Текст книги "До новых снов с тобой...(СИ)"

Автор книги: Ana LaMurphy

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 29 страниц)

И снова поцелуи, объятия под эту громкую, быструю, но прекрасную музыку. Еще несколько минут и одежда отлетает прочь. Прохожие, проходящие мимо, с улыбками, – некоторые с криками, – озираются. Но этим двоим плевать.

Деймон испытывает те же чувства, что и во сне. Даже еще круче. Видимо, в сексе по дружбе есть нечто прекрасное. Нет обязанностей, нет этих: «Ты изменил», нет ничего подобного. Лишь свобода отношений. Деймону нравилось общение с этой девушкой.

Запах дождя проникал в салон автомобиля. Громкая музыка приглушала стоны этой особы, а также повышала настроение. Деймон вспоминал образ другой девушки, но и с Розали ему нравилось отдаваться воле чувств… И пусть он никогда не насладится Еленой, но насладится Хейл. И настроение повысится от этой близости, перед Риком станет не так неудобно из-за своей депрессии. Мужчина отдавался во власть этой блондинки нисколько не беспокоясь о последствиях… Он был рад тому, что сейчас занимается с ней сексом. Прежняя пренебрежительность рассеялась, и былые чувства вновь воцарились в душе.

Девушка кончает, Деймон кричит что-то, но не слышит своего голоса. И пусть не слышит! Зато он сумел насладиться, сумел забыться на время. На миг изображение перед глазами поплыло... Но лишь на миг.

Спустя некоторое время они уже ехали. Музыка по-прежнему играла громко. Розали прятала улыбку. Сальваторе был погружен в свои мысли… Ему хотелось отвлечься, но что-то ничего не получалось.

Аларик Зальцман рок-исполнитель. Он создал свою группу и сейчас вернулся с гастролей. Довольно-таки успешное и перспективное начало. Да, Сальваторе общался с разношерстным народом. Изабель Флемминг – бизнесвумен, цыганка. Елена Гилберт – цыганка, которая вообще меняет его мировоззрение. Розали Хейл – преуспевающий адвокат с минимумом проигранных дел. Аларик – рок-музыкант. Сам Деймон – ведущий офтальмолог. Сальваторе никогда не общался с людьми одинаковой профессии. Ибо было скучно разговаривать.

Аларик привык жить на широкую ногу. И вот он в своей очередной квартире. Окна во всю стену, за ними – красивый пейзаж. Шикарная мебель. Музыка так и разносилась по квартире, которая вся была напичкана колонками.

Зальцман с улыбкой встретил своего друга.

– Это Мередит, – сказал Зальцман указывая на брюнетку. – Моя девушка.

Очередная. Но Деймон предпочел промолчать. Он представил себя и Розали.

– Вы выглядите … удовлетворенными.

– В машине, – спокойно, но гласно произнесла Хейл. – Мы развлеклись прям в машине.

Деймон прислушался. Он уже где-то слышал этот смех, который разносился из гостиной.

– Ах да! – воскликнул Зальцман. – Я познакомился с одной семьей! К сожалению, одна сейчас в отъезде, но я пригласил ее дочь.

Из зала вышла девушка, звеня своими браслетами. Она с улыбкой о чем-то беседовала с каким-то парнем. Деймон напрягся и убрал руку с талии Хейл. Как же тесен мир! Рано или поздно, но судьба бы свела его с этой цыганкой!

Елена подошла к компании и взглянула на Сальваторе. Розали ее нисколько не смущала. Взгляд девушки был совершенно спокойным. Не было никакой «клокочущей ярости», не было буйства. Был только взгляд, пропитанный холодом, цинизмом и безразличием.

– Мы знакомы, – равнодушно, с акцентом проговорила Елена. – Он подготавливал меня к операции.

Деймон тоже сохранял непроницаемую маску безразличия и спокойствия. Он усмехнулся и, выше подняв подбородок, взглянул на Зальцмана, который не мог понять в чем дело.

– Это так, – спокойно ответил Сальваторе. – Ну, так что? Будем праздновать твое возвращение?

