Текст книги "Приключения блудного барона. (СИ)"
Автор книги: Анатоль Нат
сообщить о нарушении
Текущая страница: 37 (всего у книги 45 страниц)
А за такое…, – комендант с силой, аж побелели, сжал костяшки пальцев. – Наши ребята его удавят за такое, – едва слышно прошептал он.
Помолчав немного, комендант с угрюмым видом, не глядя Сидору в глаза продолжил:
– Хотел, чтобы я ему каждую неделю выдавал списочек, чего, откуда и куда везёте. Что, почём и прочее. Короче, всё, что может представлять хоть какой-то торговый интерес для его клана.
Обещал оклад положить хороший. Помимо того, что я у вас получаю, раза в два больше. Лишь бы я его вовремя и полностью информировал о том, что здесь происходит.
– И ты не выдержал и дал ему в морду, – медленно проговорил Сидор. – Жаль! – покачал он головой. – Ей, Богу, жаль.
Могли бы и поиграться с ним в очень интересные игры, – с задумчивым, погружённым внутрь себя видом, Сидор несколько минут молча сидел, медленно покачиваясь на ножках расшатанной табуретки, обычно и используемой ими с Димоном для подобных же размышлений.
– Что? – тихо, сквозь зубы процедил комендант. – Может, мне и тебе надо было в зубы дать, до кучи с Головой, за такое предложение?
Я в такие ваши игрища не играю, – отрезал он. – Тут уж вы без меня. И я вам не игрец, и не игруль. И не игряк! – сухо оборвал его размышления комендант тихим, злым голосом. – Никогда не играл и играть в такие игры не буду! Запомни это…, начальник! – зло процедил он сквозь зубы.
Не нравится? Увольняй к чёртовой матери, – жёстко отрезал он.
Это вы со своим профессором в такие игрища играйтесь. Он в этих делах дока. А мне невместно, – сухо отрезал комендант. – Можешь даже своего Васятку к тому подключить. Всё что угодно, но без меня. У меня всё что я думаю, на лице написано. Из меня шпион, как из говна пуля.
– А теперь ответь ка мне, комендант, – холодно глядя на него прервал его возмущённую речь Сидор. – Может у нас в крепости быть его человек? Человек Головы? Может ли так быть, чтоб он не одному тебе такое предложил.
– Не может! – раздражённо хлопнул себя по колену комендант, сердито глядя прямо в глаза Сидору. – Не может, а есть! Тут даже думать нечего. Он до того, как мне эту гадость предложил, дня два как уже торчал в крепости. Везде ходил, всё смотрел, всем восторгался, а потом устроил перед всеми этот демонстративный скандал.
Ты что думаешь, он не знал что я отвечу? Знал! Мы с ним близко знакомы чуть ли не с самого детства. И догадаться о моей реакции на подобное предложение труда ему не составило. И тем не менее он это сделал.
Вопрос! Зачем ему это нужно? Ответ – ясен. Отвести внимание от своего человека у нас под носом.
Кто это – я не знаю. И даже мысли такой нет, кто бы это мог быть. Кто угодно! Ищи! Ищи сам, потому что в таких вещах я тебе не помощник.
– Интересно, – задумчиво протянул Сидор, глядя на коменданта. – Очень интересно. Значит, у него в крепости есть свой человек. и возможно даже не один…, – углубился он в свои размышления.
Глядя прямо перед собой задумчивым, остановившимся взглядом он неожиданно поинтересовался.
– А кто у тебя тут отвечает за контрразведку?
– Кто? Дед Пихто! – взорвался комендант. – Никто не отвечает! Мне людей на простейшие работы не хватает, а ты хочешь чтобы я ещё отвлекал кого-либо на столь деликатное дело.
Некого просто, – раздражённо замахал он на Сидора руками. – Да и не всякий подойдёт. Нет у меня таких людей, – раздражённо буркнул он. – Тут особые люди нужны. Хитрые! С таким вывертом мозгов, как у тебя или у этого вашего Васятки. Или, как у профессора.
Ищи! Может, кого и найдёшь.
