Текст книги "Чернушка и Солнечный зайчик (СИ)"

Автор книги: atat

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 30 страниц)

– Ага, а вдруг он не разрешил бы?

– Он разрешил бы, но ради приличия нужно было отпроситься. Вы поняли, принц Вэдлин?

– Да, я понял. Простите, Ваше Величество.

– Раз вы поняли, то можно ехать.

В шестиместную повозку села сама королева, а по бокам от нее – граф и принц. Напротив них из-за пышных юбок разместились лишь две фрейлины. Небольшой отряд охраны занял свои места впереди и позади экипажа. Граф махнул рукой, и процессия двинулась к воротам.

Выпавшая ночью роса не давала пыли подняться вверх. Воздух был чист и свеж. Ветерок ласкал лица и шевелил волосы. Из-за грохота колес птиц не было слышно, но в такое утро они обязательно должны были петь. На небе не было ни облачка. Лазурь дышала если и не полной грудью, то тем, что не сдавливал корсет. Даже несмотря на неудобства, женщина испытывала массу удовольствия. Она же столько лет не отдыхала. Отпуск всегда был посвящен или ремонту в квартире, или поездке к родителям в деревню, где работы было еще больше, чем дома. Всю-то жизнь вертелась, как белка в колесе. Реальность была неумолима, она вытягивала из организма силы и здоровье, оставляя взамен усталость, опустошенность и болезни.

Фима не раз задумывалась: а не бросить ли все к чертям собачьим, забрать Тёмку и бежать, куда глаза глядят. Неужели свет клином сошелся на этом поселке? Кругом целый мир, живи где хочешь и с кем хочешь. И каждый раз ее останавливала мысль, что не в месте дело, а в ней самой. Склад характера и привычки не дадут ей жить по-другому. Даже попади она в более выгодные условия, свались на нее счастье в лице какого-нибудь принца, то бишь порядочного мужчины, она снова поставит себя в зависимое положение, может быть, даже испортив этим своего «принца».

Против себя, своей натуры не попрешь. Это, наверное, заложено на генетическом уровне, что вот родится именно такой человек – с определенными чертами лица, типом фигуры, характером. И как ты все это не перекраивай, не переделывай, ничего не изменить. На каждого подчиненного найдется свой начальник, на каждую рабыню – свой рабовладелец. Каждый играет свою роль и удовлетворяется правильностью своего положения, находя при этом миллион причин, позволяющих ему оставаться в таких условиях. Одно всегда дополняет другое.

Все же судьба оказалась к Фиме благосклонной, одарив ее богатым воображением. Оно не давало покрыться душе коркой равнодушия, потерять интерес к жизни, окончательно обабиться. Фантазия уносила далеко, где не было в помине заевшего быта, несчастливого замужества, скучной работы. И то, что ее каким-то образом выдернуло из жизненного болота, встряхнуло и, в конечном счете, утешило, кроме как удачей и счастьем назвать было нельзя. Ей выпал шанс пожить другой жизнью, другим существом, в другой семье. И нужно воспользоваться случаем и реализовать себя в этих новых условиях.

Опять же, характер и привычки, куда их деть? Вон, не успела еще в Маврию попасть, как угодила в семейный скандал и чуть ли не в развод. А какой может быть развод в королевской семье? Это тебе не простая ситуация, где супруги могут поорать, побить посуду, подраться, если совсем невтерпеж. Здесь все серьезнее, до междоусобицы и гражданской войны может дойти, а это – жертвы, вдовы, сироты, ослабевшее королевство. А результат – нападение внешнего врага. В общем, мрак! И все из-за чего? Из-за рыжей фаворитки или ее, Лазури, слабины? Вот ведь вопрос.

Размышления нарушил тихий звон колокольчика и восклицание Вэдлина:

– Мам, мам, смотри, оличкин!

Женщина хлопнула глазами: “Оличкин?! Это что еще такое?”

– Вы о чем, Ваше Высочество?

– Ой, – спохватился мальчик, – Ваше Величество, я о том эльфе с колокольчиком на шее. От воспитателя я слышал, что такие колокольчики носят сумасшедшие.

– А почему вы сказали “оличкин”?

– Так это и есть сумасшедший. Ваше Величество, а можно мы остановимся и посмотрим на него?

