Текст книги "Чернушка и Солнечный зайчик (СИ)"

Автор книги: atat

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 30 страниц)

Склонившись к принцу, королева поцеловала его:

– Нет, не умрет. Поваренок забрал у него бутыль, и Леозька сейчас спит.

– Правда? – повеселел мальчишка.

– Правда. Можешь сам посмотреть.

Вэдлин оставил мать и подбежал к окну. Разглядев внизу мирно спящего оличкина, мальчишка заулыбался.

– Мам, а можно мне дружить с Леозькой? Он хороший. Я буду о нем заботиться. Можно?

С детского лица на Фиму с надеждой смотрели голубые глаза. Той ничего не оставалось делать, как только кивнуть. Сорвавшись с места, Вэдлин полетел к двери.

– Только не приноси больше Леозьке вина! – крикнула ему вдогонку королева.

Дверь захлопнулась, и в покоях стало тихо. Вернувшись к окну, Фима наблюдала, как через весь двор к Лёлику несется мальчишка, сжимая в руках одеяло. Свое, что ли, взял? Вернувшись на диван, женщина снова принялась перебирать в памяти все события, начиная с того утра, когда на нее наорал Трэмп.

========== Глава 2. ==========

Никем не замеченные Лавард, Юимлен и сопровождающие их эльфы покинули дворец и столицу. Путь их лежал в замок Ос. Впереди был день пути с короткими привалами и остановками. Шторм и Лютый неслись рядом, будто соревнуясь друг с другом. Лавард кидал завистливые взгляды на красивую лошадь, но старался делать это незаметно для ее хозяина. По крайней мере, он так думал. Юимлен же делал вид, что, кроме дороги, не замечает ничего вокруг.

На одном из привалов Лавард поинтересовался:

– Ник, а почему тебя лошади не боятся? Ведь они должны бояться…

– Зверей, ты хочешь сказать? – закончил мысль вей.

– Нет, ну, зачем так уж!

Юимлен не стал спорить, а просто ответил:

– Не знаю, почему. Я, если честно, сам удивляюсь. Может быть, если по сюжету здесь не должны водиться веи, то и бояться их тоже никто не должен.

– Хм, логично, – согласился Лавард, задумчиво грызя травинку и наблюдая за Лютым.

Юимлен неожиданно предложил:

– Хочешь покататься?

– ?..

– На моей лошади.

– Ну тебя! Что я, девчонка, что ли? У меня вон Шторм есть.

– Да ладно тебе! Я же вижу, что тебе нравится мой Лютый. Не отпирайся, это все видят.

Лавард выплюнул травинку и отвернулся от насмешника. Юимлен подобрался поближе и шепнул в самое ухо:

– А хочешь, давай меняться.

– Что-о?! Как это – меняться? – Лавард изумленно обернулся.

– Как обычно. Я тебе Лютого, а ты мне Шторма.

Глаза Лаварда вспыхнули вожделением. Получить такого коня! Это просто мечта. Но, верный Шторм, как его оставить?

– Н-нет, спасибо, – и снова отвернулся.

Юимлен не отставал:

– Не хочешь меняться, не надо. Могу так тебе его подарить.

Лавард, до этого лежавший на боку, стремительно сел.

– С ума сошел, что ли?! Кто же делает такие подарки? Эта лошадь стоит целое состояние.

– Я делаю. И, заметь, не каждому, а только своему возлюбленному.

Оглянувшись по сторонам, Лавард зашипел:

– Да тише ты! Услышат же!

– Ну и что. Чего ты боишься? Что потеряешь авторитет? Ерунда. Твои эльфы подчиняются тебе не потому, что ты такой уж важный господин, а просто потому, что любят тебя.

– Любят?.. – опешил Лавард.

– Разумеется, тупица. Я это сразу понял, как только зажегся свет в твоих покоях.

– Не говори ерунды, – начал заводиться Лавард.

Ему было неловко, что вот он столько времени провел с этими эльфами и ничего в них не понял, а Юимлену оказалось достаточно один раз глянуть и сделать вывод. Правильный ли?

– Ты ошибаешься, – подвел он итог.

– Ничуть. Хочешь, проверим?

– Это как же?

– А вот так!

