Текст книги "Приключения блудного барона. (СИ)"
Автор книги: Анатоль Нат
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 45 страниц)
– Сделать так, чтоб амазонки не смогли наняться к Подгорным князьям? – вопросительно глянул он на Беллу. – Легко.
Немного предыстории, – неохотно начал он. Совсем не имея желания вступать в разговор, он тем не менее вынужденно продолжил. – Интересы амазонок в поречных землях, как правило ограничиваются простым наёмничеством. Им вполне хватает своих земель, многие из которых после последней войны с ящерами до сих пор так и стоят пустыми, неосвоенными. Поэтому на земли баронства Вехи они не претендуют.
Тем, кстати, они и интересны для Подгорного княжества, активно используемого амазонок в качестве наёмниц. А получаемые деньги те всегда отрабатывают полностью.
И вот чтобы этого не произошло, чтоб у княжества не было возможности нанять амазонок в качестве наёмников, и надо подкинуть Империи мысль о том, что амазонки скрывают от них какое-либо ценное вещество или ресурс, остро необходимый самой Империи.
И имперские ящеры тут же бросятся на их земли словно волки. Или натравят на них подгорных, что вернее. И амазонкам уже станет не до интересов какого-то там Подгорного княжества. Они сами прибегут к тому же княжеству и сюда, на Левобережье, прося помощи.
– Бред какой-то, – серьёзно озадаченный Сидор недоверчиво смотрел на Изабеллу. – Что ещё за ресурс?
Внимательно слушая горячий монолог Изабеллы, он давно уже понял, что история в которую они постепенно всё больше и больше втягивались, совсем не так проста, как поначалу ему казалось, и что многого из местных реалий он до сих пор просто не знал.
Переглянувшись с Корнеем, Сидор сразу понял, что от него чего-то скрывают.
– Что? – перевёл он взгляд с Корнея на Изабеллу. – Есть что-то, чего я не знаю?
– На выбор, – улыбнулась Изабелла. – Первое. Корень болотного растения мыльнянка болотная. Проходит у нас в разговорах под условным наименованием росянка обыкновенная – ловец комаров и мух. Планируем высаживать рядом с болотом подле Райской Долины якобы для того чтобы уничтожить чересчур расплодившихся там комаров и мух.
Корень сей весьма ценен. При обработке вытяжкой из этого корня определённых шерстяных тканей, состав которых до сих пор нами так толком и не определён, получаем прекрасный перевязочный материал и антисептическое средство для ящеров. Впрочем, как и для людей, – тут же поправилась она. – Очень ценится ящерами как кровеостанавливающее средство при обширных раневых поражениях конечностей и тела. Проще говоря, рубленая рана у ящеров в разы быстрее заживает при обработке с помощью подобных перевязочных материалов.
На людях таких экспериментов не проводилось, – тут же поспешила уточнить она, явно намекая, что не мешало бы.
Поставки таких бинтов и раневых повязок к ним, в перспективе могут принести и нам и вашим ящеровым кланам огромный доход от контрабандных поставок в Империю.
Но, повторяю – пока таких поставок в Империю к сожалению нет. Но они вполне возможны. И вот на почве этого стравить Империю ящеров с Амазонией, заняв амазонок войной уже на своих землях, было бы, как ты понимаешь, очень даже неплохо. И тем легче сделать это, учтя и так нелёгкие взаимоотношения между ними, ещё более испортившиеся последнее время из-за снобизма и глупости молодой Императрицы.
Ряд её неосторожных высказываний, вовремя доведённый до руководства республики Амазония заинтересованными лицами, уже сейчас серьёзно подорвал бывшие ранее весьма тёплыми отношения.
Второй ресурс. Каучук растительного происхождения. С недавних пор весьма востребованный продукт. Оказывается, добывается в верховьях Лонгары из болотных каучуконосов. Гевея, кажется, – Белла равнодушно пожала плечами, как бы показывая насколько ей неинтересно название какого-то болотного растения.