Лазурь передернуло, ну, вот что это такое, рассматривать душевнобольных?! С человеком несчастье, а его как мартышку в зоопарке разглядывают, еще и пальцами тычут. Оглянувшись на спутников, заметила плохо скрываемый интерес. М-да, мораль забыли привить. Что ж, придется остановиться, посмотрим, как они себя поведут. Согласно кивнув, стала наблюдать за происходящим. Один из солдат, спешившись, побежал к стоящему у забора оличкину, что-то тому сказал, и вот они уже вдвоем подходят к экипажу. Королева старалась не смотреть в их сторону, она наблюдала за сидящими напротив фрейлинами. К своему удивлению, не заметила на их лицах никаких других эмоций, кроме жалости. Девушки дружно достали свои бархатные сумочки и стали рыться в них в поисках монеток.

– Мам, а можно я подарю оличкину свой платок?

– Зачем это?

– Но у него же этого нет, и он так бедно одет.

Фрейлины уже протягивали монетки, когда до королевы донесся знакомый голос:

– Фима? Ты?!

Женщина вздрогнула, как от удара током. Прямо на нее смотрел ее Лёлик.

========== Часть 4. “Встреча”. Глава 1. ==========

Принцессу Малию в окружении придворных Лавард нашел в парке неподалеку от дворца. Вся группа живописно расположилась на мраморных скамейках возле фонтана. Сама принцесса и две ее ближайшие подруги сидели, а все остальные стояли рядом или прогуливались взад и вперед. Еще издали Лавард заприметил склонившуюся перед девушкой мужскую фигуру. Юимлен, ну, конечно же, как без него, небось, уже все уши принцессе прожужжал. Наверное, уговаривает покататься на его новой лошади. Хорошо хоть, сегодня прогулка пешая, а то бы пришлось сейчас стоять одному среди всадников. Хуже нет ситуации.

Прибавив шагу, мужчина устремился к своей цели. Ревность душила жабой. Ишь, как весь прогнулся и ножку отставил, и… вот черт! Принцесса ему ручку для поцелуя протянула. Прямо сейчас убить соперника! Или немного подождать? Лавард летел вперед, никого вокруг не замечая и не слыша голосов. Остановившись за спиной Юимлена, хотел уже… сам еще не знал, чего хотел. Главное, оттащить от Малии этого расфуфыренного индюка, а там видно будет. Уже набрал в грудь воздуха, чтобы громко возмутиться поведением зарвавшегося кавалера, когда принцесса поприветствовала и его:

– Доброе утро, Лавард. Рада вас видеть.

И пальчики, только что прикасавшиеся к губам соперника, порхнули к нему. Мужчина только и смог, что поклониться, принимая нежную ладошку.

– Безмерно рад, Ваше Высочество, лицезреть вас в добром здравии и хорошем расположении духа.

Губы коснулись нежной кожи, и тонкий аромат духов затуманил рассудок. Как сквозь вату донеслось откуда-то со стороны:

– Хм, это очень похоже на непрямой поцелуй.

“Какой такой непрямой? Кто это и о чем? – когда же смысл сказанного дошел, кровь ударила в голову. – Убью гада! Прямо здесь! Зарежу, как овцу! Сказать такое!”

Распрямившись пружиной, оказался нос к носу с соперником. Глаза напротив вдруг расширились от изумления. Юимлен сделал шаг назад и схватился одной рукой за сердце, другой за голову. Все вокруг стихло. Дамы испуганно попятились, кавалеры же шагнули вперед. Все ждали, что вот сейчас случится драка, но как разнимать противников, никто не представлял. Оба мужчины считались сильными и искусными фехтовальщиками. А сейчас, когда один из них в бешенстве, вообще трудно было предсказать, как он станет действовать.

Лишь принцесса была спокойна: ведь кого-кого, а ее-то уж точно не посмеют задеть. И девушка с любопытством переводила взгляд с одного своего поклонника на другого. Это было так захватывающе и так льстило. Будто чувства ее обожателей добавляли ей самой красоты и очарования.

Оба мужчины тем временем продолжали стоять друг против друга. Рука Лаварда стискивала рукоять меча, ожидая сигнала к началу поединка. Юимлен же, наоборот, опустил руки и не думал давать отпор. Он стоял и жадно всматривался в лицо напротив. Казалось, что он встретил дорогого ему эльфа и спешил насмотреться, пока тот снова не исчез. Пауза сильно затягивалась. Кто-то из свиты кашлянул, и соперники опомнились. Юимлен кое-как выдавил из себя извинения и, сославшись на какое-то срочное дело, откланялся. Лавард же остался. Поле несостоявшегося боя осталось за ним, так что можно было наслаждаться победой. Но победой ли?

