Текст книги "Чернушка и Солнечный зайчик (СИ)"

Автор книги: atat

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 30 страниц)

– Не говорите ерунды, Мастер. Вам под силу буквально все. В придуманном вами мире вы можете изменять все, в том числе и себя. Просто попробуйте, вы же были там, сами говорили, значит, сможете жить среди своих Творений.

Фима задумалась: “А ведь правда, там возможно все. Буквально все. Но… нельзя упускать из виду, что любой Мир – как живое существо со своими законами. И я так же должна буду подчиняться этим законам. Если там, к примеру, существует смерть, то я ненароком могу погибнуть, – женщина вздрогнула. – М-да, проблема, однако”.

Снова принявшись за картошку, Мастер и Творение надолго замолчали. Неожиданный громкий кашель сзади заставил их вздрогнуть. Это забрел на кухню выспавшийся за день Лёлик.

– Ну, как у вас дела? Чем занимаетесь?

Мужчина старался придать помятому лицу бодрое выражение.

– Лёлик, минут через тридцать ужин будет готов, – ответила Фима, ставя на плиту кастрюлю с картошкой, – пойди, посмотри по телевизору футбол.

– Футбол? – удивленно вскинул брови муж. – Я и забыл совсем. Надо пойти глянуть. Племяш, ты со мной?

Творение вопросительно взглянул на Мастера. Фима незаметно кивнула, и он послушно направился вслед за Кузькиным, снимая по пути передник. Женщина же, проводив его взглядом, вернулась к прерванному занятию. В голове крутились последние слова Лаварда о возможности жизни среди своих Творений. Так, за размышлениями, был приготовлен ужин и накрыт стол. Позвав мужчин, Фима стала наполнять тарелки. Вскоре все расселись по местам, и ужин начался.

Лёлик без остановки разглагольствовал: сначала о футболе, затем о жизни вообще. Лавард, уплетая горячую картошку с маслом, жмурился от удовольствия. Глядя на блаженное выражение его лица, Фима подумала, что хорошо бы в том мире привить это растение, а то когда читаешь об эльфах, то что-то не встречается упоминание об этом корнеплоде. Те питаются чем угодно, только не картофелем, а Лаварду явно понравилась такая еда, значит, в его мире картошке быть. И будет она называться… “топля”.

Не вставая с места, женщина потянулась к ящику кухонного стола. И вот уже раскрыта тетрадь и сделана запись на память: “Картошка – топля”. Следя за действиями Мастера, Лавард указал на свою тарелку и спросил:

– Это блюдо называется “топля”?

Лёлик засмеялся:

– Ну, ты даешь, племяш! Это же картошка. Разве у вас в Дании ее не едят?

– Едят, но у нас она называется по-другому.

Фима вклинилась в разговор:

– Нет, Лавард, так называется картошка в… Маврии.

Лёлик даже перестал жевать.

– Это где ж такая страна находится, Фимка?

– В Мавритании, – не моргнув глазом, соврала та.

– А, тогда понятно, – тоже соврал Лёлик, скрывая свои никудышные познания в географии.

Творение следил за шариковой ручкой в руке Мастера, выводящей слова: “Маврия – страна в мире Лаварда”. Губы мужчины беззвучно шевелились, словно пробуя на вкус новые слова. Отправив в рот очередную ложку уже топли, улыбнулся одними глазами.

– Фаина Аркадьевна, а в Маврии есть горы? – поинтересовался он.

– Горы? – задумалась женщина. – Есть, Лавард, как не быть.

– А море?

– И море, – усмехнулась Фима. – И море, и реки, и озера, и леса, и поля. Короче, все есть.

Лёлик, вяло ковыряя вилкой в тарелке, так же поинтересовался:

– А территория большая у этой самой Маврии?

Фима подумала и кивнула.

– Достаточная. Ее площадь равна площади Франции.

– Ого!

Фима обратилась к Творению:

– Лавард, как вы думаете, какие там животные обитают?

Она с интересом ждала ответа, ведь от него зависело, какие же виды животных придется выдумывать. Мужчина удивился:

– Разумеется, обычные. Европейские и азиатские.

– Во, зайцы и медведи! – подал голос Лёлик, отодвигая тарелку.

– Конечно, они, – кивнул Лавард, – а еще антилопы, олени, волки, рыси, кошки. Пресмыкающиеся и птицы тоже, обычные для этих регионов.

