Текст книги "Angel Diaries - 2 (СИ)"

Автор книги: AnnaSnow

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 27 страниц)

Я непонимающе посмотрела на собеседника.

– Все по-разному реагируют, – непринуждённо пояснил он. – Вы не поможете мне донести мальчика до лошади? – спросила я. – Нет, не помогу. Я и так потратил достаточно много сил, вытаскивая его. К тому же, вы ещё не расплатились со мной за эту услугу, – ответил он, равнодушно отодвинув ногой тело ребенка в сторону со своего пути, дабы пройти обратно к развалинам. – Что же вы хотите? Раз драгоценности вам не нужны, как и моя душа, – удивлённо поинтересовалась я. – Мне нужен собеседник. Тот, кто может разговаривать со мной. В течение недели жду вас по вечерам здесь, – кратко бросил он мне. – Но меня не отпустит муж, – возразила я. – Это ваши проблемы, – пожал плечами священник. – Давайте встречаться хотя бы днём. Это не вызовет никаких явных вопросов, – предложила я. На пару минут Отец Далматий задумался, затем согласно кивнул. – Вы найдёте меня здесь в любое время. Я тут живу, – пояснил он. Я смущённо взглянула на старые камни. – Как такое возможно? Здесь же холодно, не спасёт даже костёр, – ужаснулась я. – Теперь я не чувствую холода, голода. Даже сон стал мне не важен. У меня впереди вечность на размышления, – грустно протянул он. – Вы призрак? – выдохнула я, озвучив догадку, внезапно посетившую мою голову. – На вашем месте я бы поднял ребёнка с холодной земли, – проигнорировав мой вопрос, заметил священник, – Захватите завтра свечи и огниво. Я взяла Рауля подмышки, и потащила к Бриоши, который, оказалось, стоял в тени башни. Мне удалось водрузить мальчика на пони. Затем, одной рукой придерживая его в седле, а другой ведя под уздцы Донну, я вышла на дорогу. Мысли о новом знакомом, о том, кто он, и, если призрак, то опасен ли, роились в моей голове. Я не сразу заметила, что сильно стемнело. Мне казалось, что с момента моего отъезда из замка прошло не более получаса. Поскальзываясь на полу растаявшей дороге, я дошла до поворота к имению дяди. Остановившись, я задумалась; может, стоит завернуть туда, дать мальчику прийти в себя? Внезапно мне навстречу выехала группа всадников, с зажжёнными факелами. Впереди них был граф. Лицо его было взволнованным и даже несколько бледноватым, а в глазах отчётливо читалась тревога. – Сударь, да вот же они! – крикнул кто-то из слуг, заметив нас. – Где вы пропадали? – рявкнул мне Оливье – Я пыталась спасти Рауля. Он свалился в «Колодец Желаний», – спокойно ответила я. – Что с ним? Граф спешился и подошёл к пони. – Потерял сознание, когда его вытаскивали из колодца. В тот момент его пальцы перестали держаться за старые камни от усталости, – рассказала я. – Вы сами смогли затащить его обратно ? – произнёс Оливье, явно с долей недоверия. – Нет, что вы! Мне помог священник, который случайно проходил мимо. Он выше меня ростом и сильнее. Отец Далматий… Он смог вытащить Рауля. – Никогда не слышал о таком, – коротко ответил граф. – Возможно, это новый священнослужитель. Или он приехал к кому-либо в гости, – предположила я, стараясь объяснить присутствие там моего нового знакомого. – Хорошо. Но почему вы не позвали моих слуг? Они несколько раз проезжали мимо колодца и башни и никого там не видели, – поинтересовался граф. – Это странно, но ваших слуг я тоже не наблюдала. Должно быть, они не подъезжали достаточно близко, – пожала я плечами. С этими словами я взобралась на Донну, проигнорировав помощь Оливье. Он, в свою очередь, так же молча сел на своего Пегаса. – Послушайте, наши отношения не должны идти по этому руслу, – сказал он после непродолжительного молчания, когда мы уже были в пути. Я сделала вид, что не расслышала его, и посмотрела на Рауля, дремавшего на руках слуги, ехавшего позади нас. Бриошь вёл под уздцы другой слуга. – Анна, вы не должны так вести себя со мной, – более резко произнёс граф. – Простите, но как «так»? Если вы считаете, что я буду одобрять действия вашей любовницы, то смею вас разочаровать – с этим я никогда не смирюсь, – ответила я достаточно тихо, чтобы смог расслышать только мой супруг. – Мадам, я женат на вас, а не на ней. Мари, конечно, женщина интересная, и между нами некогда была страсть. Но сейчас всё позади, – заверил он меня. – Поэтому вы так легко отдаете ей Рауля, и таете в её присутствии, точно воск? – саркастично заметила я. – Прекращайте эти пустые сцены ревности. Это не приведёт ни к чему хорошему, – резко оборвал он меня. – Мальчик должен научиться общаться и с другими людьми, помимо нас с вами. Герцогиня имеет серьёзные связи в обществе. Она может помочь сделать ему карьеру в