Лавард решил подумать об этом позже. А сейчас принцесса ждала от него приятной беседы. Извинившись за свою несдержанность, предложил Малии прогуляться. Та согласно кивнула и подала руку, поднимаясь со скамьи. Ей было приятно ощущать подрагивающую ладонь кавалера, в крови которого еще бродило не перегоревшее возбуждение. Это так волновало, что Малия всерьез стала склоняться к мысли выйти замуж именно за этого поклонника, а не за какого-то принца, предложенного отцом. Еще неизвестно, что там за жених будет, а здесь, рядом, такой страстный красавец. Уже одно его общество заставляло голову кружиться.

Прогулка продолжалась около часа. Лавард рассказывал о своем путешествии, о приключениях, случившихся с ним по дороге. Малия слушала и благосклонно кивала, подбадривая рассказчика. Ближе к полудню решили вернуться во дворец. Наступило время завтрака. Все поднялись в столовую залу, и там беседа продолжилась. Уже после завтрака Лавард решил преподнести принцессе свой подарок. Глаза девушки сверкнули, когда она увидела чудесный сувенир. Мужчина подал ей и миниатюрный ключик, показав, как шкатулка открывается.

Малия вертела блестящий предмет в пальчиках, хвастаясь перед своими дамами новой игрушкой. Лавард был счастлив. Почти. Почему-то из памяти не шел его соперник. И что это там такое было, в парке? Зачем он его так поддел той двусмысленной фразой? Это совсем не похоже на Юимлена, тот никогда не вкладывал в слова больше смысла, чем там было. И этот взгляд. Что это? Что вообще происходит? Очередной изъян сценария? Так нет, все шло, как и планировалось: они соперники, у них должна была состояться дуэль. Или этот момент уже прошел? И не по вине Лаварда. Это Юимлен сбежал, не Лавард. Он вообще готов был его зарубить, только тот дернись, но эльф об оружии и не вспомнил. Он вообще таращился на соперника как, как… влюбленная девица! Вот! Тьфу, ерунда какая!

Между тем девушки щебетали птичками, бросая на задумчивого мужчину восхищенные взгляды, но тот, ничего не замечая, смотрел куда-то сквозь них. Перед глазами стояло растерянное лицо Юимлена, рука, стиснувшая одежду на груди, и другая, прижатая к голове. Черт! Что это было? А что думать-то, нужно просто с ним поговорить и все выяснить. Если это косяк сюжета, то придется его выправлять, а если соперник что-то задумал и таким вот спектаклем решил выбить его из равновесия, то ничего у него не выйдет. Приняв решение, Лавард успокоился и снова вернулся вниманием к девушкам.

А принцесса, оказывается, уже надула губки. Подарок, которым она совсем недавно так восторгалась, одиноко стоял на столике. Кляня себя на чем свет стоит, Лавард стал заглаживать вину, и вскоре красавица смягчилась и снова взяла в руки вещицу. Где-то спустя полчаса Малия решила удалиться в свои покои. Отдых перед обедом с книгой в руках или за вышиванием, как приказывал отец, был чуть ли не традицией. Девушки попрощались с кавалером и удалились.

Лавард тоже подумал об отдыхе. Хорошо бы поспать. До обеда – он во дворце начинался в пять – оставалось четыре часа. Короля он увидит именно там. И его фаворитку – цель путешествия. Что ж, тогда можно идти к себе. Хотя нет, нужно все-таки найти этого Юимлена и выяснить, что там с ним такое творилось. Покинув зал, Лавард направился в ту часть дворца, где находились покои его соперника.

Юимлен жил на северной стороне дворца, поэтому в полдень здесь всегда царил полумрак. Тяжелые шторы на высоких окнах хоть и были отдернуты, но все равно забирали много света. В длинном коридоре было пустынно. Найдя нужную дверь, Лавард остановился. Постучать или нет? Какая-то тревога поселилась в сердце. И еще неясное томление, будто там, за дверью находится что-то невероятно важное и секретное, касающееся его самого. Стоит только открыть дверь, и жизнь повернет в другую сторону.