Гевеи – крупные многолетние древесные растения, произрастающие как раз на стыке границ Амазонии, Империи и земель подгорных ящеров. Никому ранее даром не нужные, считавшиеся бесполезными и даже вредными, эти болотные, влаголюбивые деревья последнее время неожиданно приобрели большую ценность, за которую уже все готовы кровь проливать.
И стоит только ящерам подкинуть информацию, что амазонки, занимающие западный и северо-западный край верховых болот с каучуконосами, вдруг ни с того ни с сего резко увеличили выход со своих участков сырья, как у имперцев тут же возникнет подозрение, что сделано это за счёт тайного грабежа их плантаций.
В это им тем легче поверить, что сами они подобным промыслом постоянно промышляют, тайно грабя дикие, не обустроенные пока ещё плантации каучуконосов на землях, формально принадлежащих Амазонии. Кстати, одной из задач, решаемых расположенным как раз в тех местах так называемым Штрафным Легионом амазонок, и является защита, обустройство и расширение таких вот диких плантаций на своих землях, и по возможности грабёж чужих.
Эта информация абсолютно достоверна, поскольку получена от самих ящеров, как раз подобными вещами ранее и промышлявших. Да-да, – Изабелла со смешинкой в глазах покивала головой, глядя Сидору в глаза. – От тех самых наших ящеров, поселившихся в вашем городе, и выбравших вас, господин барон, в Главы своего клана.
Ещё совсем недавно, проживая на границе с Подгорным княжеством, они тем и зарабатывали себе на жизнь. К слову сказать, оставшаяся там часть ящеров из вашего клана, барон, как и двух других, так до сих пор и продолжает это весьма прибыльное предприятие. И одной из причин, вынудивших часть ящеров переселиться в эти места, и являлось их стремление вырваться из порочного круга постоянной череды войн за чужие интересы, и понимание что когда-нибудь, добром подобное не кончится.
Это одна из обычных практик Империи – не наводя на себя подозрение, стравить между собой соседей, чтобы они не объединились против общего врага, то есть против неё.
Таким образом, нейтрализация амазонок по нашему мнению проблем никоим образом не составит.
Третий враг. Имперские ящеры. У них особый интерес. Один и тот же, не меняемый веками – максимальное ослабление любого сильного, противостоящего Империи противника. А все люди, в их понимании, таковыми являются по определению. Поэтому они также безусловно будут играть на этом поле, с целью максимально ослабить все стороны. И неучёт интересов Империи сразу сведёт на нет все наши, казалось бы правильные расчёты. Потому что у них есть главное – колоссальный денежный ресурс. Не вмешиваясь прямо, поскольку земли баронства Вехи находятся далеко от границ с Империей, они своими деньгами сделать могут очень многое.
Четвёртый враг. Мятежники. Так называемые "управляющие". Дурацкое название, но на сегодняшний момент общепринятое.
Эти будут идти до конца, потому как знают свою судьбу в случае проигрыша. И если в первый раз их семьям ещё можно было выставить вместо одних казнённых управляющих других членов своих семей, то теперь любому понятно, что если изменили уже и сыновья, то уничтожать теперь будут всю семью, поголовно.
И последнее. Опять возвращаемся ко всё тем же амазонкам. Но уже на уровне их государственных интересов. Этим всё равно. У них в баронстве Вехи нет собственных интересов. Простые наёмницы, работающие на того кто больше заплатит. Но честно придерживаются взятых на себя обязательств. Поэтому, если их наймут – воевать будут серьёзно.
С врагами определились, – усмехнулась невесело Белла. – Теперь определяемся с союзниками. Первое – дружина.
Вам слово, барон, – посмотрела она прямо в глаза Сидора.
– Ну раз мне, – усмехнулся тот, – тогда слушайте. И не говорите потом что не слышали.
Первоначально определённая численность дружины в двенадцать тысяч ратников, честно говоря, принята была совершенно ошибочно. После долгих консультаций с нашим главным специалистом, – Сидор с довольным видом хлопнул рукой по плечу сидящего рядом хмурого Корнея. – Количество наёмных рекрутов придётся серьёзно увеличить.
