Текст книги "О пользе размышлений (СИ)"

Автор книги: Alex 2011

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 48 страниц)

– Какой ты дурак, Гарри, – Гермиона попыталась свободной рукой вытереть слезы. – Ты совсем не думаешь о чужих чувствах тех, кому дорог! Но... если бы ты был другой... если бы ты был тихим и спокойным... я бы, наверное, не смогла...

Гарри удивленно смотрел на запинающуюся покрасневшую подругу. Или у него поехали мозги от удара о землю, или Гермиона...

– Я сейчас позову мадам Помфри! – Гермиона резко вставала, вырвав свою ладонь из рук Гарри. – Думаю, ей нужно осмотреть тебя! – и она стремительно скрылась за дверями лазарета.

– Да, Поттер, ты полный идиот, – раздался знакомый ехидный голос.

Гарри в панике повернул голову и увидел лежащего на соседней кровати Малфоя, который улыбался от всей души. Рейвенкловец представил, что его соперник слышал их разговор с Гермионой, и его лицо стало напоминать своим цветом флаг Гриффиндора. Постаравшись успокоить взбунтовавшееся дыхание, он ответил хриплым голосом:

– Но и ты сегодня был не лучше, – дрожь в голосе почти не чувствовалась. – Иначе бы не лежал здесь вместе со мной.

– Я имел в виду вовсе не квиддич, – медленно произнес Малфой, явно наслаждаясь смущением Поттера.

* * *

На следующий день Гарри покинул больничное крыло под бесконечные напутствия мадам Помфри о недопустимости подобного издевательства над своим здоровьем. Невилл и Дафна радостно встретили своего друга, восхищаясь его смелостью и упорством, но рейвенкловца смущала реакция Гермионы, которая, казалось, не замечала своего товарища. Выдержав эту пытку холодности целую половину дня, Гарри умудрился застать свою подругу наедине и решился поговорить с ней.

– Герми, почему ты избегаешь меня? – он пытливо смотрел на нее.

– Я никого не избегаю, – от голоса мисс Грейнджер веяло холодом. – Просто я сегодня очень занята.

– Не обманывай меня, пожалуйста, – Поттер подошел вплотную к девушке. – Я ведь чувствую, что ты обиделась, и готов сделать что угодно, лишь бы ты простила меня.

«Герми, мне плохо без тебя», – он смотрел ей прямо в глаза.

«Мне тоже плохо без тебя», – Гермиона стремительно обняла Поттера. – Прости меня, я просто эгоистка! Мне было так плохо, а я совсем не думала о тебе!

– Это ты меня прости, – Гарри был счастлив, что обида Гермионы прошла. – Я ведь слышал, как ты мне кричала «Нет!», но я не послушался тебя.

– Я знала, что не послушаешь, – едва слышно прошептала она. – Я кричала не для тебя, а для себя.

Гарри испытывал непонятное смущение. От объятий подруги, прижавшейся к нему, по телу Поттера пробежала странная дрожь, а щеки непонятно почему покрылись румянцем. Ведь она далеко не в первый раз обнимала его, но Гарри не понимал, почему теперь он испытывает от этого непривычное волнение. И самое главное, ему почему-то очень нравилось это волнение, и хотелось так стоять и стоять.

– Ну что, пойдем? – покрасневшая Гермиона старалась не смотреть на Поттера.

– Конечно, пойдем, – сказал Гарри с явным сожалением и, взяв подругу за руку, повел ее в сторону гостиной их факультета.

– Скажи, Гарри, а что ты увидел на трибунах перед тем, как броситься за снитчем? – Гермиона вспомнила этот момент.

– Ну... – Поттер неожиданно замялся. – Мне показалось, что на трибуне стоял Грим.

– Кто? – не поняла та.

– Грим, приведение в виде огромного черного пса... Предвестник смерти.

Гермиона посмотрела на своего друга, и поняла, что тот не шутит. Увидеть предвестника смерти и все равно решиться на дикий риск убийственного пике – Гарри точно сумасшедший. И очень, очень храбрый.