Молниеносным движением Юимлен повалил Лаварда на землю и подмял под себя. Последовавшая за этим реакция охраны оказалась для Лаварда неожиданной. Кто-то из эльфов засмеялся, кто-то присвистнул, но никто не поспешил на помощь своему хозяину.

– Вот видишь, я был прав, – подвел итог Юимлен.

Его зрачки неумолимо сужались, становясь вертикальными. Безуспешно вырывающийся Лавард затих. Ему было страшно неловко от такой откровенной сцены, но освободиться из захвата вея он не мог. С трудом сдерживаясь, чтобы не начать ругаться, только кивнул:

– Вижу. Отпусти.

– Не сейчас, любовь моя, немного позже.

– Что, снова поцелуй?

– Не совсем.

Лавард замер в ожидании подвоха.

– Что значит не совсем? Что ты еще удумал?

Хитро сощурившись, Юимлен попросил:

– Погладь меня… там.

До Лаварда медленно доходило, но когда он понял просьбу, то взревел во все горло:

– Убью гада!

Юимлен вскочил с хохотом и отбежал подальше.

– За что? За любовь?

– Замолчи! Иначе точно убью!

Тот развеселился еще больше.

– Ты сначала догони, а потом убивай.

Дальше началось такое, о чем Лавард позже вспоминал, краснея от досады. Он носился за проворным Юимленом по всей поляне, перепрыгивая через гогочущих эльфов и опрокидывая поклажу. Он даже не знал, что сделает с Ником, когда его поймает. Азарт был велик. Остановиться было невозможно. Кровь кипела в жилах, снося разум. Перед глазами мелькал голубой камзол и ослепительная улыбка. В конце концов, окончательно выдохшись, Лавард упал в траву.

– Да пошел ты! Очень надо!

Юимлен тут же очутился позади и крепко обнял запыхавшегося мужчину.

– Не расстраивайся, любимый, твоей вины здесь нет. Если бы я был простым человеком, то не продержался против тебя и трех минут. Ты знаешь о том, что ты один из самых искусных фехтовальщиков в Маврии?

– Нет. То есть Мастер что-то говорила, я забыл, – дыхание постепенно выравнивалось.

– Вот видишь, на самом деле ты сильнее меня.

Лавард недоверчиво хмыкнул, пытаясь скрыть дурацкую улыбку. Юимлен сделал то же самое, но только мысленно. Оказывается, его любимый, как и многие мужчины, падок на лесть. Нет, конечно же, доля правды в оценке силы и воинского искусства присутствовала, и немаленькая, но все же сам Юимлен считал себя сильнее. Но зачем об этом спорить? Достаточно того, что за последние сутки Лавард ни разу не сумел одержать над ним верх. Играть в поддавки со слабым противником было бы скучно, если бы тот не держал в своих руках сердце Юимлена. Именно это решало все. Можно было поддевать, заигрывать, дразнить, но ни в коем случае не перегибать палку, иначе Лавард уйдет. Балансируя на грани, Ник получал сумасшедшее наслаждение. Укусить – зализать рану, разозлить – подольститься, бросать человека из одной крайности в другую, наблюдая, как с того слетают оковы Мастера, рушатся те рамки, в которые был помещен Творение. Еще немного, и Лавард станет самим собой.

Ник даже подумал, что вполне возможно, что он просто завершает формирование характера персонажа. Подстраивает его под себя. Хм, все может быть. От таких мыслей в груди сделалось тепло. Вей чувствовал, как с каждым часом прикипает к своему избраннику все крепче и крепче. Случись что, не оторвать будет. Поток мыслей прервал вопрос:

– Ник, скажи, а какие твои возможности?

– Возможности? – лежа позади своего спутника, вей обнял того крепче. – В смысле, вейские или человеческие?

– Вея.

Немного помолчав, Юимлен неуверенно ответил:

– Ну, вообще-то, я до конца еще не знаю.

– Почему?

– Потому что негде было проверить. Я же прятался все время.

– Понятно. Ну, а то, что тебе известно?

Николай вспомнил нападение на офис.

– Очень крепкая кожа.

– Насколько? – Лавард развернулся к вею лицом. – Нож берет?

– Нет. И пуля.

– Ого! А огонь?

Юимлен поскреб подбородок:

– Не пробовал. Не могу сказать.