Чтобы понять почему, послушаем что он сам нам скажет.
Твоё слово, – кивнул Сидор Корнею.
– Ну, раз слово мне, – скупо, одними губами усмехнулся Корней, – тогда и я выскажусь.
Воинская справа дело тяжёлое и не всякий к ней годен. В лучшем случае, каждый третий, реально – один из пяти, смотря где будут набирать рекрутов.
Поверьте, баронесса, – тихо проговорил он, посмотрев ей прямо в глаза, – есть такие никудышные людишки и есть такие края, откуда нанятый человек не то что не годен, а надо ещё вербовщикам приплатить, лишь бы его убрали обратно. Поэтому, исходя из того что на выходе через пять лет нам надо получить двенадцатитысячное войско, нанять рекрутов нам надо тридцать шесть тысяч человек. Из расчёта один к трём. Из трёх рекрутов после обучения и отсева получаем одного стоящего бойца.
Но такое число – крайне мало, – покачал он головой. – Казалось бы большое количество рекрутов, но вполне может так получиться, что после обучения у нас останется не более пяти – десяти тысяч человек. Остальное – выбраковка.
Даже исходя из опыта здешнего обучения. Правда, – смутился он, – сразу скажу, что речь идёт об ускоренном обучении молодых парней из местных лесников. Но, зато они и опыт уже кое-какой военный имеют из постоянных стычек на границе и не те сопляки, которых мы только и можем в баронствах набрать.
Даже из такого подготовленного контингента, за прошедший год работы в Приморье Сидор потерял почти триста пятьдесят человек из тысячи четырёхсот нанятых. То есть – ровно четверть.
И это крепкие местные парни, прошедшие дома хороший курс начальной военной подготовки.
Так что ты, Сидор, учти, – сердито ткнул он в сторону Сидора пальцем. – Если и дальше мы так будем гнать сырой материал, и ограничиваться лишь курсом молодого бойца, как ты это безобразие называешь, то потери наши будут только расти. И очень скоро у нас пропадут желающие наняться к нам на работу. Не говоря уж о том, чтобы у нас, именно у нас пройти курс воинского обучения.
Так что, чтобы потом не путаться в подсчётах, лучше всего сразу будем рассчитывать на шестьдесят тысяч рекрутов – из расчёта один к пяти.
Корней замолчал, выжидательно глядя на Изабеллу, гадая какую на неё произвела реакцию названное число. Не заметив большого удивления, сам в свою очередь несколько озадаченный перевёл взгляд на невозмутимо сидящего рядом Сидора.
– Что? – с недоумением переспросил он. – Вас обоих такое число не смущает?
– Нас последнее время ничто уже не смущает, – Сидор безнадёжно махнул рукой. – Что тридцать шесть, что шестьдесят девять или девяносто шесть – для меня это вообще цифры запредельные. Тут с сотней бойцов не знаешь как разобраться, а ты сразу заводишь разговор даже не о тысячах, а о десятках тысяч, плавно переходящих в сотни тысяч. Мне уже всё равно.
Да ещё и Белла туда же.
Полумиллионная армия Подгорного княжества, амазонки и мятежники и я один против них всех с парой сотен нанятых задорого егерей. Зашибись!
Касаемо же подготовки бойцов из местного контингента, что нанимается к нам на работу в Приморье, то тут я тебе сокол ты наш, прямо скажу. Меня совершенно не трогает судьба нанявшихся к нам на работу парней. Как там скоро их убьют. Они знают на что шли. А время обучения у тебя в центре стоит денег, больших денег. Наших денег.
Никогда не забывай, что занимаясь их обучением в нашем учебном центре, мы делаем это за свой счёт. А один месяц такого растранжиривания времени стоит нам десять полновесных золотых на человека. И деньги на это идут из нашего кармана, а не из кармана кланов.
