Текст книги "Aedd Ginvael (СИ)"

Автор книги: AlinaRainSz

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 38 страниц)

– Что это? Что происходит? Куда они бегут? – она вскинула голову, провожая взглядом стайки встревоженных птиц, когда ветер донёс до них рёв и крики людских глоток, взвившихся над городом. – Кто так кричит? Бандиты напали? Солдаты?

– Никакие бандиты не нападут на город с регулярной армией, пусть и потрёпанной после войны, – Кирилл вздрогнул, услышав в голове встревоженный перезвон колокольчиков. – Это то, что в сто крат хуже бандитов.

Они вбежали в корчму наравне с молодым краснолюдом, тяжело хватающим воздух разбитыми, кровоточащими губами. Рубаха его, изорванная в нескольких местах, свисала с плеч, оголяя ссадины и порезы.

– В чём дело? – Кагыр вскочил на ноги, бросая взгляды за спину краснолюда, который смотрел на всех дикими, ошалевшими от страха глазами. Кирилл за его спиной торопливо запирал дверь на засов. – Кирилл? Что происходит?

***

Шеала де Тансервилль, сжимая в изящной ладони скомканный лист бумаги, подняла взгляд на невысокого жилистого мужчину, что застыл напротив неё. Мужчина не моргнул и глазом, когда пергамент в руке чародейки вспыхнул оранжевым пламенем, превращаясь в серый пепел.

– Значит, Филиппа все же решила вступить в мою маленькую игру? Уж не страх ли от увиденного в ней заговорил. Но ведь тем лучше для всех нас. Нужно сработать четко и быстро, чтобы произошедшее носило стихийный, не запланированный характер. У тебя в распоряжении несколько дней. Ни часом позже. К моменту прибытия цели в Ривию, всё уже должно закончиться. Воспользуйся хаосом и найди того, кто исполнит задуманное. Кого-то неприметного. Кто сможет сойти за обычного кмета. Вооружи людей. Я знаю, что таковые личности у тебя имеются. Собери побольше пустоголовых, опьянённых ненавистью к войне и людям беспризорных юнцов. Ими легче всего управлять. Хватит лишь одной искры, чтобы пламя охватило весь город.

– Как быть с армией? Она отреагирует на массовый погром.

– Даже армия не рискнет встать на пути разъярённой жаждой убийства толпы, – чародейка вальяжно поднялась со своего кресла, сверкнув холодным взглядом. На губах её застыла усмешка. – Всё уже будет кончено, когда власти города наберутся храбрости для разгона обезумевшей толпы. Только проследи, чтобы всё обошлось без эксцессов. Ложа не потерпит ошибок. Запомни это.

– Да, моя госпожа, – мужчина поклонился. – Всё будет исполнено в точности.

– А теперь иди, – Шеала махнула руками. В полумраке комнаты вспыхнул оранжевым пламенем гудящий портал. – Мне нужно отдохнуть.

Никто из жителей Ривии не видел, как в сумраке ночи у восточного берега озера по глади темнеющих волн бликами заискрились оранжевые всполохи, когда из провала магического портала торопливыми шагами вышел незнакомец, через мгновение исчезнув среди растущих по берегам озера плакучих ив.

***

Рёв и крик толпы приближался, накатывая волнами. Над домами города то тут, то там расцветали клубы дыма. Кирилл шагнул назад, удерживая Ви под локоть. Девушка судорожно вдохнула, когда по улочке пробежали несколько краснолюдов, тяжело топая сапогами по бульвару. Монотонный рёв толпы разбавился отдельными, но различимыми нотами убиваемых. И звук этот сверлящим слух эхом осел на зубах Кирилла, растекаясь липким страхом где-то под рёбрами.

– Я видел погром в Мариборе, – выдохнул корчмарь. Лицо его было белее мела. – Если вас здесь найдут.

– В подвал, – скомандовал Геральт, первым вырвавшись из когтей оцепенения. – И даже не смей возражать, Золтан. Краснолюды, все в подвал. Остальные – сидеть на месте и носа не показывать на улицу.

– Я не могу, Геральт, – Золтан стиснул в руках свой топор. – Там погибают мои родичи…

– Не дури, – ведьмак заскрежетал зубами. – Ты им ничем не поможешь, если тебя разорвут в клочья. Проваливайте в подвал, Золтан. Регис, Кагыр – вы со мной. Кирилл, Ви, Ангулема – сидите здесь.

