Текст книги "Приключения блудного барона. (СИ)"
Автор книги: Анатоль Нат
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 45 страниц)
– Девочкам надо помочь и кроме нас никто этого не сделает. Или вы, барон, отказываетесь? – сердито глянула она на изумлённого такой гневной вспышкой Сидора.
Растерянно похлопав глазами, Сидор несколько мгновений изумлённо смотрел на неё.
– Да вообще-то я им работу предложить хотел, – растерянно пробормотал он. Компания у него за спиной заметно оживилась. – И если вы, дорогая Белла, не будете меня перебивать, то я смогу наконец-то сказать, что мне от них надо.
Итак, – рассерженно повернулся он в сторону смущённой присутствием на семейной ссоре пятёрки дебоширов.
Раз кланы ваши от вас официально отказались и не согласны оплатить ваши, действительно безумные долги, то предлагаю вам следующее.
Я формально, точнее, официально принимаю вас в клан. Всех шестерых. Нет, – поправился он, – десятерых. Если вы согласны, конечно.
Не самое лучшее приобретение, – покачал он головой, поморщившись. – Но иного пути я не вижу. По крайней мере пока.
Так вот, – ещё более недовольно проворчал он, снова сердито покосившись на Беллу, – это даст мне формальное основание оплатить ваши долги. Для начала.
Но, если вы думаете что на этом всё – напрасно так думаете. Перво-наперво – должок придётся отработать. С процентами, – жёстким голосом подчеркнул он.
Не там, – осёк он радостно вскинувшегося Андрея. – Не в Приморье. Здесь! В городе!
Ставлю задачу. Что мне надо. Будете делать то, что у вас так хорошо получается.
Мне надо чтобы вы разгромили все кабаки в городе, на которые я вам укажу. Разгромить так, чтоб и досочки целой от него не осталось. И особенно обратить внимание на бутылки с этикетками нашей компании. Чтоб ни одной целой не осталось. Ни одной! Но никаких пожаров. И никакого невосполнимого членовредительства. Никаких смертоубийств. Нам только разборок за смертоубийство не хватало.
Эта вира уж чересчур велика даже для немалого кошелька Компании будет. Потому – никаких смертоубийств, – холодным, жёстким тоном подчеркнул он.
Как вы понимаете, больной Лёшка со сломанной рукой и Галка беременная выбывают из данного договора до момента поправки здоровья
Сразу повеселевшая Галка ядовито ухмыльнулась. Своё нынешнее положение она явно не считала болезнью.
– Остальным придётся отработать за них, – Сидор бросил на неё сердитый косой взгляд. Девка явно собиралась поступить как сама считала нужным. Ну, да это уже были её проблемы. Нет мозгов – так и не будет.
С другими вашими четырьмя буянами: Олегом с Гайратом и обоими Лизками – решайте сами. Управитесь впятером, или вам их помощь понадобится, или кого ещё позовёте – это ваше дело.
С оплатой подумаем отдельно, но не обижу. Или пойдёт поштучно – кабак – какая-то сумма, или за всё сразу одной суммой. Что надумаете – скажите потом. Деньги не важны – важен результат. Ни одного целого кабака в городе чтоб не было.
Объясняю причину по которой это необходимо сделать.
В городских кабаках повадились торговать палёной водкой под торговой маркой нашей компании. Урон нашей чести и достоинству, не говоря уж о том, что мы несём из-за того колоссальные убытки. Наш доход от торговли спиртным в городе скатился фактически до нуля.
Единственный кабак, где подобного не допускают – это кабак Брахуна, здесь рядом, за углом. И все кабаки нашей компании. Остальные можете смело громить все.
Нашу водку уже просто перестают покупать, опасаясь наткнуться на подделку. Стоит она немало, а качество – тьфу. Самогонка чистой воды, причем – как правило дерьмо.
И хорошо ещё если она на мухоморах не настояна, для большей крепости.
Бывало и такое, – мрачно буркнул он.