Иногда мне директивы приходят из города от профессора, – немного успокоившись, тихим голосом продолжил он. – Когда вы вернулись, Васятка, стервец, этим стал заниматься. Видать по старой памяти всё бегал, выспрашивал что и как. Даже, по-моему, кого-то за пределы крепостных стен в посад выгнал. А как профессор его в город обратно к себе забрал, временно, якобы. Мол у нас здесь всё пока тихо и он его ненадолго заберёт, так никто с тех пор этим делом у нас и не занимается.
А теперь даже профессор про нас забыл. И не пишет ничего, и никаких указивок не присылает. Ни-че-го!
А тут ещё эта история с убитыми медведями приключилась.
А спросить то и не с кого, – раздражённо хлопнул он ладонью по столу.
– "Профессор выдернул с важного дела Васятку? – мысленно изумился Сидор, внешне совершенно невозмутимо наблюдая за брюзжащим комендантом. – Ой, ей, ёй. Что-то будет. Или нарыл чего?
Ясно. Готовит поход на Правый берег, – похолодел он. – Блин! Как же это не вовремя. Как же всё это не вовремя…"
– Будет тебе контрразведчик, – усталым, тихим голосом пообещал Сидор. – Обязательно будет, и в самое ближайшее время. Такое место нельзя оставлять без пристального внимания. Сколько людей рядом чужих, – с сожалением покачал он головой. – И ведь постоянно прибывают, словно им тут мёдом намазано. Только за месяц, что меня здесь не было, целая улица в посаде появилась. Блин! – тихо выругался он.
Одно радует, – тяжело вздохнул Сидор. – Что ты чужим не позволил селиться в самой крепости.
Так теперь посад с огородами занимает чуть ли не втрое больше места, чем сама наша крепость, – Сидор, не сдержавшись, от души снова выругался. – Скоро они уже от меня потребуют чтобы мы им и новые стены поставили.
– Перебьются, – сердито огрызнулся комендант. – Мы ещё старые стены не подняли, так что с новыми они подождут. Так я и Голове сказал!
После чего он собственно этот грязный скандал и учинил.
– А теперь давай поподробнее, – поднял на него тяжёлый взгляд Сидор. – Что ещё тут за налётчики какие-то залётные нарисовались? И какие у тебя соображения по погибшим медведям?
– Подгорные ящеры с границы с империей начали пошаливать, – сразу помрачнел комендант. – Забредают теперь временами. И судя по следам – их это работа.
Тут мы намедни одну такую небольшую банду голов в десяток под пулемёты подвели, так что кто и откуда, по трупам установили точно. Один из тамошних пограничных кланов людоедов.
Что им в наших краях понадобилось – непонятно, – пожал он плечами, недовольно поморщившись. – Припёрлись пёхом чуть ли не за тысячу вёрст, как будто рядом с собой никого пограбить найти не смогли, и прямо на нашу засаду напоролись. Ну, мы их естественно и положили. Всех.
А насчёт стен, могу тебя поздравить – уже! Уже требуют, – мрачно буркнул он.
Более того, Голова, как только появился, первым же делом спросил, почему мол мы стены крепостные не восстанавливаем. И голосочек у него был при этом этакий мерзко язвительный…., – замолчав на секунду, комендант как-то нехорошо, зло прищурился.
Никто их сюда не приглашал, никто не звал, а они уже начинают чего-то требовать.
Каково?
Да разорваться нам надвое, что ли? – буквально взорвался он. – Может, послать этих городских? И жить одним?
Сидор вдруг краем глаза перехватил косой, быстрый взгляд коменданта.
– Ну, – Сидор с мрачно задумчивым видом почесал кончик носа. Взгляд коменданта ему не понравился. Хвост явно пытался вертеть собакой. И это надо было пресечь сразу. – С ними всё равно лучше чем без них. А одни мы против ящеров не выстоим. Даже не думай.
Конечно, нам они мешают изрядно, но в случае нападения, хоть помощь есть от кого получить. А ящер ты и сам видишь, зашевелился. Уже.
Теперь насчёт мортиры для вас, – задумчиво проговорил он. – О чём ты в прошлый раз просил.
Тут и думать нечего. Вы стоите на первом месте.
Сидор, опёршись руками на столешницу, устало поднялся из-за стола.