– Да-а, вот бы поохотиться! – воскликнул Лёлик.

Фима усмехнулась.

– Лёлик, ну, какой из тебя охотник? У тебя же зрение “село” и руки постоянно дрожат.

Кузькин вспыхнул:

– Много ты понимаешь! Все это неважно, если подойти к вопросу умеючи. Мне не обязательно с ружьем охотиться, можно и другими способами.

Быстро строча в тетради, Фима поинтересовалась:

– Это какими же?

– Можно ловушками, капканами, силками и тому подобным.

– Тогда понятно.

Лавард давно позабыл о еде и неотрывно следил за бегущей по бумаге ручкой. Там, на страницах кулинарной тетради, сейчас рождался его Мир. Лёлика между тем как прорвало:

– А какое там правительство?

Фима, не переставая писать, кинула:

– Маврия – королевство.

– Чего? Разве в наше время есть короли? – лицо Кузькина вытянулось от удивления.

– Есть.

– Врешь! Докажи.

– Великобритания.

– Это чо такое?

– Англия, Лёлик.

– А… да, я что-то запамятовал. Ну, ладно, королевство, а кто же там королем сидит?

Фима на мгновение задумалась, а потом снова принялась записывать, коротко ответив:

– Трэмп.

– Тр… первый раз слышу.

– Ага, о нем редко упоминают.

– А жёнка у него есть? То бишь королева.

– Есть.

– А как ее звать?

– Дай вспомнить, я не могу так сразу, – Фима задумалась. – Вспомнила. Королеву зовут Лазурь.

– Чего?! Эт чо за имя? Ты с головой дружишь?

– Дружу, Лёлик, это я тебе переведенное имя сказала, а на маврийском оно звучит по-другому. Я не помню.

– Это другой разговор. Ты, это, брось писать, нам с Лавардом чаю налей, что ли.

Творение подскочил с места.

– Давайте я сделаю, мне не трудно.

Лёлик кивнул.

– Хм, ну, сделай. Мне покрепче, Фимке зеленый. Там где-то пачки лежат.

Вскоре закипела вода в чайнике и были наполнены два заварочника. Прихлебывая чай из большого бокала, Лёлик смотрел в темное окно и качал головой.

– И откуда ты все это знаешь, Фимка?

Женщина наконец отложила ручку и закрыла тетрадь.

– Не знаю, Лёлик, наверное, часто смотрю новости.

– Тогда понятно, а то я уже подумал, что ты все это выдумала.

Лавард чуть не выронил разворачиваемую конфету. Кузькин, допив чай, крякнул:

– Поздно уже, пойду-ка я спать, а то завтра рано вставать, на биржу топать отмечаться. Фимка, приготовь мне одежду и все, что там полагается. Ну, племяш, я пошел.

Встав из-за стола и хлопнув молодого мужчину по плечу, Лёлик отправился в спальню. Мастер и Творение остались вдвоем. Фима, повертев в пальцах чайную ложку, проговорила:

– Лавард, нам нужно обсудить еще массу вещей. Давайте уберем здесь все и пройдем в зал, там будет удобнее.

Тот согласно кивнул, и вскоре кухня была приведена в порядок. Вскоре Фима с Лавардом переместились в зал на диван. Там они просидели до глубокой ночи, обсуждая и записывая все идеи по Маврии.

========== Глава 9. ==========

Утро четвертого, судьбоносного для Творения дня, было пасмурным. Проснувшись, он слушал, как собирается Лёлик. Тому сегодня нужно было появиться на бирже, где складно соврать о невозможности найти себе работу в поселке. Мужчина был крайне раздражен и ворчлив. Ему все не нравилось, начиная от жены и заканчивая погодой. Наконец хлопнула входная дверь, и все стихло.

Лавард хотел уже подняться с постели, но, прислушавшись к осторожным шагам Мастера, решил полежать еще. Мало ли что может делать женщина рано утром, когда муж покинул дом. Да, так и есть, шаги были уже слышны на кухне. Тихо скрипнул выдвигаемый ящик кухонного стола, где накануне была спрятана тетрадь с рецептами.