– Ладно. А когти? – вспомнив, как с камзола одна за другой слетали пуговицы, Лавард поправился: – Помню, можешь не говорить. Но, вот обо что я так коленом ударился?

– Это когда?

Лавард замялся:

– Ну, тогда… ты еще лечил его.

– А, вон ты о чем. Так о мое колено и стукнулся. Я же тебя предупреждал, а ты не послушался.

– Ничего себе, это что же там такое было? Камень, что ли?

– Нет, это так трансформируются суставы. Становятся твердыми и острыми.

– Интересно посмотреть.

Юимлен внезапно отстранился и сел.

– Ничего интересного. Можешь мне поверить.

Лавард сел рядом. Заметив, как его спутник погрустнел, взялся его утешать:

– Во всяком плохом всегда есть и хорошая сторона. Например, ты неуязвим.

Юимлен хмыкнул:

– Не совсем.

– Как?! Неужели я ошибся?

– Да. Я уязвим.

– Как?

Ник долго смотрел на Лаварда, а потом спросил:

– Зачем ты хочешь знать мое слабое место?

– Как это зачем? Разумеется, затем, чтобы избежать опасности. А ты о чем подумал?

Глаза Юимлена потеплели.

– Я подумал, что ты все же решил со мной поквитаться и выпытываешь способ, как это сделать.

Лавард задохнулся от возмущения:

– Ну ты и дурак! Да как тебе только такое в голову пришло?! Как ты мог такое подумать?!

– Как-как? Да так! Ты же сам все время твердил, что хочешь меня убить. Что, скажешь, нет?

– Грозился, согласен, но это же только слова, на деле я и не собирался этого делать.

Юимлен вдруг пододвинулся ближе и спросил-прошептал:

– Почему?

Лавард растерялся:

– Не знаю.

– А кто знает? – Юимлен шептал уже в самое ухо.

Лавард молчал. Он снова вернулся к размышлениям о перекосах сюжета, о странных стечениях обстоятельств, о своем переменчивом сердце. Он не знал, что ответить, и просто молчал.

Юимлен, обжигая дыханием, шептал:

– Лавард, можешь не отвечать, я и так догадываюсь.

– Догадываешься? – мужчина обернулся к вею. – Может быть, тогда сам и скажешь?

Юимлен хитро сверкнул глазами и уже во весь голос воскликнул:

– Ишь, чего захотел! Лишить меня такого удовольствия!

– Это какого же, позволь спросить?

– Такого! Удовольствия услышать от тебя признание в любви.

– Что?! Да ни за что на свете! Не дождешься!

Лавард вскочил на ноги и навис над сидящим в траве Юимленом. Он хотел много чего еще сказать по этому поводу, но Юимлен кивком головы указал куда-то за спину. Лавард обернулся: весь их небольшой отряд был в сборе. Эльфы сидели на лошадях и ждали только двух спорщиков. Резко выдохнув, он развернулся и пошел к своему коню.

Когда они проскакали уже порядочное расстояние, Лавард успокоился и спросил:

– Ник, так какое все же твое уязвимое место?

Оглянувшись на сопровождающих, не слишком ли те близко, Юимлен ответил одними губами:

– Вода.

– Что? Почему?

– Я могу утонуть.

– Совсем плавать не умеешь?

Юимлен отрицательно покачал головой:

– Не в этом дело. Крылья намокнут, и в них можно запутаться. Облепят так, что будет не выбраться.

– Вот беда-то! – немного помолчав, Лавард спросил. – Тебе и под дождь нельзя попадать?

Вей кивнул:

– Угу, вообще сырость противопоказана. Кожа теряет прочность.

– Вот оно что. Что ж, я буду внимательно следить, чтобы ты не…

– …отсырел? – засмеялся Юимлен.

Лавард хохотнул:

– Да, именно так.

– Согласен, следи, сколько хочешь.

Лошади неслись вперед. Мелькали деревья. До конечной цели оставалось еще несколько часов пути.

========== Глава 3. ==========

Перебирая бусины украшений, как четки, Фима вспоминала свой первый день в Маврии. Проснувшись в незнакомом месте, сначала подумала, что все еще спит. Так бывает, когда нужно вставать, а делать этого страшно не хочется, тогда мозг начинает показывать сон, как человек встает с постели, делает все утренние дела, собирается, к примеру, на работу. А время меж тем идет, человек спит свои золотые минуты, и когда эти минуты заканчиваются, прекращается и сам сон. Самое забавное во всем этом, что, поднявшись с постели, человек повторяет все свои действия из сна. Получалась как бы вторая попытка.

