Текст книги "Приключения блудного барона. (СИ)"
Автор книги: Анатоль Нат
сообщить о нарушении
Текущая страница: 30 (всего у книги 45 страниц)
Проще и много дешевле было нанять чужеземцев-наёмников, плата которым ограничивалась их жалованьем. И пусть это вставало им в довольно значительные суммы, всё одно было это для компании предпочтительней, чем задействовать в войне своих егерей. Это гарантировало им спокойный тыл и возможность работы в городе, где у компании были многочисленные торговые завязки.
Поэтому, при фактическом запрете на использование егерей, большая надежда была на пневмопулемёты и мортиры с пороховой шрапнелью, уже не раз доказавшие свою высокую эффективность.
Но их применение серьёзно сдерживал катастрофический их недостаток. Их было крайне мало. Да и потребного для производства оружия инструмента и оборудования не хватало, как не хватало и специалистов, кого можно было занять на его производстве. И восполнить данную недостачу в самом ближайшем времени было просто неоткуда.
Все попытки инженеров с завода заказать в городе недостающий инструмент и станки, как о скалы разбивались о нежелание городских кузниц работать с компанией землян, на фактический саботаж.
Да и была ещё более весомая причина. Не говоря уж про низкое качество изготавливаемого в городе инструмента, потребный им инструментальный и станочный парк в городе отсутствовал как класс. Как не было и мастерских, готовых взяться за его производство.
Поэтому, все выпускаемые в трошинских мастерских пулемёты и мортиры были крайне низкого качества, и никаких улучшений в ближайшем будущем не просматривалось.
И не спасало положение обещанная Ведуном помощь. То, что дон Диего обещал поставить из станков, он поставил. Но это не имело к оружейному производству ни малейшего отношения.
И опять в полный рост вставала проблема с нехваткой денег. Казалось бы вчера ещё просто гигантская сумма, полученная за проданные изумруды, сегодня грозила растаять как снег в топке этой новой войны, прямо на глазах разворачивающейся на озёрах.
– "Ещё и эти пять сотен новых имперцев, возле завода Марка, – мрачные мысли тревожно ворочались в голове Сидора. – Добавим сюда две сотни имперцев из города. Итого семьсот душ. И ценят себя они поболе, чем амазонки. Сороковник в месяц вынь да положь. В год – не менее трёх сотен золотом. Бли-и-ин, – чуть не выругался он ещё крепче. – Где взять столько свободного золота?"
– Money, money, money, – с тяжёлым вздохом откинувшись на спинку раскладного стульчика, Сидор наконец-то перевёл дух.
Привязавшаяся к концу этого суматошного дня старая песенка с Земли, никак не отставала. Сидор уже задолбался её напевать, но ничего с собой поделать не мог. Деньги нужны были просто катастрофически. Поэтому и песенка постоянно вертелась на языке.
И если он не хотел чтобы их к концу года вышибли с озёр, надо было откуда-то, хоть из носа, добыть минимум миллион. Иначе уже через пару месяцев у них мог начаться финансовый голод, с соответствующими для них последствиями.
А вот согласятся ли в таком случае, за так, да за спасибо, и амазонки, и ящеры воевать за чуждые им интересы, он не был уверен.
Точнее – совсем наоборот. Он был абсолютно уверен, что не смотря на все уверения в дружбе и сотрудничестве, пришедшие им на помощь ящеры, первыми бросят их компанию разбираться со своими проблемами, как только иссякнет тот тяжёлый ручеёк золота, что течёт от компании к ящерам в виде платы за наёмничество.
В этом плане, с амазонками было попроще.
Они не были такие жадные, как ящеры. Да и, как прекрасно теперь понимал Сидор, их сдержанность в вопросах оплаты, лежала совсем в другой плоскости. Амазонки боялись наглеть. Догадка Беллы что у амазонок где-то в горах работает золотой рудник, находила тому всё большее и большее подтверждение.
Поэтому, их демонстративная скромность могла иметь одно единственное достоверное объяснение. Они усиленно, ускоренными темпами разрабатывали золотой рудник, надеясь потом тихо свались с добытым золотом в сторону.