Мужчина перевернулся на другой бок и, подложив руку под голову, закрыл глаза. Мастеру нужно побыть одной. Необходимо привести в порядок мысли, появившиеся после затянувшейся накануне беседы. Они вчера много обсудили и записали. Точнее, писала Фима, а Лавард смотрел ей через плечо, как быстро бежит ручка по листу, оставляя за собой ровные строчки.

В короткий перерыв, когда Творение разминал Мастеру затекшие от напряжения мышцы шеи, та поинтересовалась:

– Что вы чувствуете, когда читаете мои записи?

Длинные пальцы на мгновение замерли, а потом продолжили свою работу.

– Пока только интерес, – ответил мужчина, – но присутствует еще что-то неопределимое.

Фима удовлетворенно кивнула и снова взялась за ручку. Требовалось записать еще массу полезных сведений. Творение сидел рядом и смотрел в географический атлас. Мастер раскрыла его на странице с картой Европы. Да, здесь всего было вдоволь: и морей, и гор, и равнин, и рек. Только оставалось загадкой, что же конкретно придумает Фима.

Лавард не заметил, как задремал. Ему снилось, что он лежал в траве. Теплое солнце и нежный ветерок гладили лицо. Высокая трава склонилась, косыми линиями перечеркивая невыносимо синее небо. До самого горизонта не было ни одной тучки. Где-то застрекотал кузнечик, потом еще один. Не переставая, гудели пчелы. Пел жаворонок. Неподалеку, звякнув сбруей, всхрапнула лошадь. Ну, конечно же, это верный Шторм, пользуясь коротким отдыхом, щиплет траву. Скоро снова в путь, и нужно подкрепиться.

В воздухе будто что-то пронеслось, и резкий звук заставил мужчину вздрогнуть.

– Задремали, Лавард?

Куда что девалось. Снова комната, диван и женщина, сгорбившись, строчащая в тетради на коленях.

– Да, сморило что-то.

– Сон видели?

– Да.

– И что снилось?

– День, трава, лошадь, кузнечик…

Фима тихо засмеялась и продолжила писать. Потянувшись и сладко зевнув, Творение сел прямо. Заглянул через плечо Мастера.

“Где-то застрекотал кузнечик, потом еще один…”

– Фаина Аркадьевна, я не понял, это как получилось?

– Что? – женщина оторвалась от тетрадки.

– Я во сне слышал кузнечиков, и у вас они тоже есть.

– Конечно, есть. Вы слышали Моих кузнечиков.

– То есть?

– Пока вы спали, я записывала представившуюся картинку, а у вас она получилась сновидением.

Помолчав немного, мужчина проговорил:

– Знаете, Фаина Аркадьевна, все было настолько реальным, что на сон не очень походило. Наверное, я увидел часть того Мира, что вы придумали.

– Я тоже так думаю, – Фима крутила в пальцах ручку и задумчиво смотрела куда-то перед собой. – И еще я думаю, когда Мир будет создан…

– Завершен, – поправил Лавард.

– Нет, его невозможно завершить. Можно только начать, а дальше он будет жить самостоятельно. Так вот, когда Мир будет создан, то вы сможете туда переместиться. Думаю, это может произойти мгновенно и неожиданно.

– То есть?

– Вы попадете в свой Мир в тот момент, когда начнут развиваться все события. Если честно, то я сама еще не знаю, что там будет происходить. Так что, Лавард, мы с вами станем первооткрывателями Маврии.

– Вот это перспектива!

– А что, вы против?

– Нет, наоборот, это захватывающе.

– Кстати, хочу вас предупредить, попав туда, вы уже сюда не вернетесь.

– Совсем?

– Думаю, да.

– Жаль.

– Почему?

– Жаль с вами расставаться, Мастер.

– Вы об этом. Не расстраивайтесь, мы с вами еще увидимся, и, может быть, не один раз.

Фима хитро улыбнулась и закусила колпачок ручки.

– Вы хотите сказать, что будете жить в Маврии под видом какого-нибудь персонажа?

– Под видом или нет, не знаю. Только я смогу появляться там, когда захочу и насколько захочу. И сделать это будет легче, чем пройти в соседнюю комнату. Ведь дверь в этот Мир находится здесь, – Фима коснулась колпачком ручки своего лба.

Лавард улыбнулся и кивнул.

– Конечно же! Все так просто! Мастер, создавший Мир, имеет ключ от главной двери.

