Текст книги "Приключения блудного барона. (СИ)"
Автор книги: Анатоль Нат
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 45 страниц)
Сидор от злости скрипнул зубами.
– Глисты?
– Чего? – удивлённо повернулся на голос Сидор.
– У тебя что, глисты, спрашиваю? Чего зубами скрипишь?
– А в глаз?
Стоящий в дверях кухоньки Васька сталевар с любопытством разглядывал весьма характерный натюрморт, устроенный Сидором на разделочном столе в кухне.
– Завтрак аристократа, – с ухмылкой, констатировал наглый Васька.
– Чего?
– Картина такая! Чего, – проворчал Васька. – Расчегокался, понимаешь. Живописца, товарища Фёдорова надо знать. Или Федотова, – вдруг озадачился он.
– Федотов Павел Андреевич, – тихо и устало поправил его Сидор. – Русский живописец 19 века. Знать надо, серость.
– Ага, – довольный Васька без приглашения плюхнулся на стоящий рядом стул.
Жена твоя просила повлиять на тебя, чтоб ты не пил, – тут же начал он без вступления. – Говорит, её ужаснуло то, сколько ты выпил за какой-то час.
– Второй пузырь, – равнодушно поднял за длинное горлышко пустую бутылку Сидор. – Всего-то.
– Ага, – хмыкнул Василий. – Вторая, литровая, пустая, на одного.
Ты в своём уме? – флегматично поинтересовался он. – Два литра водки. Менее чем за два часа. И ни в одном глазу, – задумчиво пробормотал он, с удивлением констатируя сей странный факт. – Одно из четырёх. Или ты чем-то таким серьёзно вздрючен, что тебя хмель не берёт, либо…, – замолчал он, задумавшись.
Либо твои ящеры вас в этом долбанном Приморье кормили какими-то травками, что вас всех теперь ни одна зараза не берёт. Поделился бы, – вдруг искательно попросил он. – Ваши парни, прям звери какие-то. Как вернулись оттуда, так никто перепить вас не может. Я на это ещё в самый первый день внимание обратил, на банкете в вашу честь. Да думал показалось. А теперь, глядя на тебя понял, что нет. Не показалось. Точно, вас всех теперь хмель не берёт. Веселья добавляет, а чтоб напиться, ни одного с тех пор пьяным так и не видел.
Поделись, а? – просительно заглянул он Сидору в глаза. – Скажи своим ящерам, что у нас ребята вроде бы как не против так же быть как и вы.
Мы и заплатить можем. Не скупясь, – попросил он. – Я бы тебя не стал просить, но эти звери ведь кроме тебя ни с кем не разговаривают.
– Как это? – удивлённо уставился на него Сидор. – У вас же здесь на заводе до фига их работает.
Картинка с изображением сидящего напротив Василия вдруг вздрогнула и немного поплыла в сторону. Смутный, неразборчивый гул голоса инженера мазнул его по краю сознания.
– Фу ты, – мотнул он головой. – Что это?
"Ну не дурак же, – рассерженно подумал он о Василии. – Водка не берёт! Придумает же ересь. Как может водка и не брать.
А действительно как?
Два литра. Ну не фига себе", – вдруг озадачился он.
Пустая литровая бутыль из-под кедровой сорокаградусной настойки маячила прямо перед ним на столе. Рядом с ножкой стула, на котором сидел теперь Василий, на полу стояла точно такая же и тоже пустая.
– Раз явился, значит про обоз знаешь, – мрачно буркнул он. – Отмазка с Беллой не катит.
– А то, – Василий расплылся в счастливой, довольной улыбке. – Сидор, ты гений. Ты привёз золото! Класс!
– Сколько?
Не дождавшись ответа, тут же пулемётом затараторил. Похоже, ответа он и не ждал. Ему, как токующему тетереву, важно было лишь самому выговориться.
– Я чего пришел, – тут же озадачился он. – Мы тут с Лёхой переговорили и поняли что нам надо развиваться.