И ничего тут сейчас было не сделать. Стоило их только тронуть, и вся на данный момент прекрасно налаженная цепочка производства металла, рухнула бы в тот же миг.
Наличных сил компании, даже с учётом подошедших на помощь имперских ящеров, катастрофически на всё не хватало.
И больше нанять было некого.
После последних фортелей, выкинутых Сидором с исходом из города бывших пленных амазонок, городские власти бдительно следили чтобы ни у кого больше из горожан и мысли не возникло попытаться устроиться в их компанию на работу.
Похоже, городские власти всерьёз озаботились их усилением. И наступать дважды на одни и те же грабли были не намерены.
Но вот торговать в городе не отказывали ни в малейшей степени. Потому как за продукты питания, закупаемые в огромных количествах в городе, как и за оружие, многое из которого они сами не производили, надо было платить. Платить здесь и сейчас. Золотом, наличным.
– "Блин", – тяжело вздохнул Сидор, переворачивая получше шампур на мангале со скворчащим на нём большим куском жареной свинины.
С удовольствием втянув в себя одуряюще вкусные запахи, он опять вернулся мыслями к произошедшему за день. Ночной лагерь под стенами завода кипел своей бурной ночной жизнью, которая удивительным образом успокаивала сейчас вздёрнутую за сегодняшний день душу Сидора.
– "О! – отметил он про себя. – Гармошка!"
– "Живёт же народ", – с тайной завистью грустно вздохнул Сидор.
Задорный женский смех, регулярно доносящийся до него из лагеря, настойчиво сбивал Сидора с серьёзных дум. Хотелось плюнуть на всё и спуститься вниз, в лагерь, где молодняк обоего пола вовсю веселился и гулял, наяривая на гармошке весёлые танцевальные мелодии, несмотря на завтрашний ранний подъём и обычные военные будни.
– "От мысли воспользоваться сложившимся положением и попытки прижать амазонок с требованием вернуть компании всё добытое ими золото, да и сам золотой рудник, придётся на время расстаться. Амазонок нельзя злить.
Сейчас нельзя, – сердито поправил Сидор сам себя. – А вот завтра, посмотрим".
Скорей бы оно наступило, это завтра, – тихо проворчал он себе под нос, непонятную никому из возможно подслушивающих его в этот момент посторонних.
Было уже понятно, что если сейчас поднять с амазонками вопрос о золотом руднике, те могли просто свалить с озёр, бросив здесь всё в том виде, в каком оно есть. И понадеявшись на свой боевой опыт и имеющееся у них оружие, попробовать прорваться к себе домой через Приморье. И при определённом везении, это у них вполне могло получиться.
Другие же варианты можно было сразу не рассматривать, а вот такой выбор, вполне был в духе амазонок.
Или пан, или пропал.
И не важно, что даже до побережья моря никто бы из них потом не добрался.
Что там за кровожадные племена живут, Сидор прекрасно знал на собственной шкуре, но надеяться на здравомыслие амазонок не стоило. Если те чем и думали, если думали вообще, то отнюдь не головой.
Подобное же развитие ситуации для их компании было бы полной катастрофой. Своих сил сдержать рвущиеся на озёра вытесняемые с равнины кланы подгорных ящеров у компании сейчас не было.
– "С этим понятно, – в очередной раз тяжело вздохнул Сидор, молча переживая неудачно сложившиеся обстоятельства. – Значит, амазонок пока оставляем в покое, как будто мы ничего не знаем и ни о чём не догадываемся. Но наблюдения за ними и тайный поиск места возможного расположения рудника, Юрасю надо всё же продолжить".
– "Теперь опять возвращаемся к ящерам…".
Сидор опять мысленно вернулся к состоявшемуся у него сегодня в доме разговору с Ваном. Гармошка из лагеря, яростно наяривающая какой-то развесёлым мотивчик, постоянно сбивала с мысли. Так и хотелось прихлопнуть этого гадского гармониста, мешающего думать.