Парень, с которым Елена разговаривала – Стефан Дэвис. Она не уподоблялась многим женщинам. Елена спокойно разговаривала с ним: не флиртовала, не заигрывала. Она была спокойной, такой, какой была в первую встречу. Взгляд был устремлен на какую-то только для нее зримую точку. Сальваторе нравилось это в Дрине: умение достойно себя вести. Но Стефан определенно заинтересовался в цыганке. Он не сводил с нее взгляда.

В гостиной все расположились так, как каждому было удобно. Не было никакой официальности и порядка. Деймон сел рядом с Розали. Аларик развалился в широком кресле и еще умудрился посадить Мередит рядом. Елена села возле Розали, показывая, что ее нисколько не смущает появление Сальваторе с новой девицей, а Стефан расположился на другом кресле. На столе было вино, фрукты и конфеты, а также сок. Все о чем-то разговаривали. Деймон снова стал погружаться в свои мысли…

– Ты должен побывать в Нью-Йорке, – обратился Зальцман к Сальваторе. – Там восхитительно.

Сальваторе хотелось сбежать из Майами! Из курортного города, в какое-нибудь тихое место. А чтобы еще и в центр мегаполиса. Нет. Деймон усмехнулся, но ничего не ответил.

– Надолго ты? – спросил Деймон.

– Дам здесь несколько концертов, а потом планируем махнуть в Европу.

– Покорять мир? – непринужденно спросила Розали, беря в руки виноград.

– Пока молод надо наслаждаться всеми прелестями жизни. Когда богат – тем более.

Розали облокотилась о спинку дивана. Елена сидела, держа спину ровно, прямо, а взгляд ее был устремлен на Зальцмана.

– Значит, девиз рейверов? Попробовать все в жизни? – продолжала Хейл. – Эта позиция?

– Ну… В ней нет ничего плохого, – пожал плечами Зальцман.

Деймон понял, о чем говорит Розали. Она сама презирала себя за употребление наркотиков, но слезть с этой дряни не так-то просто. Сальваторе промолчал.

– Елена, я в Европу уезжаю через несколько недель. Может, взять тебя с собой? С матерью повидаешься. Она счас в Бостоне.

Отлично. За это время Изабель больше и не звонила. Деймон пришел к выводу, что между Изабель и Еленой тоже какие-то трении.

– Хорошо, – ответила девушка. – Я подумаю над этим.

– Надо заняться визой; чем раньше ты скажешь, тем лучше.

– А доверенность? – встряла Хейл.

– Меня пропустят, – подмигнул Зальцман. – К тому же, ей скоро двадцать один.

Значит, скоро Елена станет совершеннолетней. А Деймон стал подумывать о том, что его сон можно претворить в реальность. Всплыли воспоминания, яркие картинки всего процесса.

Разговор перешел на другую тему. Деймон вспомнил поцелуй и то, как он завалил эту девушку на стол… Теперь, он проводит вечер с Хейл, которая перед этим громко озвучила то, что было в машине. Самолюбие Гилберт было задето.

– Мне надо позвонить, – солгала Елена и поднялась.

Она вошла на кухню и подошла к открытому окну. Только сейчас Елена могла сделать глубокий вдох и выдох и сбросить с себя всю эту напыщенность. Город в огнях завораживал. Девушка налила себе стакана холодной, ледяной воды и снова подошла к окну. Она сегодня плохо спала… И вообще зря она сюда пришла, зря затеяла всю эту заваруху. Надо уехать в Европу и отдохнуть от этого города.

Девушка услышала шаги и медленно обернулась. Деймон тихо закрыл дверь и, облокотившись о нее, скрестил руки на грудной клетке. Елена снова сделалась апатичной. Лишь выше подняла подбородок.

Сальваторе усмехнулся и повернул замок. Зачем его вмонтировали в кухонную дверь? Мужчина приблизился.

– Хочешь поговорить? – произнесла шатенка, облокачиваясь о подоконник. Холод леденил кожу, остужал пыл. – Не стоит.

– Я не хочу говорить, – он приблизился. Деймон оглядел девушку, которая сегодня была в платье. Ему теперь невозможно было полюбоваться на ее стройность. – Я хочу признаться.

Девушка молчала.

– Ты мне снилась сегодня.

– У тебя же бессонница.

– Ты так утомила меня, что я заснул, – цинично и апатично ответил Сальваторе. – Но ты продолжала доставать меня даже во сне.

– Я вам приснилась?