Неясное колебание воздуха заставило мужчину насторожиться.

– Сам пришел. Что ж, так тому и быть.

Знакомый голос заставил резко обернуться. Вплотную к нему стоял, как из воздуха возникший, Юимлен. Лавард непроизвольно отшатнулся, хватаясь за меч, но противник почему-то двигался во сто крат быстрее. Его движения невозможно было заметить. Грохот двери дал понять, что они уже внутри помещения. В комнатах было темно. Тяжелые шторы не пропускали свет, только там, где они неплотно прилегали, пробивались лучи, слабо освещая обстановку.

Очертания богатой мебели проступали в этом неясном свете. Серая тень скользила вдоль стены. В тишине прозвучало:

– Зачем пожаловал, Лавард?

Мужчина собрался с духом и задал свой вопрос:

– Я хотел узнать о твоем… что с тобой произошло сегодня утром?

– А что тебя удивило?

– Меня удивила твоя реакция. Я намеревался с тобой драться, ты должен был мне ответить. Вместо этого ты сбежал. Или не сбежал?

– Хм, может быть, ты и прав. Скорее всего, да, сбежал. Ты удовлетворен?

Лавард растерялся. Если его противник сбежал, значит, между ним и Малией теперь никто не стоит, и можно смело завершить период ухаживания и переходить к сватовству, благо, родители во дворце. И он спросил:

– Значит, ты отказываешься от принцессы? Мы больше не соперники?

– Хм, принцесса, да кому она нужна?

– То есть как? Мне нужна. Я ее люблю и хочу просить…

Юимлен, подходя ближе, перебил:

– Брось, Лавард, ты не можешь ее любить, она не нужна тебе, эта пустышка.

– Да как ты смеешь?! – вскипел Лавард.

– Ладно тебе, мы здесь одни, нас никто не слышит, так что можно без церемоний.

– Хорошо, давай без церемоний. Объясни, почему ты отказался от принцессы. Ты ведь столько времени добивался ее внимания, столько поклонников прогнал. Объясни, почему?

– Я ее не люблю.

– То есть? Разлюбил? Почему?

Юимлен шагнул еще ближе. Лаварду пришлось попятиться.

– Понимаешь, как тебе сказать-то? В общем, я ее и не любил никогда.

– Ты хочешь сказать, что все это время притворялся?

Пятиться было уже некуда, мужчина уперся спиной в простенок между окнами. Юимлен стоял так близко, что его дыхание обжигало. Можно было бы отшвырнуть этого ненормального, но Лавард жаждал ясности и поэтому решил немного потерпеть.

– Да, – проговорил Юимлен, – я притворялся.

– Зачем?

– Затем, чтобы быть ближе к одному нашему общему знакомому.

– Это к которому же? – Лавард, грозя свернуть себе шею, отворачивался от надвигающегося лица. – Что у тебя так темно? Хоть штору отдернуть.

Рука уже схватилась за край ткани, когда на ней сжались горячие пальцы противника.

– Не стоит этого делать, – и через секунду: – Ты действительно хочешь знать?

– Конечно.

Лавард попытался вывернуться из мертвого захвата и отпихнуть от себя этого сумасшедшего. Теперь не было никакого сомнения, Юимлен – самый настоящий оличкин. Ему бы колокольчик на шею, а вместо этого тот чуть не обыграл его в поединке за руку и сердце принцессы. И сейчас Лаварду было все равно, что там ему ответит свихнувшийся эльф, нужно было как-то выбираться из этого логова.

– К тебе, Лавард. Я хотел быть ближе к тебе.

От неожиданности рука Лаварда дрогнула, и на мгновение яркий свет ударил в лицо Юимлена. Тот не успел зажмуриться, и Лавард увидел глаза с вертикальными зрачками. Крик застрял в горле, ужас сковал мышцы, в животе похолодело, сердце забилось где-то у горла. Юимлен же, без труда скрутив свою жертву, горячо зашептал на ухо:

– Попался! Никуда теперь от меня не денешься, – пленник забился в железных объятиях, как бабочка в паутине, он готов был сломать себе кости, лишь бы освободиться. – Тихо, не дергайся, а не то потом придется вправлять тебе суставы. Все равно не вырвешься.

– Зачем я тебе? – прохрипел Лавард.

– Зачем? – глаза Юимлена слабо засветились в темноте. – Затем, что я тебя люблю и хочу сделать своим. Навсегда.