– Money, money, money, – мгновенно опять всплыла на языке строчка так надоевшей за этот долгий день песенки, стоило только подумать о ящерах.
– "Может, не всё так плохо?" – тут же попытался он сам себя приободрить. Однако, выходило откровенно плохо.
Предложение ящеров, озвученное Ваном, было…, скажем так – не очень. Хотя, конечно, плюсов в нём было много.
Начать с того, что они буквально завтра же пообещали ему пять тысяч рабов. Пять тысяч физически крепких, здоровых, выносливых рабов-ящеров, которых бы они набрали из числа отловленных имперцами на равнине молодых полукровок.
На шутливо ёрническое замечание Сидора: "А почему не десять?", Ван на полном серьёзе ответил, что десяти тысячам пленных они просто не смогут обеспечить охрану. Но если он готов взяться за это дело сам, то за ними дело не станет. Через месяц будут.
И вот тут-то Сидор серьёзно задумался. Как работают подгорные он не по наслышке знал. Сам лично не раз наблюдал за этими ударниками феодально рабского труда. И если имперцы гарантировали не только что те будут работать, но и то что они ещё при этом во время работы не разбегутся во все стороны, то отказываться от такого щедрого предложения было бы откровенно глупо.
Тем более что подобная практика никак не подпадала под закон городов левобережья, запрещающий рабство и использование рабского труда. В отношении подгорных ящеров, действовал один единственный закон. Убей ящера-людоеда! И если Сидор обещал городским властям, в случае проверки, что после использования пленных в каких-либо своих целях, он гарантировано в конце их уничтожал, что ему прямым текстом и пообещали сегодня днём имперцы, то он мог свободно занимать их на любых своих делах.
А дел, где можно было бы использовать рабский труд, с гарантированным и даже более того, обязательным в конце уничтожением строителей, у него было не просто много. Мест такого приложения рабского труда было просто до безобразия немерено.
Это и строительство дороги от завода в горы к Тупику, которая строилась просто чудовищно черепашьими темпами. Не говоря уж про то, что куча мостов на этой трассе не строилась вообще никак.
Это и расчистка горельника, рядом с их Ягодным островом, где надеяться на серьёзные подвижки в расчистке без пленных ящеров было просто бессмысленно.
Это и перезревшая уже срочная необходимость строительства плотин и каналов на Великом Озёрном Пути, правда, в последнее время серьёзно пошатнувшаяся в связи с тяжёлым военным положением на озёрах, но от этого не менее необходимая.
Более того. Строительство плотины, серьёзно бы, не менее чем на три – четыре метра поднявшей бы уровень воды в самом ближнем, примыкающем к железодельному заводу озере, было кровь как необходимо. Причём, срочно!
В трошинских мастерских ощущалась острая нехватка проката металла. И Василий с Лёхой сегодня уже ребром поставили перед ним вопрос о строительстве высокой напорной плотины, которая будет приводить в действие их будущий блюминг и прокатный стан. Ни того, ни другого пока ещё не было, и когда ещё будет было непонятно, но плотину они требовали уже сейчас, справедливо полагая что её строительство, как и всей прилегающей инфраструктуры, дело отнюдь не быстрое.
И без рук пленных ящеров тут было не обойтись. Если не сказать честнее, что без них за это дело нечего было и хвататься.
И множество других проблем, включая очистку ловов на впадающих в Каменку бывших нерестовых речках, как и самого её русла, которая тоже шла ни шатко, ни валко.
И ещё одна, уже перезревшая к этому времени проблема – необходимость срочного увеличения площадей плантаций шишко-ягоды.
Как любой кустарник, шишко-ягода плодоносила не в первый же год после посадки саженца. И ей, для развития, требовалось время. И не год, и не два до выхода на максимальную урожайность. А они и так уже потеряли чуть ли не два года с её закладкой. И тянуть больше было просто нельзя.