Городские власти связываться с решением данного вопроса не хотят, спуская все жалобы на тормозах. Только за эту зиму в Управе накопилось более ста сорока заявлений-жалоб на отравление дерьмовым продуктом. И жалобы все на нас. За отравление некачественным спиртным. Хотя мы к этому не имеем ни малейшего отношения.
Но процесс не останавливается и Управа уже пытается стребовать с нашего банка штраф, выписанный на нас Советом. Обоснование – не соответствие качества произведённого продукта заявленным данным.
Пришлось Маше долго ругаться и доказывать что она не верблюд и что это не продукция нашего завода. Пока доказали. Но это лишь временная отсрочка. Дальше наверняка будет хуже, поэтому надо принимать срочные меры.
Раньше у нас не было возможности этим вопросом заняться вплотную. Была куча других проблем. Но теперь вопрос не просто назрел. Он перезрел и грозит выйти из-под контроля.
Долго думали что всё рассосётся само. Кончатся старые бутылки и этикетки. Станет понятно, что всё что ни продаётся – подделка. И всё само вернётся на свои места.
Не получилось, – с сожалением констатировал он. При этом он многозначительно, с ехидцей покосился в сторону Беллы, сидящей рядом с совершенно невозмутимым видом.
Подделки просто перешли на другой уровень. Теперь уже наладили производство и новых этикеток, и новых бутылок. И процесс пошёл дальше.
Они ничем не рискуют. Если возникают какие-то вопросы – на этикетке указано к кому обращаться. Естественно к нам.
И естественно, все жалобы на нас идут в Совет. Совет переправляет их в Управу. А Управа грозится уже нам судом. Круг замкнулся на нас.
А мы к подобному – ни сном, ни духом. Но если ничего не предпринимать и дальше, будет лишь хуже.
Сидор опять, теперь уже открыто и прямо посмотрел в сторону Беллы. А той было всё равно – как и не к ней обращаются.
Поморщившись, видя что на все его подначки она не реагирует, Сидор недовольным тоном продолжил:
– По всем претензиям сразу всех отсылайте в банк "Жемчужный". Все претензии кабатчики пусть несут прямо туда. С ними будет разбираться Маша.
Согласны – вперёд и с песней.
Ах да, – остановил он в дверях уныло потянувшуюся на выход пятёрку. – Забыл сказать. Сахарная косточка в конце.
Андрюха, – Сидор с усмешкой смотрел на своего приунывшего десятника. – Если у вас всё получится. И только в том случае, если всё получится так, как оговорено, – жёстко подчеркнул он. – Я поставлю тебя сотником и дам под твоё начало те полторы сотни, с которыми вы постоянно буянили в Приморье по кабакам. Сделаем особую, усиленную сотню. Придадим вам один броневик. Что это такое – узнаете попозже. Хорошая штука. Добавим к вам сотню девчонок амазонок из Райской Долины, под командованием кого-либо из жён Димона, которые по слухам засиделись на месте и тоже рвутся в бой. И отправим в самостоятельный торговый маршрут по Приморью, вкалывать.
Раз уж вы теперь члены клана – значит обязаны отрабатывать своё членство и зарабатывать клану денежку, которой нам постоянно не хватает.
И ещё раз напоминаю, – жёстко подчеркнул он. – Никакого смертоубийства.
Проводив глазами сразу повеселевших парней и приободрившихся девчонок, Сидор дождался когда за ними в прихожей захлопнулась дверь. Прислушавшись, и поняв что никого дома больше чужого нет, повернулся к Белле.
– Я завтра отправляюсь в Долину. Не желаешь прокатиться со мной?
Лес, грибы, рыбалка с удочкой в тихой заводи под живописными скалами нашего обрыва.
Купание под водопадом. Ночью, при луне, голышом.
Нет, – с коротеньким смешком поправился он. – Голышом не получится. – Сидор ещё раз улыбнулся. – Слишком там молодых девчонок много одиноких. Добром такое купанье не кончится.
Поэтому, предлагаю вечером душ. Вечерний душ в пещерах из нагретой в бочке, на солнце за день воды. Или купание в речном заливе под скалами.
Можно и в обратной последовательности, – улыбнулся он. – На выбор.