– Да, – не сводя пристальный взгляд промолвил мужчина. В его голосе ощущалась издевка и насмешка.

– М-м-м, и как же?

– Ты была снизу… Но мне понравилось.

Елена сделала глубокий вдох, затем – выдох. Деймон заметил эту перемену. Гилберт подняла смелый взгляд.

– Меня должно это зацепить?

Сальваторе усмехнулся. Нет, не зацепить. Возбудить. И сейчас Елена испытывала это волнение, хоть держалась стойко. Мужчина отстранился и медленно пошел к двери, вероятно ожидая, что его остановят. Но Елена не оправдала ожиданий.

Деймон повернул замок, и в дверь влетела Розали. Она взглянула на Гилберт, потом на Сальваторе и всего за эти две секунды поняла, что связывает этих двух. Розали была неглупой. Наверное, ей стало больно. Острая, мгновенная боль. Все это длилось около трех-четырех секунд.

– Я за выпивкой, – произнесла она спокойно, даже нежно.

Деймон улыбнулся и вышел. Елена отвернулась к окну, пряча взгляд… От кого из них двоих? Или прячась от самой себя?

Хейл прошла к холодильнику и, открыв дверь, извлекла две бутылки вина. Она прошла к двери, но остановилась.

– Между нами ничего нет… Я на него не претендую.

– А я тем более, – смело произнесла девушка и, резко обернувшись, быстро прошла к двери. Она смело взглянула на Хейл.

Две девушки лгали не друг другу. Они лгали самим себе. Розали пыталась убедить себя, что не претендует, хоть ей и хотелось быть любимой им. Елена убеждала себя, что ничего не чувствует к нему. Только, наверное, какое-то глупое половое влечение…

– Выросла.

Шатенка прошла первой и стремительно направилась в зал.

Выросла? Елена вложила в это слово огромный смысл, и Розали, хоть была неглупой, но так и не поняла подтекста. Пожав плечами, Хейл с бутылками вина тоже пошла к остальным.

Деймон сохранял молчаливость, хоть внимательно всех выслушивал. По отношению к Стефану, который обходил Гилберт кругами, Сальваторе не испытывал никаких чувств. Деймон даже смеялся над жалкими попытками этого паренька ухлестывать за такой высокой особой. А Деймон знал, что эта девушка не сводит с него взгляда… Играла приятная музыка… Но пригласить на танец Деймон не мог ни Розали, ни Елену, которая ждала этого.

– Я вот что думаю, – произнес Сальваторе, садясь к другу ближе. – Я хочу в открытое море! Знаешь, взять яхту на прокат, этих красивых женщин и несколько дней пробыть в открытом море! Красота! Как вы считаете?

Мередит закивала. Мередит вообще была скупа на слова. Она только улыбалась и отвечала односложно и кратко. Сальваторе эта особа напомнила глупую красавицу Элен из известного произведения «Война и мир». Обятельная, привлекательная, но пустая как пробка. Никакой глубины! Что Рик в ней вообще нашел? Стефан одобрил идею. Каким он боком к этой ситуации? Кем он вообще приходится Зальцману?

– Перед отъездом…

– Я решила, – произнесла Елена садясь между Зальцманом и Сальваторе. – Я поеду в Европу. Как раз мне исполнится двадцать один… К тому же, через месяц снова на учебу, и надо провести время в удовольствие.

Она сказала это даже с каким-то энтузиазмом, без акцента. Для Елены это было странно… Неужели она пошла против своих приоритетов? Сальваторе захотел тоже изменить принципам. Он сказал Рику, что согласен и, поднявшись, подошел к Розали. Блондинка согласилась станцевать один танец.

Когда пара отошла на безопасное расстояние, отделившись от остальных, Розали из нежной и милой превратилась в черствую и холодную.

– Что ты делаешь?

– Танцую, – непринужденно ответил Сальваторе.

– Она же влюблена в тебя, как кошка! Зачем ты делаешь ей больно? Потому что Изабель сделала тебе больно?

Эти слова были правдой. И только сейчас Сальваторе смог распознать мотивацию своих поступков. Это было подло и низко! Ведь после того, что было на ферме... В кого он вообще превращается? Что же он делает с Розали? С Еленой? С собой? Ужас. Деймон резко остановился.

