Текст книги "До новых снов с тобой...(СИ)"

Автор книги: Ana LaMurphy

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 29 страниц)

Взгляды направлены в противоположные стороны друг от друга. Деймон прекрасно видит Елену, но она его нет. Она ищет его глазами, но тщетно. Танцоры изящно двигаются. Они поворачивают головы, делая вид, что боятся взглянуть на партнера. Взгляд девушек опущен.

Деймон наблюдает за Еленой, которая делает вид, что увлечена своим партнером. Танцоры двигаются по кругу. Вечеринка становится не такой уж и скучной.

– Ты всегда умела сражать наповал, – тихо произносит Донован, не прерывая танца. – Но он к тебе холоден.

– Как и я к нему, как и я к тебе, – говорит она, чем сильно цепляет парня и тот решает замолчать.

Парни оборачивают вокруг руки своих дам и возвращаются в исходную позицию. Девушки поднимают ногу и закидывают ее на бедро своих партнеров. Мужчины наклоняют своих партнерш, но затем быстро возвращают. Девушки, крутясь вокруг своей оси, движутся по наклонной. Резкая смена партнеров. Теперь Мэтту посчастливилось танцевать с Сидни, а Елена попала в объятия Деймона.

Партнеры сильно прижимаются друг к другу. Гилберт плотно прижалась к Деймону. Она неуверенно подняла глаза. Вот в нем было уверенности хоть отбавляй.

– А я-то думал, что ты не выходишь из амплуа своей цыганской натуры, – шепчет он. – Выходит, недооценил.

– Я тоже думала, что ты…

Но Гилберт не успела что-либо договорить. Танец ведь никто не отменял и нужно двигаться дальше. Взгляд в сторону. Потом снова друг на друга. Вновь в сторону. Вновь друг на друга. Все происходит слишком быстро. Оборот вокруг руки. Девушки изящно кладут голову на руку своего кавалера, тот медленно поднимает и возвращает обратно.

Девушки становятся спиной, парни подходят сзади. Касание рук, обороты… Это все так будоражит. Он полностью контролирует ее в танце. Это состояние чувствовать себя под контролем – оно выводит ее из себя. Она не привыкла к чьим-то объятиям. Только к касаниям Локвуда. А сейчас она с каким-то самодовольным типом! Девушка отчаянно вторила себе фразу: «Я виновата перед Тайлером. Надо ему позвонить и все сказать, пока злые языки не донесли первыми». Завтра она напишет ему письмо, потому что вряд ли дозвонится.

Деймону нравится наблюдать за своей партнершей. Она не делает ни одной ошибки и старается выглядеть собранной, будто бы она танцевала сломанное танго всю свою жизнь. Девушки уходят вперед, мужчины хватают их за руки и как бы «заворачивают». Наклон. Их лица так близко… А он хорош собой! Гилберт сравнила его с Локвудом и впервые уравняла своего парня с кем-то. Елена смотрит на Деймона, но тот без эмоций увлечен танцем. Девушки эротично толкают парней в сторону. Те поддаются. Теперь каждая пара вольная делать что хочет. Елена прижалась к Деймону. Тот подхватил ее за талию и они медленно кружатся. У Сальваторе был вид такой, будто он спокойнее всех на свете. И как в нем пробудить эмоции? Гилберт не могла придумать способа разозлить его!

Снова шаги. Снова взгляды. Их лица снова близко. Кружась, они смотрят друг другу в глаза. Затем мужчины придерживают спину своей партнерши и пары движутся спиной вперед. Елена по-прежнему смотрит в его глаза.

Оборачиваясь, она закидывает ногу на бедро парня, тот хватает его, придерживая ее за спину. Елена нагибается. Взгляд Деймона падает на вырез декольте. Смена чувств. Только сейчас мужчина посмотрел на нее, как на женщину. И это была сексуальная, привлекательная девушка! Еще не хватало возжелать дочь своей бывшей! Но Сальваторе не может оторвать взгляда от нее. Девушка медленно поднимается. Ее ключицы снова приковывают его внимания. От девушки приятно пахнет этими яблочными духами. Да, с ней, как с любовницей, можно было бы отлично провести время. Но Деймон не хочет просто любовницу, он хочет любить и быть любимым, а сердце этой фарфорой куколки отдано другому человеку. К тому же, в ней натура матери, а обжечься второй раз Сальваторе не собирался. Поэтому мысль о их сближении показалась абсурдной и Сальваторе тут же отбросил ее.