– Иметь-то имеет, но власть его ограничена. Всякий, живущий в этом Мире, должен будет подчиняться его законам.

– Вы хотите сказать, что не сможете в нем ничего изменить?

– Я хочу сказать, что, попав туда, я сравняюсь с вами, да и с другими обитателями Маврии в возможностях. Управлять событиями можно только находясь снаружи, а не внутри.

Мужчина надолго замолчал. Потом тихо спросил:

– Если я правильно вас понял, Фаина Аркадьевна, в Маврии вы можете погибнуть?

– Вообще-то, я и здесь могу благополучно загнуться, а не только в Маврии. Но, по существу, вы правы.

– Тогда я против.

– Против чего? – не поняла Фима.

– Я не хочу тот Мир, где может погибнуть мой Мастер. Давайте откажемся от этой затеи, Фаина Аркадьевна. Жил же я как-то все это время, проживу и дальше. Мне понравилось быть вашим племянником из Дании.

– Не выйдет, Лавард. Дело в том, что Мир уже существует, и хотите вы этого или нет, не играет роли. Все события уже движутся в каком-то направлении. Ни вы, ни я не знаем, к чему это приведет.

– Как движутся? Фаина Аркадьевна, когда же вы успели-то?! Мы еще ничего, кроме топли, не открыли в Маврии. Где же та отправная точка?

Фима задумалась, а потом ответила:

– Думаю, это тот момент, когда я наступила вам на ногу в метро.

– Вы хотите сказать, что…

Женщина улыбнулась.

– Видимо, наша встреча была не случайна, – и тихо добавила: – А не может быть так, что за всем этим кто-то стоит?

– Кто? – выдохнул мужчина.

– И я о том же: “Кто?”

Лавард поднялся со ставшего вдруг неудобным дивана и заходил по комнате. Потом, остановившись, спросил:

– А может, нам это только кажется?

– И такое возможно. Ведь у нас сейчас творческий процесс, и мы восприимчивы буквально ко всему. Любая залетевшая в голову мысль рассматривается чуть ли не как ключевая.

Мужчина снова сел и откинулся на спинку дивана. Сидящая к нему вполоборота Фима, задумчиво грызла колпачок ручки.

– Скажите, Лавард, а не может так случиться, что в самой истории вашего создания кроется какой-нибудь сюрприз?

– Сюрприз? О чем вы, Фаина Аркадьевна?

– Я о том, что ведь неизвестно, кто вас создал, для каких целей. Вообще ничего.

Лавард только вздохнул и склонил голову на мягкое плечо Фимы.

– Вы правы, Мастер, эта часть моего существования вполне может скрывать неизвестное. Хочется, что бы оно оказалось добрым или, по крайней мере, не очень злым.

Фима согласно кивнула и вернулась к записям.

И вот сейчас, лежа в теплой постели, Лавард снова и снова прокручивал в памяти вчерашний разговор. Его размышления и тишину квартиры нарушил звонок телефона. Из кухни послышались торопливые шаги Фимы, а затем тихий голос:

– Да, я. Здравствуй, Семеныч… Зачем? Ой, ну, это же просто недоразумение, зачем протокол?.. Порядок?.. Я к нему никаких претензий не имею, пусть живет, как хочет… Уже составили?.. Ну, хорошо, Семеныч, я подойду. А можно завтра с утра, мне на прием к врачу, а заодно и к тебе заскочу? Хорошо, договорились… А его зачем?.. Свидетелем? Да ты что, Семеныч, он же иностранец… Положено?.. С документами?.. Хорошо, до завтра.

Фима не замечала, что стоит, тупо глядя в стену напротив и похлопывая трубкой по ладони. Из задумчивости вывел тихий голос над ухом:

– Что-то случилось, Фаина Аркадьевна?

Женщина брякнула, наконец, трубку на аппарат и обернулась.

– Случилось, Лавард. Завтра нам обоим нужно идти в отделение милиции подписывать протокол о правонарушении.

– А разве мы что-то нарушили?

– Не мы, а тот пропойца с дохлым псом.

– Ну и что тут такого? Сходим и подпишем.

– Понимаете, Лавард, вся загвоздка в том, что у вас нет документов, а без них вы здесь вообще не имеете права ничего сделать. Это вообще считается противозаконным – не иметь документов.

– А разве вы не можете мне их сделать, как меч, например?