Не забывай этого, – жёстким, холодным тоном заметил он. – И если сами кланы не желают за обучение своих людей платить, то нам дешевле…
Подчёркиваю, – Сидор неприятно, зло улыбнулся. – Нам дешевле выплатить виру за погибшего, чем платить ему жалованье охранника в десять золотых за всё время его обучения в твоём центре. Работая в караване, они приносят нам больше дохода, чем во время обучения у тебя.
Не обучился в клане – остальное его проблемы. Всё, больше к этой теме не возвращаемся.
К своим же рекрутам у нас будет совсем иной подход. Но к этому мы вернёмся потом.
Так что, говори дальше что думаешь, а разбираться будем потом.
– Ну раз так, – усмехнулся понимающе Корней, – тогда я продолжу.
Определяющий момент. Брать придётся всех и сразу. В максимально сжатые, короткие сроки. Сразу всё требуемое нам число, все шестьдесят тысяч. Почему, объясню чуть позже.
Второй важный момент. Возрастной вопрос.
Постоянные войны поречных баронов друг с другом подчистую выгребли отовсюду весь рекрутский контингент требуемой возрастной группы с двадцати до двадцати пяти лет.
Поэтому придётся брать молодняк в возрасте от четырнадцати до шестнадцати лет. Реально, это очень узкая возрастная группа. Но она есть, и есть из кого выбрать. Старше, считай что уже никого давно нет, выбрали. И гильдии, и сельские общины и баронские дружины. Поверьте мне, я знаю что говорю. Сам этим занимался в своё время.
Да, – хмыкнул он. – Получается крайне узкая возрастная группа. Но зато она реально существует.
И к этим тысячам потенциальных рекрутов надо будет там же набрать ещё не менее двух, трёх тысяч молодых девиц для половых нужд курсантов. Что ни говори, а организмы парней молодые и требуют определенных услуг. Так что найм в дружину двух тысяч шлюх дело даже не обсуждаемое. И желательно сразу брать нетронутых молоденьких девиц из деревень, дабы потом самим не лечить своих курсантов от стыдных болезней.
– Что-о? – угрожающе, буквально взбешённой кошкой прошипела баронесса. – Шлюх? В мою дружину? Не позволю! Такому не бывать! Если кто не может справиться со своими потребностями кулачком, – ядовитым, мерзким голоском выделила она последнее слово, – пусть заводит себе семью. Не захочет сам, женим принудительно. В конце концов, женатый ратник нам даже предпочтительней. Крепче к дружине привязан будет.
– Что тогда делаем? – Корней внимательно посмотрел прямо в глаза Изабеллы.
Похоже, мгновенная вспышка баронессы не произвела на него должного впечатления, поскольку была им вполне ожидаема.
За прошедший год он уже в достаточной мере разобрался в сложном характере Изабеллы, и сразу последовавшая реакция на его предложение по шлюхам, была им с самого начала легко просчитана.
– От четырнадцати до семнадцати лет – самый активный в сексуальном плане возраст. Ну, на первый год я их загружу так, что ни о чём другом думать не смогут, кроме как о том, как бы ноги до койки дотащить. А потом, кто не помрёт, втянется. И что тогда?
Рассчитывать на местных девиц? Я бы не стал? – отрицательно покачал он головой. – Больно уж местные девки здесь гонористые. Им меньше чем рыцаря не подавай, а тут даже не ратники, а вчерашние смерды, а то и дворовые холопы.
В местной табели о рангах женихов им места просто нет.
За такого жениха никакая здешняя семья не отдаст свою девицу, даже если молодые и сговорятся.
Абсолютно бесперспективный для любой местной семьи зять, – поморщился он. – А если дело меж молодыми дойдёт до совсем близких отношений, то за порченых девок замучаемся платить отступную виру. Вот тут уж никаких денег не хватит.
Будут проблемы, – сухо уточнил он. – За парнем ни семьи, ни денег – ничего. И двадцать пять лет службы на какого-то приблудного барона с практически гарантированной ранней смертью, – Корней с сожалением отрицательно покачал головой.