Елена была расслаблена во время танца, несмотря на строгость движений. Он так крепко держал ее. Гилберт никогда не чувствовала себя ведомой. Она полностью доверяла ему во время танца, но в душе негодовала, что он контролировал каждое ее движение.

Но музыка закончилась, танец тоже. И красивые изящные движения прекратились. Елена все еще в его руках, хоть партнёры уже с улыбками благодарят за танец и расстаются. Деймон усмехается и, отпуская девушку, делает шаг назад.

Елена отвела взгляд.

– Не с тобой я должна танцевать, – тихо произнесла она. – Что я вообще здесь делаю?

– Это ты сюда нас привела, – равнодушно ответил Сальваторе.

– Я люблю другого человека. Зачем хоть ты..?

Она покачала головой и двинулась в центр зала. Сальваторе проводил ее взглядом. Когда он хотел достать мобильный, чтобы посмотреть время, перед ним уже стояла та самая Сидни, улыбающаяся во все тридцать два зуба. Деймон поморщился и поспешил отдалиться. Он нашел Елену, сидящую на диване и смотрящую куда-то в пустоту. Только Деймон собирался к ней подойти, как его опередили.

– Сама мисс Гилберт на званом вечере! – Девушка устало подняло взгляд. – Тут все в ожидании! И танго ты умеешь танцевать! А цыганочку, а? Давай же, Елена! Очаруй нас всех! Мы в предвкушении.

– Ну а музыка-то есть? – Смело поднялась девушка.

– Найдем-с. Маэстро!

Мэтт побежал в сторону исполнителей, которые наигрывали спокойную классическую мелодию. Елена отличалась от всех присутствующих. Она не вписывалась и этим была прекрасна. Деймон спрятался за другими наблюдателями. Девушка вышла в центр зала. Она была единственной, кто был так ярко одет. Елена знала, что является самой обсуждаемой темой, но ей было все равно.

Мэтт провел через колонки цыганскую музыку, так как никто не знал как исполнять нечто подобное. Девушка вышла в середину.

Деймон слышал ранее эту мелодию. Музыка тоскливая, обреченная, грустная, а слова непонятные. Наверняка ее в том баре горланила та горе-солистка.

Елена! Она была прекрасна. Ее длинная юбка развевалась, а все ее движения были яркими и завораживающими. Даже танго смотрели не с таким вниманием, как танцы этой цыганской девушки. Многие ходили заниматься дополнительно, но в Елене текла кровь. Цыганская, жаркая. Она, как никто другой, чувствовала эту музыку. Каждой клеточкой души она отдавалась этой медленной, тоскливой музыке.

Мэтт включил другую музыку. Буйную, «музыку уличных бродяг». И девушка с улыбкой и еще большим жаром отдалась движениям тела. Она набирала темп и казалось, что она просто порхает. Девушка радовалась тому, что может продемонстрировать музыку своего народа. Ее браслеты звенели на всю округу. Парни начал аплодировать. Вернее, Деймон начал, а остальные подхватили. Женская часть населения делала это из вежливости, захлебываясь завистью.

Елене сделали операцию, а никто даже этого не заметил. Вернее, не хотели замечать. Но и саму цыганку это, похоже, не торкает. Шатенка отдавалась музыке, под конец танцуя так буйно и быстро, что никто не поспевал уследить за движениями. Девушка плясала, привлекая внимания, и под конец музыки совсем выдохлась.

Мужчины со свистом зааплодировали, а Елена, кажется, была чрезмерно счастлива.

– Я же говорила. Это как танец. Вначале скучно, а потом кровь пульсирует, энергий буйствует, а когда все заканчивается, нам даже не верится, что это все было с нами.

Сальваторе закатил глаза. Эта Сидни ему порядком поднадоела. Он вышел из толпы и подошел к девушке. Она была счастлива, но знала, что половина улыбок – лицемерные. Народ понемногу стал расходиться.

– Ты была великолепна.