Невилл и Дафна обрадовались возобновлению нормального общения между Гарри и Гермионой, но заметив то, как странно они переглядываются время от времени, смотря на него и Гермиону, Поттер понял, что надо срочно их чем-то отвлечь от мысленного обсуждения его с Гермионой отношений, которым наверняка занимались ребята. Благо для этого имелся прекрасный повод, обеспеченный Сириусом Блэком.

– Я внимательно изучил по Карте Мародеров секретные ходы, ведущие в школу, и проконсультировался с близнецами Уизли, – едва Гарри начал говорить, как к его огромному облегчению, внимание друзей тут же переключилось на ставшее уже привычным расследование.

– Ты думаешь, Блэк на Хэллоуин проник в замок одним из этих ходов? – слегка изогнула бровь Дафна.

– Ну, вряд ли он вошел через главный вход. Если честно, я просто не вижу для него другой возможности, – на губах Гарри появилась улыбка. – К тому же проникнуть он мог только через один ход, ведущий из «Сладкого Королевства» прямо в замок. Остальные ходы либо завалены, либо выходят не в здание, а на территорию.

– И он попробует придти еще раз! – глаза Гермионы горели азартом. – Преступники всегда возвращаются!

– Не знаю, как в книгах, – Невилл еле сдерживался, чтобы не рассмеяться. – А в жизни реальный Блэк вернется не из-за каких-то принципов, а чтобы закончить свое дело.

– Точно! – Гермиона ничуть не смутилась. – И мы устроим на него засаду! Пора уже хорошенько допросить его!

– Ты так и будешь там сидеть все время? – Лонгботтом не скрывал своего скепсиса.

– Разумеется, нет! – в голосе мисс Грейнджер звучало ничем не прикрытое превосходство. – Мы поставим там сигнальные чары, и как только Блэк сунется в этот ход, то тут же узнаем об этом. Нам по замку добраться до места выхода будет намного быстрее, чем ему от Хогсмита, так что запас времени у нас будет. Ну а как устраивать засады, мы знаем!

– Прекрасная идея, Герми! – Гарри улыбнулся своей подруге. – Думаю, все понимают, что на всякий случай нам следует его хорошенько оглушить и связать, а только потом разговаривать. Я хоть и не уверен, что он такой уж страшный преступник, но осторожность не помешает.

– С этим мы справимся, – Дафна как-то неопределенно улыбнулась. – Но нам ведь потом надо его допросить. Герми, ты нашла рецепт зелья?

– Да, большая часть ингредиентов у нас есть, – Гермиона горестно вздохнула. – Шерсть единорога я еще раньше позаимствовала у Хагрида, он ее собирает в лесу. Но вот где взять желчь дракона, мне абсолютно непонятно – ее нет в каталоге товаров из магазина.

– Ну, где ее взять, мне понятно, – ухмыльнулся Поттер. – Сделаем это с помощью мантии-невидимки на ближайшем занятии по зельям. Вы отвлекаете профессора, а я беру желчь.

– И как же мы его отвлечем? – сварливо спросила мисс Грейнджер. – Ты предлагаешь устроить взрыв на уроке?

– Именно! – Гарри победно улыбался. – Причем не просто взрыв, а ВЗРЫВ!

* * *

Ученикам очень редко удавалось видеть профессора Снейпа в состоянии подобного бешенства. Он не сомневался, кто устроил ему этот «подарок» на уроке, но доказать ничего не мог! Поттер решил отомстить ему за ту небольшую помощь слизеринцам, а он, который считал себя лучшим зельеваром Англии, не смог предотвратить выходку Мальчика-который-имел-слишком-много-везения!

Было абсолютно понятно, что коварные рейвенкловцы еще перед занятием умудрились положить в котлы всем ученикам порошок чешуи дракона, причем, не забыв при этом и себя. В результате, едва зелье, где присутствовали иглы дикобраза, нагревалось до определенной температуры, содержимое котла летело к потолку, частично превращаясь по пути в густой дым, а частично в виде брызг достигало не успевших взорваться котлов и выступало в роли детонатора! Не прошло и минуты, как вся лаборатория превратилась в заполненный дымом сумасшедший дом, в котором истерично орали ученики двух факультетов, толкаясь и пытаясь найти путь к спасению.