Сидор неверяще откинулся на спинку стула. Блин! Ещё один! Так он и знал, что стоит ребятам лишь что-то заподозрить, как они опять начнут деньги клянчить. А в этой деревне ничего было не утаить. Да и попробуй, если у них нет ни одного надёжного тайного схрона, а закапывать золото в землю при их постоянной нужде в деньгах стал бы только дурак.
Значит, слухи о том что у них опять завелись большие деньги очень скоро поползут по городу. Как к этому относиться, он пока не знал.
– Кто ещё знает? – суховатым голосом, холодно поинтересовался он.
– Не волнуйся, Сидор, – поспешил успокоить его Василий. – Никто! Кроме меня и Лёхи, никто. Да и мы-то не знаем, а просто догадались. Слишком лица у твоих парней были характерные. Да и вернулись вы уже поздно ночью, когда вокруг давно все спали. И секретность вы развели, просто жуть.
А ещё и охрана эта вокруг вашего с Беллой домика. Я пока до тебя добрался, пять раз объяснялся кто я, зачем я к тебе иду и чего мне от тебя надо. Если б не прямое указание твой жены – так бы сюда и не пустили.
И ещё от вас, как вернулись, чем-то таким… пахло, – Василий растопыренными пальцами покрутил возле виска, – нехорошим. Даже собаки и те, как вас увидали, все по будкам попрятались. Никто ничего не понял, а я сразу догадался, стоило только на ваши рожи посмотреть. Убивцы, натуральные душегубы.
Ты там часом никого не завалил?
– Нет, – хриплым голосом каркнул Сидор. – А теперь сижу, пью и думаю. Не дурак ли я был, что не сделал этого.
– Можешь не убивать – не убивай, – тихо, едва слышно прошептал Василий.
– Сам знаю, – раздражённо буркнул Сидор. – Но очень хотелось гадёныша одного пришить. При первой встрече не повезло, сбежал. При второй я тоже за ним долго охотился, но он и во второй раз сбежал. А теперь он меня признал и вот сижу я и думаю. А не зря ли я его живым вчера отпустил?
– Выбрось из головы, – отмахнулся Василий. – Что сделано, то сделано. Лучше скажи, сколько денег и какие у тебя на них планы?
– Не зарывайся.
Тихий, холодный голос Сидора враз осадил инженера.
– Да я это…, – растерялся тот.
– Я знаю что ты это, – так же тихо проговорил Сидор. – Поэтому и сразу предупреждаю. Не зарывайся.
А о перспективном плане развития, мы с тобой ещё год назад говорили. Только вот я до сих пор ничего от тебя не получил. Вот Фома, – Сидор прервался, с удовольствием наблюдая как вспыхнули гневом рассерженные глаза сталевара.
Похоже, Сидор правильно всё понял. Между Лёхой с Василием с одной стороны и группой Фомы Аквинского с другой, возникло нешуточное соревнование. Обе группы боролись за ресурс. За деньги, которые мог дать на развитие Сидор. Или на печи по варке металла, или на испытательный, опытный завод. И, как нетрудно было догадаться, обе группы прекрасно понимали что лосёнка, то есть денег, было мало и на всех его не хватит. Поэтому у них подспудно и возникла между собой нешуточная конкуренция.
И в этом разрезе визит Фомы в горы выглядел уже совсем другим образом. Тот желал опередить конкурента.
– Вот Фома, – ехидно повторил он, – похоже тебя опередил. И его список оборудования лежит у меня на рабочем столе. Уже лежит, – подчеркнул Сидор. – А твоего до сих пор нет.
Сидор расплылся в ехидной ухмылке, видя, как лицо инженера медленно покрывает смертельная бледность.
– Ладно, не боись, – ободрил он инженера. – И вас с Лёхой не обидим. Так что, старайся, готовь свои записи. Но учти. У меня здесь на заводе ещё пара дел будет, никак с вами не связанных, так что у тебя какое-то время есть на написание реферата по теме "Модернизация, так и не начатого производства". Не уложишься в этот срок – пеняй на себя. Все деньги достанутся Фоме.