Но Елене не хотелось слушать его комплиментов. Она хотела слышать его от другого. Девушка опустила голову и поспешила удалиться.

– Они воровки! – выкрикнул кто-то из толпы. Все замерли. В том числе и Сальваторе с Гилберт. Елена поняла, что эти слова относились к ее народу.

– Они воровки и жульники, – из толпы вышла какая-то особа. Елена узнала эту девушку по голосу и только сейчас могла оценить ее внешность. Хейли Маршалл. – Строят из себя недотрог, а сами танцуют с одними, ходят на вечера с другим, а спят с третьими.

Елена хотела ринуться в бой. Она хотела разукрасить этой суке все ее прекрасное личико, которым Хейли так дорожили, но Деймон остановил ее порыв.

– Ты права! – заявил он, чем поверг в шок всех присутствующих. – Я знал одну цыганку, был знаком с ней слишком близко.

Елена стала молиться, чтобы Сальваторе не взболтнул лишнего, но тот, похоже, жаждал быть оратором на сегодняшний вечер.

– Они не только воровки и жульники. Они еще и сердцеедки.

Елена не верила своим ушам.

– Знаешь, – мужчина подошел к этой Маршалл, – она разбила мне сердце около девятнадцати лет назад, а я отойти не могу до сих пор! Они, – Сальваторе указал на Елену, – не только воровки. Они не знают чувств. Их сердце из кремния, а вместо души – пустота.

Мужчина отошел от Маршалл, которая была довольна своей победой. Она с ядовитой улыбкой смотрела на униженную и растоптанную цыганку, которую заткнула за пояс, превратила в ничто. Сальваторе тем временем вытащил из толпы какого-то скромного официанта и, взяв бокал с его подноса, осушил его залпом. Затем Деймон также бесцеремонно вывел и Донована в центр зала.

– Ну, а ты что молчишь, друг сердечный? – произнес он. – Не дает тебе, да? Недотрога хренова!

Мэтт закивал. Елена залилась краской и собиралась уйти.

– Ну а вы чем лучше? – произнес Деймон, отталкивая Мэтта, явно настраиваясь на драку. – Она не дала тебе, по одной простой причине: она влюблена.

Елена замерла.

– И я видел, как она влюблена! – продолжал Сальваторе с воодушевлением. Все вокруг, забыли как дышать. – Это чистая, искренняя влюбленность, которую вам, леди, – он укал на Маршалл и ухмылка тут же исчезла с ее лица, – никогда не познать. Да пусть ты сдохнешь от своего недотраха, – Сальваторе уже обратился к Мэтту, – но об этой девушке никогда не пойдет слух, что она – шлюха.

Елена медленно обернулась и непонимающе посмотрела на заступника... или обличителя? Кем он являлся в этот вечер?

А Деймон продолжал говорить громко, заставляя всех заткнуться.

– Да, она – воровка! И я до последнего думал, что она из фарфора… Но скажите, кто из фарфора: вы или она? Когда моя подруга попала в больницу, она поехала за мной, чтобы поддержать, за что ей незаслуженно влетело от меня! Когда мне было дерьмово, знаете что она делала? – Он подошел к надоедливой Сидни. – Она молчала. Знаете, как дорого молчание? Она молчала, дамы и господа! И этой было лучшей поддержкой. Так, кто из фарфора: вы или она? Она обрела зрение, но кто ей хоть что-то сказал по этому поводу? А она только недавно увидела звезды! И ее эмоции не сравнятся с теми, которые вы испытываете, когда берете автограф у вашего, такого же жалкого, как и вы, кумира! Она чувствует себя виноватой, потому что пошла со мной сегодня на вечер, а она хотела бы быть с другим. Она чувствует себя преступницей из-за того, что просто потанцевала с другими! А вы же продолжаете считать себя ангелами, когда трахаетесь с кем попало и где попало! Так кто из вас из фарфора? Кто из вас искренний? Она танцевала!

Сальваторе ринулся к Мэтту. Он положил руку ему на плечо и, оглядев публику, произнес:

– Ты ведь видел, как она танцует, а? Да все вы видели! Вы называете себя мужчинами, а сами и мизинца пятилетнего мальчика не стоите! И пусть она – воровка. В каждом народе есть и свои минусы. И пусть она – воровка! Зато ее сердце не черствое, не бумажное! А ее душа не набита коксом, спермой и деньгами! Низко! Как же… низко.