Лежа в шикарной постели и рассматривая богатую обстановку, Фима размышляла о своем переутомлении и ночных фантазиях. Пригрезился вот под утро кусочек Маврии. Она еще подумала, что, проснувшись, нужно будет обязательно записать увиденное. И так бы и лежала в подушках, если бы не скрипнула открывающаяся дверь, впуская в комнату служанку.

– Доброе утро, Ваше Величество. Соизволите встать, или мне прийти позже?

Фима прикрыла глаза, и все исчезло, потом открыла – все вернулось на место. Что не так? Что? А, вот в чем дело! Во сне глаза закрыть невозможно, вот хоть тресни! Отвернуться – да, но не зажмуриться. А здесь все как наяву. Женщину обдало холодом. Это не сон! Она в Маврии! К ней обратились “Ваше Величество”, значит, она королева. Хм, она так и планировала. Что ж, нужно собраться с духом и начать действовать. Вот же дела, неожиданно все как-то. С чего это она так быстро сюда попала? Нужно выйти в свой мир и немного собраться с мыслями. Хотя нет, не сейчас, если только позже.

Размышления были прерваны деликатным покашливанием. Это напомнила о себе служанка. Сев в постели, Фима распорядилась:

– Позови камеристку. Я встаю.

Служанка выпорхнула за дверь, и вскоре в покоях появилась другая девушка. Видимо, та самая камеристка. А с ней пришли еще три помощницы. Королеве помогли сойти с ложа и принялись проворно за ней ухаживать. Фиме было неловко от того, что привычные утренние дела за нее выполняют молоденькие девчонки. Тихо злясь на себя, что не предусмотрела другие порядки, кое-как сдерживалась, чтобы не забрать из чужих рук зубную щетку. Королеве не полагалось себя обслуживать, это делали слуги. Кое-как отмучив утренний туалет, хотела уже запросить пощады, но тут принесли платья, и пришлось выбирать, в котором из них предстояло париться до обеда.

Вообще-то, королева переодевалась за день три раза, с отдыхом в промежутках. В принципе, все это было не очень обременительно, стой себе и смотри в зеркало, если бы не корсет. М-м, в корсете дама выглядит изящно, но вот носить его – это что-то! Фима на себе испытала все неудобства этой детали одежды. Когда шнуровали, она догадалась вдохнуть побольше воздуха, так хоть осталось в груди немного места для легких. О том, чтобы в этой “амуниции” как следует поесть, не было и речи.

По этому поводу Фима не очень переживала, ведь поесть она может и дома, а здесь можно просто покрасоваться. Тем более у нее такие роскошные волосы. Успокоившись, она принялась активно вживаться в образ. До определенного момента все шло просто замечательно. Приняв новое имя, почувствовала себя гораздо увереннее, стало даже казаться, что она всегда здесь жила, просто долго отсутствовала, а теперь вот вернулась в родной дом.

После того как Лазурь навестили ее дети, настала очередь Трэмпа. Но король все не появлялся. Устав ждать, королева решила сама к нему сходить. А что, нельзя, что ли? Они женаты. У них двое детей. Подумаешь, король спит в других покоях, это даже удобно, никто ночью не мешает. Фима рассуждала земными категориями и совсем упустила из виду такие понятия как “наложница”, “фаворитка”, “официальная любовница”.

Короче, войдя в королевские покои, Лазурь нарвалась на подобную даму. Красная шевелюра резала глаза. Ко всему, дамочка оказалась скандальной. Королева растерянно хлопала глазами, пока Зиана, так звали фаворитку, высказывала ей все, что думает о королевах вообще и о Лазури в частности. Ожидая защиты от своего супруга, Лазурь просчиталась. Трэмп, высокий и грузный мужчина, запахнув халат, подошел к разоряющейся девице и, обняв ту одной рукой, чмокнул в плечо.