дальнейшем. А это значит, что Рауль должен научиться достойно общаться с ней, а не выть при её приближении. Учитывая ваше попустительство в воспитании ребенка, вашу чрезмерную привязанность и доброту, вдолбить в голову этого юноши принятые в обществе нормы общения можно только вдали от вас, – холодно произнёс граф. – Да как вы смеете такое говорить?! – не сдержавшись, воскликнула я. Остановив Донну, я развернула её назад, в сторону поместья дяди. – Я не желаю более выслушивать вас и гнусные оправдания ваших измен! – выпалила я, и, подстегнув лошадь, поехала в сторону всё ещё открытых ворот. Оливье не стал меня догонять. Он не послал за мной слуг, не окликнул. Он просто пожал плечами и его отряд продолжил путь в замок. Дядя был крайне удивлён, увидев меня на пороге своего дома. – Дорогая, что случилось? Почему ты приехала одна, практически ночью! – спросил граф де Бельфор, пуская меня во внутрь. – Я более не желаю возвращаться в замок, пока там гостит любовница моего мужа, – всхлипывая, произнесла я. -Что?! – дядя изменился в лице, и быстро провёл меня в свой кабинет, где буквально потребовал рассказать всю правду, – Это немыслимо! На глазах у жены принимать в своём доме свою куртизанку, пусть де Шеврез, пусть хоть царица Савская она будет! – выплюнул зло он. Этой ночью я лежала на своём старом месте, плача в подушку, полностью разбитая. Граф оказался не таким благородным и верным, каким ранее представлялся мне. Жестокость и эгоизм сейчас особенно выделялись в нём. С этими горькими думами я и заснула. На следующее утро, когда мы с дядей завтракали, в дом прибыла Мод. У неё была записка от моего мужа, где он требовал моего возвращения в замок. – Я никуда не поеду, может требовать, сколько его душе угодно, – фыркнула я, и налила себе сидра. – Передай месье графу, что моя племянница оскорблена, и пока там находится эта женщина, она останется здесь, – добавил дядя. – Сударыня, сегодня увозят Рауля. Граф сказал, что у вас это единственный шанс проститься с ним, – ответила на всё это Мод, опустив глаза. Служанка выглядела опечаленной. Я закрыла лицо руками, и, не сдерживая слёз, заплакала. – То, что мальчика увозят, это, конечно, жаль. Но Анна никуда не поедет. Передайте графу, что он довёл супругу до нервного срыва, и лучше ему мне на глаза не попадаться, – прошипел граф де Бельфор. Я с трудом смогла успокоиться. Сидеть в имении дяди целый день было невыносимо. Тем более, я помнила о своём обещании отцу Далматию. – Дядюшка, я немного проедусь верхом. До города и обратно. Если всё время я буду думать о том, что более не увижу Рауля, я просто сойду с ума. Старый граф одобрительно кивнул. Донну он отослал в замок моего супруга вместе с Мод. Поэтому я снова сидела верхом на моей Данае. От компании Жиля я отказалась, сославшись на то, что мне необходимо побыть одной. Перед выездом я незаметно стащила несколько свечей и огниво, спрятав их в свою сумочку. Одевать платье, подаренное мужем не хотелось. Да и его юбки были грязны после вчерашнего путешествия. Поэтому я извлекла остатки своего траурного гардероба, и облачилась в чёрное бархатное платье, которое сейчас было мне слегка узковато, из-за того, что я несколько набрала в весе. Я неторопливо прибыла на своей смиренной кобыле к развалинам башни, попутно пытаясь понять, как мне жить далее. Отец Далматий уже стоял возле дыры в кладке, поджидая меня. – Я рад, что вы исполнили своё обещание, – улыбнулся он мне. Я слезла с лошади и протянула ему свечи. – Нет, зажгите вы. Я предпочитаю не расходовать свои силы попусту, – покачал он головой. Я исполнила его просьбу. – Месье Филипп может запросто передвигать разные вещи, – заметила я. – Я не месье Филипп, и пугать тупых крестьян, гремя старьём, я не собираюсь, – высокомерно ответил мужчина. – Я не видела вас тут ранее. Давно вы здесь поселились? – спросила я. – В башню я перебрался, так как в лесу, где я обитал ранее, нынче довольно шумно. Вообще летом я всегда уходил в башню; охотники, пикники и прочее... Это всё отвлекает от молитвы. Но я вижу на вашем лице следы слёз, – заметил он. – Я в ссоре с мужем, – коротко ответила я. Возможно из-за того, что мне нужно было кому-то излить свою горечь, я выбрала благодарного слушателя отца Далматия. – Ну, в чём-то ваш супруг прав. Это дочерей держат рядом с собой, пока не передадут в руки мужа или в лоно церкви. А мальчики начинают строить карьеру с раннего возраста. К тому же, ребенок бастард, пусть и благородных кровей. Однако ваш супруг мог сделать это более деликатно. Не особо резко, и, уж тем паче, не расшаркиваться перед такой развратницей, как его любовница. Но что вы намерены делать?