Он махнул рукой и направился в сторону выхода. Все расступались, пребывая в полном шоке от этой речи. Елена подняла выше подбородок и, хмыкнув, направилась следом за своим заступником. На улице, правда, вся спесь с девушки сошла. Деймон остановился и, засунув руки в карманы, устремил взор на небо. Девушка подошла и встала рядом. За нее еще никто никогда не заступался. Тайлер? Ну да. Было пару раз. Но не таких раутах и не так публично. Девушка взяла мужчину под руку и, прижавшись к нему, тоже подняла взгляд к небу.

И пусть он невыносимый, вредный и своим спокойствием способен вывести из себя. Пусть он уверен в своей ложной правоте, что жизнь скучна. Но сегодня Елена зауважала его и была рада, что позвала.

– Спасибо, – тихо прошептала она.

Он усмехнулся и перевел взгляд на девушку, которая подобно кошке прижалась к нему. Казалось, что она замурчит.

– Давай пойдем вопреки законам жанра? – произнес он.

– Что это значит?

– Ну. Мы сейчас вернемся. Представляешь их удивление? А эта выскочка тут же покинет вечер. Так, как? Идем вопреки?

Елена улыбнулась. Она больше не боялась. Их же пригласили? Пригласили! Так почему они не могут развлечься?

– Идем.

– Только запиши мой сотовый, – произнес мужчина. – На всякий случай.

Обменявшись номерами, они с улыбками направились к особняку, желая развлечься как следует.

====== Глава 11. Пока гремит гроза. ======

Елена открыла глаза, но от яркого света тут же закрыла их. Головная боль сразу напомнила о себе. Девушка поморщилась и перевернулась на бок. Она почувствовала, что ее кто-то обнял, и Гилберт с улыбкой ответила на объятие. Она хотела заснуть еще часа на два, но осознание пришло слишком быстро. Девушка открыла глаза и, вскрикнув, попятилась назад. Гилберт рухнула на пол и мигом поднялась. Шатенка увидела, что рядом с ней лежал высокий афроамериканец и, кажется, он тоже мучился опохмелом.

Елена огляделась. Она была в каком-то доме. Обстановка здесь напоминал вселенский хаос, а этих людей девушка вспомнить не могла. Людей! Помимо этого незнакомца, лежащего с ней рядом на диване, здесь были и другие. Посреди комнаты стояла ванная, в которой мирно спал Мэтт. Это была квартира Донована. Елена выдохнула. Хоть что-то знакомое. Головная боль вновь напомнила о себе. Да, видимо, они хотели вчера претворить «Мальчишник в Вегасе» в реальность. Девушка стала обходить квартиру, находя всех присутствующих в разных причудливых позах сна. Гилберт переступала через спящих на полу. В зале, в котором она вчера выступала, на центр было выдвинуто пианино, а на нем спал переодетый в балерину какой-то парень. Правда, смеяться не получилось. Елена страдала головной болью.

– Елена?

Девушка поспешила к Мэтту, который пытался выкарабкаться из ванной. Елена помогла ему выбраться, но Донован еле стоял на ногах. Перед глазами самой Гилберт вообще все плыло.

– Где Деймон? – произнесла она.

– А копы уже ушли? – произнес Мэтт, глупо, но широко улыбаясь и оглядываясь вокруг.

– ЧТО-О-О? Здесь еще и копы были?

Парень кивнул и чуть не завалился на бок. Елена удержала его, но от резкости движений почувствовала новую боль.

– Их вызвала ты, кстати.

Елена снова испытала шок, а потом создалось чувство, что на голову надели кастрюлю и стали бить по ней половником.

– И что я им говорила? – произнесла Гилберт, держась за голову и пытаясь говорить как можно тише.

– Что ты закон и порядок в рот…

– Не продолжай! – поспешила шатенка. – Я, кажется, вспоминаю. У тебя есть минералка?

Мэтт указал в сторону кухни, и Елена поплелась за ним, оглядывая присутствующих. Воспоминания не желали себя проявлять. Шатенка точно помнила, что после возвращения они решили с Деймоном расслабиться и напиться. Гилберт даже вспомнила как поспорила с Сальваторе, кто больше напьется, а потом будто свет выключили. Ничего. Темнота.