– Она не виновата в том, что ее мать разбила тебе сердце!

Деймон отвел взгляд. Кажется, прояснение пришло только сейчас.

– Либо сейчас же извинись, либо исчезни из ее жизни и не мучай девушку.

– А зачем ты заступаешься? – усмехнулся Сальваторе. – Какой тебе прок?

«Ведь ты хотела бы быть на ее месте», – мысленно дополнил мужчина, но делать больно Розали он больше не хотел.

– Потому что я не раз выбивала из тебя дурь! Потому что я тоже женщина и знаю каково это… Когда разрывает изнутри.

Деймон опустил взгляд, но не из-за того, что ему было стыдно. Скорее, из-за того, что пытался распознать самого себя. Это состояние апатичности довело мужчину до того, что он с безразличием стал относиться не только к себе и к своей жизни, но и к дорогим людям. А чего вы ожидали? Доброго? Нежного? Справедливого? Но он обычный человек, который тоже подвластен и хорошим и плохим мотивациям, который тоже может совершать ошибки… Он запутался в своих чувствах, запутался в себе…

Сальваторе смело взглянул на блондинку.

– Прости.

Девушка выдохнула.

– Ты права. Мне надо уйти.

– Не будь дураком!

– И не буду. Поэтому я сейчас и уйду.

Розали закатила глаза, понимая, что с ним бесполезно говорить. Сальваторе подошел к Зальцману и, пожав руку, сказал, что ему надо идти. Елена встрепенулась, но она была из тех девушек, что не бегает за мужчинами. Хочет идти? Пусть уйдет. И Гилберт снова вернулась к беседе с Дэвисом и Мередит. Теперь она зацепила самолюбие Сальваторе.

Деймон усмехнулся и, попрощавшись с Розали, удалился.

Идя по улице, он думал, что заявится в дом Гилберт завтра. Зачем? Он не знал. Но Деймону хотелось разрушить жизнь самодовольной девушки! Ему хотелось, чтобы она бегала за ним. А пока все будет так, как есть. Остается только чуть-чуть подождать.

====== Глава 16. А ты мне делай больно. ======

Два дня спокойствия и тишины привели Елену в более менее нормальное духовное равновесие. Все это время девушка посещала кочующие цыганские таборы, которые останавливались на побережье. Она старалась вернуться в нормальную колею жизни. Забыть о разбитом сердце, предательстве Локвуде и безучастности матери. Особенно, забыть о Сальваторе, который как в воду канул. Девушка наслаждалась тем, как танцуют бродяги, цыгане у костра и понимала, что только с себеподобными она будет счастлива. А с Деймоном? С ним ничего не получится. К тому же, вел он себя как ублюдок на последнем вечере. Девушка придерживалась противоположной философии. Если Сальваторе считал, что надо общаться с абсолютно абстрактными людьми, то Гилберт, – особенно в последние два вечера, – пришла к выводу, что будет свободна только с теми, кто такие же, как она.

Но спокойствию и тишине не суждено было длиться долго. Рик все-таки воплотил свой замысел в реальность. Он арендовал яхту на двое суток, и Елена была приглашена. Зальцман был в прекрасных отношениях с Изабель и считал себя обязанным приглядывать за ее дочерью. Елена не сомневалась, что в числе приглашенных будет и Сальваторе. Меньше всего хотелось его лицезреть! Ну честно! После того поцелуя он как с цепи сорвался. Но делать было нечего. Надо было стерпеть эти двое суток, потом пережить совершеннолетие, а потом уехать к матери и навсегда забыть и о Локвуде, и о Сальваторе.

Девушка пришла к пристани, когда было около одиннадцати утра. Она увидела неподалеку Сальваторе, который беседовал с Розали. Он обернулся. Лицо его не выражало ни единой эмоции. Но потом снова стал разговаривать с Хейл. И, видимо, разговор был напряженным.

Елена оглядела эту парочку и прошла дальше. Она улыбнулась, обдумывая что-то. Быть может, что-то вспоминая. Но определенно какая-то мысль привела Гилберт в восторг.

Спустя несколько минут Розали обняла Сальваторе и, развернувшись, направилась к автомобилю. Спустя еще несколько минут, она уехала. Елена даже обрадовалась этому. Теперь карта ляжет так, как выгодно Елене.