Как план? – с весёлой ухмылкой Сидор глядел на хмурящуюся непонятно с чего Беллу. – Ну, Белла, – поторопил он её. – Хватит киснуть. Ну поссорились, поругались, так и хватит уже. Давай мириться.
– Я подумаю, – холодно проговорила Белла, подымаясь из кресла. – Подумаю и завтра дам ответ.
– О, – озадачился расстроившийся Сидор. – Тогда думай быстрей. Завтра на рассвете я уезжаю. И у меня, кстати, к тебе там в Долине ещё вопросы будут. По тем макетам что вы там у меня в рабочем кабинете наворотили.
И я бы очень хотел услышать детальный отчёт, которого так никто мне до сих пор и не предоставил. Что сделано по макету, почему сделано, и что вы там вообще делали, – уже холодным, деловым тоном сердито проговорил он.
И ещё у меня есть к вам, Белла, вопрос по тому перстню де Вехторов, что вы мне ранее передали. Я хочу полной определенности и понимания чем владею. Чем и на каких правах. И как долго, – ещё более заледеневшим, сердитым голосом проговорил он. – И ответ на все эти вопросы я бы хотел получить завтра же. У меня нет больше времени ждать и предполагать.
У нас мало времени до осени, а сделать надо много.
Но это всё завтра. Сегодня же я хочу наконец-то выспаться, – вдруг совсем устало, тихо пояснил он молча и гневно глядящей на него Белле. – Второй раз приезжаю в город. И второй раз мне совершенно не дают отдохнуть. Вечно какие-то проблемы.
Давай завтра. Все дела завтра, – попросил он так ни слова и не сказавшую ему жену. – А сейчас я хочу в душ и спать, спать, спать.
Завтра только с утра ещё заскочу попрощаться с профессором. А то он давно просит зайти, поговорить. Ещё обидится что я уехал, с ним не попрощавшись, и придумает какую-нибудь хитрую мстю. А я слишком устал последнее время, чтобы ещё и на это отвлекаться.
Устало, душераздирающе зевнув, он устало поднялся из своего кресла и поплёлся к двери, ведущей в душ.
Лето, – сладостно потянулся он, зажмурив глаза от удовольствия. – Хочу в лес за грибами и на рыбалку.
И картошечки жареной, – остановившись возле обеденного стола, он мечтательно закатил глаза к потолку. – С грибами и на пахучем подсолнечном масле.
Жаль его в наших краях не делают, – грустно заметил он. – Господи, сколько ж всякого нужного добра у нас здесь не делают.
Белла, – устало повернулся он к ней. – А в вашем баронстве отжимают подсолнечное масло?
А почему не отжимают?
– Простонародный продукт, – машинально отозвалась Белла, при этом недовольно наморщив свой красивый носик. Тем не менее, глазки её при том весьма заинтересованно блеснули. – Делается, но в очень ограниченных количествах.
– Вот и у нас здесь в городе, – опять грустно вздохнул Сидор. – В очень ограниченных количествах. Потому и цена на него кусается.
Я как первый раз увидел, думал даже, у кого-то крыша поехала, или запятую не там поставил. А потом ничего, разобрался, – невесело поморщился он.
Даже одно время сами думали заняться выращиванием подсолнечника и выдавливанием масла. Да ничего не получилось. Людей нет, – мрачно бросил Сидор. – А теперь и земли нет. В Совете никак не хотят передать нам права на все обработанные нами земли. Требуют освобождения амазонок и на все уверения что они и так свободны и что их никто на озёрах не держит – не реагируют. Весь сев этого года сорвали, твари.
Остались мы, – тяжело вздохнул Сидор, – без своего хлебушка. А это не есть хорошо. Это ест отшень и отшень плёхо.
Тут намедни Марк сдавал работу своих людоедов по каналу к будущему нашему нефтяному заводику на болотном острове. Остров мы назвали "Болотный заим", – немного повеселев от приятных воспоминаний, Сидор с ухмылкой посмотрел на мрачно сидящую у камина Беллу. – Так там из-за хлеба целая баталия с местными людоедами вышла. О, как они наш хлебушек зауважали.