– Могу, но не уверена, что сделаю их правильно. Там ведь не только форма, качество, серийные номера, там еще печати стоят, штампы и тому подобное, чего я в глаза никогда не видела. Так что это отпадает.

– Тогда что нам делать?

– Делать? – Фима задумалась, а потом, тряхнув головой, заявила: – Переселять вас.

– Куда? – не понял мужчина.

– В Маврию, конечно, куда же еще?

Серые глаза распахнулись, мужчина часто задышал.

– Так скоро?

– А что? В принципе, я почти закончила, остались мелочи. Не бойтесь, за день я все сделаю.

– Я не боюсь. Точнее, боюсь, но не того, что не успеете, а расстаться с вами, Мастер.

– Какие пустяки, Лавард, – приняв решение, Фима повеселела, – мы ведь не навсегда расстаемся, а на время. Вам нужно только добраться до замка, а там я вас встречу.

– Какого замка? – не понял мужчина.

– Ой, чуть не проболталась, – Фима хлопнула себя ладонью по губам. – Короче, Лавард, все будет хорошо, не волнуйтесь. Давайте лучше позавтракаем, а то времени уже много. Потом столько еще работы предстоит.

Мужчина кивнул и пошел переодеваться и убирать постель. Он гадал, как же Мастер все это проделает, и получится ли задуманное. Сердце не хотело успокаиваться, оно словно предчувствовало, что впереди не все будет так гладко, как хотелось бы.

========== Часть 2. “Ник”. Глава 1. ==========

Полутора годами ранее.

– Сто-ой! Подождите!

Карина бежала к остановке, от которой, мигая фарами, отъезжала маршрутка. Было скользко, и вероятность упасть и расшибиться стремилась к бесконечности. Но девушка, сноровисто семеня в самых опасных местах, успешно сокращала дистанцию между собой и ненавистным такси. Почему ненавистным? Да потому что оно каждое утро отправлялось на двадцать секунд раньше, чем Карина успевала дойти до остановки, поэтому девушке всегда приходилось его догонять.

Вообще-то, можно было подождать следующее, но тогда пойдет прахом план встретиться с очень привлекательным молодым человеком, ездившим тем же маршрутом. Карина заприметила его где-то с месяц назад. Как всегда, еле успев, вскочила в салон и бухнулась на сидение. Торопливо поправив растрепавшиеся волосы, равнодушно окинула взглядом тесное пространство. Как всегда, одни и те же унылые лица. Будто все до одного пассажиры маршрутки минуту назад получили известие о смерти богатого родственника, завещавшего все свои миллионы сиротскому приюту. Сегодня пассажиры были немного возбуждены. Интересно, почему?

Причина общего возбуждения сидела напротив. Это был красавец, неизвестно каким ветром занесенный в это утреннее такси. Карина обшарила жадным взглядом незнакомца с головы до ног. О приличиях девушка забыла напрочь. Сидевшая рядом с красавцем женщина бальзаковского возраста, похоже, также чувствовала себя малость не в своей тарелке.

Мужчина действительно был хорош. Свободно расположившись на сидении, постукивал пальцами по папочке, лежащей на коленях. Равнодушный взгляд серых глаз был устремлен куда-то мимо уха Карины. Эти глаза видели что-то свое и совершенно не замечали окружающее. Черные блестящие волосы рассыпались по плечам. Несмотря на кажущийся беспорядок, пряди лежали довольно живописно. Одна из них, выбившись из прически, свесилась, перечеркнув высокий лоб. Правильные черты лица, черные брови и небольшая бородка не оставляли случайным попутчикам ни шанса отвлечься на свои мысли. Мужчина притягивал чужое внимание словно магнитом.

Карина судорожно сглотнула и очнулась от мечтаний, в которых она, запустив пальцы в шелковистую роскошь волос, уже собиралась поцеловать незнакомца. Девушка завелась настолько, что, забыв приличия, попыталась прижаться коленом к ноге мужчины. Дрогнувший уголок губ незнакомца дал понять, что все ее мысли написаны на лице и успешно прочитаны.

Карине сделалось досадно, будто у нее отняли дорогую вещицу, с которой она забавлялась. Лицо покраснело и теперь мало отличалось цветом от волос: в силу своего характера Карина красила волосы в почти красный цвет. На ярком свету ее пышная прическа напоминала огромный факел. Через три остановки мужчина вышел, и в салоне словно свет выключили. Не в силах снова смотреть на скучные лица пассажиров, девушка отвернулась к окну.