– Ладно, сколько не оттягивай, а разговаривать с ним надо. Пошли, что ли, ниспровергатель устоев, гроза командиров и высоких начальников, поговорим с арестованным тобою Головой? Послушаем чего он нам напоёт.
– Нет уж, проводить провожу, а разговаривай с ним сам. С меня хватит, наговорился.
Коротко зло выругавшись, комендант с тяжёлым вздохом поднялся со стула следом за Сидором.
Ещё немного пожаловавшись друг другу на неустроенную жизнь в разрушенной крепости, где даже нормального душа помыться после дороги нет, буквально через пять минут они оба уже стояли возле широких, массивных дверей просторного подвала арсенальной башни, куда временно поместили Городского Голову со всем его немалым отрядом.
Одинокий часовой, при свете одинокого, коптящего факела медленно прохаживающийся перед дверьми подвала, без звука отомкнул большой амбарный замок, на который была заперта подвальная дверь, и схватился за створку ворот.
Со страшным, душераздирающим скрипом, они втроём с трудом распахнули тяжёлую, массивную дверь, пронзительно заскрипевшую ржавыми, расшатанными петлями, и в лицо им пахнул спёртый, затхлый воздух давно непроветриваемого подземелья и не мытых человеческих тел.
Сидор недовольно покосился на дверное полотно. Старую дверь не успели заменить, как и многое ещё в крепости, и теперь она лишь внешне представляла собой массивную, неприступную препону. На самом же деле представляя просто десяток толстых, широких трухлявых досок, сбитых проржавевшими скобами и выпадающими из гнилого полотна ржавыми гвоздями.
– Давно мечтал это сказать, – улыбнулся Сидор, покосившись на мрачного коменданта.
Заключённый Косой! На выход! С вещами, – во весь голос гаркнул он в абсолютную темень, открывшуюся за дверью.
– Приём по личным вопросам с девяти часов утра, – раздался из темноты мрачный, хриплый голос Головы. – Если у кого какие вопросы, приходите утром.
– Выходи, Голова, поговорить надо, – Сидор с мрачным видом стоял в тёмном проёме, освещаемом только горящим возле двери одиноким факелом часового.
– А! – донёсся из темноты сиплый, простуженный голос Головы. – Никак, сам господин Сидор, тире барон, который Вехтор! Явился, значит. Собственной, так сказать, персоной соизволил посетить наконец-то юдоль сию бренную!
Долго ж ты добирался, – проворчал голос Головы из темноты. – Я из-за вашего дурака коменданта воспаление лёгких тут подхвачу, в сем каменном мешке, в холодрыге и сырости.
Который уже день тебя тут ждём, в сыром холодном, каменном подвале мёрзнем. А ты всё где-то шляешься.
– Экий у тебя слог образовался, поэтический, – хмыкнул Сидор куда-то в темноту. – Думаю, ещё недельку тебе тут посидеть и в настоящего Бояна превратишься. А там и до лавров Александр Сергеевича Пушкина недалеко.
– Не желаешь? Голова? – вкрадчиво поинтересовался он.
Голова, кряхтя как столетний дед, медленно выступил из темноты подвала на тусклый свет, даваемый одиноким факелом часового и замер перед дверью.
– Смотри как бы ты от того дурака коменданта ещё больше не огрёб, поэт ты наш подвальный, – злобно зыркнул на него комендант. – Глядишь, у того дурака коменданта и подвальчик посырее найдётся, с крысами, к примеру, да и кормёжка сразу станет похуже. К примеру, переведёт вас всех на хлеб и воду. На истинное твоё место, Косой.
Вот тогда действительно запросишься обратно. В комфорт этого подвала, со жратвой из комендантского котла и сенцом с горных лугов.
Не глядя в сторону коменданта, Голова старательно отряхивал прилипшие к брюкам травинки.
– Жалко было лампу одну нам сюда дать в подвал, чтоб темень разгонял, – недовольно пробурчал он, продолжая отряхиваться. Оскорбительного тона и слов коменданта он словно не слышал. – Сидели в темнотище, понимаешь ли, как крысы.
Наблюдать со стороны грызню коменданта с Головой Сидору было неловко и неприятно.