– Мне кажется, расторгнуть брак будет невозможно, – тихо сказала я.

Отец Далматий согласно кивнул. – Поэтому я считаю, что поживу какое-то время у дяди. А потом вернусь в свой замок. Мне кажется, что я всё равно более не интересна Оливье. Возможно, он снова начнёт свои отношения с де Шеврез, – мрачно проговорила я, – Но вы говорили, что в лесу сейчас шумно. Что вы имели в виду? – спросила я, желая переменить тему.

Призрак подошёл к огню, и какое-то время смотрел на пламя свечи.

– Знаете ли, безумцы с мечами в руках довольно шумны, а визги их жертв подолгу стоят у меня в голове, – задумчиво проговорил священник. – Вы знаете, кто убивает людей?! – Ну, это определённо человек, который, видимо, ненавидит блудниц, – заметил он. – Барбара… Да, она была легкомысленной девушкой, но Пьеретта была порядочной девицей и собиралась замуж! – возразила я. – Порядочные девицы не шастают по ночам в хижину к той ведьме, – нравоучительно добавил отец Далматий. – Вы хотите сказать, что видели Пьеретту ночью, по пути в хижину старой Хельги? – уточнила я. – Она возвращалась от неё с той, другой девушкой. А всадник нагнал их на опушке и там же убил, – поведал мне собеседник. – Но тело Пьеретты нашли в городе, на главной площади, – удивилась я. – Конечно, нашли. Он сгрёб останки, кинул в мешок и поехал в направлении города.

– Какой ужас! – воскликнула я, – Но самая первая жертва, которую я нашла в лесу...