– Ты в своём уме? – Кирилл указал пальцем в окно в момент, когда по бульвару вновь промчалась пара краснолюдов, с разбегу бросившись в спасительные воды озера Лок Эскалотт. Душераздирающий крик убиваемого зазвенел в воздухе. Задребезжали цветные окна корчмы. – Ты ведь сам всегда твердил, что лучший вариант в такие моменты – не вмешиваться. А теперь собрался туда?! Их не остановить чёртовыми мечами!

– Геральт, – заныл Лютик и мгновенно прикусил язык, когда Кирилл испепелил его жутким, холодным взглядом.

– Мы сдержим их, – Кагыр кивнул ведьмаку.

– Я, хоть мне и не свойственен сентиментализм, – Регис взглянул на Геральта, – в состоянии справиться с толпой обезумевшей черни, чтобы охладить их пыл и позволить нашим краснолюдским товарищам пережить этот день.

– Ладно, – Кирилл скривился, стиснул зубы, когда очередной крик разрываемого на части, сверлящим мозг эхом повис в воздухе корчмы. – Но я не буду отсиживаться здесь.

– Эй-эй, вы куда собрались без меня? – Ангулема взглянула на них, как на умалишённых.

– Ты остаёшься здесь, – тоном, не терпящим возражения, бросил ведьмак, переведя прищуренный взгляд с Ангулемы на Ви. – Вы обе остаётесь здесь. И заприте за нами дверь.

– Так ведь… – светловолосая разбойница порывалась что-то сказать, но мгновенно притихла, и боевой пыл в ней угас, когда обезумевшая убийствами толпа выперла на бульвар.

Один из спасающихся бегством краснолюдов упал. Крик его захлебнулся. Кровь обагрила землю. Эльфийка, беспомощно закрывшая собой ребёнка, исчезла под ногами бегущей толпы. Да так и осталась лежать: растоптанная, прижимающая к себе уже мёртвое дитя. Рёв толпы заставил всех в корчме невольно вздрогнуть. Кирилл сильнее сжал в ладони рукоять своего меча. Зажмурился, заглушая в себе тупую боль, бьющую по вискам. Холод сковал ладони, расползаясь по пальцам магией. Силой, что вновь бесконтрольно рвалась наружу. Он не ощущал страха. Страх отступил, освобождая место разливающейся по нутру злости. Он увидел, как Геральт глубоко вздохнул. Увидел, как полные ужаса глаза Лютика и Ви уставились на него. А через следующее мгновение ведьмак уже был на крыльце, после чего с крыльца метнулся в толпу, взмахнув своим сигиллем. Регис и Кагыр бросились следом. Вампир влетел в толпу, мощным ударом откинув прочь от себя вооружённого вилами кмета. И теперь уже кровь обезумевшей черни хлынула на мостовую, тяжёлым железным привкусом осела на языке, повисла в воздухе смертным смрадом. Кирилл увидел, как толпа мгновенно оттеснила Кагыра. Численность одурманенных убийствами людей брала верх над мастерством. И Кирилл выдохнул. Уловил ментальный сигнал, осевший где-то под черепом, а через следующее мгновение бледно-голубой вспышкой ринулся в самую гущу орущей, гудящей, словно улей, толпы.

– Эльфы! Чудовища! – дикий визг из толпы эхом пронёсся над поверхностью озера. – Чародеи! Убивай сучьих нелюдей!

Вирсинг, дрожащий от страха и бледный, как полотно, видел, что ведьмак исчез в толпе; видел, как странный мужчина, вечно улыбающийся лишь губами, мощным ударом руки сломал шею одному из нападавших, а затем буквально растворился в воздухе, исчезнув в чёрно-багровой дымке. Вирсинг видел, как бледно-голубой росчерк метнулся сквозь толпу, оставляя после себя бьющихся в агонии, захлёбывающихся собственной кровью кметов. Задрожали, зазвенели оконные стёкла, когда вой толпы утонул в ревущем потоке пламени, карающим бичом пронёсшимся сквозь их ряды.