А теперь проваливай, – тяжело поднялся он из-за стола. – Извини Вася, но мне придётся идти теперь мириться с Беллой. А она, как мне помнится, на дух не переносила пьяных.
А я пьян, – Сидор покачнулся, пытаясь сохранить равновесие, и тяжело опёрся на кухонный стол. – Всё, Вася, иди! Сейчас меня Белла будет пинками пинать и тычками тыкать, а также ругательски ругать. Тебе такое безобразие видеть без надобности, чтоб потом панибратских настроений между нами часом не возникло.
До завтра, – махнул он рукой вслед поднявшемуся на выход инженеру.
Судя же по довольной физиономии того, инженер именно этого и добивался. Присутствовать при семейных разборках, мало кому доставляло удовольствие. Милые поругаются, потом помирятся, а ты всегда дураком окажешься. Да ещё и крайним.
Неадекватные последствия встречи в лесу…8
На удивление, примирение между ним прошло тихо и мирно. Видать Белла понимала чувства, обуревавшие Сидора. Тем более что и она сама пребывала в полной растерянности. Её жертва, её последний миллион, которым она владела, и который она не задумываясь бросила на алтарь борьбы за возвращение своего родового наследства, оказался не так уж и нужен.
Одной только поездкой куда-то в лес, Сидор привёз втрое больше.
Белла была в полной растерянности.
А потом просто решила для себя, будь что будет. Взяла и выкинула все свои глупые домыслы из головы. Бросит барон её, так тому и быть. А нет – так и будут жить дальше.
Пропадает где-то? Не ставит её в известность? Ну так и что ж. Или ты ему веришь, или нет. В конце концов у мужчины должны быть свои дела в которые женщине лучше нос свой не совать, а о некоторых даже лучше и не знать. И целее будешь, да и в семье больше спокойствия.
И Белла в дела Сидора не лезла.
Последние дни Сидор опять стал каким-то неизъяснимым образом на несколько дней выпадать из поля зрения Изабеллы. И где он в это время был, догадаться было невозможно. Лишь изредка она узнавала из разговоров с людьми, что его видели то в одном месте, то в другом.
То он был у Марка на стекольном, решая там что-то срочное, то вдруг срывался в город, и пропадал там несколько дней. То он ещё был где-то вот тут, совсем рядом, на соседнем хуторе или в соседних Трошинских мастерских, или ещё где.
А потом, с самым невозмутимым видом Сидор вдруг появлялся дома, и, как будто так и надо, ел, пил, весело смеялся, шутил, быстренько миловался с невероятно изумлённой подобным наглым поведением женой, а потом снова надолго пропадал и не появлялся дома опять несколько дней.
Но что было ещё более удивительно, Изабелла вдруг неожиданно поняла, что её подобное поведение мужа совершенно устраивает и даже нравится. Она вдруг как-то внутренне успокоилась, повеселела, лицо разгладилось, на лбу пропала казалось бы уж навечно там поселившаяся вертикальная морщинка, образованная деловито сомкнутыми бровями, а в глазах появился весёлый задорный блеск. Баронесса сразу как-то ещё больше похорошела, у неё теперь постоянно было прекрасное настроение, и на всё вокруг она стала смотреть теперь с удивлявшим даже её саму оптимизмом.
И что ещё более удивительно, у неё вдруг наладились отношения с местными сталеварами. Теперь она уже не встречала в штыки любые их замечания и больше на колкости не отвечала колкостями, чаще всего просто отшучиваясь и сразу переводя любой спор в область дружеской пикировки.
Да и сама она не лезла больше без нужды туда, куда раньше так и норовила сунуть свой хорошенький носик.
У неё вдруг появился интерес к жизни, и пропало чувство постоянной тревоги и раздражительности. И с удивлением она заметила, что так раздражавшее её ранее наглое мужичьё с железоплавильного завода, все эти сталевары, медники, углежоги, зубатые ящеры инженеры, мастера и прочий работный люд, оказывается довольно милые люди и нелюди, и всегда с радостью готовы её выслушать и услужить. И что все её советы и замечания, ранее с ходу отвергаемые, теперь внимательно выслушиваются, и если кто с чем был не согласен, то от неё не отмахивались сразу, как от глупой бабы, а разбирались, тщательно выискивая в её замечаниях зерно истины. И если она была права, её замечания, даже высказанные вскользь, немедленно принимали к исполнению.