Донован открыл дверь и заулыбался.

– А нет! Они здесь!

Полицейские, разрисованные маркерами, с бутылками в руках, спали на полу. Мэтт учтиво подвинул одного копа и, открыв холодильник, извлек бутылку пива. Елена сделала несколько глотков.

– Где Сальваторе? – повторила она свой вопрос.

Откуда-то появилась девушка. Она поправила растрепанную прическу, платье и, как зомби, пошла на выход. Правда девушка за что-то зацепилась и с грохотом повалилась на пол, чем разбудила еще нескольких. Молодежь приходила в себя.

– Он вызвался сопровождать пожарников, вроде бы.

– Ага.

Елена собиралась уже уходить, но, остановившись, резко обернулась.

– Что? Каких пожарников?

Потолки. Он открыл глаза и увидел белые яркие потолки. Полоски на этих потолках слились в единую линию. Головная боль была нестерпимой. Мужчина приподнялся на локтях, но стоило ему подняться, как боль стала еще сильнее и мужчина снова лег на спину.

У него, как и у Елены: вначале ступор, потом осознание. Он резко выпрямился и увидел себя в окружении пожарников, мирно спящих на на других скамейках и полу. Сальваторе оглядел себя. На нем был тоже костюм пожарника. Что произошло вообще? Деймон порыскал по карманам и отыскал телефон. Он нашел в справочнике номер девушки и стал слушать чудесную мелодию гудков.

Деймон оглядел все, и события цепочкой стали выстраиваться в голове. Сальваторе вспомнил, что было минувшей ночью.

– Где ты? – послышалось на том конце провода.

Сальваторе усмехнулся. Острая головная боль гармонировала с веселыми воспоминаниями. Деймон спал этой ночью как ребенок. И никакой бессонницы!

– В окружении пожарников.

– Где именно?

– Не поверишь. В медвытрезвителе.

Спустя час Елена и Деймон вернулись на ферму. Вернее, их довез таксист. Пара молча прошла на кухню, и так же молча они осушили несколько бутылок воды. Деймон помнил все до мельчайшей подробности, Елена – нет, она боялась вспоминать. Но молчание стало нагнетать, и Сальваторе становилось все труднее сдерживать смешки.

– Выкладывай уже, – произнесла Елена, садясь за стол. – Я же ничего не помню.

Деймон сел напротив. Они оба боролись с опохмелом и головной болью. К счастью, что Елена достаточно быстро нашла Сальваторе, а то сидел бы он в этом вытрезвителе вплоть до вечера. Девушка снова налила стакан холодной воды и снова села напротив Сальваторе.

– Я помню, что мы вернулись и поспорили…

– Причем я выиграл, поскольку оказался в довольно крутом месте.

– Откуда пожарники и копы? Я что? Сказала что я их закон в рот…

– Да. Тебя разнесло самую первую. После нашего возвращения ты вообще правила балом. Все чувствовали себя не в своей тарелке после того разноса.

Сальваторе не хотел обсуждать свой поступок и это придавало ему больше благородства.

– Ладно. Что было дальше?

– Дальше разнесло меня, а потом к нам присоединились все остальные. Ты сказала, что хочешь видеть балет. Ты сговорилась с другими девушками и вы, затащив парня в ванную, переодели его под стать балерине. Накачали его водкой, и тот с радостью согласился сплясать на фортепьяно, которое было передвинуто под твоим чутким руководством в центр зала.

– Ужас, – промолвила девушка, зарывшись руками в волосы.

Деймон улыбнулся и продолжил рассказ:

– Ты помирилась с Мэттом, и вы вытащили ванную в центр комнаты. Цель неясна до сих пор. Потом к нам приехали копы. Ты сказала им, что ты их…

– Опустим этот момент, его я помню, – произнесла Елена, пытаясь вспомнить и оправдать свое поведение.

– Я, Донован и еще несколько парней подрались с ними, так как они тебя тоже не очень лестно обозвали. Потом Хейли решила вызвать стриптизеров и ей захотелось экзотики…

– Только не говори, что…

– Нет, ты не поддержала эту идею, так как во все горло орала, что хочешь только Локвуда.