Геральт рубил. Быстро и молниеносно чередуя широкие удары с финтами и выпадами. Он увидел Кагыра, меч которого рассекал атакующих мощными горизонтальными ударами. Сталь мечей свистела. Вспарывала звенящий криками и воем людских глоток воздух. Кирилл ударил Аардом, яростно откидывая прочь от себя навалившуюся четвёрку кметов. А через следующий удар собственного сердца он ощутил, как брошенный из толпы камень жгучей болью вгрызся в затылок, выбивая воздух из лёгких. Перед глазами рассыпались мириады искр. В ушах зазвенело, когда следующий камень ударил по лицу, рассекая скулу острыми зазубренными краями. Гнев заклокотал в нём. Пальцы сложились в знак. Квен замерцал, заискрился вокруг его фигуры. Кмета, решившего было напасть со спины, откинуло в стену одного из домов, растянувшихся вдоль приозёрной улицы. Он запоздало увидел собственную смерть, ослепительной вспышкой метнувшуюся в его сторону. Ведьмачий меч со свистом рассёк воздух. Карминовый росчерк крови обагрил каменный бок чьего-то жилища, оставляя на ней чудовищный узор смерти.

Закатное солнце окрасило горизонт в багровый цвет. Кирилл вскинул голову к небу, испещрённому пористыми, окрашенными в кислотно-оранжевый, облаками. Ему вдруг сделалось дурно, когда размытое видение мелькнуло перед глазами. Рёв толпы затерялся на периферии сознания. Он увидел, как в немного поредевшей толпе атакующих мелькнула седая макушка Геральта. Услышал, как воздух разрезали невидимые крылья нетопыря.

– Чародей! – чей-то выкрик вновь подстегнул обезумевшую толпу. – Убейте ублюдка! Разорвать, растоптать!

Кирилл горько усмехнулся. Ментальный сигнал вновь прошил сознание. К нему бросились сразу несколько. Высокий жилистый мужчина, дико сверкнув глазами, взмахнул топором. Его приятель, остервенело сжимая в руках древко вил, выбросил их вперёд, метя в живот юноши. Кирилл нырнул под топор, ушёл от атаки в молниеносный полуоборот, вложив в удар инерцию собственного тела. Кмет взвыл, когда топор выскользнул из одеревеневшей внезапно руки. Уже падая и захлёбываясь кровью из рассечённого горла, он увидел свою разрубленную у самого локтя руку, валявшуюся под ногами. Увидел стекленеющим взглядом, как очередной точно выверенный удар оборвал жизнь второго кмета, когда сталь дьявольского меча взвыла, рассекая воздух лишь коротким, едва слышным свистящим пением. Третий же ничего не успел предпринять.

– Геральт! – он закричал, когда заметил в самом дальнем потоке толпы ведьмака и Кагыра, которых оттеснила новая волна атакующих. Короткая вспышка видений вновь мелькнула перед глазами искажёнными образами. Тяжёлое предчувствие, не отпускавшее с самых стен замка Стигга, ядовитой иглой кольнуло сердце, удушающим адреналином растекаясь по венам. Очередной ментальный сигнал полоснул по мыслям. Он увидел, как по берегу озера, рассекая воду мощными копытами, диким галопом промчался Арэйон, тараном врезаясь в толпу. Тех, кто не успел отскочить, раскидало в стороны. Некоторых смяли конские копыта, раскроив им черепа. Кирилл рванул вперёд. На бегу вскочил в седло. Вскинул руку. Пальцы сложились в знак.

– Ведьмак! Убейте выродка!

Геральт, прикрываемый изрядно измотанным Кагыром и мелькающим среди беснующейся толпы Регисом, высмотрел того, кто кричал, различив его по солдатской бригантине. Метнулся к нему. Солдат заслонился древком копья, которое держал двумя руками. Но ведьмака это не могло остановить. Он прошёлся мечом вдоль древка, отрубив солдату пальцы. Закружился, рубанул широким ударом. Ответом ему были крики боли и веер алой крови, обагрившей мостовую, и без того пропитанную кровью людей и нелюдей, для которых в смерти не осталось никаких отличий.

– Не убивай! – парнишка с ошалевшими от страха глазами свалился перед ним на колени, выставив перед собой руки в защитном жесте. – Пощади!