К счастью, Поттер правильно рассчитал последствия своей диверсии, и никто из учеников реально не пострадал. Зелье было еще слишком холодным, чтобы обжечь кого-то и абсолютно нейтральным, как и продукты взрыва. Так что все закончилось бурным весельем школьников и тихим позором зельевара, чувствующего у себя за спиной насмешливые взгляды учеников. В итоге профессор Снейп испытывал по отношению к Поттеру целых два желания: сначала убить мальчишку особо зверским способом, а затем немедленно перевести его к себе на факультет. Подобная месть сделала бы честь любому слизеринцу, отрицать это декан змеиного факультета не собирался!

К тому же из-за негодяя Блэка пришлось свернуть вечерние «игры» его слизеринцев с рейвенкловцами! Теперь-то профессор помог бы своим подопечным всерьез, и Поттеру пришлось бы не сладко! Так нет, приспичило идиоту навестить на Хеллоуин свою альма-матер! Это прибавило к списку неоплаченных «должков» старого врага еще парочку пунктов, что тоже не могло поднять настроения. Впрочем, тот несчастный, на ком можно отыграться, был под рукой.

– Поттер! Задержитесь после урока! – проскрежетал зельевар.

Сопровождаемая сочувствующими взглядами других учеников «жертва» отправилась на предполагаемую экзекуцию. Рейвенкловца грело чувство удачно выполненного дела – склянка с вожделенной желчью уже покинула кабинет в сумке Гермионы.

– Поттер, можете не оправдываться, – профессор постарался прожечь взглядом дырку в своем ученике. – Я прекрасно вас понял сегодня и предупреждаю – следующий ход за мной.

Снейп грозно навис над рейвенкловцем, стараясь по возможности хоть как-то компенсировать свое унижение. Зельевар признавал, что подобная месть была жалкой, но ничего более серьезного в данный момент в голову не приходило.

– Но вызвал я вас не за этим, – Снейп наслаждался удивлением ученика. Ничего, сейчас удивление сменится кое-чем другим. – А именно за тем, чтобы поговорить о ваших воздушных подвигах.

Вот теперь школьник сильно побледнел. Поттер понимал, что если его выходку на уроке можно списать на обычный «обмен любезностями», и ожидал эквивалентного ответа, то его поведение на квиддиче под их с профессором игры не попадало никоим образом, поэтому следующие слова декана Слизерина могли быть непредсказуемыми.

– Итак, вы показали удивительное мастерство полета, – ехидно заметил зельевар. – Думаю, вам давно пора перейти на следующий уровень! Роль простого игрока в квиддич для вас слишком мала! Великий Поттер заслуживает несомненно большего!

Такое вступление не предвещало ничего хорошего. Судя по всему, коварный профессор задумал новую пакость.

– И мне очень хочется посмотреть на ваши успехи... скажем, к рождеству! – судя по радостной улыбке профессора, он только что сказал какую-то гадость. Вот только какую?

– Простите профессор, а успехи в чем? – лучше неприятная определенность, чем таинственная неопределенность.

– О... разумеется, в освоении искусства воздушного боя! – голос Снейпа по степени сладости мог поспорить с лучшими сортами меда. – И я не сомневаюсь, что великий Поттер сумеет самостоятельно найти себе учителя! Да он и без того великий летун! Вернее, великий залетчик...

– Сэр, то есть не вы будете учить меня этому? – теперь Гарри совсем перестал понимать профессора.

– Да, у меня не будет на это времени, – любезно просветил рейвенкловца декан Слизерина. – Ведь я буду заниматься с мистером Малфоем и его товарищами. Именно красивым боем с ними вы и порадуете меня перед зимними каникулами. Да, кстати, при случае передавайте привет мадам Помфри!