– Он убил её там же, всё верно. Но она сама ждала его. Когда всадник приблизился, женщина спросила «Что за маскарад?». А этот человек просто снёс ей голову, – ответил отец Далматий. – Знаете, от представления этих сцен аж дурно делается, – заметила я. – На вашем месте, если хотите узнать, что случилось с девушками, я бы порасспросил старую Хельгу. Возможно, имеет смысл то, зачем они к ней приходили, – посоветовал призрак. В это время на улице снова стало темнеть, и я поспешила домой к дяде, обещая отцу Далматию навестить его завтра. В доме я застала аббата Д`Эрбле. – Сударыня, я пришёл от имени моего друга, дабы вразумить вас вернуться туда, куда призывает ваш долг – на место подле супруга. – Это всё пустое, господин аббат. Оливье забавлялся со мной, как с диковиной игрушкой. Тут мадам де Шеврез, увы, права, – печально ответила я. – Вы женаты меньше месяца, и уже такие серьезные разногласия. Проявите женскую мудрость, уступите Оливье. Признайте его правоту, и вы получите самого благодарного из супругов, – попытался вразумить меня собеседник. – Мой муж унизил меня. Он не пожалел моих чувств к Раулю. Боюсь, я не смогу это так скоро забыть, – с этими словами я поднялась, чувствуя, как разболелась голова. – Прошу меня извинить, сильная мигрень, – потерла я виски, и, попрощавшись с аббатом, поднялась на верх. Зайдя в свою комнату, я почувствовала, что состояние у меня совсем разбитое. Позвав Сару, я разделась, и легла в постель без ужина, мгновенно провалившись в тревожный сон. Когда я встала, солнце уже было высоко. Слуги накрыли для меня поздний завтрак, сообщив, что мой дядя отбыл в город с управляющим. Я поела в полном одиночестве, в который раз удивляясь пресности еды в этом доме. Вспомнив о разговоре со священником, я решила навестить старую Хельгу. Взяв свой кошель с несколькими монетами, я отправилась к хижине знахарки. Старая женщина сидела и перебирала травы возле очага. – А мадам графиня. Я знала, что увижу вас вскоре. Вам нужна травка, вы выглядите сильно уставшей, – подметила она и без того очевидный факт. – Буду благодарна, если вы дадите мне что-то для придания сил и решения моих проблем… Я достала пару монет и положила на стол перед ней. – Для начала надо понять что с вами, госпожа, – ответила знахарка, – В замке ходят слухи, что вы в ссоре с графом и уехали жить к дяде, – как бы «между прочим» произнесла она. Не видя смысла скрывать то, что известно уже всей округе, я утвердительно кивнула. – Мой супруг поступил со мной очень жестоко, – ответила я. – О, это свойственно всем мужчинам. После отъезда той женщины и мальчика он, говорят, пил весь вечер, – откликнулась Хельга. – Меня совершенно не волнуют вечерние развлечения графа, – холодно ответила я. – Возможно, вам следует пойти навстречу супругу, – говоря это она вылила воск в странную округлую медную форму, и, подождав, пока она затвердеет, отдала её мне, – Подойдите к ведру с заговорённой водой, и бросьте воск, – приказала она. Я выполнила указание. Кусочек воска, медленно кружась, пошёл ко дну. Попутно от него откололся кусочек поменьше. Знахарка довольно кивнула. – Кстати, я хотела спросить, зачем к вам приходила Барбара и Пьеретта в ночь перед гибелью? – поинтересовалась я между делом. Хельга удивленно взглянула на меня. – Что, ж… Их просьба была странной. Об этом, надо признать, меня просят, но не так часто. Им была нужна трава для зачатия, причём быстрого, дабы это произошло с первого раза, – поведала знахарка. – Но зачем это было им? – не поняла я. – Право, не знаю. Наверное, хотели побыстрее родить бастардов какому-нибудь знатному вельможе, – высказала она своё предположение. – Но свадьба Пьеретты должна была быть на днях. Навряд ли бы она пустилась на такое перед первой брачной ночью, – возразила я, – А это что за странная травка? Я указала на траву с красными цветочками. – Она ядовита, госпожа. Но в малых количествах её используют, дабы избавиться от нежеланного плода, – проговорила Хельга.

– От нежеланного плода, – проговорила я с горечью.

– Госпожа, вам это не надо. Ваше дитя желанно, вы его любите. Граф хочет его появления, так что эта трава вам без надобности, – в это время мы услышали чьи-то удаляющиеся от двери хижины шаги. Я кинулась к двери. Она заедала и не закрывалась плотно, образовывая большую щель. Нас кто-то подслушивал.

– Я дам вам другую травку, она придаст сил в вашем положении, госпожа, – знахарка протянула мне букетик ароматных трав. Поблагодарив, я отдала монеты, несмотря на её протесты.