Ведьмак удержал руку, развернулся. Краем глаза он увидел, как сквозь толпу, дико орущую и гудящую, словно шмелиный рой, прорвалась вороная бестия с Кириллом в седле. В глазах юноши отпечатался страх. Белоголовый увидел, но не смог услышать, как Кирилл что-то крикнул и взмахнул рукой, выставив перед собой обагрённый кровью меч. И запоздало заметил, что юнец, мгновение назад валявшийся на коленях, вскакивает на ноги. Ведьмак увидел, что у него в руках. Он переломил оборот, чтобы развернуться в обратный вольт. Но толпа схлестнулась вокруг него. Он увяз в ней. Всего на долю секунды увяз в толпе. И увидел, как на него летит трезубец вил в момент, когда бледно-голубой росчерк, стрелой рассекая воздух вихрем колючих снежинок, остервенело прыгнул, отчаянно метнулся к нему, пружинисто оттолкнувшись ногами со спины внезапно споткнувшегося, заваливающегося набок вороного коня.

***

Поверхность озера Лок Эскалотт, сверкнув зеркалом в лучах клонящегося в закат солнца, уткнулась своим западным берегом в большак. Огнём загорелись красные крыши замка и города.

– Вот и добрались, – молвила Йеннифэр, когда Трисс и Цири поравнялись с ней. – Ривия.

Цири, погрузившись в непонятное возбуждение и тревогу, ничего не ответила, лишь сильнее стиснула в руках поводья Кэльпи, заставив ту отбивать дробь копытами. Трисс вздохнула.

– Что это за звуки ты издаёшь? – Йеннифэр сверкнула глазами в её сторону. – Цири, езжай вперёд, проверь, что там к чему. А ты, моя дорогая Трисс, перестань вздыхать и щурить свои бестыжие глазки. Я знаю, о чём ты думаешь. О ком ты думаешь. И я позволила тебе сопровождать нас лишь потому, что не могу отказать себе в удовольствии смотреть, как он одарит тебя своим фирменным взглядом. Он узнает о роли, сыгранной тобой. Цири, я же сказала, пройди вперёд и дай нам поговорить.

– Видели бы вы себя со стороны, – огрызнулась Цири и мгновенно пустила Кэльпи галопом по пыльному тракту.

– Он уже знает, – буркнула Трисс, обращаясь к магичке. – Я навещала его в Туссенте. Предупредила о желаниях Ложи в отношении Цири и Кирилла. Так что я не оставлю тебе такого удовольствии, Йеннифэр. Ведь ты тоже не без греха. Или ты забыла, как повела себя на Таннеде? Забыла, кого подставила под удар всей Ложи и охотников за головами, посланных Нильфгаардом? Если бы мальчик не исчез сразу после тех событий и не затерялся среди миров, как бы всё обернулось для него? Или ты наивно полагаешь, что только к Цири Геральт способен проявлять отцовские чувства, пусть и считается, что ведьмаки на такое не способны. Я, в отличие от тебя, имела приятную возможность наблюдать, как он привязан к ним обоим. С Кириллом он был чуть более суров, и это верно. Но лишь потому, что мальчишка из другого времени должен был научиться понимать наш мир быстрее, нежели Цири. И Кирилл, хоть и не выпячивает свои чувства наружу ненужными и пустыми словами, в глубине души привязан к ведьмаку так же сильно, как и Цири. Ты тогда сделала выбор в её пользу, но не осознавала, какие узы связывают ведьмака и этого мальчика. Так что не рассчитывай, будто он с порога кинется в твои так широко распахнутые объятия.

– Хватит мне дерзить, – Йеннифэр хлестнула лошадь нагайкой, едва не подняв её на дыбы. Видно было, что слова Трисс задели её за живое. – Опусти свой бесстыжий взгляд в землю, ты, наглая девка. Не смей думать о нём. Даже говорить о нём не смей. Не смей утверждать, будто виновата не только ты одна вкупе с твоей Ложей, у которой ты на коротком поводке, бессовестная дворняга, – глаза черноволосой магички злобно сощурились. – Как же мне хочется схватить тебя за твои рыжие космы, чтобы даже дворовые псы больше не глазели в твою сторону.

– Ты только посмей, – рявкнула Трисс, не обращая внимание на то, как над городом под ними уже взвились клубы дыма и огня. – Только посмей протянуть ко мне свои пальцы, и я выцарапаю тебе глаза.

Они мгновенно смолкли увидев Цири, мчащуюся к ним во весь опор в туче пыли. И наконец заметили, как над городом поднялся черный дым. Услышали, как воздух наполнился далёкими криками, воем и рёвом людских глоток.