Глава 24. Крысоловы

Глава 24. Крысоловы

* * *

На следующем занятии по защите разума Поттер в полном объеме осознал всю злопамятность профессора Снейпа. Вредный преподаватель устроил им проверочное занятие, чтобы понять, насколько мощный блок могут выставить юные рейвенкловцы.

– До сих пор я аккуратно прощупывал ваши щиты, – профессор Снейп и не пытался скрывать свое удовольствие от предстоящего занятия. – Сейчас же я буду пробовать пробить их, как это может сделать ваш реальный противник. Не надеюсь, что вам удастся удержать блок, но вы должны прочувствовать, что может случиться, если не будете прилагать достаточно сил к совершенствованию своих навыков оклюменции.

Первым пострадал Невилл, не сумевший продержаться и десятка секунд. После атаки профессора Лонгботтом с громким стоном осел на пол, сжимая голову руками. Потом настал черед Дафны, которая умудрилась проиграть еще быстрее, чем Невилл. Гермиона сумела продержаться дольше, но через полминуты и она оказалась в сидячем положении. Видя, как мучаются его друзья, Гарри был готов к самому худшему. Тем более взгляд зельевара ясно говорил, что остальные ученики были для преподавателя всего лишь легкой закуской перед главным блюдом.

– Ну что же, Поттер, – усмешка профессора наверняка помогла бы ему занять призовое место на конкурсе злобных темных властелинов. – Теперь посмотрим, как именно вы превратили мой урок в развлекательное шоу.

Последовавший за этими словами ментальный удар чуть не сбил рейвенкловца с ног. Ему казалось, что в череп со всего маху всадили здоровенный колун и с садистским упорством дергают его из стороны в сторону. Боль была дикая, она заставляла Гарри забыть обо всем, но краешком своего сознания он из последних сил осознавал необходимость сопротивляться вторжению. Поттер понимал, что не сможет в такой ситуации долго удерживать свой щит и рано или поздно, но опустит его. И тогда Гарри решил попробовать нанести ответный удар. Разумеется, в равном соревновании он неизбежно проиграл бы. Однако, изучая книги по менталистике, Гермиона наткнулась на один достаточно эффективный способ защиты и поделилась с друзьями своей находкой. Вот только после его применения восстановить щиты в ближайшие сутки было невозможно, поэтому этот метод не нашел широкого применения и не рекомендовался к использованию. Гарри решил, что настал подходящий момент, чтобы провести испытание.

На место холодной отрешенности, необходимой для построения щитов, внутри рейвенкловца начала разгораться ярость. Поттер старательно раздувал ее огоньки, стараясь превратить небольшой костер во всепожирающее пламя. И наконец, почти теряя сознание, направил это пламя на своего оппонента. Ощущение попытки проникновения в его голову тут же пропало. Глаза наконец-то начали показывать окружающее, а не только красные пятна на фоне клубящейся тьмы, и Гарри смог увидеть профессора Снейпа, отошедшего на пару шагов от своего ученика и удивленно взирающего на него. Гарри очень хотелось узнать о результатах своей контратаки.

– Скажите, сэр, а что произошло? – Поттер знал свои ощущения, но что почувствовал профессор, было пока неизвестно.

– Вообще-то это следовало спросить у вас, – зельевар уже вернул себе обычную невозмутимость. – Лично я почувствовал сильный ментальный удар, заставивший меня полностью сосредоточиться на защите. Если бы мое владение оклюменцией было не столь совершенным, думаю, я сейчас валялся бы на полу и испытывал сильную головную боль.

Гарри в ответ рассказал о своей попытке контратаки. Снейп задумался ненадолго, прежде чем вынести свой вердикт.

– Данный способ защиты может быть эффективным в некоторых случаях, – он слегка нахмурился. – Однако его следует применять, если вы имеете возможность тут же атаковать своего противника. Признаюсь, две-три секунды после удара я был беспомощен, и этого времени вам могло бы хватить, чтобы вывести меня из строя. Но если такой возможности нет, то лучше воздержаться от применения данной методики, ведь после этого вы беззащитны перед любым менталистом.