– Нечего было цену на бензин задирать до немыслимых высот, монополист хренов, – сердито пробурчал Сидор.
К тому же он совершен не понимал с чего это комендант так взъелся на Голову, что чуть ли не с кулаками набрасывается на того. Потому он перевёл разговор на другое.
– Твоими стараниями, Голова, в свободной продаже в городе нет сырой нефти, а следовательно нет и дешёвого бензина. Так что, жалуйся и благодари за сиденье в темноте самого себя. Покупать же у тебя бензин – проще удавиться. Цен, как в ваших лавках, в природе не существует.
Не жадничал бы, сейчас бы сидел при ярком свете. Книжку бы какую-нибудь читал, умную, – с кривой усмешкой уточнил Сидор. – Может быть и вычитал бы там для себя чего полезного.
Пошли, сиделец, – тяжело вздохнул он, пропуская того вперёд и с натугой закрывая распахнутую настежь створку. – С людьми твоими завтра разбираться будем. А сейчас полночь на дворе.
– Не сидел ты, Сидор, в кутузке, – с глубоким знанием дела, Голова осуждающе покачал головой. – На свободе и дышится легче, и воздух….
– Насчёт воздуха – ты прав, – насмешливо перебил его Сидор. – Только вот койко-место в казармах на вас всех не предусмотрено. Также как и ваше здесь пребывание. А ночевать на голых камнях за стенами. как-то неправильно будет, можно и простыть. Лечи тебя потом, – недовольно проворчал он. – А оно мне надо? Небось, сам-то платить за лечение откажешься, скажешь – кто простудил, тот и лечит.
– Так и помрёшь, не леченный. Знаю я тебя, эконома, – проворчал он.
Переругиваясь в подобном же тоне, они неспеша добрались до жилой комнаты Сидора, и тот, приглашающе широко распахнув дверь, пропустил Голову вперёд.
Поблагодарив коменданта за беспокойство, Сидор распрощался с ним, отпустив отдыхать, и вдвоём с Головой они остались одни.
Недобрый взгляд коменданта, видимо многое Косому сказал, потому как Голова даже не посмотрел тому во след.
Подлив холодной воды в выкипевший уже за время их отсутствия чайник, Сидор поставил его на буржуйку и покопался в тумбочке, стоящей возле печки. Достав с полки завёрнутое в полотенце домашнее печенье, подарок Машки на какой-то местный праздник, как раз припрятанное на подобный нештатный случай, он, устало присел за стол.
– Ну вот мы и одни, можно поговорить, – негромко проговорил Сидор. – Проходи, Голова, присаживайся, – махнул он рукой, указывая на стул, – чего в дверях стоишь, как просватанный, арестант, вечерять будем. Хотя, точнее будет сказать – полуночничать, – устало поправился он.
Тут у нас с Димоном печенюшка всякая на подобный нештатный случай припрятана, гостей неурочных встречать, и запас хорошего чая имеется. В городе такого нет, слишком уж дорог он, зараза. Везти не имело смысла, всё одно – не купят. Так сказать эксклюзив, для особо дорогих гостей. Для себя, то есть.
Ну и для особо редких, дорогих гостей, – покосился он на Голову. – Сейчас мы с тобой чайку попьём, а потом говорить будем. О делах наших скорбных. Похоже, тем для разговора у нас с тобой образовалось немало, – устало зевнув, констатировал он.
Пройдя к стоящему посреди комнаты столу, Голова с тяжёлым вздохом облегчения устало устроился на стуле.
– Ага, – согласно кивнул он. – Если для того чтобы попить вашего с Димоном, как ты его назвал, эксклюзивного, чайку, да за бешеную цену, надо было несколько дней посидеть в сыром, холодном подвале, то в следующий раз я как-нибудь обойдусь без вашего чая, – невесело ухмыльнувшись, уточнил он.
– Не клевещи! Подвал вовсе не сырой, – равнодушно уточнил Сидор. – Разве что холодный. Да и с вентиляцией там не очень. Но он не сырой. Это уж точно.