Пленник взвыл и с новой силой забился в цепких руках. Одежда стала рваться. Мужчина в отчаянной попытке освободиться буквально выкручивался из нее. Ему было все равно, если придется спасаться бегством голышом, лишь бы убраться отсюда как можно дальше.

– Ты ненормальный! Псих! Животное! – рычал он. – Отпусти немедленно! Я тебя убью, гад такой!

Боднув противника, попытался лбом расквасить тому нос, но Юимлен легко увернулся.

– Ты такой милый, когда злишься.

– Отвали, урод! – уже заорал Лавард.

– И не подумаю. Я тебя ждал больше года. Я даже не подозревал, что ты существуешь на самом деле. Думал, ты живешь только в моих мечтах, – горячие губы коснулись горла жертвы и стали покрывать ее поцелуями. – Ты не представляешь, что я пережил этим утром. Моя жизнь обрела смысл, а ты хочешь снова отнять его у меня? Нет. Не выйдет. Я не отпущу тебя. Никогда.

Рванув на себя замершего было от удивления Лаварда, он поволок его в спальню.

========== Глава 2. ==========

– Я тебя ненавижу! Не трогай меня! Я тебя убью! Дай только вырваться, я тебя на куски порву!

Юимлен, не обращая внимания на ругань, повалил жертву на кровать и, схватив забытый накануне шелковый халат, скрутил им запястья Лаварда и привязал к изголовью. Пленник, брыкаясь, ударил коленом куда придется и взвыл от боли. Казалось, что он со всего маху заехал коленной чашечкой в угол стола.

– Я же говорил тебе не дергаться. Поранишься ведь.

Жертва еще корчилась от боли, когда Юимлен, вздохнув, положил ладонь на ушибленное место. Боль стала стремительно уходить. Лавард замер.

– Как ты это сделал?

– Что, любовь моя? – изверг при этом почему-то зажмурился.

– Не называй меня так! – заорал пленник, и потом уже тише: – Я спросил о боли. Как ты ее убрал?

– Не знаю.

– Тьфу ты, черт! Да отпусти же ты меня, наконец! Если ты любишь, то не должен причинять мне боль.

– Согласен, не должен и не причиняю. Это ведь ты делаешь. Сам себе делаешь больно.

– Так развяжи меня, тогда мне не будет больно.

– Нет. Ты убежишь.

– Не убегу.

– Я тебе не верю. Развяжу, когда ты станешь моим.

– Никогда! Ни за что! – снова заорал и забился Лавард. – Отпусти, урод! Чудовище!

– Нет, и не проси. Хватит орать. Я уже не могу остановить обращение. Поэтому мой тебе совет: лежи тихо, а то порежешься.

– Что? Порежешься? Обо что? – пленник задыхался и вертел головой, пытаясь разглядеть в густом сумраке хоть какую-нибудь лазейку. Напрасно. Ничего не было. Поняв, что ему не вырваться, мужчина сдался. Юимлен или кто это был вместо него, бесспорно сильнее, и положение у него выгоднее. Так что разумнее было просто перетерпеть, а потом, когда все закончится, убить противника. Вот и состоится запланированная Мастером дуэль. Мысли об оставленной в замке Ос королеве, о плане захвата фаворитки заставили мужчину забыть о себе.

– Хорошо, твоя взяла. Я не буду сопротивляться. Делай, что хочешь. Но я тебе обещаю, что ты сегодня получишь себе смертельного врага. Я не успокоюсь, пока не убью тебя.

– Как скажешь, любовь моя. Убей, если тебе от этого станет легче. Я даже сопротивляться не буду. Только сейчас полежи спокойно.

– Уже успокоился. Можешь приступать, – язвил Лавард. – Хоть бы штору отдернул, а то в темноте, мать твою, как девицу девственности лишаешь.

– Угу, поговори мне, – Юимлен легко расстегивал или срезал – в темноте было не видно – все пуговицы.

Распахнув камзол и жилет, расстегнул брюки и срезал завязки белья. Одним махом стащил ненужную одежду и обувь и отбросил их в сторону. Глаза разгорелись еще ярче. Серебристый свет лился из них, мерцая в темноте. Пленник зачарованно смотрел в эти колдовские глаза и чувствовал, что страх куда-то уходит. Несмотря на то, что одежды на нем практически не осталось, холодно не было. От странного существа, бывшего когда-то Юимленом, исходил жар.