– Моя любимая цыганка!

Елена обернулась и с улыбкой поприветствовала Зальцмана. Он был навеселе и шел вместе с Мередит, которая опять глупо и наивно улыбалась. Девушка почувствовала прилив энергии и с воодушевлением готовилась к предстоящему отдыху. Но как только подошел Сальваторе, шатенка сделалась холодною, немного грустной, хоть уверенность била ключом.

Зальцман пригласил на яхту.

Описать впечатления девушки трудно. Но Елена с улыбкой озиралась, наслаждаясь роскошью и богатством. Каждому была предоставлена отдельная каюта, которая напоминала шикарную комнату со всеми удобствами. Теперь девушка будет наслаждаться своей местью и своим отдыхом.

Елена заняла небольшую комнатку. Она кинула сумку на пол и прошла к маленькому окошечку. Два дня в открытом море! Что может быть лучше?

Капитаном был молодой, обаятельный, загорелый парень. Его звали Макс Аттум и на вид ему было лет двадцать пять. Елена, проходя мимо, улыбнулась, опустив взгляд. Конечно же, Макс ответил улыбкой. Здесь были Стефан Дэвис, Сальваторе, Зальцман и Мередит. Интересно, почему не поехала Розали? Но Елена не могла и не хотела разговаривать с Сальваторе.

Раздался стук. Елена обернулась и увидела в проходе Мередит.

– Здесь одни мужчины. Нам надо держаться вместе, – дружелюбно произнесла она.

– Да.

Мередит была доброй, хоть и глупой, сладить с ней можно было.

– Пойдем? Полюбуемся видом?

Елена направилась следом за подругой. Они вышли на открытую палубу и увидели, как стремительно отдаляются от берега. Девушка даже чувствовала некое облегчение… Ей хотелось вдаль от этого шумного города… Туда, где крик чаек и шум волны! Где можно проводить ночи под открытым небом! Где нет поблизости Тайлера… Лучше сносить Сальваторе, чем Локвуда.

На заднем плане послышался визг. Обернувшись, Елена увидела Зальцмана, который, подняв руки вверх, ликовал от отдыха. Девушки не могли не сдержать улыбки.

– Через полчаса мы будем завтракать! – заговорил он, подходя к девушкам. – Вы готовы к отдыху?

Спустя некоторое время яхта остановилась в открытом море. Было даже немного страшно, но Макс сказал, что ближайшую неделю будет тихо и спокойно.

За завтраком, – точнее за обедом, ибо был уже полдень, – все с улыбками разговаривали. Позвали и Аттвуда, который вел себя скромно и, несмотря на внешнюю красоту, был даже немного застенчив. Девушка села на свободное место. Справа от нее сидела Мередит, а слева – Дэвис. Напротив – Зальцман и Сальваторе с Аттумом. Завтрак был изумителен на вкус. Девушке налили шампанского, но пить не хотелось.

Деймон активно беседовал со своим старым другом, улыбаясь, вспоминая какие-то факты. Елена внимательно оглядела его. В белой футболке на фоне этого голубого моря он выглядел потрясающе. Его улыбка заставляла и девушку улыбаться. Но Елена понимала, что все это лишь игра. Игра в чувства. В тот вечер он забавлялся ее чувствами. Сейчас Гилберт будет делать тоже самое. Остается лишь выждать момент.

А Дэвис снова стал что-то рассказывать. Елена делала вид, что слушает. Деймон делал вид, что слушает, но сам он украдкой наблюдал за девушкой, которая украдкой наблюдала за ним. Включили музыку. Атмосфера была непринужденной и спокойной, не учитывая двух людей, между которыми был ток отношений.

– Станцуешь?

Повисла тишина и Елена поняла, что слова обращены к ней. Гилберт взглянула на Стефана, который ожидал ответа.

– Может, вечером?

– А! – воскликнул Рик. – Точно! Вы только представьте себе эту красавицу на фоне ночного неба и моря! Это же будет великолепно!

Зальцман видимо вообще тихо разговаривать не умел. Он постоянно кричал и был чересчур эмоциональным. Может, это все из-за профессии?