И что совсем уже было странно, ей такая жизнь… нравилась! И люди эти ей теперь нравились. Даже так сильно раздражавший её ранее гостевой дом, в котором они сейчас с Сидором жили, небольшое бревенчатое строеньице, площадью около шестидесяти квадратных саженей, с тремя небольшими комнатками и прихожей, с большой русской печью посередине и крохонькой кухонькой, и тот ей теперь нравился.
Жалко только что идиллия эта продолжалась недолго. Уже к началу следующей недели на заводе появился довольный непонятно с чего Сидор, сопровождаемый непонятно с чего хмурым Корнеем, и всё вокруг завертелось ещё быстрей в деловой лихорадке.
Уже через два дня вечером они собрались втроём в гостевом домике, где пока временно проживала чета Вехторов, и устроили импровизированное совещание в самом узком кругу.
– Ну-с, – необычно довольный чем-то Сидор радостно потёр руки. – Начнём-с, пожалуй, помолясь, – ухмыльнулся он. – Первое. Самое главное на настоящий момент. Золото амазонок.
Сидор посмотрел на Корнея. Тот безразлично пожал плечами, как бы показывая что он не в теме и спрашивать его что-либо по данному вопросу – совершенно смысла не имеет.
– За не проработанностью данного вопроса, тему пока закроем. Тема большая, многогранная и однозначного решения на мой взгляд пока не имеет. Тут надо ещё копать и копать. С амазонками надо как-то договариваться. А вот как – непонятно. Пока!
Вторая тема – продажа Ведуном изумрудов. Два продали, получили три лимона. Ведун, зараза снова пропал и где он и что он – неизвестно. Убить мало гада, – сердито выругался Сидор. – Пропадает незнамо где, а ты тут сиди в неизвестности, майся.
Даже какое на данный момент положение с продажей остальных камней и то неизвестно.
Но раз и по этой теме мы пока ничего не можем сказать, тогда перейдём сразу к баронской дружине. В этом деле тоже неясностей хватает, но гораздо меньше.
– Значит так, – начал он. – Ты, Белочка, оказалась совершенно права, – обратился он к Изабелле. – Всё так и есть, как ты говорила. Мы действительно можем нанять себе дружину. И как бароны де Вехтор, и как Компания, то есть, как вполне официальный клан города Старый Ключ. Точнее, сразу уточню, поскольку речь шла конкретно о дружине баронов де Вехтор, то нанять дружину могу и должен именно я, и именно как барон де Вехтор.
И действительно. Никто, ни в нашем городе, ни в тех баронствах и княжествах, где мы будем нанимать себе ратников, нам помешать не имеет права. Это неотъемлемое, коренное право всех дворян, где бы они ни жили, и с которым никто совершенно не спорит.
На этом, собственно, все хорошие новости и кончаются, – довольный непонятно с чего ухмыльнулся он. – На практике, картина выглядит отнюдь не такая благостная.
Коротко говоря, с правом не спорят, но что в столичном городе вашего, Изабелла, баронства Вехи, что в любых других баронствах и княжествах, что здесь у нас, – везде хватает своих хитрых закладок, чтобы подобного не допустить. И любому неугодному барону могут легко помешать с наймом его личной дружины. И должен сразу отметить, что касаемо де Вехторов – деньги здесь совершенно ни при чём.
Всех устраивает существующее положение с вашим Изабелла баронством, – подчеркнул он, обращаясь непосредственно к ней, – и что-либо менять, никто не намерен. Тем более никому не надо возрождение давно позабытого и списанного со всех счетов баронства. Чревато, понимаете ли, изменением многих и многих политических раскладов в Поречье. А это никому не надо.