– А сам-то разденешься? Или так, по-быстрому все сделаешь?

– Я давно уже без одежды, ты просто не видишь.

– Ух, какой ты резвый, а я и не заметил.

– Ага, резвый. Как тут не будешь резвым? – усмехнулся Юимлен.

– А глазки у тебя симпатичные, почти как у кошки, что живет на королевской кухне. Вы с ней не родственники? Я был бы…

Лавард не успел договорить, губы Юимлена закрыли его рот поцелуем. Вот это был поцелуй! Пленник почему-то пожалел, что сам не умеет так целоваться. Губы смертельного врага немилосердно терзали его рот, но больно не было. Даже промелькнула шальная мысль, что хорошо бы запомнить все. Может быть, в будущем пригодится.

Рука Юимлена гладила и ласкала тело. Лавард чувствовал, что ему это почему-то нравится. Испугавшись своих чувств, он рванулся в сторону, ругаясь на чем свет стоит.

– Отвали, урод! Хорош гладить меня, словно девицу! Давай уже, делай свое дело и сваливай поскорее!

Лежа рядом на боку и поигрывая соском жертвы, Юимлен только усмехнулся:

– И куда же я свалю из собственных апартаментов?

– Не имеет значения! Прекрати! Не трогай меня здесь!

– А где тебя трогать?

– Нигде.

– Так не пойдет. Если уж ты намерен меня убить, то я хочу использовать тебя по полной.

– То есть?

– Я хочу, чтобы ты получил удовольствие от близости, чтобы тебе понравилось.

– Ни за что! Я не хочу удовольствия. Лучше боль, чтобы легче было тебя убить.

– Да не бесись ты, убьешь, никуда я не денусь. Но удовольствие ты получишь.

Горячие губы накрыли твердый сосок, и Лавард застонал:

– Подонок… чудовище… Отвали!

– Угу, – пальцы ущипнули другой сосок.

– Черт! Да выпустите меня от…сюда. Нет, не надо, не трогай его.

Рука оставила сосок, и жертва вздохнула свободно. Но это продолжалось ровно две секунды, потому что ладонь скользнула вниз и погладила твердеющий член. Лавард замер, часто дыша. Юимлен оторвался от соска и лизнул содрогающуюся грудь.

– Тебе нравится?

– Нет! Убери руку!

– Угу. А если так?

Поцеловав Лаварда в солнечное сплетение, принялся покрывать беглыми поцелуями сведенный судорогой пресс. Рука на члене не прекращала движения. Жертва вновь забилась, как в припадке. Добравшись до паха, Юимлен бросил короткий взгляд на перекошенное страстью лицо своего пленника и, коротко хохотнув, лизнул головку.

– Да что же ты делаешь, чудовище мое!

Лавард уже не соображал, что говорил, зато Юимлен прекрасно все слышал и от неожиданности остановился.

– Твое? Да, только так. Твое чудовище, – и вернулся к прерванному занятию, уже не обращая внимания на крики и стоны жертвы. А та извивалась и билась под ним, будто ее казнили особо изощренным способом. Достигнув пика наслаждения, Лавард со стоном излился, а потом долго лежал на спине, смотря в темный потолок и пытаясь выровнять дыхание.

Юимлен облизнулся и подтянулся повыше.

– Ну и как тебе?

– Отвратно.

Весело засмеявшись, мучитель откинулся на спину. Серебристый свет в глазах мерцал.

– Это не все. У меня для тебя будет кое-что еще.

– Нет, не надо. Может быть, мы с тобой как-нибудь договоримся?

– Договоримся? О чем?

Юимлен уже лежал на боку, а его рука снова ласкала грудь жертвы.

– Ты вообще-то что хотел? – вяло поинтересовался Лавард.

– Сделать тебя своим.

– Ну, сделал, и что дальше?

Истязатель рассмеялся:

– Ты ошибся, любовь моя, еще не сделал. Это была только прелюдия.

– Что-о?! Я не выдержу. Ты своими… действиями просто убьешь меня!

– Ни за что. Вот уж чего ты от меня никогда не дождешься, так это чтобы я тебя убил. Даже не мечтай.