– Что там происходит, – Трисс взволнованно выдохнула, всматриваясь на разгорающиеся по городу пожарища. – Нападение?

А затем, прежде чем Цири успела что-либо сказать, прежде чем две чародейки увидели кровь, стекающую по ладони пепельноволосой, земля под копытами лошадей затряслась, а в небо, испачканное кровавыми разводами пылающих под закатным солнцем облаков, метнулся столб ослепительно-яркого света. Волна энергии, сбивая с ног живых, обтекая дома и улочки, накрыла несколько городских кварталов, налетев со стороны приозёрного бульвара.

– Нет, нет, нет, – из груди Цири вырвался рыдающий, жуткий стон, когда остаточная волна энергии дошла до них. Ударила в лицо стылым, продирающим до костей холодом. Пепельноволосая ударила Кэльпи пятками. Лошадь мгновенно сорвалась в головоломный галоп.

– Цири! Стой! – в спину ей неслись крики двух чародеек, пустивших своих коней вслед за ней. – Что это, Трисс? Что происходит? Какой-то полоумный чародей или чародейка решили угробить весь город?

– Гони, Йеннифэр, – крикнула Трисс, пряча лицо от потока воющего ветра, ворвавшегося в узкую городскую улочку, к которой их мгновенно оттеснила напирающая, воющая толпа, вооруженная чем попало.

Баррикады, наспех сооружённые краснолюдами и эльфами, сметались потоком обезумевшей от убийств черни. В Ривии гремел погром. Теперь Трисс и Йеннифэр знали это точно, гоня лошадей сквозь узкие улочки, объятые дымом горящих домов, заполненные бегущими в панике людьми. Они потеряли Цири из виду, когда её вороная, стрелой перемахнув через баррикаду из людских голов, исчезла за косым изгибом торговой площади, на которой уже вовсю пылали костры. В кострах, корчась в предсмертной агонии и оглашая всю площадь душераздирающими воем, заживо горели нелюди. А затем гудящий вой голосов утонул в новой волне энергии, что прошлась по улицам города. Лошади двух чародеек взвились на дыбы. Женщины свалились на землю, рискуя быть затоптанными обезумевшими от страха лошадьми и людьми. Но толпа вдруг перестала напирать. Костры, мгновение назад жадно пожирающие языками пламени живую плоть, с шипением потухли. Магички, прикрывая лица от потоков бьющего в лицо ветра, огляделись. Различили сквозь пелену снежной пыли раскиданных то тут, то там людей. Их болезненные стоны теперь даже отдалённо не напоминали их дикие, полные безумия выкрики, разносившиеся по площади мгновение назад.

– Раздери вас дьявол, – Йеннифэр поднялась на ноги, схватив Трисс под локоть. – Поднимайся! Хватит трястись от страха! Нам нужно найти Цири. Немедленно!

И они, укрыв себя под защитой магического барьера, бросились туда, где скрылась из виду Цири. Всюду, куда не кинь взгляд, ползали на карачках люди, дрожащими пальцами прощупывая себе дорогу сквозь бьющие по лицу клубы снежной пыли. Но пальцы их натыкались лишь на трупы. Тонули в крови, что залила улицы Ривии. Вязли в склизкой субстанции размозжённых черепов. Люди скребли ногтями по земле, силясь подняться на ноги. Дикий, нечеловеческий визг, донёсшийся со стороны озёрного бульвара, резанул слух, звенящим эхом полоснув по ушам. Ветер, секунду назад завывающий и хлещущий по лицу снежинками, мгновенно стих. Воздух завибрировал оглушающей, неестественной тишиной. В нём, сверкая под лучами закатного солнца, заискрились неестественно повисшие над самой землёй снежинки. Они не таяли. Не превращались в капельки воды, оседая на коже. А картина, представшая перед выбежавшими на бульвар чародейками, заставила их мгновенно застыть на месте, шокированными глазами уставившись туда, где, объятый огненным ореолом бледно-голубых вспышек, стоял Кирилл. И вокруг него, распластавшись изломанными тряпичными куклами, валялись в лужах собственной крови уже остывающие, местами обугленные и изъеденные огнём трупы убитых кметов.

***

Он услышал её крик ещё прежде, чем увидел, как она упала на колени рядом с лежащим на земле ведьмаком, вокруг которого уже собралась лужа крови.

