка!!!

Драко громко зарычал, неожиданно возмущенный обвинениями Уизли, и почувствовал удушие от его близости.

– Убирайся с глаз моих!!!

– Я не позволю тебе обидеть ее!!! Я умру за Гермиону!!!

– Как и я!!!

Драко был абсолютно серьезен насчет своих слов, но все равно удивился, с какой легкостью они сорвались с его губ; приятным бонусом стало ошеломленное лицо Уизли. Он выглядел так, словно реплика Малфоя физически навредила ему; он неуклюже отступил назад и чуть не споткнулся о ножку перевернутого стола. Драко распрямил плечи и, наблюдая, как Рон пытается успокоиться, щелкнул языком по небу, возвращая Уизли к реальности.

– Ты на это не способен, – тихо произнес Рон, переводя свирепый взгляд на Малфоя. – Ты не можешь быть настолько бескорыстным.

– Не смей, – снова прорычал Драко. – Твоя самая большая ошибка, Уизли, – ты недооцениваешь меня, особенно когда речь заходит о Грейнджер.

Рон оскалился.

– Ты думаешь, все так просто? Теперь ты один из нас?

– Я не желаю иметь с тобой ничего общего…

– Вот так дерьмово, а? Ведь Гермиону со мной многое связывает, и ты совершенно ее не знаешь, если думаешь, что она бросит нас с Гарри ради тебя…

– Я не закончил, – сердито проговорил он. – Терпеть не могу вас с Поттером, но знаю, что она не откажется от вас, независимо от испытываемого мной отвращения. И я ничего не смогу с этим поделать.

– Ты чертовски прав, ни при каких…

– Ты всерьез полагаешь, я не думал над этим, Уизли? – огрызнулся он, ощущая, как в голове зарождается гневная речь. Слова вырывались сами по себе, и он не собирался им мешать. – Я знаю, что ты, Поттер и Грейнджер почти как сиамские тройняшки, я знал это еще до того, как оказался здесь, знал, пребывая в убежище для отступников, и я, черт возьми, знал это, когда решил поставить Грейнджер выше собственной семьи! Если думаешь, что вы с Поттером сможете разлучить нас, то ты охереть как ошибаешься! Ты мог бы стать помехой, но ты слишком мелок в сравнении со всем дерьмом, которое мы с Грейнджер пережили.

Рон глубоко вздохнул, втянув щеки.

– А как же ее кровь?

Драко сощурился, уподобляясь змее.

– Очевидно, что для меня это не важно.

– С каких это пор! – заорал Рон.

– Твою мать, Уизли, я что, по слогам должен произнести?! Ты действительно настолько туп? – холодно выплюнул он. – Грейнджер. Теперь. Моя. Привыкай к этому. Так же как я буду привыкать к твоему присутствию.

– Я никогда не приму тебя как одного из нас! – негодующе воскликнул Рон, но Драко расслышал в его голосе нотки поражения. – Это ненадолго! Ты… Ты облажаешься!

– Думай так, если это поможет тебе крепче спать по ночам, – он пожал плечами. – Ты серьезно думаешь, что я находился бы здесь, вероятно, отрекшийся от семьи, лишь бы провести время с вами, идиотами, если бы все было ради шутки? – он шагнул в сторону Рона и склонил голову на бок, бросая на него снисходительный взгляд. – Если ты попытаешься перейти мне дорогу, узнаешь, на что я способен.

С этими словами он с силой толкнул Уизли и пошел к двери.

– Куда, черт возьми, ты идешь? – крикнул вслед Рон.

– Ты мне надоел, – бросил он через плечо, – плюс наблюдение тебя оскорбительно для моих глаз.

– Мы еще не закончили!

– Уверен, что так, но сейчас ты слишком жалок даже по своим обычным стандартам. Уж слишком все легко, и, если быть до конца откровенным, неловко наблюдать за твоим крахом.

– Я не!..

– Почему бы тебе не отправиться в кроватку, поплакаться в подушку, а после выучить парочку оскорблений, которыми повеселишь меня в следующий раз?

– Малфой…

– Кроме того, – продолжил Драко, задержавшись в дверях, чтобы снисходительно улыбнуться, – Грейнджер ждет меня в постели.

На теле Рона напрягся каждый мускул, лицо исказилось от гнева.

– Сраный…

– Спокойной ночи, Вислый, – вальяжно протянул он и, хлопнув дверью, вышел из кухни прежде, чем услышал очередное ругательство в свой адрес, и тут же натолкнулся на слоняющегося в коридоре Блейза.

– Какого черта тебе здесь нужно?

– Я был рядом на тот случай, если придется вмешаться, – ответил он. – Вы меня разбудили.

– Ждешь извинений?

– Едва ли, – фыркнул Забини, и они начали подниматься по лестнице. – Но благодарность за то, что наложил Заглушающие чары на все спальни, не помешала бы.

Драко склонил голову.

– Почему бы не наложить одно на кухню?

– И пропустить все веселье? Нет уж. Кстати, твой комментарий о его члене был бесценен, но я все равно удивлен.