Потребность в ягоде росла буквально на глазах, в самой настоящей геометрической прогрессии. А продажа ягоды – это были деньги, живые, серьёзные деньги. Которые все, кто хоть каким-то боком сталкивался с этой ягодой, немедленно были готовы платить, лишь бы только получить тонну другую этого продукта.
И те несколько жалких гектар земли, что у них на сегодняшний день были под ягодными плантациями, не обеспечивали ни одного из возможных потребителей.
И тут использование рабов-ящеров на расчистке горельников, гарантировало серьёзный прорыв. Тем более, что юридически Сидор со своей компанией как бы был здесь и ни причём.
– "Значит, решено, – пришёл он к окончательному решению. – С ящерами будем договариваться".
Сидор привычно поморщился. Если в согласии на эту сделку своих компаньонов он ни на минуту не сомневался, то вот скинут ли сами ящеры хотя бы пять, десять процентов с запрошенного ими, – вот в этом он был не уверен.
Треть! Треть всего производимого железа их завода потребовали имперцы за своё предложение. Причём не простого чугуна, а чуть ли не всех известных на сегодняшний день Сидору марок легированных сталей. Плюс прокат металла, плюс листовой металл, плюс цветной металл, плюс, плюс, плюс…
Когда Сидор услышал перечень того что надо ящерам, и что они не просят, а требуют предоставить им в счёт покрытия их доли, ему на какое-то время поплохело.
Нет! Это не был грабёж. Ящеры обязались полностью оплатить им стоимость их затрат на производство металла. Но не более того. Никакой рыночной цены, никаких накруток. Только чистые затраты и минимальная, пятипроцентная прибыль. Которую они в обязательном порядке требовали инвестировать опять же в производство металла с обязательным наращиванием объёмов производимой продукции. С последующим увеличением объёмов им поставок.
На вполне закономерный раздражённый вопрос Сидора: "Да куда вам столько?", он получил настолько ошарашивающий ответ, что на какое-то время выпал в прострацию.
Эти придурки на полном серьёзе собирались воевать с Империей.
И им требовалась крепкая материальная база в тылу. И такой базой они видели их железодельные заводы и трошинские мастерские, наращиванию продукции которых они готовы были всячески способствовать.
То, что это полностью человеческое производство, им не принадлежащее, не смотря на их будущую тридцати процентную долю, этих милитаристов не смущало ничуть. Им нужен был металл. Много! И отличного качества! И они готовы были идти на всё.
И в случае согласия, они готовы были сделать для компании Сидора такую малость, сущую ерунду – наловить для его нужд на равнине хоть две, хоть пять тысяч рабов. Да хоть десять, раз уж пошёл такой разговор! И заставить их работать на Сидора.
Если тот гарантирует им в ответ продажу по себестоимости не менее чем трети выплавляемого у него на заводе металла.
Учитывая ещё возможности Марка по привлечению серьёзно подсевших на поставки ими зерна местных подгорных племён, фактически уже полностью ориентирующихся на хлеб из Старого Ключа, и даже сокративших свой рыбный рацион, потенциальными трудовыми ресурсами они были полностью обеспечены по всем их программам.
– "За исключением Озёрного Пути в Тысячу Вёрст, – со злостью тут же констатировал для себя Сидор.
Потеря амазонками северных озёр системы пока поставила жирный крест на всей этой программе.
И ещё что настораживало.
Мельком прозвучавшее слово, "не менее трети", совершенно определённо говорило, что в будущем с имперцами будут проблемы. Аппетиты свои они не готовы были ограничивать. А сбывать дорогой дефицитный металл фактически за бесценок, охоты большой уже у Сидора не было.
Равняться же по производству произведённого металла со старыми имперскими промышленными центрами мог же лишь идиот.
К тому же, лихорадочный блеск, замеченный Сидором в глазах новых имперцев, однозначно говорил, что он столкнулся с фанатиками, мечтающими о реванше.
И ещё одно ему не понравилось. Просьба, а фактически жёсткое требование ящеров гарантировать поставки кланам ящеров шишко-ягоды для производства их самых разнообразных медицинских зелий и настоек.