Правда, это гарантирует и то что они будут крепче друг за дружку держаться, а заодно и за баронов, как единственный якорь в этой жизни. Но в общей картине это ничего не меняет. Никому из местных девиц они не интересны.
На пять лет получаем здесь шестьдесят тысяч озабоченных половым вопросом молодых парней, не имеющих никакой возможности разрядки.
Решение может быть лишь одно. Надо ещё набрать до тридцати тысяч девчонок, – флегматично уточнил Корней. – Как потенциальных жён. С учётом неизбежной гибели не менее десятой части рекрутов, а реально половины, это необходимый минимум.
А это уж совсем получается запредельное число для наших настоящих возможностей. Девяносто тысяч человек. Считай, сто, – криво усмехнулся он.
Подождав ответной реакции и получив в ответ лишь удивлённо растерянный взгляд Изабеллы, с тяжёлым вздохом продолжил:
– Теперь, почему я постоянно говорю о сроке в пять лет.
Ответ предельно прост. Тому человеческому контингенту, что мы единственный и сможем набрать в рекруты, времени, чтобы из них сотворить что-то стоящее, что можно выставить против обучаемых с детства рыцарей или подгорных гвардейцев, понадобится не менее пяти лет. Не меньше. Больше – желательно. Меньше – однозначно нет.
Даже хотя бы просто откормить пацанов, в жизни своей никогда досыта не наедавшихся, и то потребуется время. И не год, а как минимум те же самые три-пять лет, чтоб получить крепкого бойца. Не верите – спросите своих врачей ящеров.
Правда, это только при одном обязательном условии – если вы желаете подготовить действительно серьёзного бойца. В противном случае, если вам требуется так называемое "пушечное мясо", срок подготовки легко можно сократить до одного года и сразу бросать на убой, – невесело усмехнулся Корней.
– Опыт показывает что так называемое "пушечное мясо" ни на что толком не пригодно, не зависимо от числа! – резко отозвалась Изабелла. – Пустая трата сил, времени и средств. Поэтому сразу давайте ориентироваться на качественную подготовку серьёзного бойца. Тем более что, как я не от одного уважаемого человека здесь слышала, вы, Корней, непревзойдённый специалист в этом конкретном деле подготовки рекрутов.
Корней ещё больше помрачнел. То, что его вроде бы как хвалили, ему совершенно не нравилось. Его это лишь отвлекало и сбивало с мысли.
– Ладно, – недовольно проворчал он. – Переходим к экономике. Только постарайтесь больше не перебивать, баронесса, недовольно покосился он на неё.
К большим плюсам найма такого молодняка следует отнести то, что покупка таких рекрутов и оплата услуг вербовочных контор стоить нам будет сущие гроши. И если ещё за семнадцатилетнего рекрута с нас возьмут не менее одной серебрушки, то за более молодых вообще сущую мелочь – одну, максимум две медяшки за голову. Для такого молодняка и это красная цена.
С девками же совсем просто. Их можно набрать даром, столько, сколько захотим. В крестьянских семьях их полно, а приданого за ними как правило нет. Поэтому отдадут за так, лишь бы взяли. Ну а с вербовочными конторами договоримся, что за десяток девок платим как за одного рекрута. Более чем уверен, это их вполне устроит.
За девок они могут ещё и нам приплатить, лишь бы взяли побольше. У них там свои расклады.
А почему так дёшево и так много? – невесело хмыкнул Корней. – Так в таком юном возрасте они мрут. Часто и помногу мрут, – Корней с неприкрытой горечью уточнил. – Большая смертность в этом возрасте у подростков. Отсюда и такие низкие цены. Контингент такой, хлипкий, – Корней с сожалением снова развёл руками, – бывшие холопы. Голодные, дохлые, с детства недоедавшие, наверняка с какими-нибудь скрытыми наследными болезнями.
Не самый лучший контингент. Будет большая выбраковка. Причём, сразу. Не менее трети, а то и половины.