Далее день проходил спокойно. Мередит решила позагорать, мужчины подумывали над тем, чтобы искупаться, а Елена, спрятавшись в тень, не уставала любоваться красотами мира, вселяя в свою душу гармонию. С Деймоном девушка не переговаривалась.

Все веселье началось вечером. Спустя час после ужина, который состоялся в семь вечера, Зальцман снова созвал всех на палубу. На столике были фрукты, конфеты и спиртное. Елена заметила на себе пытливый взгляд Деймона. Он готовился к очередной выходке. Глупый. Елена уже просчитала все ходы наперед. И, не дожидаясь, пока Деймон решит действовать, Елена выступила вперед и, подойдя к Зальцману, выхватила бутылку из его рук. Она допила малое количество спиртного. Все замерли. Девушка подняла бутылку вверх.

– Правда или расплата!

Зальцман, Мередит и Дэвис пришли в восторг от такого предложения. Аттум застеснялся. Сальваторе был в состоянии аффекта.

– Ну, так что?

– Но у нас мало девушек, – произнес Сальваторе.

– Слабо?

Деймон усмехнулся и выхватил бутылку из рук цыганки. Он видел огонек в ее глазах, знал, что сегодня она будет играть! Что сегодня она будет измываться над его чувствами. Но не принять вызов он не мог.

Все расселись по кругу а в центре стояла бутылка. Елена была инициатором, она ее и раскрутила. Правила игры просты. Это как в «бутылочку». Но отличало лишь то, что на кого падет случай, тот должен либо выбрать правду и ответить честно на заданный вопрос, либо расплату и выполнить действие. Елена молилась, чтобы бутылка выпала на Сальваторе!

Но случай пал на Дэвиса.

– Расплата, – проговорил он вальяжно.

Елена не могла не сдержать улыбки. Ей хотелось сказать, чтобы Стефан поцеловал Деймона. Девушка уже представила себе эту картинку и выражение лица Сальваторе.

Но цыганка решила быть не такой безжалостной.

– Подари мне свою серебряную цепочку, – ответила она со свойственным ей акцентом.– Правила игры нельзя нарушать…

Стефан усмехнулся и снял серебряную цепочку. Девушка надела ее на шею. А Деймон почувствовал укол ревности, ибо не хотел, чтобы на ней была вещь другого мужчины.

Игра пошла по новой стезе. Все включились и с азартом рассказывали правду, и выполняли всякие действия, когда на них падал очередь.

Мередит раскрутила бутылку. Она осталась в одном нижнем белье, так как выполняла условие Зальцмана. Бутылка пала на Аттума. Парень засмущался больше прежнего. Брюнетка с улыбкой посмотрела на молодого капитана.

– Расплата, – ответил он.

Мередит взглянула на Деймона, который явно напрягся, потом на Елену.

– Поцелуй цыганку.

Гилберт мысленно ликовала и благодарила девушку за такую игру. Мередит решила, что их надо свести. Поэтому и сказала это.

Макс поднялся, поднялась и Елена. Сальваторе смело глядел на пару, которая решилась на такое безобидное дело, как поцелуй. Девушка была в длинной юбке, но коротеньком топике. Когда Макс коснулся ее кожи, Елена подалась навстречу. В ее действиях было столько наивности и поддельного страха, что все невольно залюбовались этой картиной. А Сальваторе хотелось разоблачить эту мерзавку и стереть эту улыбку с ее лица.

Он видел как она обнимает его, как она реагирует на его малейшее прикосновение. Деймон видел, как его язык проникает в ее рот, и как девушка отвечает на поцелуй. Сальваторе знал, что сейчас Аттум пьянел от ее губ, а поцелуи казались каким-то неземным наслаждением. Девушка крепче обняла парня за плечи и подалась ему навстречу, углубляя поцелуй. Кажется, она наслаждалась. Сальваторе усмехнулся и решил позволить думать этой девушке, что она играет его чувствами.

Елена оторвалась и, улыбнувшись, отвела взгляд. Спустя несколько секунд она отстранилась и села обратно. Макс вернулся на свое место. Теперь ему предстояло раскрутить бутылку. Очередь пала на Дэвиса.

Девушка делала вид, что смущалась, хоть на самом деле это было не так. Когда очередь пала на Елену, балом заправлял Сальваторе. Перед этим он рассказал какую-то правдивую ложь, а теперь будет измываться над жертвой. Долгожданное совпадение. Елена уверенно подняла на мужчину взгляд.