А не совался бы ты к нам, да не лез бы к коменданту со своим дурацким предложением, сейчас бы сидел у себя дома, распивал бы свои любимые чаи с женой, – с невольно прорезавшимся холодком в голосе выделил он определение "свои". – А то бы и наливочку сладенькую, тобой любимую, ореховую потягивал, – устало проговорил Сидор.
Не пытался бы ты тут командовать, как у себя дома, так никто бы тебя и пальцем не тронул. И я бы не бросал впопыхах все свои дела и не нёсся сюда сломя голову, разбираться и вытаскивать тебя из холодной кутузки.
– Разболтал таки. Вот, зараза языкатая, – раздражённо поморщился Голова. – Не мог промолчать, старый правдолюб.
– О чём? – кольнул его взглядом Сидор. – О том что ты собственных клановщиков вербуешь в стукачи, в противу всех норм и правил? Или о том, что многим в вашем клане такое твоё поведение не понравится, – снова кольнул он Голову взглядом.
– Не понравится? – деланно поднял брови высоко на лбу Голова. – Да всем плевать чем я занят на месте главы клана, лишь бы у них было всё спокойно и их бы ничего не касалось. И не ломался бы устоявшийся порядок вещей.
Это таким, как твой комендант подобные слухи могут навредить, а остальным, которого большинство, всё по барабану. Таких же, как твой комендант, – усмехнулся он, – по пальцам одной руки можно пересчитать. Считанные единицы.
Так что не обольщайся, дорогой ты наш барон, что сумеешь этим меня прижать, – кольнул он невозмутимого Сидора коротким, злым взглядом. – Думаешь, пригрозишь мне разглашением этой истории, и я буду бегать у тебя на коротком поводку?
– Не дождёшься, – негромко, с отчётливым издевательским подтекстом, Голова невесело рассмеялся.
На какое-то время в комнате установилась тишина, нарушаемая лишь едва слышным пофыркиванием чайника на плите, да потрескиванием горящих в печурке дров.
Помолчав, Сидор с невозмутимым видом поднял высоко вверх брови.
– Вербовать самого Голову? – деланно удивился он. – Я что, по твоему мнению, похож на идиота? Вот иметь на него компромат – это было бы неплохо. Но…
– Но иметь компромат и иметь реальную возможность применения компромата – это разные вещи, – отрезал Голова. – Может, в глазах некоторых своих клановщиков я и буду выглядеть не очень хорошо, но только таких будет немного. Основная же масса как раз воспримет такое поведение адекватно. И рассуждать будет совсем просто. На кого главе клана и опираться, если не на своих.
– Так что, дорогой ты наш барон, тире Сидор который Вехтор, – ёрнически усмехнулся он. – Ещё неизвестно, кто и как будет выглядеть в конечном итоге. И кто на самом деле от этого выиграет, а кто проиграет.
– "Вот что так взбесило коменданта, – окончательно понял Сидор то, что подспудно беспокоило его всё это время. – Оглашение этой истории ударит в первую очередь по самому коменданту, а никак не по Голове, который в этой грязной истории окажется не замаранным.
Если и возникнут какие подозрения, то придётся оправдываться коменданту, а никак не Голове. Вот чего он так и взвился-то.
Отсюда же и такая его кровожадность. Голова закладывает мину под свободный найм людей. Что своего, что других кланов.
Вот же гадёныш.
А в глазах очень многих это действительно нормально, что Глава клана в своих интересах опирается на своих же клановщиков. И это одновременно режет под корень все попытки таких вот как наш комендант самостоятельно устроиться в жизни, независимо от руководства своего клана, которое в таком случае из органа поддержки своих клановщиков медленно но верно превращается в аппарат управления. А соответственно в аппарат принуждения и подавления.
Ай, да Голова, ай, да молодец. Сукин сын! Нашёл таки способ развалить чужое дело чужими же руками. Чтобы потом можно было спокойно прийти и подобрать остатки, не способные к сопротивлению. Ловок шельма.
И, главное, как всё это знакомо".
И тем не менее, – усмехнулся Сидор, – оглашение этой истории нанесёт тебе серьёзный ущерб, – констатировал он. – А в преддверии грядущих выборов, хоть до них ещё и два года, ты не захочешь её оглашения. Да и конкурент твой, Потап Буряк, не новичок в подобных играх. Отыграет эту историю по полной.