Далее последовало монаршее заявление о предстоящем разводе и заключении бывшей королевы под стражу. Каким-то чудом женщина не хлопнулась в обморок прямо там, в королевской опочивальне. Выручила злость на наглую девку, бесцеремонно влезшую в чужую семью. Процедив сквозь зубы, что не будь она, Лазурь, королевой, то собственноручно отхлестала Зиану по ее наглому личику, а потом приказала вышвырнуть из Маврии без права вернуться обратно. Высказавшись, резко развернулась и гордо прошествовала к выходу. В спину ей долетела угроза Трэмпа заменить каземат на казнь.

Скандал длился целый день. По всему дворцу, как сумасшедшие, носились слуги, служанки, камердинеры, камеристки, лакеи, секретари. Мелькали какие-то бумаги, звенели монеты. Традиционные завтрак и обед были сорваны. По дворцовым комнатам и закоулкам велись разговоры. Итогом всей этой кутерьмы явился отъезд королевы и наследника.

Король в сердцах так орал, что его было слышно, наверное, во всем дворце. А когда ему доложили, что Лазурь с сыном уехали, затих. Гнев сменился мрачной задумчивостью. Во дворце все стихло, как на похоронах.

Всю ночь, до самого замка Ос, Фима размышляла о случившемся. О том, чтобы выйти в свой мир, даже не думала. Как можно сейчас уйти, когда такое творится. Тем более, она должна встретить Лаварда, как обещала. Вэдлин всю дорогу проспал, так что когда карета остановилась посреди замкового двора, мальчишка удивленно хлопнул глазами.

Рэмроу принял гостей радушно, отвел самые лучшие покои, окружил вниманием. Целый день Лазурь отдыхала. Бессонная ночь и тряска в карете серьезно выбили ее из равновесия. Покинула свои покои только перед обедом, а к ужину пожаловал долгожданный гость.

Как же она была рада Лаварду! Знакомое лицо посреди чужого мира. Вот кому можно было все рассказать и спросить совета. Творение поначалу не узнал в королеве своего Мастера, но после нескольких наводящих слов память к нему вернулась, и в сознании установилась прочная связь между двумя Мирами.

Воспоминания Фимы были прерваны заглянувшей в покои служанкой. Увидев сидящую на диване королеву, та тихо вошла и поклонилась.

– Ваше Величество, изволите отобедать?

Вздохнув, та согласно кивнула:

– Да.

Вскоре явилась камеристка, и корсет снова был затянут.

Весь обед и время после него были проведены в обществе графа и верных придворных. Лазурь больше слушала, чем говорила сама, нужно ведь знать, чем “дышат” ее сторонники. Часто мысленно уносилась домой, в оставленную квартиру, к, наверное, засыхающим в горшках цветам. Вспоминала верную подругу Мину. Встреться они сейчас, та точно в обморок грохнется. Усмехнувшись про себя, подумала, что вот случились в жизни приключения похлеще, чем в кино, а никому не расскажешь. Если только психиатру.

Покружив на одном месте, мысли повернули к Творению. Как там Лавард? Сегодня к вечеру можно ожидать весточку. Всяко уж какой-то результат есть. Хотела уже спросить графа о почте, да вовремя спохватилась, здесь же все по-другому, и к тому же ей как второму лицу в королевстве почту доставляют персонально.

Упоминание о Леозьке заставило отвлечься от размышлений. Дамы, вспомнив оличкина, принялись обмениваться мнениями. Внимательно прислушиваясь к их болтовне, Фима про себя удивлялась: оказывается, в Маврии оличкины – редкость. Эльфы отличались завидным здоровьем, причем как телесным, так и душевным. А по приметам выходило еще интереснее: встретить оличкина – к переменам в жизни. К хорошим или плохим, это уже другой вопрос. Многие эльфы рассуждали просто: нужно задобрить судьбу, подав ее обиженному чаду что-нибудь необходимое. Неудивительно, что у Леозьки сума была полной.

Фима подумала, что вот ведь, суеверия бывают и полезными. Граф, мужчина серьезный и умудренный жизненным опытом, оказывается, тоже недалеко ушел от молоденьких дам, высказав предположение о возможных переменах в жизни обитателей замка Ос. Лазурь удивилась: с чего он это взял? А с того, что сам факт нахождения здесь королевы с наследным принцем, причем беглых, уже поставил существование жителей замка и окрестных деревень в шаткое положение.