С того самого утра началось падение Карины. Падение не в смысле потери девственности или морального разложения, а падение человека. Девушка и раньше не отличалась строгостью нрава, а даже наоборот, слыла противницей морали, делая все наоборот. Если родители требовали от нее послушания, в ответ слышали смех. Какое послушание? Да кому оно нужно? Надо брать от жизни все, пока дают бесплатно. Карине было плевать на причитания матери и выговоры отца. Кого они могут чему-то научить, эти слабаки? Всю жизнь вкалывали за гроши, чего-то там копили, ремонтировали, перешивали. Глупости это и маразм! Кругом столько всего заманчивого, нужно только руку протянуть и взять. Разумеется, требовалась какая-то плата, но не деньгами.

Девушка очень рано, еще со школы, стала спать с мужчинами. Родители и учителя просто допекли своим морализмом, и Карина избавилась от своей девственности, как от чего-то ненужного и мешающего. Назло всем этим святошам. Обладание броской внешностью давало возможность перебирать поклонников, словно яблоки в корзине. Не понравился – вон, пожадничал денег – туда же, пытался верховодить – даром не нужен. Карина никогда никого из них не любила и чужие чувства к себе самой воспринимала как подтверждение собственной значимости и неотразимости, что было ее истинным богатством. Чем больше вокруг нее толпилось мужчин, тем богаче казалась Карина себе самой.

Девушка чувствовала себя состоятельной не только в моральном плане, но и в материальном. То, что не могли ей дать небогатые родители, с лихвой восполняли поклонники. И плевать, что о ней плохо говорили, зато у нее есть все, а будет еще больше. Девушка благодаря своей неотразимости, а главное – доступности, практически ни от кого не получала отказа. Карина была самой настоящей хищницей. Если она положила на кого-то глаз, то парня можно было считать ее очередной игрушкой. Острые красные ногти, словно когти огненного демона, вцеплялись в жертву, и та оказывалась в сладком плену до тех пор, пока из нее не будут выпиты все соки. А потом счастливчика ожидала помойка.

Окончив школу, Карина поступила в престижное учебное заведение. Опять же – не без помощи своих поклонников. В принципе, девушка могла и не учиться, достаточно было порыться в куче своих любовников и выскочить за кого-нибудь из них замуж. Но девушке хотелось пожить студенческой жизнью, покрутиться среди ровесников. Власть красивой молодой женщины над мужчинами – вот ее конек. И все шло, как по писаному, до того зимнего утра, когда Карина встретила в маршрутке Его. Именно так, с большой буквы. Вот бывают в жизни такие встречи, когда и думать не думаешь, а сталкиваешься с тем, кто тебя или поднимет до небес, или столкнет в глубины ада. С Кариной случилось второе. И не скажешь, что в том была вина мужчины, нет, просто он оказался тем камнем преткновения, о который разбилась жизненная колесница красноволосой хищницы.

Встретившийся в маршрутке мужчина сильно отличался от прочих, с которыми девушке приходилось иметь дело. Здесь все было сложнее и проще одновременно. Сложнее – потому что он не поддавался ни на какие ухищрения корыстной женщины. Целый месяц Карина пыталась сойтись с ним ближе, но дальше знакомства и пары-тройки посещений кафешек дело не шло. А проще – это то, что мужчине девушка попросту не нравилась, о чем опытная сердцеедка почему-то не догадывалась.

Карина навела справки о незнакомце. Им оказался директор и владелец небольшой фирмы по изготовлению пластиковых окон “Аквариум”. При чем здесь рыбы, она так и не поняла, да это и неважно было. Звали его Николай Георгиевич Выхорев, двадцати семи лет от роду, не женат, хозяин трехкомнатной квартиры. С такими характеристиками у девушки был не один поклонник, но этот… Говорят же, чем недоступнее предмет, тем сильнее хочется его заполучить. Ник, как звали его друзья, был недоступен.

Карина перепробовала все свои приемчики, но все безрезультатно. На любой ее маневр следовала снисходительная улыбка и смешинки в серых глазах. Девушка серьезно заподозрила, что мужчина телепат, но там этого и близко не было. Просто Ник был совершенно равнодушен к девушке и видел ее насквозь. Если бы Карина поняла это, то давно забросила подальше это свое увлечение. Черт с ней, с гордостью, ну, один не поддался, так взамен можно набрать десяток новых.