Но тут, правда ни объёмы, ни цены заранее не оговаривались, что уже было легче.
И вот за всё это они гарантировали ему любое потребное количество рабов из числа ублюдков людоедов с равнин.
Утилизацию последних, после выполнения оговоренного объёма работ, они также брали на себя. Дабы сам Сидор в глазах окружающих не выглядел посте того этаким бездушным монстром.
– "Ну да, – раздражённо подумал тогда ещё Сидор. – А то люди такие дурные. Как будто никто не понимает, откуда ноги растут и по чьему настоянию всё это делается".
Всё было прекрасно в их предложении. Кроме ещё одного. Самого уже наверное последнего.
Для выполнения всех намеченных Сидором дел, а количество их даже при самом первом, поверхностном подсчёте зашкаливало за все разумные пределы, имперским ящерам требовалось восстановить хотя бы один свой легион. Свой собственный.
Который бы подчинялся исключительно им и который они гарантировали убрать с озёр как только выполнят для Сидора все поставленные им цели.
А для этой цели – им следовало нанять, обучить и вооружить, для начала… – хотя бы пару тысяч подгорных ящеров из числа тех, что молодая генерация подгорных ублюдков вытеснила с равнины в горы и на озёра. А потом довести списочный состав легиона до положенных десяти тысяч голов.
Для своей войны им нужен был свой легион. И как понимал Сидор, совсем не один.
И всё это за его, Сидора счёт. Точнее – за счёт их компании. Но от этого было не легче.
И, если соглашаться, ещё срочно нужен был миллион, чтоб немедленно запустить и этот проект. Хотя бы один!
Сидор раздражённо передёрнул плечами, словно освобождаясь от чего-то. Он уже понял что подобное предложение ящеров слишком выгодно для них, чтоб от него отказываться. Конечно он потом внесёт в него кучу корректив, но это уже будет потом. А пока – он понял что согласен. Без ящеров, и без этих обещанных ему рабов-смертников, ему все их проекты не вытянуть.
И самое мерзкое во всём этом деле было то, что он отчётливо понимал. Выбора у него нет. Не согласится он – ящеры найдут себе другого поставщика и металла, и ягоды. Тем более, что, как прекрасно расслышал он из оговорок имперцев, которые они видимо намеренно и не скрывали, те своих связей с Подгорным княжеством и с семьёй князей Подгорных не обрывали. Что навевало самые нехорошие мысли.
С этими новоявленными доброхотами ухо следовало держать востро.
Мысли Сидора опять пошли по кругу: "Где взять миллион?"
Самое поганое, что Сидор прекрасно знал где его взять, но пока не знал как туда добраться. И у него не было на то времени. Потому как место, где он хранился последние пятьдесят лет, было в той части Приморья, где он никогда до того не был. И соваться куда, у него не было ни времени, ни желания. Хотя бы потому, что дорога туда и обратно заняла бы не менее месяца, а то и двух. Свободных которых у него не было.
Миллион Беллы, права на который она официально передала уже Сидору, со всеми положенными печатями и бумагами. И который вот уже лет этак с пятьдесят, дожидался кого-либо из баронов де Вехтор в одном из Приморских банков, где-то тут недалеко за горами. Но который был для него сейчас фактически недоступен.
Лично добраться до него ему никак не получалось из-за страшной загруженности последнее время.
– "А вот теперь придётся, видимо, на это время найти, – нехотя вынужден был Сидор признаться самому себе.
Как ни хотелось ему связываться с приданым Беллы, и соответственно, сразу же становиться обязанным баронам де Вехтор, и со связанными с этим миллионом обещаниям, а приходилось.
Окончательно придя к такому решению, Сидор облегчённо перевёл дух. Решение было принято. Дальше можно было уже не заморачиваться, а спокойно заниматься реализацией своих программ.
Сидор наконец-то смог сосредоточиться на том, что у него было сейчас прямо перед глазами. Вид отсюда, с верха крепостной площадки мощного стенового арбалета, сейчас, в ночи, был просто изумителен. Думать ни о чём больше не хотелось.