Все его попытки разговорить Беллу, похоже пропадали в туне. Она никак не реагировала на его болтовню, лишь изредка подавая вялые, скупые реплики негромким хмыканьем, да недовольным поджатием губ. Похоже, что и она уже устала и ей тоже хотелось спать. А Сидор своей болтовнёй лишь раздражал её. И, видимо лишь вбитая с детства, что называется в подкорку на уровень рефлексов вежливость, не давали ей молча встать и уйти.
Белла на все его заходы никак не реагировала и похоже помириться с ней у него перед отъездом не получится. Настроение испортилось окончательно.
– Нам нужно зерно, – сердито проговорил он. Бывшее только что очень сильным желание спать куда-то пропало, оставив после себя лишь тянущую тяжесть в затылке и глухое раздражение. – И если мы хотим быстро построить свой "Великий озёрный путь", а иначе нам просто нельзя, то зерно нам нужно кровь из носу.
А эти твари из Совета сорвали нам всю весеннюю посевную этого года, – Сидор едва сдержался, чтобы не выругаться матом.
– Может не стоит всё-таки так спешить? – вдруг неожиданно подала голос Белла. – Тогда и с отъездом Корнея в поречные княжества не будет такой срочной необходимости. И Маша не будет так нервничать, не желая отпускать его одного.
– "Всё-таки никак не оставит попыток отвлечь меня от мысли с наймом обоза с маркитантками и маркитанами", – пронеслась у Сидора недовольная мысль.
– Одного, это без Машки, что ли? Никак не желает отпустить его дальше двух метров от своей юбки? – холодно поинтересовался Сидор.
А вам не приходило в голову, Белла, что если подгорные ящеры поймут чем им грозит наше присутствие на озёрах, они вышибут нас оттуда, как пробку из бутылки шампанского, – холодно отрезал Сидор. – Хоть вы и не знаете что такое шампанское, уверяю вас, дражайшая баронесса, что мы вылетим оттуда довольно быстро.
– Ну почему же не знаю, – сердито кольнула его взглядом Белла. – Вы уж, барон, совсем видать меня за дуру держите. Наверное, как Машу, – мимоходом воткнула она ему шпильку. – Не вы один землянин в нашем мире. И без вас тут знатоки нашлись, – Белла подчёркнуто ядовитым голосом выделила слово "знатоки".
И та же семья вашего знакомого дона Диего, кому вы продаёте ваши камни, собственно так высоко и поднялась в столбовых списках поречных дворян как раз на торговле таким исключительным продуктом.
– А вы знаете, Белла, что подгорные ящеры уже начали собираться в большие толпы и нападать на наши ушкуи и поселения? – сердито поинтересовался Сидор. – Вы знаете, что они уже оправились после разгрома, устроенного им амазонками этой зимой и решили взять над нами реванш.
Всё, Белла, развлекуха, устроенная амазонками на озёрах зимой кончилась, началась война. Настоящая война с подгорными людоедами. Война, к которой мы не готовы.
Подумайте ещё и об этом, Белла, когда будете в очередной раз хаять меня из-за шлюх.
Не буду вам всего говорить, надоело. Захотите, узнать – узнаете.
Короче. Они взялись за нас всерьёз. И если мы срочно, завтра же, не начнём строительство широких судоходных каналов по всей своей будущей системе, чтобы обеспечить ушкуям и баржам с углём и рудой свободное безопасное плаванье по всему транспортному пути, они нас отрежут от источников сырья. И литейный наш встанет. И у нас не будет своего металла. И нам – крышка!
Так как озёра – это единственный для нас источник руды. Что железной, что теперь и медной. Все остальные пути нам уже перекрыли. И никаких болотных руд, если ты на них рассчитываешь нам больше уже в Совете не дадут. Ни за деньги, ни за так. Всё, вышли мы у них из доверия. Да и не забывай, что оттуда, с озёр, нам идёт весь каменный уголь. И если мы не хотим испортить хорошие отношения с медведями, мы должны ориентироваться на него, а не на древесный.
– Причём здесь медведи? – недовольно возразила Белла. – Где те озёра и причём здесь медведи.
