Текст книги "Приключения Вехтора (СИ)"
Автор книги: Анатоль Нат
сообщить о нарушении
Текущая страница: 27 (всего у книги 31 страниц)
– Пол дня потеряли, – хмуро пробормотал Сидор, оглядываясь на оставленные далеко за спиной пригороды столицы. – И так еле двигаемся, а тут ещё и огороды эти, огороженные.
– Кто ж его знал, что там одни заборы, да ограды. Да, как назло, все каменные, – раздражённо откликнулась Маня. – Когда ехали туда, внимания не обратили. Как-то не до того было. Всё спешили сучку эту спасти. Спасли, на свою голову. Да и в город нам было нельзя. Пока дождешься, открытия ворот, да отстоишь, очередь на въезд, князюшка нам на шею и свалится. Да и засветимся обязательно.
– Да уж, – скривившись, заметил Корней. – Хорошая о нас тут память осталась. Не забыли, чай, ещё нас. И недели не прошло.
– Во, во, – перебил его хмурый Димыч, – только нам и не хватало повстречаться с охотничками. То-то весело будет.
– Похоже, никого мы не обманули, – будничным голосом, как о чём-то незначительном, – спокойно проговорил Сидор. – Только зря лошадей загнали, да время потеряли, – хмуро заметил он, рассматривая что-то сзади.
– В полуденных лучах позднего лета из широко распахнутых, едва видимых отсюда, городских ворот, сверкая на солнце металлом шлемов и кончиками копий, вытягивалась длинная колонна всадников.
– Похоже, это за нами, – выразил Сидор общую мысль, пришпоривая усталых лошадей.
И вся группа, ни слова не говоря, разом сорвалась в галоп, понимая, что только максимальный отрыв от преследователей позволит им хоть немного подготовить место засады.
Однако и преследователи, увидав далеко впереди подозрительный караван, явившийся на дороге незнамо откуда, резко пришпорили лошадей.
Место для засады было идеально.
Лесная дорога, до того идущая сквозь старую дубравы с густой, не просматриваемой порослью невысокого подлеска, просто идеально приспособленной для сокрытия засады, в этом месте после небольшого поворота выходила прямо на длинную, широкую поляну. И тянулась, тянулась, пересекая её в дальний конец, где на краю решено было оставить в крайних кустах самый конец их каравана, который ещё как бы не успел скрыться в зарослях или был брошен.
Идея была настолько не мудрёна, что Сидор даже засомневался в том, что из этого что-либо выйдет, настолько всё было очевидно.
Тем не менее скачущий рядом Корней справедливо заметил, что на что-нибудь более путное у них просто не остаётся времени. И он был прав, погоня догоняла.
Видимые ещё в полдень далеко на горизонте, покидающими ворота города, теперь погоня уже отчётливо была слышна стуком копыт догоняющих их лошадей.
Было совершенно очевидно, что им не уйти. И так то слишком тяжело гружёные лошади не могли развить достаточно резвого галопа, да и долгая, бессонная ночь не добавляли им прыти.
Поэтому у них был один этот, единственный шанс. И они его использовали на все сто.
Когда скачущая бешеным галопом погоня выскочила на поляну, она на противоположном конце увидела скрывающуюся в дальних кустах последних лошадей беглецов с большими, неуклюжими вьюками на спине. И как свора гончих, завидевшая добычу весь отряд, рассыпавшись по поляне, сломя голову бросился вдогон.
В первое мгновение, когда скачущий первым князь неожиданно сверзился на землю, сбитый неизвестно откуда оказавшимся перед ним канатом, никто из них даже не понял что произошло, но щелчки арбалетов у себя за спиной они всё же расслышали.
Расслышали, только вот поделать уже ничего не могли. Их просто расстреляли в спину, не дав времени развернуться для атаки. И буквально через пять минут всё было кончено. Отряд преследовавшей их двух десятков городских стражников, взятый князем с собою в погоню, просто перестал существовать.