Язык играл с соском, а Лавард, закусив губу, чтобы не застонать, отвернулся в сторону. Нет, это просто невыносимо. Огонь, только что погасший, вновь разлился по жилам. Да что же это такое! Юимлен управлялся с чужим телом, как искусный музыкант играл на флейте. И ничего ведь не сделать. Только подчиниться этим рукам, безошибочно находящим самые чувствительные места. Губам и языку, смакующим кожу, будто сладкий леденец. Сердце в груди колотилось, как сумасшедшее.

Юимлен поднялся на колени и перебрался вниз, к ногам Лаварда. Сев на пятки, заставил того согнуть ноги в коленях.

– Что ты собираешься делать? – встревожился лежащий мужчина.

– А ты сам не догадываешься?

– Нет. То есть да.

– Тогда зачем спрашиваешь?

– Ну, надо же что-то сказать.

– Тогда понятно. Ты не бойся, больно не будет.

– А я и не боюсь. С чего это ты взял?

– С того, что тебя всего колотит.

Нежно поцеловав колено, Юимлен стал спускаться вниз, к паху. Задержав дыхание, Лавард следил за происходящим. Несмотря на густой сумрак, все было хорошо видно. Все повторилось, как накануне. Снова горячий рот на твердом члене, снова отказывала голова. Только теперь добавилось ощущение проникающих в анус пальцев. Лавард дернулся раз, другой, а потом затих. Ощущения блаженства и неприятного проникновения перемешались, слившись в одно. Ритмичные движения рта и пальцев заставляли тело отвечать.

Плюнув на все, Лавард отдался во власть искусного любовника. Пусть делает, что хочет, хуже уже не будет. В какой-то момент горячий рот оставил в покое член. Лавард распахнул глаза. Пальцы тоже исчезли. Да что же это такое?! Куда все делось? Прямо над собой увидел Юимлена. Кошачьи зрачки внимательно всматривались в его собственные. Доведенное до невыносимого напряжения тело требовало разрядки. Застонав, Лавард выгнулся навстречу нависшему над ним Юимлену.

– Хочешь?

– Что?

– Меня хочешь?

– Да. Хочу.

– Тогда терпи.

Лавард почувствовал, как Юимлен подхватил его под колени и приподнял. Мужчина не сопротивлялся. Даже наоборот.

– Ну, давай же.

– Какой ты быстрый, – хохотнул Юимлен, – сейчас получишь меня всего.

Лавард тихо застонал, принимая в себя любовника. Было все же больно, но терпимо.

– Двигайся, дай мне кончить.

– Погоди, успеем.

– Да двигайся, черт тебя дери! – не выдержал Лавард.

И любовник двинулся. Раз, другой, а потом все быстрее. Лег на свою жертву сверху, впившись в губы поцелуем. Не прекращая работать бедрами, рукой повернул голову мужчины в сторону и со словами: “Эта кровь навечно моя”, впился выросшими тонкими клыками в шею. Нет, он не пил, только почувствовал горячую соль и тут же вынул из раны зубы, зализывая место укуса. Ловя капли пота, язык не мог остановиться. Юимлен вбивал себя в лежащее под ним тело и урчал котом. Приподнявшись над Лавардом, закинул его ноги себе на поясницу и, обхватив ладонью твердый член, быстро ей задвигал.

Связывающий руки Лаварда халат разорвался. Мужчина, чувствуя приближающуюся разрядку, сбросил мешавшую тряпку и обхватил любовника вокруг спины, теснее прижимая к себе. От неожиданной ласки Юимлен застонал и откинулся назад, изливаясь в горячее тело. В темноте раздались какой-то шум и хлопок, но бьющиеся в оргазме мужчины ничего не замечали. Руки Юимлена подломились, и он рухнул на задыхающегося Лаварда.

Не было сил ни на что. Они лежали, обнимая друг друга, не в состоянии пошевелиться. Даже говорить был невозможно. Первым пришел в себя Лавард. Пройдясь ладонями по мокрой спине Юимлена, наткнулся на что-то, торчащее между лопаток.

– Что это у тебя тут?– просипел он.

– Ты о чем? – шепнул изверг.

– На спине у тебя что-то.

– А, это, – Юимлен, пошевелившись, сполз с Лаварда. – Это крылья.

– Чего-чего?! – вернулся голос к Лаварду.

– Глухой, что ли? Крылья, я сказал.

– Что обзываешься? Я что, не могу удивиться?

– Можешь. Твое право.

– И кто же ты тогда?