Поэтому, для начала сразу определяем кто враги, а кто союзник?
У нас союзников нет. Точнее будет сказать, почти нет, – невесело улыбнувшись, уточнил он. – У баронов де Вехтор, союзники – это та дружина, которую вы, Белла, предлагаете нанять и обучить. Ещё – торговый флот, сиречь – военный, который только-только начинает или заканчивает, это с какой точки зрения посмотреть, строиться в Южном заливе возле города и незнамо сколько времени ещё будет пребывать на положении такового неопределённого. Его пока нет, по определению.
И хоть численно наш нынешний флот как бы велик, наконец-то, – невесело усмехнулся он, – аж целых семнадцать больших речных судов, толку чуть. Обученных экипажей на корабли нет. Вооружения, мощнее чем двулучный арбалет – нет. Был бы Паша, вопросов бы не возникло. Но, его нет, и то что мы имеем – это лишь заготовка, болванка, в лучшем случае. Выходить сейчас с ними на Лонгару, даже если каким-либо святым духом и наберём неизвестно где экипажи – просто подарить их первому встречному желающему, только и всего.
С поиском Пашки Ведун обещался помочь, – пояснил он вопросительно поднявшему правую бровь Корнею. – Но Ведун и сам опять пропал, и не сказал ничего толком при последней встрече.
Так, – Сидор повертел растопыренными пальцами возле виска. – Пробормотал лишь что-то, чтоб мы не совались сами на то Торфяное плато – на том и затих. С тех пор ни слуху о нём, ни духу. Опять!
Есть ещё наши союзники ящеры из наших, якобы персональных кланов. Тысячи полторы легионеров. Серьёзная сила. Очень. Тоже думаю не откажутся поучаствовать в драчке, особенно если им или хорошо заплатить, или что-то предложить взамен. Ценное.
Предложить нечего, заплатить…, – замялся Сидор, – вроде бы есть чем, но не хочется. Деньги крайне нужны на другие нужды. Надеяться же на то, что они пойдут с Главами своих кланов на почти гарантированную смерть, с песнями, с плясками, с барабанным боем и воплями сопелок и песнями свиристелок, да за так, за спасибо, бесплатно – верх глупости, по моему. Так что – отпадают. Нет у нас ресурса, чем бы можно было их привлечь.
Есть ещё амазонки, которых тоже можно привлечь как союзников. Три – четыре тысячи гарантировано. Тот самый разгромленный нами и расформированный у себя на родине легион Речной Стражи, который необъяснимым образом сосредоточился чуть ли не целиком именно у нас на озёрах.
Привлечь гарантировано можно, но опять же как наёмников. И тут та же самая картина. Нужны деньги, денег нет. Точнее – жаба душит выкидывать их на каких-то чужих баб.
Были бы свободные деньги, можно было бы вообще восстановить весь их легион, целиком под нашим управлением. Благо что костяк его цел и, как я думаю, жаждет реванша. И, слава Богу, не с нами, а со своими бывшими начальниками. По слухам, оченно они на них злые, прям порвать хотят, как Тузик грелку.
Но, – Сидор снова дурашливо поклонившись присутствующим, развёл руками в стороны. – Денег нет – легиона нет. О каком реванше может идти речь – тоже непонятно.
Единственным союзником, да и то, более вероятным, чем на самом деле, на которого в настоящее время можно было бы в какой-то мере рассчитывать, являлся герцог Генрих фон Гарс, по уверениям Корнея лично обязанный нам своим нынешним окрепшим материальным положением. Беда только одна, – Сидор прервавшись, снова невесело усмехнулся. – Как учит история, добро помнится недолго и плохо, особенно теми кто должен. И как не верил я с самого начала этому герцогу, так не верю до сих пор.