Раздумывая о словах Хельги, я не сразу расслышала мужские голоса, направлявшиеся в мою сторону. Опомнившись, я быстро спряталась за еловые заросли. – Оливье, всё довольно серьезно. Граф де Бельфор решил посоветоваться с одним своим другом из канцелярии Ришелье, по поводу вашего брака. – Анна не захотела меня видеть? – спросил граф. – Она чётко дала понять, что видеть или слышать вас не желает, – услышала я голос аббата, – Но тут есть и ещё иное; я заметил её, прогуливаясь по лесу. Она пошла в сторону хижины той ведьмы. Я проследил, и оказавшись рядом, услышал часть её разговора со знахаркой, – говорил друг графа, – Та показывала ей траву, которая позволяет избавиться от нежеланного плода. Возникло тягостное молчание. – Я вас так понимаю? Моя жена уже в положении, но иметь ребёнка от меня ей сейчас не хочется? – процедил холодно граф. – Оливье, мне кажется, что вам надо поговорить с ней, но довольно тактично. Возможно, она просто растеряна и сбита с толку. В конце концов, ей всего семнадцать лет, она ещё многого не понимает, – похлопал друга по руке аббат. – Где она сейчас? – Наверное, ещё сидит у знахарки. По крайней мере, она там оставалась, когда я уходил. – Что ж, мне кажется тогда именно сейчас подходящее время для серьёзного разговора, – решительно заявил Оливье. Затем он резко повернулся. – Мне кажется, за этими елями кто-то стоит, – заметил он. В ужасе я стала тихо пятиться назад, уходя вглубь чащи. Мои ноги обо что-то споткнулись. Что-то мягкое и тёплое… Затем я почувствовала этот тошнотворный запах, накрывший меня волной. Я медленно повернулась. Возле ствола одного из деревьев находилось женское тело, приставленное к нему. Руки и ноги были отрублены, и сложены кучкой рядом, а возле подола крестьянского платья лежала голова, с закатанными к небу глазами и струйкой запекшийся крови возле рта. Я забыла о ссоре с графом и иных своих проблемах. В моём крике был страх – первобытный звук ужаса, который забрал все мои последние силы. Прежде чем лес завертелся волчком перед моими глазами, и я потеряла сознание, понимание того, что я лицезрею останки Бриджитт, чётко отпечаталось в моей голове и стало последней каплей, отделившей меня от реальности.