– Древесный уголь, идущий на выплавку металла мы получаем путём пережога древесины, а значит – уничтожаем леса. А леса – это медведи, – сердито проворчал Сидор.
Ему уже надоело всем объяснять столь очевидную мысль, которую никто никак не желал понимать, настолько сложившееся положение дел всех устраивало и было привычно. Но тут деваться было некуда. Белле надо было постараться всё доходчиво объяснить, если он не хотел получить в собственной семье скрытого саботажа с её стороны.
– Используя вместо древесного каменный уголь, мы сохраняем леса. За это мохнатые экологи закрывают глаза на многие наши недоработки и загаживание природы. Понимая что нам надо время чтобы всё наладить, они пока не предъявляют к нам претензии, как к тому же Голове с его домнами, потому как каменный уголь дал нам в этом деле серьёзный карт-бланш. И на сейчас, и на ближайшее будущее.
Кроме того. Если мы хотим восстановить пару текстильных фабричек по производству тканей, здесь, в ближайшей доступности от города, на старых местах, где они когда-то были, каменный уголь нам необходим просто кровь из носу.
– А это здесь причём? – ещё более сердито проворчала Белла. – В огороде бузина, а в Киеве дядька. Твоя, между прочим любимая поговорка.
– Профессор мне уже всю плешь проел со своими приставаниями, – раздражённо отозвался Сидор. – Когда же я ему сделаю текстильную фабрику? Когда у нас будут собственные шерстяные ткани? А ещё ему и сукновальную фабричку подавай, для его опытов. У него, видите ли, горит вопрос с тканями для ящеров с этой вашей странной перевязочной тканью и какой-то россиянкой обыкновенной.
– Мыльнянкой, – сердито поправила его Белла. – Мыльнянкой! И причём здесь уголь?
– А топить фабричные помещения зимой вы чем собираетесь, дорогая моя? – сердито глянул на неё Сидор. – Или вы не сбираетесь работать зимой?
Ты же сама ездила на место. Хоть было это и зимой, но ты должна была видеть что леса там для заготовки дров – нет. Как вырубили его когда-то, так до сих пор и не восстановился. Там же нет ничего кроме здоровенных кустов ивы и какого-то тонкомерного осинника.
И чем ты собираешься отапливать рабочие помещения? А избы рабочих чем обогревать? А готовить жратву на чём?
У нас здесь зимы намного более холодные, чем, к примеру, в Приморье. И дров нам, если мы соберёмся восстановить ту фабричку, на отопление никто не даст.
Нет дров! – Сидор со злым, раздражённым лицом резко развёл руками в стороны. – Понимаешь ты – нет! И Совет не выделит нам никакой новой лесосеки под заготовку дров. По той простой причине, что там, на этих бывших фабричках она официально есть и юридически даже закреплена. Поэтому, если тебе нужны дрова – руби там. А там – нет!
– Почему это там нет дров, – возмутилась Белла. – Я сама видела там леса кругом. Мы даже с Машей и Фоксом на лыжах там катались. Великолепный бор…
– Не знаю где вы там катались с Машей. И как это Фокс умудрился встать на лыжи, если только он за прошедший год не превратился в иноходца, чего за ним ранее замечено не было, – Сидор теперь уже откровенно насмешливо ухмыльнулся. – Но катались вы явно не в тех лесах, – сердито проворчал он. – Потому как, когда Я был там на месте, то Я видел ту лесосеку, что отведена была в своё время под заготовку дров для фабрики и для приписанной к той фабричке деревеньки, которая когда-то там была. Потому что я этим вопросом интересовался специально. И поднял ВСЕ документы по так понравившемуся вам с Машкой месту.
И, в отличие от вас я знаю, что все последние годы там на той лесосеке кто-то весьма активно проредил подросший было лесок. Так что если там что и есть, то на нормальные дрова совершенно не пригодное. Жалкие прутики молодого подроста.
Белла! – сердито хлопнул он ладонью по бедру. – Да поймите же вы, что в городе стоит серьёзная проблема с дровяным отоплением, и решают её все, кто как может. Так что не удивительно что тот лесок на протяжении уже многих лет регулярно вырубают.