– А ты никому не проболтаешься?

– Нет.

– Тогда ладно. Я – вей.

Лавард задумался. Вей? Разве Мастер говорила о таком? Нет. Выходит – дефект сюжета, от которого нужно избавиться. Сердце вдруг невыносимо заныло, и мужчина застонал.

Юимлен подхватился на постели.

– Лавард, ты что? Если они тебе не нравятся, то не волнуйся, они исчезнут, как только я засну. И глаза станут прежними. И когти.

– У тебя еще и когти есть? – сквозь слезы усмехнулся Лавард.

– Да.

– Это кто же лишил меня невинности? Что это за зверь такой, вей этот? Покажи мне себя.

– Нет, ни за что, – неожиданно уперся Юимлен.

– Почему?

– Ты испугаешься.

– Нет, не испугаюсь.

– Нет, и все. Я сам перепугался, когда себя таким в зеркале увидел.

– Ну, как хочешь, – решил схитрить Лавард, – давай тогда спать, а то я сейчас просто отключусь. И это… помыться бы.

– Да без проблем, – Юимлен уже выбирался из постели.

Лавард наблюдал, как черные огромные крылья, пощелкивая суставами, складывались за спиной вея, пока тот шел к столику для умывания. От звука цокающих по полу когтей по спине побежали мурашки. Зажмурившись, мужчина уткнулся в подушку. Вскоре вернулся любовник с мокрым полотенцем в руках. Через пять минут Лавард был приведен в порядок и уложен на чистую простыню. Юимлен устроился позади, обхватив того рукой под грудью.

– Все-таки подсмотрел, – шепнул на ухо.

– Да, не удержался.

– И как тебе мой видок?

– Ужас.

– Прости, я не виноват в этом, так сложилось.

Юимлен уткнулся в затылок Лаварда, зарываясь лицом во влажные волосы. Вдыхая аромат, не заметил, как уснул.

========== Глава 3. ==========

Юимлен лежал в постели и смотрел на закрывшуюся за Лавардом дверь. Тот несколько минут назад, вздрогнув во сне, пробудился. Вей отчетливо различал настроение своего избранника. Вначале тот лежал спокойно, соображая, где находится, затем, видимо, вспомнив произошедшее, часто задышал, пытаясь справиться с ужасом. Сердце так заколотилось, что ладонь Юимлена, покоившаяся у того на груди, стала подрагивать. Осторожно, как он думал, Лавард выбрался из постели. На цыпочках прокрался к лежащей на полу одежде и наклонился подобрать ее. Тихо охнув от боли, медленно разогнулся и оглянулся на неподвижно лежащего хозяина покоев. Не заметив никакого движения, бесшумно оделся.

Пуговиц на одежде не было, пришлось придерживать ее руками. Тихо ступая по ковру, вышел из спальни. Вскоре щелкнул замок, давая понять, что человек ушел. Юимлен вздохнул и притянул к себе подушку Лаварда, вдыхая быстро выветривающийся запах. Как бы сильно ни хотел он удержать возле себя этого мужчину, нужно было дать ему время свыкнуться со своим новым положением. Нельзя было торопить события. Да и самому требовалось все как следует осмыслить.

Память вернула его назад, в тот момент, когда он покинул офис “Аквариума”. Было уже темно, и никто не заметил в черном небе летящую тень. Николай мчался куда глаза глядят. Домой нельзя, к маме тоже. Нужно было где-то остановиться и “залечь на дно”. Пролетая над пригородом, разглядел внизу крыши дачных домиков. Сделав круг, опустился ниже. Хм, здесь попадались не только маленькие домики, но и двухэтажные особняки. Вот в один такой он и забрался. Нет, не в сам дом, а на чердак. Вею не было холодно, поэтому он не страдал от отсутствия комфорта. Опустившись на конек крыши, разжал судорожно сжатые пальцы. Что-то брякнуло.

Вот черт – книга и пенал! Оказывается, он всю дорогу нес их с собой. Даже и не помнил, как схватил со стола, когда в окна влетели полудурки с автоматами. Реликвии медленно, как в замедленной съемке, катились вниз по скату крыши. Быстрым движением Николай поймал их и снова устроился на коньке. Огляделся по сторонам. Дом, видимо, пустовал, охраны не было, значит, кругом должна быть сигнализация. А что она ему? Обычно защищают входы с земли, а с неба никого не ждут.