– Ага, но когда я очнулась, этот парень был возле меня.

Деймон не сдержал смеха. Он расхохотался, чем вызвал еще большую головную боль у себя и у своей собутыльницы. Он не смялся давно, а не напивался – тем более. Кажется, за эту ночь они успели больше, чем за последние годы своей жизни. Девушка устремила строгий взгляд на мужчину.

– Как удалось достигнуть примирения с копами?

– Хейли вызвала проституток.

– Отлично. Откуда взялись пожарники?

– Ты сказала, что будешь вторым Наполеоном, – с улыбкой ответил он. По нахмуренным бровям Сальваторе понял, что и этого Гилберт не помнила. – Ты не хотела денег, ты хотела устроить пожар и сказала ждать там с пожарниками меня, но мы с ними пропустили по рюмашечке, а потом нас отправили в медвытрезвитель.

– Но зачем ты переоделся в одного из них?

– Ты сказала, что нельзя привлекать внимания.

Елена представила всю эту картину и не могла сдержать улыбку. Как бы там ни было, они отлично развлеклись. Кончено же, Елена ничего не помнила, но она надеялась, что воспоминания восстановятся, и она разделит хороший настрой Сальваторе.

Этой ночью они забылись. Он не думал о своей спятившей подруге и том, что его жизнь превратилась в скучную рутину. Она не думала о непутевой матери и парне, который воюет на другом конце планеты. Они повеселились, и теперь у них есть общие воспоминания, а когда у людей есть общие воспоминания – это замечательно.

– Этой ночью я спал как младенец, – проговорил Сальваторе. – Если устраивать такие сабантуи каждую ночь, можно излечиться от бессонницы.

– Это позор, – выдохнула девушка и положила голову на скрещенные руки. – Ужас, – пробурчала она. – Сказать копам, что я их..!

– Да брось! Сейчас единственное, о чем ты должна беспокоиться, так это о головной боли.

Елена вышла на улицу и села в кресло-качалку. Погода на улице была отменная: прохлада сейчас была нужна очень сильно. На небе затянулись тучи, и все предвещало скорое наступление дождя. Постепенно воспоминания восстанавливались, и Гилберт не переставала сдерживать улыбку. Затем к ней присоединился Деймон, и они со смехом стали обсуждать события минувшей ночи, вспоминая даже самые незначительные детали. Ведь никто из них до этого не развлекался. И Елена радовалась этому. Деймон забыл на одну ночь о бессоннице, о своей депрессии, и он не переставал улыбаться, хоть от головной боли было тяжело избавиться.

Раскаты грома разорвали небо, а в воздухе воцарился запах дождя. Им пришлось вернуться обратно в дом и закрыть двери. Несмотря на то, что на часах было всего четыре дня, на улице было темно и мрачно. Но это дождевое состояние природы прибавляло хорошего настроения.

– Здесь есть видик, – произнес Деймон. – И кассеты…

Он сидел возле тумбочки, на которой был расположен телевизор. Сальваторе перебирал коробки с кассетами, но в основном фильме делились на два типа: порнуха или боевики. Брат Розали любит развлекаться. О своей подруге Сальваторе думать не было желания. Он еще успеет настрадаться, а сегодня ему хотелось сохранять бодрость духа, которой не было уже давно.

Раскат грома, а потом полился дождь.

– Сейчас еще вырубят электричество, – произнесла девушка, садясь на диван. – Что это?

– Видик! Я думал, что они уже как мамонты исчезли. И кассеты… Ты же говорила, что не видела фильмов? Давай наверстаем? Делать все равно нечего.

Именно в этот самый момент Елена снова почувствовала, как ее душа рвется к его душе. Это некое желание сблизиться и стать хорошими приятелями. Она больше не строит из себя высокомерную недотрогу, а он – депрессивного циника. Они сорвали маски и сейчас они настоящие.

– Хорошо, – произнесла она, чувствуя это обогащение души. – Что посмотрим?

– Что-нибудь тематическое… Вот, есть «Знаки» с Мэлом Гипсоном. Ужасы.

– Про что?

– Действие фильма разворачивается вокруг кукурузного поля.