Вероятно, девушка так бы и поступила, но в это дурацкое зимнее утро одиннадцатого февраля, догоняя отъезжающую маршрутку, Карина нечаянно задела какую-то старушку. Та уронила сумку, и на снег выпали книги. Обругав бедную женщину, мол, таскается здесь старичье, давно пора в могиле лежать, девушка хотела продолжить погоню, но, поскользнувшись, со всего маху упала навзничь. Удар был настолько силен, что из легких вышибло воздух. Голова, к счастью, угодив в сугроб, не пострадала. Маршрутка, мигнув фарами, укатила. Девушка же, со стоном поднявшись на ноги и потирая ушибленную спину, огляделась в поисках сумки с конспектами.

Неподалеку, стоя на коленях, злополучная старушка собирала рассыпавшиеся книги. Полыхая злобой, девушка двинулась, как она думала, к виновнице своего невезения. Нависнув над сгорбившейся старой женщиной, Карина высказала той все, что о ней думала. О ней самой, ее детях, внуках и всех родственниках, вместе взятых. Выпустив таким образом пар, почувствовала себя лучше и, отвернувшись в сторону, достала из кармана мобильник.

– Ник, я опоздала, – уже совсем другим тоном пропела она в трубку, – извини, пожалуйста. Да… нет, у нас же пары… Хорошо, мы придем, а куда?.. А по какому поводу?.. День рождения? Да ты что?! С меня подарок… Как это не надо? Обязательно! А что ты любишь?.. Уже выходишь? Ну, ладно, в общем, договорились.

Нажав на отбой, убрала телефон в карман. Оглядевшись по сторонам, Карина не обнаружила недавней старушки. Видимо, та ушла. Ну и черт с ней, пусть пешком топает, нечего у людей под ногами путаться. Взгляд упал вниз. Что это? Прямо под ногой из снега торчала книжка. Поддев ее кончиком сапога, разглядела обложку. Ничего себе, старинная! Подняв находку, принялась рассматривать более внимательно. Переплет, похоже, из настоящей кожи, страницы желтые, видимо, от старости, текст не разобрать – язык незнакомый. Хм, листок вложен. Хоть здесь что-то понятно. Стишок?

“Загадка всей жизни решается просто:

Скажи только слово Равелиумвросто.

Получишь ты все, что мечтаешь иметь”.

“А книжка ничего так, вполне сойдет за подарок. Говорят же, что лучший подарок – это книга. Очень кстати подвернулась. Наверное, это той бабки. Может быть, вернуть? А, ладно, может, и не ее, а хозяина теперь и не найти. Вывод: вещь теперь моя, я ее хозяйка”.

В это самый момент неподалеку что-то громко хлопнуло. Карина от неожиданности вздрогнула и обернулась на звук. Это оказался взрыв неотработанного топлива в выхлопной трубе проезжавшего грузовика. Тихо выругавшись, девушка проводила недобрым взглядом удаляющуюся машину. Наконец, подкатила маршрутка, и столпившиеся уже пассажиры друг за другом стали заполнять салон.

На лекцию Карина успела. Поправив на шее красивый шарф и откинув за спину огненную копну волос, девушка уставилась в окно, размышляя о предстоящем свидании. Ну, не совсем свидании, а так, вечеринке, но если как следует постараться, то можно… И книжка эта кстати подвернулась. Ник – библиоман, у него, как он сам говорил, книги полквартиры занимают. И нафига ему столько? Лучше бы у него было столько подруг, все легче на жизнь смотрел. А то никак его в постель не затащить. Может быть, книжкой этой как-нибудь приманить? А записка какая странная. Возможно, это перевод?

Достав из сумки свою находку, Карина принялась ее более тщательно рассматривать. Да, старинная, да, язык непонятный, да, перевод. Стишок прямо на той странице напечатан, где был заложен листок. Из четырех строк не переведена только последняя.

“Интересненько, что это за ребус такой? “Получишь ты все, что мечтаешь иметь”. А о чем я мечтаю? В данный момент я мечтаю, чтобы лекция побыстрее закончилась. Ну и пусть она продолжается всего двадцать минут, и до конца еще далеко, а я мечтаю, и все тут. Как там написано?”