Ночь, звёзды, одиночество – всё больше и больше манили, намекая, что пора завязывать с думами.
И слава Богу, что никого сейчас рядом с ним не было, кроме таящейся где-то в стороне, невидимой охраны. За этот день все ему до такой степени надоели, что видеть кого-либо сейчас рядом с собой, не было ни малейшего желания.
Шашлык, мангал, с краснеющими в ночи угольками, дымком и ароматом подгорающего уже мяса, раскладное кресло с небольшим раскладным походным столиком, три бутылки вина – орехового полусухого, и прекрасный вид на раскинувшийся прямо под ним постепенно стихающий на ночь ночной воинский лагерь.
Решение было принято и можно было теперь хоть на какую-то минуту расслабиться и отдохнуть душой, глядя на окружающую красоту.
Снизу до него опять донёсся весёлый девичий смех.
– "Живут же люди. Молодёжь…, – уже привычно грустно вздохнул он. – А вот мою Белку, стоило ей лишь окончательно утвердиться в правах жены, теперь бульдозером не вытащишь из города. И чего она там нашла? Да, – мрачно хмыкнул он. – Дети есть – особо не побегаешь".
"Зато есть для кого работать, – мгновенно повеселел он, откупоривая первую бутылку вина. – За новых Демидовых!" – с весёлой ухмылкой поднял он сам для себя тост, чокаясь с бутылкой.
Встреча с Димоном.*
В крепость небольшой обоз с самым малым количеством разнообразного товара с заводов и парочкой разобранных для перевозки пневмопулемётных систем прибыл ближе к полуночи. Как раз в то время, когда вернувшийся домой после тяжёлого пути человек чувствует приближающийся всепожирающий голод, и готовность сделать что-нибудь этакое, героическое. Сожрать быка, например.
Вот именно так себя чувствовал Сидор, входя в их с Димоном комнату в крепости. Готовым сожрать быка и выпить два литра водки, что было сейчас весьма актуально, в свете того что из-за спешки их обоз даже не остановились на обед в полдень и с самого утра у него не было и маковой росинки во рту.
К сожалению, ни быка, ни водки в комнате не было. Был один мрачный, разбуженный не вовремя Димон, вяло перемещающийся по комнате, и маленькая горстка сухарей, забытая когда-то им самим на подоконнике окна возле его койки.
Больше ни жрать, ни пить во всём доме было нечего. Если конечно пустую кипячёную воду в чайнике считать за питьё.
Никто сегодня ночью их не ждал, думая что они прибудут завтра с утра, и к встрече не готовился. Сам же Димон последнее время питался в гарнизонной столовой. Потому и крошки съестного в доме сейчас не было.
Но даже не смотря на это, Сидор чувствовал необычайно сильный душевный подъём.
– Господи! – Сидор с непередаваемо счастливым лицом сбросил возле своей койки рюкзак со шмотками, захваченными с собой в горы. – Наконец-то я дома!
– Не понял? – Димон от удивления даже выронил из рук чайник, из носика которого он только что пытался безуспешно напиться. Чайник давно уже был сух как пески Сахары, да Димон, обрадованный приездом Сидора никак этого не замечал.
Кто выпил всю воду? – пожаловался он куда-то в пространство, наблюдая как чайник с отлетевшей в сторону крышкой показывает пустое нутро. – Джунгли ожидает Великая сушь, – уныло констатировал Димон несомненный факт.
– Дома, – со счастливой физиономией, Сидор развалился на своей койке и вытянул гудящие от усталости ноги. – Наконец-то. Вот где спокойно и хорошо. Вот она – благодать. И как всегда, когда Димон остаётся один – нечего жрать в доме, – недовольно проворчал он.
Закинув руки за голову он с восторженным видом пялился на потрескавшуюся штукатурку потолка и с мечтательными нотками в голосе продолжал:
– Как же они мне все надоели, Димыч, ты себе даже не представляешь.
– Почему не представляю, – душераздирающе, с выворачиванием челюсти зевнул Димон. – Очень даже хорошо представляю.