Удобно. И рядом с городом, и хозяина нет. Вот и вырубили нахрен. Точнее, на пень, – улыбнулся двусмысленной шутке Сидор.
Вот именно поэтому, Белла. Если мы хотим профессору сделать потребную ему текстильную фабричку, на наличии которой в нашей собственности он упорно настаивает, то у нас проблема не только с тем, кто будет на ней работать, но и с отоплением. И жилья, и цехов фабрики. Вот так то.
– Та-а-к, – медленно проговорила Белла.
Подойдя к столу, она медленно опустилась на стоящий рядом стул и внимательно, с подозрением посмотрела на Сидора. Хорошо видно было, что она крепко сомневается в словах Сидора, но возразить ей пока что было нечем.
– Выходит так, что мы тогда и торговать в городе каменным углём можем? – хмуро бросила она. – И даже спрос на него есть? А зимой так вообще с руками отрывать будут
– Торговать можем, – Сидор равнодушно кивнул головой. Выплеснув раздражение, он успокоился и теперь уже мог спокойно говорить. – И спрос на него есть, и отрывать с руками будут. Только дай. И зимой – особенно. – Только никто у нас его не купит. Больно дорог в доставке окажется. Возить телегами? Пусть даже фургонами, в которые загрузить можно чуть больше, на пару сотен килограмм? Экономически неэффективно. В хорошую копеечку влетает.
Сплавлять по реке? Так нет нормальных судоходных рек с тех озёр. Нет!
Озёр много, но все они раздроблены и вытекающих из них речек мало. И они все мелкие, больше похожие на ручейки. Нет одной большой реки. Озёра какие-то безсточные. Наверное карстовые. Или вся вода в болота уходит.
А попробовать прокопать канал от какого-либо из озера до Каменки, как ещё год назад думал, так сразу навскидку вылазят две на данное время не решаемые проблемы. Первая – очистка русла Каменки от топляка, выше нашего Южного залива, и параллельное проведение дноуглубительных и прочих гидротехнических работ по реке. Что само по себе бешеных денег стоит, не говоря уж про то, где взять рабочую силу. Местные не слишком то охотно на такие работы идут, а привлекать подгорных людоедов, как это мы делаем с помощью Марка на озёрах, тут нам никто не позволит. Слишком опасная близость с населёнными людьми землями. Соблазнов у ящеров тут же возникает много.
И вторая, – Сидор в задумчивости почесал пальцем затылок. – Не знаю уж, какая из этих проблем по значимости первая будет, но… неважно. Обе они друг друга стоят. Так вот. Вторая проблема – пересечение с трассой строящейся сейчас так называемой "общегородской" дороги от города на Басанрогский перевал.
Перевал закрыт, а дорогу строят, – усмехнулся он. – Строят за общий счёт вкладчиков, а пользоваться ею будет лишь Старшина, у которой есть договорённости с таможенниками. Для всех же остальных перевал закрыт – блокада.
Идиотизм, но доказывать что-либо некоторым, особо тупым, типа Кондрата, бесполезно, не слышат.
Так вот. В точке пересечения нашего канала с чужой дорогой, будут проблемы. Городские власти или потребуют себе доли в доходах от транспортировки грузов по каналу, или строительства большого и наверняка жутко дорогого моста. Который сами же и будут строить. По цене, наверняка сравнимого с золотым. Тут к гадалке не ходи – так и будет.
Поэтому, отстаньте от меня, спать хочу. И если завтра соберётесь со мной в Долину – милости прошу. Буду только рад. Ночные купанья больше не предлагаю, надоело. Поездка чисто деловая.
Сердито развернувшись, Сидор быстро вышел из комнаты, захлопнув за собой дверь. В гостиной осталась лишь молча глядящая ему вслед, глубоко задумавшаяся Белла.
Сундучок…*
Попытка налегке и побыстрей вырваться из города в Долину, чтобы там хоть чуток отдохнуть от груза навалившихся проблем, с треском провалилась. В этот раз отличился уже профессор.
Стоило только Сидору зайти к нему с утра пораньше в лабораторию попрощаться, как тот сразу вывалил на него кучу всяческих собранных им за последнее время бумаг.