Нельзя забывать, что и положение самого герцога, и всего герцогства Гарс, в целом довольно сложное. Один раз данные деньги имеют такое неприятное свойство как кончаться, а в то, что герцог умудрится использовать их для себя самым эффективным способом, приумножив данное, я не верил, не верю и верить не собираюсь, как бы Корней меня в обратном не убеждал. Да и по ряду дошедших до нас высказываний в узком кругу самого Генриха фон Гарс, переданных ещё тогда же, год назад, Ведуном, тот с самого начала относил полученную им от нас сумму в семьсот тысяч злотых на счёт своей удачливости и умению торговать. И совсем не связывает полученные от нас деньги, с прямыми в него инвестициями со стороны баронов де Вехтор, – Сидор усмехнулся, ехидно покосившись в сторону помрачневшего Корнея. – Не оговоренное с самого начала, никто не спешит оговорить задним числом. Тем более что это за собой тянет такие тяжёлые обязательства. А мы тут с вами говорим о войне. И не просто о войне, а о войне затяжной, за чужие интересы, не касающиеся впрямую интересов фон Гарсов. И даже идущие им во вред. А раскол баронства, с последующим выделением из него такого огромного куска, как бывшее баронство Вехи – для семьи фон Гарсов так и может рассматриваться.
Не говоря уж о том, что после этого они автоматически теряют право именоваться герцогами.
В чём, в чём, а в соображаловке новому герцогу не откажешь, – с кривой усмешкой бросил он косой взгляд на ещё более посмурневшего Корнея.
Судя по мрачному виду того и по тому что Корней не бросился тут же ему возражать, в словах Сидора была изрядная доля правды.
– Не стоит забывать, что Герцог в поданной мятежниками жалобе на самоуправство баронов де Вехтор, безвинно казнивших зачинщиков мятежа, вольных в своём праве на рокош, занял совсем не однозначную позицию, больше похожую на двойной стандарт. И нашим и вашим. Почему я лично и не могу теперь появиться ни в герцогстве, ни в нашем баронстве. Да и в любом другом западном государстве тож. Потащат на суд, а там, как оно обернётся – одному Богу ведомо.
Изабелла помрачнела. На помощь герцога, как на сюзерена своего баронства у неё были свои определённые расчёты. Выходило же что рассчитывать теперь придётся исключительно на себя. Тогда сразу возникал вопрос о необходимости в таком сюзерене и правильности поступка её предшественников, отдавших земли вольного прежде баронства под руку баронов фон Гарс, сразу получивших после того право называться герцогами.
– Я правильно поняла? – сердито сузив глаза, перебила она Сидора. – Только полученная от вас прошлым летом фактическая взятка в семьсот тысяч золотых препятствует герцогу фон Гарс немедленно выступить против нас?
– Правильней будет сказать, что на тот момент, год назад, когда подавалась жалоба мятежников, так и было. Сейчас же всё поменялось, – скупо усмехнулся Сидор. – Мы с Корнеем прокачали этот вопрос с профессором и пришли к однозначному выводу. На сегодняшний день всё завязано исключительно на личные отношения нынешнего правящего Герцога Генриха фон Гарс персонально к барону Сидору де Вехтор. Точнее, на компромат, которым владеет барон Сидор де Вехтор на данного герцога. И пока герцог слаб или пока жив барон Сидор де Вехтор, владеющий данным компроматом, он будет послушен, и для баронства Вехи угрозы представлять не будет, что бы там ни происходило.
В случае же внезапной или преждевременной кончины означенного барона, угроза для самого герцога тут же исчезает, потому как любые бумаги в таком случае можно спокойно объявить подложными и внимания на них более не обращать.
Как вы сами прекрасно понимаете, дорогая Изабелла, во внимание будут приняты только слова дворянина, и никого иного. Поэтому, как личность, так и факт существования такого важного свидетеля как Корней или какого-то там стряпчего откуда-то с границ обжитых земель, значения уже иметь не будет.
Стоит убрать нашего барона, то бишь меня, и герцогство Гарс, куда номинально входят земли баронства Вехи, тут же забудет все свои обязательства перед вами, баронесса. Особенно, если правящую семью герцогов заинтересованные лица убедят, материально я имею в виду, – опять криво усмехнулся Сидор, – закрыть глаза на творящийся в том баронстве безобразия и произвол.