– Сэр! – Гермиона уже успела прийти в себя и теперь внимательно слушала рассуждения профессора. – А какого уровня должен быть противник, чтобы этот метод мог быть эффективным?

– Любого, – Снейп невесело усмехнулся. – Исключение составит, пожалуй, только профессор Дамблдор.

– А... – Невилл замялся, думая как лучше назвать еще одного известного волшебника.

– Темный Лорд не смог бы без последствий выдержать подобный удар, – понимающе продолжил профессор. – Да и никто другой тоже. Минимум секунда у вас была бы. Вот только не дай вам Мерлин нанести такой удар по сильному магу и не суметь вывести его из строя.

После этого, поскольку Гарри на сегодня был потерян для занятия менталистикой, Снейп предложил остальным ученикам попробовать провести подобную атаку. Полноценно справилась только Гермиона, но и она не успела после своей контратаки нанести удар по преподавателю. Снейп успокоил рейвенкловцев, пообещав, что по мере совершенствования их умений в оклюменции, у них будет получаться наносить более сильные удары и быстрее восстанавливаться после них.

– По крайней мере, быстрее, чем ваш противник, – иронично изогнутая бровь зельевара показала, что до этого им еще весьма далеко, во всяком случае, в противостоянии с ним.

Поскольку занятие на сегодня вынужденно завершилось, Гермиона решилась задать профессору давно мучавший ее вопрос.

– Сэр, а почему ученики в Хогвартсе не изучают защиту разума?

– Мисс Грейнджер, этот раздел магии активно осваивают в школе авроров, – профессор остановился на секунду, словно раздумывая, стоит ли продолжать дальше, заставив Гермиону затаить дыхание. – А тех ,кто владеет оклюменцией и не работает на министерство, крайне мало, и они совсем не заинтересованы в том, чтобы эти знания получили широкое распространение. Ведь чтобы эффективно преподавать защиту разума, надо уметь и проникать в чужой мозг. А тем волшебникам, кто обладает подобной возможностью, вовсе ни к чему, чтобы окружающие владели искусством защиты. Конечно, в некоторых чистокровных семьях дети дома получают знания из этого раздела магии, но это, пожалуй, и все. А среди тех, кто не принадлежит к этим родам и не служит в аврорате, менталисты являются редчайшим исключением.

– Так почему же вы нас учите этому, сэр? – Дафна сразу почувствовала какую-то недоговоренность.

– Можете считать это моей прихотью, – лицо профессора приобрело абсолютно невозмутимое выражение. «А то, что я просто отдаю долги и хочу дождаться того момента, когда окончательно сдохнет одна тварь, важно лишь для меня одного», – добавил он про себя.

* * *

Какими бы способностями к полетам не обладал Гарри Поттер, но ему было абсолютно ясно, что без занятий с опытным преподавателем он будет обречен в поединке с Малфоем. Рейвенкловец не представлял, кто в Хогвартсе обладает нужной квалификацией, чтобы помочь ему, и поделился своей проблемой с друзьями. Решение казавшейся сложной задачи неожиданно оказалось предельно простым.

– Моя бабушка давно мечтала, чтобы я стал аврором, – Невилл выглядел слегка смущенным. – И хотя сам я подобного желания не испытываю, но все, что касается подготовки авроров, неплохо запомнилось, – Гарри догадался, что миссис Августа Лонгботтом слишком часто проводила с внуком беседы на тему профориентации, так что Невилл наверняка вынужден был узнать об аврорате намного больше, чем ему хотелось когда-либо.

– Так вот, воздушные бои входят в обязательный курс подготовки авроров, – закончил Лонгботтом.

– А мы как раз знаем одного аврора, который неровно дышит к мистеру Поттеру! – ехидно улыбнулась Дафна.

– К тому же это будет выполнением ее прямых обязанностей, – Геримона с очень серьезным видом поглядела на Поттера. – Ведь она отвечает за безопасность Гарри, а без ее помощи он с большой вероятностью может получить травмы в поединке с Малфоем.