Думаю, тебе это не надо.
Наступившее в комнате враждебное молчание, первым нарушил Голова.
– Чего ты хочешь? – жёстким тоном спросил он. – Но прежде чем раскрыть рот, хорошенько подумай, к чему твоя просьба приведёт.
– Уточнение, – цокнул языком Сидор. – Не просьба, требование.
Ты оставляешь нас в покое со своими претензиями и больше к нашей компании не лезешь. Ни сюда, ни в другие наши дела больше не суёшься.
"Если он опять наобещает золотые горы – придётся бить ему по кошельку. Похоже, это единственно место, через которое до его мозгов можно достучаться", – пришла злая, раздражённая мысль.
Следующие полчаса, слушая мудрствования Головы, наобещавшего их компании с три короба благ и всяческого вспомоществования со своей стороны, вплоть до включения крепости Тупик в специальную программу помощи по обустройству границы и пр. пр. и пр., Сидор чётко понял. Никогда между ними мира не будет. Всё что тот ни говорил, ничем не отличалось от обычной в таких случаях пустой, ни к чему не обязывающей болтовни, главной целью которой было всячески усыпить внимание потенциальной жертвы.
Всё с Головой было ясно.
Оставалось только аккуратно выпутаться из данной ситуации, а дальше… А дальше надо было постараться так умыть этого языкатого болтуна, чтоб и он, и ему подобные навек зареклись соваться к ним в эти края и связываться с компанией землян.
Похоже, то за всё прошедшее время так ничего и не понял, раз не собирался менять своё к ним отношения. Следовательно, его следовало проучить.
Теперь следовало серьёзно озаботиться этим вопросом. Становилось окончательно понятно, что в покое их компанию ни при каких раскладах не оставят. Слишком жирный кусок они вытащили из небытия на глаза всех. И эти все озаботились путями праведного и не очень праведного его отъёма.
А в этом длинном ряду халявщиков, наш Голова стоял первым. Точь в точь по поговорке: "Кто первым встал, того и тапки".
Появилось горячее желание придушить Голову прямо здесь и сейчас. Остановило лишь чёткое понимание, что ничего он этим не изменит. Голова был не один такой. И далеко не самый опасный, к тому ж.
Отвернув голову, Сидор устало прикрыл глаза рукой, словно засыпая, и тут же, сам ТОГО не ожидая, невольно зевнул.
– "Чего там изображать, – устало подумал он. – Спать хочется…, жуть просто. Стоп! Чего это он там вещает?"
– Наверное, от вас с баронессой какая-то зараза на людей переходит, – меж тем с лихорадочно блестящими глазами горячо вещал Голова. – Та, если что не по ней, прямо бешеная становится, а ты ей под стать оказался. Шерочка с машерочкой.
– "Хамит, – равнодушно подумал Сидор. – Ничуть не изменился, сволочь такая".
– Вот видать те кто на вас работают и заражаются от вас каким-то особым вирусом, вирусом бешенства. Или наоборот, липнут к вам подобные бешеные личности отовсюду. Чуть что не по их, раньше сразу за арбалеты хватались, а теперь у вас новая игрушка появилась – пулемёт.
А тут я слыхал вы и винтовку пневматическую разрабатываете, что на версту бьёт? – Голова скосил в сторону невозмутимого Сидора хитро блеснувший глаз.
– Откуда ты знаешь про пулемёт не спрашиваю, – равнодушно проговорил Сидор. – Про него даже амазонки всем во все уши нажужжали. А вот откуда тебе известно про винтовку, хотелось бы знать, – кольнул он Голову сердитым взглядом.
Даже мне ещё про неё ничего толком неизвестно, а ты уже что-то знаешь. Что?
– Об этом в нашем городе разве что грудной младенец уже не знает, – устало заметил Голова, отворачиваясь. Похоже, он уже жалел что не сдержался.
– Твои же егеря первыми и раструбили на весь свет, – недовольно проворчал он. – Весь город теперь на ушах стоит, обсуждают ваше изобретение. Вот и я специально сюда к тебе притащился чтобы на него посмотреть. Что мол за чудо такое.
Посмотрел, блин, – тихо выругался Голова. – Впечатлений хватит теперь на целую неделю.