– Каждый день одни только проблемы. Каждый день, – жаловался не переставая Сидор. – Не одно, так другое. Не другое, так третье. И везде только и слышно. "Дядя, дай мильён".
Достали!
– Чего так долго не было? – недовольно ворча, Димон сонно шатался по комнате, натыкаясь на стоящие в комнате предметы и пытаясь наконец-то проснуться. – Тут чёрте что творится, а тебя всё нет и нет. Давно пора караван отправлять торговать в Приморье, а тебя всё нет и нет. И людей почти всех ты забрал. Уже думал сам отправляться, ругаться, да дел столько что лишний раз чихнуть некогда.
Когда гвардия будет? – Димон с чувством, от душа зевнул, чуть не выворачивая собственную челюсть. – Ты что, один заявился? А где народ? Где товар?
Где мои жёны, наконец-то? – сердито уставился он на Сидора. – Почему ни одной ни привёз? Ты! Скотина! – сердито обругал он Сидора. – Сам то оттянулся небось по полной. Так, что от твоей довольной физиономии спички зажигать можно. А о друге не побеспокоился!
– А нефиг было выпендриваться, – ухмыльнулся Сидор. – Коль припёрло, мог бы и написать. Девочки твои тоже, между прочим волком воют.
Где наш Дима? Где наш Дима? – мерзким писклявым голосом передразнил он мифических просительниц.
А Дима оказывается в крепости сидит, жрёт картошку с тушёнкой, гад, и о приехавшем голодном друге совсем не думает, – рассмеялся Сидор. – Вот теперь и мучайся. Как они там бедняжки дома без мужика маются, так и ты помучайся, – с довольным видом резюмировал он.
Не фиг было кочевряжиться и строить из себя не пойми что. Могу! Не могу! Уйду! Останусь!
Бред какой-то, – сердито проворчал он. – Можно подумать, они где-то на другом континенте обитаются. Давно бы сам мотнулся домой и оттянулся вволю.
Не могу, – вдруг необычно тихо и серьёзно проговорил Димон.
Тут до твоего приезда дурдом настоящий был, который я только перед твоим приездом и разгрёб.
Два месяца пахоты не разгибая спины, – не сдержавшись, Димон грязно выругался.
На предгорных террасах, где у нас табуны пасутся, ящеры появились, подгорные людоеды. Пытались табуны угнать. Пришлось за басмачами этими погоняться. И пока всех не побили, я с места стронуться не мог.
А теперь другая беда. Дожди. Как только зарядили, попытались наладить канатную переправу над мокрым карнизом на ту сторону, чтоб хотя бы товар переправить в Гуано, да где там. Бесполезно. Гроза прошла и опоры смахнуло, как спички.
Так что прохода на ту сторону нет, – мрачно констатировал Димон. – В горах постоянно идут дожди и в ближайшую неделю на мокрый карниз соваться крайне не рекомендуется.
Даже тебя нет, чтоб поругаться, – ворчливо посетовал он. – Это хорошо что ты приехал. Наконец-то будет кого и обругать.
За что ругать то? – мгновенно насторожился Сидор, чуть приподнявшись со своего ложа. – У тебя что, проблемы? – помрачнел он. – А почему тогда не писал?
Чё тебе писать-то, – сонно зевнул Димон. – Пиши, не пиши, а дождь ты не остановишь. И по мокрому карнизу на ту сторону не перепрыгнешь.
Так значит, говоришь, ты теперь глава новой гильдии спиртозаводчиков? – Димон смотрел на Сидора хоть и сонным, но ехидным, с откровенной издёвкой взглядом.
– Когда это я тебе такое говорил? – сердито проворчал Сидор. – Что-то я такого не припомню.
– Ну не ты, так есть масса других, кто поспешил меня об этом поставить в известность, – покладисто согласился с ним Димон.
– И что это за торопыжка такая, что умудрился меня обогнать, хотя я выехал из города буквально на следующий же день? – недовольно проворчал Сидор.