– Ого!?
Сидор с удивлением смотрел на тяжёлый сундук довольно внушительных размеров, стоящий возле входной двери в лабораторию. Его только что подтащили туда временно подрабатывающие у профессора в лаборатории егеря из охраны. И судя по тому, с какой обречённостью они устремились обратно в рабочий кабинет, этот сундук у профессора был не последний.
Попробовав чуть сдвинуть сундук с места, Сидор удивлённо посмотрел на того.
– Да у вас тут материалов, ещё поболе будет, чем даже я насобирал.
– Да вот, – смутился профессор. – Набралось, как-то незаметно, так что теперь для перевозки всего собранного три здоровенных сундука потребовалось.
Честно говоря, я и не думал, что у меня так много материалов набралось.
Совершенно смутившись, он яростно почесал затылок и виновато посмотрел на Сидора.
– Здесь всё по трёмстам объектам возле города. Как ты и заказывал. Ближний круг, тридцативёрстная зона. Зона особых экономических интересов города.
– Карты, расчёты, описания и прочая согласительная и разрешительная документация по нашим закладным. Всё до последней бумажки.
– По закладным? – совершенно растерялся Сидор. Ничего подобного он совершенно не ожидал. – Триста объектов? Всего триста?
– Триста двадцать шесть, – сухо уточнил профессор.
– Ну здесь и бюрократия, – раздражённо буркнул Сидор, пиная ногой сундук. – Настоящие вампиры.
– Ничего подобного, – сухо отрезал профессор. – Просто детальный, подробный перечень всего что надо. Чтобы задницу прикрыть со всех сторон.
Разберёшься, – хлопнул он Сидора по плечу.
– Кажется я отдохнуть хотел, – с самым несчастным видом, Сидор уныло прокомментировал его заявление.
– Что-то сомнительно мне это, – невесело пошутил профессор.
После того, как девочки обнаружили ваши с Димоном макеты, я решил перетрясти свои архивы, что у меня понемногу копились весь прошедший год. Решил отсортировать то, что у меня есть по этому региону. А заодно и выполнить твою просьбу.
Вот тут то я и понял, как много мы упустили, и что напрасно работали каждый сам по себе. После того я уже более серьёзно подошёл к делу.
Профессор, окончательно смутившись, виновато посмотрел на стоящего возле сундука Сидора, с унылым любопытством рассматривающего лежащие в сундуке кучи перевязанных шпагатом каких-то записей.
– В общем, разбирайся, – слегка улыбнувшись, негромко проговорил он. – Я там разобрал по более менее связанным между собой районам. Набросал свои соображения и кое-какие замечания составил. Даже кое-где и карты по крокам составил. Так что тебе работы тут на годы и годы вперёд хватит, – тяжело вздохнув, профессор с сожалением посмотрел на свои записи, словно навсегда прощаясь с тем что было ему дорого.
В общем, ты тут разбирайся, а я пошёл, своими делами заниматься.
– Стоп, – остановил его Сидор. – Я, конечно, со временем разберусь. Но это явно будет не скоро. Так что сейчас скажи хотя бы вкратце, в самых общих чертах. Что у нас получается по доставшимся нам закладным?
Тяжело вздохнув, профессор с самым обречённым видом заметил:
– Задница полная. Объясняю, почему.
Общее число закладных – где-то, то ли шестнадцать, то ли семнадцать тысяч. Учти, – мрачно усмехнулся он. – Хочешь знать точно – посмотри список. Там всё подробно и чётко прописано. Но если мне не изменяет память, а она, поверь мне, изменяет мне не часто, то у нас закладных шестнадцать тысяч четыреста двадцать шесть штук.
Из них то, что тебя интересовало в первую очередь, по выделенной тобой ближней к городу зоне – триста двадцать шесть объектов. Фабрички, деревеньки, хутора. Всё как ты и просил – старые, обжитые места, разорённые и брошенные когда-то поселения, имеющие особый статус старо-жилых мест. Или пустошей, называя коротко.