А таковое заинтересованное лицо в данном случае присутствует – Подгорное княжество, которое давно зарится на ваши, Изабелла, земли. Возможная в таком случае потеря части своих земель само герцогство мало смущает. Баронство Вехи, из-за чего весь этот сыр-бор собственно и завертелся, входит в него чисто номинально и в любой момент может выделиться из состава Герцогства Гарс просто так. Как говорится, по заявлению одной из сторон, то есть, самого баронства Вехи.
Вот не будет больше рода баронов де Вехтор, соберутся местный дворяне там на какой-нибудь местный сеймик, объявят они завтра, что баронство самостоятельно – и адью ребята!
Тем оно и ценно для захватчиков, что может свободно выделиться из состава герцогства в отличие от любых других земель. Так исторически сложилось. И вокруг этого факта последнее время и идёт вся интрига.
Поэтому и позиция самого герцогства столь двоякая. С одной стороны оно как бы и не прочь оставить эти земли за собой, с другой же, при общей своей слабости иметь перед глазами своих подданных столь зримый образец законного непослушания, не всякий властитель захочет. Потому бароны фон Гарс и смотрят на баронов де Вехторов столь раздражительно, и были б совсем не против чтоб те исчезли вообще, а само баронство куда-нибудь провалилось, желательно подальше.
Всё! С друзьями и союзниками, надеюсь, всё ясно. Если только завтра не вылезет что-либо новое, о чём мы с вами пока не знаем, – криво усмехнулся он.
Теперь, враги.
Вот тут нам не повезло. Их много, – сразу становясь серьёзным, уже без капли юмора качнул он головой. – Перечислим наших врагов в порядке серьёзности представляемой для нас угрозы:
Самый первый, самый серьёзный и самый последовательный наш враг. Самый незаметный, но, как оказалось, наиболее грозный и коварный – Подгорное княжество. – Сидор как-то нехорошо, злобно усмехнулся. – Оказывается, как меня тут недавно Корней детально просветил, княжество давно уже зарится на земли этого баронства. Лет этак сто, как минимум. Так что можно смело утверждать, что все проблемы рода де Вехторов и их союзников напрямую связаны с этим княжеством.
Подгорное княжество стремится к расширению своих границ. Его интерес в поглощении баронства Вехи и включению его земель в коронные земли княжества. Этого можно достичь лишь одним путём – физическим устранением рода баронов де Вехтор, как наследных, природных владельцев этих земель. Потому как с иными, так называемыми управляющими, они всегда договорятся. К тому же уже сейчас они фактически подмяли под себя всех в том баронстве, устранив или запугав несогласных.
На сегодняшний день можно смело утверждать, что оппозиция Подгорным князьям в баронстве Вехи если окончательно и не подавлена, то серьёзно ослаблена. И отнюдь не случайно княжна Лидия Подгорная была в числе руководителей мятежа, диктовавших баронам де Вехтор, в лице баронессы Изабеллы де Вехтор, условия капитуляции.
Мятеж в баронстве был отнюдь не случаен и совсем не ограничивался интересами управляющих имений рода Вехторов, как вас старательно последнее время, Изабелла, все уверяли. И ваш Советник в том числе, – раздражёно проговорил Сидор.
От одного упоминания про Советника баронессы он теперь приходил буквально в бешенство, настолько сильно тот его с недавнего времени раздражал. И Сидор не упустил первой же возможности вставить ему шпильку в мягкое подбрюшье и пнуть побольней.
– Здесь всё глубже и сложнее, – продолжил он. – За этим вполне рядовым и вроде бы как законным рокошем веховской шляхты, стоит Подгорное княжество. По крайней мере, так меня уверял Ведун. А не верить ему причин у нас нет. Тем более что он оказался удивительным образом весьма детально информирован о процессах, происходящих в вашем, Изабелла, баронстве.
Так что, стоит только мятежникам заявить о своём согласии на вхождение в состав Подгорного княжества, как нам сразу придётся столкнуться со всей его военной мощью. А это не менее чем сорокатысячная профессиональная армия. Которую мгновенно снимут с границы с амазонками и ящерами и бросят на нас.