– Чем?

– Я ожидал гораздо более… агрессивной конфронтации между вами.

– Это не имело никакого смысла, ведь он едва отбивался от моих слов, – небрежно бросил Драко. – Пойми правильно, я уверен, что мой кулак определенно встретится с его лицом в ближайшие дни, но сегодня в этом не было нужды.

– Тогда во время следующей дискуссии предлагаю использовать Заглушающие чары, или же Тонкс устроит взбучку.

– Запомнил, – он кивнул, остановившись у дверей спальни. – Что-нибудь еще?

Блейз вздохнул.

– Ты же знаешь, я на твоей стороне.

– Уверен?

– Да.

– Ну, – сказал Драко и зажал язык между зубами, – когда выяснишь, на чьей ты стороне на самом деле, дай знать.

Казалось, Блейз собирался что-то ответить, но лишь кивнул на прощание и отправился к своей спальне.

– Ты все поймешь, Малфой. Доброй ночи.

Драко сердито посмотрел вслед уходящему Забини и зашел в спальню, стараясь не шуметь, чтобы не разбудить Грейнджер. Он осторожно вернулся в постель, и Гермиона мгновенно прильнула к нему, словно с нетерпением ожидала тепла его тела; ресницы задрожали, и она открыла заспанные глаза.

– Где ты был? – сонно спросила она.

Он обнял Гермиону за плечи, и она уткнулась лицом в изгиб его шеи, дыханием щекоча ключицу, и положила ладонь над сердцем.

– Утром расскажу.

Драко проснулся, ослепленный солнечным светом, пробивающимся в комнату через окно, и с громовым стоном спрятал лицо под подушкой. Но когда понял, что находится в постели один, так быстро сел, что в глазах потемнело и потребовалось несколько секунд, чтобы комната перестала кружиться. С прояснившейся головой и четким зрением он легко отыскал Грейнджер в их небольшой спальне и нахмурился от увиденного.

Она была на ногах, стояла к нему спиной, упираясь руками в комод, очевидно, для устойчивости; ее ноги дрожали. Он скатился с кровати, чтобы увидеть лицо Гермионы – она была сосредоточена, хмурила брови и поджимала губы.

– Какого хрена ты делаешь?

Она дернулась от звука его голоса, почти потеряв равновесие.

– Черт возьми, Драко, – выдохнула она, – ты меня до смерти напугал.

– Я спросил, что ты делаешь, – повторил он, вставая с кровати. – Ты должна…

– Нет-нет-нет, погоди минутку! – резко перебила она. – Утром я выпила зелье, и мне показалось, что ноги… Я думаю, что смогу…

– Грейнджер…

– Смотри! – гордо воскликнула она, осторожно отпуская комод. – Смотри, видишь! Я стою!

Ноги задрожали, и она покачнулась, пытаясь удержать вертикальное положение, а ее восторженная улыбка помешала Драко немедленно подхватить ее под локти, чтобы поддержать.

– Значит, ты можешь стоять на месте, – сдержанно заметил он, – удобно.

– Это прогресс, – она нахмурилась и, все же потеряв равновесие, упала в его раскрытые объятия. – Блин.

– Тонкс сказала, что тебе не стоит спешить.

– Ты меня отвлек, – обвинила она, – я могла бы…

Он заставил ее замолчать страстным поцелуем, игнорируя протесты до тех пор, пока она не поцеловала его в ответ. Она обняла Малфоя за шею, а тот обхватил ее за талию и, крепко прижав к груди, с легкостью приподнял над полом. Драко усадил ее на комод, прикусил нижнюю губу и вплотную встал между разведенных бедер. Она пропустила его волосы сквозь пальцы, задевая уши, и, полностью поглощенная Драко, тихо сладко застонала между поцелуями. Но затем Драко разорвал контакт, провел дорожку из легких покусываний вдоль челюсти прежде, чем отступил назад и залюбовался ее раскрасневшимися щеками и медленными подъемами груди.

– Зачем ты это сделал? – спросила она, задыхаясь.

– Отчасти, чтобы заткнуть тебя, – ответил он с дерзкой усмешкой. – Другие причины и так очевидны.

Гермиона задумчиво хмыкнула.

– Мне нужно в душ.

– Душ? – повторил он. – Думаю, в ванной…

– …будет проще, да. Но я хочу как можно чаще задействовать ноги, ведь теперь я могу стоять.

– Грейнджер, ты от силы провела на ногах секунд десять.

– Именно поэтому ты примешь душ со мной.

Драко удивленно вскинул брови. В последние дни их пребывания в Хогвартсе он запомнил все мельчайшие детали ее тела: каждую веснушку, каждый шрам, каждый женственный изгиб фигуры. Он выучил ее наизусть, поэтому мог закрыть глаза и увидеть ее как наяву; но несмотря на это он знал, что она стеснялась обнажаться перед ним. Утром она всегда прикрывалась простыней или отворачивалась от света, и даже сейчас он заметил робкую неуверенность во взгляде.