Фима была вынуждена согласиться, но ни уехать, ни выйти в свой Мир не было никакой возможности, и это очень ее беспокоило. Ко всему прочему, обнаружился дефицит сторонников. Трэмп правил Маврией железной рукой. Никто и никогда не смел ему перечить. И то, что произошло в самой королевской семье, было настолько неожиданным и неправдоподобным, что подданные не знали, как на это реагировать. Они просто молча ждали, чем все закончится.

Рэмроу высказал предположение, что сейчас родное королевство находится в опасном положении. Ситуацией могут воспользоваться враги. Фиму передернуло от такой перспективы: ну, какие в Маврии враги? Кто их тут придумал? А потом пришлось согласно кивнуть, а ведь правда, взять хотя бы красноволосую фаворитку, чем не враг? Она может так всех перебаламутить, что только держись. Одно утешает, что это внутреннее дело, до внешнего конфликта не дойдет. Уж на это у девицы явно кишка тонка. Хотя крови эльфам попортит много, может быть, даже до жертв дойдет.

Хоть бы у Лаварда все получилось. Лишь после его отъезда Фима поняла, насколько серьезны происходящие события. Ей стало так одиноко и тоскливо, что если бы не ее спутники и сторонники во главе с Рэмроу, она вообще даже из комнаты не выходила.

Появление Лёлика как-то отвлекло от тревожных мыслей. Привычка заботиться о слабохарактерном муже соперничала в душе с ответственностью за всю Маврию. Нельзя ничем себя выдавать, нужно четко придерживаться сценария, в котором планировался один-единственный живой человек. Теперь их было уже двое, и еще неизвестно, ограничено ли это число.

Принц Вэдлин теперь все время пропадал со своим новым другом. К ним еще присоединился воспитатель мальчишки. Позабыв о своих обязанностях, эльф с любопытством слушал бесконечные разговоры своего подопечного и оличкина. Последний, кстати, нес такое, что просто в голове не укладывалось. Вэдлин все спрашивал и спрашивал, а Леозька, удобно расположившись на ступеньках крыльца, без устали отвечал на вопросы ребенка.

Их постоянно окружали любопытные. Пробегая мимо, эльфы останавливались послушать, а потом бежали дальше. У всех в замке были обязанности, пренебрегать которыми было нельзя. Оличкин рассказывал о странных и непонятных вещах и употреблял при этом неизвестные слова. Вэдлин без конца переспрашивал значение этих слов и, услышав при объяснении новую партию незнакомых слов, задавал новые вопросы.

По сути, это был нескончаемый диалог. Продлился бы он до ужина, если не до темноты, но был прерван шумом. Все одновременно оглянулись в ту сторону, откуда этот шум доносился – к воротам. Судя по характерным звукам, приближалась группа всадников. Немногочисленная замковая охрана переполошилась, но тревога оказалась ложной, и все успокоились. Через минуту во двор влетели верховые. Острое зрение мальчишки позволило ему первому разглядеть знакомое лицо, и он радостно закричал:

– Лавард! Вы приехали!

Оличкин был на время забыт. Воспитатель в последнюю секунду успел схватить за руку юркнувшего мимо принца и строго того отчитать. Как же можно так безрассудно себя вести, ведь можно было угодить под копыта разгоряченных лошадей. Верховые тем временем спешивались. В суматохе никто не обратил внимания на Леозьку. Тот, заметив что-то в толпе, поднялся со своего места и протиснулся вперед. Приблизившись к одному из путешественников, дернул того за рукав:

– Племяш, ты, что ли?

Мужчина обернулся и застыл, как вкопанный. Молча разглядывая стоящего перед ним Лёлика, Лавард не мог собраться с мыслями. А то, что это был именно Леонид Васильевич, можно было не сомневаться. Из ступора его вывел Юимлен:

– Ты что застыл, будто привидение увидел?

Переведя взгляд на вея, Лавард только бросил:

– Быстро за мной, – и побежал вверх по лестнице.

========== Глава 4. ==========

Как и в прошлый раз, у дверей стоял тот самодовольный эльф, что так неудачно пытался объявить прибывшего Лаварда. Сегодня он решил не затягивать с церемонией и, только завидев в конце коридора стремительно идущего мужчину, споро отворил дверь и шагнул вперед.