Усталый, вымотанный долгой ночной скачкой Сидор, мрачно разглядывал тяжело поднимавшегося на ноги князя, задумчиво глядя на этого уже немолодого, но вполне ещё крепкого воина, и никак не мог ни на что решиться. Убивать этого человека, по большому счёту ничего лично ему не сделавшего, у него просто не подымалась рука. Да и то, что он сам бросился за ними в погоню, лично ему скорее импонировало, чем вызывало какую-либо ненависть или жажду немедленной над ним расправы.
Сидор был в полной растерянности. Что делать, было совершенно непонятно, но и стоять, тупо пялясь на уже поднявшегося с земли князя уже было нельзя. Решив положиться на волю судьбы, он про себя плюнул на всё и решил всё-таки отпустить его.
Не зная, как поступить, он пришёл к трудному решению всё-таки не обременять свою душу лишней тяжестью смертоубийства.
Медленно и осторожно подойдя к нему поближе, не отводя в сторону настороженного арбалета, он с обречённым видом, понимая что делает что-то не то, устало заметил:
– Учти князь. Мы тебя пожалели, дабы не брать на душу лишнего греха. Но ты запомни, что нам жизнь свою задолжал. И если не успокоишься и от нас не отстанешь, то нам придётся за тобой вернуться и тогда уже тебя ничто не спасёт. Ни твоё княжество, ни твой меч, ни вся твоя хвалёная гвардия.
– Кстати, – хмыкнул Сидор. – Раз уж заговорили о мече, то будь любезен, бросить его из своёй шаловливой ручки на землю. И пять шагов назад.
– Вот так, – удовлетворённо заметил Сидор, глядя, как князь, с перекошенной от ненависти лицом, отбрасывает в сторону свой меч и, отойдя на пять шагов, застывает напряжённой статуей, ожидая дальнейшего приговора.
– И учти князь, – повторил Сидор, осторожно подойдя и подобрав его меч, – будешь что-то против нас умышлять, расправа будет жестокой. И сучку свою, племянницу, угомони, а то слишком борзая она у тебя. Не успокоитесь, уничтожим весь ваш род, до седьмого колена включительно. Сожжём замок, сдерём шкуру с кошек и собак, перебьёт коров, лошадей и прочую живность. Уничтожим всё живое в твоём замке, а всю округу засыплем солью, чтобы ничто живое там не выросло.
– Тебе понятно, князь?
Сидор внимательно присмотрелся к молчащему князю и с сожалением в голосе продолжил:
– Нет, ему ничего не понятно, – огорчённо покачал он головой.
– Ты бы ещё про летучих мышей вспомнил, – недовольно заметил Сидору проходивший мимо Димон. – Вон, иди лучше оружие собери, что от этих козлов осталось, всё больше пользы будет. Клинт Иствуд ты наш недоделанный.
– Да хрен бы с ним!
Димон попытался небрежно махнуть руками, держащими в охапке разномастную связку оружия. И так не слишком удачно собранная, куча трофеев в его руках мгновенно беспорядочно рассыпалась, вызвав у Димона прилив жуткого раздражения.
– Твою мать, – сквозь зубы, зло выругался он, глядя на беспорядочно рассыпанную перед ним кучу.
С тяжёлым, тоскливым вздохом присев на корточки, он принялся медленно, теперь уже более аккуратно собирать её, раздражённо бросив Сидору:
– И так времени нет, а ты с этим козлищем возишься. Завали его нахрен, чтоб под ногами не путался и займись делом.
– М-да? – мрачно хмыкнул Сидор, даже на секунду не отводя своего взгляда от глаз князя. – Хоть и побили мы массу народа за последние полгода, да всё одно неохота брать лишний грех на душу. Всё-таки, зла мы от него не видали. Так что иди ка ты князь, действительно, нахрен, пока не передумал.
– Бери ка во-он ту лошадку, – кивнул он на самого невзрачного коника, запутавшего уздечкой в кустах, рядом с телом своего бывшего владельца. – И проваливай отседа, пока цел. А то, глядишь, я и передумаю, и завалю тебя по доброму совету Димона, чтоб, действительно, не путался под ногами.
– А вообще-то, давай лучше дружить. Повторюсь, но зла мы на тебя не держим, хоть ты и попытался только что нас убить. Но и ты на нас зла не держи. Что поделаешь, бой, есть бой. Честно наскочили, честно по рогам и получили. Езжай домой и живи, как знаешь, а в наши дела ты не встревай. Лучше, всё-таки тебе с нами не ссориться и дружить, поскольку, мы ребята резкие, можем и отвалить того, что тебе не понравится.