– Правда или расплата? – спросил он непринужденно, даже с издевкой.

Елена рада бы выбрать правду, но знала, что это лишь убедит Сальваторе в том, что он оказывает на нее влияние, а потому Елена смело произнесла:

– Расплата.

К такому он не был готов. Уже вертелся вопрос на языке, а эта мерзавка выбрала расплату! Что ж, сама напросилась. Деймон взял небольшую пиалочку, доверху наполненную клубникой.

– Мы выходим из игры, ибо мое желание будет длиться долго. Угости меня этой клубникой, не прикасаясь к ней своими пальчиками.

Затем Сальваторе поднялся и, схватив девушку за руку, заставил подняться. Деймон повел ее в уединенное место, а Аттум и Дэвис поняли, что им никогда не добиться этой девушки. Одна из причин сейчас ее увела.

Деймон усадил девушку на мягкие качели, стоящие в конце палубы и, расположившись рядом, протянул пиалу. Сальваторе было интересно, как она выкрутится. Девушка усмехнулась и не стала медлить. Она взяла ягодку в зубы и приблизилась к лицу мужчины. Елена вложила клубнику ему в рот и отстранилась. Тот пережевывал, внимательно смотря на девушку.

– Думал, что я стану робкой?

«Просто показал этим двум упырям, что они никогда не смогут прикоснуться к экзотике». Однако вслух Сальваторе этого не сказал. Елена проделывала такую махинацию и с другими ягодами, но с каждым разом становилось все труднее себя контролировать. Почему? Потому что было уже темно, а шум волны, крики птиц и сияние звезд лишь придавало некую романтическую обстановку. Потому что она вспоминала его поцелуи… И признаться, желала, чтобы на месте Аттума был Сальваторе. Потому что тяга сделалась сумасшедшей.

Девушка вложила ягоду в его рот и одернула себя, потому что хотела поцеловать.

– Сделай это. Ты же хочешь, – произнес он спокойно и отчужденно.

– Что случилось с тобой? За один вечер из нежного и чуткого романтика ты превратился в холодного и циничного мерзавца.

– Но ведь тебе это нравится.

Елена пришла в себя. Она отстранилась. Мимолетное желание близости растворилось.

– Зачем все это?

– Ты – мой проект. С помощью тебя я просто пытаюсь развлечься, оживить радость жизни. Ты, – он приблизился и прошептал ей над ухом: – мое маленькое развлечение, моя игрушка.

Он отстранился и перевел взгляд на небо. Девушка поднялась и, вручив пиалу ему в руки, направилась к компании. Она чувствовала себя подавленной и разбитой, хоть внешне старалась этого не демонстрировать. И когда это произошло? Когда забылся Тайлер? Когда Сальваторе заполнил все мысли?

Стефан что-то спросил. Елена что-то ответила. Она обратилась к Зальцману с просьбой включить музыку. Девушка вышла в центр палубы.

Деймон наблюдал издалека за ее движениями. И ему нравились ее танцы, ему нравилось то, что он только что сделал ей больно. Сам Сальваторе не чувствовал угрызений совести. Он усмехнулся и, поднявшись, направился к девушке. Мужчина поставил пиалку на стол и, приблизившись к Елене, перехватил ее в танце. Шатенка опешила, а Деймон, окрутив ее вокруг руки, снова приблизил к себе. Гилберт оперлась руками о его грудную клетку и прогнулась назад. Изгибы ее тела пленили не только Деймона, но еще двоих как минимум. Девушка медленно поднялась и несколько секунд вглядывалась в его лицо. Однако Сальваторе не позволил этому длиться слишком долго. Он оттолкнул девушку и снова привлек к себе.

Это был какой-то болезненный танец. Казалось, что Елена была его пленницей и исполняла то, что он велит. Деймон забрал ее свободу в танце, подчинил ее волю. А она даже не сопротивлялась. Она – его проект, его развлечение, его новая миссия.