– Придворный кавалер Лавард со спутниками, – и отступил в сторону, давая возможность гостям войти в комнату.

Сдернув с головы шляпу, Лавард поклонился. Одновременно с ним сделал поклон и Юимлен. Эльфы сопровождения остались за дверью.

– Добрый день, Ваше Величество, я спешил, как мог.

Оглянувшись на все еще копающегося у двери слугу, Лавард тихо выругался и подлетел к тому.

– Давай-ка, дружище, попроворнее. Ступай отсюда, – махнув рукой, подозвал своего эльфа: – Карвер, поставь у двери кого-нибудь из наших.

Приказ был мгновенно выполнен, и дверь закрылась. Лавард вернулся к Юимлену и тронул того за руку, приглашая пройти вперед. На ходу оглядел присутствующих: в комнате присутствовали лишь присягнувшие на верность королеве эльфы. Лазурь уже немного пришла в себя от неожиданного возвращения своего посланца и указала жестом на пустующее кресло:

– Здравствуйте, Лавард, присаживайтесь.

Тот оглянулся на стоящего рядом вея и проговорил:

– Ваше Величество, прошу прощения за дерзость, но я приехал не один. Я привез вам еще одного вашего сторонника. Кавалер Юимлен, Ваше Величество.

Окружающие и без того знали этого придворного красавца, соперника Лаварда и ближайшего кандидата на руку и сердце принцессы Малии. Но увидеть его здесь, да еще в обществе его соперника и в качестве союзника опальной королевы они никак не ожидали.

Юимлен, меж тем спокойно поклонившись, непринужденно приветствовал Лазурь и всех присутствующих:

– Добрый день, Ваше Величество. Рад засвидетельствовать свое почтение. Добрый день, дамы и господа.

– Зд-дравствуйте, Юимлен, – кое-как выдавила из себя корлева.

Что-то в этом мужчине было не так. Что? Воспитан, учтив, красив, как бог, очень хорошо одет. Несмотря на долгую дорогу, одежда в отличном состоянии, чего не скажешь о его спутнике. Фима не сводила взгляда с лица вновь прибывшего придворного. Вот! Вот, что цепляет внимание – глаза. Как не маскируется кавалер, но ему никак не удается спрятать интерес, будто он впервые их всех видит. Фима растерянно обернулась к Лаварду. Тот незаметно кивнул, давая понять, что беспокоиться не о чем. Вскоре гости расселись по местам, и Лазурь спросила:

– Как успехи, Лавард? Вам удалось осуществить наш план?

– Нет, Ваше Величество.

Присутствующие ахнули.

– Почему? Что вам помешало?

Лавард бросил взгляд на свободно расположившегося в соседнем кресле Ника и отметил про себя, что тот совершенно спокоен. Будто все происходящее его никак не касалось. Вот гулял себе человек, гулял, а потом решил отдохнуть. А тут собрание какое-то, о чем-то разговаривают, отчего не послушать? Вот и сидит теперь здесь, с любопытством рассматривая присутствующих. Вон, уже пара девиц под его взглядом порозовели до самых пяток.

Ревность когтями рвала сердце. Вот наглец, он еще на девиц засматривается! Нет, как он может, а?! Что-то там про любовь твердил, а сам уже на других пялится. Убить гада на месте! Нет, не его, лучше ту пару красных дур! Нет, все же лучше наглеца прикончить, чтобы глазки им не строил.

До слуха донеслось тихое покашливание. Лавард взглянул в ту сторону. Юимлен, откинувшись на спинку кресла и закинув ногу на ногу, покачивал в воздухе носком изящного сапога. Опершись о подлокотник, накручивал на палец прядь блестящих волос, серые же глаза, прищурившись, наблюдали за Лавардом. Почти незаметно шевельнулись губы:

– Очнись, дубина.

Лаварда бросило в жар. Отвернувшись от наглого любовника, попытался продолжить диалог:

– Э… простите, Ваше Величество, я немного устал и поэтому рассеян. Не могли бы вы повторить вопрос?

Фима, до этого с удивлением наблюдавшая за немой сценой, спохватилась и в свою очередь также обратилась за помощью:

– Милый граф, я что-то тоже растерялась. Напомните, где мы остановились?

Тот кивнул:

– Лавард, Ее Величество спросили, что вам помешало устранить фаворитку?