Не приближаясь к князю ближе десяти метров, Сидор внимательно наблюдал за тем, как тот, совершенно не торопясь, молча, подошёл к выделенному коньку и, подтянув подпруги на новой для себя лошади, никуда не спеша, уселся в седло
– Всё-таки, – задумчиво глядя на князя, медленно проговорил Сидор, – что бы там ни было, а мы благодарны тебе за саженцы шишкой-ягоды и не хотели бы быть настолько неблагодарными, убив человека тепло нас принявшего в своём доме.
Князь, безразличным, каким-то непонятным, ничего не выражающим взглядом посмотрел на Сидора, и ни слова не говоря, чуть тронув рыцарскими шпорами бока лошади, медленно тронулся с места.
Проводив задумчивым взглядом медленно отъехавшего князя, до самой кромки леса, и так и не двинувшись с места, Сидор ещё долго молча смотрел, как князь, так ни разу и не обернувшись, скрылся в кустах на противоположном конце поляны.
Пока остальные заново формировали караван, переупаковывая свои вещи и пряча по тюкам новое добытое оружие, он так и простоял столбом, глядя на сомкнувшиеся за спиной князя ветви кустарника.
– Ну, ты чё стал соляным столбом? – наконец, не выдержав подобной бездеятельности, одёрнул его Димон, подъезжая к нему уже на новой лошади.
– Никак не можешь пережить, что отпустил? – насмешливо поинтересовался он. – Плюнь. Всех не убьёшь, а одного можно и отпустить. Да хватит тебе переживать, – уже раздражённо заметил Димон, внимательно присмотревшись к Сидору. – Такое впечатление, что ты какой-то сам не свой.
– Никак не могу отделаться от впечатления, что я сделал какую-то глупость, – задумчиво посмотрев на него, неожиданно нарушил собственное молчание Сидор. – Совершенно характерное чувство, что я дурак, – задумчиво добавил он.
– Дурак, дурак, успокойся, – обнадёжил его тут же повеселевший Димон. – Люблю редкие времена, когда ты говоришь правду, – продолжал он балагурить. – Жать только, что это бывает так редко. А ещё больший дурак что коника ему дал. Пусть бы пёхом пёрся до дому. И ему хорошо – пешая прогулка на свежем воздухе способствует лучшему пищеварению, и нам неплохо – времени смотаться побольше будет, пока он до своих доберётся.
– Пошли Маню приводить в чувство, – тут же переключился он. – А то, пока ты тут с князем возился, она чуть богу душу не отдала.
– В отрубе она валяется, – продолжал он пояснять Сидору, направляясь вместе с ним в сторону лежащего на земле тела Мани, возле которого возился Корней.
– О, – кивнул он на того, – как суетится. Беспокоится, – одобрительно отозвался он о Корнее. – Даже плаща своего не пожалел. Сразу же, как нашёл, так под неё и подстелил, а теперь возится, приводя её в чувство.
Продолжая обсуждать прошедшую схватку, они неторопливо подошли к месту, где лежала навзничь Маня. Остановившись в двух шагах, они ещё не менее пяти минут с удовольствием наблюдали за тем, как Корней заботливо пытался привести её в чувство.
– Сколько не говорили ей, чтоб не совалась поперёд батьки в пекло, – грустно заметил Димон, глядя на потуги Корнея. – а она всё равно лезет.
– Ну кто её просил соваться под ответный залп стражников? – осуждающе покачал он головой. – Да ещё к тому же первой.
– Азартная она, – хмуро бросил Сидор на встревоженный взгляд Корнея, повернувшегося к ним.
– Ты не отвлекайся, не отвлекайся, – кивнул он ему. – Не видишь разве, что в себя приходит? Брызни ей ещё водички в лицо, быстрее очнётся. А то и поцелуй. Тогда она сразу в себя придёт. А уж когда по морде не получишь, то значит всё, точно будем знать, что живая.