====== Глава 7. Старые слухи ======

В себя я пришла уже будучи в своей спальне в замке супруга. Рядом сидел месье Жаме. – Сударыня, вы нас здорово напугали своим продолжительным обмороком, – проговорил он, поправив холодный компресс на моей голове. – У меня жар? – устало спросила я. – Совсем небольшой. Скорее, вызван перенесённым потрясением. Завтра вы уже будете в норме, – ответил он, и поднёс к моим губам кружку с каким-то отваром, – Это успокоительное. Вам необходим целительный сон. Я не стала спорить, и молча выпила лекарство. – А как вы чувствовали себя до этого? – неожиданно спроси он, – Выглядите вы не очень хорошо. – У меня была сильная мигрень, которая чередовалась с приступами усталости. – Голова кружилась? – Иногда. Но это, скорее всего, от недостатка сна, – вяло ответила я, – К чему вы спросили об этом? Но лекарь не успел произнести и слова, как в комнату вошёл Оливье. – Что ж, я вижу, вы пришли в себя. Как ваше самочувствие? Можете говорить? – поинтересовался он. – Благодарю вас за интерес, проявленный к моему здоровью, месье. Уверяю, я в состоянии говорить, а так же встать, и покинуть ваш замок… С этими словами я положила мокрую тряпку на прикроватный столик, и только собралась встать, как сильная рука графа резко остановила меня, толкнув обратно на подушки. – Вы останетесь здесь, мадам. Это ваш дом. Хотите вы этого или нет. Я послал Мод к графу де Бельфору, чтобы она забрала ваши оставшиеся вещи. Прекратите дуться. Ваша обида не имеет под собой никаких оснований, – сердито проговорил супруг. – Никаких оснований?! Сразу после свадьбы вы привечаете свою старую любовницу, уговаривающую вас отправить меня в монастырь и съехаться, так как она вдруг вспомнила, что у вас есть общий ребёнок, и вы когда-то были, кто бы мог подумать, неплохим любовником!!! – буквально взвизгнула я в порыве злости. – Я, пожалуй, оставлю вас, – тихонько буркнул месье Жам, быстро собрав свои вещи, – Но, месье, помните, что мадам графине лучше не перевозбуждаться. Вполне возможно, что она уже в положении… С этими словами он быстро ретировался из комнаты. – Прекратите истерику, – потребовал Оливье. Я хотела возразить, сказать что-то колкое или язвительное, но неожиданно он подтянул меня к себе, и впился в мой рот своими губами. Я пыталась отбиться или отстраниться, но сильные руки успокаивающе гладили мою спину. Моё тело начало предательски откликаться на эти ласки, и я ответила на его внезапный поцелуй. Довольно нежно и плавно он уложил меня на кровать, склонившись сверху, и продолжая покрывать поцелуями мою шею и грудь. Забравшись под юбки, руки графа стали жадно исследовать мои ноги. – Вы даже не представляете, как я скучал по вас эти дни, – шептал он. Он осторожно стянул юбки, и принялся за шнуровку корсета. Я хотела было помочь, но он лишь слегка шлёпнул меня по рукам, указав на моё пассивное участие. Вскоре, я лежала на одеяле полностью обнажённая. Отстранившись, какое-то время граф молча лицезрел меня с вожделенным блеском в глазах, а затем, начал быстро снимать с себя одежду. Этот акт любви был довольно неторопливым, нежным, проникновенным. Он гладил и целовал моё тело, словно старался не пропустить ни дюйма. Не было того безумного темпа, но, казалось, он и не был нужен сейчас. Мы словно не могли насытиться друг другом, упиваясь такой пьянящей близостью. Всё время это в комнате стояла тишина, лишь периодически наполняемая моими тихими стонами. После того, как пресыщение таинствами страсти свершилось, граф прилёг рядом, обняв меня, и зарываясь лицом в мои волосы. Так, незаметно не заметно мы погрузились в сон. Проснулась я уже одна от того, что кто-то старался тихонько ходить по комнате. Это была Мод. Она принесла мне новое платье из гардероба, подаренного графом. Я улыбнулась ей, и потянулась; впервые за последние дни у меня было прекрасное настроение. На какое-то короткое время я даже забыла об отъезде Рауля. Сделав реверанс, Мод стала помогать мне одеваться. Новая тонкая батистовая сорочка, с вышитыми на воротнике моими вензелями, ворох белоснежных шёлковых юбок… Само платье было из серебристой парчи, расшитой такими же нитями, образуя рисунок, в виде пышных бутонов роз. Лиф и рукава, а так же подол, украшало белоснежное кружево. Устроившись перед туалетным столиком, я позволила служанке расчесать свои локоны. – Месье граф сегодня передал гонцу в Марсель списки с новым заказами. Там было указано множество разного рода материй, диковинных фруктов… Даже те тёмные бобы, порошок из которых вы любили пить у себя дома, – болтала Мод, зашнуровывая