– Птичка! – флегматично откликнулся Димон. – Та самая из песенки: "Чита – дрита, чита – маргарита" – птичка, птичка, птичка-невеличка. Если мне не изменяет память, то где-то как-то вот так, – с ехидной усмешкой пояснил он, покрутив возле виска растопыренными пальцами.
– А, – разочаровано протянул Сидор. – Забыл совсем про этих птичек.
Тогда, мон шер ами, официально ставлю вас в известность, – Димон неожиданно, с чувством от души выругался. – Мы здесь под колпаком у Мюллера. Не успел ты в городе учредить новую гильдию, а здесь уже все всё знают. И даже ставки делают, сколько ты продержишься в этой своей новой должности. Хотя, честно тебе скажу, твой финт с изгнанием из гильдии всех учредителей даже меня потряс. Надо же такое учудить, – восхищённо заметил он. – Точь в точь, как в той присказке: "Всех убью, один останусь". Герой!
Не желаешь мне чего-нибудь сказать? – вкладчиво поинтересовался он. – Нет, – с разочарованием протянул Димон, глядя на ехидную физиономию Сидора. – Ну и чёрт с тобой. Всё одно не утерпишь и сам потом всё выложишь.
Ну а пока что, мон шер ами, про конспирацию – забудь. Здесь ничего ни от кого не скроешь, – совсем уж уныло закончил он.
– Эко удивил, – Сидор устало широко зевнул. – Если ты думал этим удивить или испортить мне настроение, то ты опоздал. Оно еще до тебя основательно испорчено. Я и раньше-то не питал иллюзий на сей счёт. А в том, что нас здесь плотно пасут, я окончательно убедился в городе. Представляешь, "случайно" сталкиваюсь в Городском Совете с Главой города. Вечером, когда в Совете давно уже никого не должно было быть. А он есть. Как тот суслик. Глядишь в поле, суслика не видишь, но он там есть, – мрачно проворчал Сидор.
– И вот этот суслик мне любезно так подсовывает уже готовые и подписанные всеми кому положено из членов Совета бумаги, дающие нам право безпошлинной торговли через этот открытый нами перевал, сроком на один год.
– А год, считай что уже и кончился, – Сидор опять устало зевнул. Глаза его упорно слипались и чем дальше, тем спать хотелось всё больше и больше.
– Или, как это у них тут звучит на местном канцелярском языке: "Мытное право на представление интересов города в такой-то и такой-то точке границы". С правом взимания таможенных пошлин или по местному – мыта. И с прочими прелестями, в виде отчислений с общей суммы налогов нам самим пары процентов на развитие. Какие-то гроши, но тем не менее, всё по закону.
Всё, как положено: пергамент, печать, подписи, регистрационный номер. Не подкопаешься. Число и дата. Того первого дня, когда мы прошли через этот наш проход. Точно день в день, – совсем уже мрачно закончил он.
Так что с нашими расчётами собрать сливки с него ещё до официального разглашения о его существовании, увы, ничего не получилось. А то что при этом мы ещё и прогибались под Бугуруслана, – вообще как хороший такой плевок в морду.
Вот так то, братец кролик. У нас осталось уже меньше трёх месяцев безпошлинной торговли, о чём меня не преминул предупредить лично сам Голова. Персонально!
А на заводах у ребят уйма товара скопилась, чуть ли не на полгода нормальной торговли. А ты здесь сидишь и ни хрена не делаешь, – рассердился внезапно Сидор. – И чтоб потом, через три месяца не платить с самих себя десятину, надо успеть за этот срок переправить весь наш товар на ту сторону, чтобы потом не платить.
– На ту сторону – не получится, – равнодушно зевнул Димон. – Забудь! Проход закрыт. В горах идут дожди, и через мокрый карниз не проберёшься. Потоком сносит. А канатная дорога, чтоб можно было безопасно переправляться – размыта и сброшена в пропасть. То что делается, тут же в пропасть и уносится. Надо ждать конца дождей. Иначе вся наша возня – пустая трата денег и сил.