Сальваторе, сказав это, вставил кассету в видик и сел на диван.

– Может, лучше не надо?

– Да брось! Это старый фильм, съемки слабые… спецэффекты никакие.

Мужчина расположился подле Гилберт, которая, поджав ноги под себя, неуверенно уставилась на экран. Деймон видел это кино тысячу раз, и поэтому переключился на девушку. Елена, казалось, жила этим фильмом. Она, склонив голову на бок, внимательно смотрела на экран, крепко сжимая складки своей длинной юбки. Девушка прониклась сочувствием к потерявшему веру святому отцу, к его сыновьям, которые переживают из-за смерти матери, она уважала брата главного героя и раздражалась тем, что герои, порой, ведут себя глупо. Елена переживала из-за того, что в фильме погибла собака, и ей нравилась маленькая Бо.

Когда все дошло до середины, Гилберт напряглась. Она дернулась и даже вскрикнула, и Деймон снова не сдержал своей улыбки. А девушка познавала весь спектр чувств, когда смотришь фильм ужасов. Она обернулась.

– Да нет там никого, – ответил Деймон.

– Лучше бы мы посмотрели что-то другое.

Елена обняла его за руку и прижалась плотнее. Сердце Деймона пропустило болезненный удар. Он вообще забыл о фильме. Елена прильнула к нему, как ребенок к родителю, когда требуется защита от несуществующего монстра. Сальваторе усмехнулся и перевел взгляд на экран. Все-таки, их совместное время препровождения дает свои плоды.

А к концу фильма Елена вообще напоминала какого-то другого человека. Она так боялась за сына главного героя и так переживала, желая чтобы он очнулся. Девушка была рада, что эти «зеленые подлюки» (как она их называла) «наконец-то смахались с нашей любимой планеты». Пошли титры, а Елена по-прежнему ощущала себя скованной страхом.

А на улице продолжал идти дождь.

– Есть идея, – произнес Сальваторе, выключая технику. – Чтобы перебороть страх, надо ощутить его… кожей… всей душой.

– Что ты имеешь в виду?

Мужчина подошел и, схватив Елену за руку, повел ее за собой. Девушка вынуждена была идти за ним. Уже в прихожей Сальваторе начал обуваться, в то время как шатенка недоуменно пялилась на него.

– Ты с ума сошел? Там дождь!

– Да брось. Давай развлечемся.

– Тебе минувшей ночи не хватило? Ты решил опять дурака повалять?

Обув кроссовки, он приблизился и прошептал ей на ухо:

– Это никогда не поздно.

Сальваторе отворил дверь, и глазам этих потерянных людей предстала стена из дождя. На губах мужчины появилась улыбка.

– Так что? Или ты боишься? Я обещал научить тебя видеть мир… Сейчас самое время. Давай же!

Елена улыбнулась и, обувшись, подошла к Сальваторе.

Они вышли под проливной дождь, который проникал к коже, под одежду. Елена почувствовала себя глупо и уставилась на мужчину, который, так же как и она, не знал, что делать. Елена захотела вернуться, но Сальваторе крепко держал за руку. Гилберт выдернула руку и отошла на несколько шагов. Деймон нахмурился. Шатенка улыбнулась и, подойдя, совершила несколько танцевальных движений.

– Ты серьезно? Хочешь развести меня на танец?

Девушка, улыбаясь, обошла мужчину и, прижавшись к нему, закинула ему ногу на бедро. Сальваторе вспомнил тот момент, когда собеседник в том баре говорил ему, что цыганские девушки – это кошки, которые ласкаются, но не даются в руки. Деймон резко обернулся, но Елена отбежала с улыбкой. Деймон ненавидел ребяческое поведение, но сейчас поддался ему. Он бросился к девушке и, схватив ее за руку, резко привлек к себе. Елена стала извиваться, а Сальваторе – поддаваться ей. Они с улыбками, под музыку дождя и грома, танцевали. Они были отрешены от всего мира, они были в каком-то ином измерении. В легкие проникала свежесть, в легкие проникал запах дождя. Одежда промокла насквозь, а с лиц не сходили улыбки. Сальваторе знал, что впереди будут какие-то неприятности, ибо все не может быть ярким и ровным. Но сейчас ему было плевать.