корсет. Воспоминания о своём беспечном и светлом детстве одновременно принесли и печальные мысли об уехавшем Рауле. – Мадам, когда вас не было, мальчик устроил настоящую истерику. Со злости он крушил мебель и игрушки в детской. Месье графу пришлось его отшлёпать. После он всучил малыша той женщине, и заявил, чтобы она забирала его, и отправлялась на все четыре стороны. Мальчика пришлось напоить сонным отваром, дабы спокойно перенести в экипаж герцогини. А потом, после их отъезда, граф пил всю ночь. Даже Гримо заметил, что в такие запои он впадал довольно редко. Месье аббат долго ругался с ним, заявляя, что негоже так себя гробить, из-за будничной ссоры с женой. В общем, он с трудом привёл вашего супруга в чувство, и только после поехал к вам. Я впервые почувствовала серьёзные угрызения совести. Возможно, Оливье и вправду довольно сильно переживал нашу размолвку. К тому же, что-то подсказывало, что он попросту ревновал мальчика ко мне, как бы абсурдно сие не звучало. Оливье уже ожидал меня в обеденной зале. За столом был так же месье аббат. Господа Д`Артаньян и Дю Валлон вынуждены были отбыть по своим делам, передав мне перед отъездом сердечный поклон с глубочайшей признательностью. – Они нашли что-нибудь в лесу, после нападения на нас с герцогиней? – словно между прочим, спросила я, намазывая ароматное масло на булочку. – Нет. Такое ощущение, что наездник старательно замёл свои следы, – пожал плечами граф. – Увы. Однако нам нельзя не признать того факта, что тело той несчастной, найденное в такой близости с замком, довольно тревожный и опасный знак, – добавил аббат. – Вы считаете, что кто-то целенаправленно хочет убить меня или Оливье? – спросила я. – Теперь нельзя исключать и этого. Ведь тот всадник загнал вас в ледяное озеро, хотя и понимал, что перед ним отнюдь не очередные крестьянки. Если бы не Рауль, вы бы просто утонули, – заметил мой собеседник. – Рене, прекратите пугать мою жену. Она и так уже побледнела под стать своим кружевам, – недовольно буркнул граф, – Анна, пока вы рядом со мной, вам ничего не грозит, – постарался он успокоить меня. – Нет, месье д`Эрбле. Смею не согласиться с вами. Полагаю, главнейшим звеном в цепочке этих убийств является неопознанный труп. А те несчастные, возможно, были лишь свидетелями чего-то. Или же их просто убили «за компанию», – предположила я, слегка пожав плечами, и продолжила завтрак. – А попытка убить вас с Мари? Как тогда в эти злодейства вписывается она? Вы не заметили ничего странного во время разговора? – спросил граф. – Нет. Но в тот вечер мы довольно далеко углубились в чащу леса. Быть может, у убийцы там тайник или была назначена встреча, и он просто нас прогнал? – высказала я догадку. – Я пошлю слуг, дабы они ещё раз осмотрели ту поляну, – кивнул мне супруг. – В любом случае, мы мало знаем о самих жертвах. Кстати, я слышала одну сплетню; некто из городка видел, что девушек убили в лесу. И лишь потом тело Пьеретты перевезли в город, в самом обыкновенном мешке. Эти девушки ходили к старой Хельге, она лично подтвердила сей факт. Им нужна была трава для быстрого зачатия, – поделилась я своей информацией. – Есть даже такие травы? – удивился граф, и несколько задумчиво взглянул на меня, – И почему же этот свидетель не придёт в замок, дабы рассказать о том, что видел мне? – внезапно спросил он. – Ну, что вы… Люди напуганы. Даже если кто и знает что-то, будет молчать, – ловко выкрутилась я. – Мда… То, что вы рассказали, и правда интересно. Но эти две девушки столь разные, и, тем не менее, тесно общались между собой. Их должно было связывать что-то ещё, – задумчиво ответил Оливье. – Возможно, лучше всего проехать на днях в ваш город? Откровенно с нами, скорее всего, разговаривать никто не станет. Но Мод может походить и послушать сплетни. Горожане пока что довольно плохо знают её в лицо, как и то, что она из штата прислуги графа, – заметила я. Оливье вытер губы салфеткой, и затем поцеловал мне руку. – Вы невероятно проницательны, мой ангел, и ваше предложение не лишено логики. В свою очередь, я пошлю Гримо в городок, что на стороне вашего дядюшки. Ведь горожане общаются часто, быть может, и он там узнает нечто полезное. Я лишь одобрительно улыбнулась ему в ответ. Так же за завтраком граф известил нас о том, что завтра днём прибудет граф де Лаваль со старшим сыном, дабы взглянуть на тело “незнакомки”. Покончив с трапезой, я стала размышлять о том, как бы мне снова встретиться с отцом Далматием. Рассказать о нём Оливье я не решалась – он мог счесть меня безумной, как ту королеву Хуану. И как бы он поступил