Ярость, клокочущая в нём, вырвалась на волю, когда в запоздалом прыжке он лишь успел увидеть трезубец вил, прошивших тело ведьмака. Заставивших его закричать в агонии. Рухнуть на землю согнувшимся в три погибели телом. Кирилл никогда не слышал, чтобы Геральт так кричал. Даже на Таннеде, когда Вильгефорц разломал ему кости. Этот крик, разорвавший пропитанный запахом крови воздух, был полон предсмертной агонии. А затем, когда он увидел искажённое страхом лицо молодого кмета, в руках которого осталось древко вил, реальность затрещала по швам. Он не помнил, как именно всё произошло. Не помнил, как меч с яростным свистом рассёк воздух, обрывая очередную жизнь. И когда ярость затмила разум, он позволил ей себя оглушить. Толпа напирала. Кричала и выла. А затем, когда Сила из него вырвалась наружу волной энергии, внезапно схлынула, метнувшись от него прочь, как от чумного. Но он догонял убегающих. Сбивал их с ног. Валил на землю. Они лишь паскудно выли, царапали пропитанную кровью мостовую ногтями, пустыми и безумными глазами уставившись на деяния своих рук. На изуродованные трупы нелюдей, валяющиеся под ногами.

Он не помнил, в какой момент ему захотелось стереть этот город с лица земли. Стереть, содрать с себя запёкшуюся кровь невинно убитых и тех, кого убил он сам. Чтобы не осталось ничего. Чтобы сгинули во мраке смертной агонии те, кто разжёг пламя развернувшейся здесь бойни. И когда всё закончилось, когда крик Цири на мгновение заглушил ярость, он опустился на колени рядом с Геральтом, не в силах что-либо сказать или сделать. Пустота поглотила разум. Спутала мысли. Он взглянул на свои перепачканные кровью руки и запоздало осознал, что зажимал ладонями рану ведьмака. Исцеляющая магия слабо кольнула пальцы, затрещала редкими синими искрами. Но не разлилась по телу бледного, как мел, Геральта. Юноша зажмурился, пытаясь унять дрожь, пробивающую трясущиеся руки. Он был бессилен. Внезапная вспышка ярости вкупе с вырвавшейся наружу Силой окончательно измотали его. Голос Цири донёсся до него гулким эхом. Застыл, затерялся на периферии сознания. Он не видел, как рядом с ними оказались Йеннифэр и Трисс, которая едва не свалилась в обморок от увиденного. Не видел, как их окружили раненный Кагыр, Регис и Ангулема с Ви, выбежавшие наружу в компании Лютика и Золтана.

– Твоя магия бесполезна, – голос Цири надломился отчаянием, когда дрожащие губы Йеннифэр шептали заклинания. – Она его вообще не лечит.

Геральт вздрогнул, закашлялся. Выплюнул кровь. Кирилл стиснул ладони, когда боль прошила всё тело, а испачканные кровью руки замерцали всполохами Силы. Перезвон колокольчиков полоснул под рёбрами новой порцией тупой, одуряющей боли. Арэйон. Юноша поднялся на ноги под тяжёлые, полные отчаяния взгляды присутствующих. Судорожный, полный боли скрипучий вздох, вырвавшийся из груди Геральта, ударил в спину. Кирилл замер, зажмурился. Лёгкий звон подков по мостовой донёсся со стороны озера. Он взглянул туда. Увидел, как вороной качнул головой, ударив копытом по песчаному берегу.

«Я знаю, о чём ты думаешь. У каждого выбора есть свои последствия. Смерть всегда найдёт способ уравновесить часы весов. Не думай, что снова повернуть время вспять лучшее для тебя решение. Лис предупреждал тебя. Поддавшись эмоциям, ты всё сделал по-своему. Повернул вспять предначертанное. И твой наставник отвечает за последствия твоего выбора».

– Разве немало она сегодня собрала? – Кирилл отвернулся, когда взгляд помимо воли зацепился за трупы убитых. Сквозь чёрный дым, поднимающийся с крыши горящего дома, пробились последние лучи закатного солнца. Ветер подул со стороны озера. Дыхнул в лицо вечерней прохладой. Он взглянул на Цири. Увидел в глазах её отражение собственной беспомощности. – Разве этого ей мало?