Тело Маши, дотоле безвольно лежавшее на земле неожиданно чуть заметно вздрогнуло, и она тихо застонала. Слабо зашевелившись, он не открывая глаз попыталась было подняться и тяжело рухнула обратно.
– О господи, – Маня, держась обеими руками за голову, попробовала ещё раз осторожно приподняться с Корнеевского плаща.
– Как же меня долбануло, – чуть слышно, пожаловалась она сама себе, хватаясь за низко нависавшую над ней ветку ели и понемногу, с натугой, подтягивая себя вверх. – Никогда больше не буду высовываться, – снова пожаловалась она куда-то в пространство.
– Ну да, так мы тебе и поверили, – раздался из-за её спины чей-то насмешливый голос.
– Димон, это ты, что ли? Ты где зараза? – глядя прямо перед собой мутным, пустым взглядом, тупо спросила Маня.
– Мы здесь, здесь, – раздался из-за её спины ещё один хорошо ей знакомый, насмешливый голос. – И если ты повернёшься, то, наконец-то нас увидишь.
– А-а-а, – тихо протянула Маня, медленно поворачиваясь и сквозь застилающую глаза пелену, наконец-то разглядев тех, с кем разговаривала. – Знакомые всё лица. Как у нас дела?
– Zer good, – флегматично бросил Сидор, глядя сочувственно, как она цепляясь за еловую ветку, с трудом поднимается на ноги. – Ты как себя чувствуешь? Эк, тебя угораздило, – жалостливо посмотрел он на еле стоящую, буквально покачивающуюся от ветра Маню. – Хорошо, что хоть кости целы, а то мы уж перепугались, когда увидали тебя лошадью придавленной. Еле, еле этакую тушу с тебя стащили.
– А потом видим, что дышишь, и успокоились, – добавил Димон, снимая тем временем с мёртвой лошади седло.
– На княжеской поедешь, – усмехнулся он, взваливая его на плечо и отправляясь куда-то в сторону. – Сейчас только седло поменяю, на твоё привычное, и можно отправляться.
– Жалко княжеское седло, – донёсся до Мани голос Димона, откуда-то со стороны. – Наверняка дорогое, да, жаль, не продашь. Верняк, что его в здешней округе каждая собака знает. Спорю только жемчуг, да золотые украшения с него и можно бросать, – продолжал он зачем-то объяснять всё, что делает.
– Что с князем? – хрипло, с трудом переводя дух, медленно выговорила Маня. – Что с ним?
– Нормально всё с твоим князем, – мрачно откликнулся Сидор, который, в это время паковал какие-то вещи на новую, явно недавно появившуюся у них лошадь.
– Дали по шее и отпустили, – добавил он. – Отряд же его весь побили. Ну, так уж получилось, – с сожалением развёл он руками, глядя на Маню виноватым взглядом. – А князя отпустили. Решили, что не стоит уж так откровенно портить отношения со всей местной шляхтой. Чай, он, всё-таки правящий князь, а не прыщ подзаборный.
– Отпустили мы князя, – прокричал он в лицо Мани, видя, что она смотрит на него непонимающим взглядом.
– Вы что? Идиоты? – тихо и как-то неуверенно спросила его Маня, глядя на Сидора широко открытыми глазами. – Да он же наш лютый враг.
– Как это? – недоумённо уставился на неё Сидор, переглянувшись с не менее удивлённо посмотревшим на него Корнеем.
– Ты чего это, Маня? – подошёл к ней Димон, глядя на неё широко распахнутыми от удивления глазами. – Ты ничего не путаешь? Нормальный же вроде дядька.
– Мы же его ограбили и унизили, – тихо, еле ворочая языком, выговорила Маня. – Украли профессора с костра, на который он его отправил. Меч отобрали, – ткнула она пальцем в Корнея, держащего в руках незнакомую, явно дорогую саблю. – Вы что, совсем идиоты? – Боже! – с ужасом в голосе, тихо простонала она, хватаясь снова за голову и рухнув в безсилии на плащ, на котором только что лежала. – Вы же ничего не знаете, – с тихим ужасом в голосе повторила она, держась за голову и тихо мотая головой из стороны в сторону.