со мной после, я могла лишь гадать. Сам граф с аббатом решили ещё раз осмотреть лес вместе со слугами. Мне же супруг категорически запретил отправиться с ними, заявив, что впечатлительным дамам вредно ездить на места таких мерзких убийств. Он даже проследил за тем, чтобы я пошла в оранжерею. Устроившись среди цветов, я попыталась сделать вид, что занимаюсь рукоделием. Вскоре ко мне присоединилась и Гертруда. – Меня, увы, они не взяли, – грустно произнесла я, глядя в след удаляющемуся графу. – Ах, сударыня, я, наверное, не смогу более посещать этот проклятый лес; как представлю, что этих бедняжек изрубили там, словно овечек… – с горечью в голосе произнесла юная мадам Жаме, доставая свои пяльцы. Она вышивала красивые пышные розы на синем хлопке, и её рисунок был аккуратным, стежок к стежку. Я с сожалением посмотрела на свой кусок золотистого бархата, где несколько кривовато ютился тёмно-красный цветок, с торчащими по краям запутанными нитками. Я быстро положила вышивку обратно в корзинку и спросила свою собеседницу: – А вы их хорошо знали? – Не очень. Близко я общалась с ними лишь осенью прошлого года, когда они были на ярмарке. Мы жили тогда в одной комнатке на постоялом дворе. – Ярмарка? Я о ней не слышала… Где же она проходит и когда? – спросила я заинтересованно. – Большая ярмарка Прованса проходит в начале октября, когда урожай уже собран. Вы попросту уже не застали её, когда переехали к дяде. Да и проходила она тогда не в нашем графстве. Каждый год сеньоры землевладельцы тянут жребий, и победивший принимает ярмарку у себя. В прошлом году она проходила на землях графа де Лаваля. Тогда я поехала с группой девушек, нас направили торговать там от нашего графства. Мы стояли в специальных палатках, или возле телег с товарами, продавая и показывая их. Но эти девушки, видимо, были знакомы давно, они тесно общались и держались несколько особняком. Они смогли устроиться на время в замок месье де Лаваля, дабы помогать на кухне; хозяин был вынужден часто давать большие званые ужины, и слуг явно не хватало. – А почему вы не пошли туда подзаработать? – поинтересовалась я. – О, нет, мне не нравился хозяин замка. Он был очень груб, и жесток. Не только со своими слугами. Говорят, он порой сильно избивал свою жену. Месье де Лаваль всегда был довольно мрачен; общался только со своими старыми знакомыми-аристократами. Поэтому, когда мне предложили работать в том замке на подаче блюд, я отказалась, а Пьеретта согласилась. Хотя, сударыня, деньги те, которыми потом хвастались девушки, явно не честным путем были добыты. Видано ли дело, получить золотом за подачу блюд к столу? Учитывая, что граф де Лаваль скуп не только с собственными слугами, но и с женой. Если бы они честно работали, то получили бы в лучшем случае объедки с господского стола. А они же в последний день ярмарки накупили всяких безделушек, словно графские дочки, и вернулись домой с узлами добротной одежды. – Неужели они украли деньги? – с напускным удивлением спросила я. – На вряд ли. Граф де Лаваль суров на расправу, да и местные слуги их бы не стали покрывать. Скорее, они участвовали в чём-то постыдном… с мужчинами, – шёпотом закончила Гертруда. Я задумалась. Барбара и Бриджитт определённо не были отягощены моральными принципами. Но Пьеретта явно выбивалась из общей картины, и я поделилась этими думами с мадам Жаме. – Знаете, некоторые девицы в городке, будучи легкомысленными до свадьбы, в итоге вдруг оказывались невинными девами. Старая Хельга мне как-то рассказывала, что есть способы создать видимость невинности, – застенчиво пробормотала Гертруда. – Вы ходили к старой Хельге? – Ну, да. Когда я оказалась в положении, то не сразу поняла этого. Мне казалось неприличным идти с этим к целителю-мужчине, пусть это был и Лионель, с которым мы стали столь близки. Она осмотрела меня, определила беременность и даже примерный срок. Только после этого я сказала обо всём месье Жаме, – ещё более смущённо ответила она. Я понимала её; я бы тоже не позволила осматривать себя там мужчине. Более того, я даже не представляла, как буду бороться со смущением во время родов, если рядом будет наш лекарь. Некоторое время я посидела с Гертрудой, но она больше не заговаривала о погибших, и вскоре разговор перешёл на бытовые и совсем не интересные темы. – Я вспомнила, что Мод не привезла от дяди мою любимую шаль. Я съезжу к месье де Бельфору… Моя утрированная беспечность не вызвала никаких сомнений или подозрений у собеседницы. Посему, удостоившись её скромным согласием, я оставила девушку, и вернулась в свою спальню.