Арэйон промолчал. Лишь уставился на него глазами, полными вековой мудрости. А затем вновь ударил копытом по земле. И в тот же миг озеро за ним задымилось молочно-белыми испарениями. Закипело, покрылось густым, непроницаемым для света и звуков туманом. Вороной взвился на дыбы, взрывая копытами звенящий тишиной воздух. Кирилл услышал, как Лютик удивлённо воскликнул, указывая рукой в сторону озера. И увидел, как все застыли, поражённые увиденным.

Из тумана, накатывающего на берег озера Лок Эскалотт, вынырнул белый единорог. Мгновение спустя позади него мелькнул силуэт, закутанный с головы до ног в добротно сшитый чёрный дорожный плащ. Лицо его, укрытое тенью капюшона, никто из присутствующих не разглядел. Все лишь видели, как молочная пелена тумана кружит вокруг него, обволакивая его высокую фигуру. Кирилл сощурился. Аваллак’х? А единорог всё бежал по озёрной глади, легко и изящно перебирая копытами. На мгновение он замер рядом с вороным, будто мысленно общаясь с ним. Арэйон тряхнул гривой. Взглянул прямо на Кирилла.

«Йурраквакс поможет ему. А затем случится то, что должно случиться. И ничего уже не изменить. Не повернуть вспять. Всему есть своя цена, Кирилл. Ты должен покинуть этот мир. В нём для тебя больше нет места. Они не позволят тебе остаться. Эредин и его Всадники будут здесь совсем скоро. Отец приказал сопроводить тебя. А затем всё закончится».

Кирилл неотрывно смотрел в глаза Арэйона несколько долгих мгновений. Он увидел, как дрожь прошила тело Геральта. Увидел, как над ним склонилась плачущая, теряющая свои жизненные силы, черноволосая магичка. Но Цири смотрела прямо на единорога. Кирилл знал, какая надежда загорелась в её душе. Юноша стиснул зубы так, что челюсть свело тупой болью. А затем коротко кивнул, услышав полный отчаяния голос Цири:

– Конёк, я надеялась, что ты появишься.

Единорог наконец шагнул к ней ближе. Протяжно заржал, ударил копытом по брусчатке. Рог его, торчащий из лба, внезапно засиял ослепительным светом, рассеивая клубящийся вокруг них туман. Кирилл увидел, как Цири коснулась рога рукой. Уловил рядом с собой мелькнувший силуэт и ощутил, как чья-то ладонь осторожно, но ободряюще сжала его локоть. Он вздрогнул от неожиданности. Взглянул. Но Ви, словно погрузившись в непонятную эйфорию и изумление, смотрела только на единорога и Цири, из ладони которой вырвался поток мерцающего света, устремившийся в сторону неподвижно лежащего на земле ведьмака.

***

Никто не знал, сколь долго продолжалось развернувшееся перед глазами действо. Никто не заметил, как Кирилл, сделав несколько шагов в сторону, застыл рядом с незнакомцем в плаще и, перекинувшись с ним несколькими короткими фразами, подошёл к Цири, опуская ладонь на плечо девушки. Он взглянул на бледного Геральта, всё ещё пребывающего в бессознательном состоянии. Взглянул на Йеннифэр, так же бессознательно уткнувшуюся лицом в грудь ведьмака.

– Охота идёт по следу, Цири, – пепельноволосая подняла на него встревоженный взгляд. – Нельзя, чтобы они схватили Геральта. Если это случится, в руках Эредина окажется лишний козырь для манипуляций. Конёк поможет тебе. А мы с Арэйоном заметём все следы и будем отвлекать Охоту на себя так долго, как только сможем. Но у нас слишком мало времени.

– Ты не можешь справиться с этим в одиночку, – Цири покачала головой, схватила его за руку. Но через мгновение коротко кивнула, прочитав в его взгляде холодную решимость. Спорить было бесполезно. – Мы ведь увидимся? Помнишь междумирье? Я буду ждать тебя там, как только уведу их в безопасное место.

– Я буду там, – солгал он, пряча правду за маской уверенности и короткой ободряющей улыбки. Поднял с земли свой меч. Конёк рядом с ними вновь протяжно заржал, качнув головой в сторону лодки, мягко прибившейся к берегу объятого туманом озера. Ивовые ветви, низко склонившись к земле, покачивались под порывами поднимающегося, холодного ветра. Воздух наполнился далёким эхом голосов и жутких криков. Кирилл вскинул голову к небу, а затем взглянул прямо на того, кто уже почти исчез в тумане. И успел заметить лишь короткий кивок. – Нам пора, Цири. Скорей, в лодку.