И в следующие полчаса она подробнейшим образом, с мельчайшими деталями и нюансами, пересказала им разговор князя с княжной, подслушанный ею из-за портьеры, особенно напирая на то, как князь прореагировал на количество собранных ими черенков и его полное одобрение планов княжны по их уничтожению.
– Да-а, – задумчиво протянул Корней, дождавшись окончания её рассказа. – Раньше бы тебе очнуться, пока мы эту птицу в руках держали. Много проблем бы тогда решили.
– Нет, есть же дураки на свете, – расстроено покачал головой Димон. – Столько людей завалили, а одну сволочь, пожалели. Не захотели получать неприятности, что якобы могут возникнуть с местным боярством. Идиоты, – отчаянно постучал он себя по голове. – Ну, какие же мы идиоты. Сами же себе создали проблемы на будущее.
– Ну, и как мы их теперь будем решать? – вопросительно посмотрел он на хмурых Сидора с Корнеем, упаковывающих трофеи во вьючные тюки. – Если есть, какие мысли, то говорите, не стесняйтесь, – горячился Димон. – Принимаются к рассмотрению все предложения.
– Да никак, – хмуро бросил Сидор, угрюмо глядя на него. – Никак не будем мы их решать. Кто они и кто мы. Или ты думаешь, что мы к нему тайную службу приставим, и будем незаметно наблюдать за всеми его попытками нас изничтожить, то ты ошибаешься. Для этого нужны средства и большие. А у нас нет ни того, ни другого. Единственно, что есть, так это профессор, с минуту, на минуту готовый богу душу отдать, да куча черенков, которые неизвестно ещё доживут ли до будущей весны, когда их можно будет в землю высадить. Какие уж тут предложения, – угрюмо уставился он в землю.
– Единственное реальное предложение, – неторопливо проговорил Корней, окинув их всех внимательным взглядом, – немедленно, быстро свалить отсюда, забиться куда-нибудь в медвежий угол и не высовываться лет эдак с десять. По крайней мере, пока у нас не будет достаточно средств на войну с князем, или мы не найдём себе достойного союзника, что поможет нам. Или, может быть, он про нас забудет, – тихо буркнул он, угрюмо зыркнув на друзей. – Хотя бы на первое время.
– А пока что, с князем нам не тягаться, – закончил он.
– Если всё будет хорошо. Если успеем к себе домой в Старый Ключ вернуться до глубокой осени, то деньги мы найдём, – мрачно усмехнулся Димон. – Правда, для этого придётся ещё немного покорячиться, но это уже детали.
Возвращение… Вразумление князя…*
Димон напрасно беспокоился о том, что князь организует за ними новую погоню. Он может быть так бы и сделал, будь у него под рукой его гвардия, а ни на что не годная, как оказалось, городская стража. Но землянам просто повезло. Княжеская гвардия застряла где-то на ящеровой границе и должна была прибыть в замок не ранее чем через несколько дней. А этих самых дней, как князь прекрасно понял, беглецам хватит с избытком чтобы раствориться в окружающей местности бесследно.
После того, что с ним произошло, он уже склонен был прислушаться к тому, что намедни говорила ему княжна, настоятельно не советуя преследовать без своей гвардии беглецов.
Та лёгкость, быстрота и демонстративная небрежность, с которой беглецы расправились с погоней, собранной из далеко не самых худших воинов, как он считал ещё этим утром, впечатлила даже не склонного к экзальтации старого князя. Суровый воин, имеющий большой опыт воинских стычек и битв с ящерами и амазонками, он прекрасно понял что только чудо помогло ему в этот раз избежать смерти.
А вот чудо то в его расчётах на собственную жизнь не имело ни малейшего права на существование. Именно поэтому он сцепив судорожно зубы, молча выслушивал наглые разглагольствования какого-то босяка, которого он по собственному недомыслию совсем недавно принимал как дорогого гостя. И которого он теперь готов был растерзать в клочья, при малейшей представившейся возможности.
Но чтобы это сделать, ему надо было сейчас выжить и подготовиться. Месть, по его глубочайшему убеждению, никогда не терпела суеты. А ждать и готовиться он мог сколько угодно, хоть два, хоть три года, хоть десять лет.