Отстранившись от мужчины, Гилберт ринулась к высоким стеблям кукурузы.

– Мы погрязнем в болоте, – произнес он, подходя. – Там сейчас грязь.

– А как же перебороть страх?

– Отправимся туда завтра.

Елена внимательно оглядела его лицо, по которому стекали капли дождя. За все это время она ни разу не позвонила Тайлеру. Надо было исправить это. Девушка не боялась увлечься Сальваторе. Она знала, что любит Тайлера. Она боялась забыться. Тоска вновь стеснила сердце, но шатенка старалась больше не выплескивать свое настроение на Деймоне. Вчера она сорвалась не по делу, и сейчас не хотела больше этого.

Гилберт руками уперлась в его грудную клетку, заставляя отступать назад. Мужчина послушался. Елена стала танцевать. С ним. Она позволила себе забыться вновь! Позволила себе развлечься с ним.

В последний раз.

====== Глава 12. Убийство. ======

Утром душевная гармония превратилась в прах. Сальваторе мучился душевной тоской, которой не мог найти объяснения. Он спал уже не три часа, как это было ранее. Но и пять часов сна были какими-то скомканными, мучительными. Снились глупые сновидения; мужчина часто пробуждался из-за лунного света, из-за жажды. Деймон чувствовал какую-то тоску, какое-то предчувствие, которое не давало покоя. Утром это не прекратилось. Наоборот, увеличилось в разы.

Он вошел в кухню, открыл нараспашку окна. Свежий воздух, запах дождя – это сразу заполонило маленькую кухоньку. Карканье ворон лишь усилило и без того буйную тревогу. Выругавшись, Сальваторе достал стакан, наполнил его водой. Немного подумав, он решил добавить льда, который бы охладил не только воду, но и пыл. От всех этих неприятных ощущений хотелось избавиться, но не получалось. Вернуться бы в завтрашний день! Наверное, он дошел до той точки края, когда уже собственная депрессия начинает выводить из себя. Может, поэтому у людей случаются нервные срывы? Перейти на антидепрессанты и снотворное? Неплохая перспектива.

На кухню вошла сонная Елена. Зевая, она прошла к холодильнику. Ее браслеты стали действовать на нервы, как и тиканье настенных часов. Что ж, Деймон вошел в колею своего прежнего амплуа. Белая полоса длилась не долго.

– Как спалось? – спросила она, садясь напротив со стаканом сока.

– Дерьмово.

– Опять вернулся в прежнее амплуа?

Сальваторе закатил глаза и, осушив стакан с водой, поднялся. Надо было провести этот день где-нибудь в другом месте. Иначе эти стены могут доконать. Отгул подходит к концу и скоро ему предстоит вернуться на работу, а там он точно спятит.

– Я в город.

– Хорошо. Я с тобой, – поднялась она. – Я хочу… позвонить Тайлеру.

– А отсюда не судьба?

– Ты же знаешь, что я всегда получаю то, что хочу.

– Собирайся.

Они ехали молча. Елена разглядывала капельки воды на стеклах, которые катились, сливались и умирали. Девушка не могла ничем занять свои мысли, а потому стала зацикливаться на мелочах. Она и хотела поделиться с Тайлером новыми воспоминаниями, и боялась. Девушка чувствовала некую вину перед парнем.

Самое страшное было то, что за все время пребывания на ферме, Гилберт не скучала по дому. Она была не из тех, кто говорил: «Я не хочу быть богатой! И меня все это не устраивает». Мы же люди, а каждый человек мечтает быть богатым, ну, или по меньшей мере жить в достатке. Нужно признаться, Елена любила свой дом, но она совсем не скучала. Даже во время долгих отъездов Елена нисколько не тосковала по дому. Она в этом была похожа с Сальваторе. У того тоже не было родного угла, в который стремилась бы душа. Комфорт дорогих квартир удовлетворяет лишь физиологические потребности. Но душа! Душа не отдыхает…

А в голове снова эти напевы, как правило, не влекущие ничего хорошего. Девушка от скуки стала перебирать складки своего длинного платья. В обществе ее сторонились, а Гилберт это только и надо было. А то люди, подобно мухам, прицепятся, и не отобьешься.