– Гермиона, это будет выглядеть откровенным шантажом, – Гарри поспешил урезонить излишне любознательную подругу, которая в погоне за знаниями считала возможным применение методов, одобряемых далеко не всеми людьми. – Я думаю, если мы просто попросим ее, Тонкс нам не откажет.

– Ну и почему мы еще сидим здесь? – у мисс Гринграсс был сегодня необычайно бодрый вид. – Только я думаю, нам стоит попросить ее учить не одного Гарри, но и всех нас.

Как и ожидалось, первая часть их плана прошла без помех. Тонкс не могла отказать Гарри в помощи, памятуя, что своим быстрым карьерным ростом она обязана именно мистеру Поттеру. После событий в Тайной комнате из стажера она досрочно превратилась в полноправного аврора, что не могло не радовать амбициозную девушку.

В ближайший выходной Тонкс в компании ребят отправилась на поле для квиддича, где рассчитывала для начала посмотреть на их летные навыки. Если Гарри она видела на игре, то о способностях остальных друзей информации у девушки не было. Для первой тренировки Гарри одолжил метлы у товарищей по команде. Он как никогда остро чувствовал боль от потери своего верного Нимбуса.

Молодой аврор показала в небе несколько фигур пилотажа, а потом по одному выпускала школьников в небо, чтобы посмотреть, удастся ли им повторить их. Здесь и сказалось, что талант к полетам был распределен среди друзей далеко не равномерно.

– Не обижайтесь, – Тонкс не старалась смягчить оценку их умений, – но реально имеет смысл учить драться в небе только Гарри и Дафну! Вы, ребята, буквально созданы для полетов, и проблем с освоением тактики воздушного боя у вас не будет. А вот Невиллу и Гермионе лучше оставаться на земле.

Если Лонгботтом не сильно расстроился от этого известия, так как реально оценивал свои летные навыки, то Гермионе было очень обидно за свою неуклюжесть в воздухе. Вернее, неуклюжей она не была, а, как и Невилл, летала вполне неплохо. Все же помощь друзей в освоении полетов позволяла им чувствовать себя в воздухе гораздо увереннее, чем большинству школьников. Но для воздушного боя этого было мало – там надо было не просто хорошо летать, но жить полетом!

В итоге Тонкс объявила, что займется с Гарри и Дафной техникой пилотажа, ведением огня и тактикой воздушного боя. Лонгботтом с Грейнджер тоже не остались без дела – метаморф попросила их помогать ей обеспечивать безопасность в ходе занятий с парой новоявленных воздушных бойцов. В конце концов, вероятность слететь с метлы в ходе жестких тренировок была более чем реальной.

Как и на земле, основной ударной единицей в воздухе являлась пара. Поттер и Гринграсс осваивали выполнение фигур пилотажа как по одиночке, так и вдвоем. Здесь поначалу не обошлось без различных недоразумений и даже столкновений, но постепенно друзья освоили это нелегкое искусство. Тонкс не могла не восторгаться степенью их взаимопонимания, хотя Гарри прекрасно понимал, что это, в основном, заслуга их ментального общения. К немалому удивлению как Поттера, так и мисс Грейнджер, маги за всю свою историю так и не создали артефактов, способных заменить рации обычного мира. Поэтому согласовывать свои действия в воздухе обычным бойцам было не легче, чем летчикам времен Первой Мировой войны.

Осознав, каким неоценимым преимуществом они обладают, Гарри от всей души благодарил Гермиону, благодаря которой ребята и сумели развить эти способности. Та только краснела от восхищенной оценки ее скромной персоны, но было видно, что эти похвалы ей очень приятны.

Не менее важным оказалось то, что каждый из друзей постоянно носил не одну, а две волшебные палочки. Это делало их заклинания мощнее, что было не лишним не только в воздухе, но и на земле. На занятиях друзья успели заметить, что если раньше они выделялись среди однокурсников в первую очередь знаниями и навыками, то теперь к этому добавилась и большая магическая сила.

* * *

– Пора прекратить эти издевательства, – Невилл сглотнул, стараясь побороть предательский зевок. – Какой смысл проводить занятия по астрономии в полнолуние, если половины звезд все равно не видно?