Время для него не имело значения. Важен был только конечный результат.
Поэтому, когда его запалённый погоней коник пошатываясь ввалился в распахнутые настежь ворота замка, план будущего отмщения уже практически сложился у него в мозгах. Оставалось только согласовать его с племянницей, без окончательного вердикта которой он уже не собирался больше ничего предпринимать по отношению к этой мутной компании.
Опыт, жестокий личный опыт этого дня, окончательно расставил все точки над i. И теперь, без обсуждения с нею всех сторон этого, как и любого интересующего его вопроса, он больше не собирался ничего предпринимать.
Въехав в ворота, он увидел прямо перед собой пустынный большой двор и просторную замковую террасу, на которой за накрытым столиком так и продолжала одиноко сидеть княжна. Казалось, что с самого раннего утра, когда они там встретились, ничего так и не изменилось, настолько была неизменна преставшая его взору картина.
– С тебя можно картины писать, – хриплым, усталым голосом просипел князь, тяжело и медленно слезая со стоящего покачиваясь коня. – Юная богиня ужинает на террасе….
Стоило ему только слезть из седла, как казалось бы ещё вполне нормально стоящая лошадь неожиданно пошатнулась и тихим всхлипом рухнула замертво на брусчатку замкового двора.
– Сдох, – равнодушно заметил л князь даже не повернув в ту сторону головы. – Знал, падаль, кого подсовывал, – мрачно заметил он, медленно и тяжело подымаясь по парадным ступеням на террасу.
– Тебя можно поздравить?
Негромкий, мелодичный голос княжны, неожиданно раздавшийся откуда-то сверху, заставил князя от неожиданности запнуться, чуть не сверзнувшись со ступеней.
– Можно, – устало кивнул он, мгновенно оправившись. – Эта сволочь ещё не научилась спокойно убивать и страдает кучей комплексов. Один из них спас мне жизнь.
– Это хорошо, – равнодушно отозвалась княжна. – Чем больше они наделают глупостей, тем легче будет их уничтожить.
– Прощать, как я понимаю, ты им не намерен, – скупо усмехнулась она.
– Из-под земли найду, – не подымая вверх головы, негромко отозвался старый князь.
Выйдя на террасу он становился рядом со стоящей возле парапета княжны и негромко, внешне совершенно спокойно уточнил.
– Подождём немного. Нам теперь спешить некуда. Вот гвардия подойдёт, тогда и действовать будем. А сейчас неплохо бы поближе было познакомиться с тем, чем они так удачно траванули мой гарнизон.
– Не знаю ещё что это за штука такая, но судя по результату ценная вещь. Надо будет и самим взять на вооружение, – криво усмехнулся он. – Князья Подгорные и славны тем, что внимательно следят за новинками.
– А мы судя по всему, недооценили ни землян, ни изобретения профессора.
Повернувшись к нему, княжна несколько долгих минут молча рассматривала старого князя. Видимо удовлетворившись тем, что она там для себя увидела она с лёгкой ленцой в голосе заметила.
– Неплохо было бы осмотреть башню алхимика. Что-то всё подозрительным образом завязано на неё и на этого твоего старого пердуна.
– Если я правильно поняла объяснения твоего бывшего сотника, то местный гарнизон до вечера будет ни на что не годен. А раз так, то стоять здесь и смотреть целый день на эти бестолково слоняющиеся по всему двору до сих пор пьяные особи не следует. Давай займёмся делом, а там дальше видно будет. К вечеру они или сами в себя придут без всякой похмелки, или будем похмелять, – со скрытой в голосе угрозой, негромко заметила она.
– Эй! Кто там! – резко повернувшись, крикнула она в широко открытые двери парадного зала, начинавшегося сразу же за террасой.
Дождавшись когда из дверей зала покажется шатающаяся фигура какого-то стражника, она брезгливо поморщилась, глядя на неё и негромко, чётко акцентированным голосом бросила:
– Алхимика, если ещё жив, в башню. Живо! – неожиданно громко и властно рявкнула она на неспешно повернувшуюся фигуру.
Если у того, кто там стоял до этого момента и были какие-то причины так вальяжно себя вести, то они мгновенно испарились вместе с мыслями о том, что можно не поспешать и шатающаяся фигура буквально испарилась с места.