– Ну и каково оно? – Сидор с вялым любопытством, из последних сил стараясь не заснуть, попытался поддержать становившийся интересным разговор. – Что скажешь?
– Скажу что надо немедленно налаживать производство пулемётов у нас в городе, – мрачно буркнул Голова. Брови Сидора удивлённо поползли вверх. При чём здесь его пулемёт и Голова? – Не знаю как вы их собираетесь использовать в торговле, разве что ворон пугать, но для обороны города от ящеров и амазонок, для установки на крепостной стене, весьма эффективная штука.
– Мне тут комендант ваш, скотина такая, показал результат их действия, после того как они на пулемёты выгнали какую-то залётную банду. Ну я тебе скажу, – восхищённо покрутил он головой. – Был бы у нас хотя бы один такой пулемёт десяток лет назад, нас бы не отбросили от Чёрной речки до Ключевки и сейчас бы ящеры не шлялись так нагло по лонгарской равнине, практически подле стен города.
Так что, Сидор, готовь чертежи для передачи, будем налаживать их производство в городе.
– Передать можно, – Сидор равнодушно кивнул головой. – Как только договоримся о проценте с каждого проданного пулемёта, так сразу и подпишем договор, чтобы потом ни у кого не возникло никаких неясностей и вопросов. Сразу же после этого я вам полный комплект чертежей и передам.
Ты же знаешь, Голова, что оборонный заказ для всех дело святое. Поэтому, – вдруг как-то нехорошо улыбнулся он. – Поставить наши пулемёты городскому войску, можно сказать, для нас – дело чести. Но только за деньги.
Заплати, и спи спокойно, – холодной улыбкой, Сидор медленно раздвинул сжатые в тонкую нитку губы. – Наши пулемёты будут охранять сон и спокойствие жителей нашего города лучше нынешних стеновых арбалетов. Если вы заплатите, конечно, – насмешливо заметил он молча набычившемуся Голове.
Судя же по твоему виду и по тому как тебе моё предложение не понравилось, платить то ты как раз и не намерен был, – хмыкнул понимающе он.
– Что ты предлагаешь? – сердито глянул на него Голова. Слова Сидора он даже оспаривать не стал.
– Ага! – с интересом посмотрел на него Сидор. – Выходит, шар наудачу, закатился прямиком в лузу. Ну-ну, – почесал он себе висок с откровенно насмешливым видом.
А это значит, что прибыль от продажи моих пулемётов, – выделил он слово "моих", – ты уже положил в карман. Естественно, себе. И делиться со мной "своими" доходами ты не собираешься, – вынес он окончательное решение, глядя на молчаливого, равнодушно глядящего на него Голову.
Ну раз такое дело, то и чертежей халявных тебе не будет. Заказывайте нам производство любого числа пулемётов и для любимого города мы сделаем столько, сколько надо.
– Вопрос только времени, – скупо усмехнулся Голова. – Времени, за которое ты сделаешь нужное нам число. А вот с этим то у вас и не очень.
Был я у вас на заводе, – усмехнулся насмешливо он. – И ты ту пару своих куцых сараев, где твои братья Трошины на коленке клепают эти ваши пневматические чудовища, не сравнивай со старыми клановыми мастерскими любого из городских кланов, хоть самого мелкого. Там у людей стоит наиточнейшее и наисовременнейшее оборудование. А у вас? Пара кривых, сбитых на скорую руку верстаков с самодельными тисками?
Видел я ваши цеха, – насмешливо, с лёгким оттенком презрения в голосе заметил он.
У Сидора от злости аж перекосило лицо. В трошинские мастерские было вложено столько сил и средств, что за одно это уже братьям надо было в ножки поклониться. Но… Голова был прав, как бы ни обидно было это признавать. Их так называемый механический заводик, действительно, до сих пор ничего серьёзного из себя не представлял. Не было там достойного оборудования. Да и с инструментом была серьёзная напряжёнка.
– Да и мастеров у вас толковых нет, одни плохо обученные пацаны за станками стоят, – презрительно бросил Голова. – Набрал десяток сирот малолеток у вдов и думаешь они будут тебе работать? – поморщился он. – Будут. Лет эдак через десяток. А пока…
Какой с них толк, какое качество они могут выдать, коль ещё толком не обучены. И опыта не имеют.