Первая группа: фабрички, заводики, кузни и прочие брошенные старыми хозяевами промпредприятия. Самые высокие по цене заклада и, соответственно в будущем требующие самые большие вложения. Это, как правило, сама бывшая фабричка, плотинка при ней, деревенька при ней же – жилая когда-то. Ни от чего из этого в настоящее время, естественно даже фундаментов не осталось. Заросшие мелколесьем поля и приписанные к деревеньке угодья и лесосека на дрова. Которой тоже, как правило уже нет.
Чтобы всё это восстановить в нормальном виде, чтобы оно исправно функционировало, требуется только на одну такую фабричку не менее сорока тысяч. Золотом! Станки новейшие завезти, заводские помещения восстановить, а точнее – заново построить, плотину с колесом – движитель восстановить, и прочее, прочее, прочее. Плюс сама бывшая деревенька: поставить дома, поднять залежь, то, сё. Всё это – минимум сороковник. Реально – бери полтинник, а то и все шестьдесят тысяч.
Это расчётное поселение на пятьсот фабричных работников мужескаго пола. Все расчёты посмотришь в сундуке. Там всё подробно изложено. Не ошибёшься. Цифры все десять раз проверены и перепроверены.
Таких поселений в тридцативёрстной зоне города по старым закладным мы можем восстановить двести сорок. Сразу, навскидку. Это сразу даст нам двести сорок тысяч выборщиков со всеми правами коренных жителей.
Более чем достаточно чтобы попасть в Совет и тебе, и мне, и Машке с Корнеем. И даже Белле, хоть она и поречная дворянка и ей это как бы не надо. Но, тем не менее.
Даже, – профессор понимающе улыбнулся, – если очень надо…, то мы сможем торговать голосами своих выборщиков, поддерживая того или иного кандидата в Совет.
Всего навсего выкинуть на ветер от десяти до двенадцати миллионов золотом и ты в Совете, – невесело ухмыльнулся он.
Но попав таким путём в Городской Совет, мы уже не будем зависеть от милости кого-либо. Ни от Кондрата, ни от Головы, ни от кого-либо ещё.
Дело лишь за малым, за половозрелыми человеческими особями двадцати одного года. Каковые у нас будут лишь через пять лет. Если нам сразу не дадут по рукам и мы не провалимся с нашей и Ведуновской компанией переселения поречных подростков на границу.
Профессор с истинным любопытством настоящего учёного исследователя посмотрел на совсем что-то скисшего Сидора.
– Про остальные восемьдесят шесть хуторов и деревенек говорить? Будешь слушать? – понимающе усмехнулся он. – Там полегче. Там затраты намного меньше. Где-то по сотне золотых на объект, то есть на закладную. Там нет дорогущих станков, нет заводов, нет плотин и прочего.
– Общие затраты на восстановление где-то около девяти тысяч, а даст это тебе не более пяти тысяч выборщиков. Этого, для того чтобы попасть в Городской Совет кому-то одному из нас хватит. Но зато и прав особо никаких при том не принесёт. Таких членов, – насмешливо ухмыльнулся он, – в Городском совете – сотни, если не тысячи. Да кто их слушает.
– Хочешь, чтобы с нами считались – придётся прогибаться под Ведуна и соглашаться на его помощь при переселении наших будущих работников. Двести тысяч – это не шутка. Столько людей нам по любому до зимы не вывезти из баронств. А потом – вообще можем забыть. Тут вы с Корнеем безусловно правы оба.
– Что скажешь?
– По итогам, – хмуро буркнул Сидор.
Глядя на то, как охранники с трудом втаскивают в комнату второй, такой же как и первый здоровенный сундук с бумагами из кабинета профессора, он с мрачным видом констатировал факт.
– Посмотрим по итогам поездки Корнея в поречные баронства. Что, точнее кого он оттуда привезёт, по тому и решать будем. А сейчас, что говорить.
Во что нам эти бумаги на триста закладных встали?
– Ванечка, спасибо ему за то, что не содрал с нас семь шкур, взял всего лишь по полтинничку за свою работу. Плюс затраты на бюрократию. Итого, считай по сотенке, не ошибёшься.