Ну а если посчитать подвластных Подгорным князьям дворян со своим ополчением, в качественном плане ничем не уступающем княжеской гвардии, то князья Подгорные без особого напряжения для себя могут составить против нас и две, и три сотни тысяч человек.
А при нужде, если князья мобилизуют все имеющиеся у них возможности, то их армия может достигать и до полумиллиона профессиональных воинов.
Крайне неприятный для нас факт, – хмуро бросил он. – Показывающий насколько наши силы на этом фоне просто ничтожны.
Поэтому перед нами во весь рост сразу встаёт вопрос, как бы таковую силу обязательно занять чем-нибудь интересным на их же собственной границе. Чтоб они к нам не совались.
Замолчав, Сидор выжидающе посмотрел на сидящих напротив.
– Занять можно, – Изабелла хищно прищурилась. – На выбор. Либо с амазонками, либо с ящерами. А то и с теми, и с теми одновременно. Тем более что и для вмешательства в дела баронства Вехи, у Подгорного княжества должна быть более веская причина, чем простое желание расширить собственные границы или чьи-то там пустые заявления чужих вассалов.
Слишком многим нашим соседям стремление Подгорного княжества к расширению собственных границ не нравится. Так что, завоевать баронство Вехи Подгорное княжество может быть и завоюет, а вот оставить потом его за собой, у них уже не получится. Соседи не признают.
И начнётся тогда большая война за наши земли. Все против всех.
А вот этого Подгорным князьям уже не надо. Большая затяжная война никому не нужна, а им, более чем. Потому как если что от цветущих в настоящем земель баронства после того ещё и останется, то одна лишь голая, выжженная войной пустошь. А пустошей князьям Подгорным и без баронства Вехи хватает. Взять, к примеру пустоши правобережья Северного Стрыя – пустынные земли амазонок, длинной полосой разделяющие земли баронства и княжества, на которые княжество, кстати, тоже зарится.
Нет, им нужен богатый, цветущий край с многочисленным трудолюбивым населением. Тогда, владея им, они смогут сразу перейти к практическому созданию Подгорной Империи – мечты многих поколений князей Подгорных.
Обезлюдев баронство Вехи, они смогут освоить правобережные пустоши Северного Стрыя переселенцами из баронства. Само же баронство они заселят переселенцами из внутренних, перенаселённых ныне областей своего княжества.
Вполне, кстати, реальный план, с более чем реальными перспективами на успешное воплощение.
Прорыв же через низинные земли баронства Вехи судоходный канал от верховий Северного Стрыя до верховий Большого Стрыя, княжество вообще получает прямой транспортный выход в самое сердце западных баронств. И из периферийного государства на краю человеческих земель сразу превращается в одного из главных вершителей судеб всего континента.
Так что, дорогой мой муж, – повернулась она к необычайно заинтересованно слушающему её Сидору. – В отношении мотивов, целей и интересов князей Подгорных, в нашей семье никогда не было иллюзий.
Но, вот если у Подгорных князей не получится оставить завоёванное баронство Вехи за собой, они пойти могут и на его полное уничтожение. По принципу: " Так не доставайся же ты никому".
А с такой мощной армией сделать это им легче лёгкого. Поэтому и надо отвлечь князей Подгорных от нашего баронства. Чем-нибудь крайне для них завлекательным.
Зная же трепетное отношение этих князей к своим ягодникам, как основе благосостояния их княжества, и соответственно к любой возникающей для ягодников угрозе, вполне возможно будет организовать её для князя силами что ящеров, что амазонок. И тогда про помощь со стороны Подгорного княжества мятежники могут прочно забыть, как и о своих обещаниях войти в его состав.
Для чего следует использовать ваших ящеров. Точнее. Единственно их и можно использовать. С амазонками же надо разбираться.
Остаётся последнее – нейтрализация амазонок.
Белла с интересом посмотрела на Корнея, явственно ожидая его реакции на свои слова.