– Равелиумвросто. Блин, я совсем уже.

В этот момент до слуха донеслось:

– На сегодня все. До свидания.

Вокруг поднялся гомон: это студенты поднимались со своих мест и шли на выход. Карина, не в силах пошевелиться, только хлопала глазами. Ее кто-то тряхнул за плечо.

– Кори, ты идешь?

Девушка обернулась. Рядом стояла Тина.

– Д-да. Тин, а… почему так рано лекция закончилась?

– Как это рано? Как обычно. У меня рука болит, сколько я сегодня бумаги исписала. А ты почему спросила? Проспала, что ли?

– Нет.

Девушка все никак не могла прийти в себя.

– Раз нет, то пойдем на следующую пару.

Вскоре уже обе девушки присоединились к основной массе студентов. Карина спросила:

– Тина, ты пойдешь со мной в “Барбарис”?

– Пообедать?

– Нет, вечером. Ник пригласил. У него сегодня день рождения.

– Здорово! Конечно, пойду. Надо бы подарок какой-нибудь придумать. Ты что будешь дарить?

– Книгу.

– Молодец. Самый лучший подарок – это…

– Книга, – закончила за нее Карина. – Со школы еще помню. Ты тоже книгу подаришь?

– Не знаю еще. Нужно подумать, – засмеялась Тина, перекидывая сумку на другое плечо.

========== Глава 2. ==========

“Надо же, Спичка опоздала. Первый раз за месяц. Что ж, хоть спокойно до работы доеду, а то каждый раз эта назойливая девица не дает с мыслями собраться. Трещит о всякой ерунде. Достала. Хм, еще и клинья под меня вздумала подбивать. М-да, чем красивее, тем тупее. И упряма вдобавок. Надоела хуже горькой редьки. Нужно будет ей как-то растолковать, что не нравится она мне, и не только она, а все женщины. Вообще-то, нет, одна все же нравится, и это мама”.

Теплая улыбка тронула губы мужчины. В этот момент зазвонил мобильник. На дисплее высветилась горящая спичка. Покачав головой, Ник нажал на кнопку приема вызова:

– Привет. Да, я уже понял… Очень расстроилась?.. Ты сегодня свободна?.. Хотел пригласить вас с Тиной в кафешку… “Барбарис”, в семь вечера… У меня сегодня день рождения… Ничего не нужно… Извини, мне уже выходить. Пока.

Хмыкнув, мужчина убрал телефон и уставился в окно: ехать предстояло еще две остановки. Ник смотрел на мелькающие дома, машины, прохожих и размышлял о жизни с ее периодическими закидонами. Сейчас был один из них. Начались неприятности где-то месяц назад с того, что его партнер по бизнесу оказался форменным козлом и кинул своего напарника, потребовав половину фирмы. Делиться было не время, поэтому, чтобы не обанкротиться, Нику пришлось уволить половину персонала, продать свою машину и дачу и выплатить своему бывшему соучредителю его часть уставного капитала и все, что там причиталось сверху. Худо-бедно, но “Аквариум” остался на плаву.

Если одна неприятность была связана с бизнесом, то другая – с личной жизнью. Его бросил любовник. А совпало это потому, что и любовник, и партнер по бизнесу были одним и тем же лицом. Вот говорили же опытные люди, что опасно затевать бизнес с близкими людьми, потом не будешь знать, как ими командовать. Так и вышло. Как только раньше не развалились, просто поразительно. Любовно-деловой союз продлился полтора года, и вот теперь Ник остался в одиночестве и с одной зарплатой. На дивиденды рассчитывать не приходилось.

Несмотря на трудности, мужчина духом не падал – все поправимо. Фирма имела клиентуру, склад сырья был заполнен, так что этот год должны вытянуть. А на личном фронте… Что ж, обидно, конечно, но ничего не поделаешь, не стреляться же из-за этого. Вот и мама то же говорит. Хорошая она, добрая. Никогда от нее грубого слова не слышал, даже когда узнала, что никогда не станет бабушкой. Нет так нет. Вон сколько одиноких старух кругом, мол, ей с ними не скучно будет. Отца Николай не помнил, тот погиб много лет назад, попав под машину. Братьев и сестер не было. Так что мама и он сам, вот и вся семья.