Лавард кашлянул и ответил:

– Я понял, граф. Я и мои эльфы не смогли осуществить задуманное по той причине, что Зиана обладает магией и чуть не убила нас с Юимленом.

Общий вздох пронесся по комнате.

– Господи, да что же это такое?! – Фима вскочила с дивана и уже намеревалась в волнении забегать по комнате, как к ней подлетел Юимлен и подхватил под руку.

– Ваше Величество, не извольте беспокоиться, ничего страшного не произошло и не произойдет.

– А? Что? – дрожа всем телом, Фима оглянулась на сгрудившихся вокруг эльфов.

– Ваше Величество, вам плохо? – защебетали девушки и раскрыли свои веера. – Может вам отдохнуть или принять капелек?

Фима остро нуждалась в информации. Прежде чем продолжать общую беседу, ей было необходимо переговорить с Лавардом с глазу на глаз. Нервная дрожь сейчас оказалась очень кстати, можно удалиться к себе и там ждать визита Творения, а что тот пожалует, можно было не сомневаться.

– Да, я, пожалуй, пойду, – и обратилась к графу: – Простите меня, сударь, я что-то разволновалась.

– Я вас понимаю, Ваше Величество, отдыхайте, а мы тут с господами обсудим эти новости.

– Хорошо.

Дамы удалились, а мужчины снова уселись на свои места.

– Что ж, господа, давайте приступим. Лавард, вы нас всех поразили этой новостью. Насколько сильна девица, и что мы можем ей противопоставить?

Лавард уже давно решил, что никому не выдаст тайну Юимлена. То, что многие видели огромную, как они думали, птицу, никак не связывали с придворным кавалером. По сути, его секрет знали только двое – это Лавард и Зиана.

– Она, по всей видимости, очень сильна. Противопоставить ей нечего. Маг из Западного Ветра еще не скоро прибудет, так что положение у нас невыгодное, – Рэмроу в этом месте разговора поник головой. – Но есть один маленький плюс: она ничего не может сделать нам двоим – господину Юимлену и мне.

Граф встрепенулся:

– Почему вам?

– Не знаю. Она один раз уже пыталась нас убить, но у нее ничего не получилось. Свидетели утверждают, что после взрыва…

– Был взрыв? – охнул граф.

– Да, был. Так вот, после взрыва, как донесли верные мне эльфы, Зиана сама чуть не погибла.

Рэмроу изумленно переводил взгляд с одного гостя на другого.

– Господа, я ничего не понимаю. Как такое возможно?

– Мы сами не поняли, но только после этого я убедил Юимлена стать нашим союзником. На данный момент он – единственный эльф в Маврии, могущий хоть что-то противопоставить ведьме.

– Да, все же разумно держать вас, Юимлен, поближе к королеве. В случае чего, вы ее защитите?

Ник согласно кивнул:

– Разумеется, граф. Я постараюсь сделать все, от меня зависящее.

Рэмроу поинтересовался:

– Скажите, Юимлен, почему вы заняли сторону королевы? Насколько я осведомлен, вы были соперником Лаварда, приближенного к высочайшему семейству.

– Почему? – серые глаза хищно сверкнули в сторону побледневшего избранника. – Я бы вам сказал, граф, но это не мой секрет. Одно я могу сказать твердо, что за жизнь королевы буду драться насмерть.

Внимательно взглянув на собеседника, граф удовлетворенно кивнул:

– Мне этого достаточно, – и помолчав немного, добавил: – Вы, господа, верно, устали с дороги? Не желаете ли отдохнуть?

– Отдых не помешал бы, – согласился Юимлен.

– Нет, – возразил Лавард.

– Почему? – удивился вей.

– Мы не закончили обсуждение вопроса.

– А мне кажется, что и так все ясно. Верно, граф? – Юимлен поглядел на Рэмроу.

Хозяин замка кивнул:

– Да. Миссия закончилась ничем. Зиана не устранена. К тому же, девица обладает магией, против которой у нас нет защиты. Остальное можно только предполагать, но это лучше сделать в присутствии Ее Величества. Все равно решающее слово будет за ней.

Лавард вынужден был согласиться:

– Тогда, граф, показывайте нам наши комнаты, а то я и вправду с ног валюсь.