– Лучше честно сознайся, что тебе спать хочется, – Гарри не меньше, чем друг, желал как можно скорее начать отрабатывать взаимодействие щеки и подушки.

– Хорошо, хоть завтра отменили занятия по ЗОТИ, можно будет в это время написать эссе по истории и вечером спокойно отдохнуть.

В ответ на эти слова на мистера Лонгботтома обрушилось море негодования со стороны небезызвестной фанатки учебы.

– Как ты можешь так говорить! – лицо Гермионы приняло грозное выражение. – У нас впервые за три года компетентный преподаватель по этому предмету, а ты так несерьезно относишься к отмене занятия.

– Преподаватель он, конечно, неплохой, хотя лично мне Тонкс нравится больше, – Гарри чуть заметно улыбнулся. – К тому же он слишком часто болеет.

– Может, на нем лежит какое-то проклятие? – высказал предположение Невилл.

– Тогда, по крайней мере, понятна логика Дамби, – Поттер сделал серьезное лицо. – Назначить преподавателем защиты человека, который не смог защитить самого себя вполне в духе нашего директора.

Невилл поддержал друга смехом, а девушки, переглянувшись между собой, с большой грустью посмотрели на друзей.

– Во-первых, Гарри шутить над болезнями вообще нехорошо, – Дафна смерила друга фирменным холодным взглядом, заставившим его поежиться. – А, во-вторых, если бы вы проявили чуть больше сообразительности, то не задавали бы глупых вопросов на тему состояния здоровья профессора.

Гарри задумался над словами подруги, пытаясь понять, о чем же он должен был догадаться. Люпин в этом году болел уже в третий раз, что не могло не вызвать удивления. Но реального объяснения этого у Поттера не было – по его мнению, мадам Помфри могла почти мгновенно вылечить любого человека, а значит, с преподавателем ЗОТИ было явно что-то не то.

Профессор Люпин за прошедшие месяцы успел показать себя очень хорошим учителем, старавшимся не только дать ученикам материал текущего курса, но и пытавшимся помочь им ликвидировать пробелы в знаниях, образовавшиеся благодаря подбору директором на эту должность в прошлые годы «особо толковых» преподавателей. Два предыдущих года ребята вынуждены были изучать ЗОТИ в свое свободное время, вместо того, чтобы делать это на занятиях. Некомпетентность Квирелла и Локхарта была просто потрясающей, и даже временное исполнение обязанностей преподавателя ЗОТИ молодым аврором Тонкс не смогло спасти ситуацию – девушка почти все свое внимание уделяла семикурсникам и пятикурсникам, которые подходили к экзаменам с пугающе малым багажом знаний.

Если профессор Снейп, занимаясь с ребятами, уделял все внимание борьбе с самым опасным хищником – человеком, то на занятиях по ЗОТИ в этом году профессор Люпин учил детей противостоять различным опасным волшебным существам. До сих пор знакомство друзей с этой категорией магических созданий ограничивалось корнуэльскими пикси и полтергейстом Пивзом. Но первые были не столь опасными, чтобы уделять им особое внимание, а назвать Пивза темным созданием, при всем его зловредстве, было бы явным преувеличением.

Благодаря тому, что уроки ЗОТИ превратились из пустой формальности в действительно интересный предмет, профессор Люпин приобрел уважение учеников. Вот только его слишком частое болезненное состояние немного мешало нормальному ходу учебного процесса.

Видя, что ее друг так и не может приблизиться к разгадке тайны Люпина, Гермиона его пожалела, решив дать небольшую подсказку.

– Гарри, помнишь, на первом занятии по ЗОТИ мы сражались с боггартом? – она передернула плечами, отгоняя неприятное воспоминание.

– Конечно, а причем здесь это? – Гарри пока не видел в ее словах ничего, что бы могло ему помочь решить загадку.

– А теперь вспомни, как выглядел боггарт профессора, – лицо Гермионы выражало явное огорчение от отсутствия должной сообразительности у друга.