Девушка и ее кукловод зачаровывали наблюдателей. Все забыли как дышать. И все-таки хорошо, что здесь не было Розали. Деймон надавил на плечи так, что Елена встала на колени. Она прогнала спину назад и задвигала плечами со знанием дела мастерицы. Деймон отошел, пока девушка продолжала отдаваться своему танцу, чувствуя себя подавленной и разбитой. Она медленно поднялась и с новым отчаянием бросилась в пляс. Болела голова и душа, болело сердце от его жестоких слов, но девушка продолжала танцевать, отдаваясь своей страсти до тех пор, пока звучала музыка. Потом шатенка остановилась и, оглядев всех, бросилась в свою каюту.

Она закрыла дверь и, прижавшись к ней спиной, попыталась восстановить дыхание. Она рухнула на кровать и, закрыв глаза, старалась думать о чем угодно, но только не о своем новом кукловоде.

Сколько она так пролежала? Час? Два? Но крики на палубе утихали, и вскоре Гилберт убедилась в том, что все разошлись по каютам. Царила неимоверная тишина.

Елена прошла на палубу и встала возле самой кромки. Она смотрела на волны, на бездонность, глубину ночного неба. Она вдыхала свежий воздух, пытаясь вытеснить воцарившуюся пустоту.

Девушка когда была слепой, получала информацию из внешнего мира с помощью других чувств, и сейчас она услышала его шаги. Елена выдохнула и опустила взгляд.

Деймон коснулся ее талии и резко развернул к себе. Елена пристально смотрела на него, пытаясь понять хоть что-то в их странных взаимоотношениях.

Мужчина привлек ее к себе еще плотнее. Он приблизился к ее губам, но девушка отвернула голову. В этой игре он выиграл, а ей остается поднять белый флаг. План рухнул.

– Оставь меня, – произнесла она с акцентом. – Я устала…

Зачем он оттолкнул в тот вечер, а сейчас сам проявляет инициативу? Что вообще происходит? Не было ни единого объяснения.

– Поцелуй меня, – сквозь зубы процедил он. – Как ты его целовала.

– Я не хочу, – девушка положила свои руки поверх его, но убрать их не осмелилась. – Я не хочу вообще больше думать о тебе.

– А ты думаешь?

Девушка положила руки ему на плечи и, уткнувшись головой в его грудную клетку, пыталась подобрать нужные слова. Ее тянет к этому мужчине, ведь те дни на ферме были потрясающими! И ей хотелось во всем признаться! Вернуться в прошлое! Ей хотелось провести с ним сегодняшнюю ночь!

А еще ей хотелось убежать от него...

Девушка отстранилась.

– Ты был не таким. Ты был… благородным и чутким… А сейчас ты… ты чужой…

– Я стал таким после знакомства с тобой.

– Это я так плохо влияю на тебя? – спросила она, желая избавиться от его объятий. – Так?

Но он привлек ее к себе еще ближе.

– Поцелуй. Елена!

– Нет, не хочу, – она говорила это уверенно, но сама себе не верила. Она шептала эти слова. И Деймон понимал, что она попалась в его сети.

– Хочешь, – шепотом ответил он, приближаясь к ее лицу. – Я знаю, что хочешь… сильно хочешь…

– Ты делаешь мне больно, – прошептала она, обнимая его так крепко, как, казалось, не обнимала еще никого. – Сильно больно.

– Поцелуй.

Девушка коснулась его губ своими и тут же отстранилась. Прям как в том сне. Деймон сильно сжал талию и вплотную привлек к себе. Елена поцеловала и вмиг почувствовала бешеное тепло по всему телу, почувствовала, как она тает в его руках, как отдается этому трепету. Он обнимал ее, отвечая на поцелуй требовательно, настойчиво. Девушка сходила с ума. Под его пальцами все еще ощущались зажившие рубцы. Боль того вечера воцарилась в их душах и он лишь сильнее прижались друг к другу.

Это странные отношения, это не любовь, это не влюбленность. Просто какое-то болезненное влечение, какие-это странные, не поддающиеся логике отношения.

Елена целовала, понимая что дышит им, что желает вернуться на ту ферму. И ей так хотелось признаться.

Но вместо этого девушка его оттолкнула и, влепив пощечину, стремительно направилась в свою каюту. Она легла на кровать и, практически прижавшись к стене, захотела спрятаться, исчезнуть. Это невыносимо! Невыносимо терпеть его издевки! Его холод и его отчужденность! Невыносимо просто находиться рядом.