Но, зато дешево! Поэтому, взять можно много. Лучше всего – сто тысяч, сразу включая в дружину и девиц. И всё одним разом, – неожиданно жёстким голосом отрезал он. – Всё одно – много помрёт ещё в первый год. А второго года у нас не будет. Больше нам никто не даст столько людей на западе купить.
Спросите, почему брать надо сразу и почему никто больше нам никого не продаст?
Прервавшись, Корней сердито посмотрел на молчаливо глядящих на него Сидора с Изабеллой.
– Потому что там, в заинтересованных поречных баронствах, тоже не дураки сидят. И как только они увидят что бароны де Вехтор начали набирать себе рекрутов для создания не обычной дружины, а настоящей армии, так сразу перекроют этот ручеёк. Поэтому у нас есть только один вербовочный сезон. Даже не весь сезон, а половина этого лета и может быть ещё и осень, до ледостава. Всё! И за это короткое время нам надо нанять не менее ста тысяч рекрутов. Невероятная по сложности задача.
Так что, даже если нам сразу не начнут вставлять палки в колёса, набрать нужное число мы просто не успеем, тем более за один сезон. Поэтому, лучше сразу ориентироваться на максимально возможное число. На все сто тыщ. А дальше видно будет.
Теперь, немного экономики. Сколько надо денег.
Считаем по максимуму – по два медяка за голову, да на сто тыщ, получаем – восемь тысяч злотых только на закупку.
Теперь, доставка. Не менее сотни рейсов большой речной лодьи – сразу клади по золотому за десяток голов – обычная цена на доставку рекрута заказчику. Один рейс – тысяча рекрутов. Сто золотых за рейс, сто рейсов. Итого доставка – десять тысяч золотых.
Питание. На месте, в дороге и здесь, первое время. Смело клади по серебрушке на голову – ещё восемь тысяч золотых.
Питание здесь на месте – пока не трогаем. Это отдельный, очень сложный вопрос, решать который придётся тебе Сидор, – посмотрел он прямо ему в глаза. – Не промахнись.
Остаётся последнее – где и как мы будем размещать рекрутов и их будущих жён. Сразу выскажу своё мнение. Городские власти Старого Ключа не дадут нам разрешения на размещение в городе или в его окрестностях, и последующее обучение здесь такой большой дружины. Они не дураки. Во всём здешнем городе с ближайшими пригородами дай Бог если наберётся такое число коренных жителей. А тут сразу увеличение числа чуть ли не вдвое.
Этого нам никто не позволит, – отрицательно мотнул он головой.
Следующий вопрос. Как только придёт первая партия рекрутов, сразу же надо начинать выбраковку. Куда их девать?
Прервавшись, Корней уставился прямо в глаза Сидора, словно ожидая от того немедленного решения этого вопроса. Не дождавшись ответа, продолжил:
Не все подойдут на роль ратников даже при первой оценке, потому что вербовочные конторы, как с ними не ругайся и как ни настраивай на то что нужно тебе, всё одно что-то да подсунут. А отправлять людей обратно, уже отсюда, дохлый номер. И куда эту первую выбраковку девать? – посмотрел он прямо на Сидора. – Попробовать пристроить на работу в какие-нибудь городские гильдии? Но там своих таких же хватает.
Это очень большой и больной вопрос об отношении ремесленных гильдий в городе к найму нами подобных "ратников". И этот вопрос тоже к тебе, – посмотрел он на Сидора, приглашая того высказаться. – И решать надо здесь и сейчас, сразу. Потом на решение этого вопроса никто нам времени не даст.
Сидор серьёзно задумался. Он-то в своих раскладах ориентировался тыщи на две, три, выбраковки, считая от первоначальных двенадцати тысяч. А тут уже речь идёт о десятках тысяч. Куда столько?
Но с другой стороны это прекрасный контингент.
– Вопрос сложный, но, думаю, решаемый, – задумчиво пробормотал он. – Парни то крестьянские и к работам на селе с детства приучены. Могут сразу начинать пахать. Если им подготовить казармы, или большие дружинные землянки, то они вполне справятся с сельскими работами и с проживанием там. Нужно только сразу обеспечить их инструментом.