– Ну? – повернулась она к старому князю, глядящему на происходящее перед ним широко распахнутыми глазами. – Ты идёшь? – с лёгкой усмешкой на губах повторила на вопрос.
– А? – вопросительно промычал князь, ткнув в сторону исчезнувшего стражника пальцем.
– Приведёт к нему в башню, – с усмешкой заметила княжна.
– А не поймёт, на кол посажу, – совершенно серьёзно, без тени шутки в голосе, без малейшей эмоции в голосе заметила княжна. – По моему им хватило одного дня чтобы научиться подчиняться.
– Может быть тебе надо было быть с ними построже? – насмешливо поинтересовалась она, с высоты террасы видя бегущую в сторону тюрьмы фигуру давешнего стражника. – Ишь как забегали, – бросила она брезгливо.
– Ну что, пойдём, – повернулась она опять к князю. – Посмотрим на месте из-за чего весь этот сыр бор. Что это у него за установка такая, и что это за продукт такой важный он на ней получал.
– Если хорошо подумать, то из всякого безнадёжного дела можно извлечь существенную выгоду, – философски заметила она.
Глядя на снующих по двору домочадцев местных стражников, она с полупрезрительной гримасой на лице смотрела как те раз за разом шарахались от неё с князем, как только замечали её фигуру в пределах видимости.
– Вот и из их страха можно извлечь пользу, – довольно усмехнулась она.
– О как! – заметила она одинокую фигурку стражника, бегом возвращающуюся из тюрьмы. – Вот видите, дядюшка, – кивнула она в сторону бегущего опрометью стражника. – Немного угроз, немного серьёзных обещаний, и всё выполняется бегом. Главное, чтоб они знали что у тебя слова не расходятся с делом.
– Похоже нам не повезло, – с нотками насмешливой грусти заметила она. – Один возвращается. Значит кончился твой алхимик, дядюшка.
– Плохие у тебя мастера, – с деланным сочувствием покивала она головой.
Проскочившая в её глазах искорка весёлого смеха с лёгким оттенком презрения, яснее ясного указала князю её истинное отношение к его палачам.
Доставшиеся ему ещё по наследству от его отца, до этого дня его палачи князя совершенно устраивали, но насмешка, откровенно прозвучавшая в устах совсем ещё юной, неопытной княжны довольно больно его уязвила. Он всегда себя считал специалистом в этом деле, не раз на деле доказывавшим, что его специалисты действительно дорогого стоят.
Но если профессор действительно умер, своё отношение к ним следовало серьёзно пересмотреть.
– 'Ну погоди, – неожиданно озлился он про себя. – Если алхимик сдох, самого ката на дыбу подыму. Пусть его помошничек поупражняется. Ему тоже нужна практика. А кат пусть не думает, что доля сия его обнесёт'.
– 'Все под Богом ходим', – философски подумал князь.
Но все рассуждения князя разбились о весть принесённую прибежавшим стражником.
Тюремные подземелья были заперты, ключей, чтобы проверить на месте ли алхимик нигде не было. На крики никто не отзывался. А оба палача до сих пор валялись без чувств в своих коморках, без малейшего признака сознания.
– Чем их опоили неизвестно, – запыхавшийся стражник стоял рядом, тяжело переводя дух.
– Но судя по запаху это всё то же профессорское зелье, только с какими-то добавками. Наши то давно в себя пришли, а эти всё так и валяются. Даже не шевельнулись когда я в их камору ввалился.
– Алхимика нет нигде, – зачем-то снова повторил он. – Может он в башне? – тупо переспросил он. – Или ещё где. Вот, – протянул он князю пару бутылок, которые держал до того в руке. – Взял возле кровати. Валялись на полу и там ещё на столе пустых пара стоит.
– По запаху – настоящий 'спиритус'. Тот самый!
Медленно взяв из рук стражника пустую бутылку, князь осторожно поднёс её к носу и осторожно вдохнув, внезапно резко отстранился.
– Невероятно, – раздражённо скривившись, князь брезгливо отбросил в сторону бутылку из-под зелья алхимика. – Несколько бутылок 'спиритуса' вывели из строя весь гарнизон замка.