– Я бы обязательно вспомнил, если бы хоть раз увидел его, – Поттер с укором посмотрел на Гермиону. – Я что-то не помню, чтобы профессор Люпин показывал нам своего боггарта.

– Ой, его же видели только те, кто не смог сам загнать приведение в шкаф с первого раза! – мисс Грейнджер сделала виноватое лицо. – В общем, его боггарт – серебряный шар.

Гарри задумался над тем, чем ему может помочь эта информация, но пока никаких гениальных идей у него не появилось. Рейвенкловец решил намного отвлечься и посмотрел на величественную картину ночного запретного леса, таинственно шумящего в довольно ярком свете полной луны. Он поднял глаза к небу и вгляделся в серебристо-белый диск. Тут в голове у Поттера что-то щелкнуло: серебристый шар, полнолуние, ежемесячная болезнь профессора... Широко раскрытыми глазами Гарри уставился на подруг.

– Вы хотите сказать, что наш профессор... оборотень? – Поттеру показалось, что он бредит.

– Наконец-то догадался, – насмешливо фыркнула Дафна. – Мы с Гермионой уже давно это поняли, но все надеялись, что вы с Невиллом тоже сумеете решить эту загадку.

– Однако наше мнение о сообразительности мужской половины Хогвартса оказалось чересчур хорошим, – с гордым видом заявила мисс Грейнджер.

Девушкам явно пришлось по вкусу, что они сумели решить загадку болезни профессора раньше друзей. Гарри готов был принять любое количество подколок подруг по этому поводу, но сейчас его мысли были заняты совсем другим.

– У Дамби совсем крыша съехала, – Поттер криво улыбнулся. – Ведь оборотень смертельно опасен в полнолуние, а в школе толпа детей. Кто-нибудь по дурости заглянет ночью в его кабинет и что тогда будет?

– Ну, насчет этого я бы не беспокоилась, – Дафна занялась разглядыванием своих ноготков. – Наверняка на его комнате стоят мощнейшие чары, которые школьникам не преодолеть.

– Это вроде тех, что были на двери, за которой сидел цербер? – ехидно поинтересовался Невилл.

– Я думаю, что нет, – серьезно ответила Дафна. – Наверняка он и сам вечером ставит на комнату мощные защитные заклинания. Хотя мысль о том, что сейчас в замке сидит оборотень мне и самой не по вкусу.

– Интересно, когда его заразили? – вопрос Поттера не был праздным. – Ведь в школе он дружил с моим отцом, а я не думаю, что в Хогвартс принимают оборотней.

Про себя Гарри решил, что, скорее всего, профессор Люпин заразился во время первой войны с Волан-де-Мортом. Первая реакция на то, что их преподаватель является оборотнем прошла, и Гарри теперь мысленно упрекал себя за несколько предвзятое отношение к профессору, сложившееся у него еще до их знакомства. Требовать от человека, перенесшего такое несчастья, чтобы он поинтересовался судьбой ребенка погибшего друга, было бы чересчур жестоко. Потер решил, что через пару дней, когда профессору станет лучше, стоит навестить его. Ведь тот наверняка почувствовал некоторую холодность Гарри, так что не помешает извиниться перед ним хотя бы проявлением заботы, тем более что теперь она была вполне искренней.

* * *

К середине декабря мнение Гарри Поттера о Сириусе Блэке претерпело решительно изменение. Если еще недавно рейвенкловец полагал, что Блэк просто сумасшедший, то теперь юноша был уверен, что это особо злобный и противный тип, заслуживающий самого жестокого наказания. В самом деле, сыворотка правды готова уже как две недели, чары на подземном ходе исправно работают, сообщая друзьям о весьма частых походах близнецов Уизли в Хогсмит, а подлый преступник так и не думает появляться в Хогвартсе! Это мнение полностью разделяли и остальные юные детективы, так как всем очень хотелось узнать, что же все-таки случилось двенадцать лет назад. А единственный свидетель тех событий, который мог пролить на них свет ,нагло не желал попадаться в заботливо приготовленную ему ловушку!