Накормить, обуть, одеть. Дать инструмент в руки, – начал он по порядку загибать пальцы, – которого сейчас нет и его надо ещё сделать.
Даже если из них сейчас сделать крестьян, то это тысячи одних только топоров. А вилы, лопаты, а бороны и прочее?
И придётся сразу отказываться от домов. Только казармы. Да, только казармы и будут, – тихо буркнул Сидор. – Попробуй ка пятьдесят тысяч домов построй. Никакого леса не хватит. Да и не успеть до зимы.
Или, длинные дружинные землянки, – пробормотал он.
Кого к сталеварам, кого в село, а кого и на горные пастбища к лошадям.
Кого можно в городские гильдии на обучение пристроить. Они наверняка согласны будут их принять, особенно если им хорошо заплатить. Вопрос только где взять столько денег, – буркнул он.
Остаются девчонки. Куда?
– А я знаю куда, – тихо проговорила Белла, не подымая глаз. – В коммуны на заводы швейные. Поселившись на старых усадьбах и на заводах, они сразу приобретают статус старых, коренных жителей
– Старшине это не понравится, – жёстко отрезал Корней.
– А куда они денутся, – насмешливо заметил Сидор.
– Боюсь, что тогда уже нам не понравится их реакция, – мрачно повторил Корней.
– Тогда девок отдадим амазонкам в обучение на весь этот срок, на все пять лет, – повернулась к нему Белла. – Назад получим несколько тысяч лучниц и лучников. Зато пять лет не будет головной боли.
– Нет.
Холодный, буквально ледяной голос Корнея осёк собравшуюся было что-то ещё сказать Изабеллу.
– Такое не просто исключено, а исключено абсолютно, – медленно, веско выговаривая слова проговорил Корней. – Использовать амазонок для отбора пригодного нам материала ещё можно допустить. Воспитывать полгода, год – допустимо. Вполне. Но отдать им молодняк на целых пять лет – исключено.
Пять лет и в головах молодых девчонок произойдут необратимые психические изменения. Проще говоря, искалечат мозги, укрепив тела. И для нас если не все, то большинство будет потеряно. Поэтому, год, два, не более. И то под жёстким нашим контролем.
Парней же, если им кого отдать в обучение, просто искалечат. Не любят, не могут и не хотят эти женщины воспитывать парней. Воспитают как девчонок. А нам нужны парни.
Вы посмотрите на тех девчонок что оказались за последний год в нашем городе. Убожество! Пока сам лично не столкнулся, не представлял что такое даже возможно. Оказалось возможно, – с горечью констатировал он. – Профессионально умело изуродованная психика.
И ещё надо учесть такой немаловажный фактор, что как только в их руки попадает какой-либо перспективный материал, получить его обратно заведомо бесперспективное дело. Не отдадут. А конфликты с ними нам не нужны. И они это знают.
Поэтому, если учить, то только здесь, на наших землях и под нашим жёстким контролем.
А у нас – такое колоссальное число людей обучить физически негде. Речная Пристань как центр обучения рекрутов себя окончательно изжила. Сидор там разворачивает крупный речной порт и судостроительные верфи. И моему учебному центру там больше не место. Если только не оставить какую-нибудь малую группу военных речников.
И теперь самое главное, – неприятно улыбнулся он, посмотрев на обоих. – Подняли вверх правую руку и резко, на выдохе опустили вниз.
И разом оба сказали…
Забудь!
Про всё что я вам тут наговорил, про войско в сто тысяч человек – смело можете забыть. Раз и навсегда! Никто нам никогда не позволит набрать ни в княжествах, ни в баронствах дружину в сто тысяч человек. Никто и никогда! Даже в сорок не позволят. Поэтому и говорить тут не о чем.
Что будем делать?
– Давайте поговорим серьёзно, – одними губами криво улыбнулась Белла. – Сколько людей мы можем реально нанять.
– Про возрастную группу я вам сказал, – тяжело вздохнул Корней. – Теперь по количеству скажу.