– Ну, допустим, не весь, – насмешливо хмыкнула княжна, беря в руки другую бутылку и осторожно принюхиваясь. – Тут от гарнизона, лишь часть малая и осталась. А чтоб вывести из строя весь гарнизон, им бы не хватило никаких бутылок.
– Ой, не знаю, не знаю. По-моему, уже теперь ты их недооцениваешь, – покачал головой князь. – Придумать такую штуку со спиритусом, не всякий сможет. А они смогли. Смогли бы и со всем гарнизоном справиться. Всё одно чего-нибудь бы, да придумали. Хитрые, сволочи, – с неожиданно, как молнией проскочившей лютой ненавистью, тихо выговорил он.
– А на нашего алхимика, боюсь мы больше не сможем полагаться, – скривившись, словно хлебнул уксуса, князь с сожалением покачал головой. – Придётся восстанавливать производство спиритуса без него. Небось, сдох уже давно на дыбе, – равнодушно заметил он. – К моим мастерам стоит только попасть. Ну а после, почитай, что уже не жилец. Хотя, – князь задумчиво помял подбородок, – я же им говорил особо не усердствовать. Может и жив ещё. Надо сходить, самому проверить.
– Если жив, придётся праздник для тебя отложить, – насмешливо заметил он княжне. – Ну, извини дорогая, – хмыкнул с сожалением князь. – Похоже, что теперь он мне нужен живой и больше чем тебе.
– Посмотрим, – безразлично откликнулась княжна, с задумчивым видом посматривая на башню алхимика. – Полагаю, что пока ещё чего не стряслось, следует прибрать все записи, что он вёл, этот твой хвалёный алхимик, и в дальнейшем, более тщательно контролировать процесс его исследований. А то мало ли ещё чего он навыдумывает, а мы об этом, даже знать не будем.
– Думаю, – княжна настороженно огляделась вокруг, – что откладывать это надолго не стоит. Надо сейчас же, немедленно произвести учёт всего, что от него осталось и попытаться самим разобраться в том, что он там натворил.
– Десятник, – неожиданно громко заорал князь, поворачиваясь в сторону конюшни, где вяло, еле двигая конечностями, возились плохо похмелённые гвардейцы. – Живо двоих сюда.
Дождавшись тяжело подбежавших, пошатывающихся гвардейцев, он брезгливо отвернулся от пахнувшего в его сторону тяжёлого, сивушного перегара и не спеша двинулся в сторону алхимической башни.
Княжна, чуть помедлив, решительно двинулась следом за ним, настороженно поглядывая в сторону пустынных въездных ворот замка.
– Десятник, – негромко бросила она прибежавшему с гвардейцами десятнику. – Ворота замка закрыть. Никого не впускать. Караул усилить. Послать вестового для отзыва патрулей в округе. Всем собраться в замке и чтоб ни одна сволочь больше в рот ни грамма не взяла, – зло посмотрела она на красного, как рак десятника. – Увижу, пожалеешь, – тихо добавила она таким голосом, что красное лицо качающегося с перепою десятника мгновенно побледнело, покрывшись крупными бисеринками пота.
Равнодушно посмотрев на покрывшегося мертвенной бледностью десятника, княжна отвернулась и неторопясь двинулась следом за спешащим к башне князем.
Хмурый князь, зыркая по сторонам угрюмым взглядом, быстро шагал по пустынному замковому двору к башне алхимика, собираясь проверить возникшие у него подозрения. Оба гвардейца, выделенных ему десятником, дёрганой, заплетающейся походкой, пошатываясь едва поспевали следом за быстро идущим впереди князем.
Запах. Едва уловимый запах беды пахнул на него ещё на дальнем подходе к дверям башни. Острый запах какой-то химии, горелой кожи и бумаги, буквально физически ощутимо шибанул ему в нос, как только старый князь с натугой распахнул тяжёлую, массивную дверь алхимической башни.
Нехорошие мысли ворохнулись в голове князя и теперь он уже не сдерживаясь, быстрым шагом, чуть ли не подпрыгивая нервно на ходу, стремительной походкой буквально ворвался внутрь.