Ты хотя бы бинокли свои сравни с теми, что Кондрат Стальнов по вашим же заказам и по вашим же чертежам делает. Земля и небо. Ваши, без содрогания в руки не возьмёшь – кривые, косые. А у Кондрата настоящее произведение искусства.
Вот что значит мастерство, помноженное на знания и умение организовать производство.
У вас же…, – Голова замолчал, внимательно отслеживая реакцию Сидора на свои слова. Не дождавшись видимого отклика, с усмешкой продолжил.
– И после этого ты хочешь чтобы город заказал у вас пулемёты?
Не смеши меня. – Голова как-то непонятно, с презрительной гримасой на лице мотнул куда-то в сторону головой.
Хотя… – покивал он головой. – Идея, надо признать хорошая. Реализована – великолепно. А вот с качеством – не тянете, – усмехнулся он.
Надув и вытянув вперёд губы он издал высокий, неприличный звук.
– Вы эту-то свою пару, что сюда в крепость привезли, сколько месяцев клепали? Два, три?
Четыре? – с деланным ужасом Голова широко распахнул глаза, так и не услышав ответа.
Вот то-то же, – с торжествующим видом заключил он, не обращая внимания на то, что никто ему ничего не ответил. – Так что, чертежи у вас мы купим, и можешь не сомневаться, дадим хорошую цену. Но вот производить…, – Голова с насмешливым видом отрицательно покачал головой. – Тем более выполнить большой оборонный заказ для города? Извини Сидор, но Вам это не по зубам. Не тянете!
А если встанешь в позу и упрёшься, не продашь городу свои чертежи, то идея то ваша уже фьють, – Голова изобразил рукой некое волнообразное движение, показывая уходящий поток. – Утекла идея, утекла сквозь пальцы, как вода в решете. Уже не поймаешь.
Чтоб ты знал, – покровительственно усмехнулся Голова. – Ещё до моего отъезда сюда к вам, из городского арсенала кузнецы позабирали всё автоматическое стрелковое оружие, хранившееся там Бог знает ещё с каких времён. И пулемёты, и автоматы, и автоматические винтовки. Всё, всё, всё подчистую выгребли. Чуть не передрались при том. И народ уже активно осваивает идею пневматической стрельбы.
Даже, недавно мне тут говорили, что у кого-то из городских мастеров передвижной компрессор в сарае нашёлся. Старый, говорят, ещё с Земли, каким-то образом у нас в городе оказался. Но, – хищно ухмыльнулся он. – Нашли же. И вовсю теперь осваивают вашу идею.
Пока вы тут в горах торчите, – чуть склонился он в сторону Сидора. – Там…, – мотнул он головой в сторону равнины, – такие дела разворачиваются…
Сидор даже не шевельнулся, видя такое к себе внимание. На душе было противно. Голова попал не в бровь, а в глаз, потому как ещё он сам, чуть ли не год назад пытался выкупить у хозяина то самый старый армейский передвижной компрессор, который теперь упомянул Голова. А это значило, что тот не голословен, и процесс создания пневматического оружия уже фактически вырвался у них из-под контроля.
А мастерские их действительно, откровенно не тянули противу других. И тут в самое ближайшее время ничего нельзя было поделать.
– Так что, не продашь сейчас мне, завтра будет уже поздно и некому. Никто не купит, – тихо проговорил Голова. Мысли Сидора, непонятные на его невозмутимом лице, он при всём желании узнать не мог. Но всеми обострившимися фибрами души старого хищника и интригана чувствовал, что угадал. Сидору не понравился его ответ.
На лице Головы расплылась довольная, насмешливая ухмылка.
– Значит, говоришь, идея – фьють! – Сидор по примеру Головы изобразил в воздухе волнообразное движение ладонью. – Ну раз так, то давай теперь говорить с этой позиции.
Вот пусть ваши великолепные мастера немного поупираются и сделают по своему пулемёту, а потом мы сравним у кого оно получается лучше. У нас? Или у ваших хвалёных клановых мастеров?