Уже макушка лета. Сезон мы упустили. Так что если я, лично я, как человек хорошо знакомый с изнанкой найма наёмников на войну завтра же примусь за дело. И не позже недели, начиная с сегодняшнего дня, выеду на Басанрогский перевал, чтоб там переправиться в Приморье и далее в поречные княжества, то где-то через месяц, через два, использовав все свои старые связи и знакомства в рекрутских конторах, я пригоню вам сюда только одну лодью. Одну единственную, самую большую, которую только смогу загнать в воды нашей Ключевки и которую пропустят амазонки на Лонгаре, как дружинную лодью поречного барона, каковую задерживать они не имеют права.
А это, родные мои, тысяча человек рекрутов. Не больше. Всё! больше никто нам никого в дружину нанять не даст.
Но зато – вот это реально, – виновато развёл он руками в стороны.
Вас, баронесса это устроит? Думаю что нет, – тяжело вздохнул он.
Кто ещё что скажет, – обвёл он своих товарищей грустным взглядом. – Более весёлое.
– Пожалуй, мне есть что сказать.
Сидор широко, радостно улыбнулся, и весело глядя на тихую, погрузившуюся в мрачные мысли Беллу, начал:
– Рассмотрим наш любимый город Старый Ключ, про который мы все в пылу радужных перспектив со своей будущей сто тысячной армии как-то и позабыли. Рассмотрим его интересы.
Первое и для нас самое главное. В городе действует правило, согласно которому любой клан, у которого есть своя дружина, обязан десятую часть её состава держать на границе с ящерами. Постоянно!
И буде у какого-либо клана нет своих земель, граничащих непосредственно с землями ящеров, дежурная смена клановых дружинников направляется городским Советом в те места, где по мнению самих городских властей наибольшее требуется для такого приложения силы.
У нашего клана таких земель нет. И вы можете сразу догадаться, на чьи конкретно земли отправят ту самую десятую часть дружины барона де Вехтор, или всего нашего клана, что фактически одно и тож, как только мы заявим о её существовании. И чьи интересы она будет на границе защищать и в каком качестве.
В качестве дармового пушечного мяса, – буркнул он. – Пояснять, думаю, никому ничего не надо. Но на всякий случай скажу – это без всяких сомнений окажутся земли нашего дражайшего Головы. Потому как по всем мобилизационным планам, как я давно, ещё на заре нашего с ним знакомства узнавал, приписаны мы к его войску. И отказываться от этой роли сам по себе Голова не намерен. Поэтому, и наши дружинники кровь будут проливать за интересы Головы, или кого-то ещё, близкого к роду Головы. Что для нас, по большому счёту, без разницы.
– Хватит! – сердито хлопнула ладонью по столу Изабелла, гневно сверкнув глазами. – По-моему, достаточно уже сказанного, чтобы доказать что ничего из нашего плана не получится. И то не так, и это не этак. Переходите к сути, барон. Что вы пытаетесь нам тут доказать?
– Всё-таки, я договорю, – Сидор с флегматичным видом спокойно пропустил мимо ушей гневный всплеск Изабеллы. Он его даже несколько позабавил.
Поскольку как только мы с вами заявим о сформировании своей дружины, а первая же партия рекрутов и будет фактически такой заявкой, нам тут же объявят о необходимости выставить десятую часть её на границу. Сто бойцов от заявленной тысячи.
А их то у нас и нет! – дурашливо развёл он руками в стороны. – Ну не считать же за таковую только что нанятых недорослей. Следовательно, – Сидор неприятно усмехнулся, – нам придётся нанимать на стороне требуемое на границу войско. И не там, где нам самим понравилось бы, где подешевле, а исключительно в городе и задорого. Где укажут и у кого укажут. Потому как чужие войска, как нам тут популярно объяснил Корней, в город не допускаются. Цену же одного ратника из местных, вы, Белла, уже знаете. И это будет не обычная десятка, а персонально для нас вся сороковка в месяц.