– Помогите мне, – обратилась Цири к застывшему в изумлении Лютику. – Нужно уложить их в лодку.

Ведьмака подняли краснолюды. Трисс, поддерживающая его голову, увидела, как Йеннифэр на руки поднял Лютик. За спиной трубадура молча шли хромающий Кагыр, Регис, Ви и Ангулема, не переставая шмыгающая носом. Кирилл замер рядом с Арэйоном, наблюдая за маленькой процессией укладывания ведьмака и чародейки в лодку. Защемило где-то под рёбрами, горечью подступив к горлу. Но ментальный перелив в голове остудил мысли, отгоняя прочь сомнения. Юноша кивнул, будто соглашаясь с голосом в голове. Взял под уздцы вороного. Услышал, как Цири обратилась к Трисс и всем остальным после того, как Геральт и Йеннифэр оказались в покачивающейся на волнах лодке.

– Прощай, Трисс. И передай им, что я не вернусь, – она взглянула на Кирилла, стоявшего позади всей толпы. Кивнула. Он кивнул ей в ответ, вскакивая в седло. Арэйон нетерпеливо заплясал на месте. – Мы не можем остаться. Нет времени вдаваться в подробности. Может, и свидимся, когда-нибудь. Счастья всем вам.

– Ты тоже уходишь. – Ви смотрела на него. Во взгляде её плескалось непонимание. – И ты не вернёшься. Я вижу всё по глазам.

– Прочитай письмо, – Кирилл улыбнулся. – Мне жаль, что всё так обернулось. Туссент. Вот увидишь, это будет не зря.

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – когда Ви отвернулась, а плечи её поникли, Кагыр взглянул на него и кивнул, стиснув зубы от боли в раненной ноге, наспех перевязанной вампиром.

– Уверен, что мы ещё увидимся, – в нос ударил пряный запах трав, когда Регис возник рядом с Кириллом, протягивая руку в прощальном жесте. – Будьте осторожны, где бы вы с ней не оказались.

– Что я, дурья башка, тетечке скажу? – Ангулема шмыгнула носом, уткнувшись лицом в плечо вампира, который по-отечески и успокаивающе похлопал её по плечу. – Она же расстроится, когда всё узнает. Я ведь задницей чуяла, что с этим городом что-то не так, будь он неладен.

– Прощайте, друзья, – Кирилл оглянулся, увидев, как маленький силуэт Цири, застывший на носу лодки, уже почти исчез в тумане. Он увидел, как в последний момент она обернулась. И отчаянно взмахнула рукой. – Лютик, Трисс, – юноша обратился к рыжеволосой чародейке и поэту. Голос его надломился на мгновение. – Однажды Цири вернётся. Передайте ей, что я не мог поступить иначе. Рано или поздно наступает момент, когда каждому приходится встретиться со своим прошлым и судьбой лицом к лицу. В одну и ту же реку мы входили слишком много раз. Теперь пришло время каждому уйти своей дорогой. Будьте счастливы.

Туман, окутавший озеро Эскалотт, рассеялся так же внезапно, как и поднялся. А Кирилл уже вёл коня вдоль берега. Он подавил в себе желание обернуться, когда сквозь порывы ветра в спину ему донеслись голоса Ви и Лютика. В небе, на котором уже зажглись одинокие звёзды, Диким Гоном неслась кавалькада Всадников. Он взглянул ввысь и стиснул зубы. Ментальный сигнал прошил сознание, и юноша лишь потрепал Арэйона по шелковистой шее.

– Согласен. К тому моменту они уже будут далеко.

«Почему ты ей не сказал? Не сказал никому из них, что Карантир, не без одобрения Эредина, открыл на тебя охоту? Лис ведь предупредил тебя тогда. В лесу, когда ты обратился к нему за помощью сразу после первых событий в замке Стигга».

– Она бы последовала за мной. Подставила бы себя под удар. И неизвестно, как восприняла бы происходящее со мной. У меня есть вопросы. И только мой отец знает ответы на них. Я устал решать чужие проблемы. Пришло время заняться своими, Арэйон. Меня уже заждались, как мне кажется.